Евгения Ляшко
Юлька 2.0
Глава 7
В девять утра понедельника Иван Петрович лично просматривал отчёт о командировке Юльки. Кабинет ректора только что убрали и в воздухе всё ещё витал запах моющих средств. Девушка топталась на месте, почёсывая нос и поглядывая в окно на верхушки голых деревьев, на которых теснились вороны. Милютин не предложил присесть, а сразу заявил, то она с докладом о результатах рабочей командировки выступит на совещании перед учёным советом и проректорами. Выхватив распечатки, он уселся в высокое кожаное кресло и покручиваясь в нём начал читать вслух, а потом сник и стал быстро молча пробегать текст глазами.
Юлька отразила в отчёте весь спектр своей активности, она понимала, что если он задумал после первой же поездки от неё избавиться, чтобы освободить место Янке, то этот доклад явно его расстроил. Более того, куратор раздал участникам проекта по одной, так называемой «лучшей практике», которую потенциально нужно рассмотреть для применения, чтобы каждый проработал этапы внедрения и предложил свой вариант. Юльке досталась весьма щекотливая тема. Управление головного университета Сербии осуществлялось через выборный орган, который каждые три года переизбирался. Было видно, что Милютину неприятно было читать, что университетский управляющий сенат состоит помимо ректора ещё из проректоров, деканов четырёх советов факультетов, которые являются непосредственно указывающим, что всем делать органом. Более того ежегодно восемь представителей студентов, избранных Студенческим Парламентом участвуют в работе этого сената. Он же прекрасно понимал, что уже больше десяти лет как оккупировал ректорское место. Собственно он мало отличался от других ректоров по всей стране. И конечно чувствительно отнёсся к тому, что подобный способ управления попал в «лучшие практики».
– Можешь идти, – выдавил он, не став читать доклад до конца.
– Мне пройти в конферензал, у вас же в десять совещание? – спросила девушка.
– Нет. У тебя тут всё очень поверхностно. Незачем отвлекать учёный совет, – он демонстративно откинул отчёт.
Юлька не стала спорить, ей и так всё было понятно, к тому же девушке надо было отчитаться перед бухгалтерией и идти разгребать накопившуюся за время её отсутствия рутинную работу.
– Как вы не путаетесь во всех этих заковырках? – с восхищением смотрела Юлька, как молодая бухгалтерша оформляла документы по её командировке.
– О да, тут нужно было потрудиться, чтобы запомнить. Я когда училась, даже систему подобрала для запоминания. Там где самые ершистые требования к документам были, я правило на рифму клала. Получалось великолепно. Жаль только, что законы постоянного обновляются, а то бы я сборник-справочник издала. Любой бухгалтер оценил бы такую шпаргалку.
– Здорово, – Юлька подняла большой палец вверх.
«Надо будет и себе такую привычку завести» – подсказал ей внутренний голос.
Следующие полтора месяца Юлька жила своей обычной жизнью. Чёрный джип больше ей не встречался. Пару раз она наведалась на секретную квартиру, чтобы там убраться. За день до вылета в Варшаву в той же своеобразной краткой манере девушка получила новое задание от Крутижанской.
От Воронцова не было ни строчки. Юлька регулярно проверяла почту, но первая писать не решалась. Не хотела привлекать внимание к её обострённому интересу в вопросе приобретения списка пунктов назначения, которые они должны были посетить в течение межвузовской программы.
Они снова увиделись в Шереметьево. На первой неделе декабря. На нём был мешковатый фиолетовый свитер поверх рубашки и строгие брюки.
«Видимо у твоей подружки такой вкус или нет у тебя никакой женщины под рукой» – немного с грустью подумала Юлька, что такой хороший парень одинок.
Янка заполонила эфир собой, сообщая новости последних недель касательно всего на свете, а эти двое лишь молча поглядывали друг на друга и кивали. С глупостью можно бороться только одним способом, игнорировать, и ни в коем случае не впадать в спор, иначе сам в дураках окажешься.
