Борис Петров
Синица в руках
С годами курс квантовой физики в большинстве своем улетучился из его головы, тем более что это был факультатив, его товарищи скорее выбирали спортивные игры, дразня его то средневековым, то пещерным человеком, не видя для себя особой разницы.
Вагон уже давно опустел, когда Сергей все еще был погружен в свои мысли, рассматривая мокрые листочки на тоненькой березке, непонятно как уцелевшей на этом технологичном перроне.
Браслет сжался сильнее, и за ухом робот вагона вежливо повторил ему, что поезд прибыл на станцию, и его ожидает такси.
«Все то ты знаешь, – недовольно буркнул про себя Сергей, схватил свою сумку и вышел на перрон.
Свежий ветер ударил в лицо, закружив растрепанные волосы в дружном танце. Сергей с удовольствием вздохнул чуть терпкий аромат южных цветов, бодрым шагом, разгоняя дремоту затекшего тела, направился к крутой лестнице, минуя травалаторы, спокойно увозящие прибывших пассажиров в здание вокзала. Краем глаза Сергей уловил, как несколько парней, дурачившихся на травалаторе, тыкали в его сторону пальцем. Он быстро вбежал наверх, обходя вокзал справа. С небольшой высоты открывался вид на уходящие далеко, чуть преломляющиеся на горизонте, магнитные рельсы. Маленькие, как игрушечные, фасады старых домиков пробивались сквозь череду современных зеленых башен, отливавших величественным зеленым и фиолетовым блеском в лучах полуденного солнца.
Сергей привычным жестом потянулся было к очкам, но подумав, достал из сумки старую, антикварную камеру с небольшим объективом, и, выбрав точку, сделал пару снимков. Камера дружелюбно зажужжала при выключении, закрывая шторку объектива.
Снимки получались нечеткими, по сравнению со «вторыми глазами», да и само понимание ограниченности кадров повергало большинство людей, кто бывало интересовался диковинной игрушкой в его руках, в недоумение. Финальным же аккордом была цена камеры, граничащая со стоимостью хорошего робомобиля. Подобные вещи можно было встретить только в музеях, или антикварных аукционах паутины.
Сергей в институте читал на курсе истории, что были еще и камеры с пленочной матрицей или пленкой, он не мог точно вспомнить, да и описание было довольно путанным, но почему-то ему хотелось найти именно такую камеру.
Бережно уложив камеру обратно в сумку, он направился на привокзальную площадь, тем более что браслет настойчиво подрагивал, а в ухе отвратительно вежливо рекомендовали вернуться к травалаторам, и пройти через вокзал к подъезду № 1.
Площадь непрерывно двигалась: людские потоки входили в робобусы, и тут же их сменял другой поток. Потоки прибывающих и отъезжающих не пересекались, разделенные яркими оранжевыми полосами на пьезобрусчатке, заряжавшейся от каждого шага нового пассажира.
Роботакси приветствовало его, объясняя как лучше ему пройти, но Сергей и так его заметил и решил срезать угол в образовавшихся пустотах двух потоков. Роботакси на секунду его потеряло, но голос робота вокзала вежливо попросил его вернуться к размеченным путям, чтобы не создавать опасную ситуацию.
В два прыжка он достиг такси, отчего пьезобрусчатка озарилась довольным синеватым светом.
– Добрый день! – опередил робота Сергей, плюхнувшись на заднее сиденье.
– Добрый день Сергей, – ответил ему уже не в наушник милый женский голос. – желаете во время пути послушать музыку или экскурсию по городу?
«А если я ничего не желаю? – ехидно подумал Сергей, но знал, что подобный ответ не устроит машину и она затаскает его советами, или еще хуже, подключит какого-нибудь психолога».
– Расскажите лучше что-нибудь. Как Вас зовут?
– Я роботакси 90210, – голос робота мелодично пропел цифры.
– Но тебе же дали имя?
– меня зовут роботакси 90210, – повторил голос, не теряя доброжелательной интонации.
– Ну хорошо, 90210, расскажи мне о городе.
