Айдар Табрисович Фартов
Мяу
– Завтра схожу к маме, – Салават схватил новый клубень.
Ильдар едва не поперхнулся.
– Даже не думай! Из дома ни-ни! Ни на шаг!
– Хорошо! – безропотно поддакнул сын.
– Ты знаешь, что находишься под следствием? Могут в любой момент задержать и вновь увезти. В изоляторе до тебя будет трудно добраться. Только через адвоката. Кстати, завтра я встречаюсь с ним. Дядя Денис отыскал надёжного спасителя.
Ильдар посмотрел на влажные волосы Салавата, зачёсанные в строгий пробор. Его длинные ресницы распахнулись под стёклами очков. Он внимал словам, как весенняя пашня.
– Я сам закрою дверь и пока не возвращусь домой, ты должен оставаться дома. Ты же не хочешь опять «сидеть»?
– Нет! – он вздрогнул и отшатнулся. Стёкла очков запотели.
– Надеюсь, в квартире не осталось улик, которые могут как-то повлиять на твою свободу?
– Нет, папа!
– Я не пугаю, Салават! У следователя есть обязанности, которые он выполняет. Потребовать, выдать ордер, чтобы произвести обыск в квартире подозреваемого в преступлении по наркотикам, обоснован! В карманах…, в письменном столе…, в куртке чисто?
– Ничего нет, папа! – его голос прозвучал твёрдо и по-ребячьи настырно.
– Верю!
Ильдар хотел начать разговор о наболевшем, о насущном, но, заметив, как Салават сладко зевнул, понял, что ему самому хочется спать. Отец погасил любознательность. Сытый желудок, мягкой подушкой, пригласил прилечь. Ильдар отложил разговор, достоверно зная, что беседа растянется. Тем более, мужчина хотя бы до семи часов мечтал, поспать. Утро, как говорится, мудренее. С классическим изречением не поспоришь! Завтра, после работы и встречи с адвокатом они неспешно поговорят. Обо всём и по делу. Ильдар по цепочке узнает истину.
– Пап, я налил чай! – Салават поставил на стол две чашки.
Когда с напитком было покончено, Салават принялся мыть посуду, а Ильдар вытирать крошки со стола. Поставив вымытую ложку в сушилку, Салават отключил воду. Он потёр глаза и выжидательно посмотрел на отца.
– Сейчас по кроватям! – Ильдар поддался зевоте. День вымотал их обоих.
– Спасибо за картошку, пап! Объедение! – Салават устало поплёлся в спальню.
Перед сном, Ильдар послал короткое, как шифровка, сообщение Денису и Ляле: «Мы дома!».
Пробуждение было трудным, но только вначале. Ильдар раскрыл глаза. Ярким лучиком влетела мысль, что сын находится рядом, в соседней, спальной комнате. Отец поднялся и посмотрел в приоткрытую дверь. Салават лежал беззащитным комочком, свернувшись в клубок, как котёнок. Ильдар осторожно подошёл к кровати и нагнулся над сыном. Он поцеловал его в вихрастую макушку, как бывало в детстве, и накрыл оголённые плечи одеялом. В душе воцарился мир. Пусть шаткий и неустойчивый, как стул на перекошенных ножках, но он обосновался непримиримым настроем и святой верой, что всё образуется.
Коллеги встретили Ильдара с восторгом. Спрашивали, как дела и, когда он вернётся на работу. Ильдар пребывал в прекрасном расположении духа, не принимая во внимание катастрофичный дефицит сна. Улыбаясь, отвечал невпопад, что надоело заниматься личными делами, и он сильно скучает по сослуживцам. В его словах звучала истинная правда, ни намёка на ложь, потому что бремя отсутствия на работе, камнем тянуло на дно. Ильдар мог поспорить с любым, что никто не захотел бы пропустить службу из-за неприятностей с детьми.
