Ирма Гринёва
А сколько ещё неизведанного! Найду! Обниму! Не отдам никому! От ненависти до любви и обратно. Что обещает её лицо
*************
Способ приготовления:
Яйца взбить с солью и сливочным маслом, добавить молоко и дрожжи. Всё хорошо перемешать в однородную массу. Постепенно добавлять просеянную муку в кастрюлю с массой и замешать квёклое тесто. Поставить его в теплое место (можно на электрогрелку), чтобы оно подошло. Один раз тесто «осадить», помешать и дать ему ещё раз подойти.
Налить в плоскую широкую тарелку растительное масло и выливать туда примерно по 1/3 теста, расправить по тарелке и обмакнуть в масле с обеих сторон. Острым ножом, смоченном в растительном масле, отрезать от теста маленькие кусочки (~ 30г), обваливать их в масле и выкладывать на противень близко друг к другу. Выпекать в духовке при температуре 150о-170о до румяного цвета.
Выдавить чеснок через чесночницу, добавить соль и растительное масло. Охлажденные пампушки высыпать в миску с заправкой частями и хорошо обваливать.
8
Алёнка заболела совершенно неожиданно. Утром Светлана отвела её в детский сад абсолютно здоровой, а в обед ей уже позвонили, что у малышки температура 38. В полной панике Света вылетела с работы, по дороге вызвала педиатра и детскую скорую, и сорвала с работы Вадима. В итоге все съехались одновременно и бестолково толклись в коридоре. Особенно недовольна была пожилая врач-педиатр.
– У вас что, ребёнок первый раз в жизни заболел, что мамаша так паникует из-за температуры? – сердито спросила она у Вадима.
– Не знаю, – огорошил врача ответом новоявленный отец семейства.
«Та ещё семейка, – огорчённо подумала педиатр, поскольку адрес был на её участке, – Мамаша паникёрша, а папаша пристукнутый какой-то». Врача тоже можно понять: ноябрь, самый пик простудных заболеваний. Врачей не хватает, участок огромный, а годы уже дают о себе знать. Но делать нечего, придётся общаться. И она терпеливо и подробно расписала испуганной женщине, что и как надо делать, а Вадима отправила за кучей лекарств по списку («Надо же! У них двое детей, а дома даже градусника нет!»).
Светлана села на свой первый в жизни больничный, но на работе была очередная запарка, и ей пришлось работать на дому. Благо, что компьютер под рукой. Но всё-таки, кое-какие документы нельзя было пересылать по почте, и Светлана была вынуждена оставлять Аленку на Толика, чтобы съездить за ними на работу. Температуры, слава богу, у малышки уже не было, и она пошла на поправку. Но зато к концу недели с температурой уже свалился брат. И первый больничный плавно перетёк во второй. А на кухне пришлось выделять ящик под лекарства, количество которых росло как на дрожжах.
Следом за детьми температура свалила и саму Светлану, что и не удивительно – детская зараза прилипчивая. Но с собой она справилась быстро. Паники, которая мешала трезво мыслить и четко соображать, когда болели дети, по поводу себя у неё не было. Пара дней убойных таблеток и неделя протечки носа, как из крана, вот и вся болезнь.
А вот уж когда пришлось поплясать, так это когда зараза добралась до Вадима. Сначала ему действительно было очень хреново. Температура то взлетала почти под 40 и тогда он плавился от жара, голова раскалывалась от боли, а всё тело ломило, то резко опускалась вниз – и тогда он весь покрывался холодным липким потом и его начинало трясти. А когда эта свистопляска закончилась, ему очень понравилось болеть, потому что за ним ухаживали, почти как в детстве мама. И он капризничал, как малое дитя. Опять же, вкусное трёхразовое питание в постель. М-м-м…Только когда Вадим заметил, какие подозрительные взгляды стала бросать на него Светлана, он понял, что со спектаклем пора завязывать. А то так и схлопотать подзатыльник можно. Ну, это он, конечно, преувеличил, насчет подзатыльника, но так приятно, когда над тобой квохчут и хлопают крыльями…
А ещё Вадим заметил, как сдружились Светлана и дети, даже настороженность Толика куда-то исчезла. И остро почувствовал себя отдельно от них. С мамы мысли перекинулись на отца. Поневоле вспомнилось, как они ходили с отцом на рыбалку, и он учил их насаживать на крючок вертлявого червяка и правильно забрасывать удочку. А потом они с Валькой соревновались, кто больше наловит рыбы и кто поймает самую большую… От этих воспоминаний стало ещё тоскливее…
Была у этого болезненного ноября и положительная сторона: Толик, насмотревшись, как отчаянно сражается с их болезнями Светлана, начал оттаивать и у него даже стало проскакивать в обращении к ней что-то скомканное, но очень похожее на «мама». Когда женщина это осознала – чуть не разрыдалась, хотя психолог и предупреждала её, что так и будет. Но она-то ей не верила!