Такси тронулось, еле слышно шелестя яркими колесами по быстро подсохшей дороге.
Под восторженно бесцветную музыку робот мягким сопрано галопом прошелся по истории города, не особо задерживаясь на архаичных временах, описывая развитие местности и этноса общими фразами энциклопедической статьи. Описание же города современного привнесло в нотки искусственного голоса новые оттенки. Рассказывая о лучших предложениях развлекательных заведений, робот с большей чувственностью призывал Сергея к посещению тех или иных мероприятий, подходящих ему по возрасту и социальному статусу.
«Опять меня посчитали, – усмехнулся Сергей». Былое негодование от навязчивого склонения его к созданию семьи в любой ситуации сменилось чувством усталости и легкой апатии. Он прекрасно понимал, что уже давно выбрал все возможные допуски по возрасту, и в его доме уже давно должны были весело носиться двое или трое его генетических продуктов, от этой формулировки, принятой много лет назад, его передергивало, но, пока ни он сам, ни вездесущий Сортинг так и не смогли найти ту одну единственную, хотя современное общество вовсе не возбраняло неограниченное количество попыток, все же нежелание довериться Сортингу признавалось зачастую психологическим расстройством, что, естественно подлежало коррекции личности, и полному душевному равновесию. Нет, это не его вариант, лучше не попадаться под лучи их прожекторов, а иначе можно и раствориться в них.
Сергей в пол-уха слушал, разглядывая проносящиеся мимо виды набережной и блестевшего вдалеке моря. Роботакси, заметив его интерес, предложило сделать остановку на одной из смотровых площадок, с которой открывался замечательный вид на лагуну. Дальше Сергей слушать не стал, так как началась дальнейшая обработка на тему романтичности и прочего.
– Будьте любезны, 90210, я немного прогуляюсь, не более 10 минут.
Такси остановилось и, как он вышел, тихонько шмыгнуло на близлежащую стоянку, подмигивая шашечками.
Сергей облокотился на блестящий металлический поручень ограждения и подставил себя под набегающий поток прохладного ветра, несущегося из лагуны. Смотровая площадка была выполнена в старомодном стиле, металлическое ограждение, простая, чуть неровная брусчатка, фонари, будто даже простые, электрические, которые можно было бы сейчас увидеть разве что в музее или совсем забытых местах. Теплые лучи весеннего солнца разогревали ограду, отражаясь от хромированных труб яркими веселыми зайчиками, перепрыгивающими с ограды на влажные от дождя булыжники и растворяясь глубине маленьких луж. Рука привычно потянулась к сумке, но она осталась в такси. А ветер все дул, а солнце все грело, постепенно стало казаться, что время остановилось, что можно еще немного постоять под этим солнечным душем, а может, если захочется, рискнуть и спустится по крутому склону, поросшему небольшими кустарниками и ярко-зеленой травой, к берегу.
Браслет несколько раз сжался, такси на стоянке приветливо поморгало фарами. Сергей прошел до конца площадки и подошел к краю дороги. В голове мелькнула мысль изменить курс и спуститься к берегу, но такси уже стояло рядом, ожидая посадки.
Всю оставшуюся часть пути Сергей просидел почти не слушая рассказа, погрузившись в свои мысли, спутанные воспоминаниями давно забытых книг, рассказов друзей.
Робот третий раз повторил, что такси достигло окончания маршрута, а браслет настойчиво сжал руку.
– Выхожу, выхожу, – он подхватил сумку и пододвинулся к открытой двери. – Будь здорова, 90210.
– Будем рады встретиться с Вами еще Сергей, хорошего дня, – роботакси закрыла дверцу и пошелестела дальше по проспекту.
В гостиничном номере его уже ждал багаж, а на столике приятно запотев стояла бутылка простой минеральной воды и вазочка с фруктами.
Чемодан у него был без автораспаковщика, поэтому вещи он укладывал в шкаф самостоятельно. Чем больше ему доводилось по долгу службы общаться с роботами, тем больше он хотел делать для себя сам.
