Айдай Нурланова
Я полюбил тебя в Нью-Йорке
Амелия запретила себе думать о Майкле и свалила на себе тысячи дел, чтобы у неё не оставалось времени даже думать о нём. Она постоянно искала себе компанию с кем разделить свое время. Разговаривала с Алексом по телефону до ночи, на работе исполняла лишние функции, очень много беседовала с мамой, с Сидни, чтобы зайдя в комнату, сразу засыпала уставшая и сонная. Она взяла на себя ответственность за приготовление презентации и выступление на международном саммите по изменению климата, составлению отчёта за деятельность организации. Всё что угодно, лишь бы пересечь малейшую возможность остаться на едине сама с собой. И всё по причине страха. Амелия больше всего боялась саму себя. Она была в шоке от постигших её неконтралируемых чувств. Иногда все её старания забить свою голову делами сходили на нет от одного упоминания имени Майкл. «Почему она не пошла дальше и не распросила его кто она – это Мия? Почему они не вместе?» И тогда её мозг начинал бурную деятельность «Может она неизлечимо больна? Нет! Это бы не остановило Майкла. Даже если бы ей осталось прожить последний месяц, он бы провел с ней это время. Может, она замужем? Да, нет же. Майкл бы просто отобрал её от мужа. А почему она не рассматривает вариант, что он ей не нравится? Да, такое тоже возможно. Верилось в это с трудом, но не исключалась вероятность. Но, как? Как Майкл может не нравиться кому-то? В нём заключены все атрибуты мужской красоты, силы и духа и плюс если добавить ко всему этому его преданную любовь, он воплащал собой предмет предела мечтаний».
Отношения Амелий к Тиффани сильно контрастировало с тем, что было вначале их знакомства. И по мере развития их отношения с Майклом, развивалась и её неприязнь к ней. Амелий хотелось прекратить это, как ей казалось «недоразумение», сказать Майклу «всё, план отменяется. Это было ошибкой. Оставь её!»Но если бы всё было так легко. Ситуацию усугубляла сама девушка, раскрывая свою истинную сущность. Амелия всё больше убеждалась, что была использована Тиффани в её личных целях. Чем она думала,когда позволила себе поддаться идеи свести её с Майклом?!
В чём Тиффани не скудилась, так это в подробных рассказах о свиданий с Майклом.
– Я столько раз была в Монако, но в этот раз, я как будто в первые там побывала, – откровенничала Тиффани, когда они сидели в кафе в центре города. Это была их первая встреча за две недели.
– В пятницу вечером, после работы Майкл забрал меня из дома и мы полетели в Монако. Утром мы уже были на месте, – казалось, что Тиффани вот-вот рассыпится на части от наполнявшего экстаза. Она помнила каждую секунду своего прибывания с ним. Особую эйфорию она ощутила, когда сидела сзади Майкла на мотоцикле, обняв его за грудь, когда он гонял на скорости 250 км/ч по улицам Монте – Карло. «Это было умопомрачительное ощущение !». Она настолько подробно всё рассказывала, что Амелия имела полную картину перед глазами их отпуска. От услышанного, её колотило. Каждое слово проносилось через ухо как колючая проволка. Они царапали и жгли.
– Хватит! – проронилось у неё из губ, когда её собеседница зашла слишком далеко в своих пылких подробностях. – Не забывай, что речь идёт не о чужом для меня человеке, – следом смягчила она тон в лицо застывшей Тиффани
– Извини, ты права. Это же твой брат. Я так увлеклась ....
Когда начался дождь, девушки разошлись по домам. Камилы не было в городе. Она уехала в Сиэтл со своей сестрой на свадьбу сестры третьего мужа Греты.
