Айдар Табрисович Фартов
Мяу
– Папа, ты же собственноручно дал маме деньги, чтобы она купила на твой день рождения новый аппарат? – его зубы сверкнули в беззаботной улыбке.
– Ты не прав! – он прижал драгоценный подарок к груди, – Сам бы не купил ни за что. Пожалел бы деньги. А с мамой – запросто! Пошли, выбрали и…, вот уже готово!
Ильдар подцепил краем ногтя липкую ленту. Он содрал пластинку и открыл крышку. Вытащив новый сотовый телефон из коробки, покрутил корпусом в руках.
– Нравится? – спросил отец.
– Ага.
– Хочешь – подарю?
Сын посмотрел с хитринкой.
– Ты шутишь, папа?
– Нисколечко, – Ильдар покачал головой и, улыбаясь, закатил глаза. – Подарю свой старый телефон!
Они дружно расхохотались.
– Не нужен! – отказался Салават.
– Зря, молодой человек. Моя старая трубка ещё вполне может сгодиться…
…Это был разговор в августе, а в ноябре неожиданно сын спросил:
– Папа, куда ты положил свой древний мобильник?
– В прикроватном ящике моего стола. Передумал, значит? Долго же ты собирался, – отец шутливо погрозил указательным пальцем.
– Можно его забрать? – поинтересовался сын, заглядывая в глаза.
– Конечно, Салават! Возьми. Что случилось с твоим средством связи? Сломался?
– Нет. Просто хочу установить одно приложение, и боюсь, что поймаю вирус. Заодно проверю.
– Хорошо! Устанавливай. Даже, если сломается – не жалко! – не придав значения, добродушно разрешил отец…
…Ильдар допил кофе и налил ещё. Он вернулся в комнату Салавата. Его мысли сгущались, подобно кислому молоку в крынке…
…После работы, сидя на диване, Ильдар взял телефон, чтобы рассмотреть видео ролики по приложению WhatsApp, которые ему прислали по интернету. Досмотрев и вволю насмеявшись потешным сюжетам и комичным ситуациям, он вернулся на свою главную страничку. На экране в ряд были обозначены имена родственников, друзей и сослуживцев, которые значились в его телефонной памяти. Напротив каждого имени имелась фотография, выставленная пользователем на всеобщее обозрение. Он прочитал слово «сын» и посмотрел на фото. Ильдар заметил, что Салават удалил фотку и поставил взамен другую. Ему стало интересно. Ильдар нажал на маленький квадратик, чтобы увеличить и лучше рассмотреть новое фото, выставленным Салаватом. Сенсорный экран послушался команды. Ильдар сдвинул брови в немом удивлении. Это было даже не фото, а рисунок. Отец увидел смайлик-рожицу с ликующей улыбкой, из глаз которого, от неудержимого хохота брызгали слёзы. Левой кистью руки бестелесная рожица показывала популярный американский жест «Окей», а правой сжимала рукоятку пистолета, дуло которого безжалостно было направлено в открытый рот. В первый раз у Ильдара возникли какие-то смутные подозрения, что в жизни сына что-то произошло и пошло не так.
– Что за ерунда? – встревожился Ильдар. – Что выражает этой жутковатой карикатурой?
Он дождался возвращения сына и хвостиком зашёл за ним в комнату.
– Сынок, у тебя всё в порядке? Ничего не болит? В институте вовремя сдаёшь лабораторные работы и курсовые, без долгов? Или мечтаешь что-то купить, но нет денег?
Салават глянул из-под очков настороженно и хмуро.
– Богат тот, кто беден желаниями! – ответил он словами древнегреческого философа Демокрита. – Почему ты решил, что у меня проблемы, папа?
Ему стало неуютно под этим пронзительным взглядом. Словно Ильдар заподозрил сына в том, чего тот, отродясь, не совершал.
– Я увидел новую заставку у тебя в приложении. Она меня взбаламутила. Ты поссорился с Ниной?
Салават криво улыбнулся. Его глаза затуманились.
– Нет! Или да?! С кем я поссорился? С Ниной? Да! С Илюхой? Тоже – да! Почему? Так вышло. Проблемы…, проблемы. Они обуревают. Но как-нибудь справлюсь сам. Не беспокойся, папа! Извини, если доставил тебе беспокойство.
