полная версия

Екатерина Синякова
Заразительный смех безумца

Одинцов посмотрел наверх и усмехнулся:

– Нет. Просто мимо проходил!

Алик поднялся, отряхнул одежду и, спрыгнув с нижнего пролета, спустился к Кассиану.

– У тебя была возможность отправиться с докладом к старику и натравить на меня северян. Почему ты все еще здесь? – поинтересовался Одинцов.

– Потому что Вадим не ошибался в людях. Я доверился его выбору, – Алик больше не скалился: воспоминания об исчезнувшем друге выбивали из колеи. Взгляд северянина стал отстраненным, а голос потускнел: – Я знал, что ты решишь проверить, в порядке ли я, и уладишь возникшие с северянами разногласия, не скатываясь до насилия и кровопролития.

– Не скармливай мне эту сентиментальную чушь! – попросил Кассиан. Он отвернулся от голубоглазого и зашагал прочь, так как не хотел, чтобы лирический настрой Алика передался ему.

Доминация

«Я не избавил тебя от ночных кошмаров, а стал одним из них, просто ты втянулась и, вопреки здравому смыслу, не хочешь просыпаться».

Одинцов опустил рюкзак на пол и снял куртку. На кухне горел свет: Ларионов ждал возвращения друга. Глеб не вышел встречать Кассиана, не стал задавать вопросов, только кивнул ему, когда тот проходил мимо по коридору, однако такие мелочи, как застегнутая под горло молния толстовки, спрятанные в карманы руки и напряженная поза, в которой застыл Ларионов, говорили о том, что он волновался и собирался отправиться на поиски прилично задержавшегося друга.

Кассиан прикрыл дверь ванной комнаты и стянул грязную майку. Парень задумался и перестал замечать происходящее вокруг (сказывалась усталость), поэтому не сразу понял, что к нему присоединилась Тамара.

– Что-то случилось? – тихо поинтересовалась девушка.

– Нет, – Кассиан не спешил поворачиваться к подруге, так как не хотел, чтобы Тамара по выражению его лица поняла, насколько он опустошен. – Почему спросила?

– Ты долго отсутствовал, – девушка тронула кончиками пальцев свежие ссадины, появившиеся на теле парня.

– Разве? Я не заметил, – Кассиан не собирался откровенничать. Чтобы избежать расспросов, он разделся полностью, забрался в ванну, включил воду и повернул переключатель, для того чтобы принять душ. Парень рассчитывал на то, что Тамара смутится и выйдет, но девушка продолжала «задавливать» его пристальным взглядом: она явно была не в духе. Кассиан выключил воду и обратился к подруге: – Что не так?

– Ты не потерял мой нож? – Тамара скрестила руки на груди и поморщилась. Сейчас она напоминала капризного ребенка.

Выглядела девушка забавно, однако у Кассиана напускная невинность и непосредственность подруги не вызывали умиления: он понимал прекрасно, что в такие моменты шутить с Тамарой и ослаблять бдительность не стоит, поэтому сухо ответил:

– Посмотри в кармане джинсов.

Девушка нашла нож и улыбнулась. Тамара по инерции раскрыла его и начала перехватывать. Нож вращался и мелькал между ее пальцами, превращаясь в расплывчатое пятно. Незамысловатые манипуляции – зрелище завораживающее… и жуткое. Кассиан неодобрительно покачал головой и снова включил воду. Это «отрезвило» девушку, она отложила нож в сторону, а потом стянула с себя доходившую почти до середины бедра футболку и присоединилась к стоящему под струями теплой воды парню.

– Да ты издеваешься! – возмутился Кассиан, когда оказавшаяся позади подруга отобрала у него мочалку и начала водить ею по распаренной коже парня.

– Разве? – передразнила Одинцова девушка.

Тамара бросила мыльную губку на полочку, обняла Кассиана и прижалась грудью к его спине. Руки подруги заскользили вдоль тела парня. Плавные движения и трение с усилением нажима вызывали у Кассиана трепет и доставляли ему удовольствие. Парень шумно выдохнул и зажмурился.

– Это опасно… – предупредил Кассиан.

Девушка ухмыльнулась и прошептала:

– Мне прекратить?

– Нет, ни в чем себе не отказывай… – голос Одинцова прозвучал сдавленно.

