Ирина Буря
Ангел-искуситель
– Да какое там! – махнул он рукой. – Она же с утра – на работу, а с работы – домой и… Я тебе уже говорил, чем она все вечера занимается, – добавил он тоскливо.
– А книги она читает? – решил я зайти с другой стороны.
– Читает. Женские романы, – произнес он, словно приговор огласил. – Да и то, если телефон занят и по телевизору сериалы закончились.
– Кстати, о телефоне, – оживился я. – А ты не пробовал его отключать? С Татьяной не раз действовало.
– Ага, как раз, – хмыкнул он. – У них если полчаса телефон молчит, они уже бегут проверять, работает ли он. А телевизор у них вообще никогда не выключается, если кто-то дома есть, – предвосхитил он мой следующий вопрос.
– Ну, не знаю, – протянул я, с ужасом представив себе постоянно работающий телевизор. – У меня самый главный кошмар был, когда Татьяна за компьютер садилась.
– Согласен, – кивнул он. – Меня от этих пасьянсов уже тошнит…
– Каких пасьянсов? – не понял я.
– Да она часами может компьютерные пасьянсы раскладывать! – простонал он.
– Да? – недоверчиво переспросил я. – Я, собственно, об Интернете говорил…
– Если бы! – Он почти завопил. – Если бы только! Сколько раз я уже ей внушал… Ведь кладезь же знаний! И ухом не ведет. Я разве что сам ночью, когда они все спят…
– Что – ты сам? – Я оторопел.
– Ну, у них компьютер в гостиной стоит – ночью там никого нет… – Он замялся. – А двери они никогда у себя не закрывают – так что, если что … я все слышу. И потом – я недолго, – быстро добавил он, когда я никак не отреагировал на его слова, – я только повторяю все, чему в офисе за день научился.
– Где научился? – Я уже вообще ничего не понимал.
– В офисе, у Алеши. – Он вдруг застрочил, как из пулемета. – Это ведь не страшно, правда? Ты ведь сам говорил, что если я в офисе рядом с ней нахожусь, то я вовсе не отвлекаюсь от работы, правда? Я ведь совсем близко, правда?
– И это, ты считаешь, близко? – строго спросил я, вспомнив, что – по моим же словам – я «распознал» его уже год назад.
– Ну, я же отлично вижу ее от Алешиного стола, – смущенно пробормотал он.
Ах, вот оно что! Меня земля зацепила кипящими страстями, а вот этого парня, судя по всему – компьютером. Нужно будет вернуться к этому разговору – может, чего полезного расскажет. Но главное – похоже, я нащупал-таки слабое место в стенах его крепости.
– И чему же ты у него научился? – спросил я, сдерживая улыбку.
– О… – Ага, понятно: то ли мало чему, то ли не знает, с чего начать. – Он – самый настоящий гений! – Вот лучше бы он о Гале с таким благоговением говорил. – Вот почему его никто не хранит? – воскликнул вдруг он с детской обидой в голосе.
– Придет его время – будут, – попытался я успокоить его. – Но ты все же не увлекайся. Тебя сюда направили за Галей присматривать, а не новые технологии осваивать.
– Да знаю я, знаю, – уныло пробормотал он.
В целом, к концу недели у меня возникло ощущение, что, вместо того, чтобы прояснить картину, я только запутался. Как-то не вязалась в моем сознании эта недалекая клуша, которую описывал мне Галин ангел, с тем светлым и доброжелательным человеком, о котором говорила Татьяна. Похоже, придется-таки ее на сцену выпускать. Тем более что в пятницу Галя сама чуть на разговор не напросилась. Нужно бы мне и ее точку зрения узнать – из первых рук.
Кстати, можно будет попросить Татьяну как-то заинтересовать Галю компьютером – она ведь неплохо в нем разбирается…
В чем, между прочим, я вновь убедился, когда Татьяна – с присущей ей решительностью – взялась за поиски мне работы. Она мгновенно нашла с десяток объявлений, в которых требовался психолог. Я приободрился – видимо, действительно, у людей ни один специалист без работы не остается. Но радовался я ровно до тех пор, пока не увидел, где именно требуются психологи. О постоянной, ежедневной работе в какой бы то ни было организации даже речи быть не может! Знаю я, зачем она меня спроваживает! Стоит мне на один день отлучиться из ее офиса, она тут же сама возьмется за Галю. Всерьез и двумя руками. А потом будет невинно хлопать глазами и говорить, что так получилось! Не выйдет – изучил я уже ее приемы! Я буду работать исключительно в рамках ею же придуманной версии – частным консультантом.