А окончательно сорвало плотину отстранённости Толика после того, как Светлана вступила за него в настоящее сражение. Она шла в школу на родительское собрание, когда увидела Толика, окружённого взрослыми пацанами, на заднем дворе. С криком: «А ну, отстаньте, от моего сына!» Светлана врезалась в группу ребят, некоторые из которых были почти её роста, и начала раздавать удары своей сумкой направо и налево. Воодушевленный такой поддержкой начал махать портфелем и Толик. И пацаны ретировались. И «мама» у Толика стала произноситься легко, естественно и чётко.
9
На конец декабря Вадим получил приглашение на Новогодний приём руководителя Департамента строительства города Москвы, как директор одной из подрядных организаций успешно выполнившей работы по государственному заказу в прошедшем году. Помимо торжественной части, на которой будут вручаться Почетные грамоты и Благодарности (что-нибудь Вадим надеялся получить), также, как и в прошлом году, предполагался небольшой концерт, щедрый фуршетный стол и даже танцы под живой оркестр.
В прошлый раз Вадим пошёл на мероприятие один, а в этот раз сам бог велел взять с собой жену. Тем более что торжество начиналось в 16 часов и уйти после торжественной части можно было в любой момент. Толик уже несколько раз забирал Аленку из садика сам, когда Светлана была вынуждена задерживаться на работе (увы, иногда это всё-таки случалось), еда была заготовлена и разложена по кастрюлям, а к укладыванию детей спать супруги собирались вернуться.
Светлана всё равно очень волновалась и кинулась звонить Толику сразу после торжественной части. Толик, гордый осознанием взрослого поручения и своей самостоятельности, доложил, что они оба чувствуют себя хорошо, покушали, Алёнка играет, а он делает уроки и просит ему не мешать звонками. «Вот нахалёнок!», – подумала Светлана, но от сердца отлегло, и она с удовольствием окунулась в праздничную атмосферу вечера. Как давно у неё не было праздника!
А вот Вадим, если бы знал, какую бурю эмоций ему придётся испытать на этом вечере, десять раз бы подумал – брать с собой жену или нет! Сначала всё было очень даже здорово. Светлана сделала причёску, навела макияж, надела длинное вечернее платье, очень соблазнительно подчеркивающее её фигуру, и классические лодочки на высоком тонком каблуке. Вадим поневоле залюбовался женой. Светлана и дома не позволяла себе затрапезного вида, и на работу ходила при параде, но всё же там был строгий офисный костюм и сдержанный макияж, а здесь – праздничная одежда плюс радостное настроение. Оглядев окружающих, Вадим сделал вывод, что, пожалуй, они со Светланой здесь самая красивая пара, что доказывали ещё и заинтересованные взгляды мужчин, то и дело оборачивающихся на его спутницу. Его настроение и так не плохое, ещё больше поползло вверх. Потом он получил вожделенную Благодарность от Департамента и успел заметить гордость за него в глазах Светланы, что ещё добавило ему градуса радости. Вадим уже предвкушал, как они со Светланой будут плыть в медленном танце, и поэтому очень обрадовался, что концерт был коротеньким.
