Август Северн
Потерявшие имя
– Сторону зоопарка, как объекта более важного в его жизни. – Джил приподнялась на локтях, уперевшись взглядом в глаза Теда. – Тот след, что остался от его прежних мечтаний и стремлений (до аварии), будет разрушен, если зоопарк утратит слабый ореол из его юности и окажется местом наживы людей в халатах на страданиях животных.
– Но его просили о конкретной помощи, а не о грандиозной операции по обелению сотрудников зоопарка. – Прочитав ответ в глазах Джил, ему оставалось только вздохнуть, принимая несовершенство человеческого мышления. – Ночь будет в гневе, когда вернётся
– Позволь мальчикам расти, принимать самостоятельные решения и отвечать за последствия сделанного выбора.
Появление Ночи в черте города, вызвало морщины на лбу Теда. Переключить своё внимание на него не составляло труда, так как паб был уже пуст, Джил удалилась производить расчёты, а младший персонал завершал уборку после рабочей смены. Выходить из тела – было неразумно, так как по ощущениям Ночь не собирался встречаться с Кимом. От него исходила решимость, как от выбравшего дорогу путника. Найдя что-то в своих скитаниях по землям штата, Претендент перестал быть «пустым».
Просканировать его дистанционно не составляло труда, но кроме решимости другого «наполнения» у Близнеца, Тед не увидел. Ночь в сопровождении соглядатаев Теда добрался до зоопарка. Проникнув за его стены, он направился в сторону львов. К этому времени действующие лица заняли места: Ким приятно проводил время с очередной девушкой (Дженнифер); Тед и Джил спустились в подвал (чтобы никто не мешал).
– Она хорошая. – Джил села на колени Теду, решившему дать отдохнуть физическому телу после долгой нагрузки за стойкой бара.
– Львица? – Тед нехотя переключил треть своего внимания на происходящее рядом с физическим телом.
– Дженнифер. – С мыслеобразом «глупыш» она потёрлась о его нос. – Приходит только в ночное время.
– Это…? – Тед следил за Ночью, Кимом и собой, вживаться в ребусы Джил ему не хватало ресурсов.
– …характеризует девушку с положительной стороны. – Джил окончательно устроилась на его коленях. – Днём она работает, учится – занята. Изредка позволяет себе глупости.
Как перегоревшая лампочка – резкая вспышка, а потом темнота, произошёл контакт Ночи и Старой львицы. Рассматривая с повышенным вниманием площадку, где голова мёртвой львицы лежала на коленях Ночи, Тед осознавал, что «перегоревшей лампочкой» была львица. Её духа не было рядом. Сам инициатор её быстрого перехода в иной Мир вглядывался за порог реальности (он хотя бы цел и невредим).
Где-то далеко зашевелилась на коленях его тела Джил, прижалась, обнимая, вслушиваясь в ощущения Теда, как на старой радиоле ещё дальше во времени и пространстве вслушивался в далёкие радиостанции Тадеуш. Только у троих были сферы: сам Тед воспринял всплеск энергии перехода сущности Старой львицы как вспышку; какой она была для Ночи, было сложно сказать, но явных повреждений в его энергополе и тонких телах не наблюдалось; что с Кимом?
За время скачка в комнаты Мальчика, Тед успел проверить систему безопасности – всё было в порядке. Духи-охранники были в меру голодны (выплеска энергии не было) и чуть заведены, как в моменты после оргазма, испытанного Кимом. Пристально вглядевшись во всего Подопечного, Тед успокоился (как неудобно подглядывать за чьей-то близостью. Что в этом находит Вардан?). Его смущал тот факт, что, пребывая на тонком плане, ему хочется поднять руку и протереть глаза. На «глазах» была мутная пелена, которая рассеивала свет и энергии исходящие от энергополя Мальчика в белёсый ореол.
Покинуть «сладкую парочку» и быстро вернуться в физическое тело помог тёплый шёпот Джил на его правом ухе: – Он заслужил смерть.