Татьяна разочарованно пожала плечами и тут же изваяла мне такое объявление, что у меня мелькнула та же мысль, что и при составлении моей биографии: «Кто в это поверит?». Более того, при этом еще и выяснилось, что психологи работают по определенным методикам. Что же они тогда кричат, что все люди – разные, если их уже классифицировали? Методики назывались по имени, надо понимать, их изобретателя и ни о чем мне не говорили. Были, конечно, и более доступные названия. «Семь путей познания себя». А почему семь? И зачем семь? «Следовать советам своего тела». Вот это мне больше понравилось. В общем, я решил, что в случае чего изобрету свою собственную методику. И звучать она будет заманчиво – по имени автора: «Методика Ангела».
Сразу на Татьянино объявление никто не откликнулся, но я воспринял это даже с удовольствием. Во-первых, после недели работы по совместительству перспектива третьей работы не вызывала у меня особого энтузиазма. Во-вторых, нужно дать людям время свыкнуться с мыслью, что не всех ценных специалистов растащили предприятия и организации. И, в-третьих, время у меня еще есть, и финансовой поддержки никто меня пока еще не лишил. Чего переживать-то раньше времени?
Дождался я, наконец, пятницы. С удовольствием дождался и в предвкушении двух свободных от городского транспорта и ненормальных коллег дней. Даже двух дней и еще одного вечера. В который мы отправились добиваться законного доступа в мою честно заработанную квартиру. Нет, сегодня я прорвусь-таки туда!
Когда мы вышли из лифта на моем пятом этаже, у меня сердце в пятки ушло. Я же паспорт дома оставил! Дату своего рождения я, вроде, запомнил, но кто помнит номер своего паспорта, скажите на милость? И еще лучше – дату его выдачи? Катастрофа. Сейчас она мне разговор об утере документов припомнит! Хорошо, я хоть дату нашего знакомства помню… Два варианта из четырех – это все же лучше, чем один.
Но оказалось, что, поскольку эта поездка была запланирована, Татьяна к ней подготовилась. Не успели мы подойти к двери, как она протянула мне листик бумаги, на котором были записаны все комбинации. Меня затопила волна благодарности к ней. Огромной, горячей – но беззвучной. Не буду я признаваться ей, что документы дома забыл, а то она мне потом жизни не даст! В конце концов, она сама мне велела их там оставить.
При первом же взгляде на листик с цифрами меня опять охватили сомнения. Настолько сильные, что их можно было почти уверенностью назвать. Не может быть этот код только со мной связан! Несправедливо это – а ангелов в несправедливости еще никто не обвинял. Не говоря уже об отцах-архангелах. Я был настолько в этом уверен, что первые цифры у меня даже набираться не хотели. И, как и следовало ожидать, первые три комбинации не дали никакого результата.
Четвертый, правда, тоже.
Услышав слева от себя печальное «Пошли отсюда», я чуть не взбесился. Да что они – издеваются надо мной, что ли?! Они не могли поставить сюда код, который я не знаю. Значит, я его знаю. А что я знаю? Я знаю, что этот код не может быть только со мной связан – вот, что я знаю! И никакие цифры, связанные с нами обоими, не подходят! Подождите-ка… А не может ли он быть связан только с Татьяной? Очень даже может. И Татьянину дату рождения я точно знаю! Ну вот – соображает же голова, когда нужно. Последнее слово вдруг вспыхнуло у меня в мозгу. Закон надобности! Он меня ни разу до сих пор не подводил! Значит, так – у меня есть два варианта ее даты рождения (мне случалось заметить, что люди год иногда двумя последними цифрами обозначают)… Как они там, в том детективе, код банковского сейфа прослушивали? Стетоскопом? Мое чувство надобности не слабее будет!
