Илья Андреевич Беляев
Молодость. Автобиография… почти. Книга четвертая. Цикл «Додекаэдр. Серебряный аддон»
Летела она долго, красиво и, что самое главное, подальше от нас. Казалось, на время можно присесть и перевести дыхание, но Мишка и на сей раз нашел приключение. Он схватил один из разбросанных кувшинов за ручку, потряс его и заглянул одним глазом вовнутрь, а оттуда выскочил разъяренный тарантул, да как вцепился ему в волосы. Еле отодрали. Так присосался, будто родного отца увидел.
Пока возились с пауком, Саня заметил, что мумия возвращается: побитая, хромая, перекошенная, но возвращается.
– Во блин, экстремист липовый, все ему мало.
Бег продолжился, но на сей раз перед этим происходило интенсивное закидывание врага всеми подручными средствами. Друзья даже умудрились зафиндорить крышкой от саркофага. После этого от смеха мы падали чуть ли не в конвульсиях, так как смотреть на торчащий из глаза мумии кубок и висевший на плече, зацепившийся за что-то горшок, было выше наших сих.
Настроение упало резко только тогда, когда в оборванной руке Тутанхамона появился длинный нож (сбросить глиняные и бронзовые безделушки-«украшения» он даже и не собирался). Остановившись в пяти метрах от нас, он поудобнее разместил в руке холодное оружие и, произнеся гнусавым басом: «Татуировки снова в моде», кинулся на нас. Мы плюнули на всю хранимую до этого осторожность и, перехватив поудобнее свои палки, бросились на него. Ставки – три к одному. Должны выиграть. Но в следующую минуту я не понял юмора. Имхотеп развернулся и бросился от нас куда подальше. Мы, окрыленные победой, с дикими криками первоклассников, окончивших первый год обучения, ринулись за ним. Единственный, кто остался на месте, так это я. Что-то здесь казалось не все так гладко.
– Стойте! – крикнул я. – Назад!
– Ты чего, он же нас боится.
– Если бы ты был мертвецом, живых боялся?
– Нет.
– Вот, а теперь подумай, почему это чучело от нас бежит?
– Боится.
– Тьфу ты е-мое, дундук. Ладно, объясним по-другому. Если бы твой противник отличался невиданной силой и ловкостью, что бы ты сделал?
– Пошел бы на хитрость.
– Вот.
Пока мы разговаривали, мумия, как утопающий, усиленно махала нам руками, топталась на месте, кивала, виляла, в общем, делала все, чтобы привлечь наше внимание. После неудачных попыток она встала в позу бойца и манила со сдавленным хрипом: «Комон»! Но мы ни в какую.
– Хочешь сказать, что в этом чурбане с опилками есть мозги, и они еще соображают? – не поверил «Мастер».
– Фу-у-у… как с вами тяжело. Это же магия. Заклинание произнес, и субъект уже обладает разумом, да таким, каким тебе и не снилось. А какой субъект – не важно, хоть стол, хоть стул – умен и все.
Ребята прислушались к словам. Да и на самом деле как-то странно получалось – этот «Хамон» бегал от нас вместо того, чтобы догнать и накостылять по первое число. Юноши подошли ближе, и мы для обсуждения дальнейших действий, присели на плиту, выступающую из стены. Как назло, на ум ничего не приходило. Александр несколько раз пытался подозвать к себе труп, но тот делал то же самое.
Прошел час. Дела не клеились и не хотели этого делать. Мумия перестала изображать клоуна, веселящего народ, и тоже призадумалась. Каждый из противников хотел перетянуть другого на свою сторону, но пока добился нулевых результатов. Меня вдруг осенило, и я подпрыгнул как ужаленный.
– Так, слушайте, возможно, у меня есть идея нашего спасения! Как я понимаю, Тутанхамон был правителем всего Египта, следовательно, весь Египет его подчиненные и рабы, поэтому, он должен был их как наказывать, так и защищать, а защищал он намного чаще. В данный момент вон то существо есть Тутанхамон, царь, правитель, но теперь царь и правитель мумий, так как сам такой. Следовательно, находящиеся здесь мумии его подчиненные и рабы, и он должен их защищать. А значит, если мы откроем парочку и хорошенько отдубасим там лежащих, то эта макака озвереет и настучит нам по тыкве.