Амелия попала в адскую пробку в час пик. Раньше, стоя на пробке, она смотрела на автомобили на трассе и думала об их воздействий на увеличение парникового эффекта. Транспортные средства с двигателем внутреннего сгорания используют природное топливо, которое во время сгорания выделяет газ, что в свою очередь загрязняет атмосферу и усиливает парниковый эффект. Господи, а ещё эти леса, которые сгибают при пожаре и вырубке...... Амелия могла часами размышлять об этом, а сейчас она думала лишь о том, что не видела Майкла уже две недели. Она разрывалась желанием увидеть его. Эта потребность была настолько велика, что ощущалось как боль до кончиков пальцев. Она истощалась физически. Если говорить языком метафоры, Амелия была сравнима со цветком, которую не поливали две недели, а её водой был Майкл, в котором она нуждалась как в источнике существования.
А вот и грозы пошли в сопровождении грома и шквального ветра. А она одна , и мамы нет.....
После мучительного часа в пробке, Амелия наконец доехала до дома. Дождевые облака не покидали Нью- Йоркское небо, а электрические разряды не стихали, они только усиливались за последний час. Сколько себя помнит, Амелия всегда боялась грозы. И в непогоду она всегда спала с мамой. По дороге ей не раз приходила мысль заночевать у дяди Питера, но решила, что пришло время ей остаться на едине со своим страхом и смирилась. Время уже было 21:30 вечера, когда она вошла в дом. Меланхолия – была единственным определением её настроения на сегодня. На ее красивом лице не было и тени улыбки. Она просто хотела по быстрее подняться к себе, уткнуться в постель и постараться заснуть.
Телевизор в гостиной был включён. По пятому каналу шёл вечерний выпуск новостей, а на диване расположился Майкл, но он не смотрел в телевизор, он смотрел в телефон. Он выглядел таким беззаботным. На нём был темно-синий пуловер из смеси шерсти и кашемира и белоснежная рубашка под ним.
Почему при виде него сердце стучало с бешеной скоростью, сознание путалось между фантазией и действительностью, а шквал чувств бурлило в груди? Амелий хотелось взлететь размахом крыльев. Она ощущала каждый миллиметр расширения зрачков своих глаз и мимических уголков рта, а он сидел смотря в телефон и даже голову не поднял.
– Майкл, если не смотришь телевизор, выключи его, – сдержанным голосом сказала она. Только тогда он посмотрел на неё.
– И тебе, добрый вечер! – он отложил телефон в сторону. Смотря на него, Амелия понимала кого винить в существований незрачных людей в мире. Их эстетику нагло забрал себе этот мужчина.
– Чем обязана твоему визиту? – продолжила она.
– И я рад тебя видеть, – он ответил на её сарказм. Амелия не ожидала, что будет таять как лёд под солнцем, при виде него.
– Ты давно пришёл? – она скрестила руки. Их надо было куда-то деть, чтобы спрятать дрожь.
– Час назад.
– Мамы нет. Ты же знаешь.
– Именно поэтому я и здесь, – он поднялся с дивана.– Вспомнилось, кое – кто боится грозы.
– Не переживай, я справлюсь. Я уже взрослая, – она чувствовала обиду к нему за то, что..... да, одному Богу известно за что.
– Всё же, – говорил он, – сегодня я останусь здесь. У меня был деловой ужин в ресторане, так что я поужинал. А ты будешь есть?
– И у меня был ужин в ресторане.
– С кем? С Алексом?
– Нет, с твоей драгоценной благоверной, – она сделала акцент на слове «драгоценный». – Я и не знала, что тебе нравится гонять на мотоцикле, – она двухсмысленно посмотрела на него.
– Теперь знаешь, – не церемонясь ответил он. Единственным ответом от неё был лишь касой взгляд. Её и так восполяющая обида возрастала, она хотела фыркнуть что-то, но сообразила, что это бы глупо смотрелось со стороны и она отказалась от этой идеи в пользу сдержанности.
– Ну что тогда, посмотрим фильм, завтра ведь суббота и тебе не нужно на работу, – поступило предложение от Майкла.
– Да, давай.
Они уселись на диване. Один в одном краю, а другой на противоположном.
– Что-нибудь с Кристином Бейлом или Кембербэтчем? – Майкл взял пульт.
– Не знала, что они и тебе нравятся, – удивлённо спросила Амелия.
