Ирма Гринёва
А сколько ещё неизведанного! Найду! Обниму! Не отдам никому! От ненависти до любви и обратно. Что обещает её лицо
Хотя взрослые катались отдельно, обедали они вместе. Вадим, как всегда, первым подъехал к кафе около подъёмников и высматривал на красном спуске яркую куртку Светланы. А, вот и она. И вдруг Вадим увидел, как Светлану резко понесло в сторону, и она упала, подняв фонтан снежного крошева. Он бросил лыжи и устремился к горе. Идти, особенно вверх, в тяжеленных горнолыжных ботинках, было трудно, и продвигался он медленно, не сводя глаз со Светланы.
У Светланы никак не получалось встать в пушистом снегу и она пыталась отстегнуть лёжа лыжи. И ругала себя последними словами… Вадим был таким обаятельным в отпуске, внимательным, терпеливым, веселым, открытым и ещё кучу подобных эпитетов можно было к нему применить, что Светлана расслабилась и размечталась о том, чтобы их фиктивный брак плавно перетёк в самый что ни на есть настоящий… Отвлеклась, а горные лыжи такого не прощают, – хлоп, и она уже барахтается в снегу. Хорошо, что ещё в мягкий снег занесло, и ничего себе не переломала…
Тут Светлана заметила приближающего Вадима и, увидев его побледневшее встревоженное лицо, поспешила успокоить:
– Со мной всё в порядке, только встать не могу. Помоги лыжу отстегнуть…
Вадим молча сел на колени в снег, внимательно прощупал Светлану и, убедившись, что переломов действительно нет, отстегнул оставшуюся лыжу (с одной Светлана справилась сама), поднялся сам и помог встать жене. А потом крепко прижал её к себе и приник теплыми губами к её рту. По телу Светланы прокатилась горячая волна от губ до самых кончиков пальцев ног, а потом вернулась и ударила в голову. Она вся затрепетала в сильных мужских руках. Воздух в легких закончился, Вадим прервал поцелуй и сначала прижался лбом к лбу Светланы, а потом слегка отодвинул от себя её лицо и заглянул в глаза. И потемневшие до черноты карие глаза утонули в синих от ответного желания глазах Светланы. Вадим взвалил на одно плечо её лыжи, другой рукой взял её за руку и они начали долгий спуск с горы.
До закрытия трасс оставалось еще почти полдня, поэтому в кабинке на спуск они были одни. И целовались, целовались… Никак не могли оторваться друг от друга. В номере Вадим, собрав всю свою волю в кулак, ещё раз ощупал уже обнажённое тело Светланы трясущимися руками, а потом… Потом они занялись любовью – сумбурной, страстной, то ли от долгого воздержания, то ли от долго сдерживаемых чувств.
Вечером, когда Светлана привела в номер Толика, а Вадим принёс как всегда сопротивляющуюся Аленку, глава семьи объявил, что завтра они кататься не будут и в садик Аленка не пойдет. Дети тут же закапризничали, но Вадим их быстро успокоил, сказав:
– Наша мама упала и ей нужен выходной. И мы завтра все вместе поедем в одно сказочное место.
Толик тут же переключился на Светлану (он уже сам падал не раз и понимал, что это больно и опасно), а Аленка начала выспрашивать у Вадима в какую сказку они поедут…
Перед сном Вадим переформировал их две комнаты из женской и мужской в детскую и взрослую. Взбудораженные ожиданием завтрашнего приключения дети быстро уснули. А Вадим начал их первую ночь любви с осторожных поцелуев бедра Светланы, где уже вовсю наливался багровым цветом огромный синяк.
После утоления первой страсти Вадим признался, что нечаянно слышал их с Никитой разговор, из которого и родилась идея с праздником и отпуском. Мистика обрела черты реальности, но от этого не стала в глазах Светланы менее дорога. А Вадим, между тем, приподнялся на локтях над лежащей под ним женой, и, с подчёркнутой серьёзностью глядя ей в глаза, сказал, что больше он не потерпит рядом с ней никаких Никит и Эдурдов. Светлана тоже в долгу не осталась и потребовала таких же шагов и от него.