– Ну-у-у наплел, – протянул «Мастер». – Другими словами ты хочешь, чтобы мы разнесли здесь все к кузькиной маме?
– Да нет проблем, братан. Что для друга не сделаешь? – усмехнулся Михаил.
Началась веселуха. Давно я так не отрывался. Вначале мы вдребезги разбили все находящиеся рядом и не только рядом кувшины, миски, чашки, плошки, кубки и другую нехитрую утварь, потом вдрызг разломали пять саркофагов и добрались до спрятанных в них мумий. Наш горячо любимый Имхотеп заволновался, закряхтел и обреченно двинулся в нашу сторону. Когда Саня отделил одному бинтованному голову, Тутанхамон просто летел, размахивая во все стороны своим ножом. План сработал. Он оказался в наших руках. Хотя кто в чьих руках оказался, можно было бы и поспорить.
Подкинув вверх отрубленную голову мумии, из которой сыпалась какая-то труха, «Мастер» размахнулся палкой и, крикнув:
– Крутая лапта! – подал пас царю Египта.
От неожиданного столкновения с предметом, мумия дрогнула, горшок с плеча свалился, разбившись на кусочки, но общее положение не изменилось – движение продолжилось. В игру вступил «Мишутка». Он подбросил еще одну голову и с криком:
– Бью пенальти! – отправил штрафной в ворота.
Попал «вратарю» в голову, отчего треснул застрявший в глазу кувшин и развалился на части. Мумия только назад отпрянула и с еще большим упорством поперла вперед, но было ясно, что какой-то механизм внутри сломался. Из резерва вышел я, в один прыжок оказался около бывшего правителя и, закричав:
– Нокаут! – ударил палкой по шее.
Такое чувство, будто я со всего размаха налетел на бетонную стену. Тело ныло невыносимо, особенно руки, но палку все-таки удержал. Мумия пошатнулась и, запрокинув голову назад, стала заваливаться на спину. Раздался шлепок, и туша, замотанная в бинты, оказалась распростертой на полу. Я набрал в грудь побольше воздуха и с облегчением медленно выдохнул. Что-то фигово мне стало в последнее время. Наверно, азарт и стремление к приключениям закончились и потянуло домой. Дом. Там, наверное, уже давно все всполошились, подняли на уши кого можно и теперь ждали результатов совместной деятельности помощников наших отцов. Конечно, и немудрено здесь забеспокоиться. Сыновей нет. А где они? А кто же их знает. Может, гуляют, а может кто по старой дружбе прихватил их с собой и теперь держит их в сыром вонючем погребе или яме. От таких друзей всего можно ожидать. Но мы-то не у них, мы в совершенно другом месте, и черт станет ангелом, если кто-либо попытается нас здесь искать.
Повернувшись спиной к Имхотепу, я оперся о палку и над чем-то призадумался. Что-то творилось в голове – сейчас не вспомнить, но из транса вывел чей-то хриплый стон и тяжелое надрывистое дыхание. Резко обернувшись, я замер с раскрытым ртом.
– У, мавзолей ходячий. Живуч, гад!
В то время, когда мумия занесла руку для удара, я уже делал фляки назад. Оказавшись на почтительном расстоянии от египтянина, раскрутил над головой палку и встал в боевую позу. Друзья, увидев, что дела плохи, присоединились, встав по бокам. Как долго длилась рукопашная схватка – сказать не могу, так как очень скоро меня отбросило назад и я, ударившись головой о чей-то саркофаг, потерял сознание.
Очнулся от холодной металлической пластины на голове. Рядом стоял Саня с факелом и смотрел мне в глаза. Как следует протерев их, помассировав висок и осторожно ощупав голову, я осмотрелся в поисках пугало-огородной угрозы. Никого. Странно. Мерещится? Нет, на горизонте все чисто, да и тишина стояла как после ядерной бомбежки. Смотрю и глазам поверить не могу. Здесь как будто пятибалльный смерч прокатился: все разворочено, выломано; саркофаги, посуда и куски плит разбросаны по всему залу; некоторые колонны, развалившись, лежат грудой обломков; плотные толстые стены у входа разбиты, будто сюда прикатили здоровенный осадный танк.
