Дарья Белова
Ты полюбишь
– Ты хочешь меня купить? – уже зло спрашивает Полина.
– Полин, не строй из себя…
– Саш, мне не нужны от тебя ни машины, ни деньги, ни квартиры, – прерывает его Полина. – Я была с тобой, потому что мне хотелось. И ты мне действительно нравишься. Наверное, даже больше, чем нужно. Мне нравится как ты говоришь, что ты говоришь, как ты смеёшься, в глазах твоих можно утонуть. Ты знаешь, что когда ты злишься, они у тебя становятся с металлическим блеском? А когда тебе что-то нравится, они становятся ярче, как будто огнем загораются… – Полина вздохнула и замолчала, а Саша же смотрел на неё не моргая, – ты… ты… когда первый раз меня поцеловал, тогда в первый вечер, когда мы гуляли. Я думала я улечу. Не чувствовала земли под ногами. Вот реально. Я не вру. Меня никто и никогда так не целовал… Прости. Я не могу играть в то, что ты предлагаешь.
Не дожидаясь, что ответит ей Саша, Полина просто встала и ушла, пока никто не заметил, как по щеке скатилась слеза.
Выйдя, нет выбежав из ресторана, у Полины был такой коктейль чувств внутри, что разобраться, какое из них превалирует было просто невозможно. Сначала была злость. На себя, что вообще позволила такое предложение в свой адрес, потом на Ярского, потому что это не то, что хочет услышать девушка вроде Полины. Слишком чистая и открытая для таких жестоких игр. А то, что эта игра уже с известным ей концом, она не сомневалась. Была даже злость на Катьку, потому что вывела ее в тот чертов бар, где она его встретила. По мере того, как холод пробирался под так и не застегнутый плащ, на смену злости пришла обида. На Сашу. Слишком хорошим и обаятельным он ей показался. Тогда по-хорошему обида должна быть на себя, за завышенные ожидания, которые не оправдались.
Три звонка от Ярского Полина безжалостно сбрасывала. И кто бы мог подумать, что она это будет делать, когда еще день назад мечтала увидеть на дисплее его номер. Сейчас Полина не готова ни видеть его, ни разговаривать, чтобы он не сказал и как бы не извинялся. Перед тем, как снова увидеть его глаза, нужно унять и успокоить бушующие в ней чувства. Потому что предстать перед тем Александром Ярским, которого она узнала пол часа назад нужно сильной и смелой. Какой Полине давалось быть с трудом.
“А ты? Ты не боишься влюбиться?” – эхом звучало в голове у Саши, что он пару раз встряхивал головой, чтобы избавиться этого воспоминания. Влюбленность была для него сродни помешательству, что-то уже далекое и прошлое. Что он не забыл, но предпочитал лишний раз не возвращаться к этой странице его жизни. Вот только такой милый голос в его голове противным набатом раз за разом повторял этот вопрос. А голубые глаза напротив, в которых читалось презрение и разочарование одновременно, заставляли кулаки непроизвольно сжиматься, а сердце биться чуть чаще, чем надо. “Ну что, Ярский, решил все по-деловому, как ты любишь?” – саркастично спросил он сам себя.
Глава 21
Саша. 13 лет назад.
– Ромыч, пойдешь сегодня со мной в “Рай”? – спрашивает Саша.
– Сань, если просто потусить, то пойду, а если ты опять за Инной увязался, то извини – я пас.
– Я за ней не увязался, она пригласила, – тихо ответил Саша.
– Тогда тем более, что мне там делать? Давай так, ты иди, если тебе помощь будет нужна, ну или телочку какую свободную и красивую увидишь – звони – пулей прилечу, – на радостной ноте закончил разговор Рома.
Клуб “Рай” – пристань для молодежи, которая хочет себе приключений на одну ночь. Или просто приключений. В общем, никогда не знаешь, чем закончится вечер и ночь там. Можешь остаться в раю, а может, тебя спустят в ад.