– Они нравятся тебе, – констатировал Майкл.
– Ну тогда, я смотрела все фильмы с их участием. Можем выбрать что-то с Дениэлом Крейгом или Джерардом Батлером.
Джерард Батлер в роли Дейна Дженсона блистал на изогнутом UHD экране телевизора Samsung в фильме «Охотник с Уолл стрит» в то время как на улице шёл ливневый дождь, а беззвёздное, покрытое плотным слоем тучи небо, раскатывал поражающий гром и сверкали порывистые молнии. Амелия очень боялась грозы, она даже не помнила начала и причину этого страха. Это просто астрофобия с детства. Она не могла с этим ничего поделать. Она прижалась к углу дивана и сильно сжала подушку в руках. В комнате было тихо и темно, единственным источником света был восьмидесяти дюймовый экран телевизора. Амелия так хотела положить голову на плечи Майкла. Это было мучительное, безудержное желание, но она так и не смогла позволить себе это сделать. Он был рядом, но был так недоступен ей. Если бы её спросили о чём фильм, она бы не смогла подробно рассказать, ведь его она не смотрела, а просто имитировала образ смотрящего. В её голове гудели тысячи вопросов и мыслей. Когда кино подходило к своему концу, ей так не хотелось разлучаться с ним и она не придумала ничего лучше, кроме как притвориться заснувшей.
– Амелия, Амелия, – Майкл приблизился к ней с другого конца дивана, когда от фильма остались только конечные субтитры. Амелия не отвечала. В этот момент она благодарила Бога за умение не дрожать глазами, когда они были закрыты.
– Амелия, – Майкл понизил голос до шепота. Он понял, что она уснула. Он тихонько выключил телевизор и положил пульт, затем взял её на руки и понёс в её спальню. Он двигался так аккуратно и ловко, что если бы она и вправду спала, всё равно бы это её не разбудило. Майкл уложил её на кровать. Она была в кашемировой кофте и в брюках. Он так оставил её и не стал будить. Внезапно из-за окна просверкала многозарядная молния, соправождающая ярым громом, что охватила весь город секундным осветвлением. У Амелий завибрировало миндалевидное тело, она инстинктивно зажмурила плечи и согнулась комочком, но она по прежнему продолжала играть спящую. Майкл накрыл её покрывалом, а сам сел у её постели. Амелия поняла, что он не уйдёт никуда, ей так хотелось чтобы эта ночь не заканчивалась. Она желала продлить её на вечность. Он сидел так близко к ней, она ощущала его запах. Он заполнял всю комнату. Запах духов – отражение его характера и стиля. Но вскоре, Амелия действительно уснула, а проснувшись утром, она обнаружила его спящего в её кровати . Он расположился у её ног.
Двадцать третья глава
Майкл ушёл сразу, как только проснулся. А на обед пришёл Алекс сразу после их трехдневного расставания. Он езжал в Техас по работе. Они заказали суши и провели полдня на террасе. От вчерашних ливней и грозы с громом след простыл. На улице стояла солнечная погода до 26+.
– Когда вернётся Камила? – спросил Алекс.
– Сегодня вечером возвращается.
– Вчера ты ночевала одна?
– Нет, с Майклом.
– Я думал он в отъезде.
– Почему ты так думал?
– Потому что их компания вчера начала тендеры во Флориде. Он был просто обязан быть там.
– Правда? – Амелия приподняла брови.
– Да, насколько я знаю.
– Он остался со мной, потому что вчера была гроза, а у меня астрофобия. И поэтому он отменил свою встречу, – сказала она автоматически, но когда до неё самой дошёл смысл сказанного, она замолчала «Он и вправду остался с ней, чтобы она не боялась» и ее губы поплыли вверх в сияющей улыбке.
Алекс говорил что-то вроде «Я не знал, что у тебя фобия....ты мне не говорила, что боишься грозы....а это связано с каким-то происшествием?», а она не слушала его, ей слышалось только ёканье собственного сердца.