– Ребята, что это с вами? – спросил я.
– С нами? Ничего.
– Почему кругом такой хаос?
– А-а-а, ты об этом? Да ничего особенного: просто приходил Сережка, поиграли мы немножко! – усмехнулся юноша, вспомнив мультфильм, и поставил факел в сторону. – Шучу. Просто здесь небольшое мочилово произошло, вот вещи и разбросаны. Хорошо, что сами целы остались. Ты ж как самый умный в «стену улетел» и вырубился, а нам отдувайся за троих – еле демона образумили.
– Какого еще демона?
– А восставшая мумия – это не демон? Для нас любое повышенное сверхъестественное – признак проявления демонизма.
– Ага, идиотизма! Вы шкаф нашли?
– Нет, но зато сумели поднять решетку.
– Что, такие сильные?
– Нет, такие умные, – прозвучал голос Михаила.
Я повернул к нему голову и с удивлением поинтересовался:
– А чем это ты, интересно, занимаешься?
Юноша сидел немного в отдалении от нас на чудом сохранившейся плите и заматывал в рулон какую-то белую полоску ленты. Посмотрев на меня, он улыбнулся и, ничего не ответив, продолжил неоконченное дело. Потом во второй раз посмотрел в мою сторону и, покачав головой, тихо произнес вообще-то он никогда не отличался громкостью произношения речи, из-за чего все время приходилось напрягать слуховой аппарат и вслушиваться в его неразборчивую болтовню, но иногда он просто поражал нас громкими и четкими фразами – жаль, что это происходило очень редко.
– Ты же у нас умный. Я думал, догадаешься. Вот эти тряпки ничего не напоминают? – он потряс рулоном и указал на два других, стоящих у его ног.
Приподнявшись и схватившись для поддержки за плечо Александра, я подковылял ближе. В голове шумело, ноги моментально сделались ватными, да и вообще состояние было такое, что хотелось просто залезть под одеяло и не высовываться до лета, чем ходить в поисках неизвестно чего. Присев рядом с другом, я прислонился спиной к холодной стене и на несколько секунд закрыл глаза, растворяясь в спокойствии. Затем глубоко вдохнул пыльный, насыщенный микробами воздух, и посмотрел на разбросанное кругом тряпье.
Первое впечатление было такое, будто друзья сбегали в магазин «ткани» и скупили там материал для выкройки нового хита сезона – модного комбинезона «а-ля Помпадур». Но это отпадало сразу же, так как найти в бутиках такой хлам просто невозможно. Следующей мыслью было то, что они разорвали свою одежду и, сделав длинную прочную ленту, попытаются пройти с ней по лабиринту, ни разу не попадаясь на одно и то же место, так как лежащая лента должна была указывать на то, что здесь уже прошли. Но и эта мысль оказалась неправильной, ведь перед собой я видел двух одетых, а не раздетых. «Итак, лента: грязноватая, сыроватая… плохо пахнущая, в некоторых местах оборванная, но между тем прочная и… нервущаяся».
– Мумия! – крикнул я.
– Ну, наконец-то ты созрел до такой детской идеи, а сидел, пыхтел, пыжился, тужился…
– Расслабься, не в туалете! – посоветовал «Макар».
– Да что вы в самом деле прилипли, лучше бы рассказали, что произошло.
– Да ничего особенного, – начал Мишка и по его взгляду стало ясно, что травля баек доставляет ему такое же удовольствие, как «Рафаэлло» балерине. – Просто, когда тебя вырубили, мы решили биться не на жизнь, а на смерть. Ну, для начала, конечно же, побегали, покидались предметами интерьера и сшиблись врукопашную. Ох и силен был противник. Такого только в шахтеры записывать, на пожизненную эксплуатацию, видишь, как руками намахал – весь пейзаж испортил. Ничего, и на лом нашелся прием. Этот «Хамон» на наше счастье за косяк зацепился, да и стал разматываться, а я вижу – дела нам сами в руку идут, стал подсоблять…
– У нас матом не ругаются! – напомнил я другу.
