Август Северн
Потерявшие имя
– Ты видишь их души? – Тед не смог удержать ноток удивления в своём голосе.
– Так, они ничего и не рисовали. Я вижу на «полотне» отпечаток их прекрасной души, которую задвинули подальше в кладовку, оставив пылиться. А дальше кто во что горазд – так и «уродуют» мазнёй изначальный рисунок души. Рассматривая «мозгляков» приходится потратить изрядное количество времени, чтобы найти первоначальный отпечаток.
– Что совсем никто не глянется? – Тед выдержал паузу, чтобы не дать просочиться ноткам разочарования (она не видит сущностей).
– Есть. Их мало…
– Трудности?
– Можно откровенно? – Джил отложила бокал и тряпку в сторону. Девушка вся собралась перед Тедом, как кошка, готовящаяся к прыжку. – Меня пугает то, что я потратила столько времени, чтобы попасть в коллаж «запылённого гиганта». Ещё больше пугает то, что меня не привлекают «интеллектуалы». Потратишь столько времени, разберёшься, а там те же яйца, но вид сбоку. Только мозги сломаешь распознать его сущность, а ведь с «этим» предстоит разговаривать, делить энергию. – Девушку захлестнули воспоминания. Она, пытаясь их сбросить, передёрнула плечами. – Нальёшь для храбрости?
Тед поставил стакан, достал бутылку старого виски, показал этикетку девушке. После её кивка (такой марки виски она не знала), налил на два пальца. Не давая ему задать вопрос, а себе передумать, Джил на одном движении опорожнила стакан.
– Однажды во время отдыха на Карибах, мы ушли на яхте в море, попали в шторм. Пробили бак с топливом, шли на парусах. Остановились возле небольшого острова, решили понырять. – Тед, поймав брошенный взгляд сожаления на пустой стакан, наполнил его до половины (такое на одном дыхании не осилить). Джил, сделав глоток, с благодарностью посмотрела на бармена. – Вода была тёплая, морская. Только вынырнув я оказалась в центре пятна растёкшегося топлива. – Стряхивая с себя липкую плёнку, девушка сделала пару глотков. Проглотила обжигающий виски и слова. – Теперь от секса ощущения те же. Может удариться в воздержание? Или попробовать наркотики?
– Другие варианты рассматриваются?
Трудно было объяснить свою концепцию человеку, далёкому от тонких материй. Теду, чтобы не быть голословным, приходилось подкреплять каждое слово демонстрацией. Осложнял всё тот факт, что он принимал своё видение как аксиому, которую не удосуживался доказывать кому бы то ни было. После памятного случая на дороге, Тадеуша мало интересовал мир людей. Он всё больше и дальше погружался в мир тонких «материй», оставляя заботу о физическом теле любящей матери. Он замечал, как знакомые и одноклассники заводили домашних питомцев, которым требовалось уделять некоторое внимание и время. В его случае взаимоотношения с физическим телом происходили как в случае, когда внуки подкидывали бабушке собачку. За животиной требовался минимальный уход, постоянная кормёжка и выгул. Плюсом такого совместного существования было то, что старушке было с кем поговорить и ради кого «жить». Очень часто бабушки перекармливали своих домашних питомцев, не обременяя их выучиванием новых команд, не мучили долгими физическими нагрузками. Физическое тело Тадеуша к концу школы имело явные следы анемии. Все предметы, где требовались физические навыки он кое-как сдал на тройку.
Школа пролетела незаметно за изучением тайного для остальных людей мира. Мира насекомых, кошек, мышей, собак, птиц. Тадеуш мог часами замирать возле кипящего жизнью муравейника или улья. Проползавший через дорогу жук мог стать веской причиной забыть о занятиях в школе. Учителей мало смущали частые прогулы мальчика, так как на всех «интеллектуальных» предметах он знал материал на пять, а остальным было безразлично присутствие или отсутствие «дохляка» на уроке. Любая контрольная или экзамен были не проблемой для Тадеуша, которому стоило только коснуться сознания экзаменующего, как он получал правильные ответы на любой, даже неизвестный ему ранее материал. Осознавая свою странность (мамины упрёки после визита в их дом родственников), он выбрал профессию, которую стоило освоить – психиатрия. Поступить в университет было просто. Гораздо сложнее было выстроить отношения с сокурсниками. Точнее сказать с сокурсницами.