Время обеда, на журнальном столике раскрылась карта города, приглашая его посетить близлежащие кафе. Сергей мельком взглянул на нее, но решил сначала погулять, а место выберет потом.
Дверь номера бесшумно закрылась, когда он уже спускался в холл гостиницы.
Матовая, чуть с кремовым оттенком страница книги казалось впитывала в себя солнечный свет. Теплые лучи перекатывались с изгиба книжного блока на руки, подсвечивая тонкую кожу изнутри.
Саша смотрела перед собой не видя окружающих. Мысли ее витали где-то далеко-далеко, там, куда ее уносили скопления черных букв на тонкой странице электронной бумаги. Именно они не позволили ей заметить рядом группу молодых парней, пристально ее разглядывающих, гадавших, кого из них она выберет, но равнодушие с ее стороны в их адрес сначала вызывало в них сомнение, неуверенность, некоторые поправляли на себе одежду. Потом же это чувство перешло в недоумение, сменившееся быстро злой насмешкой.
Вживленный в запястье чип передал по каналам ЦНС сигнал об окончании перерыва. Саша дернулась как после оцепенения, сладко потянулась и бережно закрыла книгу. На обложке высветилась пара уведомлений. Саша не глядя сбросила их и, убрав книгу в сумочку, направилась вперед по бульвару в сторону площади. Времени еще было достаточно, поэтому она не торопилась.
– Опаздываете, Александра, – недовольно буркнула полная женщина, не отрываясь от трех мониторов.
Часы показывали ровно половину второго. Саша удивленно пожала плечами, но ничего не сказала. Села на свое место и нарисовала пароль на экране. Экран несколько раз моргнул, и ее озарил голубоватый свет.
– Меня не будет до понедельника, – недовольный голос из-за мониторов оставался сдержанно раздраженным. – В мое отсутствие руководство решило тебе передать подбор первичных пар. Уж не знаю, почему тебе оказывают такое доверие.
Саша прикусила губу, чтобы не пискнуть от радости. Внутри нее все ликовало. Наконец-то! Она тайком открыла свой профиль и который раз проверила параметры видимости.
– Поэтому ты должна до вечера ознакомиться с процедурой и пройти тесты. Ошибки не допускаются.
– Хорошо, Тамара Геннадиевна.
– Но это не должно быть в ущерб твоей основной работе.
Саша скривила лицо, посмотрев на подросшую с обеда кучу новых поступлений. Придется опять задержаться вечером.
– Конечно, я задержусь немного и все успею.
– Надеюсь. Тебе доверили очень ответственное дело, отнесись к нему должным образом, – назидательно раздалось из-за мониторов.
– Да ладно тебе, Тамара, Саша у нас умная, справится сама, а может и себе кого подберет, да? – в комнату вошел начавший лысеть мужчина, весело подмигнув Саше, и встал напротив трех мониторов, сложив руки подмышками на круглом животе.
– Мужики, что с вас взять, – уже не так зло раздалось из мониторов, но удары по клавишам не утратили силы.
– Ты же знаешь, что мое сердце принадлежит только тебе, вовеки вечные, – патетичность вкупе с искренностью окончательно растопили лед, и Тамара, делая вид, что перебирает на столе электронные бланки, тихим, довольным, но чуть смущенным голосом ответила, бросив недвусмысленный взгляд на склонившегося над ней воздыхателя.
– Толя, ну ты же сам все понимаешь, Сортинг определил низкую вероятность.
– Знаю, знаю! – Анатолий чуть повысил голос, дрогнувший в конце от глубоко затаенной обиды. Сухим бесцветным голосом перегоревшего разочарования он добавил. – А я бы все равно попробовал, этого я никогда себе не прощу.
– И это нам говорит руководитель техподдержки! Может быть и профессия у тебя не та? – лицо ее раскраснелось, электронный бланки зашуршали активнее в ее руках.
Саша удивленно подняла брови, посмотрев на Анатолия, который уже не столь бравый, стоял с поникшей головой, задумчиво теребя подбородок.