– Так то не мат.
– И вообще, мы люди городские и по-деревенски шпарить не приучены, так что не гони волну и давай переводи на нормальный русский язык!
– Без базара. Сейчас так заломлю, уши отвянут. Значит, стал я этого шпингалета раздевать, раскручивать…
– На бабки? – усмехнулся я.
– Не, так раскручивать. Ну, тот, ясный пень, сразу же стал козу ломать и гнилым пальцем в бубен тыкать, а тут Саня с томагавком, да как зашпендюрит в копчик. Тот в крик, а я знай мотаю. Разозлилась мумия, стала на кореша бочку катить, да не тут-то было – сильно ловкий попался. Она все стены переломала, пока до него добралась, а когда добралась, то, – фук – и нет ее – закончилась. Теперь вот сижу, рулоны мотаю.
– Очень интересная сказка, а что вы про решетку говорили?
– Так она сама открылась, – ответил «Мастер». – При очередном обстреле этого хрюмзика Миха саркофаг вскрыл, голову от туловища отделил и зашвырнул подальше, а решетка возьми да и откройся. Мы даже сами удивились.
– Значит, выход свободен?
– Пока да.
– Да брось ты это тряпье, сваливаем отсюда, пока другие не проснулись!
Мишка отшвырнул тряпки в сторону и первым пошел показывать дорогу. За ним, прихрамывая, брел я и замыкал шествие довольный погромом Александр.
За углом, действительно, не оказалось никакого препятствия, даже не обнаружилось следов его пребывания. Сжав найденные и весьма кстати пригодившиеся палки-выручалки, стали медленно, как спецназовцы-разведчики, пробираться вперед, поминутно озираясь и прислушиваясь ко всем посторонним шумам. А коридор все вел и вел нас вперед. На сей раз ничто не радовало глаз пестростью и пышностью композиций. Здесь не было ни мифических, ни библейских сюжетов, ни мозаики, ни настенной росписи – одни голые, в некоторых местах облупившиеся каменные блоки. Такое чувство, будто это не одно и то же здание, а совершенно параллельные миры. «Интересно, а с чего я взял, что это одно-единое помещение? Насланный морок иногда бывает настолько реальным и восхитительным, что его нельзя отличить от настоящего». Единственное, что заставляло задержать внимание – стены. Они были полностью разлинеены какими-то закорючками и символами. В другом месте и при других обстоятельствах я бы непременно попытался разобраться в их написании, но учитывая неблагоприятно сложившуюся ситуацию, я просто проходил мимо и кидал на шершавые стены блуждающий взгляд.
Коридор стал суживаться. Вскоре он сделался таким узким, что нам приходилось протискиваться боком, а иногда и приседать на корточки. Что-то поменялось в воздухе. Он стал не таким сырым и влажным, как там, далеко позади. Такое чувство, что где-то совсем рядом работали отопительные приборы. Откуда-то повеяло затхлостью. «Не мумии же здесь разлагаются». Но была в окружающем пространстве та самая изюминка, которая разделяет реальность и подсознание. Какая-то неуловимая мелочь присутствовала вокруг, и я никак не мог ее обнаружить. Создатель сего умело замаскировал тайну, и для ее разгадки потребуется не только фантазия.
Продвижение в сердце (или из сердца) пирамиды проходило более чем спокойно. Друзья даже позволили себе расслабиться и потравить анекдоты. Даже свой придумали про тот самый мавзолей, который окончил свое существование туалетной бумагой, и то никогда не используемой.
Через некоторое время стало намного светлее. Создавалось такое впечатление, что свет проникал сквозь щели в потолке. Из-за ненадобности Саня выбросил факел и, взяв поудобнее палку, сконцентрировался на возможной угрозе. Пока все шло тихо и спокойно, но это еще ничего не означало, так как в любое мгновение из стены мог выскочить какой-нибудь оборванец и настучать нам по репе. Как бы там ни было, но мы дошли до выхода. Впереди взору открывался зал. Пустой зал. Совершенно пустой…
Ошибка. Я поверил своим чувствам и логике и просчитался. Перед нами распахнула объятия и запустила в себя настоящая арена. Такое чувство, что оказались в Колизее. Вокруг высились громадные стены, уходящие далеко вверх. Размеры площадки намного превышали размеры футбольного поля, и на фоне всего этого громадного строения я выглядел таким жалким, просто ничтожной букашкой, что оставалось лишь с головой зарыться в песок под ногами или, по возможности, быстрее проделать обратную дорогу. Но в данной игре два варианта для решения одной проблемы невозможны, поэтому, как только мы отошли от коридора несколько метров, за нашими спинами, с грохотом, опустилась железная решетка и преградила отступление.
