Джули Дейс
Наше пересечение
Глава 6
Иви и Ноа резко замолкают. Теперь три пары глаз устремлены на меня, но я даже не могу дышать, не говоря уже о том, чтобы пошевелиться. Это какая-то чертова шутка, не более. Медленно поворачиваюсь к Иви и внимательно всматриваюсь в черты её лица. Тошнота подступает к горлу и сдавливает его смертельными тисками.
Ну, конечно, моё чутьё не лгало.
Зелёные глаза искрятся точно так же, как и когда-то взгляд Грейс. Моей Грейс. Золотистые локоны, разница лишь в длине и густоте. У Грейс они достигают лопаток, в то время как у Иви едва касается плеч. У них даже улыбки похожи. Хотя однозначно Грейс чуть выше. Я знаю её. Несмотря на небольшое количество времени наших отношений, я изучил каждый дюйм её превосходного тела.
– Грейс? Ты сказал Грейс? – шепчет Иви, смотря на меня широко распахнутыми глазами.
Перевожу взгляд на Ноа, который плотно сомкнул челюсти, и я отчетливо вижу, что вены на его шее вздыбились, как и пульс, выбивающий барабанную дробь. Еле расцепляю плотно прижатые друг к другу зубы, которые почти скрипят, но он опережает меня, меняя гнев на иронию.
– Да он трус, – с насмешливостью бросает Ноа, и я не успеваю уловить ту долю секунды, когда прибиваю его спину к стене.
– Я тот, кто имел отношения со своей студенткой. Я тот, кто рисковал свободой. Я тот, кто готов отказаться от себя и от своей гордости, чтобы вернуть её. Я тот, кто был рядом с ней, когда она узнала дерьмовые тайны своих ублюдков родителей. Я тот, кто ждал её дома и держал волосы над унитазом. Я тот, не спал из-за неё. Я тот, кто был рядом с ней в переломные моменты. Я тот, кто любит её сильней, чем самого себя. Я тот, кто получил угрозы её отца, который решил пустить ей пулю в лоб, если я появлюсь рядом. Я тот, кто выбьет твои зубы, если ты ещё раз что-то скажешь о трусости.
Слушая собственный голос, я не узнавал себя. Словно за меня говорит кто-то другой. Чувствую, как лицо пылает, а ярость настолько сильна, что я готов задушить его голыми руками. Из состояния аффекта, меня вырывает детское хныканье и голос Иви, которая является его утешением. Сглатываю комок битого стекла и поворачиваю голову в сторону двух других наблюдателей. В глазах мальчишки застыл страх, из-за чего я медленно отпускаю Ноа и делаю шаг в сторону.
– Папа просто играет, малыш, – улыбается Иви, но я отчетливо вижу, как она выдавливает из себя это спокойствие.
– Да, сынок, – кивает Ноа, – принеси пистолет, мы будем мафией. Будешь нашим главарём? Диего и я полностью в твоём подчинении.
Ноа бросает на меня быстрый многоговорящий взгляд, и я сразу киваю, натянув ту же улыбку, что и его родители.
– Можно я буду левой рукой? Не хочу вставать между тобой и папой.
– Левой? – с долей любопытства спрашивает Остин, и я сразу киваю.
– Да, правая всегда важнее.
Моргнув, он тут же убегает в свою комнату с криками, что принесёт всё необходимое оружие, и я улавливаю, как облегчённо выдыхает каждый из нас.
– Ты спровоцировал эту аварию? – цедит Ноа, как только мальчишка скрывается в дальней комнате, из которой тут же раздаётся шум перебирания пластика.
– Ещё одно слово, и я заеду тебе с особым желанием, – хрипя, отвечаю я.
– Успокойтесь оба! – громко восклицает Иви, встав между нами и метая глазами то к мужу, то ко мне. Заострив внимание на первом, она спокойно говорит: – Он не мог ничего подстроить. Он бы в такси, Ноа. Он защитил меня от сумасшедшего мужика.
– Он знал, что ты её сестра.
– Я даже не знал, что у Грейс есть сестра, – отчеканиваю я, ещё раз пройдясь взглядом по Иви. – Она не любила говорить о своей семье. И я знаю, почему.
– Что сказал тебе отец? – спрашивает Иви.
– Тебе рассказать всё?
– Да.
– После моего рассказа, ты возненавидишь его.