– Я вообще-то очень верный товарищ, – ответил Вадим, и лукаво добавил, – в каждый конкретный отрезок времени.
Шутка шуткой, но в каждой шутке, как говорится, есть доля правды, и Светлана поняла, что её мечты о счастливой семейной жизни рассыпались в прах, поскольку Вадим ясно дал понять, что краткосрочность их отношений остаётся в силе. Та Светлана, которой она была раньше, фыркнула бы на такие слова и послала нахала куда подальше… Но сейчас она была бесконечно далеко от той...
15
Следующий день они действительно провели в сказке. А началась она с волшебных улочек Инсбрука, до сих пор утопающих в праздничном оформлении. Над их головами залихватски дули в трубы ангелы с крыльями, переливались разноцветными гирляндами высоченные ёлки, а фасады домов соревновались друг с другом, кто украшен более изобретательно и богато. С городской башни перед ними засверкала на солнце знаменитая "Золотая крыша". Наискосок от неё так же аппетитно выглядел сверху, как и снизу, с площади, дом Хельбринга – кремовый торт. И даже открылась набережная реки с узенькими фасадами домов, плотно прижавшихся друг к другу и покрашенных в разные цвета: розовый, голубой, желтый… Удивительно, что это отсутствие порядка и гармонии не резало взгляд, а наоборот, радовало своей эклектичностью. Вдалеке за домами виднелись горы с шапками снега на вершинах. Дети забывали закрывать рот от восхищения, и даже Светлану отпустила вчерашняя боль, вызванная словами Вадима…
Следующее чудо ожидало их в церкви Хофкирхе. Алёнка даже сначала оробела от рядов «черных людей» – искусно выполненных в полный рост статуй рыцарей в полном облачении и дам в пышных кружевных нарядах, и спряталась за спиной Светланы. А потом её никак не могли оторвать от королей и королев и она забросала всех вопросами: из каких они сказок? А Толик с жадным интересом рассматривал рыцарей в доспехах и при полном вооружении. Еле их увели, пообещав ещё более волшебную сказку, которой оказался музей кристаллов Сваровски.
На входе в музей их встретил Великан, разлёгшийся на поляне, изо рта которого низвергался целый водопад, растёкшийся перед ним прудом. Алёнка с опаской на него косилась, сидя на руках у Вадима, пока они не зашли внутрь. А там уже и детям и взрослым пришлось крутить головами на 360о, поскольку в каждой витрине и за каждым углом открывались всё новые и новые чудеса из разноцветных камешков, искусно подсвеченных так, что отблёскивали всеми цветами радуги.
Выход из музея был, конечно, через магазин, где каждому досталось по подарку: Алёнке – очаровательное колечко с красным камешком в виде сердечка, Светлане – брошка с цветком из семи разноцветных камешков за не хилую цену. А мужчины выбрали себе скромные авторучки (цена, правда, у них была не маленькой). Когда они всей семьёй вывалились, наконец, наружу, здесь их ждало последнее на сегодняшний день чудо: уже стемнело и каждое дерево в парке могучего Великана светилось тысячью огоньков, что создавало совершенно мистическую атмосферу, которой прониклись не только дети, но и взрослые.
Вадим вёл арендованную машину и изредка поглядывал в зеркало на своё сонное царство на заднем сиденье. Первыми заснули дети, привалившись с двух сторон к Светлане. Полуобняв их, кажется, задремала и она, только, почему-то, хмурилась во сне. «Нога разболелась», – догадался Вадим, вспомнив её огромный синяк. «Отправлю её завтра кататься по синим вместе с Толиком, пусть только попробует возразить!»
Светлана только делала вид, что спала. На неё опять налетел страх за будущее, и она предпочла закрыть глаза, чтобы они её не выдали. Если во время отношений с девушками Вадим хотя бы наполовину вёл себя так, как сегодня, то каково же им, бедненьким, было, когда они расставались?!? Светлана невольно задумалась и о судьбе Полины. Как бы она поступила на её месте? Смирилась, согласившись на аборт? Или решилась защищать своего ребёнка и растить его сама? Или попыталась бороться за любовь Вадима? И что вообще это значит – бороться за свою любовь? Часто встречающееся в книгах и фильмах подобное выражение было для Светланы чем-то абстрактным, даже надуманным. Разве можно зажечь в человеке любовь какими-то специальными методами?