– Без проникновения?! Как дети малые! – Глеб Ларионов наградил парочку скептическим взглядом.

– Глеб, какого… ты приперся? – Кассиан недовольно посмотрел на друга.

– Вам повезло, что Тимур еще со свидания не вернулся! Зрителей могло быть больше! – заметил Ларионов.

– Свали, придурок! – Тамара запустила в незваного гостя мыльную мочалку, Глеб успел выскочить из комнаты и захлопнуть дверь, мокрая губка отскочила от нее и упала на пол.

Девушка разозлилась, она бросила несколько колких определений в адрес Ларионова, но вскоре остыла и начала смеяться. Кассиан тоже усмехнулся.

Тамара снова потянулась к парню, но тот мягко отстранил ее и произнес:

– Не надо.

– Почему нет? – угрюмо пробурчала девушка.

– Я заслуживаю полной отдачи, полумеры погоды не сделают, – терпеливо объяснил Кассиан. – Для посторонних я имею вес и нахожусь на первых ролях, а для тебя на данный момент я на втором месте. Когда перестанешь чувствовать привязанность к другому человеку, мы продолжим.

– Иногда ты жутко меня раздражаешь! Ты не избавил меня от ночных кошмаров, а стал одним из них! – возмутилась Тамара, а после смягчилась и добавила: – Но… кажется, я втянулась и не хочу просыпаться.

***

– Да ладно! – Глеб Ларионов чуть не выпустил из рук кружку с горячим кофе, когда увидел поднявшегося засветло Одинцова.

Кассиан зафиксировал наушники и застегнул под горло ветровку, а после поинтересовался:

– Что тебя так удивило?

– Ты же обычно отсыпаешься до обеда и не участвуешь в утреннем марафоне! – бросил колкое замечание Глеб.

Одинцов невольно вспомнил о том, что прошлой ночью во время погони быстро утомился и едва не сошел с дистанции, поэтому легко согласился с Ларионовым:

– Я запустил себя, и с этим надо что-то делать.

– Тамара еще спит? – уточнил Глеб.

– Да.

Ларионов прикрыл дверь кухни и заговорил тише:

– Пока Тимура нет, нужно кое-что обсудить.

– Давай, – Кассиан кивнул, он оставался расслабленным.

– Тебя не настораживает то, что Тимур стал надолго пропадать? – в голосе Глеба звенело раздражение.

– Нисколько, – Одинцов устроился в кресле, так как понимал, что беседа может затянуться.

– Но ты не даешь пацану поручений, – заметил Ларионов. – Разве это не значит, что ты больше ему не доверяешь?

– Ты ошибаешься, – Кассиан лишь улыбнулся.

– Я не идиот и вижу, что что-то происходит! – вспылил Глеб.

Одинцов подался вперед и спокойно разъяснил:

– Сейчас Тимур посвящает Кристину Алексину в дела Гурона и вовсю оказывает ей самые разные услуги.

– Что? Он крыса? – Ларионов был вне себя от злости.

– Вот из-за такой предсказуемой реакции я и не хотел обсуждать это с тобой, – Кассиан снисходительно посмотрел на друга.

– Почему ты так спокоен? Тимур же и о том, чем мы занимаемся, может рассказать Кристине, – теперь Глеб был напуган.

– Он не станет топить нас, – отмел этот вариант Одинцов.

– Откуда такая уверенность? – Ларионов заметался по комнате.

– Алексина не перебьет ту сумму, которую Тимур поднимает, работая со мной. Он себе не враг, поэтому будет молчать, – напомнил Кассиан и посоветовал: – Не грузись, Глеб. Я обо всем позабочусь. И еще… я доверяю Тимуру, потому что знаю, чего от него ожидать, его мотивы прозрачны и естественны.

– Ладно… – Глеб пытался переварить услышанное. – А поведение Тамары тебя не беспокоит?

– Ангел подкинет нам проблем, в этом не сомневайся, – улыбка на лице Одинцова превратилась в хищный оскал, – у нее не только нимба над головой нет, но и саму башню время от времени срывает, с девчонками всегда сложно, но и у нас с тобой не все получается и проходит гладко.