– А может и не та, – ответил он наконец. – Я вот нынче нахожу большее счастье на своей даче.
– Вот и копай свой навоз. Каменный век! – Тамара с явным ожесточением бросила на стол кипу бланков.
Поступив на работу в «Центр анализа и прогнозирования работы с населением» после окончания техучилища, в которое ее распределили сразу после школы, или в «Сортировочную», как ее называли в народе, Саша была удивлена такому архаичному методу сбора данных как электронный бланки. Анатолий, проводивший ей первый инструктаж, объяснил, что это больше нововведение, чем отсталость, т.к. было решено, что для развития населения полезно заставлять людей учиться набирать информацию вручную. Саша сначала не поняла зачем это надо, когда любая информация о любом человеке итак уже есть в бигдатацентрах, и может при необходимости быть считана с чипа, достаточно приложить руку к считывателю и все. Первое время ей было тяжело обрабатывать вручную заполненные гражданами бланки, половина была заполнена с ошибками или просто не заполнена. Неожиданно для себя через полгода она начала читать книги, особенно ее поразили стихи, т.к. ни аудио ни видео визуализация не позволяла передать тот образ, что возникал в ее голове. Саша задумалась, вспоминая недавно прочитанное, мысли ее неслись вперед легко, уводя ее все дальше и дальше от реальности. Очнулась она после того, как, уже изрядно повысив голос, ее окликнула Тамара.
– Александра! Опять замечталась, вот как на нее оставлять?
– Да, Тамара Геннадьевна, я задумалась, извините.
– Думать будешь в свободное время, а на работе надо работать. Запоминай, если возникнут вопросы, обращайся к Анатолию, все поняла.
– Да, если у меня возникнут вопросы или сомнения, я позвоню Анатолию.
– А ты, – Тамара ткнула пальцем в Анатолия. – головой мне ответишь, если что.
– Отвечу, она мне все равно не нужна, – Анатолий ехидно улыбнулся, подмигнул Саше и, насвистывая что-то нестройное, вышел бодрым шагом.
Саша широко улыбаясь проводила его взглядом, не обращая внимание на неодобрительное сопение руководителя.
Начали возвращаться сотрудники с обеда, постепенно помещение заполнилось легким постукиванием клавиш и тихими разговорами.
Кто-то открыл жалюзи, и в комнату ворвались потоки солнечного света, разгоняя тоску цифр и букв.
Под яркими лучами каштановые волосы Саши приняли плотный золотистый оттенок, и со стороны казалось, что солнце светящимися прядями струилось по ее плечам. Маленькие веснушки, случайно рассыпанные возле ее чуть вздернутого носа, придавали ей чуть насмешливый вид.
Тамара Геннадьевна громко прокашлялась, и Саша, поняв намек, но все же не торопясь, собрала волосы в тугую косичку и с довольным видом придвинула к себе большую кучу бланков.
Сергей долго ходил по городу, так и не выбрав для себя какое место ему больше понравилось. Чувство голода постепенно ослабло, напоминая ему слабым недовольным урчанием Воздух был чист и свеж, солнце грело. Остановившись на смотровой площадке набережной, выложенной разноцветными ракушками и камушками, беспорядочно разбросанными и чуть выпирающими наружу, он вглядывался в далекую морскую гладь, припекаемый солнцем, и в очередной раз обдумывал, почему же мы до сих пор не научились использовать солнечную энергию в качестве пищи. От глубоких мыслей его оторвал запах свежевыпеченного хлеба, донесшийся с резким порывом ветра откуда-то снизу пологого склона.
Обрадованный желудок заурчал, и Сергей, повинуясь основному инстинкту, начал внимательно изучать побережье.
Пляж был пуст, только редкие фигуры прогуливающихся пар нарушали покой берега, но вдалеке справа он заметил чуть уловимый клубок пара. Не найдя поблизости организованных спусков, Сергей перемахнул через перила и стал спускаться по пологому склону к берегу. Он не заметил несколько неодобрительных взглядов, брошенных ему в спину прохожими, он наметил цель и уже бежал к ней. Склон становился круче, и скорость его росла. Неожиданно склон окончился обрывом, и, не успев затормозить, Сергей с разбегу вылетел с него.