Он снял очки и протёр стёкла. Выразительные глаза под длинными ресницами подмигнули отцу. Ильдар успокоился. Салавату удалось погасить отцовское волнение. Ильдар подумал, что в жизни случается разные ситуации, и она скроена из множества поворотов и виражей, порой необычных и опасных. В молодости жизнь бурная и стремительная, как горный водопад. Но здесь и сейчас, Салават держит твёрдо бразды дружбы с Ильёй и отношений с Ниной. Ему не требуется помощь. Он великолепно справится с возникшим положением. Сын спокоен и выдержан. Не выглядит задавленным и растерянным ссорой. Ильдар не спросил, откуда взялась причина разлада с Ниной и Ильёй, но подумав мимолётно, что это ненадолго, переключился от проблем…
…Ильдар почувствовал, что неожиданно в комнате стало душно. Уровень кислорода, как в скафандре снизился. Он встал и приоткрыл балконную дверь. Холодный воздух февраля ужом пополз по полу. Ильдар переместился в кресло сына, стоящего возле письменного стола с компьютером. Он пальцем провёл по закрытой крышке ноутбука. По накопившейся трёхдневной пыли, прочертилась прямая линия…
…Ильдару не спалось. Была пятница и он позволил себе лечь позже. По телевизору показывали интересный детектив, и ему, не смотря на навязчивую рекламу, прерывающую каждые десять минут фильм, удалось, узнать развязку телевизионной киноленты. Время подходило к полуночи. Мужчина выключил телевизор и зашёл в спальню. Он нырнул под одеяло. Ляля спала рядом. Ильдар слышал её мерное дыхание. Салават копошился у себя в комнате. Вероятно, стелил постель и тоже собирался ложиться, что для него являлось необычным. Но Ильдар склонялся к версии, что сын онлайн, и играет на своём любимом ноутбуке по сети. Находясь под действием фильма, Ильдар погрузился в размышления. Затем переключился на прошедшую неделю и выполненные производственные задачи. Отметив, что неделя в целом прошла успешно, и ему удалось перелопатить уйму дел, Ильдар закрыл глаза. Несколько раз открывалось и, стукаясь о косяк, закрывалось полотно двери в комнате сына, словно Салават выходил на кухню или в туалет. Ильдар не придал значения. Салават бодрствовал, и в данном аспекте это не казалось из ряда вон выходящим. Сын поздно ложился спать и поздно поднимался, если, конечно, ему не нужно было бежать в институт на лекцию, поставленной в расписании первой парой. Ильдара захватила лёгкая и уютная дрёма, когда тишина и ночная темень обволакивают ленью и умиротворением. Но нежданный щелчок, будто вскинутый кнут, заставил открыть глаза. Мужчина скосил глаза на мерцающий циферблат электронных часов. Он удивился, что заснул, так как табло показывало половину первого ночи. Ильдар навострил уши. В прихожей что-то происходило. С тихим шуршанием металлическое колёсико выдвижной двери, обутое в резиновый ободок проехался по выемке. Дверь не толкали стремительно и грубо, а открывали осторожно и не торопясь. Погасив медлительностью ненужные звуки и, боясь неосторожными действиями вызвать лишний шум, Салават действовал с предельной предосторожностью. Ильдар не сомневался, что сын открыл шкаф с верхней одеждой, получив доступ к куртке. Он явно не хотел будить папу и маму. Поэтому одевался втайне. Ильдар не поверил слуху. Салават куда-то собирался! Глухой ночью! Никому, не сообщив! Сначала отец подумал, что спросонья ему послышалось. Но следом, услышал, как плавно стукнулась подошва ботинок и тут же звякнули ключи. Сомнений более не осталось. Но теперь Салават уже торопился. Он выбрался на финишную прямую, когда видна победная ленточка. Ему было не до сантиментов. Надо было улизнуть, как можно быстрее. До выхода из квартиры ему предстояло, проделать небольшую процедуру – выскользнуть на площадку и закрыть дверь на замок. Подпрыгнув, Ильдар откинул одеяло. Промедление означало отпустить сына неизвестно куда. Он выскочил в прихожую именно в тот момент, когда с противоположной стороны двери заклокотал ключ. Рывком, отец дёрнул дверь. Ильдар увидел ошарашенную физиономию Салавата, не ожидающим кошачьей прыти от отца.