Он всего-то отошел от Светланы на несколько минут заскочить в туалет и выкурить сигарету, а когда вернулся, никак не мог её найти в праздничной толпе. Настроение начало падать. А когда увидел её танцующей медленный танец в паре с импозантным высоким мужчиной, и при этом они ещё и весело щебетали что-то друг другу на ушко, настроение просто провалилось в тартарары. Е г о женщины так себя не ведут! В глазах потемнело, руки сами собой сжались в кулаки, как смог удержать себя от скандала и сам не знал. Бесконечный танец закончился, но парочка и не думала расходиться, оставшись на месте и продолжая разговаривать в ожидании следующей музыки. Этого Вадим допустить не мог. Хватит! Дудки! Он протиснулся между людей, схватил Светлану за руку и бросив фразу: «Нам пора уходить!» поволок её из зала.
– Что-то с детьми? – испугалась Светлана.
– Нет. Просто праздник закончился.
В такси Светлана искоса поглядывала на насупившегося Вадима и ничем не могла объяснить его поведение, кроме как… ревностью. Видимо, он из тех неандертальцев, которые считают своим всё, что попадает в поле их зрения. И неважно, что она всего лишь фиктивная жена, раз жена, то – к ноге и стоять по стойке смирно. А как же свобода в интимном плане, прописанная в брачном контракте? Светлане было даже трудно представить, как бы Вадим себя вёл, заведи она любовника, если он так вспылил из-за какого-то несчастного танца. Интересно, а у него-то самого любовница есть? Все выходные «работает», домой возвращается поздно, наверное, есть. Правда последнее время стал возвращаться пораньше, но всё равно ни у кого не может быть рабочего графика каждый день до девяти часов вечера…
Чтобы хоть как-то разрядить грозовую обстановку Светлана ответила на вопрос, который так и не задал Вадим:
– Это был мой руководитель дипломной работы, Эдуард Афанасьевич. Он меня в своё время очень уговаривал остаться на кафедре и поступить в аспирантуру, а я не захотела. Ему было любопытно узнать, как сложилась моя жизнь и карьера. Как раз, когда нам пришла «пора уходить», -не смогла удержать себя Светлана от передразнивания грубой фразы Вадима, – я хвасталась мужем и детьми…
Фраза повисла в воздухе, так как Вадим ничего не ответил. Да и что он мог сказать? Вадим и сам не понимал, что на него нашло. Ревность он раньше не испытывал, как-то никто повода до этого не давал. «Вот я, мудак, – ругал он себя, – не психанул бы, сейчас бы праздник продолжался». «А и Светка тоже хороша, могли бы со своим Эдуардом просто поговорить, а не обжиматься в танце», – всё равно нашёл он себе оправдание.
10
30 декабря дети со Светланой отправились на недельку к бабушке, Ирине Петровне. Вадим посадил их на поезд и опять нашёл повод надуться: почему ему никто не предложил поехать вместе? Он бы, конечно, отказался, но предложить-то можно было? Но Светлане было не до надуманных обид мужа, она очень волновалась, одобрит ли её пожилая женщина? Как отреагирует, что дети её дочери называют чужую женщину «мамой»? Как будут чувствовать себя дети, когда придут на могилы родителей?
Светлана, конечно же, чувствовала, что после Новогоднего праздника, так быстро закончившегося, равновесие в доме нарушилось. Но, в конце концов, она ни в чём виновата не была: ни по сути, ни по букве закона, то есть брачного договора. Поэтому она решила разобраться с этим после возвращения с каникул. А, может, оно и само рассосётся за это время.
А Вадим решил, что раз уж его не взяли с собой, то он имеет полное право оттянуться на всю катушку. И вообще пришёл к выводу, что психованный он стал, потому что у него уже давно не было секса. Что он и собирался восполнить, подцепив какую-нибудь красотку в компании, с которой собирался встречать Новый год. Деньков пять покуролесить, а там и подоспеет время ехать на их традиционную с ребятами трёхдневную подлёдную рыбалку. Мороз, солнце, свежая уха и вяленая рыбка, водочка, банька – эх, хорошо-то как!