Ловушка. В этом никто не сомневался. Но последняя ли? Похоже, да, так как, по-видимому, намечалось невиданное до этого момента представление.
Небо. Оно было прямо у меня над головой. Протяни руку и сможешь до него дотронуться, но нет, это лишь обыкновенное видение. Ничего на свете не дается так легко. Обидно. Отчего-то именно сейчас, в это мгновение, я вспомнил свою заветную мечту… нет, не вспомнил, она сама пришла ко мне. Несколько лет подряд я надеялся, да и сейчас надеюсь на ее исполнение, но все зависело не от меня, а от другого человека, возможно, более достойного этой мечты. Почему идея посетила меня именно сейчас? Неужели она?
Началось! Песок под ногами задрожал и заходил ходуном как при десятибалльном землетрясении. Ровно из середины арены поднялась гигантских размеров платформа. Ее верхняя часть доходила почти до края стен, казалось, упираясь в небо, а жуткая раскраска сцен насилия приводила в ужас и вызывала отвращение.
– Началось! – прохрипел Михаил и с такой силой сжал палку, что на руках выступили вены.
– Они уже близко! – загробным голосом произнес Александр, и его глаза моментально накрыла черная пелена тьмы.
Я ждал. Расслабленный и совершенно спокойный, я смотрел прямо перед собой, но был готов сорваться с места и одним единственным выпадом разнести противнику голову.
Они стали появляться из ниоткуда. Будто сама бездна выплевывала их как продукт вторичной переработки. Они появлялись все чаще и чаще. Первой вынырнула наша горячо любимая Тень, в виде Дьявола Видения, затем появились две хорошенькие египтянки с парой десятков скелетов-воительниц. Сразу же за ними безглазый вампир-король и мумия-царь (идеальная компания). Ну а дальше повалила разная дребедень: динозавры, волки-оборотни и летающие уроды, до сего нами не виданные. Увенчал весь этот сброд двухметровый Говнотоп.
У меня, вдруг словно тисками сдавило голову. Я упал на колени, обхватил ее руками и сдавленным хрипом завыл от боли.
– Что, чувствуешь приближение королевы? – равнодушно спросил «Мастер», совершенно не обращая внимания на нас, корчащихся в спазмах.
Юноша полностью увлекся происходящим зрелищем. Как бы жутко все не выглядело, но на это стоило посмотреть.
Из вершины платформы вырвался столб искр, и небо моментально затянулось серебристой пеленой. Когда светящиеся брызги растворились в воздухе, на каменном подиуме появился золотой трон с черной короной – это видели все мои друзья, благо никто из них не жаловался на зрение. Через некоторое время воздух задрожал, и у подножия трона четко обрисовалось очертание чего-то. Оно представляло собой черное расплывчатое пятно, но с каждым мгновением приобретающее подобие человека. Все как-то сразу умолкли и бросали на нее косые настороженные взгляды. Серебристая пелена незаметно превратилась в коричневую.
– Циркачи, вы оказались не такими уж и ловкими, – голос звенел в ушах так отчетливо, как будто находился в нескольких метрах от нас.
Голос… Да, та субстанция, оказывается, была женщиной или девушкой: или существом противоположного от нас пола. Но почему она не показывалась? Странно.
– В этом нет необходимости. Я Мариша.
«Эта мымра, ко всему прочему, умеет читать мысли! Е-мое!»
– Позвольте спросить, королева, – ехидно произнес Михаил, – с какого такого лешего нас занесло в эту дыру?
– Мне просто нужно было время. Время, чтобы задержать или в лучшем случаи нейтрализовать вас.
