Елена Райдос
Игра в Реальность
Глава 9.
Учитель поднялся в свою комнату, а я ещё некоторое время посидел за столом, наблюдая как исчезают в пространстве грязные тарелки, стоит мне только отвести от них взгляд. Крутая фича, ничего не скажешь. Заканчивался второй день моего пребывания в Убежище. А ощущение было такое, как будто я тут живу уже целую вечность. Слишком много событий, слишком много новых знаний. Я понимал, почему Учитель так спешит. Персональный зомбо апокалипсис мог накрыть меня в любой момент.
Вот только, что толку от всех этих знаний, если я до сих пор ни сном, ни духом о предстоящей мне миссии. Эй, Создатель, может быть, хоть намекнёшь, что я должен для тебя сделать? Хотя, это же я сам – Создатель, кого же тогда трясти? Может быть, я просто не обращаю внимания на посылаемые мне подсказки? Или не хочу их видеть, потому что мне страшно? Я прислушался к себе и констатировал, что мне ни фига не страшно. Просто я такой тупой. И зачем он, то есть я, выбрал меня на эту работу? Кроме четырёх нетленок во мне нет никаких особых талантов. Ну что ж, подождём, будем надеяться, что время ещё есть.
Я поднялся и поковылял в свою комнату. Уже занеся руку над дверной ручкой, я уловил слабый звук из комнаты напротив, где остановилась Марго. Ага, значит она всё ещё здесь. Самое время нанести визит вежливости и успокоить бедняжку. Я тихонько постучался в Маргошину дверь. Надеюсь, я не вытащил её из постели. Впрочем, раньше нужно было об этом думать. Дверь распахнулась, Марго, к счастью, была полностью одета и вроде бы даже рада меня видеть.
– Привет,– начал я с места в карьер,– Вертер сказал, что ты переживаешь из-за вчерашней ночи. – и замолк, давая девушке возможность как-то среагировать на мои слова.
Но она молчала и только пристально смотрела мне прямо в глаза. Пауза затягивалась, и, чтобы сгладить неловкую ситуацию, я пустился в объяснения, которые она уже, наверное, слышала от брата не один раз.
– Не расстраивайся. Они же не желали мне ничего плохого. Этот урок был мне просто необходим и…
– Я всё понимаю, Антон,– прервала мою сбивчивую речь Марго. – Утром это была просто истерика. Мне правда очень стыдно.
Я растерялся. Оказывается, в моих утешениях никто не нуждался. Вот я идиот, кудахтаю тут, как наседка, а ей, оказывается, всё понятно. Если с Марго всё было в порядке, зачем же Вертер так настойчиво просил меня её утешить? Мне стало обидно за свой конфуз и захотелось кого-нибудь сделать за это виноватым.
– А я вот не понимаю, зачем Вертер втянул в этот спектакль тебя,– надменно заявил несостоявшийся утешитель.
– Если честно, у него не было выбора,– на лице Марго появилась хитрая улыбочка. – Я сказала, что если он не возьмёт меня с собой в Убежище, то я стану практиковать прямо в своей Мюнхенской квартире, и пусть меня засекут Охотники.
Ага, шантаж, значит. Эх, женщины, крутят мужиками, как хотят. Мне стало смешно. На Марго просто невозможно было обижаться. Кстати, я же хотел подарить ей чётки из розового кварца.
– У меня для тебя подарок,– перевёл я разговор со скользкой темы,– дай мне минутку.
Я спрятал руки за спиной и закрыл глаза. Образ этих чёток я придумал ещё днём, когда мне пришла в голову идея про подарок. Некрупные круглые бусинки бледно-розового оттенка на голубой шёлковой нити, серебряные вставки и голова инкрустированы бирюзой. Образ был очень чёткий, и на материализацию мне даже минуты не потребовалось. Скоро я ощутил прикосновение холодных камешков в своих ладонях и протянул чётки Марго. Она смешно ойкнула и тут же перевела удивлённый взгляд с подарка на меня.
– Что-то не так,– забеспокоился я,– тебе не нравится?
Марго как будто пришла в себя и взяла наконец чётки в руки. Она покрутила их между пальцами, приложила к щеке, а потом надела на правую руку как браслет и снова подняла на меня глаза.