Вернувшись в тело, Тед всё так же ощущал желание протереть глаза. Теперь ему мешало не отсутствие рук и глаз, а тёплое объятие девушки. Всё тот же ореол, всё та же комната в подвале. Настраиваясь на энергетику Джил, ему приходилось выделять своё «Я» из мягкого облака сострадания, готового пролиться слезами сожаления. Оказывается, она была настроена не на ту «радиостанцию». Джил слушала Ночь, а через него Старую львицу: – Зачем вы его мучаете?
– Куда он её отправил? Ты видишь?
– Высокая трава, охота и дети, все её дети. – Джил, отстранившись, посмотрела с упрёком в глаза Теда. – Она заработала лёгкий переход. Он это понял и объяснил Киму (ты видел рисунки?). А злому мальчишке, упивающемуся своим «уродством», плевать на чужую боль. Мальчик стоит того, чтобы причинять боль этому человеку?
– Не я его выбирал. – Девушка всё ещё сидела на его коленях, но теперь он мог протереть глаза. – И Кима выбрал не я, но полюбил Мальчика, настолько, что готов ради него отказаться от своей жизни.
– А меня ты также сильно любишь?
– Ради тебя я готов Жить. – Смятения, буря в чувствах Джил, как кружащиеся в порывах ветра снежинки, скрывали от него, правильно ли он подобрал слова (мысленно он её обнял, поднял на руки и начал кружить под мелодию снежинок). Сейчас имело значение только тепло их соприкасающихся тел, только кружение в затихающих порывах вьюги.
Буря успокоилась. Теперь лёгкий, тёплый ветерок кружился вместе с ними в лепестках ранеток. Таинство соединившего их поцелуя, требовало закрыть глаза. Сквозь веки пронеслась новая вспышка света. Нежная, безграничная доверчивость Джил окутала Теда, оставляя его в физическом теле.
– Ты обещал. – Пахнущее цветущей яблоней дыхание девушки, но её вырывал из вечного вальса интерес, и она позволила опустить себя на землю.
– Ну, давай посмотрим, кого ещё дематериализовал наш оплавленный манекен. – Теду не хотелось произносить вслух и даже мысленно имя Претендента.
Совы ещё находились в «рабочем» состоянии, их сытость после пиршества не позволяла постороннему воздействию расправить крылья. Уговорив их повернуть голову в сторону вольеров львов, Тед увидел мутный свет ореола Ночи в соседнем вольере. Близнец сидел в окружении львиного прайда с головой мёртвой львицы у своих ног. Быстро метнув часть внимания в комнаты Кима, было обнаружено, что девушка, находящаяся с ним в эту ночь, посчитала его эрекцию поводом неудовлетворённости (помогла руками и терпением). Эти совпадения заставили Теда насторожиться – две смерти, два оргазма.
– Они заслужили лёгкую смерть. – Джил подглядывала только за Ночью. – Мать и дочь рады встречи.
Удостоверившись, что с Мальчиком всё в порядке, Тед вернулся к осмотру места второго ухода (Смерть – неправильное слово для покинувших обитель боли (Джил)). Ночь стоял, посылая полный бессилия, неприятия и негодования взгляд всем звёздам, что попадали в его поле зрения. Он не верил в бога «при жизни», не было повода искать веру сейчас. Его выбрали орудием, не спрашивая мнения и желания. Быть проводником Смерти – нет, он против. Пусть через чужую боль, страдания, но он найдёт в себе силы встать как преграда для несправедливости и жестокости. Он найдёт путь в другой Мир, где всё, по справедливости, и заслугам.
Что-то тёплое и мокрое коснулось его щеки, скатилось по ней, перескочило на шею. Джил плакала. Она искала в себе оправдание, пыталась разделить, перенести силу своей любви к Жизни на Ночь. Но её старания, как и её слёзы, оставались на Теде.
– Неужели есть на этом свете то, за что нужно платить такую цену? – Она искала в себе тот источник Любви, что бил из неё несколько мгновений назад. – Как мы могли допустить?