Задержавшись до половины одиннадцатого, Ильдар заторопился к адвокату. Встреча с Чубаренко Вениамином Николаевичем прошла деловито и плодотворно. Адвокатом оказался шестидесятилетний мужчина в очках, исполненным в классической оправе с круглыми линзами. Он был в свежевыглаженной рубашке и тёмно-синих джинсах, которые, несмотря на небольшой живот, были идеально подобраны по размеру. От Вениамина Николаевича исходил тонкий аромат, по всей вероятности, недешёвого одеколона. Его живые глаза и уверенный внешний вид располагал собеседника к откровенности. Ильдар выложил историю со своих слов, спохватившись, что подробности озвучит позднее. Ильдар извинился перед Вениамином Николаевичем, признав, что сына забрал лишь поздней ночью и сам не в курсе мельчайших подробностей, а лишь обладает общей картиной ночного задержания. Адвокат слушал внимательно, как подобает умному психологу со стажем. Он поинтересовался, были ли ранее у Салавата проблемы с правосудием. Получив отрицательный ответ, благосклонно склонил голову и с деликатностью в голосе допустил, что постарается, избавить парня от уголовного преследования. Вениамин Николаевич назначил дополнительную встречу, но подчеркнул, что на сей раз, они должны прийти вдвоём, так как необходимо лично поговорить с Салаватом. И после беседы с глазу на глаз они заключат письменный договор. Ильдар выразил согласие и, откланявшись, покинул офис.
Мужчина открыл дверь ключом. Ильдар выглядел измотанным, но, завидев вышедшего навстречу сына, устало улыбнулся, как альпинист покорённой вершине.
– Привет, пап!
– Привет! Никто не приходил? Не звонили в дверь?
– Ходил какой-то распространитель. Я не открыл.
– Откуда тебе известно, что распространитель? – взвился, как костёр Ильдар.
– Он разговаривал с соседями. Предлагал дешёвый интернет и телевидение.
– Ты кушал? – у отца полегчало на душе.
– Нашёл в морозильнике пельмени. Сварил. Ждал тебя!
– Руки помою!
– Я звонил маме! Мы поболтали, – сообщил Салават, когда отец присоединился к нему за столом.
– Как она себя чувствует?
– Хорошо. Она сказала, чтобы ты отдохнул и не приходил сегодня.
Ильдар благодарно кивнул. Эта была реакция механизатора, которому в уборочную страду разрешили проведать старых родителей Бессонная ночь и изматывающая неделя превратили его в робота, механически исполняющего обязанности.
– О выписке говорила?
– Да, папа! В пятницу должны выписать.
– То есть завтра?
– Завтра.
– Нам надо сходить к адвокату. Вениамин Николаевич желает поговорить. Мама ничего не знает. Ты ей что-нибудь рассказал?
Ильдар допил мясной бульон, плескавшийся от доеденных пельменей. Задумчиво посмотрел на сына.
– Вроде нет! – подумав, пожал плечами Салават. – Она спросила, почему мы гуляли возле закладки, а я ответил, что мы проходили мимо.
– Что ещё маму интересовало?
– Она сказала, что больше никуда не отпустит. И про ночёвки с друзьями могу забыть.
– Правильно сказала! – заочно согласившись, вслух произнёс Ильдар. – Ты на домашнем аресте. Дай Аллах, чтобы ограничилось этим и ничем более! До завтрашнего дня подумаем, какие грани твоего глупого и безрассудного поступка ей приоткрыть.
Он отложил тарелку. Салават поднялся, чтобы убрать посуду, но отец схватил его за руку.
– Позднее помоешь! Сядь!
Салават повиновался.
– Ты принимал с Ильёй наркотики в воскресенье? – спросил отец, вкрапив долю досады, из-за того, что вынужден задавать подобный вопрос и ещё потому, что заведомо знал ответ.
– Нет!
– Нет?! – его рот остался открытым от удивления.
– Нет! – Салават не отвёл взгляда, как обычно поступают, уличённые во лжи, люди.
Ильдар подумал, что неправильно задал вопрос, который Салават понял двояко. Он решил вычленить корень.
– Ты принимал наркотики в воскресенье – один?
Салават понял отца с полуслова. Поэтому ответил развёрнуто, чтобы обрубить скользкие лохмотья недомолвок.
– Нет, папа! В воскресенье ни с Илюхой, ни один я не принимал наркотики.
Воцарилось молчание. Голова Ильдара работала с чудовищным торможением. Он долго не отвечал, муссируя и раскладывая в мозгу слова сына. Одно отец понял предельно ясно – Салават не находился под действием «мяу» воскресной ночью. Наименование запрещённого вещества ему забылось, но сленг проявился, как фото в ванночке под красной лампой. Ещё он понял, что большая проблема побледнела и осыпалась, как ёлочка, которую не успели убрать после старого, нового года. Мужчина почувствовал, то небольшое облегчение, словно поменял тесные ботинки на разношенные тапочки.