– Амелия, я так тебя люблю, – он поцеловал её руку, когда уже собирался уходить.
Амелия с каждой секундой всё больше осознавала, что от его слов её не бросает в жар, кровь не бегает по венам быстрее, а сердцебиение не ускоряется. А когда-то он ей нравился. Он и сейчас ей нравится. Она испытывает к нему самые тёплые и глубокие чувства, для неё важно его счастье и целостность. Если бы потребовалось, она бы и жизнью пожертвовала ради него, как и ради Сидни, дяди Питера, тёти Греты, своих кузин и Роджера.
– Алекс, я не люблю тебя, – чётко, но деликатно призналась она. Эти слова были для него разрушаюшими, но он не удивился. Может в начале их отношении у неё и горели глаза на него, но последние четыре месяца эти огоньки потухли и он, наверное, не мог не заметить. Амелия была с ним милой, проявляла заботу, но не смотрела на него как на мужчину. И теперь смотря на его бушующие глаза, сложилось впечатление, что он даже ждал этого момента.
– Амелия, я не заставляю тебя любить меня, – он положил руки на её лицо. – Мне достаточно что ты рядом.
– Ты не понимаешь, – с сожалением говорила она, – это не должно больше продолжаться. Из этого ничего не выйдет, – говоря это, она ещё больше убеждалась в своей правоте. – Алекс, – теперь она взяла его руку и положила между двумя своими. – Если бы у меня была надежда, что когда- нибудь у меня зародится к тебе любовь, я бы держалась за неё, но тщетно. Ты не должен тратить на меня свое время.
– Амелия,– он прижал её лицо между своих лап, – даже если я потрачу на тебя каждую минуту своей жизни, и этого будет мало, потому что ты стоишь каждого мгновения.
Она безысходно вздохнула. Он был очень дорог ей и именно поэтому она не хотела обременять его. Это не правильно получать его любовь и не суметь расплатиться надлежаще.
– Прошу тебя, не говори так. Есть миллионы девушек хороших, достойных, которые полюбят тебя. Тебя, а не твоё богатство. У тебя есть характер, интеллект и пленящая обольстительность, – она улыбнулась.
– Мне они не нужны. Мне нужна только ты.
– К сожалению, не всё, что нам нужно досягаемо. Есть вещи выше наших желаний и мощи.
– Ты права. Может Бог специально встретил нас, чтобы через тебя обуздать меня, – обречённо проговорил он, отпустив её.
– Алекс…, – Амелия хотела сказать что-то противоречивое, но внутри понимала, что идея имеет смысл. Для Алекса девушки представляли собой манекен. Он никогда не задумывался об их чувствах и ни о каком сопереживании и уважении к ним не шло и речи. Проблема состояла и в том, что ему не встречались девушки, которые бросили бы ему вызов, наплевали на его деньги, приструнили бы этого буржуя и устояли бы над его обоянием, в конце концов. А вдруг его мышление идёт в правильном направлении? Может Бог хотел через Амелию наказать его за всех девушек?
– Ты моя карма, – заявил он. – Ты самый большой подарок для меня и я бы ни на что не променял встречу с тобой, но ты и моя карма за мои грехи, – ей было больно слышать эти слова. Было больно видеть его лицо в этот момент. Было больно от ощущения себя источником причинения боли другому человеку. Но видит Бог, она пыталась проникнуться к нему симпатией, она повеливала себе, а в итоге навязала себе иллюзии питания чувств к нему, но она не могла себя обманывать. У неё нет к нему симптомов эроса, людуса и сторге. Они были когда-то, но продержались два-три месяца.
– Будем друзьями? – она мельком посмотрела на него в позитивной надежде.
– Мы не можем быть друзьями, – на его лице фон эмоционального возбуждения был очевиден дрожащими губами и мертвенным взглядом.
– Алекс, я могу предложить тебе только дружбу, – ей было жаль его. Жаль, что она невольно влюбила его в себя. Но лучше завязать с этим сейчас, пока всё не зашло слишком далеко. Она не должна давать ему надежды на совместное будущее, так как этого быть не может.