Но как-то и этот новогодний праздник у Вадима не задался. Вроде всё было как всегда: и старые друзья, и новые лица, и шикарный стол, и веселая музыка. И женщины поглядывали на него зазывно. Но – не срослось. Еле дождался полуночи и слинял домой. А дома ещё большая тоска навалилась. Как ни странно, очень чувствовалось отсутствие Светланы и даже… детей. Светлана-то ладно, тут ещё кое-как понятно. Оказывается, он уже привык к их ежевечернему, пусть и короткому, общению.
Светлана укладывалась спать рано, сразу вслед за детьми, поскольку была ярко выраженным «жаворонком». Но когда Вадим возвращался домой пораньше, она сама ему подавала на стол ужин. А если поздно, то оставляла записочки, что где взять. И он незаметно для себя стал возвращаться домой раньше, чем обычно. Пока Светлана подогревала ему ужин, а потом он с аппетитом его ел, она успевала расспросить его о работе и рассказать о том, что произошло в жизни детей за этот день. Так виртуально они присутствовали в его жизни. И оказалось, что ему очень этого не хватает…
К долгожданной рыбалке Вадим отлежал все бока на диване, съел всю заготовленную ему Светланой про запас еду и даже «дежурные» пельмени. Да, шикарно удалось оттянуться на всю катушку! На рыбалку уехал в прекрасном настроении – знал, что время там пролетит быстро, а на следующий день после возвращения ему предстоит встречать своих на вокзале.
11
Вадим заскочил в очередной Макдональдс погреться и перекусить. Оглядываясь в поисках свободного места, он чуть не выронил из рук поднос, полный еды, увидев за столиком у окна Светлану с каким-то молодым мужчиной. Они мило беседовали, и, кажется, им даже было весело!
Каникулы закончились. Дети и Светлана благополучно вернулись. Жизнь вошла в привычную колею. Напряженность между взрослыми исчезла сама собой к их обоюдному облегчению. И вот на тебе, опять! Вадим грозно двинулся по направлению к парочке, но в последний момент зарулил за соседний стол, сдвинув в сторону ещё неубранные подносы с остатками еды от предыдущих едоков. Уселся спиной к спине Светланы, чтобы та его не увидела, и подумал зло: «Очередной преподаватель? Что ж, послушаем!»
– … Вот так ничем и закончилась моя экспедиция. Ну, а ты как? Выглядишь как-то по-другому.
– Постарела?
– Да, ладно тебе! Выглядишь прекрасно. Только серьёзнее, что ли. Не пойму пока. Только Светиком-семицветиком уже не назовёшь…
Светлана рассмеялась:
– Да, уж, порхать стрекозой с цветка на цветок уже некогда. Двое детей, муж, работа…
– Ты ещё и работаешь? Что ж так? Он вроде у тебя не из бедных?
– Он предлагал, но я сама не захотела. («Зачем она врёт?», – подумал Вадим) Ты же знаешь, как я люблю свою работу. Дети замечательные, я всё успеваю. Толик такой серьёзный, знаешь, ещё мальчишка, всего десять лет, а уже маленький мужчина. На него можно положиться. А Алёнка такая забавная, каждый день какие-нибудь перлы выдаёт. Я даже в тетрадку начала записывать. И такая умная. Три года всего, а уже читает сама, представляешь? Мы с ними вместе и на каток, и в кино, и на санках…
– А муж?
– Он тоже вместе с нами, когда может. («Опять врёт», – отметил про себя Вадим). Он так вкалывает. Уходит рано утром, а возвращается поздно вечером. Сидит за ужином, прямо носом клюёт… А ты можешь себе представить, что я научилась готовить?!
– Ты? Да ладно заливать. Ты же утверждала, что бутерброд – это венец твоих кулинарных способностей.
(«Бутерброды мы, значит, по утрам кушали», – опять начал заводиться Вадим).
– А теперь варю борщи и стираю мужские носки – и счастлива!
(«Во, даёт! Какие носки она стирает?», – удивился Вадим)
– И это ты варишь борщи и стираешь носки?! Не узнаю тебя, Светик. Не верю! Ты, которой кофе – в постель, если в театр – то только на первый ряд, а если в отпуск – то не ниже пятёрки в Куршавель3!
– Знаешь, когда дети меня называют «мамой», мне до сих пор плакать хочется, а сердце от любви растекается лужицей, – после небольшой паузы ответила мужчине Светлана.