В школе девочки только строили глазки и пытались завести дружбу со странным мальчиком, способным помочь по любому «сложному» предмету. В университете стремления у девочек были те же, только опыта и возможностей больше. После одного неудачного контакта (Тадеуш «считал» как сокурсница собиралась устроить подлянку молодой мачехе и высказал своё негативное отношение к такому способу решения проблемы), за ним потянулся шлейф поклонника оккультных наук. Кличка «Хилер» не способствовала росту академического авторитета (после проведённых им трёх «операций» больные пошли на поправку, вопреки прогнозам лечащих врачей). После двух несданных экзаменов и за практики нетрадиционной (академической) медицины, Тадеуш был отчислен из университета (что его не расстроило).
На третьем курсе учёбы Тадеуш понял, что психиатрия его больше не интересует. Его страстью стала хирургия, позволявшая разорвать связь сущности (болезни), поселившейся в физическом теле человека (энергоструктуре, так точнее). Он был не согласен с устранением последствий, когда мог воздействовать на причину (что и показал на примере двух пациентах хирургического отделения больницы, когда был там на практике). А его неспособность зубрить текст, оказалась камнем преткновения на экзамене латинского языка. Железная Алиса (так прозвали студенты-медики неподкупную преподавательницу) слушала на экзамене, не проговаривая про себя текст экзаменуемого. Она жила мелодикой, гармонией мёртвых языков (древнегреческий, латинский), наслаждаясь звуками цитируя Гомера, Софокла, Цицерона, Вергилия на языках авторов. Вторым камнем преткновения на пашне академического образования стал преподаватель философии (маленький человек, не заслуживающий упоминания его имени). Этот «профессор» имел перед глазами только текст из книг (которым он преклонялся как ярый фетишист), не жил преподаваемым им материалом, а на экзаменах искал в ответах студентов контрольные слова (просчитывая в это время в голове, сколько стоит оригинал книги того или иного автора в редком издании).
Покопавшись в себе, Тед не нашёл опыта «обращения» с противоположным полом посредством слов. Все его «ученики» молча следили со стороны за его «операциями», не требуя комментариев. Деления между мальчиками и девочками не делал ни Доктор, ни преподаватели в университете. Из глубин памяти начал подниматься разговор с Доктором об обращении с сексуальной энергией, но так как сейчас это было не к месту, пришлось отстраниться от всплывающего воспоминания. Приняв решение, оставалось только найти способ перевести своё видение мира на академический язык (другой формы обучения Тадеуш не знал).
Живительная влага альтернативных знаний пролилась на благодарную почву – Джил впитывала теорию как губка. Подкрепление теории в практике настолько увлекло девушку, что она свела до минимума свои дежурства в госпитале, проводя всё освободившееся время в подвалах под пабом. Амбиции девушки и её знания позволили ей перейти от обязанностей официантки к управляющей пабом. Взяв в свои ловкие руки снабжение и бухгалтерию (разгрузив сына Старшины, помогавшего Теду с поставками алкоголя), она попросила не об увеличении оплаты или процентах от выручки. Ей казалось, что справедливой компенсацией за её труды будет возможность проживания в комнатах Теда (которыми он почти не пользовался). Разумность расчётов приведённых Джил (компенсация в размере оплачиваемой аренды за снимаемую ей комнату, давала существенную прибавку к её активному доходу), не оставила шансов для Теда устоять перед напором девушки. Опрометчивость своего поступка он, ввиду своей неопытности, ощутил на следующий же день.
