Артем Лукьянов
Звездный Патруль. Книга IX. Принцесса
Тома, договорив, чуть с ухмылкой посмотрела на веселящуюся
«Санни». Ее хохот и усмешки как рукой сняло. Она глянула на Тому серьезно и сказала:
– Ну, дорогуша, не заблуждайся так сильно. Айзек не питает никаких иллюзий насчет того, что ты там в исхоженных вдоль и поперек локалами пещерах сможешь найти хоть что-то. Считай это как жест доброй воли и примирения. ГЛТК надо реабилитироваться на счет тебя и твоих работ, это факт. Но лично я лечу не за этим… Как ты правильно упомянула про политическое заявление местных… Так вот они официально призвали Терра-Нову вмешаться по линии Лиги в якобы вопиющее нарушения их прав на планете.
Антон, услышав все это весь побледнел. Его блюдо появилось первым на столе. Однако же первый кусок так и остался на вилке. Он с округленными глазами, то ли от ужаса, то ли от удивления посмотрел на Саннайю.
– Это правда? Они выступили в эфире с этим? – спросил он тихо, почти шепотом каким-то совсем отрешенным голосом.
– О! А ты не знаешь!? Какая прелесть! … Ах, да, ты ж только 2 цикла, как вернулся. Тогда понятно… Терра-Нове теперь предстоит вмешаться, чтоб не уронить лицо… И что мы имеем? Патруль признает власть Альянса над планетой на пару с локалами, а Терра-Нова признает только локалов! А тут еще ваш офицер пропал… «Горизонт» в пути… Ну, что? Чувствуете, как запахнет жареным скоро? … То, что случиться возле Парпланда вскоре, может перекрыть все!
– Ну, и чего этим колонистам только сейчас взбрело в голову звать Терра-Нову? Альянс уже не первый год заявляет свои права на Парпланд с самого обнаружения кристаллида – вмешался вдруг капитан.
Саннайя посмотрела на него внимательно. Ее левый глаз внезапно сфокусировался на нем, изменив размер зрачка, в то время, как правый смотрел, как обычно. Рейн заметил это, слегка напрягся, но ничего не сказал. Зато высказалась хронограф.
– Ха! Они и тогда пытались, но их замяли, потому что Патруль дружил с Федерацией, а с Альянсом просто не хотел ссориться! Никому тогда не нужны были эти замуты по линии Лиги! Потому-то сама Терра-Нова и съехала с темы, мол, сами разбирайтесь!
– А теперь они признали новую власть на Би-Проксиме, и старые обиды ожили вновь – подытожил муж «Санни».
– Саннайя, скажите у вас в глазу, это имплант, да? – внезапно спросил Рейн, решив сменить тему.
Та утвердительно качнула головой. На столе появилась еда, заказанная другими присутствующими.
– А я ведь не всегда был капитаном. Когда лет 10 тому я занимался медициной… Эти все заигрывания с нейро-имплантами вам выйдут боком лет через 15-20.
Саннайя лишь ухмыльнулась в ответ. Зато за нее вступился муж.
– Во время одной из командировок, она лишилась глаза, потому что хроно-дрон выдал ее позицию, чем спровоцировал удар сил Альянса в то место… В тех условиях, что у нас тогда были, об идеальном наращивании глаза речи даже не шло… А учитывая, что Саннайя, неспящая…
– Ах, вот оно что! Я все понял! – перебил его капитан.
– А что у неспящих какие-то проблемы с наращиванием органов? Можно же было и потом нарастить, или я что-то не знаю? – спросил Антон, отвлёкшись наконец от своих тягостных раздумий.
– Неспящим противопоказан замедлитель, а без него наращивание вызывает сильные боли – ответил ему Рейнар.
– Ну, и зачем мне наращивать, если страховка покрывала установку нейро-импланта… А если учесть, что мой хроно-дрон по сути подставил меня, то мой выбор для вас, думаю, вполне очевиден.
– «Неспящий хронограф». Никогда не слышала о таком сочетании – вставила свою реплику Тамара.
– Насколько я знаю, неспящим рекомендовано каждые 8 часов делать эмоциональную разгрузку… Тот-то я удивился, когда заметил релакс-капсулу в списке среди грузов!