Ларионов ненадолго замолчал, он колебался. Эта внутренняя борьба развеселила Кассиана, парень не сдержался и заговорил первым:

– Что еще? Выкладывай!

– Обычно ты отмалчиваешься или скармливаешь мне щадящую полуправду, – Глеб с вызовом посмотрел на Одинцова и спросил: – Ты сдал позиции и открылся мне, потому что хочешь, чтобы я думал, что ты полагаешься на меня, считал себя особенным и делал все возможное, чтобы не разочаровать тебя? Это ведь часть игры? Манипуляция?

Кассиан поднялся, подошел к Ларионову и, положив ладонь ему на плечо, ответил:

– Пусть между нами останется некая недосказанность.

Лавирование

Не собираюсь опускаться на колени,

Я протяну без пищи и воды.

Меня забить камнями не сумеешь:

Мой потеряли след сторожевые псы.

Бледнеет даже месяц, звезды меркнут,

А я по-прежнему дышу и вижу сны.

Я смерти не боюсь, ведь все мы тленны,

Но так хочу еще одной «весны».

«Лишь мне ты можешь доверять безоговорочно».

Октябрь, 2014 год.

О Сергее Овчарове разные слухи ходили. Люди Виктора знали, что от младшего брата начальника следует держаться подальше. Когда Сергей уставился на Маскарада и начал подниматься по лестнице на второй этаж, бойцы вскинулись и последовали за гостем, чтобы усмирить, если он набросится на брюнета. Маскарад едва шевельнул пальцами, и люди Виктора остановились.

Овчаров-младший криво усмехнулся и сказал:

– А ты неплохо их выдрессировал!

– Не смей говорить так. Они не скот и не свора собак, – бесстрастным голосом произнес брюнет. – Ты в «Клетку» из-за меня заявился?

Сергей кивнул:

– Нам есть что обсудить.

Маскарад открыл перед его носом дверь своей комнаты:

– Обойдемся без свидетелей.

Парень повернулся к садисту спиной, неспешно прошелся по спальне и остановился напротив установленного по его просьбе большого зеркала. Изучая отражение гостя, Маскарад спросил:

– Твой брат знает, что ты разгуливаешь на свободе?

– Да. Это он вытащил меня из дурки, – подтвердил Сергей. Сначала мужчина хотел похвастаться тем, что пребывание в лечебнице больше походило на отдых в санатории, – так как ради сохранения репутации семьи Овчаров-старший ежегодно, в период сезонного обострения психических заболеваний, определял брата в дурку без регистрации, а также оплачивал дополнительные услуги развлекательного характера, – но вовремя отказался от идеи нервировать мрачного собеседника. – Виктор не может без моего ведома и согласия заключать крупные сделки, имеющие отношение к семейному бизнесу, вдобавок ко всему, некоторые партнеры и поставщики лишь со мной идут на контакт. Я пообещал подписать интересующие брата бумаги в обмен на свободу и возможность встретиться с тобой.

– Я стал разменной монетой? Ха! – брюнет не удивился даже.

– Глупец будет убегать от дикого зверя, жить в страхе и постоянно оглядываться. Человек, практичный и сообразительный, приручит изголодавшееся животное и сделает его своим сторожевым псом, – мужчина прикоснулся горячей ладонью к спине Маскарада, пальцы Сергея заскользили по припухшим контурам продолговатых ран, даже плотная ткань не могла скрыть того, что кожу парня снова стягивают швы: наложенные ранее пришлось обновить, так как они были разодраны во время нервного срыва, случившегося после незапланированного боя с Кассианом Одинцовым.

– К чему вся эта нездоровая философия? – брюнет поморщился, он боролся с желанием втащить больному ублюдку.

– Мой брат что-нибудь обещал тебе? – осведомился Сергей.

Парень ненадолго задумался, а потом произнес сухо:

– Что ты до меня не доберешься.

– Но я за твоей спиной, – заметил мужчина. Ослабив узел на галстуке, он продолжил расспрос: – А Алексина?

– Что прикончит меня.

– Но ты еще дышишь, – в глазах Сергея промелькнул хищный блеск, когда он попросил: – Вспомни мое обещание.

– Ты был одержим идеей посадить меня на цепь, – Маскарад невольно потер запястья, на которых еще недавно смыкались кандалы.