– Тед, ты спал с женщинами? – Джил пристально посмотрев в глаза бармена, убедилась, что именно он «мается» в физическом теле, продолжила. – Я ни разу не видела тебя флиртующим ни с одним посетителем паба (мужики тебя тоже не интересуют).
Отвлёкшись от раздумий (шансы найти замену мальчику уменьшались с каждым днём), Тед обратил внимание на возбуждённое состояние Джил. Желая прочитать девушки и заодно успокоить, его рука легла на руку, призывно оставленную на стойке. Ребус состоял из двух частей приводящих к одному сложному для Теда решения – нужно что-то делать с сексом.
Джил по старой привычке сразу из постели отправилась за утренним кофе (в пять вечера). Не обнаружив кофеварки в комнатах Теда (хоть это она сообразила), ей пришла в голову мысль спуститься в паб, где ещё не так много народа. Открыв дверь, она нос к носу столкнулась с выходящим из своих комнат Кимом. Увидев молодое спортивное тело парня, она почувствовала нарастающее возбуждение. Желание пригласить его в комнаты, где стояла пустая кровать, ещё сохранившее тепло её тела, включила механизм развёртывания женского обаяния (три года без мужика). Ким, опустив капюшон с головы (чёрные перчатки на его руках резко контрастировали с бледной кожей лица, изрезанной наливающимися кровью шрамами), окатил её волной презрения, разглядывая с головы до ног. Молча надев капюшон на голову, мальчик развернулся, вернулся в комнаты, закрыв за собой дверь. Между дверью в комнаты Кима и Джил повисла облако мальчишеской обиды, стыда и злости. Облако начало медленно приближаться к заворожённой Джил. Приглушённый дверью истерический смех Кима вывел девушку из оцепенения.
Девушка впервые примерила на себя выражения «чувствовать себя облитой помоями». Осмотрев себя (спортивные трусы и майка, в которых она спала, чистые) и не нашла, к чему мог придраться Ким. Вернувшись в комнату, она приняла душ. Предоставив воде естественным образом испаряться с бархатной кожи, Джил медленно поворачиваясь, осматривала своё тело перед ростовым зеркалом (изъяны были, но не настолько критичные, чтобы копить деньги на пластическую хирургию). Когда вода испарилась, частично впитавшись в кожу, Джил всё ещё ощущала оставшийся негатив от взгляда Кима, как тонкая масляная плёнка покрывавшая всё её прекрасное тело (заслужившее достойного восхищения всех её партнёров по сексуальным утехам). Не находя физических изъянов, она прибегла к методу касания духа, которому её обучил Тед (надо им заняться).
Джил чувствовала привлекательную силу и отстранённость хозяина паба (которая её возбуждала, даже сейчас). Он мог свободно переходить в любое состояние (касание духа – это детский сад, если рассказы Теда – полная правда), а она могла войти в это состояние, только отрешившись от побуждений тела двигаться, сосредоточив внимание на дыхании, заняв медитативную позу. Опускаясь на белый мех ковра (Тед, обустраивая жилище для Кима, создал его точную копию в комнатах напротив), она почувствовала обнажённой коже больших половых губ, щекочущее касание мягких волосков. Это вызвало улыбку воспоминаний на её лице (оно прекрасно отражалось в зеркале, она вся была прекрасна и желанна. Будь она мужиком, тут же бы овладела собой, или умерла от желания сделать это).