– Что тебе нужно? – спросил Саня.
– О, сущая безделица. Всего-навсего Радуга Хаоса.
«Радуга Хаоса»? Мы переглянулись. О Радуге Хаоса говорилось (и писалось) очень мало, если совсем не говорилось. Единственное, что можно почерпнуть из названия – следующее: Радуга Хаоса состояла из семи Сфер Хаоса, которые спрятаны неизвестно где. Если сферы соединить в единое целое, то должен получиться настолько мощный артефакт, что он будет способен поставить весь мир на колени. Интересно, где эта наивная мадам собиралась отыскать все предметы?
– Шесть сфер у меня уже есть…
От изумления мы открыли рты. Такого не может быть. Это сон.
– … осталась последняя, и для этого мне нужны вы!
– Нет, Игнат, ты только послушай. Какой-то мурлоне, занимающейся черными грязными делишками, нужны мы, юноши, занимающиеся… – он посмотрел на стоящего впереди Шурика, – почти белыми благородными делами. Слушай, козявка, отвали от честных тружеников комсомола и партии. Мы же не просим тебя записываться в пионеры, вот и ты изыди от нас!
Тишина. Я осмотрелся. Монстров – тьма, хоть прямо сейчас бери лопату и кроши всех подряд. «Никогда не замечал в себе такую жестокость!» Молчала и королева. Она просто сидела и, если я мог разобрать что-то с такого расстояния, пялилась на нашу великолепную тройку хохмачей. «Кажется, сейчас на нас покатят бочку. Обидно то, что, если меня прибьют здесь, там, ну, где я на самом деле, я тоже скопычусь. Хотя есть ли это там на самом деле? Может, существует только здесь и сейчас? Ужас какой. Параллельные миры что ли? Откуда? Это же не Белянинская логичность и уж тем более не Перумовская построенность сюжета. Так, месиво в одной каше».
В голове промелькнула «Мастерова» Елена. Она как будто зависла в воздухе, окутанная синеватым сиянием. Девушка помахала рукой, рядом с ней появился демон… хаоса? Схватил ее за талию, и они исчезли в открывшийся черной бездне. Могу поспорить, что друзья тоже видели весь этот спектакль, так как Александр раскрыл ладонь, и на ней зародилась черная горошина…
Но всех опередил я. Подбросил вверх чистейшего белого цвета шар и крикнул:
– Сыграем в бейсбол? -
изо всех сил ударил по нему палкой, перехватив ее на манер биты. Шар со свистом врезался в толпу нечисти и во все стороны полетели руки, ноги…
От королевы, по-видимому, пришел приказ к действиям, так как чудища сорвались и поперли на нас.
На уровне середины стен появились окна и к ним моментально прильнули… зрители? Такие же убогие, забытые всеми создания. Ну, дают! Мы им что, цирковое представление показываем? У нас идут настоящие гладиаторские бои, а эта толпа… Ну, правильно, толпа требует хлеба и зрелищ – значит это зрители. Ну дела!
Санина горошина превратилась в настоящий шар для боулинга, и он поспешил им воспользоваться, чтобы немного расчистить перед собой местность от особо ретивых «кеглей». Зашвырнул его так, что пятки зачесались. Песок задрожал и в том месте, где прокатился шар, образовалась брешь в наступающих. Мишка также не заставил себя долго ждать и зафиндюрил в самую гущу нечто, похожее на ураганный смерч. Он вырос прямо из-под ног бегущих, засосав в себя, как пылесос, дюжину уродов.
На мгновение это их задержало, но в конечном итоге они все-таки сшиблись с нами. Особо слабеньким «ужастичкам», волкам, и египтянам с воинами мы еще могли настучать по головке, но перед Демоном Видения, вампиром и мумией вместе взятыми, наши штучки были бесполезны.
По правилам нашего боя мы, конечно же, побегали вокруг платформы, покидались песочком в глаза, потравили уморительные байки про них, их родителей, знакомых и близких. Сумели даже припечатать одного зрителя кирпичом (мало нам реальных врагов), но на этом все и закончилось.