Не договорив капитан Рейнар посмотрел на слегка порозовевшее улыбающееся лицо Саннайи, затем на ее мужа, который так же слегка засмеялся.
– Капитан, я с мужем. Пока он со мной, мне не нужна релакс-камера, а вот потом – точно не помешает, тем более, учитывая унылость и депрессивность планеты, куда мы летим… В любом случае спасибо за заботу.
Однако задерживаться на долго на ее личном «релаксе» Саннайя не собиралась, поэтому, дабы сменить тему, вернулась к археологии.
– Тома, а ты не хочешь со своей стороны тоже кое в чем сознаться, а? – все еще до конца не отсмеявшись спросила она ту.
Тамара как раз в этот момент поглощала свой ужин и с удивлением посмотрела на хронографа.
– И в чем же я должна сознаться?
– Ну, как же! … Айзек всех нас заставил ознакомиться с твоими трудами… Ты утверждала, что «нейроморфы» – это раса-оружие против нас.
– Да. Утверждала, и все еще остаюсь при своем мнении… И отчет тот с «Откровения» я тоже видела… И что?
– Как что!? «Нейроморфы» нам не враги, а наоборот очень дружественно настроенные ребята! … С «Зарей» у них случился конфликт, который вполне понятен, учитывая характер этих преступников с Софокры… Возвращение экспедиции будет событием, которое в том числе возможно нанесет чувствительный удар по твоим трудам… Сейчас пока есть шанс немного подправить свою позицию, ты бы хотела им воспользоваться? … Мы все ошибаемся. Такое с каждым бывает.
Тамара демонстративно отставила свою неоконченную тарелку с едой, откинулась на стуле и сложила руки крест-на-крест.
– Скажу так… Когда я узнала, что на Стелла-Нера обнаружены следы «нейроморфов», то сразу хотела воспрепятствовать этой экспедиции, но, к сожалению, было слишком поздно! Туда надо было сразу же высылать боевой крейсер и выжигать всё излучателем! … Если хотите от меня что-то еще услышать, что ж! Я считаю, что «нейроморфы» вас всех дурачат, а из экипажа уже никого нету в живых!
На последней фразе Тамара демонстративно повысила голос. Однако эффект получился немного иной, чем она ожидала. По каюте прокатился звонкий почти детский смех Саннайи. Даже ее муж засмеялся. Капитан так же улыбнулся, и только Антон оставался спокойным.
– Ну, Тома, тем неприятнее тебе будет, когда военно-исследовательский корабль «Откровение» вернется домой с опровержением!
Сказав, Саннайя подчеркнула слово «военный» и незаметным жестом указала на свой электронный глаз, который пишет все, что угодно хозяйке.
– Тома, а действительно, почему ты так уверена, если связь с «Откровением» есть и, судя по опубликованным материалам, все выглядит хорошо и благополучно? – поинтересовался капитан.
– Вот именно! Выглядит! … А вам не показалось странным, что Патрули поскупились на качественное видео, а!? Зато сообщения прямо кисть художника, так и живописуют!
– Тома, у нас в Патруле нету строгой формы в отчетности, касательно экспедиций. Наоборот, есть рекомендации по линии Конвенции описывать все, что встречается – вмешался Антон.
– А по поводу качественных стерео-материалов, я ж уже сказала, что «Шайн» вляпалась в историю. Среди членов экипажа оказался ее бывший… Сами ж Патрули не разгонятся все документировать. Как всегда, думают урвать максимум выгоды от эксклюзивности – тут же добавила Саннайя.
– А почему тогда все отчеты состряпаны ИИ корабля!? Капитан настолько загружен, что не удосужился даже фразу от себя добавить, да!? – возмутилась археолог.
На этот вопрос снова ответил Антон:
– Тома, понимаешь какое дело. Наш брат не разгонится делать то, что может за него ИИ… По себе знаю… Поверь, на звёздных крейсерах Патруля очень продвинутые электронные помощники… Это вообще-то нормальная практика, если принять во внимание факт, что хронограф от ГЛТК дискредитировал себя… Ну, и Шейна… Это та самая Шейна Стил, что так жестко измазала Патруль черной краской при описывании инцидента на Альхене?