– Стоять, милый друг! – Ильдар окинул его осуждающим взглядом. – Далече, дорогой, собрался?
– Пап, я написал маме сообщение в WhatsApp! – чуть не захныкал он.
– Что же такая несправедливость? – прищурившись, отметил отец. – Маме написал, а я, чем хуже? Ты же знаешь, что мама спит. А я ещё не ложился. Смотрел кино! Почему мне ничего не сказал?
Салават потоптался на месте, не зная, что ответить.
– Заползай! – посторонившись, Ильдар пригласительным жестом махнул рукой.
– Ну, паааа, – сын предпринял бесполезную попытку разжалобить отца.
– Зайди! – повторил Ильдар, вкрапив строгие нотки. Это уже было не доброе пожелание, а серьёзный приказ.
Салават мрачно шагнул к нему. Ильдар захлопнул дверь и крутанул ключом на два щелчка. Он всегда закрывал дверь, на ночные два оборота.
– Что взял за моду, бродить ночью? Ты же знаешь, что я не одобряю ночные гулянки, – неодобрительно заворчал Ильдар. – Куда собирался? К кому?
– Меня Илья ждёт! – Салават обречённо расстегнул куртку и потянул за рукав, снимая.
– Ничего – подождёт! И предупреждаю, молодой человек, на будущее! В гости не ходят тёмной ночью. Встречаются днём, а также вечером. Завтра утром проснёшься и пойдёшь…, к Илье, к Нине или Рамису. К кому угодно! Куда пожелаешь! Нисколько не стану тебя задерживать. Кстати, а где мама Ильи? Работает?
– Да. На смене.
Ильдар заметил, как расстроился сын. Он развернул Салавата к себе и потряс тихонько за плечи. Улыбнувшись, обнял.
– Салаваткин, когда у тебя родятся дети, то вспомнишь меня! Не мог я тебя отпустить в кромешную темень. Не дай Аллах, нарвёшься на пьяную компанию. Никто не вступится. За любую мелочь изобьют.
– Ничего со мной не случится! – баурсаком надул губы парень…
…Опираясь на ручки кресла, Ильдар поднялся. Он услышал далёкий писк сотового телефона. Не помня, в какой комнате оставил, пошёл искать.
«Интересно! Кто звонит в десять вечера?», – он вдруг встревожился, – «Лишь бы не Денис!», – без настроения подумал отец.
Он поймал себя на мысли, что устал слушать чёрные новости. Денис являлся его надёжным товарищем, но слышать его голос прямо сейчас Ильдар не хотел. Хотя бы в оставшиеся ночные часы, ему было необходимо перевести дух перед следующим утром, который вновь заставит его обернуться оловянным солдатиком, готовым к любым сражениям. Мобильник вибрировал на кухонном столе. Он даже не помнил, что бросил его там. Поглядев на экран, и шумно выдохнув, ответил:
– Алло! Наташа, слушаю?
– Простите, Ильдар, не разбудила?
– Нет. Сидел в комнате Салавата. Вспоминал. Пил кофе. Третью ночь не могу заснуть.
– Знаете, я тоже. Отпросилась с работы. Не могу больше находиться на службе. Кругом коллеги подозрительно смотрят. Подруги спрашивают, что со мной? А я не могу довериться. Разве об этом расскажешь, Ильдар?! В голове беснуются мысли, как тараканы. С кем поделиться, что Илья сидит за наркотики? Такое ощущение, что люди читают по выражению моего лица и знают правду. Дома, как полоумная и чумная. Хотела прибраться, но тряпку взяла и бросила. Что будет дальше-то? – она проглотила слезу.
– Дали нам ребятишки угля! Срезали, как топором, – с горечью поддакнул Ильдар.
– Вам удалось встретиться с Ниной и Рамисом?
– Нет, к сожалению!
– Как жаль! Надеялась, что они дадут наводку о том человеке, которого подозревают! Думала, что с Илюши и Салавата снимут подозрения, а этого бессовестного прохвоста посадят в тюрьму.
– Нины и Рамиса не оказалось дома. Я не располагал достаточным временем, чтобы их дождаться. Торопился в больницу. Но мне «посчастливилось». Познакомился с отчимом Нины.