– И с мужем, конечно, любовь-морковь?
– Хочешь – верь, не хочешь – не верь, но всё прекрасно!
(Сердце у Вадима предательски ёкнуло)
– И он знает, какой у тебя любимый фильм? И какие цветы ты любишь? Может быть, он их тебе даже дарит каждую неделю?
– Никита, а ты чего такой злой стал?
– Извини-извини. Но что-то ты больно приторную картину рисуешь.
– Знаешь, а у тебя как-то очень на зависть похоже. У тебя был шанс, но ты им не воспользовался.
(«Какой это у него был шанс? На что?», – насторожился Вадим)
– Я подумал, что у тебя это просто блажь. Побегаешь, посуетишься и успокоишься. Поэтому и в экспедицию уехал, чтобы дать тебе время одуматься.
– Надо же, а я подумала, что просто струсил, – ехидно припечатала Светлана.
(«Вот, колючка!», – Вадиму даже стало жалко мужика). А Светлана между тем продолжила его добивать:
– И, кстати, возвращаясь к вопросу о цветах. Представляешь, мне на свадьбе Вадим подарил букет из моих любимых белых лилий, хотя и не знал тогда, что они одни из моих любимых, просто почувствовал (Вадим начал судорожно вспоминать, какой букет был у Светланы в ЗАГСе, и ничего не вспомнил. Вроде как, вообще никакого букета не было). Ну, а до моих любимых ландышей в мае ещё надо дожить. Тебе доложить, как получится?
– Светик, ну ты чего так завелась?
– Я думала, что мы друзьями останемся, а ты всё время ёрничаешь и стараешься подколоть.
– Извини-извини.
(Судя по голосу, мужчина совсем поник. «Вот, тряпка!», – с презрением подумал Вадим)
– Ладно, мир! Ты мне, кстати, отличную идею подал. Насчёт лыж. Я, правда, не знаю, катается ли на горных лыжах муж, как-то речь о них не заходила («Ещё как катаюсь!», – возликовал Вадим), но надо будет с ним поговорить о поездке хотя бы на недельку вместе с детьми. Так что, спасибо тебе большое! Ну, что, давай уже разбегаться, а то я на работу опоздаю…
Они ещё о чём-то говорили, когда уходили вдвоём, но Вадим их уже не слушал. Он думал о том, можно ли в Москве достать зимой букет ландышей?
3 – элитный горнолыжный курорт в Швейцарии
12
Оказалось, можно! Можно достать и ландыши зимой, и подснежники! Так что сказка «Двенадцать месяцев» стала не актуальна, или предвосхитила реальность, как на это посмотреть. После удачи в поиске цветов, Вадим задумался, на какой праздник их подарить. Просто так, с бухты-барахты, вручать не хотелось, до ближайшего более-менее праздника – Дня святого Валентина 14 февраля или Дня всех влюблённых было далеко, да и как-то выглядело претенциозно. Опять выручил интернет. Покопавшись, Вадим нашёл симпатичный такой, с юмором, праздник 21 января День объятий4 и уже заранее предвкушал, как удивится и обрадуется Светлана. Опять же, обнимашки-прижимашки!
21 января был обычным рабочим днём. Светлана, как всегда, после 17 часов забрала Алёнку из садика и по дороге домой строила планы: что приготовить на ужин и как подкатиться к Вадиму с идеей поездки заграницу с детьми, чтобы покататься на горных лыжах. Любимая Швейцария отпала сама собой даже не из-за дороговизны, а из-за отсутствия детских садиков, куда можно было пристроить Алёнку в первой половине дня (ей вставать на лыжи Светлана считала ещё рановато), пока Толик будет в группе по обучению, а она сама сможет пару часиков погонять по склонам. По совокупности всех этих параметров подошла Австрия, особенно Серфаус с огромным детским парком, где не то что полдня, как и целый день пройдёт – и не заметишь.
Они с Алёнкой открыли дверь в квартиру и так и замерли на пороге: их мужчины, одетые в одинаковые по цвету пиджаки и брюки, что делало их копиями друг друга, встретили громогласным:
– С днём объятий! Ура! Ура! Ура!