Не найдя в себе сил, она обратилась к своей опоре, к своему любимому, своему Учителю. Тед бросил быстрый взгляд в сторону железной двери, ведущей через его страх в комнату, полную паутин и… Она вспомнила, содрогнулась и простила его. Простила себя. Приняла участие в отеческой заботе о Мальчике. Все заслуживают Любви. Все заслуживают Ласки. Всем нужно понимание вчера, сегодня, завтра. Её желание, звучащее как молитва, перешло в Зов. На него откликнулся Псина, вылезший из своей коробки, не знающий преград стен дух щенка. Он тоже не заслуживал выпавшей ему доли, он тоже хотел ласки, он тоже хотел быть нужным.
После смерти двух львиц в зоопарке всё изменилось. Джил стала больше уделять внимание «работе» с клиентами (она прониклась условиями договора со Светлыми). Привлекая Кима к «работе», она старалась извиниться перед ним, загладить чувство вины, возникавшее всякий раз, когда она вспоминала, что они с Ночью – Близнецы.
А Тед, по словам Джил, стал больше краснеть. Он с последнего визита Ночи в паб, окружённого волнами укора и негодования, старался закрыть от Близнецов, кто причина их боли, страданий и трансформаций. Мальчики стали более энергонасыщенны, что могло привести к пробою в информационном плане (предупреждение от Куратора Ночи – Вардана). Не прибегая к подсказкам Куратора, Тед отслеживал изменения в поле Кима. Сличал с полем Ночи.
Процесс, задуманный или подсмотренный Варданом, был понятен и предсказуем. Теда ужасал только масштаб и неумолимость грядущих трансформаций. Долгие беседы с духом старого монаха, позволили понять механизмы взаимодействия Тёмных и Светлых. Они как шестерни в сложном механизме Жизни вращали друг друга, давая работу, служа уроками, задачами для развития сущностей с обеих сторон.
Бесчеловечность Монстра поражала Теда через взгляд Джил. Описывая процессы словами Мастера, получалось, что происходило разделение атомного реактора и линии высоковольтных передач. В атомном реакторе (Ночь) происходил распад материи, высвобождая огромное количество энергии. Эту энергию переносила сфера, а Ким её распределял между страждущими. Пока реакция была слабая и энергии поступало мало, но Джил и Тед видели возрастающее воздействие Кима на клиентов, отправленных в их паб Светлыми. С каждым днём Ким становился человечнее, отдаляясь от своих «родителей» – Теда и Джил. Не бывшего "нормальным" Красавчика, трудно было обвинить в человечности и раньше, теперь он, делясь своими знаниями, тянул за собой Джил. Они как хирурги отсекали лишнее, оставляя Жизни шанс. Профессионалом не стать, если сострадать каждому (как говорил Доктор – «у каждого хорошего хирурга есть своё личное кладбище из бывших пациентов»). Джил была профессиональной медсестрой. Она перешла на режим работа – дом, оставляя нерастраченную на клиентов любовь и заботу для Теда.
Ночь скитался по землям штата или сидел в своём тёмном доме под присмотром Куратора. Вардана Тед старался не дёргать по пустякам. Дух в последнее время редко приходил поболтать и его любимый стул простаивал холодным. Джил знала, как вызвать старого монаха на разговор и получить быстрые ответы (он бы ей не смог отказать), но предпочитала довериться течению медленной реки – Время. Занятая хлопотами паба и клиентами от Светлых, она с тревогой ждала вестей о Ночи, бросая в самые трудные моменты вопросительные взгляды на работающего за стойкой бара Теда. Ей хотелось верить, что это нехолодная машина из будущего скрупулёзно протирает бокалы, не холодный и чистый разум, что открывает ей новые горизонты в мире скрытого, неведомого, а её любимый и добрый учитель.
