Кейси Ники
Седьмое солнце
Глава 15.
Следующие несколько дней протекли однообразно: Роуз проводила много времени в больнице, Роберт давал кое-какие мелкие поручения. Состояние Генри оставалось стабильным – без изменений. Дела были скучными и рутинными. Кларк вот-вот предстояло вернуться в школу. С момента поимки Мортимера Морригана прошло чуть больше двух недель, когда Роуз после очередного задания зашла в палату к Генри и не обнаружила его в капсуле. Слова Роберта о том, что она будет первой, кого увидит Генри после пробуждения, тут же как острое лезвие скользнули по подсознанию. Земля словно ушла из-под ног, перед глазами поплыло. Кларк перестала ощущать реальность. Сквозь шум в ушах пробивалась страшная мысль – случилось непоправимое. Роуз быстро вернулась в чувства, не желая погружаться в страх, пока все не выяснит, и бросилась на поиски врача. Ей было стыдно за то, как она вцепилась в доктора, обнаружив его в коридоре. Тот поспешил убедить Кларк, что все в порядке и пациента просто отправили на процедуры. Врач сообщил, что она может подождать в палате, и Генри совсем скоро вернут. Только палата теперь будет другой – период интенсивной терапии успешно завершен.
Роуз была готова расплакаться, обнимать врача и благодарить за хорошие вести, но ограничилась сдержанным “спасибо” и поспешила уйти. Она устала бояться. Распахнув дверь новой палаты Генри, она замерла: повсюду пестрели связки воздушных шаров и нелепо яркая надпись из картона: «С Днем Рождения». Глупо было полагать, что агенты, которые знают буквально всю ее биографию, не узнают о дне ее появления на свет, но все же Кларк надеялась, что этот факт каким-то чудом пройдет мимо. Свой день рождения Роуз не любила. Она не была желанным ребенком, чье существование радует хоть кого-то. Мать постаралась сделать так, чтобы дочь не знала счастья праздника. Даже несколько лет в школе под чутким покровительством Квилла не смогли исправить ситуацию. Прошлый день рождения вообще прошел в бессознательном состоянии в больничном блоке, и Кларк это устраивало – никто, включая ее, не вспомнил о празднике. Когда Роуз слышала поздравления в свой адрес, ей всегда хотелось исчезнуть. Необъяснимая смесь стыда и неловкости заставляла чувствовать себя так неуютно, что единственным желанием было сбежать и забиться в какой-нибудь угол, где ее никто не найдет.
В палате были почти все агенты:
– Сюрприз! – хор голосов коллег прорвался сквозь мысли о спешном побеге.
Роуз все еще стояла на пороге и держалась за ручку распахнутой двери. Идея развернуться и сбежать нравилась больше с каждой секундой. Пальцы сжимались сильнее, на лице читалась растерянность. Должно быть, она выглядела довольно глупо. Роуз так привыкла к отсутствию внимания, что, когда получала его, не знала, как себя вести. Сегодня ей исполнялось девятнадцать, что не могло не усугублять стыда, который она испытывала. Казалось бы, взрослый человек, но не может пересилить себя, чтобы выдавить хотя бы банальное “спасибо”.
Кларк так и не успела отреагировать. Толпа расступилась, и ей навстречу, хоть и с большим трудом, опираясь на трость, шагнул Генри.
Роуз машинально отступила чуть назад, даже скорее пошатнулась. Она открыла рот и тяжело втянула воздух. В груди вдруг защемило, она не могла шевелиться. Генри стоял перед ней. Его кожа была нездорово бледной, а губы отдавали синевой, под глазами залегли темные круги. Но это был он – живой, в сознании, стоял на своих ногах. Роуз пребывала в шоковом состоянии и, позабыв про ранение друга, бросилась к нему. Она обвила его шею руками и так вцепилась в Генри, что парень издал сдавленный стон, очевидно, от боли, которая отозвалась в ране.
– Тише, родная, – прошептал он ответив, на объятия, склонившись к ее уху.