Падение было не столь серьезным, сколько неожиданным. Пять метров не могли причинить ему вред, но стремительность действия не позволила ему правильно сгруппироваться, и он кубарем прокатился по влажному песку.
Обнаружив себя в столь нелепом положении, Сергей стал громко смеяться, но это не привлекло внимание, т.к. кроме важно прогуливавшихся по берегу альбатросов, никого и не было.
Отряхнув налипший на рубашку песок, он направился по намеченному вектору, ошибки не было, уже довольно хорошо была видна веранда с небольшой летней кухней, из которой доносились заманчивые запахи.
Кафе было совсем маленьким, десять столов, небольшая жаровня и тандыр. Хозяин кафе, завидев посетителя, удивленно поднял брови, взглянув на жену.
– Но у нас еще ничего не готово, – ответила ему она, продолжая замешивать тугое тесто.
– Добрый день! – Сергей подошел к барной стойке, с интересом разглядывая красочные этикетки всевозможных бутылок, выстроенных по ранжиру на уже потемневших деревянных полках, отчего значимость напитка только возрастала в его глазах.
– Здравствуйте, молодой человек, – хозяин говорил с заметным акцентом. Вытирая помытые от мяса руки чистым полотенцем, он встал за барную стойку. – К сожалению Вы пришли немного раньше, мы открываемся только через два часа.
– Я не знал, шел на запах, – Сергей широко улыбнулся.
– У Вас хороший нюх, раз Вы пришли к нам, – хозяин улыбнулся в ответ, ему была приятна похвала гостя. – Я вижу, что Вы голодны. Позвольте я соберу пока из того что есть, уверен, Вы останетесь довольны.
– Я полностью доверяюсь Вам, куда я могу сесть?
– Выбирайте себе любое место. Что Вы хотели бы выпить?
– На Ваше усмотрение, особых предубеждений не имею.
Сергей выбрал столик с лучшим видом на море, солнце не так сильно светило в этом месте, растекаясь фотонными волнами по крыше веранды.
Хозяин вскоре принес большой красивый бокал и налил в него чуть больше половины белого вина, заткнув пробку, поставил бутылку в тень. Сергей кивком поблагодарил его и взял в руку тонкую ножку бокала. Вино влетело в него легким фруктовым ароматом, желудок ожесточенно заурчал. По институтской привычке он сделал большой глоток. Голодный, он сразу и не распробовал вкуса, вино моментально всосалось, голова немного потяжелела той приятной тяжестью, что дает только хорошее вино.
Второй глоток он сделал уже более деликатно, ощутив вкус и аромат вина, так точно отражавшего морской берег, теплую, чуть ветреную майскую погоду, ветерок, доносивший ароматы уже начавших цвести растений, соленые брызги, шум задумчивой волны.
Постепенно на столе появились свежие, нарезанные крупными кусками овощи, зелень, замыкающие в круг тонкие ломтики холодного запеченного мяса. Большая миска с густой белой заправкой, приятно пахнущей чесноком и свежей сметаной. Сергей отогнал от себя поэтические мысли и с большим удовольствием схватил большой ломоть мяса, завернул в него пару огурцов и палок сельдерея, не макая в заправку, с небывалой жадностью все проглотил одним махом. Довершив все доброй ложкой заправки, с набитым ртом он жестами показал хозяину свой восторг.
Хозяин поставил перед ним свежую, еще дымящуюся лепешку из тандыра, с выложенным по середине свежесваренным сыром, усыпанным мелко порезанной зеленью. Похлопав Сергея по плечу, он направился обратно на кухню.
Сергей не смог для себя определить его возраст, но решил, что фраза «в отцы годится» наиболее подходит. Широкоплечая, чуть сутуловатая фигура внушала уважение, особенно со спины. Хозяин имел небольшую ровную бороду, лицо его было больше некрасивым, неровный большой нос, видимо не раз сломанный, глубоко посаженные глаза, с суровыми нависшими дугами бровей, поначалу производили впечатление довольно хмурого человека, если только не посмотреть в глаза, поймать взгляд, источавший доброту пожившего человека и гостеприимного хозяина.