– Я никогда не врал тебе, – заключил мужчина. – Лишь мне ты можешь доверять безоговорочно.

– А еще ты говорил, что больше меня не тронешь, – посчитал нужным напомнить брюнет.

– Я не собираюсь причинять тебе вред и другим не позволю! – заявил Сергей, голос его прозвучал странно.

«На меня кто-то нацелился?» – Маскарад присмотрелся к собеседнику и задал вопрос:

– Что тебе известно?

– Тебя собираются заменить дублером, – объяснил гость.

– Я догадывался, – парень повел плечом.

– Могу наведаться к Нестерову и пресечь подготовку на корню, мне это сойдет с рук, – предложил Сергей.

– Думаешь, Нестеров хочет продолжить путь в «моих ботинках»? Это не самая радужная перспектива, знаешь ли! Он и так слишком долго от этого отбрыкивался. Я не против передать эстафету. Не смей приближаться к Игорю! – вспылил Маскарад.

– Если ты защищаешь покромсавшего тебя человека, возможно, и меня однажды простишь, – прошептал мужчина.

– Не уверен, – брюнет не стал утверждать, что Игорь не имел отношения к тому, что с ним произошло: в окружении парня было не так много людей, способных, сохраняя невозмутимость, совершить подобное зверство, да и фальшь Сергей распознает.

– Ты идеальная жертва в глазах окружающих. Стоит лишь раз запачкать руки твоей кровью, и непременно захочется повторения. Нестеров представляет для тебя опасность, – предупредил гость.

– Да, ему понравилось, – просто сказал Маскарад.

– И тебя это не беспокоит? – удивился Сергей.

– Ха! Нет, мне тоже зашло! Твоя забота, если это можно так назвать, не к месту, – парень едва сдерживал смех. Нервное напряжение начало отпускать брюнета, это смутило собеседника и охладило его пыл.

Сергей отвел взгляд и тихо проговорил:

– Дай знать, если передумаешь или тебе понадобится помощь.

Когда за мужчиной закрылась дверь, Маскарад перестал храбриться и сник, его трясло от злости и бессилия: «Что за странный трепет в груди? Отголоски страха? Я до последнего признавать не хотел, но присутствие этого человека в моей жизни и его действия, даже обыденные, всегда будут находить отклик в моей замазанной сажей душе. Из-за него я задыхаюсь. Разорвать эту пугающую и осточертевшую связь или использовать как оружие?»

***

Дверь кабинета была приоткрыта, поэтому Кассиан Одинцов стал свидетелем неприятного разговора. Его начальник, Гурон Аксенов, перебирая бумаги, заметил личные дела людей, давно покинувших бойцовский клуб «Таврион», бросил на своего помощника недовольный взгляд и, швырнув две папки на пол, вызверился:

– Я просил тебя избавиться от этого мусора!

Ян Власов, раздражающе сдержанный и вежливый парень, поменялся в лице, за несколько секунд на нем промелькнул калейдоскоп самых разных эмоций, изумление переросло в ярость.

Кассиан не знал, почему оказавшиеся на полу бумаги имели для Яна большое значение, но точно понимал одно: если не вмешаться сейчас, Власов отправит Гурона к чертям собачьим. Одинцов толкнул дверь, зашел в кабинет и произнес:

– Здравствуйте!

Начальник и его помощник смутились. Ян кивнул Кассиану и отвел взгляд в сторону.

– Ты вовремя, – без приветствия сказал Гурон. – Встреча, о которой я тебе говорил, пройдет на нейтральной территории. Выдвигаемся через пятнадцать минут.

– Хорошо, – отозвался Одинцов. Он посмотрел вниз и, изобразив удивление, проговорил: – У вас бумаги со стола попадали!

Кассиан наклонился, подобрал личные дела и передал их Власову.

– Спасибо, – поблагодарил бойца Ян, а потом он повысил голос и обратился к начальнику: – Я вам еще нужен?

– Отдай Кассиану ключи от служебной машины и отправляйся домой. Документацию завтра в порядок приведем, – ответил Гурон, смягчившись.

Власов поднялся с кресла, достал ключи из кармана брюк, протянул их Одинцову и с каменным лицом покинул кабинет.