– Прости, пожалуйста, прости! – шептала Роуз, не до конца осознавая, что происходит. – Просто я так скучала! Ты представить себе не можешь, – Роуз отпрянула и смотрела на Генри. Глаза стали влажными, но она не могла позволить себе проронить ни слезинки в присутствии всех. Нижняя губа едва заметно подрагивала. Кларк сжала руки в кулаки так, что ногти больно впились в кожу.
Уотерс притянул ее к себе еще ближе, очевидно, понимая, как ей неловко и страшно показывать эмоции при всех.
– Я тоже очень скучал. Ты в порядке?
Роуз кивнула. Она боялась говорить, потому что не чувствовала контроль над собственным голосом. Роберт сделал вид, что шепчет на ухо Тому, но слышно было всем.
– Кажется, нам пора удалиться.
Роуз повернулась и практически накричала на босса, выражая возмущение:
– Ты же обещал, что я буду первой, кого увидит Генри!
– Прости, пришлось соврать во имя всеобщего блага. Мы держали Уотерса в коме, чтобы не заморачиваться с подарком ко дню рождения.
Роуз сощурила глаза и сжала зубы. Она смотрела на босса с укором. Генри улыбался и гладил ее волосы, не отпуская от себя.
– И снова этот убийственный взгляд. Уже и пошутить нельзя, – возмущенно ответил Роберт.
– Я прощу тебя только потому, что очень рада, но не вздумай больше так поступать! Я чуть с ума не сошла, не обнаружив Генри!
– Надеюсь, повода повторять этот трюк не будет, – усмехнулся Роберт. Он осторожно похлопал Генри по плечу.
– Давайте покончим с сентиментальностью, я еле пережила ванильные воздушные шары и встречу этой парочки. К тому же мы и так изрядно задержались – пора ехать, – Джордан была в своем репертуаре. Девушка поспешила к двери, подхватывая Эда и Сэма под руки. Остальные тоже засобирались.
Роуз недоумевающе смотрела на агентов. Потом решила, что все уедут, а она останется в больнице с Генри.
– Не поможешь мне накинуть куртку? Она там – за ширмой, – Генри говорил обыденно. Роуз впала еще в большее недоумение. Генри только привели в чувства, как думала Кларк.
– Зачем тебе понадобилась куртка? – настороженно спросила она.
– Для футболки на улице сегодня прохладно.
– Мы разве не остаемся тут?
– Хочешь пропустить все веселье, Кларк? – в разговор вмешался Роберт. Он сам взял куртку Генри и помог ему одеться.
– Какое еще веселье? – Роуз все еще не понимала, что происходит.
– Мы едем праздновать, Кларк. Где твои вещи? – босс приобнял ее за плечи и слегка встряхнул.
– В машине. Разве Генри не останется в больнице?
– Если хочешь оставить его здесь – только скажи, – Роберт шутил, но для Роуз безмятежность окружающих и юмор босса оставались загадкой.
– Да что тут происходит в конце-концов?
– Кларк, ты же умеешь веселиться, что с тобой? Генри едет с нами.
– Но как такое возможно? Он же только что, – она застыла на полуслове, а Роберт, наконец, удосужился все объяснить.
– Современные технологии. Чудеса медицины, – босс пожал плечами, но уловив недоверчивый взгляд Кларк, перешел в наступление. – Генри вывели из сна вчера. Все показатели в норме, все необходимое проверено. Ты же не думаешь, что док отпустил бы его просто так, а мы бы стали подвергать друга опасности зря? Уотерс иногда, конечно, бесит, но не настолько, чтобы от него избавляться.
– Это не шутка? – Роуз боялась, что ее вновь разыгрывают. То, что Генри сможет вернуться домой так скоро, не могло не радовать. Они хоть немного успеют побыть вместе до ее отъезда в школу.
– Шутки закончились. Сегодня мы отмечаем. Поводов для радости достаточно, – Роберт говорил серьезно. На его лице появилась едва заметная улыбка. Роуз научилась отличать искреннюю радость босса от других реакций. Это была она. Он радовался, как и остальные.