В тот вечер Саша Ярский подъехал к клубу на своем новом спортивном автомобиле. Зеленая ауди – под цвет его глаз. Очередной букет красных роз, перетянутый лентой в тон цветам, Саша достал с пассажирского кресла вместе с подарочным пакетом от известного ювелирного бренда: Инна очень любила розы и бриллианты от Cartier. Спрашивать, откуда такие предпочтения у студентки третьего курса, Саша не стал. Да и не задумывался даже. Для него это было все не важно, если она будет улыбаться от цветов, подаренных им и от бриллиантов, выбранных и подаренных им же. Иногда влюбленность дает права закрывать глаза.
Уже такой привычный для Саши шум и гул битов музыки, толпы людей, снующих на выход покурить, запах пота с алкоголем, пошлый женский смех – все это было часть клубной жизни, куда Саша попал, чтобы встречаться с Инной.
Он сразу ее увидел на танцполе, среди сотен танцующих под какой-то очередной клубный хит. Высокая брюнетка, сейчас ее длинные волосы распущены и ниспадают крупными локонами; яркое, если не сказать вызывающее, красное платье довольно плотно облегает, повторяя все изгибы ее уже по-женски привлекательного тела, открытая спина, декольте, которое позволяет увидеть такую манящую ложбинку между грудей; высокие шпильки делали ее и так длинные ноги бесконечными. Бесконечно прекрасными для мужчин. Ее движения в танце никого не могли оставить равнодушными, даже женская половина зала позеленела от зависти от того, как чувственно она двигалась в такт музыки.
Не обращая ни на кого внимание, Саша пошел через всю толпу, чтобы увидеть ее карие глаза, в которые мог смотреть часами, разглядывая каждую крапинку на радужке.
– Это тебе… – пришлось говорить слегка повысив голос, чтобы его расслышали.
– Спасибо, Саш, ты как всегда очень мил, – и поцеловала его в губы, по-детски мило и наивно.
– Пойдем присядем, я угощаю. Ты что сегодня пьешь?
Инна отвечать не стала, а взяв его за руку, повела его через танцпол к забронированному столику, за которым уже сидели ее друзья: пару девушек, которых он видел впервые и три парня, один из которых был старше них лет на десять. Глеб, как позже потом узнает Саша.
– Знакомьтесь, это Саша, мой одногруппник в университете, – сказала Инна, а дальше представила всех находящихся за столом, но Саша не стал их запоминать – ему было плевать на всех, кроме Инны. – Мне виски, Саш, – попросила она его.
Когда Саша вернулся с бокалом виски, за столом уже оживленно велась беседа.
– Саша, и как тебе учиться в лучшем ВУЗе страны? – спросил кто-то из девушек.
– Нормально, наверно как и в любом другом, если цель – учиться, – заключил Саша.
– А еще чем занимаешься? Работаешь?
– У Саши отец – владелец крупной фирмы в Москве, поэтому думаю Саше незачем себя утруждать, если будущее уже предопределено, так, Саш? – ответила за Сашу Инна.
Саша не очень любил обсуждать все, что связано с его семьей и его перспективу возглавить компанию отца. Тем более рассуждать что-то о своем будущем среди незнакомых ему людей.
– Никто не может предопределить будущее. На то оно и будущее, – заключил Саша и положил свою руку Инне на колено.
Саша никогда не был обделен женским вниманием. У него для этого было все: и внешность, и харизма, и возможность достойно ухаживать. Но ему первый раз действительно понравилась девушка, даже больше, он действительно в нее влюбился: в ее внешность, ее голос, ее манеру поведения. Как только увидел ее карие глаза в обрамлении длинных ресниц, остальные просто перестали для него существовать. Были только он и она, такая дерзкая, свободная, сексуальная.
– Ты еще долго планируешь здесь быть? – спросил Саша на ушко.
– Ой, мы пришли только час назад, давай еще посидим? – и сделала такую умилительную мордашку, от которой у Саши просто срывало крышу, и он готов был исполнить любой ее каприз, лишь бы всегда видеть эту хитрую, но уже такую любимую мордашку.
– Эй, молодежь, скучаем что ли? – чуть громче, чем надо, спросил Глеб.
– А что, есть предложение? – спросил опять кто-то из девчонок.
И он аккуратно достает маленький прозрачный пакетик, с несколькими таблетками внутри. Пара секунд и снова убирает внутрь пиджака.
– Стоящая вещь. Вставляет только так!
– Глеб, это наркотик?