Саннайя, улыбаясь, кивнула головой.
– У-у-у. Тогда понятно. Ей бы не простили даже простое опоздание, не говоря уже аморалку.
Однако Тома по прежнему сидела скрестив руки, не желая ни на метр отступать от своего мнения на счет «нейроморфов».
– Ты плохо изучила мою работу, Сан… Я неоднократно указывала, почему они именуются «нейроморфами». Ознакомься снова на досуге, тогда и поговорим.
Хронограф снова засмеялась. Антон заметил это и решил Томе немного помочь и разрядить обстановку.
– Давайте просто дождемся возвращения экспедиции, тогда все и выяснится… А сейчас выпьем за Парпланд, цель нашего пути, чтоб у них там все обошлось.
«Санни» слегка покривилась, услышав тост Антона, но выпила. Зато она внезапно вернулась к теме имплантов, затронутой капитаном.
– Рейн, извини за откровение… Но с чего тебе было бросать медицинскую практику и становиться капитаном, а?
Тот допил свой бокал, посмотрел на хронографа и ответил:
– Всегда мечтал быть капитаном звездолета и летать между системами… Однако мечте суждено было остаться мечтой на какое-то время. Моя семья, потомственные врачи. Пришлось не ударить лицом в грязь… И, все же, я тут, и руковожу этим кораблем. Да, «Матерый Лис» уже почетный старичок, но пока еще летает и хорошо летает.
– Откуда же такая неприязнь к имплантам, если не секрет? – не унималась Саннайя.
– Опыт и практика. Очень много пациентов после 45, которые по молодости злоупотребляли нейро-проекциями. Большинство были с имплантами.
– Ха! Врач, который меня обслуживал, объяснил мне, как избежать побочек обычной гимнастикой из мыслительных упражнений… Возможно, капитан, ты просто преувеличиваешь – попыталась реабилитироваться хронограф.
Однако осадок остался, отчасти немного испортив ей настроение. Рейнар же не спорил, но лишь пожал плечами и соскочил с дальнейшего обсуждения щекотливой темы.
– Сан, скажи, а зачем ты стала «неспящей»? – поинтересовалась Тома. – Мне кажется рисков и ограничений слишком много. Разве нет?
Та в ответ улыбнулась, почувствовав возможность немного «реабилитироваться» после «вылитого» на нее негатива с имплантом.
– Милая моя Тома, 1/3 – 1/4 своей жизни ты отдаешь сну. Если взять средний срок жизни человека в благоприятных местах Галактики в 95 лет, то 30 лет ты просто не живешь, а спишь. Я ж выбрала путь взять всю полноту отпущенного мне времени. Все эти ограничения, это же ничто… Например, обязательный релакс, это же радость, а не обуза… У меня есть любящий муж, который понимает и поддерживает, но сам в силу некоторых личных качеств не готов последовать моему пути. Мы уважаем выбор друг друга… Моя карьера требует максимальной отдачи, поэтому я не могу себе позволить превращать в ничто треть отведенного мне срока.
Закончив свою поучительную речь она прикончила свой бокал и намекнула Антону наполнить его снова.
– Раз уж мы все тут разоткровенничались видимо не без участия выбранного вами напитка, что за столь важное и срочное личное дело понудило тебя пуститься стремглав с незнакомыми людьми, а? – внезапно спросила хронограф обратившись к тому.
Со стороны могло показаться, что на Саннайю мета-напиток подействовал сильнее остальных. Ее сильно заносило на поворотах. Мифаста тоже обратил на это внимание и попытался слегка намеками остудить свою супругу, но она сделала вид, что у нее все под контролем. Антону нечего было скрывать, и он решил рассказать свою историю неразделенной любви.
– Я лечу к Эйли Хоуми – выдал он в лоб. – У меня к ней чувства с молодости. Мы оба с Би-Проксимы, но судьба развела нас. Я поступил в академия Патруля на Аламахе, а она в военную академию на родине.
– Эйли, Эйли, Эйли… Может я ее знаю…. Хотя вряд ли… А что она забыла на Парпланде? – продолжала наседать Саннайя.