Тима выписали из больницы несколькими днями ранее, и он уже вовсю восстанавливался на базе. Майкл шел на поправку, насколько это было возможно. Его транспортировали в клинику, которая специализировалась на лечении травм позвоночника для дальнейшей реабилитации. Прогнозы все еще были неутешительными, но шансы выросли, и все надеялись на то, что через пару месяцев он сможет вернуться в команду. Теперь и Генри мог начать возвращение к обычной жизни.
Шумная толпа агентов высыпала из больницы. Они шутили, смеялись, выглядели счастливыми и безмятежными. Такие минуты были редки и очень дороги. Каждый, особенно тот, чей долг связан с постоянным риском, наверняка ценит моменты радости. Такие мгновения греют душу, когда тяжело, и укрепляют веру в лучшее. Роуз чувствовала себя абсолютно счастливой. Все остальное она отложила на потом, чтобы не омрачать момент.
Гостиная преобразилась. Пространство, как и в больничной палате, было украшено шарами, стол сервирован, в вазах стояли цветы. С одной стороны, на стене красовалась надпись «Добро пожаловать домой», а с другой «С Днем Рождения». Здесь все было иначе – красиво и гармонично, выдержано в одной цветовой гамме, нежных бежево-серых тонах. В центре стоял Вилли и оценивал обстановку. Увидев прибывших агентов, он развел руки в стороны и произнес:
– Располагайтесь друзья, у нас все готово, – он, несомненно, был доволен своей работой. Его утонченный вкус и педантичность всегда создавали особое настроение совместных ужинов, но тут он превзошел самого себя.
Тим уже был в гостиной. Генри, опираясь на трость, подошел к нему, так как был единственным, кто последний раз видел его на задании. Тим, держась за стол, поднялся, и они обнялись. В тот день все места снова были заняты, а в гостиной не умолкал шум. С Майклом связались по видеосвязи, и какое-то время он словно тоже был со всеми: Сэм соорудил конструкцию из планшета и напольной вешалки для костюмов, на которую натянул вещи друга, а его лицо развернул на весь экран гаджета. Это было забавно, и к прочему, команда оказалась в сборе.
Спустя пару часов компания переместилась в сад. Уже стемнело. Зажглись уличные фонари и гирлянды, которые обвивали деревья. Атмосфера царила волшебная. Генри не мог долго оставаться на ногах, но остальные не давали Роуз скучать, и как она не упиралась, желая остаться с Генри, Сэм все-таки вытащил ее танцевать. Никогда раньше Роуз так не веселилась. После зажигательного танца с Робертом, она вернулась к другу. Тот вместе с Тимом расположился на шезлонгах. Только вместо коктейлей у обоих были капельницы, которые необходимо было ставить по времени. Сэм не упустил случая поиронизировать и прикрепил к пакетикам с раствором коктейльные зонтики.
Роуз, Генри и Тим разговаривали о какой-то ерунде, когда из здания вышел Томас с тортом. Кларк предстояло выдержать еще одну публичную пытку – свечи и желание. Она давно привыкла ко всем агентам, но внимание все равно не любила и старалась его всячески избегать. Она уткнулась в шею Генри и прошептала:
– Может, сбежим?
– Бегун из меня сейчас никудышный, – с улыбкой произнес парень, взглядом указывая на трость. – Просто насладись моментом, ты это заслужила.
– Хватит там шептаться. Кларк, займись свечами, пока торт не сгорел, – Роберт будто чувствовал, что Роуз мечтает спрятаться, подошел и, ухватив ее за локоть, вывел на середину площадки к Тому, который торжественно держал торт. – Ну же, загадывай! И давай не подкачай. Что-то мне подсказывает, что это желание, несомненно, сбудется, – босс подмигнул.
Роуз зажмурилась, едва заметно шевеля губами, проговорила задуманное и, набрав в легкие побольше воздуха, подула на свечи. Все до одной потухли разом. Друзья разразились восторженными возгласами. Они хлопали, каждый по очереди подходил к Кларк и обнимал ее. Вечер близился к завершению. Роуз устала, но спать совсем не хотелось. Признаться праздник ей нравился, весь день прошел прекрасно.