Юлька попыталась поменять билеты на дневные рейсы, чтобы хоть как-то соответствовать своим биочасам, но как оказалось, удобных стыковочных рейсов нет. Она печально осознала, что общество дочки ректора придётся терпеть. Радовало только одно, с Евгением совпадали по времени перелётов, и Юлька попросила организаторов бронировать места при случае рядом, чтобы не терять возможность для проектных обсуждений.
Когда они вдвоём с Женей оказались, сидящими на соседних креслах Янка не скрывая зависти выпалила: – Смотрите-ка, какое совпадение.
– Может, в другой раз повезёт, и втроём на одном ряду разместимся, – сдобрил её Евгений открытой улыбкой.
Но та, хмыкнув, отправилась искать своё место, где-то в хвосте самолёта.
– Мне кажется, что даже секретари возмущаются, если подобным барышням оплачивают бесплатные каникулы. Ни кто же потом не спросит о её роли, зато она будет кичиться своим якобы участием в международном проекте всю жизнь, – поделился Женя своим мнением.
Юлька неожиданно покраснела. Она ведь тоже в проект попала по настоянию Крутижанской. Это не скрылось от Евгения. Он замолчал. Повисло неловкое молчание.
Затем он прокашлялся и обратился к всё ещё пунцовой Юльке: – Если честно я долго добивался, чтобы попасть в какой-то крупный проект. Я же в техническом ВУЗе на кафедре биоинженерии тружусь. Есть задумки, которые чтобы одобрили надо иметь связи в соответствующих кругах. Иначе разработки воруются ещё на стадии первых презентаций. А когда к нужным людям приходишь, то с их именем любые двери открываются.
– А мне кажется, что я в проекте из-за заслуг моего папы, – быстро придумала Юлька.
– Если даже и так, то они не ошиблись с выбором. Я слышал, что Валентин Валентинович тебя официально закрепил своим помощником. А ещё по большому секрету мне сказали, что будут отбирать пятёрку из всех нас, которая станет отрабатывать по углублённой программе. Им более продолжительный график пребывания за границей сделают в отличие от остальных.
– Ничего себе! Откуда такие сведения? – оживилась Юлька.
– Не могу сказать. Обещал, – покачал головой Евгений.
– Видимо поэтому и список стран мне не прислал? – догадалась девушка.
Воронцов кивнул.
– Хорошо, когда есть такие источники. Надо подумать, как проявить себя, – задумчиво протянула Юлька.
– Тебе не нужно думать. Ты уже в списке счастливчиков. Токо тссс! – приложил палец к губам Евгений.
Его осведомлённость настораживала. Им принесли напитки. Улыбаясь бортпроводнику, юная шпионка пыталась предположить, что скрывается за этим простоватым парнем, сидящим рядом. Гений-технарь или тоже шпион? И если второе, то на кого он работает.
Одно из самых престижных учебных заведений Польши встречало гостей. Университет, основанный ещё во времена, когда Царство Польское было в составе Российской империи, благосклонно относился к русским коллегам. Так же как и в Сербии здесь господствовало радушие и гостеприимство. Юлька подметила забавное отличие. Сербы поголовно высокие и плечистые гармонично выглядели. А вот поляки такие же плечистые, но коренастые были похожи на иллюстрации персонажей мясников и мельников из книжки сказок, которая у неё была в детстве. Эта сказочность как флюиды всё время витала вокруг, и ей ни как не удавалось от этого отделаться в первый день. Но потом она взяла себя в руки и сконцентрировалась на выполнении задания.
Составить нужную рифму для «Фиалки закончились, могу предложить петуньи» у неё не получилось. Но вызубрив аббревиатуру ФЗМПП, она не переживала за ошибку в передаче. Главное было осуществить эту самую передачу.
«Какой-то цветовод-любитель видимо всё это сочиняет» – сердито думала Юлька, когда заучивало новую шифровку.