Она чувствовала себя уродкой, когда в положенное время на лобке не появилась «растительность». Завидуя школьным подругам, Джил пыталась клеить по одному волоски, придумывала парики, мазала крема и мази для роста волос (врала, что покупала для папы). Только через три года ей стало немного легче, когда подруга достала её с вопросами после сауны, чем она так обрабатывает зону бикини (вся растительность, должная произрастать на её теле, нашла только одно место, которое не покидала как заповедник – её зону роста волос на голове). Волосы были её гордостью, потом к ним присоединились фигура и грудь. А когда первый парень, сумевший добиться её расположения, чтобы снять с неё все предметы одежды, чуть не захлебнулся слюной от вида её обнажённого тела, она вошла в ранг повелительниц мужчин. Этим рангом она пользовалась до момента, пока Тед (сволочь – сам не ам и других отпугнул), не открыл ей глаза на ущербность её партнёров. Нет, физически они были привлекательны, даже очень (трусики всегда намокали от их объятий), но вот в плане строения их энергий… Ким смотрелся предпочтительней.
Джил, вспомнив о недавней встрече, собралась, сделала цикл расслабляющих сознание вдохов и выдохов. Мысленно вернулась к моменту, когда Ким увидел её, выходящую из комнат Теда. Что он мог подумать? Почти не одетая девушка выходит из комнат его старшего друга, где явно провела длительное время. Но в нём нет зависти или вожделения. Скорее ненависть и ярость, произрастающие из боли, что такое ему не грозит (он не может себе позволить о таком даже мечтать!).
– Какого Монстра растит Тед под своим крылом?
Отвлёкшись, Джил упускает момент, когда Ким опустил капюшон. Или это её подсознание не хочет ещё раз касаться его искорёженного шрамами и гневом лица? Она остаётся застывшей перед приближающимся облаком, почти материальной ненависти, боли, тоски. Джил научилась манипулировать мужчинами, когда узнала секрет их желаний. Для того чтобы что-то получить от особи мужского пола, достаточно было пробудить в нём желание обладать (задействовать эректильную функцию его организма). Это секрет знали многие женщины, но не знали, как подойти к этому, чтобы применить на практике. Джил случайно нашла ответ на занятиях по анатомии. Ярая феминистка, бывшая по совместительству преподавателем анатомии в колледже, «раскрыла» секрет мужского организма. Оперируя научно доказанными фактами, она оповестила собравшихся слушательниц (парней в группе не было), что все люди изначально проявляются на этот свет девочками. Только в результате странных мутаций-трансформаций изначальный женский плод проходит путь по «неправильному» ответвлению и маленький клитор становится пенисом (все девушки хихикали после лекции, предлагая сходить в туалет, и помериться «членами», как мальчишки). Для всех вышел смех, только Джил взяла этот факт на заметку и проверила его вечером, разглядывая себя обнажённую в отражении зеркала. Она училась подбирать одежду, позы, взгляд и мимику, разглядывая своё отражение в зеркале, добиваясь набухания волшебного бугорка, а не любрификации. Проверяя на практике свои возможности, Джил в скором времени переняла повадки мужчин и стала «пользовать» их по своему усмотрению.
Выдохнув, девушка ощутила своё физическое тело, не торопясь делать вдох. Её практика не принесла нужных ей ответов. В комнате было по-прежнему тепло, а она сидела голой на овечьей шкуре, чей ворс по-прежнему щекотал её безволосую плоть. Она вспомнила, как отказалась от париков и мыслей о трансплантации волос. Через эту призму осознания своего «уродства» она потянулась к Киму. Тут ей открывались ответы, почему он отказался делать пластику лица (она знала, что Отец ему предлагал потратить на неё оставшиеся от его доли деньги). В горле и груди начинало жечь – пора было делать вдох. С холодными струями живительного воздуха, Джил окончательно вернулась в тело, прихватив на границе восприятия тень Теда, держащего судьбу Кима в своих руках.
Тед вынырнул из сознания Джил. Девушка сидела напротив него, отчаянно излучая сексуальность (её «генератор» работал на гране срыва в истерику). Послевкусие от видения девушки было обычным для него – все мы монстр и уроды, только она не решила, что делать с тем, что Тед такой «Урод», что поискать ещё стоит. А какого Монстра он вырастит из бедного мальчика?