– А теперь время подарков! – воскликнул Роберт. Кларк снова смутилась. Внимание в моменте она еще могла вынести, но вот подарки были выше ее сил. Скрыться захотелось сильнее, чем прежде. Волнение, очевидно, отразилось на лице Роуз, так как босс продолжил. – Расслабься, зная тебя, мы не выдумывали ничего грандиозного.
– Зная тебя, уверена, что это не так, – недоверчиво произнесла Роуз.
– Поверь мне – этот презент тебе понравится.
Роберт достал из потайного кармана пиджака конверт и протянул Кларк. Она осторожно взяла его и замерла в нерешительности. Босс кивнул в знак того, чтобы Кларк поспешила открыть и узнать содержимое подарка. Изнутри она извлекла лист, сложенный втрое, и развернула его. Она быстро пробежалась по содержимому и закрыла рот рукой. Взгляд переместился на босса. Она вопросительно смотрела на него. О том что было внутри она перестала мечтать в последние недели. Роуз решила, что в «SWORD» ее не оставят, что она не подошла.
Двумя годами ранее Квилл в день ее рождения встретил Кларк у своего домика с маленьким тортом в руках, в который была воткнута единственная свечка. Он пел поздравительную песню, а Роуз смеялась над тем, как комично наставник выглядел в колпачке и как старался не фальшивить. После они уплетали десерт, сидя на пристани. Желание, загаданное в тот день, теперь сбылось. Роуз была счастлива и любима. Она получила работу, о которой не смела мечтать. Вокруг были друзья. Ее жизнь круто изменилась за последние несколько лет и из запуганной оборванки, она превратилась в настоящего агента. От одной мысли о том, что все это на самом деле произошло с ней, захватывало дух.
Глаза наполнили слезы – это было счастье. Роберт подарил ей уверенность в будущем. Он оказался прав – сюрприз пришелся ей по душе. Роуз еще раз посмотрела на листок бумаги, чтобы удостовериться, что ей не почудилось:
«Рекомендую прием на службу в специальную секретную организацию «SWORD» агента Роуз Кларк, которая за время обучения и стажировки показала высокий профессионализм и проявила нужные для дальнейшей успешной службы качества, получила необходимые навыки и доказала на практике, что заслуживает высшей степени доверия, способна критически мыслить, действовать в нестандартных ситуациях на благо общества и государственных интересов».
Под письмом красовалась подпись директора Джонсона, Роберта и Тома, а также штамп «Утверждено».
Слеза скатилась по щеке и упала на бумагу. Внутри Роуз чувствовала такую свободу, что, казалось, вот-вот лишится рассудка от концентрации чувств. В тот момент, как никогда ранее, она ощутила, что освободилась от прошлой жизни. Теперь она точно знала, кем является и что будет делать дальше. Раньше ее одолевали сомнения: с первого дня, как Роуз оказалась в Blackhills, страх, что все исчезнет в любой момент, преследовал повсюду. Теперь Кларк нашла свое место, где в нее поверили и приняли. Наверное, ничего раньше она не хотела так же сильно, как остаться на службе в «SWORD». Здесь она чувствовала, что нужна, здесь она нашла друзей. Здесь был Генри. Хотя, конечно, дело было не в нем. Страшно было даже представить, каким ударом для нее стал бы отказ.
– Уотерс, забери у нее письмо, пока оно все не вымокло. Документ как никак, – Роберт по обыкновению не стерпел серьезности момента и поспешил разрядить обстановку. Генри осторожно вытащил лист из рук Роуз, которая все еще не могла поверить своему счастью. – Да что с тобой, Кларк? Не рада, что останешься с нами на веки вечные?
– Рада! Конечно, рада! – Роуз словно очнулась от сна, подлетела к Роберту и обняла его. – Спасибо! Вот и желание сбылось, – прошептала она.