– Дадим нашим отношениям неопределённый статус, но никак не дружбу, – глухим голосом произнёс он. Амелия поцеловала его в обе щеки нежно-нежно, затем крепко обняла его. Уровень эмпатии, которые были ей присущи не могли остановить её от слез. Её сожалению не было предела.
Апрель месяц удивлял своим непостоянством. Дождь, снег и солнце чередовали друг за другом с промежутком в два – три дня. Но погода не влияла на настроение и внутреннее духовное самочувствие Амелий. Она всегда находилась в состоянии тоски и одиночества. Разницу между солнечной и ясной погодой и туманным серым небом отличала только необходимость одеваться соответственно. Каждые дни для неё были серой, бесцветной и пустой комплектацией времени. Майкл исчез с того дня, как они ночевали вместе. Обычно, он один раз в неделю ужинал с ними, но сейчас прошло уже три недели, а его не было. Амелия каждый вечер возвращалась с работы с надеждой, что она войдёт домой и услышит его голос. Пока она поднималась на лифте, у неё учащался кровоток и ладони потели от одной мысли, что сейчас Майкл может быть дома, но каждый раз это заканчивалось тем, что она ждала его до ночи, прислушивалась к каждому звонку в дверь, в домашний телефон и просиживала до поздна на первом этаже в ожидании стука в дверь, но его не было. Она ведь многого не просила, лишь увидеть его....
– Принцесса моя,– Камила поцеловала её в лоб, когда субботним утром они ещё в пижамах сидели на диване, – что случилось? Ты изменилась, – Амелия положила голову на колени мамы и смотрела в окно. Под лаской маминых рук было так тепло и успокаивающе.
– Ты переживаешь за ваши отношения с Алексом?
– Нет, мама. Он здесь не причём, – глухо ответила она.
– Тогда из-за работы? – ответа не последовало. – Амелия, всё в руках Бога. Сколько бы ты и тебе подобные не старались, в итоге случится только то, что решено Богом. Даже если бы не стоял вопрос о глобальном потеплений, в любой момент наша Земля может столкнуться с астероидом. Человек немощен перед волей божей, – Амелия прекрасно понимала слова мамы и была с ней абсолютно согласна, но у неё не было желания и сил обсуждать ничего. Вдруг, она подняла голову и обратилась к Ками.
– Мама, может отдохнём немного? Поедем в путешествие?
– Отличная идея. Я только за. Мы давно вместе не ездили заграницей, – она гладила длинные волосы дочери.
– Поедем в долгое путешествие.....на месяц....и далеко от сюда.
– Правильно. Я сама хотела тебе предложить. Ты себя измотала в последнее время. Ты слишком много работаешь.
– Мама, я люблю свою работу. Она моя жизнь.
– Но это ни в коей мере не означает, что ты должна себя изнурять, – затем она остановилась и спросила, – куда ты хочешь поехать?
– Поедем в Италию.
– Мы столько раз там были....
– Мама, всю жизнь можно ездить в одну Италию и не устать от неё, – Ками улыбнулась, она бы поехала куда угодно, если это будет в угоду её дочери.
Амелия была влюблена в эту страну. Каждый раз когда она гуляла по улицам Рима получала то же впечатление, что и в первый раз. Она не пропускала ни одного музея и галереи, но в её понимании весь Рим был музеем. Она кидала монеты в фонтан Треви, любила общаться с местными жителями на ломанном итальянском. Могла целый день провести в пиацца Венеции, только изучая и рассматривая руины античных сооружений.
Так было раньше. А сейчас, даже стоя перед шедевральными, поражающими ум творениями рук потолочных росписей Микеланджело в сикстинской капелле, в комнатах Рафаэля расписанный им и его учениками, находясь в самом известном древнем памятнике архитектуры, символом всей Италии в Колизеи, обозревая природные ландшафты дикой и нетронутой природы Амалфитанского побережья, от красоты которого только год назад дух захватывал, Амелия восприняла на этот раз без бывалого восторга. Потому что год назад в её сердце не бушевали необузданные, всепоглашающие, беспощадные чувства, которые затмевали впечатления от даже самых красивых природных и архитектурных великолепий в мире. В этот раз она приехала в эту страну будучи совершенно другой девушкой – повзрослевшей, открывшей тайные струны сердца и души.