– Я хочу, чтобы он был первый в очереди, с кого будут сдирать заживо шкуру, – говорит она без намёка на шутку. – Куда уж дальше.
– Начну с того, что они не потрудились приехать на похороны её лучшего друга, кстати, после которых она исчезла, продолжу тем, что он привёз меня на её свадьбу для веселья. Если бы я ушёл, он превратил бы её жизнь в ад. Завершу тем, что он угрожал мне её жизнью.
– Что именно он сказал?
– Если я приближусь к ней, то у него специально заготовлена пуля. Один мой шаг, и она застрянет в голове Грейс. Он блефует.
– Он не блефует, – шепчет Иви. – Отец способен. Он умеет управлять Грейс. Я сбежала из дома с Ноа, у него больше нет другого варианта.
– Я сам это решу.
– Ты ничего не решишь!
В зелёных глазах отражается ужас, паника и дикий животный страх. Иви начинает тяжело дышать и хватается за рукав мужа, словно он – это её спасательный круг.
– Чертов ублюдок. Он давно спланировал свадьбу с Арчером, чтобы вступить в долевую, а потом отнять их бизнес. Если пострадают родители, всё перейдёт по наследству к Арчеру. Он единственный в семье, всё давно переписано на него. Отец хочет забрать все, и уверена, он уже вступил в совет директоров.
Иви начинает расхаживать по парадной, а из комнаты уже несётся Остин.
– Малыш, ты видел, что папа купил новую игру? – тут же спрашивает она, и получает кивок. – Я хочу, чтобы ты научился в неё играть и потом рассказал мне, как это делать. Мы поиграем вместе.
Пистолеты моментально летят в ближайшую коробку, а парень испаряется за углом с таким счастливым лицом, словно срубил Джек Пот размером с миллион долларов.
Взгляд зелёных глаз сразу переводится на нас.
– Думаешь, что он действительно хочет это сделать? – спокойно спрашивает Ноа.
– Он хотел этого, как только родилась Грейс. Ему было легче, когда она любила Арчера. Ему даже не приходилось ничего делать, всё плыло в руки само собой, а потом… они расстались, и она уехала. Это я была уродом в семье. Отец возлагал все надежды на Грейс, управлять ею проще.
Иви переводит всё внимание на меня.
– Абсолютно точно могу сказать, что он знал про тебя и позволил этому случиться. Вы оба стали его марионетками, Диего. Он знает, что может стращать её – тобою. И тебя – ею.
– Он не мог знать. Мы не появлялись вместе.
– У отца везде глаза и уши. Он знает о тебе всё, даже миллисекунду, когда ты появился на свет.
– И что ты мне предлагаешь делать? Вернуться назад и смотреть на неё в новостях?
– Что она сказала последний раз?
Шарю по карманам и нахожу то самое письмо, где Грейс оставила последнее напоминание о своем присутствии в моей жизни. Бумага стала мягкой и затерлась, ведь я неделями истязал себя с её помощью.
Иви хмурится, но принимает потёртый листок. Чем дальше она водит глазами по словам, тем ближе сводятся её брови. Ноа делает то же самое, метая взглядом между мной и письмом, он напрягается с каждой последующей секундой. В итоге, пара напротив меня поднимает головы и в их глазах полное замешательство.
– Грейс… – шепчет Иви.
– Ты уверена, что это она написала? – переспрашивает Ноа, смотря на меня с некой неуверенностью.
– Да, это она писала. Я узнаю её почерк среди тысячи. Мы общались ночью с помощью записок.
Взгляд Иви находит мой и в нём столько сожаления, сколько нет в другом. Словно она меня понимает, как никто другой. И я уверен, что именно так оно и есть.
– Я должен узнать правду. Она ушла не попрощавшись. Я не верю ей. Не верю, что всё просто так. Она говорила обо мне.
– Я.. кхм, я слышала, – тихо говорит Иви. – Это ты был её тренером.
– Да. Я должен поговорить с ней, но не ценой её жизни.
В глазах Ноа нет полного доверия моим словам, я вижу это не вооруженным глазом. К сожалению, муж Иви не такой сговорчивый, как она. И, думаю, на его месте я бы давно мог выпнуть себе подобного за борт, не моргнув и глазом.
– Ты не можешь пойти к ней вот так! У тебя есть план?