– Ну вот, не могла загадать что-нибудь действительно стоящее, – с напускным расстройством отозвался босс. Затем он обнял подопечную в ответ. – Я счастлив не меньше тебя, что ты в нашей команде, – тихо произнес Роберт так, чтобы никто, кроме Роуз, не услышал. Он говорил всерьез. Кларк поняла это по тону голоса и по ответным неловким объятиям.
Роуз не забыла о том, что Томас тоже причастен к ее назначению в команду, и поспешила поблагодарить и его. Ей хотелось обнять весь мир. Казалось, что лучше быть уже не может.
Вечер подошел к концу, и все отправились в свои комнаты. На прикроватной тумбочке Кларк стоял букет из нежно-розовых пионов. Она улыбнулась, заметив цветы.
– Спасибо, – сказала она, повернувшись к Генри. Роуз светилась от теплых чувств, которые переполняли душу и разливались по всему телу.
– Это еще не все.
Пока Кларк не успела возразить, Генри подошел ближе и взял ее запястье. Он извлек из кармана небольшую коробочку, а оттуда наручные часы. Бережно застегнув замок, он перевернул руку подруги. Роуз посмотрела на циферблат. Из букв складывалась фраза: «Время для счастья».
– Это чтобы ты никогда не забывала, что нужно оставлять немного времени для себя. Чтобы просто быть счастливой и наслаждаться моментом.
– Время с тобой – мое время для счастья, – Роуз обняла Генри и заглянула ему в глаза. – Я так по тебе скучала! Ты даже не представляешь!
– Еще как представляю, ведь я тоже по тебе скучал, – Генри провел ладонью по ее волосам.
– Я очень испугалась. Было так страшно тебя потерять, – Роуз сильнее вцепилась в друга, как будто он мог исчезнуть, выражение лица сменилось на серьезное.
– Теперь я никуда от тебя не денусь. Все позади.
Все и правда было позади. До отъезда Роуз в «Blackhills» оставалось немного времени для счастья.
***
Последние две недели до возвращения в школу прошли так спокойно и безмятежно, что в это с трудом верилось. Генри быстро восстанавливался, но работал в основном на базе и лишь изредка выезжал за ее пределы по простым поручениям. Роуз помогала другим агентам, но боссы не нагружали ее сильно, давая возможность набраться сил перед выпускным экзаменом в «Blackhills». Кларк почти не волновалась – ее дальнейшая судьба была известна. Решение Роберта и Томаса не зависело от результатов выпускных испытаний. Полностью завалить экзамен она не могла, в этом сомневаться не приходилось. Правда, низкий балл, несомненно, испортил бы рейтинг и репутацию Роуз. Но от этого могло пострадать только самолюбие. Поскольку Кларк всегда стремилась все делать на отлично и не терпела полумер, это ее, конечно, беспокоило, но не так сильно, как беспокоило бы раньше. Теперь она твердо стояла на ногах, знала, что ее ждут, что у нее есть свое место – дом.
За год, проведенный в «SWORD», Роуз многому научилась. Сама она осталась прежней, но не замечать изменения было невозможно. Поэтому рейтинг оставался важным только по привычке, но на самом деле уже не имел большого значения. Кларк знала, что это всего лишь игра, и что в реальной жизни все гораздо серьезнее, чем борьба за баллы. С другой стороны, стремление занять первые позиции многому ее научило и помогло устроиться на работу в лучшую организацию страны. Ученикам предоставляли возможность самим формировать свою судьбу, и только от них зависело, где они окажутся в конце обучения.
Самолет из школы должен был забрать Кларк ранним утром, поэтому со всеми она попрощалась еще с вечера. Том передал необходимые документы об успешном окончании стажировки и предложение о дальнейшем трудоустройстве. С Генри прощаться было сложно несмотря на то, что оба были готовы к отъезду Роуз и понимали – разлука не будет такой мучительной, как прежде. К тому же Кларк убедила себя, что скучать не придется – нужно подготовиться и успешно сдать финальный экзамен. Тем не менее тратить время на сон не хотелось. Пара всю ночь не сомкнула глаз, стараясь поймать и запечатлеть в памяти как можно больше приятных воспоминаний, прикосновений, слов.