– Хорошоооо! – протянул Ильдар, чтобы нарушить тишину и донести до сына мысль, что разговор не окончился.
Однако именно образовавшаяся растянутая пауза подала Салавату импульс. Он заботливо погладил отца по плечу.
– Папа, ты устал! Поспи пару часов! Когда проснёшься – расскажу.
Ильдар признал, что сын рассуждает здраво. Он мог уснуть прямо за столом, как пьяница, уронив голову в тарелку. Приложив усилие, мужчина поднялся на ноги. Добравшись до дивана на полусогнутых ногах, он свалился мешком. Однако его утомлённое сознание не давало покою. Оно сию же минуту желало знать всю правду, потому что трое бесконечно долгих суток терзалось от неизвестности. И вот теперь, когда наступило время выслушать от Салавата развёрнутой, как книга, листы истории, у него закончились силы. Это было несправедливо, до слёз обидно, будто сломал дорогой бур на заключительном отрезке строительства. Ильдар собрался и позвал его по имени.
– Салават?!
– Я думал, что ты уже спишь! – улыбнувшись, молодой человек присел в ногах отца.
– Тогда скажи мне…, – он собрался с силами, как штангист, и с неимоверным усилием разлепил глаза. – Почему ты отказался от освидетельствования? Почему не позволил взять анализы?
– Да, я не захотел, папа, потому что …,
Остальные слова Салавата звучали равномерным и миротворческим «бу-бу-бу». Приятно убаюкивали, как скрип обоза с пахучим сеном, которая мерная лошадка неторопливо тянула по луговому полю, среди девясила, люпин и зопника. Он проспал четыре часа, как младенец, которого заботливая мама помыла в теплой ванночке, после этого сытно накормив. Когда Ильдар открыл глаза, в комнате царила темень. Световой февральский день оказался короток и погас стремительно, как фитиль. Он пощупал рукой возле себя, в надежде отыскать телефон, чтобы узнать время. Мобильник оказался на подлокотнике, куда Ильдар положил его перед тем, как уснуть. Светодиодная лампочка трубки предупредительно мигала, исправно сообщая, о поступивших сообщениях, либо звонках. Экран блеснул слишком ярко, как ацетиленовая сварка, заставив Ильдара часто заморгать, чтобы присмотреться. Часы показывали начало восьмого вечера. Ильдар стал рассматривать список людей, которые не могли до него дозвониться. Подоспела потешная догадка, что они специально и целенаправленно ожидали, когда Морфей опутает его сладкими сновидениями. Он фыркнул, погасив смешок. Первой в списке значилась жена. Она напомнила один раз и больше не делала попыток. Видимо, разобралась в ситуации и решила не будить мужа, послушно ожидая, когда он перезвонит ей сам. Последующие имена в списке телефонного аппарата заставили Ильдара собраться, так как количество, пропущенных им в уволакивающем сне, вызовов резко пошло на рост, как цены на молоко. Наталья звонила два раза. Далее следовал одноклассник. Ильдар оторопел. Денис не обладал тем терпеливым и робким чувством, не позволяющим отложить разговор на другое время, более удобным для собеседника. От Машкова выскочило, аж, семь проигнорированных Ильдаром звонков с интервалами, каждый короче другого. Словно с очередным набором номера, терпение Дениса иссякало, уступая место всепоглощающей панике. Последний звонок прозвучал совсем недавно, буквально четыре минуты назад. Может этот нетерпеливый вызов и заставил Ильдара проснуться?! Ильдар тупо смотрел на экран, размышляя, с кого начать. По всему выходило, что Денис его искал наиболее беспощаднее и яростнее. Следовательно, возникло дело, не терпящее отлагательств. Ильдар свяжется с ним, как можно скорее.
– Салават, поставь, пожалуйста, чайник? – зевнув, хрипловато попросил он, кинув зов в пустоту молчаливого коридора.
Отец поднялся и щёлкнул клавишей выключателя. Люстра осветила зал тремя из шести лампочек.
– Салават? – его голос прозвучал также сонно и тихо, словно из спального мешка в палатке.