Начиная с восьмого класса школы, Светлана только благосклонно принимала или отвергала чью-то влюблённость, а позже любовь, но сама никого не добивалась. А когда отношения надоедали, решительно их рвала. И никогда не задумывалась – каково быть на противоположной стороне? Похоже, всё это ей вернулось бумерангом, да ещё с какой силой?!? Утроенной! Ведь она рисковала потерять не только Вадима, но и Толика, и Алёнку. В этой ситуации ещё благо, что у неё своих детей не может быть…
Что же делать? Если будет каждый день так мучить себя, то оставшиеся полгода превратятся в самую иезуитскую пытку. Может, всё-таки, попытаться бороться за шанс стать счастливой? Неужели она не достойна любви? И Светлана решила просто быть самой собой. Не угождать, не стелиться, но и не замыкаться и прятаться. Воспринимать каждый конкретный момент таким, какой он будет – счастливым или тревожным, веселым или грустным. И тогда у неё, по крайнеё мере, предстоят впереди 180 счастливых дней, а не полгода ожиданий несчастья. И Светлана заулыбалась…
Вадим поймал её счастливое выражение лица в зеркале и сам невольно расплылся в улыбке. И порадовался, что вовремя вспомнил, как Никита называл Светлану цветиком-семицветиком. А впереди после сказочного дня их ждала ещё более волшебная ночь!
16
Светлану мутило со вчерашнего дня. А после обеда на работе её вообще вывернуло наизнанку, она испугалась, что подхватила какую-то кишечную инфекцию и вызвала скорую. И хотя после рвоты заметно полегчало, но врач скорой намерил ещё и повышенное давление, и Светлана, побоявшись заразить детей, согласилась ехать в больницу.
Звонок от Светланы застал Вадима, когда он проводил совещание. Он очень удивился – что могло случиться? (Жена звонила ему в разгар рабочего дня только один раз, когда Алёнка заболела).
– Вадим, забери, пожалуйста, Аленку из садика в пять часов. Я тут немножко траванулась чем-то и меня везут в больницу, а у Толика сегодня олимпиада по математике, не хотелось бы его срывать…
Вадим скомкал совещание и решил ехать за Алёнкой сейчас же, а уже с ней вместе потом в больницу к жене. Чёрт, не спросил номер больницы! Но тут от Светланы пришло смс с номером детского сада и номером группы (Вадим ни разу Алёнку из сада не забирал), и он в ответ попросил прислать номер больницы и палаты. Пока ехал за Аленкой по навигатору составил маршрут.
На осторожный стук Вадима в дверь Аленкиной группы выглянула молоденькая воспитательница:
– Вы за кем?
– За Алёной Королёвой.
– А Вы ей кто?
– Отец.
– Сейчас.
Воспитательница исчезла и вскоре вернулась, держа за руку Алёнку. Присела на корточки перед девочкой и спросила:
– Алёнка, кто этот дядя?
Малышка вырвалась от воспитательницы и доверчиво вложила свою ладошку в руку Вадима:
– Это мой папа!
– Извините, – сказала, поднимаясь, воспитательница, – Алёнку всё время мама забирала или брат.
– Мама у нас заболела, а Толик в школе, – пояснил Вадим, которому понравилась бдительность воспитательницы.
В больнице Вадим решил сначала найти врача Светланы, попутно удивившись тому, что она оказалась в гинекологическом отделении, а не в инфекционном, а заодно посмотреть состояние больницы, чтобы сразу определиться: оставлять тут Светлану или искать другую больницу. Врач, принимавший больную, оказался тщедушным суетливым старичком, и Вадим сходу решил, что Светлану он отсюда заберёт сегодня же. Старичок усадил мужчину с девочкой за стол и начал бодренько сыпать словами:
– Беременна Ваша супруга, батенька. Четыре-пять недель. При её строении маточных труб – просто чудо! Кто будет – даже не спрашивайте, рано пока. Ранний токсикоз. Но это не смертельно. Можете забрать супругу, батенька. И к гинекологу на учёт. Вы, наверное, с супругой очень ещё детишек хотели? – и уставился на Вадима добрыми, почти прозрачными, когда-то голубыми глазами.