Сложность встречи со связным в этот раз состояла в том, что она должна была пересечься с ним в толпе между королевским дворцом и Старым городом на Замковой площади и озвучить послание, проходя мимо. Отличительной приметой был туристический бинокль на груди. Лишь дважды, во вторник и в четверг с семи до восьми вечера она имела эту возможность.
Юлька изрядно нервничала. В этот раз она не дала себя уговорить остаться на вечернее мероприятие и удрала на такси. В морозном воздухе попадались редкие снежинки, которые мешали всматриваться в лица прохожих. Освещение площади было скудным. Какие-то фонари по периметру и на башнях, да переливы от рождественских гирлянд, которые украшали ярморочные деревянные домики вот и все осветительные приборы для не малого пространства с каждой минутой погружающегося в объятия ночи. Людей было много. Искать, что у кого болтается на груди, бегая в толчее туристов, являлось не самым приятным действом. Она почему-то то и дело натыкалась на одних и тех же людей. Потом сообразила, что надо двигаться против основного бурлящего потока, а не с ним в одном направлении. И вот мужчина в берете ей показалось, имеет толстый шнур на шее, который не был похож на ремень от фотоаппарата или наплечной сумки. Она стала пробираться к нему. Ещё пара шагов и она его настигнет.
«Да, это он» – Юлька набрала в лёгкие побольше воздуха, готовясь процитировать заученную фразу.
Она выставила правую руку вперёд, пробираясь между парочками медленно шагающих пенсионеров. Но тут кто-то схватил её за плечо.
– Вот ты где? Ну, ты даёшь, могла бы и меня с собой прихватить! – воскликнул Женя.
Слова прохрипели с бульканьем в глотке Юльки. Связного и след простыл. Всё напряжение поисков и потеря цели накрыли девушку волной гнева.
– Да что ты ко мне привязался? Что я сама не могу погулять выйти! – прошипела она и зашагала прочь.
Всю среду они не разговаривали. Юлька чувствовала, что была резка и обидела не повинного в её неудаче парня, но мириться не спешила. Завтра она должна снова выйти на поиски. И примирение может снова сыграть против неё. Но в четверг Женя подошёл сам.
– Слушай, ну бывает, хватит дуться, я не в обиде, – поставил он перед ней чашку кофе во время перерыва.
Юлька закрутила носом.
– Что опять не так? Или не желаешь мириться? – не сдавался Евгений.
– Кофе. Я такой не пью. Не сердись, пожалуйста. Это личное. Мне просто надо побыть одной, – извиняющимся тоном ответила девушка.
– Понял. Но ты имей в виду, я за тобой присматриваю, – подмигнул Евгений. – Что будешь пить?
– Воды. Без газа, – вздохнула Юлька.
Вечером девушка была снова на королевской площади. Она уже знала, кого ищет, поэтому прицельно высматривала мужчину в берете, но его нигде не было. Часы на башне показывали без пяти минут восемь, а она до сих пор не нашла связного. Юльку начало лихорадить. Она ни кого, не стесняясь, начала бегать по площади. Часы отбили восемь. С давящим чувством никчёмности девушка поплелась к стоянке такси. Но тут какие-то два парня толкнули её за угол. Один из них прикрыл ей рот рукой, и потащил в какое-то здание в глубине проулка.
На крыше было ветрено. Похитители подтолкнули её на самый край. По фигурам они отличались от поляков, но бегло говорили по-польски между собой.
И вот на правильном английском с лёгким средиземноморским акцентом тот, кто был постарше, спросил: – Что тебе надо? Говори, зачем тебе Франтишек понадобился?
Юлька оторопела и не знала, что отвечать, но машинально переспросила: – Кто?
– Не прикидывайся. Ты второй раз пришла. Что тебе от него надо? – прикрикнул молодой.
Девушка ошарашено смотрела на этих двоих: «Надо что-то делать, но что? Кричать бесполезно ни кто не услышит».