«Наверное, спит, мальчишка!», – подумал Ильдар, свернув на кухню. Он набрал воды из бутыли и воспользовался функцией электрического розжига. Расчесав спутавшие волосы и умыв лицо, он подошёл к двери комнаты сына. Внутри также было темно.
– Салават, угадай? Кого я разбужу, и кто со мной будет чаёвничать? – с улыбкой отец открыл дверь и сделал шаг. Не заметив никакого движения, его сердце сжалось в комок. Он почувствовал леденящий ужас. Мужчина не придал возникшему страху образ страшилища. Образ не изобиловал обликами длиннолапых вурдалаков и краснозубых зомби. Образ оказался бестелесным, но оттого выглядел ещё горче – щемящим. Сердце забилось сильней. Оно замолотило и застучало, с несвойственной частотой. В виске запульсировало. Страх обуял отца. Страх одиночества. Страх потери. Дрожащими руками Ильдар раскрыл дверь шире. Электрический свет блекло и нехотя осветил комнату сына, словно хотел утаить от отца отсутствие младшего члена семьи.
– Салават! – надрывно закричал Ильдар.
На диване никто не спал. За ноутбуком никто не сидел. В комнате сына не оказалось.
Пожарным скоморохом, Ильдар ринулся в прихожую. Он дёрнул ключ и выскочил на площадку. Эхом отозвались пустые стены подъезда, хранящим молчание. Ильдар пробежался по комнатам. Он не мог поверить, что Салават ушёл. Ушёл так запросто, не предупредив, дождавшись, когда отец заснёт, в то время, когда его предупредили об опасности переступать границы квартиры. Границы его крепости – их спасительной башни. Квартира оказалась пуста, как банка кильки после знакомства с кошачьим языком.
«Так! Сначала успокойся!» – велел он себе. – «Что Салават наговорил?», – Ильдар напряг память, пытаясь вывести на божий свет слова, которые услышал перед тем, как заснуть.
«Салават не находился под действием наркотиков. Почему он отказался, проходить освидетельствование? Что Салават ответил?!», – выцарапался вопрос, и застыл большущим шлагбаумом.
«Не помню!», – он рубанул ребром ладони, как топором. Ильдар принялся отматывать плёнку памяти.
– Ляля! – громко воскликнул он, – Салават хотел навестить в больнице маму. Он отправился к ней!
Его пальцы пробежались по экрану. Сотовая связь отправила запрос на соединение. Ляля сняла трубку.
– Привет! – голос жены звучал в том же ожидаемом настроении, когда он звонил ей в молодости, чтобы договориться об очередном свидании.
– Привет, Ляля! Как у тебя дела?
– Хорошо! Мне позвонил Салават! И меня завтра выписывают, – восторженно объявила она, словно на советской демонстрации.
– Ты занята? У тебя посетители? – как сапёр продвинулся он по пути беседы вглубь.
– Какие посетители?! Никого. Но у меня много вещей. Завтра одна не справлюсь! – ласково пожаловалась супруга.
– Я приду к девяти утра.
– Лучше к десяти. После обхода. Приходите с Салаватом!– скорректировала она, ничего не подозревая.
– Замечательно! Я тебя люблю! – его мозговые шарики вращались, как мячики в барабане лото. Словно в замутнённую метелицу, заблудивший ямщик искал путь. Запорошенную и заметённую санную тропу, которая приведёт к уютному дому, где перед дверью качается спасительная лампа.
Его палец вновь заметался по экрану, словно шайба по льду.
– Ильдар, куда ты подевался? – Машков смачно выругался. – Я не мог до тебя дозвониться!
– Спал! Выключился напрочь! Столько ночей без сна!
Голос друга смягчился. Денис словно попросил прощения.
– Дорвался до кровати?! Понимаю.
– Зачем звонил? – спросил Ильдар, лелея надежду, что одноклассник объяснит исчезновение сына.
– Кузнечиков отыскал свидетелей. Они дали показания.
Отец с жадностью поторопил.
– Рассказывай?
– Семейная пара возвращалась домой после юбилея в ресторане. Они проживали именно на той улице, о которой так подробно описано в протоколе. Ресторан закрылся в полночь. Их довезли до поворота. Муж и жена выразили желание, пройтись пешком остаток пути. Прогуляться, так сказать, на ночь.