Справившись со всем, Сергей блаженно допивал бутылку, разглядывая остатки вина в бокале на просвет.
– Вам все понравилось? – спросил его женский голос, отрывая его от бездумного блаженства, которое возможно только после сытного обеда.
– О, да! Большое спасибо! Давно так вкусно не ел.
– Я очень рада, будем рады видеть Вас снова, – жена хозяина ловко собирала пустые тарелки.
Сергей поймал себя на том, что он беспардонно рассматривает ее. Она была довольно высокой, возможно, что и выше его. Сильные руки, но не обезображенные мышцами, стройное тело. Рыжие, чуть с соломенным оттенком, волосы были собраны под платком, лицо острое, взгляд гордый, орлиный, и все же добрый. Она была не молода, но старой Сергей назвать ее не мог. Она не подходила под принятые стандарты красоты, но она была красива, в своем образе, действии, в каждом движении угадывалась сила и грация, присущая только настоящим женщинам.
Заметив его взгляд, она тихо улыбнулась, Сергей смущенно покраснел.
– Все хорошо, мой друг, – раздался позади голос хозяина. – Пати не одного мужчину свела с ума, но выбрала почему-то меня.
– Потому что ты заслужил, – Пати кинула гордый взгляд на мужа и унесла тарелки.
Сергей приложил браслет к терминалу, тот удовлетворенно заурчал, подтверждая выполненную транзакцию.
– Большое спасибо, – Сергей протянул ему руку.
– Заходи еще, Сергей, – хозяин крепко пожал ему руку, браслет высветил имя Магомед и короткий номер. – Приходи со своей девушкой. Не пожалеешь.
– Обязательно, но пока разве что один, но спасибо, Магомед.
– Большой уже, одному бегать.
– Сам знаю, но пока не подобрал.
– Ай, не верь этой хрени, машина не может ничего знать. Вот мы с Пати вообще не совпадаем, знал бы ты, как мы ссоримся. А ссориться это тоже искусство.
– Искусство признавать, – донеслось с кухни.
– Вот видишь, никакая Система тебе не подберет такую.
– Все понял, буду работать.
– Давай, приходи на выходных, после восьми.
– Договорились, пока!
Сергей помахал Пати и спокойным шагом сытого человека направился обратно в город. По часам уже близился вечер, но хотелось подольше пройтись по морскому берегу, проводник передал ему оптимальный маршрут, и он пошагал вдольбереговой линии.
Планшет радостно замигал, оповещая Сергея о том, что ему удалось подключиться к внутренней сети завода. Через пару секунд рабочая среда вытащила журналы оператора и ремонтный с предложением начать анализ.
Сергей повертел в руках шестигранный кубик, задавая параметры фильтра. На экране один за другим начали появляться графики, замелькала строчка подсчета. Когда глаз Сергея замечал что-то интересное, он замедлял отображаемый поток данных, сравнивая их с ранее сделанными метками.
– Ну что, освоились? – бодрым голосом окликнул его энергичный мужчина в темно-сером костюме с фирменной символикой. Несмотря на свой довольно внушительный вес, он был воплощением движения, ни на секунду не задерживаясь на одном месте.
Сергей утвердительно кивнул, погруженный в отчеты.
– Давайте чайку, что Вы сразу и за работу? – поймав утвердительный кивок Сергея, он выскочил из кабинета и скоро вернулся с двумя парящими кружками. Комната заполнилась малиновым ароматом с легким вкусом мяты. – Все, перерыв.
Он поставил кружку перед ним, и система, предугадав, поставила на паузу сводный анализ. Сергей отложил в сторону манипулятор и принялся за чай.
– Угощайтесь, – энергичный толстяк придвинул к нему тарелку с выпечкой. – Моя жена пекла, сами видите, избаловала совсем.