– Что за Монстр вырастет из мальчика, если не заняться его сексуальным воспитанием? – Джил говорила, резонируя с мыслями Теда. Её глаза, уже без надежды на проблеск желания в глазах бармена, искали хотя бы понимания.
– Так займись им, – Они были ещё на короткой связи и поэтому на его теле стали подниматься дыбом все волоски на предложение… – найди тех, что не навредят ему. Я знаю, что есть такие. За деньги или из жалости…
– Ты предлагаешь мне искать мальчику шлюх? – Джил разъярилась от такого предложения (она хуже продажных девиц? В чём?).
– О принципах полового воспитания поговорим позже. – В паб вошёл первый на сегодня клиент. – Моё оставляет желать лучшего. – Рука Теда успокаивающе накрыла оба сжатых кулачка девушки. – Мне некому поручить этот «вопрос», а сам я далёк от этой области.
Джил не собиралась откладывать дела в долгий ящик. Решение проблемы Кима заняло у неё три дня. Она могла решить этот вопрос и быстрей («под рукой» была Мэдисон, но не стоило так «разочаровывать» девочку), но женская интуиция требовала участия самого Кима в выборе. Ей были приглашены, под разными поводами: девушки с работы (принцип не навреди для медиков в приоритете); слушательницы курсов в колледже (мальчику нужна не только «физика», но и общение); девушки с «большим сердцем», готовые из жалости дать любому увечному. Как медсестра (RNs со степенью бакалавра) она не оставляла всё на самотёк. Каждую встречу она сверяла с показаниями Пушка, прицепленного к Киму как медицинский компьютер (его точность показаний она сверила в первую неделю работы на Теда), которые заносила в журнал (делая вид, что контролирует объём выпитого спиртного). Позволяя клиентам (мужчинам) паба флиртовать с приглашёнными девушками, Джил отслеживала его реакцию, фиксировала и оценивала (вкус у него был как у голодного перед витриной кулинарии – съел бы всех). Как ни странно, это раздражало её (мальчишка отверг её, предпочитая облизываться на этих сосок). Отстранившись от своих ощущений, как профессионал, она взглянула на всю картину целиком. Увиденное её озадачило ещё больше. Выходило, что: припадки, ради которых Тед нанял её и Мэдисон, были искусственными (их наводили); управлял их появлением сам «добрый дядюшка» Тед; забота Теда о судьбе мальчика имела под собой конкретные задачи – изменения в его энергоструктурах. Составив список из девяти кандидаток на секс коучей для Кима, Джил ждала, когда закончится смена у Теда (он покидал физическое тело после ухода Кима на дежурство в зоопарк).
– Тед, я не собираюсь оплачивать сексуальные утехи твоего подопечного. – Джил не хотела, чтобы в её голосе прозвучали нотки раздражения, но не смогла их сдержать (накопилось – надо выплеснуть). Если устраивать скандал, то в правильное время и в правильном месте (что может быть дороже Теду его коллекции?). – Жду тебя в подвале.
Это оказалось сложней, чем Джил себе представляла. Сотни пытливых сущностей взирали на вышагивающую по каменному полу подвала девушку. Самые храбрые украдкой слизывали капельки раздражения с её энергополя (Тед как трус тянул с появлением). А чего это она носит в руках эту папку с «делами» кандидаток (пришлось использовать связи, чтобы получить медицинские карточки всех «достойных» девушек)? Папка громко хлопнула о пыльную поверхность стола (полки в идеальной чистоте, а за столом никто не следит). В облачке поднятой пыли Джил увидела проявившуюся руку духа. Позволив себе успокоиться, она коснулась руки, лёгшей на папку. Тут же тусклый свет ламп накаливания перешёл на уровень светличкового блеска. Стены, пол и потолок хранилища стали светиться бледно-голубым светом, на фоне которого проступили размытые пятна сущностей и духов из коллекции Теда. Сам Тед (более щуплый, чем его физическое тело) сидел за столом, расположив в одной плоскости энергослепки девяти девушек.