– Я действую без плана.
Губы Иви образуются в форму «О», выдавая звук этой буквы.
– Ты встретишься с ней. Я тебе помогу.
– Иви… – настораживается её муж.
– Не смей говорить что-то против, Ноа! Она не может жить в клетке. Я не позволю. Она же моя младшая сестра! Она не заслуживает этого! Ты разве не понимаешь?
– Она пострадает. Мы пострадаем.
– Что ты говоришь? – фыркает она, – отец лично сказал, что я больше не член семьи Мелтон. Что он сделает? Он посторонний для нас человек.
– Посторонний человек, который может испортить нашу жизнь.
После своих слов, он смотрит на меня и выдыхает.
– Чёрт, мужик, ты не можешь подвергнуть опасности мою семью. Я скорей вырву твой позвоночник, чем позволю это.
– Я не прошу вашей помощи, – киваю я.
– Ты встретишься с ней, – повторяет Иви, – это неоспоримо. И ты останешься у нас. Это тоже факт.
Она разворачивается и шагает к дивану, махнув золотистым локонами. Перевожу взгляд на Ноа, который закатывает глаза и следует за женой. Еле сдерживаю смешок, провожая его спину. Женщины, что с них взять. Когда идея фикс возникает в их сознании, ты ничего не можешь сделать, лучше всего сдаться и следовать условиям, которые они придумали в своей милой головке. Именно по этой причине, я присоединяюсь к ним на диване и вопросительно смотрю на Иви, которая уже тыкает по экрану и ставит вызов на громкую связь.
Серый диван пепельным цветом настолько мягкий, словно я сел задницей в пушистые облака. Несмотря на огромные коробки вокруг, квартира кажется уютной и комфортной. Отчасти, благодаря открытой двери, из-за которой слышатся восторженные эмоции Остина и быстрое тыканье по клавишам на джойстике. Это заставляет меня улыбнуться, особенно когда до ушей доносится его приглаженные наборы букв «вах» и «пух».
Но моя улыбка моментально сползает с лица, на смену ей приходит омерзительная пустота и тоска, которую я ощущаю, как никогда ранее, услышав Грейс.
– Ты знаешь, что не можешь мне вот так просто звонить! – яростно шепчет она, но я улавливаю нотки тоски в её голосе. Кажется, я всегда видел её чувства, как картины, которые она рисует.
– Нам нужно встретиться, это срочно, – говорит Иви.
– Мы не можем! Если отец узнает… Боже Иви, если бы Арчер сейчас был рядом или отец… я…
– Мне нужна твоя помощь, черт возьми, ты не понимаешь? Я не прошу тебя о чём-то просто так! У меня проблемы! Это я была с тобой, когда ты… кхм… – зеленые глаза Иви смотрят на меня, словно она не знает, произносить ли следующие слова или нет. В итоге, она всё же решается: – Это я была с тобой, когда у тебя был первый поцелуй!
На линии повисает тишина. Секунды начинаются растягиваться в минуты, и я подумываю о худшем. Но Грейс выдыхает и даже издаёт тихое хихиканье.
– Формально, ты не была со мной.
– Да, я фигурирую, но после случившегося, в первую очередь ты пришла ко мне!
– Случившегося? – с любимой мне дерзостью, переспрашивает Грейс.
– Да, именно так.
– Ладно, – она снова переходит на шёпот, – Арчер завтра уедет на совещание с двух до четырёх, в это время я могу уехать.
Губы её Иви растягиваются в улыбке Чеширского кота, а её глаза светятся весельем, когда она смотрит на меня.
– Завтра в кафе Монокль на восточной террасе. Пароль «Кока».
– Кока? – с насмешливостью, вновь интересуется Грейс, и благодаря её голосу, тают льдинки в моём сердце. Я так скучал по ней. Слушая её, я едва сдерживаю весь спектр эмоций, которые разрывают изнутри.
– Да, как кола. Я интерпретирую, как могу.
– Как Остин?
– Всё прекрасно, Ноа купил новую игрушку, теперь их за уши не оторвать, приходиться разбирать коробки самой.
Говоря это, она смотрит на мужа и хихикает, а Ноа закатывает глаза и скрещивает руки под грудью, выгнув бровь.
– Я так и знала, что он самый ленивый человек на свете, – хохочет Грейс.