Вадим знал о диагнозе Светланы, да и никогда не задумывался: хочет иметь он детей или нет вообще, а не только ещё. И только после вопроса этого старенького Айболита понял: хочет! Конечно же, хочет! Девочку! От Светланы!
Светлана сидела в коридоре в ожидании Вадима и никак не могла привести свои чувства в порядок. Сначала не могла осознать и поверить, что произошло чудо, и она беременна. Потом покрылась холодным потом – как к этому отнесутся дети, особенно Толик. А ведь он спрашивал у неё, ещё когда был весь колючий, как ёжик, что будет с ним и сестрой, когда она родит своего ребёнка. А она уверила его, что такого не произойдёт… Выходит, обманула… Ну, ничего, Алёнка ещё маленькая, а с Толиком она уже прошла один сложный этап, пройдёт и второй. Дети увидят, что она всех любит одинаково и доверие будет восстановлено… А вот как к новости Вадим отнесётся??? Ой, мамочки!.. Аборт? Никогда и ни за что!!! Внезапно вспомнила Валентина и испугалась другой напасти – что Вадим отберёт у неё своего ребёнка. А потом Светлана вдруг ясно осознала, что она, действительно, сильная! Она поняла, что если она любит того Вадима, каким он ей представляется, то он никогда не посмеет отобрать у неё детей, даже если она сама ему наскучит. А если это другой Вадим, то и ей он такой не нужен. И она будет сражаться с ним и с его бриллиантовым юристом за детей, как тигрица! И обязательно победит! И не отдаст ему ни Толика с Алёнкой, ни его собственного ребенка. И ни к селу, ни к городу вспомнила мультик про Простоквашино, где Матроскин спорил с Шариком надо ли возвращать новорожденного телёнка вместе с коровой в магазин или он имеет право оставить его себе. И успокоилась.
Такой её и увидел Вадим: Светлана сидела, обняв живот обеими руками, как бы защищая от кого-то, и вся ушла глубоко в себя, и из этой глубины её внутренний свет вырывался наружу.
«Мамочка!», – кинулась к ней Алёнка и, как когда-то в Макдональдсе, вскарабкалась на колени и обхватила ручонками за шею. Светлана прижала к себе малышку и подняла глаза из-за её плеча на приближающегося мужа. Увидела его потрясённо-счастливое лицо и окончательно поняла, что всё у них будет хорошо, они справятся со всеми проблемами вместе. А Вадим подошёл к своим женщинам, присел на корточки и обнял их обеих. «Нашёл и не отдам никому!»
Эпилог
В мае Королёвы всей семьёй поехали в Людиново на годовщину гибели Валентина и Полины. Ирина Петровна была очень растрогана, когда Вадим подошёл к старой женщине и крепко обнял её. А потом мужчины пошли на кладбище, а Светлана с Алёнкой остались помогать Ирине Петровне накрывать на стол. Народу обещало быть не мало: и соседи, и сотрудники магазинов Валентина (Вадим не стал ничего менять после гибели брата, только назначил нового управляющего, решив разобраться с бизнесом через год).
Вадим стоял напротив памятника, держа за руку Толика, и мысленно разговаривал с братом: «Ну, здравствуй, Валька! И тебе – привет, Полина! С детьми всё в порядке, не волнуйтесь. Ты, Валька, конечно, наворочал дел, а мне теперь их разгребать, но уж как-нибудь справлюсь. А, если что – жена поможет, подскажет. Она у меня та ещё колючка, но я её люблю. Я ведь женился – представляешь? Я! Убежденный холостяк и бабник! А теперь глава семейства и уже почти отец-герой. Если ты пока не знаешь, то у меня скоро ещё один сын будет. И не дёргайся, Толику мы со Светланой решили ничего не говорить. Какая разница – отчество? Главное, что он – Королёв! Если, конечно, не случится чего-нибудь экстраординарного, что необходимо будет сказать. И за маму, Полина, не переживай. Мы её вообще хотим с собой забрать, что она тут одна будет куковать? А если не согласится поехать, то всё равно будем приглядывать. Но я надеюсь, что уговорим. А захочет в огороде копаться – так мои архаровцы мигом ей газон перед загородным домом вспашут. Да и за детьми пара дополнительных глаз не помешает. Толик в школе, Аленка в детском саду, скоро Валентин родится… Ты же не против, что мы сына твоим именем хотим назвать? Я вообще-то дочку хотел, так что мы над этим будем с моим Светиком-семицветиком усиленно работать. Эх, как же было бы здорово, если бы все вместе: ты с Полиной, я со Светланой, с детьми…»
– Папа, – вторгся в мысли Вадима голос Толика, – нам, наверное, надо уже возвращаться.