– Эти не практикуют возмездные оказания плотских утех. – Тед взмахом руки отделил шесть энергослепков (фантомов – поправил Тед) кандидаток.
– Слово «проституция» тебе не знакомо? – Джил опустилась на вполне материальный (и чистый) стул.
– Дорогая, не будем устраивать сцен (мы ещё не женаты). – Тед сам удивился вырвавшейся из него фразы (у кого он это подхватил?). – Лучше объясни, как я смогу говорить с девушками по столь пикантному вопросу и не выглядеть при этом сутенёром?
– Хорошо. – Джил со вздохом приняла на себя обязанности, так резко состарившие её в собственных глазах. – Какой суммой оперировать и как не скомпрометировать девушек (не через паб их же водить)?
– Я располагаю вот такой суммой. – На пыльной поверхности стола появилось семизначное число.
«Так вот зачем тут пыль», – пронеслось в голове девушки. Она попробовала «специальную» пыль, проведя по ней указательным пальцем левой руки. Пыль оказалась вполне обыкновенная, прилипла к коже пальца, пришлось её стряхивать, потирая о другие пальцы руки.
– Не желательно тратить всю сумму сразу. – Тед говорил, следя внимательно за состоянием собеседницы. – Плюс за перемещением гостей трудно следить, если они приходят через подвал, с чёрного хода или через потайную дверь на втором этаже. – Проведя рукой над поверхностью стола, он разровнял пыль до изначального состояния, оставив следы от пальца девушки на пыльной поверхности стола. – Думаю подвал, канализация им мало подойдут из-за запаха. Чёрным ходом часто пользуется Мальчик и жильцы это видят. Значит, остаётся тайная дверь.
Холодность и безразличие, так привлекавшие Джил в Теде сейчас странным образом её раздражали. Вот сейчас он остановился, придя к какому-то только ему понятному решению – аж светиться от радости (или это особенность его бестелесного состояния?). Неважно, пусть объясняет. Хватит помыкать ей и играть с её… чувствами? Она злится на него из-за мальчика или из-за того, что он не обращает на неё внимание как на женщину (последнее – это чья мысль?)? Вот сейчас он опять положит руку поверх её руки и передаст «правильный» образ, успокаивая и объясняя. Нет, чтобы поскандалить, покричать. Ведёт себя как старик, как орангутанг.
Её рука не ощутила тепло от его руки. В голове включили картинку: тупик короткого коридора между лестницей и комнатами Кима и Теда; неприметная дверь с кодовым замком и сканером отпечатка пальцев; справа от двери тумбочка (если идти от дверей комнат); в верхнем ящике тумбочки конверт (сумма пополняется автоматически). Луи после общения с Мастером стал любить пересчитывать наличные деньги (он в голове перебирал цифры, ставя знак равенства между цифрами и связками бананов). Мастер стал часто привлекать дух орангутанга для своих «технических» экспериментов.
Чувствуя, что картинка ослабевает и Тед вот-вот разорвёт контакт, Джил пошла в атаку. Она давно готовилась, нервничала и…
На Теда обрушился ком информации. Он как клубок шерстяной пряжи состоял из переплетавшихся нитей информации: Она знала, что Он проводит эксперименты на Мальчике; Она видела в Его глазах радость, когда Она заходила в помещение паба; Цифры и графики указывали на искусственное происхождение «припадков» у Мальчика; Она больше не может терпеть, а остальные мужики на фоне Него выглядят как пластмассовые куклы Кен; Мальчишка ведёт себя как маленький Монстр, считавший её не привлекательней половой тряпки (именно так она почувствовала себя после той утренней встречи – выжатой досуха и брошенной в угол); Что не так с Ней, если Её тянет к старику?
Вторая рука Теда легла на её руку (теперь она почувствовала это). Она ждала поцелуя, понимания и крепкого объятия. От кого? Он обнял Её своими воспоминаниями.