Тед накапливал знания. Он понимал неизбежность процессов, но не знал границ качественного перехода, как своего, так и Ночи. В переводе на язык людей выходило, что атомный распад возможен при соблюдении определённых условий и требует вложения колоссальных энергий, знаний и механизмов поддержания. Такое высвобождение энергии способно уничтожить любую сущность, если направить на неё всю боль, страдания и беспомощность (это носил в себе сейчас Ночь). Со временем должен был произойти качественный переход от ядерного к термоядерному синтезу. Тогда Ночь трансформируется в Монстра, способного обнулять, отправлять в небытие любую сущность – кошар для Светлых и Тёмных. Именно для поддержания энергий, равных реакциям перехода материи от элемента к элементу на Солнце, служила сфера. Человеческое тело не способно нести в себе лучистое тело (вот почему, Высшие редко являются людям воплоти). При определённой перестройке в структурах тонких тел Кима, был возможен кратковременный, неконтролируемый «ядерный распад», с высвобождением сущности и распределением энергий. Ночь имел изъян, о котором умолчал Вардан. Благодаря своему изъяну, он собирал, копил в центре своего естества боль, страдания в оболочке бессилия. Этот центр скорби начал притягивать чужие боль и страдания, наращивая свою «массу». С течением времени чёрная дыра внутри Ночи пожрёт его физическое тело, образовав «галактику» – сущность очень высокого порядка в энергетическом плане. Что там энергия звезды по сравнению с энергией галактики? Как сравнивать волю и устремления человека (за всю его жизнь) и песчинки? Что противопоставят Высшие, прошедшие рождение в горниле звёзд, боли и страданию сущности, бывшей человеком, принявшим мученическую смерть?
Вопросы, вопросы – они одни в голове, когда никого нет рядом.
После случая со львицами Тед стал отстраняться от «земных дел». Ему стали безразличны дела паба, отношения к его делам Высших сущностей. Судьба Джил и Кима беспокоила его в размышлениях о грядущем наказании. Не вызывало сомнения, что после неудовлетворительного результата Организация пришлёт с инспекцией Микоша. Ему придётся лебезить перед «почётным» гостем, заметать следы своей деятельности, чтобы не оставить и следа причастности Джил к его «проектам».
Ким развивался медленно, на его взгляд, но для человека, в мгновение ока потерявшего перспективы на собственное будущее, он шёл семимильными шагами. Диплом университета многое говорил о твёрдости характера Мальчика. Что ещё больше проявилось, когда внештатный сотрудник (ночной сторож) выкупил активы у руководства зоопарка и полностью сменил квалифицированный персонал (ветеринаров) на новый.
Ожидая оценки своим действиям со стороны Высших, Тед перестал примерять на себя удел смертного. Пытаясь скрыться от тёмных мыслей о неумолимом будущем, он уходил к муравьиной ферме. Именно так, на его взгляд, выглядели обитатели города, для сущностей, осознающих себя сотни, а может, и миллионы земных лет. Точкой опоры для его нового взгляда на жизнь стало существование Вардана. Старый дух был выше простого бармена, умелей Красавчика и чище Тадеуша. Растекаясь сознанием по городу, как туман, Тед следил за его жителями, пытался оценить судьбу поступков как реакцию среды. Не всякий камень вызывает возмущение, когда соприкасается с водной гладью. Так на взгляд простого человека, многим спускались с рук серьёзные провинности, но за маленькую шалость могли наказать чрезвычайно строго.
Тед чувствовал себя таким же муравьём, только оказавшимся за стенками фермы. Ему не хватало ни знаний, ни перспективы проекции сознания, ни опыта, чтобы предсказывать будущее, опираясь на деяния прошлого, через призму настоящего. Если муравей мог ориентироваться в пространстве при помощи запахов, разделяя мир двухмерной перспективой, то дар Теда был в возможности расширить границы мировоззрения до трёхмерности. Ощущая четвёртое измерение на интуитивном уровне, как зависший над его головой камень (который неизбежно упадёт), оставалось или покинуть зону поражения (что он не мог сделать), или перестать обращать внимание на щекочущий холодок под сводом черепа от чувства нависшей опасности.