– Подожди, – бросил я ей и, сконцентрировавшись на замке, быстро набрал шесть цифр. Вторая, третья и четвертая точно как-то иначе клацнули! Ага. Значит, все-таки полная дата требуется… Теперь иначе клацнули семь клавиш – все, кроме первой. Но безрезультатно.
Я … отсюда … не … уйду! Семь цифр из восьми – правильные; и они хотят заставить меня сдаться? Не будет этого! Первая цифра, нужно всего лишь заменить первую цифру… На какую? Как бы я ни изменил ее, это уже не будет Татьянина дата рождения. Минуточку… первая цифра в ее дате – ноль. А ноль – это ноль. Пустое место. Роли не играет. А ну-ка, выбросим его…
– Последний раз, – процедил я сквозь зубы, обращаясь к замку, быстро нажал семь кнопок и … естественно, дверь открылась!
Я знал, что этот код должен быть связан с ней! Я знал, что ничего другого они бы не поставили на дверь моей квартиры! Я знал, что они не сомневались, что я об этом догадаюсь! Я знал, что они всегда в меня верили!
Судя по Татьяниной реакции, отдельная часть моих ликующих мыслей прорвалась-таки наружу. Войдя в квартиру деревянными шагами, она резко повернулась – и из глаз ее глянула на меня статья человеческого закона: «Сокрытие важной для следствия информации карается…». Уф, сейчас начнется…
– Что ты набрал?
Господи, кто сказал, что любопытство – вредная черта? Оно для своего обладателя вредно, поскольку первым перебегает на сторону противника. А вот для меня – уж поверьте – это самый верный и надежный союзник в критической ситуации, когда взрыв ее негодования норовит смести с лица земли ценного представителя ангельского содружества. В моих глазах, между прочим – особо ценного. В ее – тоже, когда она злиться перестает. Поэтому любопытство ее и ей на руку играет.
Я сжато объяснил ей, какой код набрал, как до него додумался и почему он оказался единственно возможным логическим выводом из первых неудачных попыток. Надо полагать, объяснения мои она сочла удовлетворительными, поскольку коротко кивнула и сухо обронила: – Ну, пойдем, осмотрим, что ли, твои владения?
Пока мы с Татьяной бродили по квартире, я все больше и больше убеждался, что чувство юмора отцам-архангелам все же присуще. Они просто так сдерживают его в общении с обычными ангелами, что по спецагентам оно потом бьет чугунной кувалдой. Вот это – самая маленькая квартира? Похоже, жителям этого района нужно при вселении выдавать план не только улиц, подъездов и этажей, но и квартир тоже. А если бы я здесь заболел? Да я бы в жизни до кухни не докричался! Когда она пришла бы, наконец, поинтересоваться, как я себя чувствую, отвечать было бы уже некому. А кухня? У Татьяны, сидя за столом, можно, не вставая, и до плиты, и до холодильника дотянуться. Это они мне, что, о необходимости поддержания физической формы намекают? Бегай, мол, во время еды – человеческая пища к ожирению ведет. А если бы она здесь в душ пошла? Мне, что, между двумя ванными метаться, чтобы по звуку определить, в которой она находится?
Но и это еще не все. Эти … шутники обставили гостиную точно так же, как ту комнату, в которой меня держали во время разбирательства. И не важно, что обстановка напоминает Татьянину гостиную! Да уж, напомнили о себе, ничего не скажешь… Они даже мебель того же цвета поставили! И стол к окну придвинули! Там, правда, окна не было, но все же… О Боже, и спальня в тех же белесых тонах! Ну, пустыня – настоящая пустыня! Слава Богу, что я своему руководителю пообещал здесь не жить…
Но Татьяна уже вышла из кухни на балкон. И все мои мысли замерли, парализованные лицезрением серебристой ленты и зеленого моря по обе ее стороны… Вот на этом балкончике, пожалуй, я и буду жить. И размерами он мне как-то попривычнее, и от картины этой душа поет. От него бы еще канат протянуть – вон к тому столбу у деревьев… Мышцы размял – и прямо в воду…
Когда Татьяна вернулась на кухню, я уже не мог сдерживаться.