– Чтоб ты знала: это я таскал коробки с первого этажа на третий, а потом разбирал их, – заявляет Ноа, смотря на жену.
– Почему я не удивлена громкой связи?
– Потому что у нас нет друг от друга секретов, – воодушевлённо тянет Иви и кладёт ладонь на колено мужа.
– Я так устала от… – Грейс резко замолкает.
Спустя полминуты, на заднем фоне мужской голос зовёт её по имени, и мои внутренности обрываются, а она шепчет ещё тише:
– Кажется, Арчер пришёл. Я больше не могу говорить. Увидимся завтра. Не опаздывай, как ты любишь. У нас всего лишь два часа.
С этими словами, она сбрасывает вызов, а я превращаюсь в камень.
Я не хочу думать о том, что она встречает его со всем радушием, на которое только способна. Не хочу думать, что в эту самую секунду он обнимает её или подхватывает и несёт в кровать. Не хочу думать о том, что она шепчет ему что-то перед сном или просыпается в поту из-за того, что тела были плотно прижаты друг к другу. Не хочу думать о том, что всё было лишь игрой моего воображения, когда речь заходит о нас.
– Эй, – толкая меня в плечо, голос Иви выводит из транса. – Мы можем показать тебе город, если хочешь.
– Детка, это дерьмовая идея, – отвечает за меня Ноа. – Ему сейчас лучше напиться и поколотить грушу.
Сглатываю и стараюсь кивнуть, но из немого ответа выходит непонятно что.
– Всё в порядке, – хриплю я не своим голосом.
– Вы увидитесь завтра, и поговорите.
На этот раз кивнуть получается более-менее лучше.
– Не обязательно скрывать свои чувства, мужик, – говорит Ноа, – иногда лучше высказать всё прямо.
– Для этого я тут, – коротко киваю я.
– Чашечку чая? – предлагает Иви, смотря на циферблат часов. – Время перемирия и чайной церемонии.
– Серьёзно? – иронично выгибая брови, насмехается Ноа.
– Да, мы же в Лондоне. Диего должен знать наши традиции.
– Плевать вообще, – смеясь, говорит он и падает на спинку дивана, скрестив руки на затылке и растянув ноги.
Иви пихает его в бок и ворчит:
– Ты такой невоспитанный.
– На это мне тоже плевать, – усмехается он. – Я залезал в дом твоего отца не для того, чтобы мы читали книжки и упивались чайными церемониями.
Издаю смешок и не пытаюсь скрыть его за кашлем, ведь сам прятался с Грейс по укромным уголкам в университете.
– Да, ты такой романтик, – театрально морщится Иви, но тень улыбки на её губах говорит мне о многом.
– Детка, я кладезей любви.
Закатив глаза, она поднимается с дивана и получает шлёпок по заднице. Странно, что в их компании и доме я чувствую себя тепло и уютно, словно мы знакомы всю жизнь. Пусть всё началось с негатива, но сейчас мы на хорошей ноте, и это определённо приятно. Судьба преподнесла мне огромный подарок в виде Иви. Я благодарен всему на свете, что сел в это гребаное такси, водитель которого стал свидетелем и участником аварии. Мир слишком тесен и смешно, но я рад данному факту.
Указав на коробки, Иви даёт нам задание и убегает на кухню. В итоге, в первый день в Лондоне, я разбираю вещи незнакомых людей и по счастливой случайности – косвенно знакомых.
Коробка за коробкой сминается и убирается в уголок, а тишина между мной и Ноа смягчается всё теми же восклицаниями Остина. Проходя мимо, я периодически замечаю, как сидя на подушке в полупустой комнате, где есть только кровать, он подпрыгивает на месте и яро размахивает джойстиком из стороны в сторону, хотя это вряд ли может помочь, нужно лишь нажимать на кнопки. В любом случае, каждый раз я глупо улыбаюсь таким чистым детским эмоциям. Становясь взрослым, мы абстрагируемся и не принимаем мелочи так восторженно, как это делают дети. Обычная конфетка может вызвать у них столько озорства, что не совсем понятно нам. Получив конфету, я не стану оживлённо прыгать и кричать от радости, скорей всего, я скажу простое спасибо и суну её куда-нибудь в карман, позабыв об этом, спустя пять секунд.
– Теперь ты можешь сказать правду.
– Это и есть правда, – отвечаю я, поднимая очередную пустую коробку.