– Пойдём, сынок! («Пока, Валька! Пока, Полина! Земля вам пухом…»)
Декабрь 2016
ПРЕДИСЛОВИЕ
…Карие глаза встречаются примерно у 50% населения Земли.
Люди с карими глазами, отличаются импульсивностью, безудержной страстью, повышенной активностью. Они – лидеры. Они не терпят поражений и случаев, когда кто-то с ними не согласен: их мнение – единственно правильное, и никак иначе. Сексуальность, чувственность, обаяние – отличные дополнения к их личностным качествам.
Такие люди обладают природной красотой, отличаются умом, неугомонностью. Они не злопамятны, быстро прощают и забывают мелкие обиды. Карие глаза могут означать и некоторую ветреность: такие люди легко влюбляются, но столь же легко могут забыть объект своей любви.
Кареглазые леди необыкновенно быстро сходятся с людьми. Они общительны, не закомплексованы, уверены в себе «на тысячу процентов». Самооценка у них, в большинстве случаев, завышенная. Они этого, как правило, не замечают.
Кареглазые женщины неравнодушны к золоту, богатству, деньгам. Они хитры, умны, изворотливы, находчивы.
От грёз любви не отличим
Сочинение на тему «Как я провел лето»
Ради счастья, ради нашего, если мы хотим его…
Ох, и странные, эти русские! (продолжение рассказа «Кошка, которая гуляла сама по себе» из сборника «Зеленые глаза»)
И этим всё сказано
Сразу и навсегда!
Мой ангел смотрит на меня…
Уйти по-английски
От сердца к сердцу мост
Пришвартоваться в тихой гавани
Благодаря и вопреки
Перевоз Дуня держала
От ненависти до любви и обратно
Свадебный хоровод Созвездий
Одним росчерком пера
Что обещает её лицо или Женя, Женечка и Катюша
Это он – мой Мужчина!
От ненависти до любви и обратно
Ты знать не можешь, как тебя люблю я,
ты спишь во мне, спокойно и устало.
Среди змеиных отзвуков металла
тебя я прячу, плача и целуя.
Ф.Г.Лорка
1
– Малыш!..
(Он звал её Малыш, она звала его Стив. Они не имели права называть друг друга настоящим именем, да и не знали его)
– Малыш! Мне не нравится твоё новое задание…
– Чем? Оно точно такое же, как всегда, – ответила Малыш, пожав плечами, – Я такое делала уже не раз.
– В этот раз всё по-другому! Откажись от него.
«Волнуется за меня», – подумала Малыш. Это было приятно. Но вслух сказала:
– Ты прекрасно знаешь, что это невозможно без весомых аргументов, а их найти практически невозможно. Если что-то знаешь – скажи. Или оставим эту тему.
Малыш прекрасно видела тень сомнения на обычно непроницаемом лице Стива. Как её непосредственный начальник он не имел права разглашать служебную информацию. Как человек, уже один раз перешагнувший через запрет – колебался. А как любовник – решился:
– Они привлекли для подбора кандидата нового специалиста – соционика-дуалиста…
– Что это за хрень и с чем её едят?
– Основана на теории Юнга1
– Знаем, в школе проходили, – кивнула головой Малыш, – и что?