– Последний раз спрашиваю. Сознавайся что тебе надо? – прохрипел кто постарше.
И тут Юлька выпалила: – В чём хоть сознаться надо? Вы намекните, я быстро вспомню.
– Разговор не удался. Что ж почувствуешь, как летают птицы, – грубо сказал молодой и столкнул Юльку вниз.
Девушка летела не долго. Она ухватилась барахтающимися руками за выступающие бельевые верёвки одного из балконов здания. Положение было не ахти. До земли ещё пара этажей. Прутья, к которым была закреплена верёвка, начали медленно сгибаться. Юлька смотрела на гнущееся железо. Эта картина парализовала способность думать. И тут она увидела, как открывается балконная дверь. Евгений Воронцов пришёл её спасти. Он схватил перепуганную девушку и затащил на балкон.
Подросток позади, хмыкнул по-английски: – Чё за дура с крыши сигать. Не повезло тебе с подругой.
Евгений вывел всхлипывающую Юльку, дав обещанную купюру в протянутую руку на выходе из квартиры. Через несколько минут они вышли на площадь. Сели в такси. Она молчала. Он не спрашивал.
В отеле перед лифтом Евгений шепнул: – Просто неудачный день. Забудь. Нам тут ужин прощальный местные устроили. Не забудь.
Молодой человек быстро зашагал в ресторан, а Юлька села в лифт. Кабина шустро заскользила вверх.
«Зачем я вообще в это ввязалась? Кто это были? Что они хотели? Теперь ещё и Евгений думает, что у меня какие-то тёмные делишки. Возьмёт, да расскажет куратору проекта и тогда .. Что тогда?» – летели мысли Юльки, пока она разглядывала на зеркальной стене взлохмаченные волосы и оторванный рукав пуховика.
Двери лифта распахнулись, перед ней стоял разодетый Валентин Валентинович.
Его лицо накрыло негодование: – Юлия Владимировна, срочно приведите себя в порядок! В таком виде вы позорите всю делегацию!
– Неудачно приземлилась, – постаралась пошутить Юлька, но куратор лишь покачал головой.
Ужин пролетел как в тумане. Девушка даже не пыталась улыбаться, и вскоре сославшись на головную боль, ушла из-за стола. Она запретила себе думать о происшедшем до возращения домой.
В дороге с Воронцовым они практически не разговаривали. Лишь перекидывались фразами. Юлька в этот раз была рада Янкиной болтовне. Дома всю ночь она не сомкнула глаз, представляя скандал с Крутижанской и то, какими словами она откажется от участия в дальнейших операциях. На следующий день в субботу девушка сообщила Марии Владленовне, что провалила задание. Начальница же еле слышно проронила лишь одно слово «бывает» и отключилась.
Юлька вернулась домой. Стали подкатывать накопившиеся слёзы обиды, мысли хлестали: «Даже отказаться по-человечески не получилось, не перезванивать же. Какая же я всё-таки неудачница!».
Зазвонил телефон. На экране мобильника высветилось фото Кристины. Сначала раскисшая шпионка не хотела брать трубку. Но когда мобильник завибрировал в пятый раз, сдалась.
– Привет! Я была в ванной. Что у тебя? – соврала Юлька.
На другом конце раздались рыдания.
Юлька словно очнулась: – Не реви, говори словами!
– Я была так счастлива, я ради него даже хотела бросить мужа! А он, он…Он отказался от меня! Я предложила сбежать вместе. Уехать в Швейцарию, мой отец сейчас там. А этот, этот… Он отказался! Ты представляешь? Он отказался от меня! Я думала, ну ладно, может ему надо дать время обдумать. Мы расстались. Он обещал позвонить. Но я-то не могла просто сидеть. Я подняла все свои связи и выяснила.
Кристина замолчала, сорвавшись на затяжное рыдание, потом она затихла, словно подбирая слова.
– Что выяснила? – Юлька пыталась понять, что происходит.