– Это случилось до переворота… Ее отец вышел на пенсию, и ей пророчили учебную кафедру папы… Но надо знать Эйли. Она очень импульсивная и горячая по характеру… Ее отец получил очень выгодное предложение перебраться на тогда еще достаточно молодую, но очень стремительно развивающуюся колонию в Альфа Гастергауза.
– Могу себе представить разительный контраст, который они получили в результате – перебила его Саннайя, прокомментировав.
– Отнюдь – спокойно парировал Антон. – Густав лично составлял списки оборудования для закупки в тренировочный центр. Уже через год первая группа пилотов освоила имеющуюся технику по программе не хуже, чем на Би-Проксиме. Многое, конечно, пришлось исключить, чтоб сократить 5-летку до 1 года… Но полученных знаний им хватило, чтоб изгнать Альянс.
– Как мне все это напоминает Найрому – внезапно вмешался Мифаста. – Только у нас не было такого именитого инструктора.
Саннайя глянула на него как-то недобро, видимо, не желая слышать про его родную планету. Он внял ей и умолк.
– Ну, у вас и размах был другой… Да и Альянс не стремился удержаться там любой ценой – парировал его Антон.
– Это я там лишилась глаза. Миф спас меня. На себе вынес из-под обстрела – серьезным тонном выдала Саннайя и крепко обняла своего супруга.
– Точно. ГЛТК активно освещала те события – вспомнил Антон.
– Это был мой дебют! – нескромно сообщила хронограф.
– Отличная работа. Найромский инцидент вошел в дата-фонд Патруля, как пример успешного партизанского движения. Молодые курсанты изучают его на Аламахе и не только там – подхватил тему Антон.
На этих словах Мифаста как-то уж недобро глянул на офицера Патруля и отвернулся.
– Может Патруль и руку приложил к этому кейсу? – внезапно, зыркнув пристально на Антона, спросил капитан.
– Я не знаю.
– Не знаешь, или не хочешь говорить? – не унимался Рейнар.
– Скажи, кэп, у тебя неприязнь к Патрулю или мне показалось? – выдал встречный вопрос тот.
– Что ж! Вечер откровений! … Да, у меня есть неприязнь к вашему брату… С тех пор, как я осуществил свою мечту, оставил медицинскую практику и вложился в «Матерого Лиса», больше всего головной боли в работе доставляют ваши собратья с их вездесущим регулированием и «Рамами».
– Ну, тогда спешу тебя расстроить, Рейн, я ни одного дня не проработал на КСП или в качестве постоянного члена экипажа «Утренней звезды». Так что на мой счет ты можешь быть спокоен. Мое бремя, это штурмовые операции… Хотя последние лет 5 они по больше части виртуальные… С тех пор, как руководство нашего Сектора решило отдать предпочтение тайным операциям, штурмовикам вроде меня стало совсем скучно.
– Так, а что там с этой твоей возлюбленной Эйли?
Саннайя подперла вдруг ставшее таким тяжёлым лицо под подбородок и неотрывно изучающе посмотрела на Антона.
– Мы виделись с ней совсем недавно, но я тогда повел себя, как дурак… А расстались так вообще почти врагами.
– А-а-а! Это да! … Патрули там сейчас рискуют сильно сесть в лужу. Преторианский Альянс вписываться не будет, а удерет поджав хвост, как он это сделал с Найромой. А у Терра-Новы давняя лютая неприязнь к Патрулю. А если еще Би-Проксима впишется, будет совсем не смешно!
Внезапно, она словно поняла что-то, что было сокрыто от нее все это время.
– Кстати, кэп, ты довольно быстро согласился на прямой полет к Альфе Гастергауза и цену особо не задирал… Не боишься пристального внимания со стороны службы контроля Альянса к своему судну? Они всех прилетающих без регистрации в космопортах Претории очень жестко трясут и досматривают – спросила его Саннайя.
Рейнар вздохнул, откинулся на сидении и сказал:
– Ну, а чего мне боятся. У меня на борту именитый археолог, не менее именитый хронограф, да еще и штурмовик из Патруля… Нас попробуй не пропусти!