Поворачиваюсь к Ноа и смотрю на него тем же пристальным изучающим взглядом, что и он.
– Как ты познакомился с ней?
– Она являлась капитаном команды, но мы познакомились до тренировки. Она уделалась в дрова на вечеринке, я забрал её к себе. И.. это я был тем, с кем она уделалась.
– Ты знал, кто она?
– В каком плане?
– Кто её родители.
– Я понятия не имею, кто её родители. По мне, так они предводители ублюдков. Отец – главный из них.
– Да, – усмехается Ноа, но он быстро сменяет веселье на серьёзность. – Мы не особо ладили, не уверен, что и сейчас ладим. Но мы уже не готовы друг друга убить, наверно, это можно считать за хороших друзей.
– Грейс тебя недолюбливает?
– Почти. Лучше сказать, что она не готова целовать песок под моими ногами. Скорей, она готова прокладывать мою дорожку прямиком в ад.
– Почему?
– Я был тем, кто забрал её сестру.
– Забрал?
– Иви сбежала со мной. Отказалась от них ради меня. Думаешь, Грейс способна на это?
– Нет, – говорю я, и Ноа удивлённо вскидывает брови. – Она не способна отказаться от семьи ради меня. Но она способна отказаться от себя, ради других и меня в том числе.
– Это говорит о слабости.
– Это не говорит о слабости. Это говорит о силе. Можешь ли ты отказаться от друзей, любви, свободы ради других? Можешь прямо сейчас уйти и никогда не вернуться к Иви и Остину?
– Нет.
– А если тебя заставят? Принудят уйти.
– Хочу, чтобы ты знал: она не сидит на цепи. Она свободна, ей просто нельзя видеться с нами, потому что Иви больше не часть семьи. Мы под запретом. Но по какой причине она не объяснилась с тобой? Ты не думал, что она просто не хочет?
Сглатываю всю гордость и смотрю в его глаза.
– Я хочу услышать это лично.
Глава 7
Грейс
Когда я была ещё совсем малышкой и свободно гуляла под стол пешком, папа взял меня к себе на работу. Тогда это был маленький офис в старом здании, где папа выкупил нижний этаж. Я сидела на большом чёрном кожаном кресле Босса и скучала. Слава Богу, кресло вертелось, потому что лишь это спасало мою скуку. Пока папа занимал место во главе длинного стола, за которым сидело ещё где-то пятеро работников, и что-то обсуждали, перебирая бумаги, я в это время крутилась на стульчике в углу комнаты и молилась, чтобы это все поскорее кончилось. Конфеты, которые я по-тихому стащила из вазочки со стола папиной секретарши, уже давно кончились и фантики набивали карманы моего сарафана. Тогда мне казалось, что меня это никак не коснётся.
Времена меняются, и сейчас я уже сама сидела во главе этого проклятого стола, забитого людьми компании отца со всех сторон. За те годы, пока я училась в школе и играла в футбол, папа успел крупно расширить свою компанию, и сейчас всё здание было в его полном распоряжении. Но меня никогда не интересовали его дела, а уж тем более я никогда не задумывалась о том, что сама стану главой всего этого балагана. Как я успела убедиться на своём плачевном опыте, мой папаша любит делать сюрпризы: у него на меня давно был заготовлен план. Как только он отправится в мир иной, мой ребёнок – отец настоял на мальчике! – будет всем управлять и передавать компанию дальше своим детям, опять же мужчине. Пока ребёнок будет маленький, я буду его родителем, но как только он станет совершеннолетним, всё будет в руках отца. Это было в документах, которые сегодня утром прислал отец по почте. Он также добавил, что я должна буду сегодня прийти на ланч и расписаться в бумагах, которые обязуют меня выполнять его требования касаемо моих детей. Если честно, я и рожать то не собиралась, в ближайшее время точно. Но у моего отца на всё своё мнение, и меня никто спрашивать не стал.
– Миссис Росс, – прокашлялся взрослый мужчина в сером костюме тройке. Он сидел справа и ближе всего. Отец приставил его ко мне, чтобы тот следил за тем, как я выполняю свою работу и направлял меня. Его звали Майкл Джавадд, и он был настоящим снобом.