– Приезжай. Я не могу, ну ты же понимаешь, – испуганным голосом прошептала Кристина.
Юлька посмотрела на часы, которые показывали полдень. Она быстро прикинула, что до понедельника сможет успеть туда и обратно слетать в Стамбул.
– Кристина, всё будет хорошо. Я приеду. Сегодня на вечернем рейсе. Встреть меня, – сухо проговорила девушка.
– Поняла. В шесть буду в аэропорту, – сквозь слёзы ответила подруга.
«Себе не могу помочь, хоть ей попытаюсь» – подскочила Юлька собираться.
Крутижанская оторвала взгляд от бумаг. Дверь в кабинет открывалась без стука. Такую привычку имел только один человек.
– Привет, Маш! Уделишь минутку?
– Привет! Заходи, конечно. С чем пожаловал Володь?
Солидного возраста мужчина в мундире прошёл к окну, и уставился на бушующий снежный ураган. Снег укутал Москву и теперь укреплял свои позиции метелью.
– Смотрю, твой пёсик подрос, – кивнул он в сторону Воланда на коврике.
– Есть такое дело, – согласилась Мария Владленовна.
– И как он в работе? – спросил мужчина, словно его интересовало только это.
– Могло бы быть и получше. Но на что-то прямо-таки идеально нам подходит. Иногда я, конечно, думаю, что это не наши, сделанные в лаборатории переделки сработали, а его природная сила породы с заданиями помогает справиться.
– Понятно. Слушай, я к тебе вот с чем. У меня ребятки пожаловались, что чуть операцию не провалили из-за того, что одна молодая особа настойчиво бегала за нашим агентом. Я навёл справки и понял, что это из твоего отряда девчушка.
– Любопытно, это, ты в каких справках выяснил, признавайся? – сузились глаза Крутижанской.
– Я, как и ты в этот бесовский проект со студентами своего человечка пристроил. Проверил, кто там ещё ходатайствовал и на тебя вышел. Сразу сложил, что твоя работа. Я же, как по старинке агентов из Высшей школы КГБ беру, то есть сейчас уже из Академии ФСБ. А ты любитель выращивать своих подопечных в полях. Дип дайв* будь он не ладен. Еле успел мой паренёк перехватить её. Так она там такую львицу исполнила. Пацаны подъобиделись. Но смолчали. А она во второй раз припёрлась. Они как очумелые от неё агента целый час прятали. В общем, урок они ей там преподали. Ты же своих собственно за критическим опытом отправляешь, вот они поделились одним. Напугали, но потом спасли. Может теперь умнее будет или захочет научиться чему-либо, прежде чем в разведку соваться.
– Романтики. Все в руководителя, – хмыкнула Мария Владленовна.
– Ну, а как без этого? А она у тебя, кстати, по какой части? – улыбаясь, подмигнул посетитель.
Бровь Крутижанской взлетела высоко на лоб.
– Извини, не мог ни спросить. Вдруг проболталась бы, – развеселился мужчина.
– Владимир Дмитриевич, схемы внутренних проверок сотрудников не разглашаются. И лиц я выбираю посторонних намеренно, чтобы по-свойски не отстукивали то, что не надо.
– Эх, суровая ты женщина, уважаю. Скажи, а если бы мы всё-таки поженились ты бы и любимому супругу ничего не говорила? – не без лести в голосе спросил Владимир Дмитриевич.
– Мы с тобой другую любовь выбрали, – вздохнула женщина.
– Это да. Только у нас любовь разная. Я люблю страну, а ты работу, – помахал на прощание Владимир Дмитриевич и скрылся за дверью.
«Вот лысый плут! И девчонка тоже хороша, даже парой слов не обмолвилась, что у неё там проблемы были. Интересно. Ныть не стала или пищать «я ухожу», значит, я в ней не ошиблась».
*deep dive – глубокое погружение.