– Тут немного другое. Соционика, но с упором на взаимоотношения между мужчиной и женщиной. Если коротко, то шестнадцать психотипов человека разбиты на четвёрки, те, в свою очередь, на пары. По этой теории, если встретятся двое из такой пары, то они неизбежно притянутся друг к другу. Теоретическое обоснование двух половинок одного целого…
– То есть, ты хочешь сказать, что этот спец выбрал именно меня, потому что я неизбежно влюблюсь в объекта, которого должна отправить за решётку, а он влюбится в меня?
– Именно так.
– И где тогда гарантия, что я не попробую спасти свою «любовь» вместо того, чтобы выполнить задание?
Стив сцепил руки за спиной и испытующе посмотрел Малышу в глаза. Там плясали смешинки. Она явно не относилась к информации всерьёз.
– Объект слишком разборчив в связях, они не хотят рисковать годами работы, поэтому подобрали ему идеальный вариант – тебя. А у тебя есть сдерживающие обстоятельства против глупых шагов.
«Целых три!» – промелькнула мысль у Малыша.
На какое из них намекал Стив, она не знала, скорее всего, на обстоятельства поступления в школу (не общеобразовательную, конечно, а в разведывательную). Но были ещё два, более существенные для Малыша, но они были связаны с двумя дорогими её сердцу именами, которые она запретила себе произносить даже мысленно, вычеркнула их из памяти…
– Слушай, вся эта теория яйца выеденного не стоит! – фыркнула Малыш, – На Земле живёт больше семи миллиардов человек. Представляешь, сколько таких половинок по всему свету? Взять хотя бы Вашингтон – около одного миллиона населения. Делим на шестнадцать. Это пятьдесят тысяч моих половинок! Обалдеть! В любом случае я не могу отказаться на основании того, что мой парень боится, что я влюблюсь в другого. И как посмотрит на такой аргумент мой непосредственный начальник? – добавила она лукаво, – Я тебя люблю, ты мой самый «сдерживающий фактор», – зазывно прошептала Малыш на ухо Стиву.
Это была ложь, в которую она сама верила в данный конкретный момент. Этому её научили в разведшколе – делить ложь на сиюминутную и долгосрочную. Искренне верить в сиюминутную, иначе агента ожидает неминуемый провал.
– Я или секс? – закрыл тему задания Стив, возвращаясь к их любовной игре.
– Ты! – с придыханием выбрала Малыш…
… После жаркого секса, отвернувшись от похрапывающего Стива, Малыш разрешила себе подумать о предстоящем задании. Она не знала уровень допуска членов комиссии, выбравших её для его выполнения, каким объёмом и глубиной знаний они обладали о её настоящей биографии, но лучшего подарка, чем засадить в тюрьму Крейга2 Фаррела, она ожидать не могла. Крейга Фаррела – ублюдка, отнявшего у неё отца, разрушившего её семью, превратившего её саму в куклу, которую дёргают за ниточки. Ни за какие сокровища мира она бы не отказалась от такого задания! Месть! Месть, о которой мечтаешь шестнадцать лет, – вполне остывшее для осуществления блюдо?!
1 – на заре психологии австрийским психиатром З. Фрейдом была сформулирована теория о структуре психики, а швейцарский психиатр К.Г. Юнг, опираясь на эти знания и собственный многолетний опыт работы, создал первую концепцию про психологические типы личности. Это учение в наши дни стало основой для многих социально-психологических теорий и даже целых направлений современной психотерапии. Одной из таких современных теорий является соционика как учение о взаимодействии человека и внешнего мира, в зависимости от личностных характеристик конкретного человека, которые относят его к одному из 16 соционических типов личности.
2 – в переводе – «скала»
2
Крейг смотрел вниз, зависнув у стеклянной стены кабинета, на муравейник своей новой издательской фирмы. Вот уже месяц любую свободную минуту он проводил, стоя у стекла, как часовой на почту. Свободного времени было не так, уж, и много, и хорошо, что стекло было тонированное, а то его сотрудники решили бы, что их новый хозяин – маньяк! Но его как магнитом притягивала рыжая точка копны волос Скарлетт Харрисон.