Толик держал в руках огромного белого медведя, который вдруг тоже заговорил, причём голосом Вадима: "Найду! Обниму! Не отдам никому!", что, как оказалось, было девизом праздника.
А Вадим держал в руках маленькую корзинку с… ландышами. Нет, не так. Большими буквами: ЛАНДЫШАМИ! ЗИМОЙ! ЕЁ ЛЮБИМЫМИ! Но как? Как он догадался? Где достал в заснеженной Москве майское чудо?
Алёнка запрыгала от радости, обнимая мягкого Мишку, который был почти с неё ростом, а Светлана от радости и смущения уткнулась носом в ароматное чудо.
– А нас обнять? – шутливо-строго произнёс Вадим.
После обнимашек чудеса продолжились, потому что на кухне девочек ожидал праздничный стол с кучей вкусняшек. Алёнку еле за него усадили, поскольку весь потолок был усеян разноцветными воздушными шариками с длинными блестящими ленточками, которые малышке тут же захотелось собрать. «Моя идея», – с гордостью шепнул Толик на ухо Светлане.
Светлана, конечно, замечала, что Вадим с Толиком последнее время сдружились, что и радовало её и огорчало одновременно («Так, об этом пока не думать, – приказала себе мысленно Светлана, – сосредоточься на празднике») но и представить себе не могла, какой сюрприз они готовили. Дети от всей души наслаждались тёплой атмосферой первого семейного ужина. А взрослые коротко поглядывали друг на друга: Светлана – блестящими от радости, но слегка растерянными глазами, а Вадим с удовлетворением от её реакции и хитринкой в глазах: «То ли ещё будет!»
Когда трапеза подошла к торту, Вадим взял слово:
– У меня есть одна идея. Выношу её на всеобщее обсуждение: в конце февраля всем взять недельку отпуска и поехать в Швейцарию покататься на горных лыжах. Мы с Толиком – за! А, кстати, наша мама катается на горных лыжах? – добавил Вадим лукаво.
– Катается, – на автомате ответила Светлана, а сама подумала: «Так не бывает…Какой-то всемогущий Дед Мороз получается…»
А Алёнка просто захлопала в ладошки. Ей понравилось, что они все вместе куда-то поедут, это-то она поняла, а куда и зачем ей было не важно.
Остаток вечера прошёл в обсуждении поездки. Загранпаспорта детям взялся быстренько сделать Вадим. Он уже даже успел посоветоваться со своим юристом. Зная волшебные возможности его юриста, сомневаться, что всё будет сделано в кратчайшие сроки, не приходилось. Найти нужный тур поручили Светлане, тем более, что она уже практически вопрос проработала, а замена Швейцарии на Австрию никого не огорчила. Какая на фиг разница?! Главное, что все вместе и всех это радует!
Вадим лежал в своей кровати и очень надеялся, что Светлана, когда уложит детей спать, придёт к нему. А пока минута за минутой вспоминал весь сегодняшний вечер. Как менялось выражение голубых глаз Светланы: удивление – изумление – радость – вопрос – растерянность – грусть (вот это было не понятно) – воодушевление. Вместе с выражением менялся и цвет: от прозрачно-голубого до тёмно-синего. Конечно, в палитре не хватало обожания и желания, но он твёрдо знал, что и эти чувства не за горами.
Но вот квартира погрузилась в сонную тишину, а жена так и не пришла, и Вадим понял, что ему предстоит очередная ночь с неудовлетворённым желанием. Несмотря на физические неудобства, мужчина был доволен сегодняшним вечером. Вадим никогда в жизни не добивался ни одну из своих женщин: взгляд – ответный взгляд, и всё понятно. А сейчас процесс обаяния и завоевания собственной жены ему чрезвычайно нравился. Это было как новая заковыристая многоуровневая игра, которую точно знаешь, что в итоге пройдёшь, но и не форсируешь конец, заставляя шарики в голове крутиться в поисках правильного решения и с замиранием сердца ожидая, что же там, за поворотом, на следующем уровне тебя ожидает.