Ещё с детства, когда папа приглашал его домой, чтобы обсудить какие-то дела, а я играла в саду и никому не мешала, эта сволочь успевала портить мне жизнь. Он вешал лапшу на уши моему отцу про то, как нужно воспитывать девочек. Майкл говорил ему, что я расту избалованной, и управлять его делами мне будет трудно. Папа слушался его и каждый раз, когда этот ублюдок покидал дом с ухмылкой на лице, он брал ремень и бил меня по голой заднице. Так он думал, я буду сильнее характером, духом. Кроме всепоглощающей ненависти он не получил ничего.
Морщинистое лицо Майкла не выражало ровным счетом ничего. Он равнодушно посмотрел на меня и положил ручку на стол. Все за столом притихли и посмотрели на нас.
– Да, мистер Джавадд? – как можно напускнее протянула я.
Стоит отдать ему должное, он стойко переносил меня с того времени, как неделю назад папа решил, что мне пора влиться в эту рутину и разобраться что к чему. Но каждый раз, когда я поворачивалась спиной к Джавадду, я чувствовала, как он желает кинуть в меня нож.
– Мы обсуждали новую сделку с фирмой Лукаса Бернли. Он совсем недавно на рынке, но уже делает большие успехи. Сотрудничество с ним будет прибыльным делом, Вы так не считаете?
Честно? Я не слышала ничего из того что эти офисные планктоны тут говорили. Медленно поглощая конфеты, отобранные у собственной секретарши, я смотрела на картину на стене и думала о предстоящем ланче. Который, кстати, совсем скоро должен начаться.
Не ответив Майклу, я демонстративно посмотрела на наручные часы и попыталась как можно милее улыбнуться.
– Извините, но этот вопрос всё-таки придётся отложить на следующее совещание, – пожимаю плечами и поправляю пиджак.
Майкл покрывается красными пятнами от злости и дёргается.
– Грейс…
– Миссис Росс, Майкл, – с ухмылкой поправлял его и подпираю голову кулаком.
Он щёлкает костяшками и натужно кивает.
– Миссис Росс, фирма Бернли требует нашего ответа уже сегодня.
– Ну значит подождут ещё чуть-чуть. Мне нужно уйти, так и передайте их главе.
– Ваш отец был бы очень недоволен Вами, если бы Вы разорвали сделку с этой фирмой, миссис Росс, – протянул тихо Майкл. От меня не скрылись угрожающие нотки в его голосе.
Вот мудак.
– Нельзя разорвать сделку, Майкл, если она ещё не заключена. И если бы мой отец хотел с ними сотрудничать, то давно бы связался с ними. Но, как видите, этого не произошло, – я развела руки и пожала плечами. Цокнув, встаю с места: – Если им дорог наш союз, то они дождутся до завтра, так и передайте. А теперь, извините, мне нужно идти. Все свободны.
Не дав никак отреагировать на мои слова, я вылетаю из кабинета и мчусь к лифту. Как только ступаю в кабинку и нажимаю на первый этаж, прислоняюсь лбом к железной стенке кабинки и выдыхаю.
– Миссис Росс, подождите секунду!
Двери не успевают закрыться, как башмак Майкла встаёт между ними. Они разъезжаются, и пылающий от злости и ярости мужчина влетает в кабинку.
Выпрямляюсь, когда он встаёт рядом со мной.
– Вы что-то хотели? – отворачиваюсь от него и встаю лицом к дверцам, чтобы, как только мы спустимся, я могла быстро свалить.
Майкл встаёт слева от меня, но держит дистанцию в несколько шагов.
– Ты не хочешь заправлять всем этим, – не спрашивает, а утверждает он. Желваки играют на его челюсти, когда я быстро бросаю на него взгляд.
– Я твой Босс, Майкл, а не маленькая Грейс, с которой ты позволял себе грубости и колкости, – сухо говорю ему. – С чего ты решил, что я не хочу?
– Так в этом все дело, миссис Росс? Вы обижены на меня за своё детство? – пропуская мой вопрос, спрашивает он.
Сжимаю челюсти.
– Благодаря тебе и моему дорогому отцу у меня не было детства. Я спрашиваю ещё раз: с чего ты взял, что я не хочу быть кем-то в компании моего отца?
– Ты можешь врать ему, но от меня ты этого не скроешь. Я ещё тогда заметил, как маленькая Грейс предпочитает мячи и кисточки настоящим делам. Ты всегда была взбалмошной избалованной девицей. Ничего не изменилось.