Камила и Амелия пробыли в путешествии ровно столько, сколько планировали и двадцать пятого мая уже прилетели в Нью-Йорк.
Существует одна вещь в мире способная перебить любые мысли и желания – голод. При отсутствии еды, человек будет думать о ней и только о ней. Первые четыре дня Амелия ела в день по одному банану и по сто грамму творожного йогурта. Это действительно работало! Она днями думала о еде и шоколаде. Представляла как съедает огромное ведро сливочного мороженого и целого запечённого цыплёнка. Уже на четвёртый день у Амелии началось головокружение и тошнота. Она чувствовала как силы покидают её, но она не спешила сдаваться. «Можете назвать это как хотите. Если скажите, что она сошла с ума это не будет ошибкой. Да, она сошла с ума, но пока она не придумает что-то лучше, этот план остаётся в силе».
– Амелия, завтра на ужин едем к твоему брату, – сказала Камила по телефону, позвонив ей во время обеда.
– К нему домой?
– Да, они с Тиффани позвали в гости нас и Брюса с Барбарой.
– А что за повод?
– Не знаю. Он не сказал.
Двадцать четвертая глава
На полтора метровой в длину столовый стол был покрыт прямоугольным безукоризненно выложенным с фактурными рисунками дизайнерским скатертьем " Comtesse" от французского бренда "Garnier Thiebuat". В центре была установлена хрустальная корзина со свежими цветами в светлых тонах. По краям были размещены идеально отполированные серебряные комплекты столовых приборов от немецкой фирмы " Robbie& Berking". Они гармонично сочетались с белой керамической посудой с серебряными узорами по изогнутым краям всё того же немецкого производителя. Оформление стола, выбор посуды, украшение, изысканные блюда – всё было отработано на высшем уровне, что могло с лёгкостью соперничать с работами лучших современных флористов и дизайнеров интерьера. В сумме, вся эта картина придавала ужину какой-то торжественный окрас. Ни у кого из гостей не было сомнений, что автором этого искусства была Тиффани. Она взяла на себя и ответственность встречать и рассаживать гостей. Приглашённых было восемь человек : Брюс, Барбара, Алекс, Камила, Питер, Дженнет, Амелия и сын брата Барбары Эдвард.
Вечер прошёл очень атмосферно и беззаботно. Эдвард по просьбе Питера рассказал о своей истории покорения семи точек Земли и о попытке покорения Эвереста.
– На самом деле, сейчас путь к пику гораздо проще, – начал свой рассказ восходитель. – В базовом лагере в палатках созданы все условия комфорта. Есть телевизор, кофейная машина, тёплая постель, портер, который понесёт все твои вещи.
– И эти бедняжки в таких условиях тащат тяжёлый багаж до самой вершины? – перебила его Камила.
– Это единственный источник дохода для многих семей в Непале. На эту работу берутся даже женщины. Есть агентство "Three sisters", там все гиды и носильщики женщины. Главное – это мало мальское знание английского и здоровье, – разъяснил Эдвард.
– И сколько им платят за их работу? – вставила свой вопрос Дженнет.
– $15 в день.
– Так мало? Они же рискуют своим здоровьем и жизнью.
– Это ещё ничего. Для туристов у них есть ограничение на груз 66 фунтов. А иногда они тащат цементы и кирпичи и другие материалы, что нарушает установленные лимиты.
– Да, этим бедным шерпам тяжело живётся. В Непале высочайший уровень безработицы. Там в большинстве деревень невозможно добыть живые деньги и они в бытовой жизни пользуются натуральным хозяйством и расплачиваются бартером, – сказал Брюс, а затем добавил, – Мой отец говорил мне, что только родившись в Америке и американцем, я занял мечту больше половины людей в мире.