То, что жена на самом деле фиктивная, на короткий, оговоренный брачным договором, срок, у Вадима совершенно вылетело из головы. И он заснул со счастливой улыбкой на губах.
4 – День объятий – праздник довольно молодой, причем празднуется два раза в год – 21 января (Национальный день объятий) и 4 декабря (Международный день объятий). В этот день принято обнимать не только знакомых, но даже совершенно незнакомых людей. Во время дружеских объятий люди обмениваются положительной энергией. А ученые даже выяснили, что для полного счастья каждый должен обниматься, по крайней мере, 8 раз в день.
13
А Светлана никак не могла заснуть, мешали тревожные мысли. «Что это было сегодня? Обхаживает он меня что ли?» Если бы не брачный договор, с чётко прописанной неординарной их ситуацией, она бы так и решила. Его взгляды, поступки – всё говорило об этом. Надо бы сесть и откровенно обо всё поговорить, но получалось как-то глупо: он ей – ландыши, а она ему в глаза бумажкой тыкать будет??? Да и не было у неё пока сил на этот сложный разговор. Она ещё разговор с Ириной Петровной не переварила… Как же всё запуталось!..
Ирина Петровна приняла Светлану со сдержанным достоинством, присматривалась к ней несколько дней. На детские обращения к чужой женщине «мама» – никак не реагировала. А Светлана успокоилась и зауважала пожилую женщину уже на второй день их приезда, когда Ирина Петровна предложила не брать на кладбище Алёнку, а сходить туда вдвоём Светлане с Толиком. Светлана, которая очень переживала, как отреагирует малышка на такую тяжёлую процедуру, была ей очень благодарна.
Когда Светлана увидела на черном могильном камне цветную керамическую фотографию, чуть не грохнулась в обморок, хотя и понимала теоретически, что братья-близнецы должны быть похожи друг на друга: на неё смотрел Вадим. Вадим, живой Вадим, только вчера провожавший их на вокзале. Светлана судорожно прижала к себе Толика, как бы ища в мальчике опору, и с трудом перевела взгляд на соседнюю фотографию женщины. Неудивительно, что маленькая Алёнка приняла Светлану за свою маму. Нет, они не были похожи с Полиной напрямую, особенно выражением лица: Светланино лицо отражало её уверенность в себе, а лицо Полины те черты, которые Светлана хотела бы видеть в себе: мягкость и женственность. Объединяло их лица и делало слегка похожими друг на друга только общие черты: голубой цвет глаз, пушистые, чуть волнистые волосы, полноватые губы… Они с Толиком разгребли немного снег перед памятником, установили принесённую с собой корзинку с искусственными цветами и молча вернулись домой.
А дальше каникулы покатились уже без особых переживаний. Они весело катались на санках, лепили снеговиков, подкармливали красногрудых снегирей (в Москве такого чуда Светлана уже давно не видела), вездесущих воробьёв и важничающих голубей. Помогали Ирине Петровне по хозяйству. Её домик хоть и числился в городской черте, но находился на окраине, а потому немудреное хозяйство – огород и кролики, имелось. Огород был под снегом, а кролики, вместе с живущим в будке во дворе ленивым псом Шариком неопределяемой породы, были источником бесконечной радости и игр для обоих детей.
Накануне отъезда Ирина Петровна позвала Светлану на разговор. Они уложили детей, сели за стол с обязательным ежевечерним чаем, и Ирина Петровна обрушила на Светлану рассказ о семейной жизни брата Вадима – Валентина с её дочерью Полиной.
Полина, оказывается, сначала познакомилась с Вадимом, и они даже жили какое-то время вместе. И хотя Вадим сразу предупредил девушку, что жениться не собирается, влюблённая по уши Полина втайне надеялась, что чудо произойдёт именно с ней. Да и какая девушка на её месте не надеется на сказку? Но Вадим как-то быстро охладел к Полине, а она как раз в это время поняла, что беременна и, зная, что предыдущих своих пассий любимый отправлял на аборт, нашла в себе силы уйти от него, ничего ему не сказав. Уходить было некуда, кроме как вернувшись к мамочке в родной город Людиново.