Глава 8
Прошедший недавно снег уже был подметён с улиц и раскидан по углам закоулков типичным ростовским северо-восточным ветром. Сухой колючий воздух дарил ощущение зимы. Евгений добрался из аэропорта до съёмной квартиры. Высотка стояла около кольцевой дороги рядом с областной больницей, поэтому звук сирен машин скорой помощи стал уже частью жизни. Повод не переезжать был только один. До работы десять минут пешком. Донской Технический Университет располагался через площадь.
Мужчина осмотрел своё жилище. Однокомнатная квартира в гостиной имела три зоны обитания хозяина. Письменный стол, заваленный книгами и чертежами. Малогабаритный диван, который как он сюда заехал два года назад, стоял с тех самых пор в разложенном виде. Спортивный уголок из шведской стенки с навесным турником, штангой с наборными гантелями и рядом призывно стоящей истёртой напольной боксёрской грушей.
Евгений улыбнулся, но это было не чувство радости вернувшегося домой человека, а удовольствие от предвкушения тренировки.
Он быстро раскидал сумку в узенький платяной шкаф в прихожей, который вмещал весь его не хитрый гардероб. Переоделся и запрыгнул на турник. После тридцатого подтягивания он спрыгнул на пол и пошёл в кухню. Заглядывать в холодильник не было смысла, он и так знал, что там пусто, но рефлекторно потянул за ручку. Засохший лимон, неприветливо высветил гниющий бок.
«Придётся идти в магазин» – подумал Женя, сожалея, что не зашёл по пути.
Он снова оделся и хотел уже выходить, как раздался звонок мобильного телефона.
– Привет! Ты всё ещё в Ростове? – без всякого вступления послышался дружеский голос.
– Привет Соломон! А где ж мне быть? – вернулся Женя в гостиную и присел на край дивана.
– У меня к тебе деловое предложение. Возвращайся в Москву. Я теперь глава научной лаборатории. Набираю команду. Основной проект это нано технологии в борьбе со старением. Будем создавать систему антистарения. Мне нужны толковые биоинженеры. Без тебя ни как. Соглашайся, – локомотивом выдавал информацию бывший однокурсник по МГУ.
– Слушай, я только в такую щедрую струю везения попал. Сейчас ну ни как нельзя всё бросить, – как бы оправдываясь, сообщил Женя.
– Подумай хорошенько. Если зайдёшь на старте, выгоды больше будет, а если потом присоединишься, то надо будет под других членов команды подстраиваться, а ты это ой, как не любишь, – настаивал Соломон.
– Не разрывай мне мозг. Сказал же, не могу. Если всё обломается, тогда я твой. Пошлю тут всё куда подальше и приеду, если примешь, конечно, – резковато ответил молодой учёный.
– Такие, как ты специалисты штучный товар, обязательно приму. Не соблазняю тебя деньгами, знаю это не твоё слабое место, но подсказываю, что есть возможность оставить свой след в истории. Не просто след, а значительный следище! Ты подумай, какая тема, это же вечный кнут, под который человек сам спину и мягкое место подставляет. Все хотят быть молодыми и прекрасными и как можно дольше, поэтому на страхе старения всегда есть шанс заработать, ну или выбить финансирование, чтобы совершить прорыв в науке и прославиться. В общем, жду звонка. До скорого.
– Пока, – выдохнул Женя.
Он схватил перчатки и застучал по груше. Воспоминания и проекции планов на будущее отдавались в голове в такт ударам: «Учёба в Академии ФСБ была засекречена. На втором курсе отправили параллельно учиться в МГУ на факультет биоинженерии и биоинформатики. Потом год армии в спецподразделении и направление в Ростов-на-Дону. Считалось, что тот, кто займёт место научного сотрудника в одной из международных лабораторий в Европе, должен иметь корни профессионального происхождения не из столицы России. И вот теперь терпеливое прорабатывание образа и процесс вживания в легенду. Однажды я буду поставлять для своей страны сверхсекретные данные, в разработке которых тоже приму участие. Но ещё корпеть здесь, как минимум года три. Выращивание подобных мне агентов дело хлопотное и длительное».