Я стерилен. Меня выбрали из-за дефекта – полное отсутствие сексуальной энергии. Доктор был ко мне расположен и дал шанс проявить себя. По наблюдению Организации (членом которой я являюсь), сексуальная энергия влияет на многие аспекты жизни человека. Организация наблюдает. Организация действует.
Часть информации просачивается из лабораторий Организации, становится доступной сторонним людям. Всех людей, оставивших свой след в истории человечества, так или иначе, определяет, как они использовали свою собственную сексуальную энергию. Так рождаются слухи о нетрадиционной ориентации Александра Великого, Леонардо да Винчи, Чайковского, Льюиса Кэрролла и Исаака Ньютона. Повод – нет детей, нет жён, нет любовниц. Выводы люди выстраивают исходя из своих познаний и суждений.
Организация оперирует фактами. Проверяет и перепроверяет каждый случай. Ей нужно пополнять свои ряды, чтобы противостоять Светлым и Тёмным. Если у меня такой редкий «изъян», то каковы же будут плюсы? Именно так эмиссар-агент думал, когда предложил мою кандидатуру. Мне предложили, а я согласился. Так, в первый раз я потерял своё имя (которого мне не жаль). Доктор принял меня под своё крыло и поступил как самый разумный человек – сразу бросил меня в «море». Зачем тратить время на беспородного щенка? Щенок выжил и оказал очень полезен Организации. Даже слепого и глухого пса можно использовать в норной охоте. Да я не умел выслеживать дичь, загонять её или находить норы. Но если меня подвести к «норе», то я достану из неё не просто лису, барсука или медведя, а полностью дрессированных, послушных и ласковых к своим хозяевам лису-барсука-медведя. Что пожелает Хозяин, то он и получит.
Когда Доктор наигрался с поисками моей сексуальной энергии (девушки и суккубы в одной постели с моим физическим телом не дали результата), он занялся моими способностями вплотную. Заставляя меня иногда «прогуливать» моё физическое тело он предоставил мне полную свободу в действиях. Отсутствие надёжной связи между моими телами дало отличный эффект в работе с сущностями (болезнями). Им неоткуда было тянуть с меня энергию, чем я пользовался, лепя из них, как из податливой глины нужные Организации формы болезней. Мою тонкую работу не могли заметить ни Высокие Светлые, ни Высокие Тёмные (про людей и разговора нет). Мои «шедевры», обладая заданными характеристиками, могли без последствий для Организации внедрятся, жить в любом носителе, без вреда извлекаться из него (если это требовалось Организации).
Так, я прожил свою настоящую жизнь, творя в мире тонких энергий на благо Организации. Постепенно росли технологии, подбирались привальные ученики и вот настал тот момент, когда мои способности больше не удовлетворяли потребности Организации. Меня как ветерана отправили на новое задание, оградив от прежних деяний, дав новую легенду и время.
В этом тёплом информационном облаке Джил почувствовала недосказанность, Боль потери и пятна Страха, от которых Тед так старательно уворачивался. Сейчас он напоминал девушке старого пса-щенка, доверчивого и наивного (маленькая собачка – всю жизнь щенок). Не удержавшись, она постаралась коснуться, погладить его по правой щеке. – Твоё задание Мальчик?
– В конце коридора ржавая дверь. – Тед убрал руки, поднялся, возвышаясь над столом и Джил. – Если ты готова получить ответ, зайди в помещение за ней.
– В чём подвох?
– Помещение охраняют Стражи, как напоминание моих Страхов, моей ответственности перед Организацией. Если ты их пройдёшь, то сможешь помочь мне. Если ты отступишь – я тебя пойму.