– Нравится? – спросил я ее о только что открывшемся нам виде.
Оказалось, что в данный, конкретный момент – для разнообразия – она разделяет мое мнение. Более того, она выразила его кратко и емко – одним словом; мне бы и десятка не хватило для описания своего восторга. Она даже как-то тонко, по-женски почувствовала, что именно на балконе я бы и обосновался, если бы мне пришлось поселиться в этом лабиринте.
Какой телефон? Зачем нам номер этого телефона? В принципе, идея неплохая – на балкон тоже телефон поставить, хотя я бы в первую очередь им ванные снабдил. Перезваниваться она со мной будет! Придти, что ли, трудно будет на балкон из…
Это она, что, из своего дома со мной перезваниваться будет? Опять меня спроваживать? Из офиса не вышло выпихнуть, так вообще меня … на окраину? А хранить я ее как буду – тоже дистанционно? В смысле, к ней в дом какие-то бандиты ломиться будут, а я ей по телефону: «Стой на месте, ничего не делай, пока я не приеду»? Я буду жить там, где будет она, и если ей так уж здесь понравилось, значит, будем жить здесь: я – на балконе, она – во всем остальном. Только телефон сначала во все комнаты проведем.
Подумав немного, она отказалась – и я с облегчением перевел дух. Нет здесь дома. Квартира есть, большая, просторная, даже слишком – а дома нет. Вот если бы эти апартаменты с Татьяниным домом местами поменять… Близость к природе большую роль все же играет… А, вот что ее смущает – отдаленность от центра! Справедливости ради я привлек ее внимание к благоустроенности района, к его насыщенности зеленью, к близости воды… Так, похоже, отныне любое мое упоминание о воде будет поводом для лекции о вреде купания в холодную погоду! Ах, значит, чтобы никому не нужный номер телефона определить, нам две минуты не жалко, а чтобы к реке на те же две минуты подойти… Ну, ладно-ладно, поехали уже домой скорее.
По дороге домой я впервые задумался о том, что включает в себя это понятие. В первое время Татьянина квартира просто убивала меня своими размерами и пропорциями – особенно последними. Не разминешься там с ней – только из угла в угол и прыгай! Но со временем я начал чувствовать в ней эффект своего присутствия. Я убирал ее вместе с Татьяной, я покупал вместе с ней всякую домашнюю утварь, я складывал разбросанные вещи и следил за тем, чтобы холодильник не пустовал – пусть даже Татьяна, не видя меня, и не знала об этом. И потом – в этом доме была она. Мне не нужно было постоянно отвлекаться на посторонних – не угрожают ли ей, не мешают ли, не стесняют ли ее покой, не раздражают ли… И она у себя дома никогда (ну, ладно, почти никогда) не пряталась в свою раковину – я видел ее такой, какой она была на самом деле…
Потом, когда я материализовался, в этом доме, кроме нее и меня, появились еще и мы. Сколько мы здесь разговаривали, сколько мы ругались и потом мирились, сколько секретов она мне рассказала и сколько раз я умирал от желания прикоснуться к ней – и боялся, что меня опять выбросит в невидимость… В этом доме я впервые почувствовал себя человеком – до того, как отцы-архангелы дали мне на это право.