– Очень нравится! – мне показалось, что она говорит искренне, но что-то её явно тревожит. – А откуда ты их взял?
Ах, вот оно что. Она, наверное, подумала, что я стянул чётки из комнаты для медитаций. Придётся успокоить щепетильную девицу.
– Я их сам сделал,– я горделиво усмехнулся,– то есть заказал дому, и он мне их материализовал.
Марго молчала и пристально смотрела мне в глаза. Не верит, что ли?
– Ты же знаешь, что этот дом материализует все наши хотелки? – я невольно стал оправдываться. – Или Учитель тебе не рассказал?
Марго наконец очнулась, погладила чётки и заговорила, тихо, но чётко выговаривая каждое слово, как будто я был несмышлёным малышом.
– Антон, ты только не расстраивайся, но дом этого не умеет, я точно знаю. Он настроен, чтобы удовлетворять бытовые потребности постояльцев в еде, одежде, книгах, если требуется. Но он не умеет выполнять наши желания, – она немного помолчала, чтобы смысл сказанного дошёл до меня полностью. – Это проявляются твои способности Программиста,– заключила Марго.
Мы оба подавленно замолчали. Мои невинные игры в волшебника, которым я так радовался всего несколько часов назад, в один момент потеряли всю свою привлекательность. Ведь если я так лихо научился трюку с материализацией, значит до миссии осталось совсем мало времени. Я, разумеется, знал, что это должно случиться, но мне казалось, что до конца ещё далеко.
– А ты уже знаешь, в чём твоя миссия? – нарушила затянувшееся молчание девушка.
– В том то и дело, что не имею ни малейшего понятия,– с обидой отозвался великий волшебник. – Поверь, меньше всего мне хочется превратиться в зомби. Уж лучше я добровольно выполню, что от меня требуется.
– Если ты научился материализации, значит это нужно для твоей миссии. – Марго изо всех сил старалась мне помочь.
Вот я тупой. И ведь только что требовал у Создателя подсказки. Вот же она, подсказка, на блюдечке с голубой каёмочкой. Только что конкретно мне нужно будет материализовать на благо мироздания?
– Скорей бы уж всё случилось,– бросил я в сердцах,– надоели мне эти загадки.
Марго взяла меня за руки, её глаза наполнились слезами. Две маленькие слезинки скатились по ресницам и проложили блестящие дорожки на её щеках.
– Не спеши,– тихо попросила она.
Это было так трогательно, что я не удержался и обнял девушку чисто по-дружески. Она уткнулась в мою грудь и затихла. Вот так мы и стояли, обнявшись, когда за моей спиной раздалось тихое покашливание, и в комнату заглянул Вертер.
– Не хочу вам мешать,– заговорщицки прошептал братец,– но у меня тут созрела блестящая идея. А не выпить ли нам на прощанье чего-нибудь покрепче чая?
– Не думаю, что Учитель одобрит употребление спиртного,– с сомнением заметил я.
– Если Учителю это не понравится, то в кухне не найдётся алкоголя,– резонно заключила Марго, высвобождаясь из моих рук. – Проверим?
Втроём мы тихо спустились в каминный зал. Учитель оказался совсем не против нашей прощальной вечеринки. На столе в кухне нас поджидала бутылка красного сухого вина и три бокала. Рядом стояла тарелка с сырами и виноградом. Этот дом знал толк в винопитие. Вертер критически осмотрел этикетку, а потом бросил на нас с Марго оценивающий взгляд.
– Признавайтесь, кто предпочитает испанское,– с наигранной серьёзностью потребовал он. – Теперь понятно, кто у нас тут главный,– заключил Охотник при виде моей поднятой руки.
Прихватив вино и закуску, мы устроились у камина, Марго и я – в креслах, а Вертер уселся прямо на пол в позе лотоса. Камин услужливо разжёг для нас скромный, но очень уютный огонь. Мы разлили вино и выпили за знакомство. Потом мы некоторое время рассказывали друг другу, как же мы рады, что жизнь свела нас вместе и позволила узнать, какие все мы в сущности классные ребята. Ну и девчонки, конечно. Когда бутылка наполовину опустела, а тема для прелюдии застолья была исчерпана, я решился задать Вертеру вопрос, на который никак не мог найти разумного ответа.