Девушек с такими роскошными волосами Крейг не встречал никогда в жизни. Они были насыщенного медового цвета и вились упругими спиралями, закрывая спину Скарлетт наполовину. Сколько же может весить такая грива? Как только она вошла, ему сразу захотелось запустить руки в эти шикарные волосы… Сорвать эту нелепую одежду, которая уродовала её великолепное тело… Прижать девушку к себе… Захватить в плен её алые губы… Так, чтобы она растаяла в его объятиях, а её озорные медовые глаза заволокло туманом желания…
Чёрт! Эта соблазнительная картина так и стояла перед глазами, заставляя бешено колотиться сердце и распаляя тело неконтролируемым желанием…
Крейг Фаррел всегда тщательно готовился к поглощению своей очередной жертвы. А потому, как только сделка осуществлялась, и он становился хозяином новой фирмы, увольнения и перемещения по служебной лестнице прежних сотрудников происходили молниеносно. Исполнительного директора и бухгалтерию менял в полном составе на заранее подготовленную команду. С теми, кто вызывал сомнения, проводил личные собеседования. Издательское дело было совершенно новым направлением бизнеса Крейга Фаррела, и потому он решил оставить на посту главного редактора Издательского дома Dover Books Хэйуорда Сэркера. Так что тут дела обстояли ещё проще – было с кем посоветоваться.
Про Скарлетт Харрисон Хэйуорд ничего определенного сказать не мог. Она начала работать в издательстве недавно, а на работу её принимал её непосредственный начальник. Если бы не реплика, что Скарлетт выбрали из восьми кандидатов, Крейг без всяких колебаний её уволил. А так – пригласил на собеседование.
Скарлетт вошла в кабинет, развернулась, чтобы закрыть за собой дверь, рыжая грива её волос метнулась вслед за движением её тела с небольшим опозданием, и спирали прядей запрыгали как пружинки детской игрушки – вверх-вниз, вверх-вниз.
Её бесформенная рубашка в клетку, как у ковбоев с Дикого Запада, размера на три больше нужного, наполовину была заправлена за пояс штанов с широкими голенищами, сужающимися книзу, наполовину свободно болталась. Завершали образ обыкновенные кеды, одетые на голую ногу (между штанинами и обувью виднелась трогательная девичья лодыжка). Всё это было очень мило и даже стильно для… пикника, но никак не для серьёзного уважаемого издательства, работающего с известными писателями Америки.
– Ты всегда ходишь на работу в таком виде? – сухо спросил Крейг.
– Что-то не так? – переспросила Скарлетт, слегка приподняв одну бровь.
Её губы были чуть тронуты дружелюбной улыбкой, глаза цвета молодого меда светились озорством, но всё вместе, почему-то, не выглядело кокетством.
– Ты не похожа на офисного работника!
– Простите, сэр, я не знала, что у нас новый дресс-код. Я исправлюсь, – ответила Скарлетт без тени подобострастия перед новым начальством.
– Прибери хотя бы волосы! – продолжил ворчать Крейг, чувствуя себя столетним стариком, требующим, чтобы правнук оделся в форму солдат Конфедерации3.
– Попробую! – с готовностью откликнулась Скарлетт.
Похлопала себя по карманам в поисках чего-нибудь, чем можно было усмирить свои локоны, а потом устремилась к столу начальника, взяла обыкновенную канцелярскую резинку, наклонилась вперёд (при этом её волосы коснулись пола) и попыталась собрать гриву в хвост. Лучше не стало. Когда она выпрямилась, волосы стали похожи на низкорослую пальму с раскидистыми листьями, посаженную в кадку. У Крейга окончательно пересохло во рту, продолжать собеседование он не мог, еле выдавил из себя:
– Можешь идти!
Скарлетт застыла на мгновение, потом развернулась и вышла. Пока шла к двери «пальма» на её голове смешно подпрыгивала от каждого шага. Вот и всё собеседование.
Где-то через неделю они столкнулись у автомата в холле. Скарлетт стучала ладошкой по стеклу в попытке сбросить вниз застрявший в спирали автомата пакетик с круассаном. Крейг не смог пройти мимо. Кинул монетку в щель приёмника, нажал на тот же номер, и автомат скинул вниз уже два круассана. Скарлетт среагировала первой. Достала добычу и протянула Крейгу один круассан.