Наталья распознала в его голосе сарказм.
– Вижу, Ильдар, остались не в восторге? – поинтересовалась она только для того, чтобы убедиться, что не ошиблась.
– Ну, в принципе, наверное, Вы правы, – уклончиво ответил Ильдар, словно на лыжах объехал препятствие. Ему было стыдно в чём-то упрекнуть Хайдара. Несправедливо поставить клеймо, отодвинуть в ряд неблагополучных и подозрительных людей, живущих в своём мире и не допускающих туда никого. Каждый человек заслуживает уважения. Каждый живёт по правилам, установленным собственным поведением, социальным положением, обстоятельствами, характером, настроением, да мало ли на свете уважительных причин? То, что отчим оказался малоразговорчивым, не явилось чем-то сверхъестественным и грешным. Хайдар не брался, быть ведущим на корпоративной вечеринке, у которого не закрывается рот, обволакивая затяжными и лестными тостами присутствующих и, расплющив, в широчайшей улыбке, губы. Вероятно, что Хайдар всегда сторонился незнакомцев с улицы. Что в этом запретного? Тысячи людей чураются первых встречных. А, что ожидал Ильдар? Что они подружатся? Подобный фактор случайного знакомства, несомненно, сослужил Ильдару плохую службу. Хайдар не доверился и проигнорировал чужака. Да, он не идеален, но разве Ильдар – пример для подражания?
Наташа поменяла тему, как диск на проигрывателе. Она переживала о сыне и потеряла интерес к Хайдару, который не мог оказать им посильную помощь.
– Знаете, вспоминала ту ночь, когда детей поймали! – вкрался её мелодичный голос. – Илюша мне сказал, что пошёл с ночёвкой к Салавату.
Ильдар выпрямился, как резиновая дубинка.
– К Салавату? – перебил он.
– Да.
– Странно.
– Что странного?! Илюша часто уходил к вам. И всегда отпрашивался с ночёвкой.
– Салават сказал мне, то же самое. А именно, что ушёл к Илье. С ночёвкой.
– Мой ушёл к вашему, а ваш к моему?! Где же тогда они ночевали? – ахнула женщина в удивлении.
– Неизвестно, где наши парни провели ночь! Нет ответа на вопрос! У кого-то третьего! – задумчиво ответил Ильдар.
– Значит, Илья мне лгал, когда говорил, что ночевал у Салавата! Врал в тот вечер, врал и в прошлые разы! Они встречались в другой квартире? Выходит, так?
– Видимо, да!
Они замолчали, раздумывая. Она стала говорить с расстановкой, готовая прерваться в любой момент, чтобы Ильдар мог высказаться.
– Илья приходил домой и сразу ложился спать. Он мог продрыхнуть без задних ног двенадцать часов. Настолько крепко, что я не могла его разбудить. Не вставал, покушать или сходить в туалет.
– Хм…, Салават тоже спал, как убитый.
– А однажды, – она на мгновение запнулась, – Илюша возвратился утром от Салавата больным. Он жаловался, что у него заболели зубы. По-моему, это было в ноябре? Но могу ошибиться. Я приказала открыть рот и стала смотреть, но не поняла, в чём дело. У него кровоточили дёсны. Сделала раствор чайной соды, чтобы снять воспаление и убрать отёк. Истинную причину не поняла. Подумала, что у него стоматит. Отругала Илью, чтобы чаще мыл руки. Но он долго лечился. Затянулось.
– Наташа, а Вы знаете, что Салават и Илья одно время поссорились?
– Помню, – не мешкая, отозвалась она. – Илья пришёл домой смурной. Он сказал, что не хочет более общаться с Салаватом. Я удивилась и спросила, почему? Он не ответил. Только хмуро стрельнул глазками. А Вам удалось узнать причину ссоры?
– Нет, к сожалению. Салават пробурчал, что поссорился с Ильёй и Ниной, но заверил, что сам решит проблему. Я не обратил внимания. Он отмахнулся, а я не придал должного значения. Подумал, что нет необходимости вмешиваться. Лишние телодвижения с моей стороны поднимут ненужную волну и могли бы вовсе расстроить дружбу. Я же не знал истинной причины!