– Вертер, можешь по дружбе мне объяснить, почему Охотники убивают продвинутых Игроков, вместо того чтобы отправить их на обучение. Я понимаю, что они могут быть опасны для нашей Реальности и всё такое, но зачем же сразу хвататься за оружие?
Охотник поставил свой бокал на ковёр и отвернулся к камину, обняв себя за колени. Я уже решил, что вопрос неуместен, и он не ответит, когда Вертер заговорил, глядя в огонь.
– Думаешь, я не задавал им этот вопрос? Ты пойми, Антон, подавляющее большинство Охотников потомственные. Все их предки по мужской линии были Охотниками, поэтому у них нет сомнений в непогрешимости своей благой миссии. Они с раннего детства искренне верят, что им суждено спасать мир от угрозы уничтожения. А я оказался в этой компании по необходимости. Откуда взяться вере?
Так я и думал, что всё дело в фанатизме. Нормальному человеку никогда не придёт в голову убивать, когда можно решить вопрос мирно и к общей пользе.
– А тебе приходилось убивать? – нарушил я затянувшееся молчание.
Зря я это спросил, не трудно было самому догадаться после событий прошлой ночи. Как бы в подтверждение моей логики Вертер повернулся ко мне и криво усмехнулся.
– Справедливости ради, нужно сказать, что каждый второй продвинутый Игрок – это отъявленный мерзавец,– зло процедил Вертер, снова отвернувшись к огню. – Они получают силу, зачастую с помощью магических ритуалов, и начинают её использовать, чтобы манипулировать людьми. Для таких не существует этических и моральных барьеров, их не жалко,– он ненадолго замолк, допил вино из бокала и продолжал. – Но каждый первый – это вот такие светлые существа, как моя Ритуся. Мне пока везло с клиентами. Не знаю, что я буду делать, если…
Вертер не договорил, но всё и так было ясно. В своей Охотничьей стае он ходил по лезвию. И зачем я завёл этот разговор? Только всем настроение испортил. К счастью, в нашей унылой компании присутствовало вышеназванное светлое существо. Почувствовав, что разговор сваливается с депрессивное русло, Марго лихо разрядила обстановку.
– Вер, а знаешь, что Антон научился сегодня материализовать вещи,– она закатала рукав и продемонстрировала брату мой подарок. – Смотри, что он для меня сделал.
– Классно! – искренне восхитился Вертер. – А можешь что-нибудь показать?
Я не стал ломаться и рассказывать, что пока научился только копировать вещи. Пусть думают, что я крутой маг. Просто закрыл глаза и представил лежащий прямо на ковре перед Вертером кинжал с чёрным сапфиром в рукоятке. Всё прошло как по маслу. С каждым разом мне требовалось всё меньше времени для материализации.
– Это мой тебе подарок,– сказал я Охотнику, который восхищённо вертел в руках ритуальный кинжал,– может быть, пригодится вместо пистолета.
Вертер поблагодарил, и мы продолжили вечеринку уже в более позитивном русле. Марго тоже продемонстрировала свои способности. Оказывается, она специализировалась на защите и целительстве. Если честно, то по сравнению с моими подарками, её энергетический щит выглядел довольно жалко, он годился, разве что для защиты от дождя, вместо зонтика. Но мы с Вертером всё равно дружно хлопали в ладоши и громко восхищались. На прощанье Вертер крепко сжал мне руку.
– Антон, если понадобится помощь, помни, что среди Охотников у тебя есть друг. Кто знает, как сложится твоя судьба? Может быть, пригодится.
Мы все трое обнялись, и Марго даже чмокнула меня в щёчку. Хорошие всё-таки ребята, эти дачи, странные, но хорошие.