– И? Что?!
– Возле забора они заметили машину и подозрительную тень. Они обратили внимание, потому что тень вела себя непривычно. Особенно их смутила несуразная одежда. Тень, то застывала и высматривала что-то впереди, то вышагивала до середины дороги и боязливо возвращалась обратно. Когда человек заметил припозднившуюся пару, то сделал вид, что собирается уехать. Я хотел спросить у Салавата, есть ли у его друзей или знакомых личные автомобили?
– Салавата нет дома! – опустошённо признался Ильдар.
– В смысле? – зарычал Машков. – Куда парень, находящийся под следствием, умотал? И ты его отпустил?!
– Он весь день был дома. Я ходил на работу и к адвокату. Потом мы пообедали пельменями. Затем я уснул, а когда проснулся – Салават исчез.
– Ты звонил ему на телефон? – отточенным оперативным приёмом ткнул друг.
– Его трубка на проверке, в полиции! – напомнил Ильдар.
– Ах, чёрт! Забыл! – в секундную паузу он уместился, чтобы выпорхнуть новым вопросом. – Записку не оставил?
– Вроде нет! – растерялся отец.
– Посмотри! В его комнате, в зале, на кухне, в спальне и прихожей…, даже в туалете! Бес-на-развес, почему должен тебя учить?!
Ильдар принялся искать записку. Он начал с зала, где спал. Осмотрел подлокотники дивана и тумбочку с телевизором. Затем перешёл в соседнюю кухню и тут же его взгляд упал на обеденный стол, на котором белел листок бумаги. Салават оставил его на видном месте. Странно, что он не обратил внимания на послание, когда наполнял чайник. Вероятно, тогда ещё досматривал остатки снов.
– Денис, нашёл! – задохнулся он.
– Читай скорее?
Письмо было набросано знакомым почерком. Салават даже указал время, когда его начеркал.
«Папа, я должен встретиться с одним человечком, чтобы определиться с будущим. За меня не волнуйся! Салават».
– И? Что это значит, Ильдар? С каким «человечком»? – недовольно пробурчал одноклассник, когда Ильдар замолчал.– Ты знаком с этим неизвестным «человечком»?
– Не знаю.
– Давай подумаем вместе? Куда Салават может пойти?
– Ден, перед тем, как уснуть, сын сообщил, что не употреблял наркотик в воскресенье.
– Вряд ли Салават соврал! – задумчиво произнёс друг.
– Сын не соврал! Я видел его взгляд. Он был твёрже алмаза. Я верю ему.
– Значит, наш справедливый парень задумал отомстить и пошёл, разбираться с тем «человечком», кто чуть не упрятал его за решётку! Ты допускаешь подобный вариант, Ильдар?
– Триста десять процентов! Салавату не понравилось, что кто-то решил подставить его с Ильёй. Вероятно, тот ночной хозяин автомобиля, тень которого видела супружеская пара, как-то связан с закладкой и Салават его хорошо знает?!
– Тогда пойдём с самого начала, – заявил Машков, – у кого из друзей сына есть личная машина?
Ильдар мысленно пробежался по кругу друзей. Он не помнил, чтобы Салават рассказывал, о поездках на машине. Его друзья-студенты и бывшие одноклассники не разбогатели настолько, чтобы обзавестись личными техническими средствами.
– У Салавата нет друзей на авто.
– А у Ильи?
– Откуда ж я знаю, Денис?! У них разные институты. Может, и раскошелились чьи-то родители на новенькую тачку отпрыску. За сдачу сессии, например.
Денис хмыкнул.
– Навряд ли этот хлам можно принять за подарок. Муж семейной пары заметил, что машина была очень старая. Того и гляди развалится. Вся в ржавых пятнах. Он обозвал её развалюхой. Тем более не иномарка, как любит наша молодёжь. Обычная машина из прошлого века под названием – «Нива».
Ильдар окаменел, словно сиганул в прорубь. Отец ощутил недостаток воздуха.
– Нива?! Денис, они не ошиблись?
– Нет поводов подвергнуть сомнениям заявление свидетеля. Мужчина разбирается в автомобильных раритетах не хуже нашего. Он добавил, что на такой машине надо ехать загород, в деревню. Либо на охоту, либо на рыбалку…, если не поломаешься.