– Но, слава Богу, ссора не затянулась. Иначе, я бы огорчилась. Они снова стали встречаться и дружить. Как, Ильдар думаете? Их отпустят? С них снимут обвинения?
– Надеюсь, Наташ!
– Я даже не представляю, что будет, если им предъявят обвинение в наркоте. Наверное, тут же упаду без чувств.
– Надо надеяться, Наташа! Посмотрим. Вы поедете со мной их встречать? Как-никак административный срок закончится посреди ночи.
– Обязательно поеду, если не затрудню Вас?! Скажете время, и я подойду к машине, как утром.
– Думаю, что послезавтра, в начале второго ночи нам надо будет тронуться в путь. Пробок, конечно в городе не будет, но приехать заранее, спокойнее.
– Согласна, Ильдар! С Божьей помощью пусть их выпустят! Я думаю, что они осознали. Получили урок. Останется в памяти на всю жизнь! Как их остервенело, болезненно пнула жизнь, как научил короткий арест дорожить свободой.
Беседа закончилась. Ильдар устало отложил телефон и, закинув голову, растёр шею. Наталья напомнила ему памятный, роковой вечер прошедшего воскресения, с которого начался отсчёт трагичных часов разлуки, перешедший ничем не примечательную ночь. Но они о случившемся пока не догадывались. Даже наступивший понедельник не сулил тревог, умело заполнив день обыкновенной рабочей суетой. И в шесть вечера, возвратившись с работы, Ильдар не подозревал, что их сын и Илья, по решению суда, заключены под стражу и уже более двенадцати часов томятся в камере. Ильдар воспроизвёл хронологию событий…
…– Папа, отпустишь к Илюхе? – сын выжидательно наблюдал за реакцией отца.
– К Илюхе? Опять с ночёвкой?
– Да.
– Маму предупредил?
– Угу!
Ильдар демонстративно посмотрел на часы. Салават хмыкнул и смельчаком сплёл руки на уровне груди.
– Семь часов вечера, папа! Не ночь! Всё так, как ты предупреждал! Выполняю твои предписания. Сегодня воскресенье, а у меня впереди ещё неделя каникул! Ты не забыл?
– Да, знаю, знаю! – мужчина чуть заметно улыбнулся. – Ладно. Заслужил отдых, второкурсник. Так и быть – иди!
Салават скрылся в комнате. Через пятнадцать минут, он позвал из прихожей.
– Папа, закрой дверь, пожалуйста! Я пошёл.
Ильдар вышел на призыв и увидел сына в пуховике и джинсах.
– Тепло оделся? На улице не май!
– Да, – он задумался и вдруг попросил. – Папа, у тебя есть перчатки?
– Сейчас дам! – мужчина выудил с полки пару вязаных перчаток. – Куда собрался с Ильёй?
– В снежки будем играть. Снеговика катать, – он напряжённо улыбнулся, – руки мёрзнут.
Салават запихал перчатки в карман.
– Илюше передавай привет!
– Передам.
Салават сделал шаг и остановился.
– Папа, забыл телефон взять. Он в комнате. На подоконнике.
– Ну, ты рассеянный, Салаваткин! – добродушно пожурил Ильдар, – всё забыл! Хорошо, что хоть джинсы напялил.
– Телефон…, твой «старый» принеси, пожалуйста! – подсказал он.
– Ба! Ты начал ходить с двумя трубками?! – изумился Ильдар, передавая аппарат.
– Да. С двумя. Так удобнее. Без него никак!
Бывший отцовский мобильник Салават резво спрятал во внутренний карман пуховика. Он натянул капюшон на голову, превратившись в очерченную тень. Помахав рукой, выскочил из квартиры и, вприпрыжку начал спускаться по ступенькам. Ильдар посмотрел вслед. Ему тогда и в голову не пришло, что Салават его обманул. Он не пошёл в квартиру, к Илье. Друзья где-то встретились, но направились в другое, неизвестное место, где, очевидно, их ожидали. Ильдар не поверил бы, если ему озвучили, что следующая встреча с Салаватом произойдёт под бдительным оком охранника и его сын окажется под грозными обвинениями, связанными с наркотиками…
…Ильдар по-стариковски встал и направился в ванную. Вымыв лицо тёплой водой, вытер полотенцем. Далее отец зашёл в спальную комнату и лёг на кровать. Каждое последующее воспоминание отдавалось глухим стоном, так как являлось наиболее драматическим и болезненным…
…– Ильдар, ты не созванивался с Салаватом? – жена поставила тарелку с горячим супом перед супругом, возвратившимся с трудовой смены.