А теперь… Когда я вернулся и понял, что меня здесь ждут… Когда, после того нашего ночного разговора, она дала мне право назваться однажды хозяином этого дома, в котором она будет хозяйкой… Ой, как хорошо звучит! Все. В воскресенье поговорю с ее родителями. Они, по-моему, так хотели, чтобы она вышла замуж – так вот он, я! Пусть высказывают, что их во мне смущает! Если я уж этого Галиного пацана разговорил, то и с ними как-нибудь общий язык найду. Я – психолог или кто? А не найду, так… Я, между прочим, не на них жениться хочу! Хотя нужно постараться – Татьяна, по-моему, как-то наладила отношения с ними в мое отсутствие. И тут она впереди меня выскочила! Ничего-ничего, посмотрим…
Дома мы, наконец-то, поужинали. Мои размышления о доме как таковом продержались только в метро, избавив меня заодно от осознания подземной подавленности. В маршрутке они уже сконцентрировались на его наиболее выдающейся (по значимости, а не по размеру) части – кухне. На подходе к дому в мозгу у меня сигнальным огнем сиял один из важнейших ее элементов – холодильник. И когда мы наконец добрались до него, и он гостеприимно распахнул нам навстречу свою дверцу… И мы – в четыре руки – украсили неброское полотно стола яркими и сочными деталями… И хоть мы тут же уничтожили их, картина, радующая глаз, не пропала – она просто переместилась в сердце и желудок, создав ощущение благодушия и довольства миром…
Да, пожалуй, права Татьяна: моя квартира – как пустой холодильник, жизни в ней нет. Но вот если бы мы туда переехали… Со своими разговорами и уборкой, с приготовлением ужина и мытьем тарелок, с обсуждением глупейшего фильма по телевизору и развешиванием мокрого белья на балконе… Нет, только не на балконе! Там две ванные есть: в одной можно купаться, а в другой пусть белье сохнет…
Да, что-то я устал. Уж больно неделя была … насыщенная. Перемены обстановки хочется – о, точно, как я Галиному балбесу говорил! Нужно будет с ним, кстати, о доме поговорить – о том, что чувствуешь что-то своим только тогда, когда много сил и души в него вложишь. Поймет ли? Ничего, я повторю. Но только не завтра. Ни завтра, ни послезавтра я его, слава Богу, не увижу. Это основная работа у меня – семь дней в неделю и двадцать четыре часа в сутки. А дополнительная – увольте, выходные есть выходные.
И на оба дня из города выберемся. А в воскресенье я позволю себе забыть о том, что я – ангел, и буду помнить лишь о том, что я – мужчина.
Черт, не съедят же они меня живьем!
Глава 5. Умение доверять
Первую работу моему ангелу нашла Марина.
Проснувшись в субботу, я с ужасом вспомнила, что так и не позвонила Светке накануне. Мы, конечно, еле ноги домой доволокли, и со всеми этими приключениями с его квартирой я вообще от всего отключилась, но все равно – как же я могла забыть-то?
– Давай вставать, – принялась я расталкивать моего ангела, который сладко посапывал, уткнувшись носом в подушку. – Нам к Светке ехать!
– Сейчас поедем, – сонно пробормотал он, не открывая глаз.
– Да мы же вчера не позвонили! – воскликнула я, пытаясь достучаться до его сознания.
– Сейчас позвоним, – отозвался он, не меняя положения.
– Но мы же вчера обещали! – завопила я, чувствуя, что обычная речь до его сознания не дотянется.
– Сейчас пообещаем, – заверил меня он с блаженной улыбкой на лице.
Тьфу. Тоже мне – никогда не дремлющий ангел! Водой его, что ли, поливать? Мысль показалась мне интригующей. Пусть только попробует возмутиться – я ему напомню, как он вчера к реке рвался, на пару минуточек! Но сначала нужно выяснить, едем мы еще куда-то или уже нет.
А Светка – тоже хороша! Не могла мне сама напомнить? Мы же не оговаривали, кто кому звонить будет… А я телефон вчера проверяла? Я попыталась вспомнить вчерашний вечер. Да нет, я сразу на кухню пошла – очень есть хотелось – а потом ползком в спальню. В гостиную я даже не заглядывала.
Я сорвалась с кровати и ринулась в гостиную. Так и есть – лампочка автоответчика мигает. В сообщении Светка озадаченно интересовалась, куда мы делись и что решили насчет завтра. То есть, насчет сегодня. А сегодня уже полдвенадцатого. Ужас. Это же надо – напроситься в гости и даже не перезвонить. Ну, ладно – лучше позже, чем никогда; в крайнем случае, хоть извинюсь.
Сняв трубку и услышав мое: «Привет, это – я», Светка проворчала: – Ну, вы даете!
– Свет, прости, пожалуйста, – принялась извиняться я, – мы вчера вернулись очень поздно и забыли позвонить. И твое сообщение я только сейчас обнаружила, – добавила я, ерзая на диване от неловкости. Представляю себе, что она подумала!