– Нет, что ты, милая, это билет в рай, – и улыбнулся одной из девчонок.
– Глеб, ну правда, что это? – уже спросила Инна.
Саша же только сильнее сжал ее коленку, давая понять, что в этот разговор лучше не встревать. А может, он так скрывал свое волнение, ведь то, что это наркотик, он не сомневался. А наркотики, даже для такого столичного обеспеченного мажора, под запретом.
– Инна, это даже лучше, чем то, что ты пробовала. Это чистейший экстаз. Улетаешь в момент, – и смотрит на нее таким выжидательным оскалом, от которого у другой девушки бы поселился страх, но не у Инны.
– Ты это пробовала? – удивился Саша.
– Ну а что такого, это же не героин… Ну полчасика покайфуешь вместо пару коктейлей. Какая разница? Зато так хорошо и приятно, и весело. И мир, как будто светлее и чище становится. Но в то же время такой яркий и контрастный. Попробуешь? – осторожно спросила Инна вместе с той милой мордашкой, от которой Сашу уносит в другое измерение.
– Не стесняйся, Саш. Здесь все свои, – опять этот оскал и Глеб вручает одну таблетку Инне, – ну что? Готов?
– Саша, давай вместе? – мило обращается Инна.
Всю жизнь родители говорили Саше, что есть черное и белое. Хорошо учиться – это белое, помочь отцу – белое, нарушать правила дорожного движения – черное, драться – черное. Чуть позже Саша понял, что так мыслить слишком однобоко. Мы же не в произведении эпохи классицизма живем. Черный и белый – это всего лишь цвета, при смешивании которых получается серый. Вот подрался он с соседским мальчишкой, потому что тот дразнился и обзывался. Программа в голове говорит, что это черное, драться – плохо. А если за дело, если тебе обидно, если этот соседский мальчишка гавнюк последний (был бы Саша постарше в тот момент, уместнее было бы сказать гондон последний)? И вот тут программа дает сбой. Можно, конечно, сказать, что в любой ситуации надо договариваться, что не всегда махать кулаками – это выход. Но сути это не меняет: мальчишка гавнюк, он задирается, за что и получил. Или всю свою жизнь тебе говорили, что важно быть честным и говорить правду. А что если известная тебе правда может разрушить жизнь близкого тебе человека, разбить ему сердце? Как быть? Нет и не может быть четкого разделения между плохим и хорошим, белым и черным. У любого поступка, у любого действия, даже у любой мысли есть свои цвета и оттенки. В любом случае, судить о том, как хорошо или как плохо поступил человек, было бы просто лицемерием. Но единственное, что для себя определил Саша, как черное – это убийство и наркотики. А еще мартини. Пожалуй, последнее – это худшее из грехов.
– Хорошо, – тихо произнес Саша, потому что в этот момент его уже выстроенная программа дала не просто сбой, а вывела ошибку BSOD (Прим автора: синий экран смерти, он появляется, когда проблема настолько серьезна, что работа Windows полностью останавливается).
Маленькая белая таблетка, будто какое-то лекарство, жалко нет алюминиевого блистера, чтобы посмотреть срок годности. Таблетка, язык, глоток. И по венам начинает течь не кровь, а лава из только что извергающегося вулкана, предсказать который никто не успел. И все, что выросло, все что построено, все что любо и дорого – все остается лишь горсткой пепла от ее потоков: горячих, тягучих, дьявольски красивых. Это лава отражалась в когда-то зеленых глазах, которые с каждой секундой исчезали из-за увеличивающихся зрачков, что сделала его глаза абсолютно черными.
Тук-тук – стучит сердце, под бит музыки, которая становилась громче. Она звучала повсюду, в каждой клетке тела, в каждом вздохе и взмахе ресниц.
Тук-тук-тук – стучит сердце, под крутящиеся софиты, что Саша чувствовал себя стробоскопом.
Тук-тук-тук-тук – стучит сердце, заглушая все мысли.
Любое прикосновение ощущается сильнее, любой звук – громче, любой жест – навязчивей, любая мысль – дерьмовая. Потому что мыслей нет. Есть только он и этот момент.
Просыпается Саша уже в своей квартире, на своей кровати, где еще мирно и тихо спит та, ради которой он разрушил все, что строил в своей голове годами. Всего лишь одной кнопкой delete.