– Нет. А, что такое?
Ляля выглядела встревоженной.
– Ушёл вчера. Думала, что уже дома! Звонила ему с работы. Салават не отвечает. Понадеялась, что спит, как обычно. Подоспела с работы и поняла, что он до сих пор не пришёл.
Ильдар взял ложку.
– Брось, волноваться! Возвратится. Загулял чуток паренёк!
Услышав уверенный голос Ильдара, она ненадолго успокоилась. Присев рядом, положила голову на мостик из ладоней.
– Вкусно?
Он скрепил пальцы левой руки в пучок и поцеловал их. Это была высшая похвала домашней стряпни.
– Объеденье! Когда успела приготовить?
– Успела! Долго ли умеючи! – она попыталась улыбнуться, но улыбка вышла блёклой, как лепестки дачных роз, запорошенных лёгким морозцем.
Он попытался приподнять ей настроение.
– Представляешь, у нас на работе хохма произошла. Наши ребята из производственно-технического отдела пошли на важное совещание по поводу ввода в эксплуатацию объектов связи. Сама знаешь, что мы выиграли тендер и наша фирма выступает подрядчиком у довольно известной компании. Должен признаться, что рабочие рьяно взялись за работу. И два из шести объектов практически готовы. Они собрали оборудование и провели силовой кабель. Осталось только включить рубильник, чтобы аппаратура заработала. И вот Вадим Балакирев – это наш молодой специалист из технического отдела и, к слову, классный парень, сидит за общим столом перед важными костюмными чинами компании. Вадим докладывает им о проделанной работе. Гордо, но с тем же скромно…, постоянно одёргивая себя, мол, по срокам успеваем и два объекта практически готовы пополнить список пущенных в эксплуатацию. Негромко переговариваясь, они вальяжно кивают, но вдруг директор поднимает руку и строго спрашивает, отточенной в переговорах, правильной речью: «Вы в этих двух объектах использовали мюллер-филлер?». Вадим прерывает речь. Затравленно обводит взглядом команду, которая в свою очередь превратилась в уши, ожидая ответа представителя подрядной организации.
– А Вадим не знал об этих деталях? – жена опустила руки на стол.
Ильдар захохотал, едва не подавившись.
– Он даже не слышал о них. Он был не в курсе, какие блоки применяются при комплектации базового объекта. Вернее, знал, но без подробного описания оборудования. Тем более, человек он новый и его отправили, грубо говоря, на амбразуру…, в полный рост, с гранатой на танк. Но, конечно, не специально. Просто сложилась такая ситуация. Все были заняты. Никого в офисе не осталось. Хотя от той встречи тоже много, что зависело. Вадим выглядел смышлёным парнем. Положились на него, что разберётся и не попадёт впросак. Закроет своей могущей грудью и отстоит репутацию фирмы. Но Вадим приуныл. Втянул голову в плечи. Директор, видя, как поставил в тупик, по его мнению, элементарным вопросом, нахмурился. Начальник не отстал, а вскользь поинтересовался, есть ли номер телефона того человека, кто непосредственно занимался сборкой оборудования на станции. Вадим просиял и ответил, да…, есть номер телефона рабочего и он позже непременно выяснит, а затем доложит. Но директора данный ответ не устроил. Он предложил Вадиму, позвонить сию минуту этому человеку и включить громкую связь, чтобы присутствующие могли услышать ответ сами. Вадим набрал номер, втайне надеясь, что Тимур не ответит на звонок. С одной стороны, он рад, что важные персоны услышат ответ и отстанут от него, а с другой Вадим опасался, что Тимур промолчит. Тогда от руководства, вполне вероятно, получит незаслуженный нагоняй.
– Стой! Кажется, телефон звонит! – супруга сорвалась с места, как гончая.
Ильдар принялся, хлебать суп. Во время разговора ему не удалось съесть даже половины порции.
– Не Салават! – опустив голову, доложила Ляля, вернувшись на кухню.