«Хайдар, у Вас есть машина?
- Есть. «Нива». Старенькая, но моя верная лошадка. Стоит возле подъезда. Ты прошёл мимо неё».
– У тебя сохранилось описание водителя? – Ильдар превратился в слух, влившись в телефонную трубку.
– Есть, но расплывчатое и смутное. Ни мужчина, ни женщина не видели его лица. Но одновременно заявили, что человек был в зелёном и очень длинном плаще, который елозил по снегу. Плащ, надетый не по сезону больше всего, привлек их внимание.
Ильдар вспомнил ванную комнату и согнувшуюся фигуру, баламутившую мутную воду.
«Что Вы стираете?
- Плащ!
- Ценная и незаменимая вещь! Помогает от бурь и дождей. Без плаща не обойтись на рыбалке! Не даст промокнуть и согреет, если нужно! И защитит от пронырливого ветра. Рыбалка – это круто!
- Ты тоже рыбачишь? Прости, как тебя зовут? Запамятовал.
- Ильдар».
– Что замолчал? Аллёу! – подал голос Машков, – ты где, Ильдар?
– Чёрт побери! Пропащее дело! Ден, я знаю, куда Салават пошёл «разбираться»!
– Да, ну?! – опешил одноклассник. – Куда?
– Денис, мне срочно нужно бежать, – Ильдар представил худого сына, которого избивает отец Рамиса. Он задохнулся от гнева, – Салавату грозит опасность.
– Что ты вспомнил? – вскричал Денис.
– Хозяина «Нивы» зовут Хайдар. Это отец Рамиса и отчим Нины. Я видел у них дома зелёный плащ. Как раз Хайдар отмывал его от грязи.
– Смывал улики!
Ильдар с бешеным темпом застёгивал джинсы. Отец подумал, что Денис верно указал причину внезапной стирки. Беседа с Хайдаром отрывками воспроизводилась в голове.
«Так бывает! Одёжка быстро находит грязь. Где Нина и Рамис?
- Сын на работе. Рамис подрабатывает курьером. Пока на каникулах, доставляет клиентам посылки из интернета-магазина».
– Ох, Денис! Хайдар ещё своего сына – Рамиса сделал курьером. Он хвалился, что Рамис разносит посылки из интернета. Как же я сразу не догадался?!
– Закладчик? – ахнул Машков. – Гидра?!
– Наверняка! Хайдар перебивался случайными заработками. Он долгое время был безработным. Теперь я понимаю, почему с падчерицей Хайдар был на ножах. Могу допустить, Нина знала о преступных подработках отчима и была против денег от продажи наркотиков. Она специально уходила из дома, чтобы не видеть, как он проворачивает свои грязные делишки. А теперь Салават вступится за Нину. Хайдар – опасный человек! Он не остановится ни перед чем. Я общался с ним. Он уничтожит Салавата.
– Я тоже выезжаю, Ильдар! Адрес? Ну, скорее?!
Ильдар опрокинул газетную пачку, выдернув блокнот. Каждое мгновение, каждая секунда задержки могла нести трагическую развязку. Невосполнимую и трагичную. Ильдар выплюнул адрес, как жвачку.
Иномарка неслась по дороге, как сани, совершающие скоростной спуск с горы. Ильдар не смотрел на спидометр и стрелку указателя скорости. Его больше занимал остаток пути, который необходимо было преодолеть. Он подрезал машины, сигналил, включал дальний свет, бочком выдвигался на красный свет, информируя, что торопится, и сильно спешит. Ильдар кричал и ругался, а когда манёвр удавался, благодарил и извинялся перед другими участниками движения, словно они могли его услышать. После того, как выскакивал на прямой участок шоссе на всю ступню давил на педаль газа. Мотор набирал обороты, будто металлическим нутром переживая за владельца. Ильдар молился. Всей душой и сердцем. Он просил Аллаха оставить в живых сына. Просил пощадить маленького мальчишку, который всегда был добрым и отзывчивым. Который ещё не видел жизни и не успел ничего сделать на этом свете.