– Похоже, ты очень зол из-за того, что папуля оставляет все дочурке, а не его правой руке? Вот кто из нас держит обиду, и это точно не я.
Осталось всего два этажа. Терпи, сучка. Нельзя показать ему, что его слова действуют на меня.
Майкл глухо рычит.
– Ты не достойна и никогда не была. Я был рядом, когда твоя наркоманка мать загремела в лечебницу. Я помогал ему обустраивать всё, искать место и заказы. Это я помогал ему выводить деньги, и я…
Видимо, осознав, что ляпнул лишнее, он сжал губы. Глаза расширились. Мужчина поднёс ладонь ко рту и ойкнул.
– Неловко вышло, не правда ли? Боюсь, папочке не понравится знать, что его лучший работник рассказывает такие вещи всяким «недостойным».
Лифт вовремя остановился, и Майкл исчез на этаже, ни разу не оглянувшись. Нахмурившись, я наблюдала за ним, пока он не скрылся с виду. Мне показалось, что я заметила самодовольный блеск в его глазах, когда он выскакивал из кабинки.
Выкинув эту ситуацию из головы, я решила, что обязательно разберусь с полученной информацией после встречи с отцом и с Иви. Последняя, ко всему прочему удивила, выказав желание встретиться со мной. Причём, она очень настойчиво попросила о встрече. Но мы уже некоторое время стараемся наверстать упущенное и снова стать лучшими сёстрами. Клянусь, я даже стараюсь меньше бить Ноа и меньше капризничать. К тому же я обожаю проводить время с Остином. И тем более свободного времени у меня стало очень много, потому что я стараюсь быть вне дома, точнее я просто избегаю Арчера. Он слишком настойчив, а я точно не собираюсь трахаться с ним. Так что мой отец может хоть повесится на собственном галстуке, но наследников ему не видать.
Официантка сдержанно улыбается, берёт в руки меню со стойки и провожает меня к столику, за которым уже сидит отец и поглощает суп.
– Спасибо, что дождался и не начал есть без меня. Это так мило с твоей стороны, – вешаю пальто и проскальзываю на диванчик напротив папы.
Он быстро поднимает глаза на меня. Незаинтересованность сочится со всех сторон.
– Ага, – просто отвечает он и продолжает есть. Супер. По крайней мере, мы не делаем вид, что мы идеальная семья.
– Ладно, для чего ты позвал меня.
– Может, ты хотя бы возьмёшь себя поесть? Голодная ты ещё злее, чем обычно.
– Я не злая, – возражаю ему, – просто не хочу тратить время впустую. Мне ещё нужно сходить кое-куда. Вот там и поем.
Впервые он показывает хоть какое-то любопытство к моей персоне. Его бровь дергается, когда он спрашивает:
– Надеюсь, с Арчером?
– Что, прости?
– Ты собираешься сходить кое-куда с Арчером? – уже настойчивее спрашивает отец.
Мои губы дергаются, и я неуверенно киваю.
– Ну, да. Типа того.
– Типа того? Разве муж и жена не должны проводить время вместе?
– Не кажется, что не тебе говорить это? Твои отношения с мамой намного хуже моих с Арчером.
По правде говоря, мы с Арчером даже не разговариваем. Мы встречаемся лишь на семейных ужинах по выходным, которые устраивают его родители.
– Всегда знал, что ты сука, – деловито чмокает он и вытирает рот салфеткой. Отодвинув тарелку в сторону, он сцепляет ладони на столе.
Заставляю себя не закатывать глаза.
– Давай перейдём к делу.
– Без проблем. Итак, ты знаешь, что я уже не молод.
– Ты наконец-то собрался покинуть нас?
– Не дождёшься, – улыбается он и подмигивает. – Зачем я это говорю? Я хочу, чтобы ты родила наследника. В ближайшее время.
С лица сошли все краски. Стараясь дышать медленнее и спокойнее, я сиплю:
– Я слишком молода.
– Тебе скоро девятнадцать. Это подходящий возраст для продолжения моего рода. К тому же у тебя будет больше времени стараться. И если ты родишь дочь, то ты сможешь ещё забеременеть.
– Предлагаешь мне рожать до тридцати, пока не родиться мальчик? – практически рычу я.