– Спасибо, Ваша супруга Павел Георгиевич, настоящая мастерица.
– Что правда то правда. Да-а, – протянул он и задумчиво посмотрел на тарелку, но сделав титаническое усилие только придвинул ее ближе к Сергею. – Искушения, вся жизнь сплошное искушение.
– Никогда об этом не задумывался.
– Признаться, я тоже, но становлюсь старше, голова начинает думать, а может это маразм.
– да нет, до маразма Вам пока далеко.
– Не скажите, бывало посмотришь вокруг, кажется что совсем то и не далече. А как перечитаю собственные же отчеты, ох, так сам от себя дурею.
– Способность к самокритике полностью отметает наличие маразма, так что я Вас поздравляю.
– А иногда хочется, чтоб он поскорее настал, ведь никаких забот больше, а особенно этого чертова завода! – толстяк заразительно рассмеялся. – Чуть не забыл, после обеда Вам надо будет подойти в управление, есть кое какие формальности, очень просили.
– Хорошо, хотя мне казалось, что я все данные передал при первичном сканировании.
– Да дело то простое, вроде что-то по поводу Вашего семейного статуса.
– Отсутствует.
– Хм, тогда действительно есть небольшая проблема.
– Какая проблема?
– Лучше там спросите, я еще напутаю, итак, наверно что-то не так сказал. Сами знаете, слышал звон, да не знаю где он. Это про меня, мне как показать какой-нибудь бланк или статью Кодекса, так я умру на глазах.
– Не Вы один, большинство с трудом это воспринимают.
– Ладно, до обеда еще часа два, у нас хорошая столовая, городской конкурс даже брала. Может пока сходим в цех, хотя может Вам и не интересно.
– Отнюдь, всегда интересно. Идемте, – Сергей сложил планшет и убрал его в карман куртки. Немного подумав, он порылся в сумке и прихватил небольшой прибор в толстом кожаном полимерном чехле.
Он вышел первым. На подвешенном на стене стеллаже ровной линией лежали серые каски, Сергей надел одну, и она, считав его браслет, окрасилась в белый цвет с темно-зеленой полосой по середине.
Каска Павла Георгиевича получила две желтые полосы по бокам.
– Редко сейчас встретишь цветовую дифференциацию, – заметил Сергей.
– Это еще что, у нас до сих пор работают машины на не магнитных опорах. А что, хорошо работают.
– Да, я просмотрел отчеты.
– Отчеты отчетами, а это уже история. Ну пойдемте.
Павел Георгиевич жестом пригласил его пройти вперед по коридору.
Здание было еще старого проектирования, и поэтому в нем напрочь отсутствовали травалаторы, пневмокубы. Автоматика и роботы – это конечно здорово, но начинаешь любить цех только когда сам набегаешься по лестничным пролетам, постоишь в пультовых. Павел Георгиевич сбивал дыхание, но продолжал рассуждать о вреде автоматизации.
Так с шутками и прибаутками поднявшись без лифта на шестой уровень они вошли в цех.
Толстые двери из жаропрочного сплава легко, почти бесшумно, захлопнулись за ними. Сергей отметил для себя, что он упустил тот момент, когда они считали их метки, заболтавшись с Павлом Георгиевичем, потерял бдительность. Пожурив себя немного, он сосредоточился на генерируемом каскадом центрифуг магнитно-звуковым полем.
На участке осветления стоял ровный гул пчелиного роя. Каска заботливо выдвинула защитные наушники, но Сергей отменил команду. Продвигаясь вперед вдоль каскада ультраскоростных центрифуг, привычным движением разложил планшет, тот радостно загорелся, стал упругим, практически не сгибаемым. Делая небольшие пометки на подгруженной технологической схеме, Сергей ненадолго останавливался около некоторых центрифуг, проверяя свои ощущения прибором.