Ильдар кинул машину во дворе и, перепрыгивая по лестнице через несколько ступенек, взлетел на второй этаж. Забарабанив по двери кулаками, он позабыл об электрическом возвещателе. Ильдар ощущал глубокую ненависть. Дверь распахнулась. Отец ворвался во вражескую прихожую наркокурьера, как торнадо. Он заметил, что Хайдар сидит на табуретке с озадаченно-хмурым выражением лица, а рядом с ним стоит ещё один человек. Денис, оставшийся по правую руку, молча, прикрыл за отцом дверь. Ильдар мгновенно понял, что Денис взял подмогу, на случай сопротивления. И это выглядело разумно. Однако главный рассадник зла находился перед ним. У Ильдара помутился рассудок. Он подскочил к Хайдару и схватил того за грудки.
– Сука, где мой сын? Что ты с ним сделал? Отвечай? Иначе я убью тебя, сволочь!
Хайдар не сделал попытки уклониться. Его голова болталась с амплитудой выплеснутой отцовской злости.
– Ильдар, это не тот человек, которого мы искали! – тихо, но твёрдо сообщил Денис.
– Где Салават? – не мог успокоиться Ильдар. Его трясло, как на тракторе. Он замахнулся кулаком, чтобы ударить. – Мой сын живой? Где он? В комнате? Что ты с ним сделал?
– Послушай меня, Ильдар! – снова попросил одноклассник. Он перехватил руку друга.
Ильдар посмотрел на него с недовольством.
– Это не тот человек, которого мы считали виновным! – повторил Машков.
– Как?! Не тот?! – ошалевшим голосом вопросил Ильдар.
Денис посмотрел на помощника, словно искал поддержки. Ильдар увидел, как помощник отрицательно помотал головой, как бы говоря, да, не тот.
– Произошла ошибка! Хайдар не является наркокурьером и сбытчиком, – Денис кивнул сослуживцу, – Тимофей, расскажи!
– Поступила информация, что отыскались свидетели, – словно ожидая команды, начал говорить Тимофей. – Семейная пара возвращалась домой. Мужчина больше обратил внимание на старую и потёртую машину «Ниву», разумно отметив, что добротный хозяин хорошо за ней следит, раз «дряхлая лошадка» до сих пор в строю. А женщина, как часто бывает, к технике отнеслась равнодушно. Поэтому она загляделась на хозяина…, то есть…, кхе, кхе…, – Тимофей закашлялся.
– Всё рассказывай…, о водителе «Нивы»! – разрешил Денис и непонятно для Ильдара, почему-то дружелюбно подмигнул Хайдару. Тот поправил майку и скривил губы в сострадальческой улыбке.
Тимофей продолжил.
– Женщина заметила, что хозяин машины невысокого роста и по комплекции полный. Она задала себе резонный вопрос, почему в такую февральскую погоду необходимо надевать столь нелепую одежду. Полы плаща подметали улицу, лучше веника. Женщина удивилась ещё больше, когда заметила…, скажем, так принадлежность тени к женской фигуре, грудь которой предательски выпирала наружу. Плащ по размеру явно был взят напрокат с чужого плеча, или, допустим, тайком с вешалки.
– Что?! – нахмурился Ильдар.
– Под плащом находилась особь женского пола! Что тут непонятного? – ухмыльнулся Денис.
– Вернее сказать, под плащом пряталась девушка! – тактично поправил Тимофей.
– Тебе, Ильдар, знакомы полненькие девушки, которые любят надевать длинные не по росту зелёные плащи? – прищурился одноклассник.
Ильдар оцепенел.
– Денис, уж не хочешь ли ты сказать, что это была…
– Погоди! – Денис поднял руку, останавливая друга, – ветер обнажил на мгновение шею и грудь. Свидетельница заметила огромную татуировку религиозного символа. К тому же есть ещё одна особенная привычка нашей незнакомки, которой не удалось остаться инкогнито. Уверен, ты об этой привычке знал, Ильдар?!
Машков театрально поклонился перед помощником и указал жестом на Ильдара.
– Прошу, маэстро!
– Когда женщина проходила мимо, то услышала, как девушка что-то насвистывала. – Тимофей сложил губы овалом, показывая, как люди свистят. – Она посчитала, что к дурному вкусу девушки добавилось полное отсутствие музыкального слуха.
Ильдар съехал по стенке, как неприклеенные обои.
– Нина?!
– Да! Это была Нина! – Денис подал руку и помог приятелю со школьной скамьи подняться.