– Я подожду вас на улице, – предупредил Аксенова Кассиан. Он последовал за Яном. Поравнявшись с помощником начальника на стоянке, парень задал вопрос: – Что тебя выбесило, Ян?!

– Я и сам не знаю, – ушел от ответа Власов.

– Ну же… выскажись! – посоветовал Одинцов. – Возможно, тебе станет легче.

Блеклые фотографии, приклеенные к правому верхнему углу папок, небрежно заполненные анкеты, в которых были обозначены антропометрические данные, спортивные разряды и прочие характеристики бойцов, навевали воспоминания и заставляли Яна дергаться, избавиться от «ненужного хлама» парень так и не смог: из-за полученной во время выступления травмы Денис Аксенов покинул «Таврион», исчезновение Таланина Егора оставило слишком много вопросов… «Кто следующий? Стоит ли мне продолжать бессмысленное движение в потоке битых "машин"? А может, бросить все и свернуть на обочину? Гурон быстро найдет замену такому посредственному помощнику, как я: он умеет вычеркивать людей из своей жизни», – Власов долго молчал: неприятные мысли роились в его голове, однако предложение Кассиана он не оставил без внимания и после заминки произнес:

– Отношение начальника к собственному сыну и Тео выбило меня из колеи. Впечатление создается, что он хочет забыть об их существовании.

Одинцов спокойно объяснил:

– Это защитная реакция. Гурон по-своему справляется с навалившимся дерьмом, – Кассиан серьезно посмотрел на Яна и добавил, хотя понимал, что его слова заденут и еще больше разозлят собеседника: – И он прав: то, что ты держишь в руках, лишь болезненное напоминание о людях, с которыми наши пути разошлись. Вы с Тео не были друзьями, ты чувствуешь вину и жалость, а это опасное сочетание, оно раздавит тебя, если ты не забьешь и не отпустишь ситуацию. Нужно двигаться дальше, Ян.

Горько усмехнувшись, раздосадованный помощник начальника поинтересовался:

– У тебя получается?

Одинцов непроизвольно тронул пальцами принадлежавший человеку, ставшему из-за него калекой, жетон, болтавшийся на цепочке, которую Кассиан не снимал с шеи даже дома.

– Я не тот, с кого следует брать пример. Ты не совершил ничего плохого, в отличие от меня, – Одинцов потянулся к личным делам. – Отдай это мне.

Ком подступил к горлу, но Ян не сопротивлялся.

***

Начальник, сидевший на пассажирском сиденье служебной машины, посмотрел на водителя и сказал:

– Плохо выглядишь.

– Есть такое, – легко согласился Кассиан.

– Дома все нормально? – поинтересовался Гурон.

– Относительно, – Одинцов пожал плечами.

– Не жалеешь, что смешал работу и личное? – начальнику нравилось подстегивать бойца.

– Постоянно, – честно ответил Кассиан.

– Ты можешь все прекратить, – озвучил напрашивающееся решение Гурон.

Одинцов лишь вымученно улыбнулся:

– Хочу, но не могу отпустить эту девчонку.

– Глупости! – прыснул собеседник.

– Если бы, – Кассиан прокомментировал: – Это как наваждение в самой извращенной и болезненной форме. Либо я к ней привык, либо…

– Только не говори, что влюбился! – попросил разочарованный начальник.

– …стал считать своей собственностью, – договорил боец, – поэтому закипаю, если она не согласовывает со мной свои действия.

– А вот это уже больше на тебя похоже! – настроение Гурона выровнялось, он заметил: – Это наш самый долгий личный разговор.

– Да, я становлюсь сентиментальным, – объяснил свое странное поведение Одинцов. Он поморщился и добавил: – Это не круто.

Начальник рассмеялся. Его телефон завибрировал. Какое-то время мужчина задумчиво смотрел на экран, а после принял вызов и произнес:

– Здравствуй, Кристина.

Кассиан помрачнел.

– Гурон, вы обдумали мое предложение? – заворковала Кристина Алексина, от ее доносящегося из динамика голоса водителя передернуло.

– Сейчас я не готов дать ответ. Я сообщу Виктору о своем решении позже, – Гурон отключил телефон и обратился к Одинцову: – Если хочешь что-то сказать, давай!

– Вы же понимаете, что с этой особой не стоит связываться? – уточнил Кассиан.