Он помнит, как дико и напористо они целовались у стены в клубе, где туда и обратно проходили такие же обезумевшие люди. Дико и по-животному, перекрикивая своими стонами гул. Как раздевал ее на пороге своей квартиры, как безжалостно разорвал ее белье, которое до сих пор валяется где-то в коридоре. Как нагнул ее прям там в прихожей и оттрахал, как помешанный безумец. Как срывало крышу, какая она влажная для него и как стонала, от жесткого и властного проникновения, от твердых и уверенных движений его рук, от пошлых шлепков биения их тел. Его наваждение, его страсть, его боль. Теперь его.
Прим. автора: Согласно Федерального закона "О наркотических средствах и психотропных веществах" от 08.01.1998 N 3-ФЗ продажа и оборот наркотических средств, психотропных веществ запрещены.
Глава 22
Звонок в дверь заставил Ярского отвлечься от работы и открыть дверь, в которую уже не звонили, а настойчиво стучали.
– Собирайся! – безапелляционно заявил Рома.
– Зачем? Мне и дома неплохо… – с неохотой ответил Саша, но впустил друга.
– А будет еще лучше. Давай, давай, Сань. Девочки ждать не будут, – подгоняет Рома.
– Какие еще нахрен девочки?
– Хорошенькие такие, милые. Блондинка и рыженькая.
– Не люблю блондинок…
– Хорошо, возьмешь рыженькую! Такси внизу, Сань.
– Ром, давай без меня. Настроения нет…– и опять утыкается в свой Мас, как бы говоря, что разговор закончен, но видно забыл, что это Рома, его лучший друг, который просто так от него ну просто не может отстать – в беде друга нельзя оставлять!
– Тогда мы к тебе поднимаемся, – и разворачивается, чтобы уйти.
– Разбежался! Я в прошлый раз после тебя все постельное белье выкинул. Оставил, называется, другу ключи, пока меня не было.
– Сань, – уже серьезнее произнес Рома, – я не знаю, что у тебя произошло с этой Полиной, но по твоему виду скажу, что ничего хорошего. Не дала, да? – уже в шутку спросил Рома. – Тогда быстро член в трусы, ноги в брюки и вперед покорять вершины. Ну или вершинку, – ухмыляется Рома.
– Куда хоть едем? – через пару минут спросил Саша, направляясь в гардеробную.
– Ольшанский новый клуб открыл. Вход пока по спец-пропускам. Тестирует там что-то, – рассказывает Рома, пока ожидает в коридоре своего друга.
– Бл*ть, опять клуб. За*бался, честно говоря.
– Не парься, там все круто, на днях заезжал, правда днем. Не понравится, уедешь. Рыженькую только мне оставь.
– Я не люблю блондинок! – чуть громче ответил Саша, голос которого приглушается прикрытой дверью гардеробной.
Ни одна тусовка не обходится без Ромы. И если Саша не любитель всего этого пафоса, шума и цветомузыки, то Рома, как душа любой компании, найдет себе уютное место везде.
– Ты правда издательство купить хочешь? – затронул рабочую тему Рома.
– Еще думаю. Хотелось бы.
– Ты только недавно отшлейфовал поставки нефтегруза. У нас куча денег на это ушло. Боюсь, с покупкой холдинга надо повременить, – продолжает Роман, который по совместительству финансовый директор в компании.
– Я знаю. Думал часть своих вложить, – отвечает Саша, уже выходя к Роме. – Хорошее предложение. А таким ценным продуктом не разбрасываются. У нас как? Экономикой рулит не правительство, а СМИ, пятая власть, чтоб ее…– отшутился Саша.
– А как же покупка и открытие бара? Кто мне лет 5 назад говорил, что каждый уважающий себя мажор обязан открыть бухаловку? – засмеялся Рома.
– Подождет твоя бухаловка, – в ответ рассмеялся Саша, – тебе девок цеплять негде?
– Ну то чужая бухаловка, а то лучшего друга. Чуешь разницу?
– А то, надеешься на бесплатный виски? Х*р тебе, – все еще улыбаясь говорит Саша; его этот словесный пинг-понг очень забавляет, впрочем, как и Рому.