Ещё когда Крейг заметил её огненные волосы у автомата, он невольно отметил, что насчёт одежды она его послушалась (чего нельзя было сказать про причёску) – вместо балахона ковбойской рубашки её высокую грудь обтягивала строгая офисная блузка, а джинсы подчёркивали тонкую талию и соблазнительные округлости бёдер. Её детские глаза были так рядом, а губы произнесли стандартное: «Спасибо, сэр!», но для Крейга это прозвучало как: «Прикоснись ко мне!». Он едва сдержался и поскорей ушёл, так и не взяв протянутый круассан.
Провёл полдня в безделии, всё время возвращаясь мыслями к Скарлетт. Пришёл к выводу, что это наваждение, и вызвал к себе Варда4 Вейдера – руководителя службы безопасности.
– Мне собрать сведения о Скарлетт Харрисон, сэр? – спросил Крейга подчинённый, ещё до того как начальник успел открыть рот.
– Это так очевидно? – после паузы поинтересовался Крейг.
– Пока только для меня, – спокойно ответил Вард, подчеркнув тоном «пока».
Крейг закрыл глаза и откинулся в кресле. Он всегда так делал, когда чувствовал, что ситуация выходит из-под контроля. Не важно, касалось ли это бизнеса или его личных дел. «Наваждение» уже однажды было в его жизни и едва не привело к катастрофе, если бы не Вард…
Вард Вейдер достался Крейгу «по наследству» от отца – Фаррела-старшего после его смерти вместе с финансовой империей, им созданной, и учиться управлять которой Фаррелу-младшему пришлось «на ходу». Может быть, это было даже к лучшему – отвлекало от горя. Начальник службы безопасности не мог помочь молодому человеку разобраться в хитросплетениях бизнеса, он просто был рядом, перенеся всю свою верность и преданность с отца на сына. И это было важнее и дороже любой помощи в бизнесе. Советников и консультантов можно нанять за деньги среди специалистов. А вот верность и преданность ни за какие деньги не купишь. Так же, как и любовь. Когда тебя любят не за то что ты богат или знаменит, а за то… За то что ты – это ты… Однажды Крейг поверил, что именно такую любовь он встретил, но…
С тех пор Крейг стал осторожен. Нет, он не избегал отношений с женщинами (при всей своей внешней замкнутости, любовником Крейг был страстным), но ни одну из них не рассматривал в качестве спутницы жизни. В конце концов, когда придёт пора подумать о наследнике, он может поступить как отец – заключить брак по расчёту, с чётко оговоренными взаимными обязательствами и финансовыми условиями. И всё шло к этому, пока не появилась смешная девчонка с рыжими волосами – Скарлетт Харрисон…
– Как глубоко мне проверять мисс Харрисон? – ворвался в мысли Крейга голос Варда Вейдера, решившего, что пора уже вывести босса из задумчивости.
– До дна, – отреагировал шеф.
«Ого! – подумал верный пёс, – А дело-то, кажется, серьёзное!»
А вслух спросил:
– Сроки?
– Не больше двух месяцев, – ответил Крейг, решив, что вряд ли выдержит больший срок…
Из отпущенного срока прошла уже половина, и пока у Крейга получалось держаться от Скарлетт на расстоянии. Когда она оказывалась рядом, он не мог за себя поручиться. Слава богу, что за месяц это произошло всего дважды. Один раз у автомата, второй – столкнулись в лифте. Двери уже начали закрываться, когда туда влетела Скарлетт. Они одновременно потянулись к кнопкам этажей, и их пальцы соприкоснулись. Ударило током, и они отдернули руки. Скарлетт смешно замахала в воздухе кистью и рассмеялась. Крейг схватился за поручень, чтобы не накинутся на девушку голодным волком, и, едва лифт остановился, выскочил из него…
3 – Конфедерация – объединение 11 рабовладельческих штатов Юга Америки, воевавшее с Союзом 20 нерабовладельческих штатов и 4 пограничных рабовладельческих штатов Севера во время гражданской войны 1861-1865 годов. Война завершилась поражением Конфедерации (из Википедии)