– Как же она села за руль? У неё было водительское удостоверение? – резонно спросил Ильдар.
– Год назад Нина получила права и довольно сносно водила машину, – Хайдар развёл руки в стороны, – я позволял ей порулить, чтобы она не считала меня снобом. Хотел с ней подружиться и стать отцом!
– Но, зачем? Зачем она так сделала? – у Ильдара не укладывалось в голове, откуда взялась у девушки жестокая идея отомстить.
Машков повернулся к Хайдару, словно благословляя родственника на дальний и трудный путь.
Хайдар вздохнул. Уставившись куда-то в пол, заговорил.
– Я давно заметил. Нина изменилась. Днём беспробудно спала, забросила домашние дела и постоянно бродила ночью. Я начал приглядываться, и следить за ней. Мне не пришлось долго ждать. Мои подозрения оправдались. Примерно через неделю, нашёл у неё в кармане маленький пакетик с зип-лок замком, в который обычно складывают мелкие вещи, типа серёжек или кулончиков, чтобы не потерять. Ну, Вы знаете и видели?! Они продаются в отделах магазинов. Но в найденном пакетике оказались вовсе не ювелирные изделия, а белый порошок. Я разбудил её, и потребовал незамедлительных объяснений. Она раскричалась, что это не моё дело и вечно я суюсь в её жизнь. Мы говорили на повышенных тонах. Я был резок с ней. Откровенно испугался за сына, так как понял, что вынул из кармана Нины наркотик. Я стал называть вещи своими именами. Настрого предупредил её, что, если она, барабан, не прекратит, то лично поволоку её за космы и сдам полицейским. Она сильно перепугалась, но приняла угрозы всерьёз. И правильно сделала, потому что это было правдой. Я клокотал от злости. Возненавидел её. Не желал жить с наркоманкой под одной крышей. Нина шипела на меня. Твердила, что неизвестно ещё, кто загремит в тюрьму, она или отчим! При прошествии времени, к моему великому разочарованию, Нина продолжила принимать наркотики, так как стали пропадать деньги. Я приставил её к стенке и гаркнул, что завтра пойду в отдел, писать заявление. Нина пообещала, что деньги вернёт, и навсегда перестанет принимать наркотики. В этот раз падчерица расплакалась. Она валялась в ногах, вымаливая прощение. Выглядело убедительно. Подумал, что помогу ей и найду деньги, чтобы поместить её в специализированное учреждение для прохождения курса лечения от пристрастия к наркотикам.
– Она стала хитрее! – вмешался Денис.
– Мне кажется, именно в ту минуту она начала мастерить хитроумный план, как избавиться от Хайдара, – согласился Тимофей.
Отчим безрадостно кивнул.
– К моему удивлению, Нина вернула деньги. Откуда она их взяла, не представляю…, впрочем, могу догадаться, так как вскоре, познакомился с Салаватом и Ильёй.
– Нина обчистила сына, как колорадский жук! – угрюмо признался Ильдар. – Салават выскоблил для неё всю наличность, которую накопил.
– Нина ими вертела, как хотела! – выпятил губу Хайдар, – мальчишки слушали её беспрекословно.
Тимофей прошёлся по прихожей.
– Несмотря на то, что Хайдар не стал доносить на падчерицу, Нина попала в поле зрения сотрудников управления по контролю над оборотом наркотиков. Но, к сожалению, в первый раз мы её упустили, а во второй раз при ней ничего не нашли. Вынужденно отпустили. Однако мы запомнили Нину. Но и она решила применить совершенно другую тактику. Нина воспламенилась мыслью, избавиться от отчима. Довести ненавистного праведника до тюремной робы. Хайдар ей здорово мешал. Путался под ногами. Тем более его угрозы были свежи в воспоминаниях, заставляя трястись от гнева. Поэтому Нина украла всем известный зелёный плащ и ключи от машины. По её подлому разумению, подбросить наркотик в карман плаща не составило большого труда. Она прекрасно знала, что Хайдар часто уезжает на рыбалку и грамотно «слить» его оперативникам не составило бы труда. Она уже хорошо разбиралась в юридических тонкостях по вопросу наркотиков. Хайдар долго бы доказывал невиновность. Скажу честно – практически невозможная задача. При обнаружении столь крупного количества синтетики его владелец автоматически превращается в сбытчика…