– Х*р тебе! Бесплатный виски и много рыженьких. Ты же знаешь, я слаб на рыжих женщин. Ведьмочки такие, – закрыл глаза и улыбнулся Рома. – Так что блондинка все-таки сегодня твоя, – закончил этот диалог Рома, когда они уже подошли к такси, в котором их и правда ожидали две девушки: рыженькая и блондинка.
Вечер пятницы – время тусовок, громких клубов, пьяных баров и интимных разговоров. До нового клуба, который открывал Ольшанский, они добрались быстро: хорошо все-таки жить в центре. Он и правда оказался не похож на клубы, которыми набита вся Москва. Этот довольно тихий, уютный, с танцполом на нижнем ярусе. Очевидно, там музыка играет громче, но хорошая шумоизоляция позволяет общаться не повышая голоса вне стен танцплощадки. Сам бар не видно, скорее всего он тоже на нижнем ярусе. Саша все-таки делает себе пометку в голове спуститься вниз и посмотреть, как все здесь устроено: даже мужчины не лишены здорового любопытства. ВИП-комната, куда они зашли, имела большие панорамные окна, что позволяло следить за тем, что происходит на танцполе. Если и кухня с выпивкой здесь окажется сносной, то Саша со спокойной душой может поставить оценку “пять” и остаться здесь на какое-то время.
– Для вечера по пропускам здесь довольно много народа, – скептически произнес Саша, обводя взглядом танцпол, где и заметил круглый бар со множеством бутылок.
– Сань, еще чуть-чуть, и я подумаю, что ты хочешь записать себя в отшельники. Расслабься, друг, – уже серьезнее произнес Рома. – Девочки, что будем заказывать? – обратился он уже к лучшей половине человечества.
Пока Рома изучал меню, блондинка, к величайшему сожалению, садится рядом с Сашей. Как и парни, девушки тоже распределяют, кто кому достанется. В этот раз вышло несовпадение. Хотя по настроению Саши, это несовпадение вышло бы по-любому.
– Аня, если вдруг ты не расслышал в такси, – протянула ему руку девушка.
– Саша.
– Понимаю, что навязываться тебе не стоит. Но по-моему моя подруга и твой друг уже нашли общий язык. И чтобы нам не было скучно, мы можем просто поболтать…
– Хорошо. Давай. Ты учишься? Работаешь? – начал с банальных вопросов, чтобы хоть как-то поддержать эту так называемую беседу.
– Заканчиваю. ГУУ. А ты?
– Закончил. МГУ.
Треп, который никому не нужен, в особенности Саше. Он до сих пор не понимает Рому, который может каждые выходные зависать с новой девушкой, рассказывая о себе одно и тоже, заранее выверенный список фактов, которыми можно хвастаться, и слушать в ответ такой же бессмысленный разговор. Но, если Сашу это уже претит, то Рома, как и всегда, верхом на коне: бодр, весел и доволен.
– Нам виски, – обращается он к подошедшему официанту, – девушкам “Космополитен”, закуски, на ваш вкус, фрукты, – закончил Рома.
– Дамы, вы не против? – по-джентельменски обратился к девушкам Рома; вот в чем его нельзя обвинить, несмотря на непостоянство в выборе девушек, так это в хороших манерах.
– Обожаю Космо, – замурлыкала Ромина рыжая ведьма.
В компании с Ромой время течет быстро и незаметно. Он так легко и ловко общается, что невольно расслабляешься. И даже Саша, который не был настроен проводить время в каком-то клубе, пусть даже и хорошем, тоже немного повеселел. Либо хороший виски заказал ему Рома. Его верный и преданный друг детства.
– Рома, тебе надо идти кинооборзевателем, – с немного заплетающимся языком сказала его рыжая.
– Оборзеватель он, конечно, хороший, – вписался Саша, искренне рассмеявшись.
– Да, я и оборзеть могу и обозреть, – включился Рома.
– Я вот помню, когда маленькая была, родители смотрели какой-то страшный фильм. Не ужастик, но что-то жуткое. А повзрослев, мы с девчонками решили устроить себе кинодень. И вот включают они какой-то фильм, а там он. Актер из того фильма, из детства. Кино другое, но смотреть его так и не смогла. Тот фильм еще как-то странно назывался, жутко. Про молчание что-то…
– Может “Молчание ягнят”? – спросил Саша, не скрывая смех.