– Ничего себе, – протянула она, подтверждая мои страшные подозрения. – Ну, и что теперь?
– Так вот и я о том же, – быстро проговорила я, старательно направляя разговор в деловое русло, – вы нас еще ждете или как?
– Да мы-то на месте, – буркнула она, – куда мы денемся? А вот с Мариной как теперь быть – не знаю… Ладно, я ей сейчас позвоню.
– Свет, да неудобно как-то – дергать ее вот так, по звонку… – У меня мелькнула гаденькая мысль, что, возможно, все и к лучшему, если Марина не сможет приехать. Той первой встречи мне надолго хватило, хоть и обернулась она нашим первым с ангелом объяснением.
Я прогнала эту мыслишку прочь. Не хватало мне еще из-за него с одной из лучших подруг разойтись!
– Ничего-ничего, – развеяла мои сомнения Светка, – я думаю, она приедет. Вы ей зачем-то нужны были.
Гаденькая мысль вернулась, ехидно ухмыляясь. В тот прошлый раз все, конечно, прояснилось, причем с обеих сторон, но … с чего это мы ей понадобились? Мы или он?
Я несколько раз тряхнула головой, отказываясь даже думать в этом направлении. До сих пор он не дал мне ни малейшего повода для сомнений. По крайней мере, в отношении земных женщин. И судя по его реакции на Анабель – ангельских тоже. У меня нет никаких оснований не доверять ему. И потом – когда человеку доверяешь, ему совесть не позволит тебя обманывать. А ангелу? А ангелы – вообще высокоморальные существа; ложь претит самой их природе. По крайней мере, в серьезных вопросах.
Решив довериться ему и посмотреть, что из этого получится, я прислушалась к звукам в квартире. Никаких. Опять мне пришлось все проблемы самой улаживать, пока он отсыпается! Ну, все. Сейчас ему будет бодрящее водное «Доброе утро»! Нет, сначала дам ему последний шанс самому одуматься…
Я набрала на кухне стакан воды, вошла в спальню и, подойдя к его стороне кровати, громко и отчетливо спросила: – Ты собираешься вставать или нет?
– Сейчас встану, – послышался немедленный, но все также бессознательный ответ.
Я предупреждала. Набрав полный рот воды, я прыснула ее на него и тут же отскочила к письменному столу – на всякий случай.
Он мечтательно промычал что-то и перевернулся на спину, вытягивая шею в поисках источника живительной влаги.
Вот же – ангел … чертов! Человек бы уже подскочил с диким воплем! А этот добавки просит!
– Слушай, у тебя совесть есть? – негромко сказала я. – Мы же опаздываем. Нас ведь ждут.
– Так нас все-таки еще ждут? – Он открыл совершенно ясные глаза. – Я же говорил тебе, что сейчас поедем.
– Ты, что, прикидывался спящим? – спросила я еще тише. Вот бы весь этот стакан на него сейчас перевернуть – так не возьмет же!
– Нет, – ответил он как ни в чем ни бывало, – но я же говорил тебе, что мы никогда не спим без задних ног, как вы.
Нет-нет-нет, слабые места и у него имеются! Я очаровательно улыбнулась.
– Значит, когда в следующий раз ты будешь спать с задними ногами, я без всякого риска могу положить тебе в рот кусочек сочной отбивной – твоя бдительность не позволит тебе, конечно, проглотить его, правда? – спросила я нежно, складывая брови домиком.
– По-моему, ты говорила, что мы опаздываем, – ответил он, всем своим видом давая мне понять, что я опять трачу время на пустые разговоры.
Вот так, выясняя всю дорогу, кто больше тратит времени впустую, мы и добрались к Светке где-то к двум часам. И на этот раз оказались последними из гостей. Марина приехала раньше. Ну, конечно – ей же не с кем было соревноваться в экономии времени!
Мы появились как раз в тот момент, когда Светка кормила Олежку перед дневным сном. Мы все собрались на веранде, громко переговариваясь о том, какой вкусный суп ему достался и как нам жаль, что взрослым такого не дают. После каждой ложки Олежка требовал, чтобы Светка угостила его супом кого-нибудь из нас, и мы делали вид, что проглатываем содержимое ложки, причмокивая и закатывая глаза. После чего Олежка озадаченно хмурился и открывал рот в надежде, что что-то он все-таки не распробовал.