Я спал крепко, и мне снился давешний волк. Во сне он выглядел совсем нестрашно, сидел у моей кровати на коврике, как домашний пёс, и охранял мой покой. А когда первые лучи солнца осветили верхушки елей, серый поднялся на лапы и без разбега прыгнул в окно. Огромная волчья туша бесшумно пролетела сквозь стекло и превратилась в облако. Некоторое время облако сохраняло форму вытянувшегося в прыжке зверя, а потом слилось с другими облаками и спряталось за горой. Я проснулся в отличном настроении. Почему-то этот странный сон вселил в меня уверенность, что всё будет хорошо. Хотя что может быть хорошего у приговорённого?
Прежде чем отправляться завтракать, я по привычке выглянул в окно проверить, не появилось ли ещё каких следов. Оказывается, ночью прошёл снег и укрыл весь дворик белым пушистым покрывалом. Больше ничего не напоминало о странном ночном происшествии, будто бы и не было никакого волка. Что ж, у меня имелись и другие дела, помимо обсасывания персональных глюков. Солнце уже встало, пора было завтракать и за работу. Спустившись вниз, я обнаружил у камина Учителя в гордом одиночестве с вездесущей кружкой чая. Брат с сестрой вернулись домой ещё вчера ночью после нашей вечеринки. Быстренько перекусив, я пристроился с чашкой кофе в соседнем кресле у камина. Хотелось расспросить Учителя на предмет одной, весьма актуальной для меня темы прежде, чем он начнёт гонять меня по пройденному материалу или отправит медитировать.
– Учитель, а сознание бессмертно? – я затаил дыхание словно в ожидании приговора. – То есть я понимаю, что сознание способно существовать без тела, но может ли оно исчезнуть совсем?
Мой наставник ничуть не удивился моему паническому настрою. Должно быть, все его ученики рано или поздно приходили к теме конечности своего существования. Как в одном старом анекдоте: «Доктор, я умру? А как же!».
– Антон, надеюсь ты ещё не забыл, что твоё сознание не существует само по себе, независимо от других проявленных сознаний, а является формой существования сознания Создателя в данной Реальности? – ехидно прищурился Учитель.
Вопрос был явно риторическим, но Учитель вопросительно уставился на меня поверх очков словно ждал ответа. На всякий случай я утвердительно кивнул и что-то согласно промычал. Удовлетворённо хмыкнув, он продолжал.
– Не думаю, что тебя интересует бессмертие сознания Создателя. Тут я тебе ничем помочь не смогу, и никто из людей не сможет. Что касается наших сознаний, то в основном все они реинкарнируют после условной «смерти» тела, то есть начинают Игру с начального уровня. Всё равно, как если бы ты не прошёл уровень в Игре и вернулся к её началу.
– Правильно ли я понял, что Игрок после смерти возвращается не на текущий уровень, а на самый первый? – такие правила показались мне, пожалуй, слишком жёсткими.
– Это зависит от того самого уровня и некоторых других обстоятельств,– пояснил Учитель,– но да, ты прав, основная масса Игроков возвращается на первый уровень с обнулением памяти. Остаются, правда, отдельные наработанные в предыдущих воплощениях навыки, но они могут и не проявиться в новой Игре, если не создадутся подходящие условия. С этой точки зрения действия Охотников очень эффективны. Убивая зарвавшихся Игроков в базовой Реальности, они как бы дают им второй шанс в новой Игре пойти иным, более правильным путём. Хотя кармические отпечатки всё равно остаются и влияют на новую жизнь как у Игрока, так и у Охотника. Убийство есть убийство, какими бы благими целями они его ни оправдывали.
Да уж, перспективка так себе. Не вижу, чем такая реинкарнация лучше полного небытия. Интересно, а с какого уровня позволено сохранять память после смерти? И что означает это «в основном»? Значит, не все реинкарнируют?
– А почему сознание может выпасть из круга реинкарнации? – спросил я. – Это, вообще-то, наказание или, наоборот, поощрение?
Учитель усмехнулся и одобрительно кивнул. Похоже, я опять задал правильный вопрос.
– Тут, как говорится, возможны варианты,– он откинулся на спинку кресла и опустил веки. – Если сознание освобождается от якоря своего тела, то «умирать» ему уже не нужно, такое сознание может сотворить себе любое тело по собственному выбору, либо существовать вообще без тела.