Пройти через чужие страхи нетрудно, если они на словах или бумаге. Джил сидела в тёмном помещении, напитанном всеми запахами заброшенности, с содроганием вспомнила оскаленную пасть гиены. Продираться ещё раз через Боль, хоть и чужую – нет уж увольте. А этот холодный взгляд (Имя Микош, как межзвёздный вакуум высасывает всю энергию из тела). У Смерти больше доброты и понимания. Джил передёрнула плечами, обняла их руками, пытаясь согреться. Огляделась по сторонам. Вокруг была темнота чужой тайны, о которой она не просила, укутанная в монолит данного слова, которое может дать только мужчина. Нет, на второй подвиг посещения этой комнаты она ни за что не решится. Пусть режут её на куски, врывают зубы и ногти без анестезии, но она…
Голубое мерцание постепенно набирало интенсивность света, источником которого стал Тонкий Тед. Свет, как опора для человеческого зрения, открыл Джил, что вся комната затянута паутиной. Она чудом пробралась в центр подземного помещения, не обмотавшись с ног до головы в её нитях. Закрыв глаза, снова постаралась согреть закоченевшие кисти рук, растирая ими ледышки плеч.
– Это помещение защищено от постороннего проникновения. – Её сознания коснулся голос Теда, по телу начало разливаться тепло, как густое, тягучее голубое молоко. – Ни одна сущность не проникнет в место, сотканное из Страха Небытия. Ты заслужила увидеть тайну. Посмотри вокруг (не глазами).
Джил следя за растекавшимся по её телу свету (он подсвечивал каждую мышцу, каждый орган её физического тела, переходя в лёгкую дымку на его границе), увидела, что стала вторым источником света в пространстве. Свет медленно тёк от неё во все стороны, немного ускоряясь в моменты концентрации её внимания. Вот он коснулся первого сплетения нитей паутины и на них проявились знакомые очертания. Совсем недавно Тед вызывал эти фантомы (энергокопии) девушек из принесённой Джил папки. Свечение фантомов было естественным (самостоятельным), имело свои оттенки, свою пульсацию. Приглядевшись, девушка поняла, что всё помещение заполнено десятками тысяч фантомов мужчин. Не старых и не молодых – от 18 до 40 лет. В центре этого созвездия фантомов ярко горел до боли знакомый рисунок из сплетений, распадов и рассечений.
– Это Ким?
– Да.
– Ты пытаешься найти ему замену? – Джил пронзила острая, как зубная боль, догадка. – Из-за него ты готов пожертвовать собой? Отдать себя Небытию?
– Я не собирался этого делать. Он был моим заданием. Я долго держался, но потом дал ему Имя. Теперь я не могу найти ему замену. Если у меня не получиться его спасти, то моё пребывание на Земле было бессмысленным. И как наказание – я приму Небытие.
– А если у тебя получиться, но тебя поймают? – Джил вздрогнула от намёка на взгляд Микоша.
– То, я приму Небытие, как Награду за труды.
– Хорошо. – Джил приняла решимость Теда пожертвовать собой. Но ей тоже нужна была часть внимания Теда. – Я готова помогать, только у меня есть вопросы и условие.
Ей показалось или Тед обречённо вздохнул, словно принял все её условия давным-давно.
– Почему вы выбрали этого мальчика? Что в нём особенного?
– Организации нужно веское оружие (аргумент) в противовес силе и мощи Высоких. Президент не хочет примыкать ни к Свету, ни к Тьме. Почему – это вопрос не ко мне. Как – это я знаю и умею, но уже не желаю так с ним поступать.
– Из-за того, что он калека?
– Нет. Из-за личных симпатий. Он как стог сена, в котором можно спрятать галактику. Меня и выбрали для этой операции как самого лучшего, способного спрятать, замаскировать от чужих глаз, чужого внимания изменения в его силе. Все «двоечники» этого Мира (так в Организации называют людей с экстрасенсорными возможностями) получают шанс выполнить свою «задачу» после клинической смерти. В их искорёженные тела (с разрешения Высших Сил) легко внести изменения, сославшись на эти самые Высшие Силы. Мой Дар позволит замаскировать в «поломанном» теле Кима хоть галактику – никто не заметит моей работы.