Когда тарелка опустела, Олежка повелительно ткнул пальцем в сторону моего ангела и провозгласил: «Колаблики!».
Мой ангел согласно кивнул и сказал: – Обязательно.
Олежка торжествующе глянул на мать, которая застонала в отчаянии. Но мой ангел спокойно добавил: – После того, как поспишь. – Олежка принялся раздувать щеки. – Моряки должны быть сильными.
Олежка принял важный вид и дал Светке увести себя в спальню. На выходе она глянула с благодарностью на моего ангела и показала ему большой палец. Марина в открытую наблюдала за этой сценой, чуть прищурившись.
Некоторое время мы обсуждали, почему так трудно накормить ребенка и куда деваются эти трудности, когда он вырастает.
Затем Сергей, Светкин муж, обратился вдруг к моему ангелу: – Слушай, Анатолий, ты, помнится, в садах разбираешься. Пошли – мне там возле гаража кусты подстричь нужно. А девчонки пока обед приготовят.
Мой ангел не имел ничего против, и мы с Мариной остались одни. На меня вдруг навалилась страшная неловкость – никак в голову не приходило, чем бы разговор продолжить. Марина тоже молчала, глядя на меня чуть насмешливо и загадочно улыбаясь.
К счастью, в этот момент вернулась Светка.
– Уф, угомонился, наконец-то, – с шумом выдохнула она. – Так. Давайте-ка есть готовить будем.
– Свет, ты чего … такая? – спросила я удивленно. – С Сергеем, что ли, поругались?
– Ничего мы не поругались, – огрызнулась она, моментально приставляя нас с Мариной к делу. – И ничего я ни такая. Я просто в рабочий ритм вхожу.
– В какой ритм? – Я ошарашено замерла с ножом в одной руке и картофелиной – в другой.
– В рабочий, – ответила Светка, наполняя кастрюлю водой. – Осенью Олежка в садик идет, а я – назад, на работу.
– А как же девочка? – улыбнулась я.
– Девочка подождет пару лет, – отрезала Светка, и я поняла, что она заново переживает недавний разговор с мужем. – А то мне потом некуда возвращаться будет – все забуду.
– А чего ты тогда злишься? – подала голос Марина.
– Да я не злюсь! – Злиться Светка действительно долго не умеет – вон уже ямочки на щеках появились. – Говорю же: на рабочий лад мне настраиваться пора. Не только вам с Татьяной деловыми быть.
– Ты назад, в издательство пойдешь? – снова спросила я.
– Ну, конечно, – ответила она. – Это все-таки – госслужба, там мне больничные оплачивать будут.
– Светка, но это же здорово! – не удержалась я. – Ты ведь хотела…
– Да страшновато мне Олежку в садик отдавать, – тихо сказала она. – Что там за воспитательницы будут, да и дети тоже нынче…
– Не накручивай себя, – принялись мы с Мариной успокаивать ее, – в конце концов, все дети ходят в садик – и ничего…
– Да?! – тут же взвилась Светка. – А если…
Так мы и перебирали всевозможные несчастья, которые могут произойти с ребенком без надзора матери, а также степень их вероятности – пока обед не приготовился.
Интересно, Сергея с моим ангелом запахи на веранду привели или у них у обоих уже чувство времени на обед сработало?
Входя в дом и радостно потирая руки, Сергей неожиданно обратился ко мне: – Ох, Татьяна, где вы были, когда мы крышу строили?
– Чего? – оторопела я.
– Да мне твой Анатолий бригаду строителей заменил бы, – объяснил он. – Мало того, что цепкий, как обезьяна – так бы и летал по стропилам – так и силищи в нем… Не знал бы, в жизни бы не поверил, что он – психолог, – добавил он, качая головой.
– Я же говорил тебе, что просто в спортзал регулярно хожу, – вмешался мой ангел с довольным видом.
Марина внимательно слушала, переводя взгляд с одного на другого.
В спортзал он регулярно ходит, да? А кто ему про этот спортзал вообще рассказал, хотела бы я знать?