– Появится. Не тереби нервы, – он шумно втянул жидкость с ложки.
– Что произошло дальше? – Ляля попросила, вернуться к истории. Вероятно, так проще владеть собой.
– После третьего гудка, трубку снимает Тимур. Он на весь кабинет громко здоровается. Естественно, только с Вадимом. Откуда ему знать, что Вадим не один?! Вадим его спрашивает: «Тимур, просвети, пожалуйста! Вы ставили на объекте мюллер-филлер?
– А Тимур не знал, что Вадима отправили на важное совещание?
– В том-то и дело, что нет! Тимур был в полном неведении и думал, что разговаривает только с Вадимом.
– Надеюсь, Тимур не сболтнул лишнего? – бровь Ляли изогнулась дугой.
– Именно! Ляпнул! – во рту булькнул смех вместе с остатками супа, – ну, откуда простому труженику и трудяге выбирать культурные выражения? Поставленный вопрос его мимолётно загнал в тупик, а затем он прямо, как ствол пушки, жахнул: «А, что это за фигня, Вадим?».
Ильдар положил тарелку в раковину. Он сделал вид, что хочет пощекотать супругу. Затем рассмеялся.
– Я заменил слово «фигня»? В устах Тимура слово «фигня» не произносилось, а директора и иже с ним услышали другой, вовсе не литературный аналог, означающий, грубо говоря, детородный орган или, мягко выражаясь, мелкую, незначительную частицу.
– Ох! Ужас! Их отругали?
– Вадим рассказал об этой истории, когда возвратился в офис. Он достаточно долго был под ярким впечатлением от пережитого. Но ругать…, в том полновесном смысле, каким ты представляешь себе, слово «ругать» их не стали. Начальство ощерилось и отпустило Вадима восвояси. В первую очередь Вадим спросил у нас, что за деталь «мюллер-филлер»? Это немецкие комплектующие и мы часто произносим их неправильно.
Они попили чай, в течение которого жена постоянно посматривала на телефон.
– Замечательный ужин! Спасибо, Лялечка! Посуду помоет Салават. Будет ему в наказание за опоздание и за материнское волнение, – пошутив, он заторопился. Увидев, что жена посмотрела с замешательством, пояснил, – семь часов! Хоккей начинается!
Ильдар включил в зале телевизор и отыскал нужную программу. Матч ещё не начался. С экрана вещал спортивный комментатор, который давал прогноз на предстоящую игру. Ильдар прилёг на диван и взял в руки мобильник. Он запустил приложение WhatsApp, чтобы изучить страничку Салавата. Ильдар решил проверить, когда сын находился в сети в последний раз. Он взъерошил волосы от раздумий, пытаясь сопоставить то, что увидел. Страничка безапелляционно выдала информацию. Салават находился в интернете без пяти минут второго ночи. Больше приложением сын не пользовался. В принципе это было понятно. Салават лёг спать. Если прибавить время сна, восемь-девять часов, отсчитывая их с двух часов ночи, то получалось, что он должен был проснуться в десять-одиннадцать дня понедельника. Но Ильдара насторожило то обстоятельство, что, выспавшись, Салават не ринулся с утра в интернет, как обычно поступал, чтобы ответить на сообщения, а проигнорировал телефон. Чем, интересно, Салават так занят? В надежде, что сын появится в сети, Ильдар набросал короткое сообщение. «Сынок, как у тебя дела?». Он набрался терпения и решил, пока не звонить. Обычно в подобных случаях Салават живо отзывался, и отец получал молниеносный ответ, что всё в порядке и через, сколько-то времени соберётся домой. Ильдар несколько секунд вглядывался в экран, надеясь, что загорится синей галочкой его сообщение, показав, что сын прочитал, но ничего не произошло. Ильдар отложил телефон. Его внимание привлёк телевизор, на котором судья вбрасывал шайбу между двумя хоккеистами, на центральном круге. Ильдара поглотила начавшаяся игра, что, являлось для него обыденным. Ему нравился хоккей, и он знал почти всех игроков любимой команды по именам. Во время навязчивой, но недолгой рекламы, Ильдар обращал внимание на жену, которая изредка появлялась в коридоре прихожей, возле кухни. По всей вероятности, Ляля вымыла посуду и теперь занималась домашними делами. Ильдар заметил, что трубка мобильного аппарата непременно находилась в неё в руке.