Погода стояла теплая, а небо ясное. Звезды светили особенно ярко. Пара расположилась на террасе, разложив одеяла и подушки прямо на полу, который нагрелся за жаркий день. Разговоры длились часами, а когда темы заканчивались, они просто молчали. Роуз и представить не могла, что когда-то встретит человека, с которым сможет без стеснения говорить без умолку или наслаждаться тишиной.
Пара переместилась в комнату только ближе к рассвету. Роуз совсем не чувствовала усталости, спать не хотелось. В то время как Генри сдался и уснул, Роуз гладила волосы друга и любовалась им. Он выглядел спокойным и безмятежным. Кожа гладкая и уже не такая бледная, шрам над бровью почти затянулся. После всего, что случилось с ними за последний год, такое выражение лица было редкостью. События оставили отпечаток в душе каждого. Оба были совсем молоды, но тяжелый взгляд выдавал последствия пережитого. Глаза даже в самые счастливые моменты отражали капельку грусти. У Генри эта характерная черта была все время. Может, она была и у Роуз, только она не замечала. С ее другом судьба обошлась жестоко до того, как он оказался в «Blackhills». А последний год стал тяжелым испытанием для обоих.
Кларк задремала совсем ненадолго. Луч солнца пробился сквозь тонкую штору и упал на лицо. Она проснулась, осторожно коснулась губами щеки Генри, выбралась из кровати и на цыпочках вышла из комнаты – как обычно, через террасу. Пора было собираться в дорогу.
Заспанный Генри постучал к ней, когда Роуз уже почти была готова.
– Прости, я уснул, – он с ног до головы осмотрел подругу и бросил взгляд на чемодан, который уже стоял застегнутым посреди комнаты. – Почему не разбудила?
– Хотела, чтобы ты немного поспал, пока я собираюсь, – Роуз подошла к другу и осторожно, чтобы не причинить боль, прижалась к нему. Генри все еще хромал, и рана время от времени беспокоила.
– Уже пора?
– Да, – голос Роуз звучал устало, но скорее не оттого, что она не спала всю ночь, а от осознания наступавшей разлуки. Душевные переживания забирали больше сил, чем отсутствие сна. Физически Кларк рассчитывала отдохнуть в полете: в самолете она всегда засыпала. Генри отклонился назад и взял Роуз за подбородок так, чтобы она смотрела ему прямо в глаза.
– Обещай, что будешь осторожна и в этот раз обойдешься без приключений.
Взгляд и голос друга выражали тревогу – он говорил серьезно. Роуз поняла, что он не шутит, а волнуется на самом деле. Ей не хотелось прощаться на подобной ноте, да и разговоры на тему ее импульсивности и необдуманных поступков совсем не радовали.
– Вряд ли экзамен опять обернется секретным заданием, – в голосе звучала ирония.
– Ты и без заданий способна найти приключения, – легкая улыбка на миг отразилась на лице обеспокоенного друга, но голос вновь стал серьезным. – Просто пообещай. Не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось.
Роуз поняла, что для Генри действительно важно знать, что она в безопасности, что не будет совершать глупости и действовать импульсивно, если угроза появится на горизонте. Ей и самой в глубине души было страшно отправляться на экзамен. Она была уверена – то, что произошло на учениях в прошлом году не может повториться вновь. Но также она знала, если хоть кому-то будет грозить опасность – она немедленно бросится в огонь. Такой уж она была, и это, казалось, изменить невозможно. Но быть осторожной она, пожалуй, могла. Кларк было сложно признаться самой себе, что беспокойство родного человека о ней вызывало приятные чувства.
– Обещаю, – четко произнесла она, не отводя глаз от любимого.
Генри обнял ее и прижал к себе. Кларк чувствовала, как ему сложно отпускать ее, и дело, скорее всего, было даже не в расставании. Это тоже имело значение, но то, что Роуз обладала свойством влезать в передряги и постоянно попадать в неприятности, по большей части создавая их самостоятельно, наверняка беспокоило больше. Способность проявлять чувства без стеснения мигом куда-то испарилась, и Роуз захотелось сказать что-то, что снизило бы градус серьезности разговора.