– Слушайте, приезжайте к нам почаще, а? – сказал Сергей, но тут Светка объявила, что пора к столу.
За обедом хозяева начали расспрашивать нас о новостях. Мне особенно нечего было рассказывать – летом у нас обычно затишье. Все ремонты делают в домах и квартирах и об украшении их начинают думать ближе к осени. Так и получилось, что говорила, в основном, Марина.
Работая в туристической фирме, Марина умеет говорить о своей работе ярко и красиво. И вот у нее-то в конце мая самый разгар работы начинается. Еще совсем недавно она сопровождала группы туристов и успела побывать во многих местах. И хотя сейчас она получила повышение и занимается, в основном, организацией поездок, это не лишило ее возможности путешествовать – скорее, даже наоборот: разведывая новые места туристического интереса, она первой выезжает туда, чтобы на месте познакомиться с возможностями организации быта и экскурсий, а также с проблемами и сложностями, которые могут там встретиться.
Оказалось, что в последнее время ее фирма заинтересовалась востоком – Индией и Индонезией. Самой дорогой частью такой поездки является перелет, но собственно проживание на месте чрезвычайно дешево, местное население – приветливо, а экзотики – хоть отбавляй. Со времени нашей прошлой встречи Марина успела слетать на пару дней в Дели и сказала, что намерена объездить всю Индию, готовя целевые поездки в те или иные места так же, как и туры по всей стране.
Слушая ее рассказ, я оказалась далеко не единственной, кто разинул рот и развесил уши. Затем, как и следовало ожидать, разговор завертелся вокруг путешествий вообще.
– Да, здорово это, конечно, – мечтательно проговорил Сергей. – Поездить, посмотреть… Да даже не всякие там шедевры, а просто как люди в других местах живут. Кругозор расширить. Свет, может, махнем куда-нибудь?
– А Олежку куда? – возразила Светка.
– Ну, на недельку-то можно его и родителям оставить, – предложил Сергей.
– Да? – скептически хмыкнула Светка. – Мне тогда это не поездка будет, а сплошная нервотрепка. Нет уж, подождем, пока он подрастет, а там уж все втроем…
– Ну, а вы что? – обратился Сергей к нам с Анатолием. – Мы со Светкой – понятно, пока на якоре, а вам почему бы не попутешествовать, пока свободны? Вон Марина бы помогла…
– А мы, собственно, собираемся, – заявил вдруг мой ангел. – Вот прямо этим летом, во Францию.
– Я с удовольствием организую вам тур, – подала голос Марина.
– Спасибо, но не нужно, – ответил мой ангел с вежливой улыбкой. – Нас знакомые пригласили.
– Знакомые? – переспросила Светка, бросив на меня острый взгляд. – Это уж не партнер ли твой, Татьяна?
Я уже успела прийти в себя после высказывания моего ангела. Нет, ну, какой нахал, а? Франсуа, конечно, нас обоих приглашал, и дважды, но ведь он сначала – мой знакомый, правда? Значит, мне об этом и рассказывать. Если вообще есть, о чем рассказывать. Откуда мы деньги возьмем на такую поездку? Опять у его начальства попрошайничать? Работу бы сначала нашел, а потом уже… И что значит – мы собираемся? Когда это мы такие планы обсудить успели – так, что я и не заметила?
– Да, Франсуа нас приглашал, – ответила я. – Но мы еще ничего не решили. У нас и другие дела на лето есть, – добавила я, многозначительно посмотрев на него.
– Ну, одно другому не мешает, – возразил он, расплываясь в настоящей улыбке – от уха до уха. – Я бы даже сказал, что некоторые дела вполне можно было бы и завершить такой поездкой.
Это он на что намекает? Это он на что намекает в присутствии кучи народа? Это он на что намекает в присутствии кучи знакомого мне народа? Да кто ему право дал право голоса у меня отбирать? Это он мне пути к отступлению, что ли, отрезает? А я, что, отказывалась? Я просто сказала, что не помню, как соглашалась! Это же не одно и то же! Ему теперь нужно, чтобы я при свидетелях согласилась? Я этим свидетелям сама скажу, … когда время придет.