– Может он имел в виду, что только родившись у нужных родителей, – пошутил Питер. Брюс посмеялся. Питер Форбс был человеком открытым, о которых говорят «душа компаний». Он имел отличное чувство юмора, которое компенсировало ему средний уровень привлекательности и низкий рост.
– Я слышал, есть несколько вариантов маршрута к базовому лагерю : один через монастырь, а другой через озеро Гокио, – затем сказал Питер.
– Да, наиболее лёгкий маршрут – это двухнедельное путешествие через монастырь Тенгбаче, но я выбрал другой – самый популярный трек через перевал Чо Ла, – Эдвард рассказал свою давнюю мечту покорения семи главных точек Земли, шесть из них были за его плечами, Эверест был последней точкой. С покорением Джомолунгмы он бы достиг главной цели в жизни, о которой рассказывал бы внукам. Но этой мечте суждено было остаться несбывшейся. Его спутником во всех походах был его лучший друг Дастин. В 2018 когда они добрались до южного лагеря на высоте 17598 футов над уровнем моря, парней переполняло неописуемое впечатление. Они прошли один из самых красивых пешеходных маршрутов мира – это смена нескольких климатических поясов, начиная ярких тропических джунглей, заканчивая ледниками высокогорья. Из-за неблагоприятных условии, в том году погодное окно длилось всего четыре дня, а с пятого дня начался опасный для восхождения период. Не все альпинисты осмелились на такой риск. Многие из них вернулись назад, пройдя больше половины пути. Но упертых смельчаков, всё же осталось достаточно, которые собирались бросить вызов времени и к окончанию погодного окна дойти до пика и спуститься дальше от зоны смерти. При этом они должны были задействовать все физические способности. На второй день Зона смерти была преодолена и когда до цели оставалось меньше тысячи футов у Дастина начались судороги. У него резко вскочило артериальное давление. Он чувствовал как кислород начал поступать в лёгкие всё меньше и меньше. Тропа была переполнена альпинистами. Эдвард стоял впереди через два человека. Дастин постучал в спину впередистоящего мужчины и жестом объяснил позвать восходителя в синей куртке. Эдвард понял, что что-то не так и медленно поменялся местами с двумя товарищами. Они оторвались от тропы, присели на землю и обнаружили что их запас кислородного баллончика был на исходе. Но этого не может быть! На последнем перерыве они их накачали. Значит, их заменили. Он слышал, что здесь крадут кислородные баллончики, но он не воспринимал это всерьёз, то есть он не предполагал, что это может произойти именно с ним. Но это уже случилось. Теперь надо разрешать ситуацию. Было ясно, что до вершины пика и на обратно они не потянут, а другие альпинисты не поделятся. Здесь каждый сам за себя. Может они и доберутся до вершины, увидят мир с самой высокой точки мира, но на обратном пути до базового лагеря потеряют сознание от кислородного голодания, а это означает обморожение, что в этих условиях равно смерти. Никто тебя не подберёт. И когда до заветного пика оставалось несколько сотни шагов, они повернули назад так и не насладившись триумфом. Но в сердце каждый из них обещал себе обязательно вернутся. Но внезапное несчастье наотрез нарушил мечту парней. Дастин через неделю скончался от инфаркта в одной из местных больниц Непала. С потерей лучшего друга, Эдвард потерял и мотивацию к своей мечте. Больше он ни разу не пробовал повторить восхождение снова.