– Понимаю, но предложение она сделала заманчивое, – начальник повернулся к Одинцову и продолжил безрадостно, так как собирался разворошить «муравейник»: – Приму я его или оставлю без внимания, зависит от того, как ты себя поведешь.

– Что ей нужно? – спросил боец, хотя его подмывало посоветовать: «Просто пошлите ее куда подальше!»

– Маскарад согласился выступать в «Таврионе» от имени Виктора Овчарова, но я не уверен, что его стоит подпускать к нашей «кормушке», – поделился новостью Гурон.

– Странно, он говорил, что ни при каких обстоятельствах на это не подпишется. Маскарад испытывает неподдельное отвращение к таврионовцам, – Кассиан сбавил скорость, так как звонок Кристины и перспектива встретиться с Маскарадом сделали его рассеянным.

– Убедить или найти рычаги давления – для Алексиной не проблема, – начальника изменение поведения силовика Виктора Овчарова нисколько не настораживало и мало волновало.

– Нет, Кристину и Виктора Маскарад не боится, здесь что-то другое, – Одинцов отмел от себя неприятные мысли и сменил тему: – Ладно, проехали. Объясните лучше, почему вы обсуждаете это со мной? С каких пор мое мнение стало иметь для вас значение?

– Почему ты бросил вызов Маскараду? Что на тебя нашло? – Гурон впервые упомянул об инциденте, произошедшем в сентябре.

– А вы долго откладывали этот разговор, – холодно заметил Кассиан.

– Надеялся, что ты сам прокомментируешь свой поступок, – начальник тщетно изучал лицо собеседника: сейчас оно было абсолютно непроницаемым. Голос Гурона смягчился, когда он спросил: – Что он тебе сделал?

– Мне? Ничего, – озвучил правду Одинцов.

– Кассиан…

– Закроем тему! – осадил начальника боец.

Гурон не собирался так просто сдаваться. Он вспылил:

– Мне нужно знать, сможешь ли ты держать себя в руках, если вы вновь пересечетесь!

Кассиан остановил машину, он опасался, что во что-нибудь врежется: раздражение усиливалось. Парень подался к начальнику и заговорил тихо и с насмешкой:

– А если я скажу, что рецидив возможен? Как вы поступите?! Запретите Маскараду переступать порог «Тавриона»? Меня выставите на улицу? Перекроите график выступлений, чтобы мы не взаимодействовали? – боец откинулся на спинку сиденья и смежил веки.

Аксенов, как и ожидалось, промолчал.

– Из-за меня никто заморачиваться не будет. Вы понадеетесь на мою сознательность, – подсказал Кассиан. Он сменил тему: – Появление Маскарада в нашем заведении привлечет посетителей и сделает развлекательную программу более занимательной. Вы уже все решили, просто резину тянете, чтобы «подрасти» в глазах конкурентов.

Слова подчиненного ударили по самолюбию Гурона, но он это «проглотил».

Кассиан распахнул глаза и продолжил:

– Если вам нужно объективное мнение, признаю: вам выгодно пойти на поводу у Алексиной, если мое, предвзятое и приправленное скепсисом, то я повторю, что с Кристиной и Виктором Овчаровым связываться не следует, а если вам нужна правда, не буду кривить душой, я не гарантирую, что смогу держать себя в руках, это не только от меня зависит.

– Ты не перестаешь меня удивлять! – начальник был польщен.

– Своей наглостью? – предположил Одинцов.

– Не без этого, – подтвердил Гурон, осклабившись, – но ты говоришь мне правду, а не то, что я хочу слышать.

***

– Притормози, – сказал Гурон Аксенов.

Кассиан подъехал к остановке и сбавил скорость. От ожидающих автобус людей отделилась прятавшая глаза за затемненными очками женщина. Она открыла заднюю дверцу машины и забралась в салон.

– Здравствуй, Оксана, – Гурон кивнул давней знакомой.

– Я благодарна за то, что ты согласился встретиться со мной, Гурон. Сейчас многие друзья стараются держаться от моей семьи подальше, словно мы прокаженные, – севшим голосом произнесла женщина. Когда машина тронулась с места, Оксана сняла очки, стянула с головы шелковый платок и расстегнула мешковатое осеннее пальто, которое скрывало точеную фигуру.