Каюта наполнилась задорным и веселым смехом. Антон же со своей стороны заметил некую нервную напряженность, вызванную именно этим внезапным вопросом хронографа. «А ведь точно! Капитан или глуп, что вряд ли, или безрассудно смел, что тоже как-то не рисуется… Значит есть что-то еще, что он скрывает от всех… Ну, Антон, чует мое сердце, найдешь ты приключения на свою лысую голову!»
Прогулка в Туманности
Красное тусклое свечение туманности Розетка было озарено яркой белой вспышкой от возникшего и тут же исчезнувшего луча. На его месте по инерции, но постепенно сбавляя скорость под воздействием гравитационных сил, появился крупный почти 3-километровый космический корабль. Его силуэт в анфас очень сильно напоминал наковальню, возможно именно поэтому класс этого исполина и получил наименование в переводе с одного из древних языков Земли.
– Говорит капитан. Это наша первая и самая безопасная остановка для дозарядки. Планируем пробыть тут около 46-и часов, пока не наберем достаточно энергии для прыжка к следующей… В качестве одного из способов убить время, могу предложить выход в открытый космос. Однако будьте осторожны с красной туманностью за бортом. Она очень обильная, легко потеряться. Выход наружу разрешаю только с закрепленным спасательным тросом. Не удаляйтесь более чем на 100 метров от корабля, потому что велик шанс повстречать блуждающий астероид. Номера шлюзовых с набором соответствующего оборудования и скафандров в виртуальном инфо-портале корабля.
Антона разбудил голос капитана, который объявил все это через систему оповещения, невзирая ни на что. «Хм… Давненько я вот так вот просто без какого-либо приказа сам для себя не выбирался в космос… Почему бы и нет!». Антон принял душ, одел серебристый комбинезон Патруля, и направился в кают-компанию позавтракать. Режимы у всех членов экипажа сильно поменялись, особенно у неспящей Саннайи, поэтому вполне закономерно было никого там не найти. Однако вместо «никого» Антон внезапно встретил спокойно завтракающую в одиночестве Тамару.
– Доброе утро или, может, для тебя день… Я по аламахскому местному приветствуюсь, если что.
Антон, поздоровавшись, улыбнулся и присел напротив.
– Привет… О, сегодня в форме… Может за ночь что-то поменялось, и ты заступил на дежурство? – поинтересовалась Тамара в ответ.
– Нет. Просто мне служебный комбинезон привычней. Я не брал увольнительные лет 100. Этот гражданский серо-зеленый, как будто из другой жизни. Я так еще не привык.
– Сегодня эдемские панцирники. Это если ты вдруг гурман, хотя вряд ли – доедая свой завтрак сообщила Антону Тамара.
– Это да. Я – не гурман… Хотя эдемский кофе очень люблю.
– О, ну, так, значит, все таки, гурман… Потому как приблизительно половина населения Сектора Ориона не может его отличить от подобного, например, с Найромы.
– В нем вкус рая – улыбаясь выдал Антон.
– Ого! А ты прямо поэт! – усмехнулась та.
– Есть немного.
Антон сделал заказ и налил себе кофе из стоявшей по середине стола небольшой «турки».
– А хочешь выйти наружу, устроить себе небольшой променад? – внезапно спросил тот, заметив, что Тамара закончила завтракать и засобиралась на выход.
Она замерла на секунду, раздумывая. Еще раз посмотрела на собеседника, чуть улыбнулась и ответила:
– Хм… Сама хотела предложить… Приятно, что Патрули все еще оправдывают свой статус и положение в обществе.
Красное свечение в пространстве вокруг звездолета, казалось, было наполненно неким безумным но упорядоченным движением. Некая сила, подобная ветру на какой-нибудь планете, гнала мириады частиц в определённую сторону, создавая причудливые завихрения в местах слияния этих алых «рек» и «ручейков». Два космонавта двигались прямо в потоке светящейся красной реки, который огибая их словно препятствия, понемногу толкала в только одной ей ведомую сторону. Зрелище захватывало и будоражило сознание своим масштабом и величием, растянувшимся на 130 световых лет. Потоки ярко-красных светящихся частиц то сходились вместе, образуя прямо таки огненную струю алого света, то разбегались, разливаясь словно лужи после дождя. При этом свечение их тоже как бы затухало образуя некое подобие тумана, скрывающего внутри себя нечто, что якобы должно было привлечь любопытного наблюдателя. Этими зрителями были Антон и Тамара. Части их скафандров светились после того, как «омывая» силуэты, сквозь них проходил плотный поток. Через какое-то время они также плавно затухали, возвращая себе обратно все тот же невзрачно серый оттенок тяжелого плотного космического костюма.