– Я еду в школу, а не в эпицентр военных действий.
– Ты способна найти приключения везде, а «Blackhills», как показал прошлый год, все же не самое безопасное место.
– Ла-а-адно, – протянула Роуз. – Я правда буду осторожна и специально искать проблем не стану. Просто сдам экзамен и вернусь. Ты и заметить мое отсутствие не успеешь.
– Глупости, я всегда скучаю, сколько бы тебя не было рядом. Но насчет неприятностей – надеюсь, так и будет, – Генри провел ладонью по волосам подруги.
– Мне уже пора, – с грустью произнесла Роуз. Момент прощания был самым тяжелым во всей разлуке.
– Пойдем, провожу тебя к самолету.
Кларк закинула оставшиеся вещи в сумку. Генри взял чемодан, несмотря на возмущение подруги, он не позволил ей самой нести багаж. Самолет уже ждал на месте. Генри поднял вещи на борт, и пара вернулась в помещение, чтобы попрощаться в тишине.
Роуз взяла Генри за локти и улыбнулась. Теперь расстояние между ними было совсем небольшое и чувства можно было проявлять открыто, не скрываться, как приходилось в школе. Генри ответил тем же жестом.
– Буду ждать твоего возвращения, – он старался улыбаться, но на деле уголки губ приподнимались лишь слегка. Взгляд был грустным. Генри проявлял любовь в заботе и действиях. Говорить он не любил, а может, не находил слов. В этом они с Роуз были похожи.
– Нам ведь часто придется прощаться? – вдруг спросила она.
Роуз снова задумалась о том, что их жизнь всегда будет чередой расставаний и встреч. По долгу службы они часто могут находиться вдали друг от друга. Задания бывают долгими. Некоторые длятся месяцы или даже годы. Роуз не хотела позволять страхам испортить свое счастье. Они оба привыкнут. Наверняка сложно только поначалу. Их любовь не станет меньше из-за расстояния и времени. Тогда и думать об этом не было никакого смысла. Кларк давно решила, что они справятся со всеми трудностями, и обещала себе не расстраиваться по пустякам. На деле же это давалось с трудом. Поток мыслей прервал Генри.
– Давай лучше думать о том, сколько раз мы будем встречаться после разлуки?
– Ты прав, так звучит гораздо лучше.
Роуз обвила шею Генри и прикоснулась губами к его губам. Она старалась запомнить его объятия, родной запах, вкус губ. Кларк было сложно сделать первый шаг и оставить Генри, но нужно было идти. Он оторвался от нее и нежно поцеловав в лоб, произнес:
– Иди, родная. Совсем скоро мы встретимся вновь.
Кларк кивнула. Она хотела еще раз поцеловать друга, но знала, что это обман подсознания и она не сможет уйти. Поэтому усилием воли она справилась с желанием, отвернулась и побежала в самолет.
***
Квилл встретил Роуз в ангаре – на том же месте, где почти год назад проводил на стажировку в «SWORD».
– Квилл! – увидев наставника недалеко от трапа, Роуз, не скрывая чувств, побежала к нему навстречу. КРоуз не стесняясь крепко обняла наставника. Ее не волновало, что подумают окружающие.
– Моя дорогая девочка! Как же я рад тебя видеть! – Квилл приподнял Кларк и покружил. – На самом деле должен тебя расстроить. Я вырвался только на минутку. Не мог не встретить тебя сам. Директор в отъезде, и я буквально разрываюсь на части.
– Что-то он зачастил с отлучками. Раньше такого не было, – новость о том, что наставник не сможет провести с ней время, расстроила.
– Что поделать, наш директор нарасхват, – Квилл пожал плечами и еще раз суетливо обнял Кларк. – Прости, как только смогу вырваться – обязательно поговорим.