Возвращаться к вопросу видения во времени, его заставляла Джил. Она, не обладающая собственной сферой, смогла разглядеть, то, что увидел Ночь через тёмную сферу Старой львицы. Старая львица грезила во времени. Она видела свою болезнь, слабость и «помощь» людей в белых халатах, но не могла ничего изменить. Испытав один раз опыт видения чужой судьбы сквозь время, Джил сосредоточила все усилия на продолжении такого опыта. Это был первый раз в их совместной с Тедом жизни, когда он не мог ей помочь. Она чувствовала, что он сам стремится развить ощущение четвёртого измерения, через проглядывание судеб жителей города. Во время их близости ей удавалось взглянуть на мир глазами любимого, хоть её и страшил такой подход к «бесценной» человеческой жизни. На взгляд девушки, Тед походил на странного садовника, следящего за чужим садом. Он знал, какое дерево, куст, растение больно, интуитивно понимал, как помочь, но чётко определить системность или причину заболевания растений не мог. Ему не хватало образования, знаний, что он компенсировал любовью и заинтересованностью делом. Странность заключалась в том, что Тед отдавал приоритет жизни «паразитов». Он беспокоился не о здоровье растений, а о жизни тли, гусениц, личинок. Джил самой нравились бабочки, но на гусениц её благосклонность не распространялась.
В его объятиях она не боялась быть самой собой. Да, он странно относился к ней, что её и возбуждало, и манило к нему снова и снова. Джил не помнила такой страсти в своём богатом сексуальном опыте. Прежние особи мужского пола казались ей сейчас личинками, переходными стадиями к Теду. Он не умел любить её как девушку. Он не видел в ней женщины (как матери их будущих детей). Она не возбуждала его сексуально (пока не брала дело в свои руки). Но Тед её боготворил настолько, что его Любовь выбрасывала сущность Джил из физического тела (во время обмена энергиями) в другую реальность, где они были богами и любовниками. Там паря на уровне верхнего слоя облаков, Джил черпала знания (из них состояли облака), заряжалась энергией, впитывала солнечный свет. А он всегда присматривал за ней, находясь в слое облаков или ниже, выглядывая опасность в каждом изменении интенсивности свечения (ему угрожали и Тёмные, и Светлые). Второго такого она не встретит, если потеряет. Мысль об этом щемила её сердце, когда она смотрела на его физическое тело за барной стойкой. А Любовь придавала уверенности, что они встретятся в месте, похожем на мир, в который открыл дорогу львицам Ночь. Его пугало не знание, что его ждёт за переходом, который люди называют Смерть. Этот Страх, взращённый им и выкормленный, привёл Красавчика сюда к ней. Увидев, как росток любви к Мальчику пробил, словно асфальт, Страх, она смогла принять его странную любовь к той Джил, что она спрятала в себе давным-давно. Но что-то начало меняться в Мире (начал действовать Ночь?) и Тед унёсся за облака. Он стал походить на воздушный шарик, привязанный тонкой ниточкой, не дающей ему унестись окончательно в небо.
Тед вынырнул из Облака Джил. Теперь ему открылось видение во времени. Произошёл тот скачок, о котором предупреждал Вардан. Только его совершил не один из Близнецов, а он, странный мутант, симбионт сознаний Тадеуша, Красавчика и Теда. Девушка одновременно была и права и ошибалась. Тонкая нить, что связывала его сущность с физическим телом, была не единственной. Были нити любви к Джил, привязанности к Мальчику, ответственности за искалеченную судьбу Ночи. Страх его давно отпустил. Настораживало, удерживало от скоропалительных поступков незнание того, что будет за гранью. Он не видел Игроков, но теперь он видел их влияние на жителей города, осознавал воздействие, в своей судьбе и судьбе более сильных сущностей – Микоша, Доктора, Вардана. Последнему удалось изменить правила игры, но это не значит, что он из неё вышел.