Королева, до сих пор сидевшая в оцепенении, повернула в нашу сторону голову, и всех троих разбросало в разные стороны (Саню и Миху – по углам, а меня, как самого умного в центр). Мы оказались в безвыходном положении. Позади стена, вот она, даже рукой прощупывалась. Впереди зубатики с ревом приближались. Друзья черт-те где, у лысой бабушки. Выход, как всегда, один – бить гадов!
Напротив меня остановился демон-Тень и кучка ротозеев – везет, как всегда. Была бы мумия, я растянул бы ее по самые космы, но врагов не выбирают, они сами навязываются. Между ними произошла небольшая потасовка по поводу того, кто будет меня первым бить.
– Ну, вы еще передеритесь, лихие финские парни! – крикнул я осаждающим.
Им явно не понравился такой тон, и последнее, что я помнил, когда летел в стену – глухие удары палок о чьи-то туши и оглушительные взрывы наподобие немецких авиабомб. Странное дело, стена оказалась бумажной – меня выкинуло в какую-то камору. Демон Видения был как всегда точен со своими летающими огненными черепами-викингами. Любое отклонение в сторону и я бы размазался по каменным блокам. Я стоял посереди комнатушки, рядом со странным крестообразным шкафом, больше напоминающую громадную тумбочку. А вокруг… Все, абсолютно все пространство занимали часы – каминные и настольные, напольные и настенные, потолочные и так валяющиеся в углу. Здесь они были представлены во всех вариантах, от древних песочных до современных на жидкокристаллическом экране. Но самое ужасное заключалось в том, что вся камора тикала. Сморщившись как от зубной боли и закрыв уши руками, я пропустил черепушку от демона, так сказать прощальный подарок от демона.
– Время для меня ничто, оно не существует. Вы, люди, такие выносливые, но такие глупые.
Если в первом случае я закрылся руками и с энтузиазмом четко выговаривал заклинания, то в данный момент оказался полностью открытым и я просто влетел в тумбу. Проломав спиной дверь, я словно о бетон расплющился о заднюю стену шкафа. Дыхание перехватило моментально, в голове все завертелось и пространство поплыло. Удушье пришло позже. Третий и последний удар перевернул шкаф, и он с грохотом упал на пол. В нем что-то щелкнуло, по-видимому, сработал скрытый механизм, – и он стал трансформироваться. Совсем скоро я оказался удобно расположенным в…
– Обалдеть! Я летаю… я в гробу!
Гроб. Комната содрогнулась от звона часов.
– Какому-то жмурику хватило ума их завести.
– Вы люди… такие глупые…
– Только свистни – мы появимся!
– Подсознание – зеркало. Увидь его и умри!
Я отрекся от всего. Я потерял связь с миром, но чувствовал разливающееся внутри спокойствие и безмятежность. Действительно, зачем куда-то торопиться, если можно полежать… уснуть… Возможно, уснуть навсегда! Но не это главное в жизни! Цель. До нее я еще не дошел и она ох как далеко.
Сознание помутилось, реальность исчезла, и я потерял сознание.
…
Очнулся я от того, что часы продолжали трещать и тикать. Я понял, что лежу на боку. Хотел поднять голову, но больно стукнулся о дерево. Так и не решаясь открыть глаза, сделал над собой усилия и вновь уснул.
…
Очнулся не знаю когда, но часы продолжали трещать и тикать. Совсем рядом послышалось два голоса: мужской и женский.
– Во дрыхнет, хотя бы на время посмотрел.
– Да пускай лежит, говорят, во сне растут.
– Куда ему расти?
– Как куда? В длину.
– Ну, хотя бы с пола его убери! И выключи, наконец, этот будильник!
Я открыл глаза и вскочил как укушенный гадюкой.
– Ты что, призрака увидел? – спросил дедушка.
– Ага, – рассеянно произнес я.
– Конечно, будешь засыпать в три ночи – не только призраков увидишь, но и всех гризли вместе взятых.
– До чего ребенка довели. Ты бы одумался, отказался от этих компьютерных игр! – посоветовала бабушка.
– Я постараюсь! – хотя, покопавшись в памяти, я и не вспомнил, что было вчера.