Когда закончился первый период игры и наступил перерыв, Ильдар заглянул в ванную. С серьёзным и озадаченным лицом, она наполняла бельём барабан стиральной машины. Взяв рубашку Салавата, она измученно посмотрела на мужа.
– Тебе не звонил Салават? – спросила жена.
– Я ему написал. Не смотрел телефон. Может уже Салават ответил мне!
Ляля побежала за ним следом в зал, боясь отстать, словно семейная пара поднималась высоко в гору, и ей было смертельно опасно потерять страхового партнёра с альпинисткой верёвкой. Она до предела была взвинчена продолжительным отсутствием сына. Ильдар нажал на трубке боковую кнопку. К сожалению, ничего не изменилось. Сообщение висело на экране, как облупленный и выцветший плакат советских времён. Салават в сети не появлялся. Казалось, что сын позабыл о существовании мобильника. Ильдар глянул, в полные надежды, глаза Ляли. Но ему не нужно было ничего отвечать. Супруга поняла, что Салават не писал отцу. Ильдар проводил взглядом её поникшую и обессилевшую фигуру. Он подумал, что больше ждать не в силах и нажал клавишу вызова.
«Абонент не в сети. Попробуйте позвонить позже!», – услышал Ильдар в мембране равнодушный голос робота. Он испытал двоякое чувство. Салават не мог запросто отключить телефон, чтобы до него никто не мог дозвониться. Сын сознавал, что родители встревожатся. Значит, это произошло не нарочно. Ильдар нашёл этому другое, более доступное объяснение, погасив внутреннюю тревогу. Отец написал второе сообщение: «Салават, срочно, по возможности, напиши! Мы волнуемся!».
Он снова переключился на хоккейную баталию, которой способствовал начавшийся второй период. Неожиданно, как тень появилась Ляля. Её лицо было пепельным.
– Телефон отключен! – сообщила она упавшим тоном.
– У него сел аккумулятор и телефон отключился! Салават взял зарядку с собой? Посмотри в комнате.
Она возвратилась к нему с проводами.
– Не взял. Оставил дома.
– Ну, вот видишь. Разрядился мобильник. Скоро придёт. Садись рядом. Будем смотреть хоккей вместе!
– Салават никогда не оставался без связи. Он не гулял так долго и всегда на следующий день приходил домой! Салават не поступал подобным образом и всегда отвечал на наши звонки! Это не в его правилах!
Ляля отрешённо и бессознательно присела рядом с ним. Но на телевизор даже не взглянула. Она задумчиво глядела на провода. Затем, как привидение выплыла из зала.
Ильдар услышал, как Ляля из кухни стала с кем-то разговаривать. По множеству вопросов, которые доносились до слуха, Ильдар понял, что Ляля дозвонилась до городских, справочных служб. Её взволнованный и осипший голос раздавался, как шёпот человека, страдающего острым тонзиллитом. Ильдар подметил, что на часах начало девятого. Начались вторые сутки, как Салават ушёл из дома. Бесследно. Безызвестно. Страх стальными когтями чиркнул по сердцу. Он понял, что материнское сердце не обмануть. Что-то произошло! И это что-то затронуло их сына, их семью.
– Да. Имя – Салават. Двухтысячного года рождения. Проверьте, пожалуйста!
Ильдар понизил громкость телевизора, чтобы моментально уловить, что творится в соседней комнате. Ему стало не хоккея. Его страшил ответ Ляле на запрос.
– Что?! ЧТО?!
Душераздирающий вскрик Ляли пробежал ледяным холодом по позвоночнику. Он бросился на кухню. Окаменевшим памятником жена сидела на табуретке, сжав трубку.
– Как?! Какой суд?! За что осудили? Объясните мне? Как такое возможно? Они, что – беглые зеки, чтобы их тут же судить?!
Ильдар не поверил своим ушам.
«Осудили?», – у отца не укладывалось в голове. Он подумал, что супруга неправильно расслышала.
– Взяли беззащитных парней и тут же осудили на три дня! – возмутилась Ляля. Её лицо раскраснелось от возмущения, – считаете это справедливым? Почему не сообщили матери? Разве так делается?! Ай-яй! Бесчеловечные служаки!