Открывшееся видение во времени – полностью поглотило Теда. Он вглядывался в каждого жителя города, отслеживая в их поступках, привычках, желаниях лёгкие касания Высших. Лёгкостью воздействия Высших можно было назвать, только сравнивая с деятельностью человека: рубка деревьев, копание ям, возведение здания. Тяжёлый труд всегда растянут во времени: посевная, прополка и окучивание, сбор урожая, хранение; выращивание домашнего скота. Тяжести в труд приносило непонимание, неуверенность в будущем – засуха могла свести все труды на нет, так же как избыток осадков, падёж скота мог оставить без еды и дохода. Всякое действие человека расценивалось Высшими и их воздействию на окружающую среду, и по намерениям, с которым оно осуществлялось, и по уровню полученной «выгоды». С новым видением Тед начал осознавать, почему шалость могла получать более серьёзное наказание, чем грубый проступок.
Образ себя в виде шарика, наполненного гелием, очень веселил, так как он скорее ощущал себя разумным облаком, способным оставаться на одном месте, наперекор ветрам. Хотя и сравнение своей выросшей сущности было притянутым зауши, так как ему был подвластно влиять на действия любого жителя города. Он попробовал повлиять на решение мэра города (под влиянием мыслей Джил) и у него это прекрасно получилось. Этот его проступок Высшие могли квалифицировать как шалость, так как злого умысла и далеко идущих планов у Теда не было.
Потренировавшись на жителях города, ему пришлось проверять свои новые навыки на Джил, Киме и Ночи. Отследив их жизненный путь на продолжительном отрезке времени, он получил бонусом смелость, чтобы взглянуть на самого себя. Не питая иллюзий на свой счёт, Тед принял свою изменённую судьбу и полностью отстранился от управления своим физическим телом, доверив этот процесс заботливой Джил. Оставив сожаление, что он так и не стал человеком в этой жизни, как якорь во времени и пространстве, Тед позволил себе раствориться во времени. Это состояние роднило его с унёсшимся вперёд по дорожке развития Варданом и приносило понимание, как тому было тяжело себя концентрировать в определённый момент времени, выдёргивая своё внимание и тратя силы, чтобы попасть в нужное время (проще пробежать десять километров).
Оставив физическое тело как фигуру на шахматной доске, было не благоразумно прервать с ней связь, так как от её состояние зависела Жизнь, а от его поступков (воздействия на окружающую среду) зависела оценка в конце жизненного пути. Не то чтобы он боялся получить «двойку», но глупо было оставлять то, что тебе даровано свыше, как ненужную безделицу. Плюс он видел вариации будущего, когда его оставляли без энергетической подпитки извне и он снова «превращался в человека». Этот опыт осознания себя был похож на чувство обыкновенного человека в ясном сознании, ощущающим себя полностью парализованным. На коротком отрезке времени это было можно пережить, но быть овощем до конца дней – это сколько смелости нужно в себе накопить (или жалости, страха пред переходом в иной мир).
Неосознанно Тед коснулся сущности Микоша и ужаснулся, когда понял с кем «вступил в контакт».
– Привет, мутант. – Микош радостно принял его в свои «объятья», раскрылся.
Он осознавал себя ножом, инструментом с узкой направленностью действий. И это его не беспокоило, как не беспокоил переход в другое состояние.
– Нож, сабля, плуг, игла – какая разница, главное – быть полезным. – Дружелюбие и мягкость были зашкаливающими. Удивляло, что ни капли этих «субстанций» не просачивались на физический план. – Нам дана «роль» и нужно её отыграть до уровня «овации».