Одинцов тихо спросил у начальника:

– Куда теперь?

– Неважно. Просто не останавливайся, – ответил Аксенов.

Кассиан посмотрел в зеркало заднего вида: аккуратный дневной макияж, ухоженные руки, облегающее серое платье делового стиля, аромат дорогого парфюма и изысканность позы, в которой застыла знакомая Гурона, указывали на принадлежность к привилегированной прослойке общества, поэтому сложившаяся ситуация здорово позабавила водителя: «Странно…Таких дам не по городу катают, а пытаются затащить в номер. Сдаете позиции, Гурон!»

– Расскажи, что стряслось, – обратился к Оксане Аксенов.

– После того, как мой муж помог упечь за решетку одного непримечательного парня, Антона Реброва, у нас и людей, дававших против него показания, начались проблемы. Сейчас Ребров находится в следственном изоляторе. Нам угрожают его знакомые, даже полиция не может прижать этих подонков, мне нужна твоя силовая поддержка. Помоги разобраться с ними в обход закона. Я заплачу, – женщина нервно теребила край темного пояса, на ее щеках и шее появились красные пятна.

«Черт… Серьезно?! – Одинцов напрягся. – Мне точно следует присутствовать при этом разговоре?»

– Что этот Ребров из себя представляет? – Гурон не спешил ничего обещать знакомой.

– Это все, что у нас на него есть, – Оксана достала из расстегнутой сумочки копию заведенного на парня дела и протянула бумаги Аксенову.

Загорелся красный, Кассиан притормозил. Гурон просматривал документы и фотографии. Одинцов откинулся на спинку сиденья и заглянул в раскрытую папку, его насторожило содержание пункта «Особые приметы». Парень предостерег начальника:

– Гурон, не вмешивайтесь и не становитесь заступником этой особы. Она темнит. За сговор с ней вас выдавят из бизнеса.

– Да как ты смеешь!.. – поведение влезшего в разговор силовика возмутило женщину.

– Успокойся! – Аксенов жестом велел Оксане замолчать. Он знал, что Одинцов просто так встревать и навязывать свое мнение не станет. Начальник спросил у него: – Что ты имеешь в виду?

– Я смогу объяснить, только если она расскажет правду, – Кассиан не считал нужным скрывать раздражение в голосе.

– Мне больше нечего добавить! – Оксана замотала головой, положила ладонь на плечо Гурону и робко произнесла: – Продолжим разговор без твоего подчиненного? У меня от этого человека мурашки по коже!

– Бояться вам следует не меня и не тех, кто поддерживает Реброва, а того, что в один прекрасный день у вас появится непреодолимое желание оборвать свою жизнь, – процедил сквозь зубы Одинцов.

– Пошел ты!.. – не сдержалась и зашипела женщина.

– Что, я угадал? – водитель повернулся к Оксане, он решил дожать ее, хотя не испытывал удовольствия от происходящего: – Уже были попытки все прекратить? Надоело жить в страхе и оглядываться?!

Аксенов не пытался угомонить подчиненного, а молча сверлил женщину взглядом. Лицо Оксаны горело, ее трясло от злости.

Световой сигнал изменился. Машина тронулась с места.

Гурон потребовал:

– Мне нужна правда!

Женщина, всхлипывая, тихо заговорила:

– Мой сын сбил человека. Пострадавший скончался в больнице. Муж воспользовался служебным положением, оказал давление на свидетелей происшествия, и они изменили показания. Мы написали задним числом заявление об угоне автомобиля и… – Оксана замялась.

– Вы повесили убийство на Реброва? – предположил Одинцов.

– Да, – нехотя призналась собеседница.

«Мрази», – Кассиан перестроился в крайний ряд, съехал на обочину и остановил машину. Он взял у начальника папку с бумагами и показал Гурону и женщине строку в документах, в которой говорилось о наличии на руке находящегося под следствием парня татуировки в виде компаса, а после Одинцов сказал небрежно:

– Вы подставили члена группировки Севера. Старик может добиться освобождения своего человека и нагнуть вас, не делает он этого только потому, что дает вам время поступить по совести и во всем сознаться. Не проверяйте его терпение на прочность!

– Север? Кто он? – Аксенов поморщился.