Вот это круто! Значит, Дали и Учитель практически бессмертны? Интересно, а сколько им на самом деле лет?
– Однако есть и другой путь, когда сознание как бы сливается с сознанием Создателя, тогда его индивидуальное существование и развитие прекращаются.
– А какой путь буддисты называют «просветлением»? – мне всегда хотелось понять, что же это такое на самом деле.
– Буддисты бывают разные,– усмехнулся Учитель,– да и термину «просветление» зачастую придают различный смысл. Мне бы не хотелось сейчас углубляться в буддийское учение. Важно понимать, что существуют два принципиально различающиеся пути развития сознания. В каббале, к примеру, их называют путь правой и левой руки. Оба пути нацелены на развитие сознания до уровня Создателя, только с разными целями. Путь правой руки предполагает, что индивидуальное сознание должно в конечной точке слиться с сознанием Создателя, а идущий по пути левой руки в конечной точке сам должен стать Создателем. Последнее, кстати, вовсе не означает, что новоиспечённый Создатель полностью отделяется от изначального, просто в сети появляется ещё один сервер со своей сетью, но иерархия Большой Игры сохраняется. Иначе говоря, новый Создатель продолжает оставаться проявленным сознанием нашего общего Создателя.
– А сколько всего может быть этих серверов? – полюбопытствовал я.
На самом деле мне хотелось узнать, существуют ли в нашей Реальности альтернативные Создатели. Но вопрос получился более общим, и ответ Учителя тоже был далёк от конкретики.
– Наше мироздание бесконечно,– торжественно произнёс он,– эта бесконечность распространяется и вверх, и вниз, и вглубь, и наружу. У нашего Создателя есть свой Создатель, его сознание тоже является проявлением сознания более высокого порядка и так далее без конца. Может показаться, что мы-то как раз и являемся конечной точкой этой череды проявлений, но это только на первый взгляд. Потенциально мы все – Создатели, и наши сознания проявляются хотя бы в том, что мы создаём в нашем мире: в картинах, в книгах, в домах, в детях, даже просто в наших фантазиях. Это помимо того, что каждый из нас имеет шанс стать сервером в сети мироздания.
– Правильно ли я понимаю, что каждый Игрок сам выбирает, по какому пути ему двигаться,– решил уточнить я,– или это предопределено?
– Любой Игрок имеет право выразить своё намерение,– согласился Учитель,– а вот будет ли у него возможность его осуществить, зависит не только от воли Игрока, но и от наличия определённых кармических отпечатков.
– А как же Создатель,– возмутился я,– ему, что ли, наши хотелки без разницы?
– Ну отчего же,– снисходительно усмехнулся мой наставник. – У каждого из нас есть своя роль в Его Игре. Однако свободы воли пока никто не отменял.
– И что это за роли такие? – я недоверчиво усмехнулся. – Он, что же, заранее распределяет, кому что предстоит делать в его пьесе, как режиссёр?
– Да, у Создателя есть план для развития каждого сознания,– подтвердил мою бредовую версию Учитель,– но это только план. Должен тебе сказать, что мало кто из Игроков в состоянии не то чтобы следовать плану Создателя, но даже осознать его наличие.
– И все эти роли сугубо индивидуальны? – засомневался я. – Это ж сколько их должно быть?
– И тем не менее это так,– Учитель похлопал меня по коленке. – Впрочем, всё же существует грубое разделение на два типа ролей, которые кардинально отличаются друг от друга. Дело в том, что все проявленные сознания изначально делятся на потенциальных Творцов и потенциальных Наблюдателей, а уж потом дробятся на различные оттенки в рамках каждой из этих основных ролей. Роль Творцов – осознанно сотворять Реальность. «Осознанно» в данном случае – ключевое слово. А роль Наблюдателей – объективно фиксировать проявленную Реальность без вмешательства в сам процесс творения. Ключевым словом является «объективно». Задача Творцов – развивать и оттачивать свой ум для того, чтобы научиться управлять своим подсознанием. А задача Наблюдателей – вовсе избавиться от ума, сначала низведя его роль до простого фиксирования картинки на экране монитора, а после смерти тела, совсем отключить монитор и практически стать подсознанием.