Ирина Петровна не осуждала дочь, наоборот, была горда первым таким решительным её поступком, поскольку росла Полина мягким до слабости, застенчивым человеком, а, учитывая, что родила её Ирина Петровна поздно, то очень переживала – как Полина будет преодолевать жизненные трудности, когда её не станет? Но, значит, есть в девочке внутренний стержень, а остальное – приложится. А ребёнок – что ж, это радость и счастье! Как-нибудь лет 10-15 Ирина Петровна ещё надеялась проскрипеть, так что поднять его на ноги успеем.
Через неделю в Людинове Полину нашёл Валентин. Известие о её беременности от брата не охладило его любовь к Полине. И через месяц они расписались. Любила ли Полина Валентина, Ирина Петровна не знает до сих пор. Скорее его любви хватало за двоих. Но жили супруги мирно. На семейном совете Валентин объявил, что в Москву они не вернутся, а будут обосновываться здесь, в Людиново. И ещё: Вадим о ребёнке узнать не должен.
Вскоре молодые купили квартиру в центре Людинова и съехали от Ирины Петровны. Валентин открыл небольшой магазин по продаже строительных и хозяйственных материалов. Откуда у него деньги спрашивать в голову не приходило. Москвич, что тут скажешь, они все богатые. А через семь месяцев родился мальчик, назвали Анатолием в честь дедушки, отца Валентина и Вадима. Анатолий Валентинович. Брату Валентин ничего не сообщил, и вообще прекратил с ним все контакты, и даже, как будто, побаивался его.
Только когда Ирина Петровна познакомилась с Вадимом на похоронах, она поняла, почему Валентин занял по отношению к брату такую жёсткую позицию. В Вадиме чувствовалась сила и власть. Такой своё никому не отдаст, и не важно, нужно оно ему самому или нет. Потому Валентин и боялся, что Вадим может забрать сына. Потому и отрезал всё под корень.
– Ты уж сама, Светочка, реши – рассказывать всё это мужу своему или пока нет. Ты, я вижу, деток обоих любишь одинаково, а вот он как к Алёнке будет относиться, когда узнает про родного сына – не знаю. И дети тебя любят, мамой зовут. Ты не переживай, я этому только рада. Ты – сильная, не то, что моя Полиночка была… Ты детей на ноги поставишь, я в этом уверена. Только и меня уж, старуху, не забывайте, хоть иногда навещайте, пока я жива, – закончила разговор Ирина Петровна.
А Светлане в сердце заползла холодная змея ужаса. Разве можно скрывать от отца, что у него есть родной сын? Нельзя не сказать. И сказать нельзя – ведь не отдаст он ей тогда Толика. Перелопатят со своим бриллиантовым юристом брачный договор и найдут, за что зацепиться, чтобы не выполнить его условия. Уж она-то это знала по собственному опыту. Знала бы Ирина Петровна, какую ношу взвалила на Светланины плечи, – не называла бы сильной. Ну, как найти силы на такой разговор? Когда читаешь в книгах или смотришь в фильмах, как герои маются от надуманных проблем, думаешь: чего уж проще, сели бы да откровенно поговорили (правда, тогда как бы сценаристы высасывали из пальца 200 серий?). А, когда доходит до собственной ситуации… Какая она сильная? Хотелось по-бабьи выть, уткнувшись в подушку.
Так и не найдя выхода из этого тупика, Светлана решила отпустить от себя ситуацию. А после сегодняшнего со всех сторон необычного вечера и тем более. «Посмотрим, что будет во время отпуска», – решила она. Трусость, конечно, но на другое решение сил не было.
14
В Серфаусе Вадим гонял по черным трассам, Светлана рассекала по красным, Толик занимался в группе начинающих сверстников, а Аленка с удовольствием ходила в детский садик. Уходить из него не хотела, ускользала юркой змейкой и пряталась. Приходилось всем вместе её отлавливать, а Вадиму потом тащить, брыкающуюся, в отель. Там она, правда, быстро успокаивалась очередной сказкой или рисованием. Толик был в восторге от лыж, каждый день с горящими глазами рассказывал, чему он научился сегодня, и с нетерпением ждал, когда он сможет прокатиться по горе вместе с родителями.