– О, точно! Ягнят. И актер этот старенький…
– Энтони Хопкинс, – заключил Саша.
– Ну не знаю, наверно. Ладно, я танцевать, кто со мной?
– Может, вместе спустимся? Посмотрим, как там внизу? – воодушевленно спросил Рома.
На танцполе действительно собралось много народа, но музыка не так сильно била по вискам как в других клубах, что не могло не понравится Саше. Присев с Ромой у бара, они дали девушкам время расслабиться и пойти танцевать, когда те, в свою очередь, не спешили идти в центр зала, а остались неподалеку, давая им рассмотреть все прелести и изгибы, которыми они умело используют в танце.
– Ну что? Совсем тебе не весело? – начал спрашивать Рома, все еще переживая за друга.
– Да нет, нормально. В любом случае, лучше, чем было.
– Не расскажешь, что у вас с ней произошло?
Тема личных отношений не была для друзей табу, но и расписывать все в ярких красках никто не спешил. Ни Саша, со своими установки на деловые отношения даже в личной жизни, ни Рома, для которого общение с противоположным полом является чуть ли не хобби.
– Да ничего не произошло. – Начал Саша. – … Нравится она мне, – продолжил после небольшой паузы, – давно так никто не цеплял. И бесит конкретно, и, бл*ть, отпускать никуда не хочу… запутался я, – первое откровение от Ярского.
– Ну так в чем проблема? Не отпускай.
Отвечать Саша уже не стал, как и не стал говорить о том, что свой принцип о запрете служебных романов нарушил, о том, как предложил ей быть с ним, за деньги – вот так метко и точно охарактеризовала Сашино предложение Полина, с чем он теперь не может не согласиться. Личных откровений на сегодня для него достаточно. В любом случае, их взгляды с Ромой на то, что такое отношения, кардинально различаются. Это не обсудить очередную рыженькую за бокалом виски.
***
Как в лучших голливудских фильмах, пока Саша с Ромой общались и наблюдали за танцполом, с другой стороны бара подсели две симпатичные девушки, возбужденные после получасовых танцев.
Полина решила сегодня уйти в отрыв: вытанцевать всю злость и всю обиду, которая так и не проходила после последней встречи с Ярским. Раньше ей это удавалось. Забыться и стать одним целым с музыкой. Короткое платье цвета шампань, которое сверкало и переливалось от света софитов, распущенные каштановые волосы, слегка волнистые, что никакая укладка не нужна, любимые открытые босоножки, с перемычкой на щиколотке в виде шипов – дерзко и сексуально. И ярко-голубые глаза, которые были подчеркнуты кошачьими стрелками.
– Не знаю как ты, Кать, но я своими танцами избавилась уже от двух бокалов мартини. И моя кровь и мозг вновь требуют еще пару порций, – улыбнулась Полина, приводя свое дыхание в норму.
– Поддерживаю! Будьте добры, еще два бокала мартини, – выкрикнула Катя, обращаясь к бармену, который в это время обслуживал двух симпатичных мужчин с другой стороны бара.
И если бы режиссеры всяких романтических мелодрам кинокомпании 20 век фокс находились где-то поблизости, непременно бы засняли сцену, когда глаза Полины и Саши встретились. Никто не ожидал, что из всех заведений Москвы, они встретятся в этом: новом, где вход, как обещали Ярскому, только по пропускам. Набрехал ты, Рома.
– Дамы, какая приятная встреча, – сказал Рома, который первым подошел к ним.
– Скорее неожиданная, – заключила Полина, – Роман, это Катя, моя близкая подруга. Кать, это Роман, мой коллега.
– Екатерина… сильное имя. “Чистая” в переводе с древнегреческого, – продолжил Рома, глядя в глаза Кате.
– Роман, ты никак и древнегреческий уже выучил? – включился в разговор Саша, который успел подойти.
– Всегда имел слабость к новым знаниям. И к таким очаровательным девушкам, – снова посмотрел на Катю, – предлагаю вам отдохнуть. У нас есть фрукты и закуски. Вы что пьете?