– Это и есть слияние с Создателем? – поинтересовался я.
– А что, очень хочется? – подколол меня Учитель. – Вечная нирвана, никаких тебе хлопот. Должен тебя огорчить. Придётся пока побарахтаться.
– Да мне и в голову такое не приходило,– начал я оправдываться,– путь Творца мне как-то больше по душе.
– Следует различать роль в процессе Игры и её конечную цель,– пояснил мой наставник уже серьёзно. – Игрок может принять решение о слиянии с сознанием Создателя в любой роли, если достигнет такого уровня развития, когда это будет возможно чисто технически.
– А что же тогда вы называете состоянием нирваны, если это не слияние с Создателем? – уточнил я.
– То состояние, в котором пребывают Наблюдатели, когда избавляются от ума,– пояснил Учитель. – Это они сами так его называют. Пока никому из них не удалось из этого состояния выйти, чтобы поведать остальным о своих ощущениях. Так что название это чисто условное.
– А потенциальные Творцы могут достичь нирваны? – спросил я с надеждой.
– До сих пор не известен ни один случай, когда потенциальному Творцу это бы удалось,– Учитель злорадно ухмыльнулся. – У Творцов для этого слишком деятельный и активный ум. От него так просто не отделаешься.
– Логично,– согласился я. – Кстати, а зачем Создатель создал два принципиально разных типа сознания?
– Не думаю, что мы в состоянии постичь Его намерения с нашего уровня развития,– философски заметил Учитель. – Однако у меня есть подозрение, что у Творцов и Наблюдателей разные Создатели. Не нужно так остро реагировать,– осадил он меня, видя, что я готов взорваться от возмущения. – Существование нескольких Создателей в одной Реальности вполне допустимо и даже имело место быть в недалёком прошлом. Позже ты всё об этом узнаешь.
– Ладно, потерплю,– я вздохнул и откинулся в кресле, типа, вот тут и подожду продолжения.
Однако долго я не выдержал, и следующий вопрос сорвался с моих губ буквально через пяток секунд.
– А Создатели получаются только из Творцов, правильно?
– Творцам до Создателей ещё очень далеко,– с усмешкой ответил Учитель. – Одно дело материализовать образ, пусть даже очень сложный, и совсем другое – проявиться в иной Реальности в виде индивидуальных сознаний. Это приблизительно как уметь вдевать нитку в иголку и сшить этой ниткой вечернее платье. Даже сравнивать некорректно.
Я невольно подумал про гномика Антошу. Он, помнится, тоже называл меня Создателем. Хотя, что я сравниваю компьютерную программу и реальную жизнь? И всё-таки неплохо было бы понять, где проходит эта грань между настоящим и виртуальным миром.
– Правильно ли я понимаю, что сознание Создателя проявляется только в виде человеческих сознания? – продолжил я свой допрос.
– Нет, конечно,– Учитель невольно усмехнулся. – Я уже говорил тебе, что Создателю интересны все аспекты бытия. Его сознание может проявиться и в животном мире, и в растительном, и в том, что мы считаем неживой материей, в горе или реке, например. Не стоит, однако, думать, что все люди, животные и растения являются носителями сознания Создателя, так же, как не каждая книга или картина является проявленным сознанием автора.
– Как это, не все люди? – это откровение меня просто ошарашило.
Учитель сделал успокаивающий жест рукой и объяснил.
– Ты же, наверное, смотрел фильм Матрица,– он посмотрел на меня и, получив подтверждение, продолжал. – В этом фильме лишь некоторые персонажи Матрицы были носителями сознания реальных людей, а остальные – просто программы. В Реальности происходит нечто схожее с этим фильмом: лишь некоторые объекты в персональной Реальности являются носителями сознания Создателя, остальные – это мыслеобразы, автоматически создаваемые подсознанием по определённым алгоритмам Игры.
Невероятно. Значит, каждый из нас постоянно общается с программами, вместо настоящих людей?
– А как разобраться, кто есть кто? – задал я животрепещущий вопрос.
– На уровне простого Игрока никак,– ответил учитель и поднялся из кресла, давая понять, что сеанс вопросов и ответов закончился.