– Антон, а ты знаешь, что существует гипотеза о том, что всю Галактику пронизывают вот такие вот энергетические потоки. Где-то они проявляются сильнее, как тут, а где-то совсем незаметны. Мы научились заряжаться от мощных энергий, различных излучений, но совершенно не чувствуем и не замечаем слабые «ручейки».
– Дай нам, Людям, время… Думаю, все это не за горами. Прошло всего лишь 90 лет с того момента, как мы чуть не исчезли, как вид.
– Антон, а ты веришь в Единого Создателя всей Вселенной?
– Хм… Никогда не думал об этом… Мне кажется все религии и верования остались в прошлом… Хотя есть, конечно, марсианский культ. Кое-что я о нем слышал…
Тамара схватила его за плечо с намеком, чтоб тот послушал. Ей перемещения в невесомости давались слегка неуклюже. Сказывалось отсутствие практики. В итоге вместо только лишь касания плеча, она налетела на Антона всем своим телом. Однако тот был вполне себе с опытом и практикой таких вот полетов в невесомости. Он уверенно схватил Тому за бока и притормозил ее инерционное движение своими ускорителями.
– Культ Марса – это поклонение Люменам! … Там и фрагментация жертв с лишением крови и органов! Жуть! … Мне доводилось бывать на раскопках их капищ после ритуалов! Б-р-р-р! … Я не про то, Антон.
– Могу сказать лишь, что я отдаю отчет в некоторой не всегда очевидной организации всего вокруг в этом море бушующего хаоса – внезапно поэтично выразился он.
– Антон, а ты точно из Патруля, а не писатель-созерцатель, или поэт?
Тома, спросив скорее риторически, чем серьезно, сама же и засмеялась.
– В общем, есть за мной такой грешок, выдать на гору стишок – весело срифмовал Антон в радио-канал общения.
– Да уж с тобой не соскучишься! … Не мое дело, но что еще не хватало этой Эйли с Парпланда? – отсмеиваясь внезапно спросила она.
– Она тут не причем. Иногда мы сами себе враги. Она как раз четко знает, что хочет… А у тебя, Тома, муж есть? Может дети?
Она замолчала внезапно. Ее руки уперлись в плечи Антона, оттолкнулись и полетели спиной в сторону от него.
– Я была молодая и амбициозная… Мы должны были вот-вот пожениться… Но он, пользуясь положением, приударил за другой. Когда я узнала об этом, было поздно. Я ждала ребенка… Разозлившись на него в тайне от всех пошла и вступила в эмбриональную программу Патруля…
Она умолкла внезапно, так и не договорив.
– Сожалею… А то, что решила вступить в программу, правильно сделала. На многих планетах это даже престижно и почетно. На Алдабре например даже конкурс, чтоб участвовать.
– Возможно. Но у меня в семье это больше походило на дикость и предательство. Когда мой «суженный» узнал об этом, устроил скандал. Я послала его куда подальше. Мне было уже все равно, на горизонте сияла перспективная карьера ученого-археолога. Ребенок от предателя казался обузой и бременем. После родов я даже не взглянула на него, а сразу отдала своей маме, и сбежала на поиски славы… Марс проводил экспедиции к дальним каньонам чуть ли не каждый месяц! Сенсационные находки следовали одна за одной! Эх, золотое было время!
– О, так ты, марсианка? … Всегда было любопытно, как люди там уживаются при столь низкой гравитации – улыбнулся Антон, глядя на нее через ферро-стекло шлема.
Она улыбнулась.
– Тебе, как офицеру Патруля, стыдно не знать. Там использовали «гравитаторы», запрятанные в недра планеты. Тем самым подняли ее до приемлемых 0.7 G.