Кулаки под столом трясутся и умоляют меня врезать ему.
– Я не предлагаю. Я ставлю в известность. Тебе осталось лишь подписать бумаги, которые уже готовит мой человек, – он с довольным видом закидывает голову ну спинку дивана и расслабляет галстук. Закрывает глаза и издаёт мурлыкающий звук. Сукин сын.
– Какие к черту бумаги?
– Заверенные юристом и обязующий тебя родить мне наследника. Но не до тридцати, а уже сейчас. Я даю тебе год. Вам с Арчером хватит. Я всё-таки надеюсь, что никаких инцидентов не будет, и ты сразу родишь правильного ребёнка.
Правильного ребёнка?!
– А иначе?
Он открывает глаза и холодно смеряет меня взглядом. Отец выпрямляется, встаёт из-за стола и подходит ко мне. Наклонившись к моему уху, отчего у меня пробежались мерзкие мурашки, он шепчет:
– Иначе ты пожалеешь о том, что ты вообще родилась. Ваша мать не смогла родить мне мальчика, так хотя бы ты не подведи меня. Вы итак бесполезные. Может, хоть где-то найдётся на вас применение.
– Ты и Иви угрожал? Почему ты вообще просил сделать её аборт, если она была беременна столь долгожданным мальчиком?
– Потому что, милая Грейси, она забеременела от дворовой псины. А такой наследник мне точно не нужен. Вдруг у него обнаружатся повадки отца? И что ты прикажешь делать мне тогда с этим бракованным щенком.
Я, конечно, не испытываю глубокую любовь к Ноа, но в этот момент мне захотелось хорошенько приложить отца за эти слова. Тем более Остин лучший малыш на свете.
– И поэтому ты выдал меня замуж за Арчера, – теперь до меня начинает доходить смысл всех его действий. Я знала, что он никогда не делал ничего просто так, но я была уверена, что мой брак был лишь ради отцовской забавы. Он любил портить всем жизнь.
Он хрипло смеётся и гладит меня по спине. Я выгибаюсь, чтобы его ладонь не касалась меня.
– Да, Грейси.
Я снова ненавижу проклятую Грейси. Путь она канет на дно. Ненавижу. Кличка для собаки.
И твоё ласковое нарекание от Диего.
– Но зачем ты тогда заставил его бросить меня? Все же изначально было по-твоему плану, но ты все испортил.
– А здесь, должен согласиться, произошёл форс-мажор. Молодой человек, которого я присмотрел для тебя, уже был готов к браку с тобой. Он был более выгодной парой для тебя, поэтому я избавился от Арчера. Но этот ублюдок сбежал и женился на девушке, которую любил. Его родители умоляли меня о прощении, но я не Бог, чтобы даровать это.
Шумно вздыхаю. Липкое чувство страха разливается по венам и идёт к гулко бьющемуся сердцу.
– Они мертвы? Ты убил их?
– Это не важно. Важно лишь то, что Арчер снова стал пригодным товаром. Но в этот момент появился этот уродец.
– Он не уродец! – в ярости я вскакиваю с места.
Он закатывает глаза и берет куртку с вешалки. Накинув её на плечи, он идёт к выходу, предварительно оставив последнее слова за собой:
– У тебя год. Не думай, что ты умнее меня. Я знаю, что ты встречаешься с сестрой. Конечно, я не очень доволен этим, но последнее время ты хорошо ведёшь себя, и я решил сделать тебе такой подарок. Но если ты разочаруешь меня, я причиню боль всем, кто тебе дорог. И начну именно с неё, а мне ведь так не хочется обижать милого Остина. Славный мальчик, не правда ли? – послав мне воздушный поцелуй, он машет рукой: – Надеюсь, ты услышала меня. И передавай привет Арчеру.
С этими словами он уходит из ресторана, а я цепляюсь за скатерть на столике пальцами и, зарычав, скидываю её. Тарелки и кружка падают на пол и разбиваются на множества частиц, как и моё сердце.
Взгляд притупился, и смотря в одну точку, я не могу моргнуть. В глаза словно вставили стекло или зубочистки. От отца уже и след простыл, а я всё не могу насмотреться туда, где скрылась его фигура. Он не знает, он не может знать. Может, – где-то внутри шепчет подсознание и здравый смысл, который навряд ли присутствует у отца. Он совершенно сошёл с ума.