Женя сбросил перчатки и снова схватился за турник. Неожиданно в его мыслях появился образ Юлии Драгунской. В Варшаве он выяснил, что она тоже имеет отношение к секретным службам. Шеф сильно не просвещал, но стало понятно, что девушка работает в отделе внутренних проверок, который возглавляет бывшая возлюбленная Владимира Дмитриевича. Он не гордился тем, что они с товарищами исполнили, но понимал, что так надо. Женя схватил штангу, обновил диски и стал приседать. Приятное лицо Драгунской вновь всплыло перед глазами.
«Но вот как она на это согласилась? Кто её надоумил? На авантюристку Юлька не похожа. Дмитрич, конечно говорил, что его бывшая умеет убеждать, но всё же на чём Крутижанская её завербовала?» – мучили его вопросы.
Женя оставил в покое штангу, только сделав ещё пару подходов, затем он составил список продуктов и как в замедленной съёмке пошёл одеваться. Он не стал менять спортивные штаны. Натянул лыжную куртку и спустился на первый этаж. Лифтом он пользовался редко, предпочитал бегать по ступенькам. Проживание на десятом этаже давало дополнительную возможность для кардиотренировки. Каждый шаг на этом жизненном этапе Евгений подстроил под грядущее будущее.
В продуктовом магазине, девушка продавец, как всегда, строила ему глазки. Женя натянуто улыбнулся, быстро собрал товары по списку, оплатил и отправился к выходу. Тут его осенило, что он забыл купить салфетки и, не успев закрыть дверь, снова вернулся в торговый зал. Продавщица с пожилой напарницей выставляли коробки конфет, стоя к нему спиной.
– Что ты в нём нашла? – пыхтела пожилая.
– У него глаза добрые, – мечтательно проговорила молодая.
– Тоже мне достояние. Ты лучше посмотри, во что он одет, очередной нищий научный работник. Семья такого впроголодь живёт. Вон их целый институт и что? Где ты там миллионеров видела? – поучала женщина.
– А мне не надо замуж за богатого. Я по любви хочу. Рай и в шалаше можно построить.
– Милая моя, рай в шалаше только до первой зимы. Попомни мои слова. Я тебе добра желаю.
Пожилая напарница обернулась и тут же расплылась в улыбке, обращённой к Евгению: – Что-то забыли?
– Да. Пачку салфеток, пожалуйста, – покашливая, попросил Евгений.
Пунцовая молодая женщина искоса посматривала, но подойти не решалась.
– Вот возьмите, – протянула салфетки пожилая продавщица, она немного замялась, но всё же спросила: – Молодой человек, простите за не скромный вопрос, а вы женаты?
– Нет. Разведён.
– Что так?
– Скучно супруге со мной стало. Я работу вероятно больше, чем её любил.
– Во как. А как же дети?
– Детей не было. Не успели. Дети в искренней любви только появляются.
– О, да вы философ. Желаю удачи!
Не успел Женя прикрыть за собой дверь, как повидавшая жизнь продавщица бойко выдала: – Слышала? Нечего с ним ловить! Уже бывший в употреблении, значит ни на что не годен. Повторяю, ни на что не годен!
Женю зацепили её слова. Конечно, как разведчику ему было выгодно иметь вокруг себя подобную ауру образа, который он исполнял, но мужское самолюбие напомнило о себе. Он отмаршировал в подъезд и чуть ли не впервые стал вызывать лифт.
«Ничего я не бывший в употреблении. Жанка, сама не знала, чего хочет, когда выходила за меня замуж. А когда поняла, что я свои мозги продавать тем, кто больше заплатит, не намерен, сбежала. Живёт себе сейчас с одним богатеньким, фотки присылает с курортов. На, мол, подивись, какая я красавица писаная от рук косметологов с хирургами стала» – не останавливаясь, он тыкал кнопку вызова лифта.