– Ладно, с родителями на эту тему поговоришь. Будильник завел? Мы тебя разбудили? Все, наша партия закончилась, нам пора уходить.
И ушли. Вот прямо так взяли, оделись и ушли.
Я сел, потом лег. Сон? Красивый. Но он оказался таким реальным и правдоподобным… «Так, стоп. Голова трещит как рубашка по швам, но надо разобраться. Может, реальность не эта, а все-таки та? Господи, что я говорю. Все сошлось: я проснулся, будильник звенел, старички собрались в поход и им действительно не было никакого дела до меня и моего «странного» состояния. Но что, если это очередной мираж? Нужно попробовать!»
Соединив пальцы рук вместе, я прошептал самое простое из заклинаний, и на стол что-то плюхнулось. Вокруг свертка заклубилось пламя и стало пожирать находящиеся вблизи предметы.
Я закричал от отчаяния и позабыв, что позади находится стена, хорошо приложился об нее головой. Огонь разгорелся сильнее. Сознание терялось еще быстрее.
Ночь. Тишина. Ни единого звука. Откуда-то веяло прохладой. Спина затекла и требовала разминки, но страх сильнее боли (откуда он появился?) и поэтому никаких действий не предпринималось.
– Гы-ы-ыз! – послышалось совсем рядом.
– Вы люди… такие глупые!
– Подсознание – зеркало. Увидь его и умри!
– Там, где ад и Рай совместимы, там, где появилось что-то необычное и сверхъестественное, там появляемся мы. Трепещи злодей! Только свистни – мы появимся. Никто не вправе решать судьбу Вселенной. Никто не сумеет обратить в ничто мир. Все зависящее от нас мы сделаем!
Тьма подобралась совсем близко и окутала все пространство.
Тишина сделалась еще более глубокой и продолжительной.
Жизнь шла, идет и никогда не закончится.
Скоро настанет день. Новый день, новый век, новая эра…
Все вернется на круги свои. Что будет дальше? Наступит второй день, третий… Время не останавливается. Оно идет по заранее отмеренному кругу и не совершает остановок.
Никто пока не знает, верить ли своему подсознанию. Ни один из ученых не доказал и не опроверг эту теорию. Но утро когда-нибудь наступит, а значит, и второй день не за горами.
Проснулся Евграфий Порфирьевич от того, что в дверь настойчиво стучали. Вздрогнув, он отключил мобильный телефон, вытянул из него батарею и разобранным оставил на круглом советском столе у кресла-качалки. Осторожно встав, он расправил плечи, хрустнув позвоночником, и помассировал красные опухшие глаза. На цыпочках вышел в коридор и прислушался.
Все стихло. Послышались удаляющиеся шаги…
Евграфий взглянул на оставленный дневник Игната, недопитый коньяк и, спешно одевшись, вышел на лестничную площадку.
Никого. Мужчина посмотрел на часы. Полпервого. Укоризненно покачав головой, он как можно незаметнее, на его взгляд, пробрался к своему «москвиченку» и, сев за руль, сорвался с места, оставив за собой облако выхлопных газов.
Припарковаться пришлось на соседней улице. Ему не хотелось, чтобы кто-то и уж тем более этот следователь узнали, что Евграфий находится на работе. Через черный выход и запасную дверь он попал в свой кабинет и только здесь расслабился, облегченно выдохнув и толкнув пальцем стоящий на столе метроном. Звук тихого постукивания и мерного раскачивания немного успокоили мужчину. Заведующий собрался с мыслями, сделал на бумагах некоторые ежедневные пометки и, прождав в нервозном состоянии три с половиной часа, ровно в пять, оставив на столе в холле первого этажа напротив двери заместителя главного врача некоторые распоряжения на завтра, заверенные печатью, удалился таким же путем, каким и появился здесь.
Как ни странно, но он чувствовал раскаяние и угрызение совести за то, что подставляет своих коллег, не выходя на работу. Никогда еще до этого странного случая с Игнатом Андреевичем за ним не наблюдалось ничего подобного и близко стоящего к происходящим событиям. Евграфий Порфирьевич был предан своему делу и, как человек советской закалки, щепетильно и пунктуально относился к возложенной на него миссии быть заведующим психиатрической больницей.