Место Амелий располагалось между тётей Дженнет и Алексом, напротив Майкла и Тиффани. За ужином она была безучастна ко всем беседам. Даже когда застрагивали тему политики, она оставалась немногословной, хотя в таких разговорах обычно роль её участия была активной. Объяснением этому служило её нездоровое самочувствие и то, что всё её внимание было сконцентрировано на паре, сидящей напротив. Тиффани этим вечером казалась слишком возбужденной. Её сиятельная улыбка, которая ни на минуту не сходила с лица слишком бросалась в глаза Амелий. У Майкла заросла щетина от лёгкой небритости до густой растительности. Этот элемент придавал ему ещё больше брутальности и мужественности. А в этой белой рубашке, заправленной под темно-синие классические брюки он оценивался самой высокой оценкой, которую только можно дать человеку. Он сидел напротив Амелии и за весь вечер посмотрел в её сторону два раза. Зато она украдкой исследовала их тактильный контакт. Каждый раз когда Тиффани прикасалась к Майклу, смотрела на него, гладила спину, убирая невидимую пыль с плеч, а её рука, кажется, прилипла к его могучим рукам. Каждое их касание ощущалось для неё как прокалывание иголкой. Непросто было играть равнодушие, когда смотришь с растянутой улыбкой, а внутри мысленно обливаешь девушку напротив кипятком. «Если бы я умела убивать взглядом, то Тиффани уже лежала бы мёртвая»– зарычала про себя Амелия, но вопрос Барбары вернул её в реальность.
– Что? – подняла левую бровь она, не уловив смысл вопроса заданного из другого конца стола.
– Ты почти ничего не съела, – повторила женщина, – ты очень бледная. Всё в порядке?
– Всё хорошо. Я, просто, наелась кексов Бриджит, – оправдалась она, но это было давно ещё в мезозойскую эру. Затем, поймав себя на мысли, что может со стороны она выглядела странно, Амелия возмутилась собственной глупости. Почти весь вечер она была настолько поглощена своими мыслями, что едва замечала что-нибудь ещё. «Может кто-то заметил её презрительный взгляд в сторону Тиффани? Нет! При таких свидетелях она воздержала свои чувства при себе. И тем более, Эдвард так увлек всех рассказом, что внимание всех присутствующих было приковано только к нему.
После трапезы гости продолжили вечер у камина в холле. Они разбились на группы : Камила, Барбара и Дженнет основали коллектив взрослых дам.
Алекс и Амелия уселись на диване. Они просто разговаривали на будничные темы.
Брюс, Питер, Эдвард расположились рядом с панорамным окном. Как истинные нью-йоркские джентльмены с бокалом шампанского в руках они обсуждали об их общих интересах : об итогах закрытия фондового рынка прошедшей недели, о прогнозах на рейтинги акций ведущих компаний. И конечно же, об охоте. Брюс рассказывал, как ездил на Аляску на охоту и через три дня безуспешных стараний, в итоге вернулся с удовлетворительной добычей : три оленя, три лося и пять кроликов.
Амелия увидела в телефоне пропущенный звонок от Сидни и собиралась встать с дивана, чтобы выйти и перезвонить ей, как увидела Майкла приближающегося к камину, а за ним следовала Тиффани. Они приняли официальную позу, девушка положила правую руку к согнутой левой руке своего спутника. Она была неимоверно взволнована и возбуждена. Расширенные зрачки её карих глаз можно было заметить с другого конца Нью- Йорка. Амелия больше не могла терпеть её назойливую улыбку. Ещё немного и она обязательно найдёт способ обломать ей крылья.
– Мы хотели сообщить вам одну новость,– голос Майкла прозвучал на тон выше с целью обратить на себя внимание гостей. Удостоверившись, что оно в его распоряжений, он приступил к объявлению,– я сделал предложение Тиффани и мы поженимся.
Тиффани гордо и высоко подняла голову, расширяя улыбку вдвое, как будто её короновали английским монархом. А вот её жених прошёлся глазами по всем присутствующим и задержал взгляд на Амелии на две секунды, затем обратил свой взор на свою даму и поцеловал её в губы одним коротким касанием. Затем невеста похвасталась своим помолвочным кольцом на левой руке, расположенной со стороны сердца. Это было очень красивое золотое кольцо с огромным бриллиантом изумрудной огранки.
Новость всех поразила. Приятно поразила. Они знакомы всего десять месяцев, а уже собираются поженится. Все были рады за них. Они начали подходить к ним и поздравлять. Первая подошла Барбара, так как стояла ближе всех. Она два раза поцеловала дочку в обе щеки