С этими словами наставник оставил Роуз. Она забрала вещи и не спеша добралась до корпуса, в котором жили выпускники. В домике, где она провела четыре года, уже поселились первокурсники. Комната была пуста. Кларк приехала первая. Это не то, чтобы расстроило, потому что помимо Джейн, она не сближалась ни с кем из однокурсников. Одни мальчишки дразнили ее, другие были равнодушны, а с третьей девушкой на курсе – Адель, общий язык найти не удалось. Та считала Кларк неудачницей, хотя на самом деле наверняка просто завидовала. Она невзлюбила Роуз с момента первого спарринга, когда была побеждена меньше чем за минуту.
Воспоминания о годах в «Blackhills» казались такими далекими, несмотря на то, что времени прошло совсем немного. Но изменения, которые произошли в Роуз, словно отгородили ее от школьной жизни. Мысли о Джейн заставили грустить и сожалеть о том, что утрачено навсегда. Кларк очень любила «Blackhills», но с того момента, как спустилась с трапа – чувствовала себя не в своей тарелке. К тому же первые часы ей было невыносимо скучно, и она не знала, чем себя занять. Тогда Роуз не придумала ничего лучше, как делать то, что всегда помогало отвлечься. Она переоделась и помчалась на стадион наворачивать круги на дорожке.Переключить внимание не удалось. Кларк казалось, что за ней наблюдают. Она закончила тренировку раньше, чем планировала.
При выходе со стадиона Роуз обнаружила группу первокурсников, которые прятались под трибунами. Тогда она, наконец, вздохнула с облегчением, потому что воображение успело нарисовать массу менее приятных сценариев. За ней всего-то наблюдали дети. Младшие шептались, не решаясь выйти из укрытия:
– Это она!
– Смотрите! Идет сюда!
Кларк не придала этому никакого значения, поспешив вернуться в корпус. После душа Роуз вошла в комнату, завернувшись в полотенце. Она была уверена, что там никого нет, а потому чувствовала себя свободно и расслабленно. Погрузившись в собственные мысли, Кларк подошла к тумбочке и наклонилась, чтобы взять вещи.
– И тут ты первая! Ну привет – «Мисс популярность»!
Роуз вздрогнула. Голос Адель звучал надменно и язвительно. Сама она вальяжно развалилась на койке прямо в одежде и обуви. Во время учебы курсанты «Blackhills» такого не позволяли. Кларк мгновенно почувствовала себя неуютно в ее присутствии.
– Что, прости? – спросила она, недоумевая, что однокурсница имела в виду. Почему-то из сказанного внимание привлекли только последние слова. Кларк испытала смесь эмоций из стыда и раздражения одновременно.
– Мисс популярность, – повторила она, перекинув ноги и резко вскочив. Поведение однокурсницы было вызывающим и высокомерным. Адель подошла к своей тумбочке и достала одежду. Без доли стеснения она стала переодеваться. – Да брось, ты была знаменита и до стажировки, а теперь прогремела так, что любому в кругу агентов известно твое имя. Слава о тебе вышла за пределы «Blackhills», – девушка улыбнулась, но улыбка скорее напоминала оскал.
– Глупости какие, – пробурчала Роуз и, не скидывая полотенца, принялась одеваться. Она не была так раскована, как ее однокурсница, тем более от слов Адель ей стало неловко.
– Ой, да прекрати хоть передо мной выделываться и строить из себя скромницу! Смотреть тошно!
Роуз проигнорировала фразу. Адель раздражала ее своим поведением и вызывающим тоном. От слов однокурсницы ей захотелось исчезнуть, но та лишь еще пристальнее следила за Роуз вместо того, чтобы отстать. Кларк давно не сталкивалась с подобными нападками и решила, что промолчать будет лучше всего, чтобы поскорее закончить неприятное общение. Как назло, одеться не получалось: полотенце падало, узкая штанина не желала натягиваться на еще влажную кожу. Адель пристально разглядывала шрамы Роуз.
– Не заработала новые отметины за последний год? – девушка ухмыльнулась.
– Нет, – как можно более спокойно ответила Кларк, сама не зная зачем. Адель показушно зевнула и продолжила атаковать.
– Расскажи про Джейн. Тихоня, а такое провернула! Не странно было посадить собственную подругу за решетку?