– Мы, уважаемый Роман, извините, не помню как вас по отчеству, неплохо отдыхаем и здесь у бара. А мешать вам весело проводить время с вашими спутницами, – указывает Полина взглядом на девушек, которые уже почти подошли к ним, – не позволяет мне мое воспитание.
– У, а ты язва, Полина. А внешне казалась таким цветочком… – прищурившись, начал изучать ее Рома.
– Ты плохо знаешь Полину Сергеевну, Рома, – добавил Саша, ухмыляясь и смотря на Полину.
– Ну что, мальчики, мы натанцевались и не прочь перекусить и выпить по коктейлю, – обращается уже подошедшая рыженькая.
– Мальчики? – тихо спросила Катя у Полины, вопросительно подняв брови в недоумении: ну какие к черту мальчики в 34 года?
Шесть пар глаз изучали друг друга какое-то время. Пока Рома, как душа компании и мастер сглаживать любые конфликты и неловкие ситуации, не попросил бармена повторить коктейли для одних и мартини, как выяснилось, для других.
– Кстати, анекдот…
Любовники почти три часа занимались сексом. Тяжело дышащая девушка спрашивает:
– Устал, любимый?
–Парень, тоже переводя дыхание:
– Нет, милая, не устал…Просто слегка за*бался....
Наверно, еще нет того, кто не попал под очарование Ромы. А после пары коктейлей такие пошлые шутки воспринимаются еще острее и смешнее, и его очарование растет в геометрической прогрессии.
– Дамы, вперед вверх по лестнице, – и девушки сдались, попали под обаяние Ромы, даже Полина удостоила его улыбкой, – и это приказ, Полина Сергеевна, если вы вдруг думали отказаться, – теперь улыбнулся ей Рома.
– Насколько я помню, вы не мой начальник.
– Все верно, я лучший друг вашего начальника, так что двигайте вашими очаровательными ножками в сторону лестницы.
Как вести себя с Ярским, Полина пока не знала, потому что вся гамма эмоций еще не утихла, а его улыбка на мужественном лице, его аромат с нотками цитруса никак не дает Полине сосредоточиться. Осталась только надежда на мартини.
Саша шел позади Полины, обжигая ее идущую фигуру сзади: тонкая шея, волосы перекинутые на одно плечо, изящная прямая спина с немного выпирающими позвонками, по которым хотелось пройтись пальцами и посчитать, тонкая талия и покачивающиеся в такт ходьбы бедра, узкие щиколотки, обтянутые ремешком с шипами. С ШИПАМИ! “Полина, твою мать”, – подумал Саша. Такая милая, нежная и доверчивая девушка, которая иногда перевоплощается в страстную и дерзкую львицу, что Саша уже устал от этих противоречивых чувств к ней и от ее такого противоречивого образа. Загадка – не иначе! И этот аромат луговых трав, которые так и проникает в нос, несмотря на сотню запахов вокруг. Но именно ее превалирует над всеми, хоть такой тонкий и едва уловимый.
– И все-таки мартини, – скорее утверждая нежели спрашивая, сказал Саша Полине, когда они сели рядом.
– Да. Угощать не буду, извини, самой мало, – язвительно сказала Полина, хитро посмотрев на Сашу.
– Может, когда-нибудь искореню в тебе эту любовь к мартини.
– Звучит многообещающе, жаль, что это невозможно.
– Почему?
– На это потребуется много времени, мы должны будем много общаться и проводить вместе время. Обычно это называется состоять в отношениях. Не в тех, которые вступают из-за денег, – все еще будучи язвочкой ответила Полина.
– Ну кто бы мог подумать…Такая милая и наивная девочка Поля окажется такой уязвленной сучкой, – провоцирует ее Саша.
И он сразу заметил, даже несмотря на приглушенный свет в комнате, как щеки Полины порозовели от гнева, как дышать стала чаще, а губы сжала. И, главное, – волна раздражения, которая зацепила его, как морская волна, слегка, уносит его по инерции в воду.
– Вот видите, Александр Николаевич, отношения за деньги, а правильно общаться с девушками так и не научились.