Павел Георгиевич посетовал, что на их участке довольно устаревшие модели, но нареканий к их работе нет. Сергей вспомнил из курса истории техники, что еще тридцать лет назад о подобном никто и мечтать не мог. Использование энергии термоядерного синтеза позволило снизить стоимость киловатта до статистической единицы. Грошовая энергия совершила настоящий прорыв в материаловедении, позволив создавать высокотемпературные сплавы на монополимерной основе. Мало кто сейчас смог бы хотя бы приблизительно описать строение сплава, из которого отливались барабаны центрифуг, но многие с умным видом рассуждали, что данная технология уже устарела. А ведь разогнать центрифугу, в атмосферном давлении до 50 000g, да еще и работать с суспензиями – все это до сих пор кажется фантастикой. Именно поэтому цех был защищен не хуже любого противоракетного бункера, ведь разрыв одной центрифуги равносилен хорошему взрыву, способному похоронить вместе с собой и здание.
Прибор показал сильное отклонение электромагнитного поля опор ротора первой центрифуги последней цепи каскада. Сергей показал данные Павлу Георгиевичу, тот уважительно закивал, предоставляя специалисту карт-бланш. Сергей перевел поток на байпасную линию. В пчелином улье появилась новая волна, набирающая силу. Легкая магнитная рябь прошла по телу Сергея, он сверился с планшетом, отмеченная на ремонт центрифуга начала торможение.
Сергей жестом показал, что на сегодня он закончил.
Ворота с небольшой задержкой считали их метки и без видимых усилий отворились.
После обеда Сергей зашел в управление и бесцельно шатался по коридору, ожидая специалиста с обеда. Вся стена была увешана интерактивными объявлениями, отображающими ту информацию, которая была положена к изучению обладателю соответствующей метки.
Сергей бегло пробежался по стандартным нормативам и предложениям, ничего нового, все как и везде. Он отключил на браслете распознавание себя, эту функцию он уже давно прописал, хотя это считалось довольно серьезным нарушением, и, как правило, каралось большим штрафом и принудительным чипированием.
Доска объявление на минуту зависла, было забавно наблюдать, как система пыталась опознать сотрудника, застыв на стопкадре очередного визуализированного документа. Поморгав экраном, система выдала информацию о ближайших городских мероприятиях.
В газете сообщалось, что на этой неделе в субботу пройдет очередной ежегодный фестиваль реконструкция воздушных шаров «Летим как птицы». Остальные мероприятия ничем особенным не выделялись, сплошные награждения, пустые концерты, выставки традиционного индустриального искусства.
Сергей неприлично зевнул, представляя себе подобное биеннале.
Приближающиеся шаги заставили его включить распознавание, и доска вновь обрела сугубо нормативный вид, оповещая его о правилах соблюдения техники безопасности и об ответственности за несоблюдение или иные действия, Сергей дальше читать не стал.
–
Вы наверное ко мне, – окликнула его женщина в темно-синем костюме и с очень усталым лицом. – Проходите, Сергей.
Сергей вошел в кабинет. Легкое шипение позади, и дверь, выплывшая из стены, с некоторым усилием закрылась.
–
Добрый день, – приветливо улыбнувшись поздоровался Сергей. Брошенный вскользь на него усталый взгляд должен был перебороть его, но он решил не сдаваться, максимально излучая позитив. – Хороший сегодня день.
–
Возможно, – женщина меланхолично перебирала сложенные неровной стопкой бланки, пока не нашла нужный. – Петров Сергей Викторович, все верно?
Сергей утвердительно кивнул, расплывшись в улыбке как майская роза. В глазах напротив он уловил некоторое негодование его поведением, но не подал вида. Спокойные, уже проявляющие первые признаки старения черты лица его собеседницы не выражали ровным счетом ничего, только глаза поблескивали темным огоньком. Сергей подумал, что эту красивую, но уже немолодую женщину, портила напыщенная строгость и особенно равнодушие в лице.
–
Значит так, Сергей Викторович, как Вы должны знать, 22 августа прошлого года было выпущено постановление за подписью, хотя это не важно, – она попереключала страницы на его бланке, – Вы являетесь ценным специалистом, но не можете быть освобождены от выполнения возложенных на Вас Правительством обязательств.