– Вы не слышали о нем? – Кассиан неподдельно удивился.

Гурон пожал плечами и ответил:

– Не припомню.

– Север – бизнесмен и бандит, но с моральными принципами, – Одинцов невесело улыбнулся. – Скоро и в наших краях о нем заговорят. Его люди сюда не просто так подтягиваются. Видимо, старик планирует расширить сферы влияния. А то, что местные опрокинули одного из его рекрутов, лишь ускорит этот малоприятный процесс.

– Какое отношение ты имеешь к делам его группировки? – в голосе Аксенова проскальзывал металл, но смутить подчиненного своим недоверием мужчина не смог.

– До того, как вы предложили мне работу, я принимал участие в подпольных боях и имел дело с силовиками Севера. Эти отморозки выбивают дурь из жадных до денег соперников, чтобы снять нервное напряжение, самоутвердиться и убедить представителей других группировок в том, что людям старика переходить дорогу не стоит, – поделился не самыми светлыми воспоминаниями Кассиан.

– Ты сломал систему? – ухмыльнувшись, поинтересовался Гурон.

– Нет. Мне приходилось поддаваться и «сливать» бои. За участие тоже платят неплохо. Одержать победу и задеть самолюбие северян – не самая хорошая идея. Иногда лучше не выделяться, – сообщил Одинцов.

– Если мой сын не явится с повинной, его убьют? – напомнила о себе Оксана, подавшись вперед.

– Зачем? – Кассиан встретился с ней взглядом. – Северяне морально уничтожат и запугают лжесвидетелей и вашего сына. В лучшем случае участники «постановки» свихнутся, заработав шизофрению, в худшем… – парень пожал плечами.

Женщина зашмыгала носом:

– Сын уже пытался наглотаться таблеток!..

– Убедите его написать чистосердечное признание, – посоветовал Одинцов.

– Должен быть другой выход! – не согласилась Оксана.

– Я не собираюсь подпитывать ваши иллюзии. Его нет. Срок безобиднее альтернативы, – осадил ее Кассиан.

Женщина переключилась на Аксенова и начала его обрабатывать:

– Гурон, пожалуйста!

Гурон решил прислушаться к совету подчиненного и остаться в стороне:

– Моя помощь тебе не потребуется. Ты знаешь, как урегулировать возникший конфликт.

***

Сработал дверной звонок. Владелица сети тату-салонов, Арина Гарканова, накинула поверх откровенной комбинации халат, запахнула его, приоткрыла дверь и возмутилась:

– Артем, я же просила сегодня заехать пораньше!

– Артем? – спросил гость, которого звали иначе. Он не растерялся и выдал: – Если хочешь, я подыграю и буду отзываться на это имя.

– Прости!.. – выдавила из себя Арина, смутившись.

– Если я не вовремя, могу пройтись, – предложил парень, закинув дорожную сумку на левое плечо.

– Нет, все в порядке, заходи, – Гарканова улыбнулась и впустила гостя. Она призналась: – Я удивилась, когда ты принял мое предложение.

– Да? Что так? – парень изобразил замешательство.

– Ты долго тянул с ответом, – заметила женщина.

Гость усмехнулся:

– Я набивал себе цену!

– И не стесняешься такое говорить?! – пробурчала Арина, с трудом сдерживая смех.

– Если бы я был стеснительным, то не пользовался бы популярностью! – просто ответил парень, а потом, приблизившись вплотную к хозяйке квартиры, поинтересовался: – Где ванная комната? Мне нужно подготовиться.

Арина указала рукой на нужную дверь, так как боялась, что голос ее подведет, слишком много секса было в действиях прижимающего ее к стене человека.

***

Маскарад снял просторную толстовку и спортивные брюки и повесил их на крючок рядом с полотенцами, убрал в сумку каркасную маску, похожую на намордник собаки, собрал волосы в хвост, чтобы не намочить их, и принял душ.

Парень смахнул полотенцем капли воды с тела и посмотрел на свое отражение, а потом надел декоративную маску. Она «темнела» вокруг глаз и закрывала скулы и нос, но не доходила до губ. Маскарад привел волосы в порядок, теперь они каскадом ниспадали на плечи, а отросшая челка вынуждала парня щуриться.