– Просто есть девушки, которые очень много ждут от отношений, а они всегда строятся на взаимовыгоде. Будь то деньги или внимание. Мы отдаем и мы получаем: закон рыночных отношений. Он что на работе, что в жизни, что в …хм… в любви. Наивная ты все-таки, Полина. Принцев на белом коне нет.
– Любая мечтает о таком, пусть их и нет. Но мы всегда будем верить в сказку, – уже тихо произнесла Полина, больше для себя, чем для Саши.
– Сказала милая девушка Полина с шипами на щиколотках, – ухмыльнулся Саша.
– Забыл добавить, что на милых щиколотках. Так эффектней, – и посмотрела хитрым взглядом на Сашу, который сидел к ней непозволительно близко.
Саша не улыбнулся ей в ответ, не ответил еще что-нибудь более язвительное, он просто пристально на нее смотрел, в ее глубокие голубые глаза, где от приглушенного освещения они стали темнее, чем есть на самом деле, на ее губы, которые уже не улыбаются. Всего несколько сантиметров их разделяет, не больше десяти, близко для того, чтобы просто общаться, но далеко для того, чтобы поцеловать.
– Ты очень красивая, Полин, – тихо ответил Саша, после того, разорвал их ниточку, отвернувшись в сторону.
– Сейчас Ольшанский зайдет поздороваться, – сказал Рома, выводя из транса обоих.
– А кто это? – спросила блондинка, у которой появится шанс хорошо закончить этот вечер, потому что Саша с ней уже точно никуда не поедет.
– Владелец клуба, – без какой-либо эмоции ответил Рома, как будто у него просто спросили который час.
Через пару минут дверь в их комнату открылась, чтобы впустить высокого шатена, на вид которому столько же лет, сколько и Роме с Сашей. Немного худощав, но это его нисколько не портит, благодаря рельефу мышц, которые нельзя было не заметить даже сквозь рубашку. Взлохмаченные волосы, темные брови, карие, почти черные глаза, жесткие губы и высокие скулы, а еще ослепляющая улыбка ловеласа. Bad boy, если выражаться киношным сленгом. Олег Ольшанский – владелец нескольких клубов и баров столицы.
– Рома, – поприветствовал Ольшанский и по-дружески похлопал его по плечу, – Саня, – и так же поприветствовал Сашу, – Девушки…– Олег взглядом осмотрел всех сидящих девушек, только зацепился на …– Полина?
Если бы мы опять оказались в фильме, то сейчас был бы уместен кадр, когда все оставшиеся 5 пар глаз уставились на них не только с открытыми от удивления глазами, но и ртами, у девушек, разумеется.
– Давно тебя не видел, – продолжил Олег. – Полгода, да?
– Возможно, – сухо ответила Полина, и судя по тому, как пристально, но с легкой улыбкой он ее рассматривает, он все знает, все, что никто не должен знать, никто из сидящих в этой комнате, особенно Ярский.
– Вы знакомы? – вмешался Ярский, взглядом спрашивая Полину.
– Да, виделись пару раз в одном из его клубов, – все еще опустив глаза ответила Полина.
– Ну что ж, приятного вечера, – закончил Олег, уходя и оставляя всех в недоумении от увиденной недавно сцены, но только напоследок взглянул на Полину и мазнул по ней взглядом.
Встреча из прошлого далась Полине нелегко. Много вопросов, которые остались без ответа: знает ли он? Видел ли он? Расскажет ли он?
– Я на минуту, – встает Полина, чтобы выйти и хотя бы просто пройтись.
Не дожидаясь никакого ответа на ее реплику, она вскочила с дивана и кинулась к двери, как будто ее там кто-то ждал. Сбежала вниз по ступенькам, насколько позволяли ее шипованные босоножки, дальше прямо, до коридора, который ведет в туалетные комнаты. Еще пара метров и вот дверь, за которой сейчас можно спрятаться. Холодная вода из крана, шум воды и какие-то голоса и разговоры, в которые Полина не вникает, но которые действуют на нее как белый шум – расслабляют и успокаивают. Она не думала, что какая-то мимолетная встреча так на нее подействует. Все-таки слишком живы воспоминания, которые уже, наверное, ничем не вытравить. Что же будет, если она когда-нибудь встретится с Андреем? Минута. Две. Три. Пульс приходит в норму, дыхание ровное. Все позади.