Оторопев, Тед не смог удержать связь. Самостоятельно он её тоже не разрывал. Получился такой шлейф из тающих восприятий мира Микоша, как истончающаяся дымка. Тёмная, холодная мгла. На границе восприятия колючий свет звёзд, галактик. Мантия мягкого света Млечного пути. И вдруг – бац – звезда. Плотная, горячая и материальная. На подступах к Солнцу (так называют звезду?) толкотня и суматоха – прибывающие, отбывающие, клерки, охранники, спекулянты, туристы, и пр. Материя упорядочивает своей плотностью. Суеты меньше – очереди, заявки, окна. Получив разрешение на материализацию, остаётся дождаться своего временного окна и в путь. Нужно внимательно «помогать» выращивать своё новое тело (строгое следование инструкциям – иначе будешь разбираться сам с последствиями, до истечения срока пользования материальным телом). Рождения – тот ещё аттракцион с жёстким переходом от комфорта к нестабильной окружающей атмосфере. Нужно учиться самостоятельно переваривать пищу (это приносит удовольствие?), потом тактильные ощущения, свет даёт информацию об отдалённых объектах (не такой колючий, как свет от дальних звёзд и более полезный).
И как отголосок разрываемой связи – наслаждение едой, удовлетворение от мочеиспускания, приятная, тянущая тяжесть в мышцах после тренировки…
Тед понимал, что заигрывается, но это было увлекательно, времени у него был вагон и маленькая тележка. Реальность его беспокоила в лице Джил, которую перестали смущать вопросы «какое сегодня число, год?», «на чём мы вчера остановились?», «Ночь уже частый гость в нашем пабе, или уже не приходит?». Он реагировал только на её прикосновение, стараясь вернуть хоть 30 процентов своего внимания в текущую реальность. Ну, разве можно было сравнивать пребывание в жарком, удушливом, «узколобом» физическом теле (напоминало нахождение в узком, плохо проветриваемом помещении с двумя окнами, заполненном кучей людей в ожидании их очереди в кабинет начальника таможни аэропорта), с комфортом VIP туриста?
На этапе третьей жертвы, Тед с неохотой «поддался» на уговоры Джил (скоро должны явиться представители Высших). Время перестало для него быть загадкой. Трудность с ним, как всегда, было определиться, в какой момент нужно попасть. Риск был не оправдан, поэтому проще было вернуться в физическое тело в максимальной насыщенном для него энергетическом состоянии (вошло процентов тридцать). Концентрат «Я» Теда, чувствовал себя как тучный господин за рулём спорткара. Чтобы не вывалиться из тела, приходилось постоянно контролировать дверь (краснеть, напрягая мышцы). Приём пищи так и не приносил удовольствия: пережёвывание – есть вкус; пища упала в желудок – выделился дофамин; нормальная усвояемость – приятна теплота и тяжесть в желудке. В естественных выделениях трудно было найти удовлетворение, пока Джил не подсунула Теду просроченных устриц. После такого урока было легко усвоить «радость» от нормально работающего кишечника и желудка. Только переводить обмен энергиями в простую физику секса, Тед на отрез отказывался (Джил не настаивала).
Луи хорошо раскачал тело. Особых усилий поддерживать его в надлежащей форме – было несложно: волновые сокращения групп мышц; статические напряжения. Вся работа с телом походила на действия коротающего время водителя, проверяющего работоспособность всех кнопок и тумблеров, доступных с водительского места, подстройка зеркал до состояния «идеальной видимости». За этими скрывающими скуку манипуляциями Тед обнаружил, что не он один чудит в заведении.
Джил было что ему порассказать (но никто не спрашивал). Она перестроилась вслед за Тедом на уровень сознания «сущность», а для подстраховки привязала к себе Кайла. Девушка просто влюбила его в себя до состояния идолопоклонства. То есть парню было достаточно находиться с Джил в одном помещении, а если на него обращали внимание или дай бог прикоснулись к нему, то экстаза могло хватить на неделю (могла бы заставить его кончить физически, но мальчика бы порвало на мелкие кусочки, а нам нужен адекватный менеджер, не пускающий слюни или что похлеще в туалете, вдыхая запах моих трусиков).
А там, где Он был, куда стремился всей душой – было «море». Из рассказов Доктора оно выглядело именно так и все вошедшие в его среду, должны были подчиняться его правилам и законам. Люди, твёрдо ступающие по земле в своих «бронированных» (физических) телах, не осознавали, что их раскачивает море Жизни. Каждый старался обустроить свой быт, как каждый потерпевший крушение собирает себе плавучий островок из мусора. Чем больше человек окружал себя предметами, тем «уверенней» он себя чувствовал. Но стоило смениться ветру, подняться волнам и его «переворачивало». Если человек выживал, то собирал новый островок. Любое волнение рядом с таким «водоплавающим» могло стать катастрофой для мирной и спокойной жизни.
Для примера Тед единственный раз провёл эксперимент: коснувшись сознания мэра города, внушил ему две идеи. Первая привела к буре в семье (отпустить бородку и усы) – жена была против (они и так нечасто целовались), а детей смешил новый облик отца. Семья выдержала и привыкла. Вторая идея имела место во времени, но только через три колена, потраченные (освоенные) деньги и улучшившееся благосостояние близких к бизнесу людей. Наполнившись уверенности, мэр (неплохой человек) нарушил договорённости и поступил по совести. Разразился ураган не слабей «Катрины».
Тед вживался в игру или играл в Жизнь. Его прежнее «Я» не могли найти в пережитом ими слов для сравнения. Только богатый жизненный опыт Мастера позволил точно сравнить, то, что Тед переживал. Когда-то давно во времена начала своей службы в армии молодого лейтенанта назначили проверять одну перспективную разработку для армии США. Это был радиоуправляемый модуль, который предназначался для разминирования территорий. Перспективы у модели были колоссальные: обнаружение и обезвреживание мин; подвоз боеприпасов на передовые позиции, если они находились под обстрелом; как активная огневая точка, если дооснастить пулемётом или автоматическим гранатомётом.
Тед мог видеть «картинку» как с «камер модели» (его физическое тело), так и быть, сторонним наблюдателем через камеры, расположенные по периметру (режим наблюдение с парящей камеры). Конечно, сравнение притянуто зауши, но оно было наиболее близко к новой действительности Теда. Став сущностью благодаря принятым Ночью жертвам (первые три), его «дефект» остался, но добавилось видение Времени. Что позволяло отматывать время назад (как на видеомагнитофоне), рассматривая ситуацию, событие со всех сторон. Если требовалось изменение «маршрута», то также можно было «предсказать» вероятность возникновения тех или иных последствий.
Главное было – найти нужный момент, отмотать на него плёнку и внести коррективы. Визиты представителей Высших (они не казались ему такими уж грозными) стоило проконтролировать лично, так как Тед опасался, что упакованная в физическое тело его часть может неадекватно прореагировать на «угрозу» для Кима. И Светлый, и Тёмный несли угрозу существованию Кима как независимой единицы. Оба представителя Высших придерживались договоров и правил, могли только напугать-показать перспективы, «поиграться мышцами». Сущность-Тед был сильнее представителя Тёмных (как его там Ким назовёт – Банкир?). Он мог показать свою силу, загнав ставшую на тёмный путь сущность в маленькую чёрную точку, окружённую потоками яркого света. Понимание того, что Высшие Тёмные не «впрягутся», не станут беспокоиться о пропаже Банкира (сущность думала, что она такая ловкая и нужная, но она глубоко заблуждалась), не позволяла ослаблять свою волю и вести проект к максимально нейтральным воздействиям со стороны Сущности-Тед (может сократить до Св. Тед? Св. Тед – значит Сверх Тед). По-человечески можно понять, когда взрослый мужчина заступается за пацана, на которого наезжает хулиган. Но из-за гнили, что запустит этот засранец в Кима, не стоит превращать его в прах. В памяти Теда был кусочек информации от Вардана о Первом Свете, прикосновение к которому любого Тёмного заставляло «сохнуть» по Свету. Такие сущности, как бы сильны они ни были, неизбежно «высыхали», самоустранялись до Небытия. На взгляд «взрослой» сущности, фингал под глазом пацана не стоил дематериализации обидчика.