Она умолкла на мгновение и, подумав, вернулась к прерванной теме:
– После родов я сбежала на Би-Проксиму. Там тоже хватало раскопок… Мама осталась на Марсе с ребенком, но мне было все равно… Даже о ее смерти я узнала случайно во время самой крупной археологической экспедиции на Марс 8 лет тому назад.
Тамара выставила вперед руку на встречу ярко-алому потоку частиц. Ее пальцы в перчатках на время скрылись из виду в красном «ручье». Когда ладонь снова появилась на виду, то светилась, будто покрытая некой люминесцентной краской. Антон молча наблюдал за ней некоторое время, а потом произнес:
– Мои предки с Земли. Но сам я уже чистокровный центавриец… Не такой, конечно, именитый, как какой-нибудь би-Кензи или би-Моль, но все же.
Тема именитых фамилий отчего-то вызвала сильное отторжение у Тамары. Ее лицо скривилось в ухмылке презрения.
– Ага! А вот случилась революция, и где все эти би-Моли!? Разбежались, как тараканы, по всей Галактике!
Увлекаемая алыми потоками Тома удалилась настолько, что связь из-за помех от заряженных частиц Туманности начала пропадать. Антон аккуратно схватил за трос и потянул ее к себе.
– Почему разбежались? … Осели на Аламахе, на Эдэмии… Они сказочно богаты. Их фамилии владеют многими планетами в Федерации… Би-Проксима очень скоро пожалеет, что прогнала их… Миры ополчаться так, что та сама будет не рада.
– Ха-ха-ха! … Антон, для своего возраста ты уж как-то через-чур наивен! … Посмотри вокруг! Альхон, Марс, Вегалур, Терра-Нова! Кто следующий!? Крон!? … Нам, простым людям со стороны, видится все это именно так. Патруль, к сожалению, все больше и больше воспринимается, как суровый галактический жандарм.
– Ну-у-у… Я не силен в политике … Но, думаю, все скоро утрясется.
Она снова приблизилась вплотную к нему и обхватила руками шею. Их взгляды встретились. В красном зареве вокруг их лица были так же, словно покрасневшие от стыда.
– Тома, расскажи мне про Марс… Понимаю, что правильней мне наверное будет ознакомиться с твоими трудами, но я хочу услышать самое важное, возможно что-то, что не может быть передано через дата-кристалл или как-то красиво и лаконично сформулировано для отчета.
Она молча смотрела на него в упор и внимательно слушала длинное объяснение вопроса. В какой-то момент она просто резко перебила его.
– После всего мною изученного и логически обоснованного, есть стойкое ощущение начала конца… Наверное похожее чувство испытывали тогда 90 лет назад оставшиеся силы обороны Земли при приближении Червей.
Лицо ее ему показалось каким-то уж слишком побледневшим даже на фоне красных огней вокруг. Взгляд Тамары сделался тоже отрешенным, будто смотрела она не на него, а сквозь него.
– Может это просто усталость от неподъёмного объема информации. Такое бывает, я где-то об этом смотрел или читал.
Она, услышав его, будто вышла из забытия и вернулась обратно в свой скафандр. Ее левая ладонь крепко ухватилась за плечо спутника, чтоб зафиксировать свое положение. Взгляд снова сфокусировался на лице Антона.
– Что ж. Хочешь кратко – будет тебе кратко…
Ее глаза как-то строго и сурово посмотрели на Антона, который все это время придерживал ее за талию скафандра, чтоб фиксировать положение возле себя.
– Мы только начинали осваивать Марс, до которого самые передовые корабли долетали за несколько недель. Люди в то время лишь робко заглядывали в квантовое пространство. Туда, где те уже были полновластными хозяевами… Колония на Марсе в самое сложное время, внезапно вышла из под контроля Земли. Их обманули, обвели вокруг пальца, и они присягнули Люменам… Земля, как могла, пыталась этому помешать, но делала грубо, потому что правительства на ней грызлись между собой за ресурсы красной планеты, которую уже не контролировали… Первая марсианская колония пала. Судьба Земли повисла на волоске.
– Тома, послушай. Оглянись вокруг. Мы с тобой ныряем в Туманности Розетка, как в реке или озере. Человечество вот-вот проторит дорогу к соседней Галактике.
– Тогда нас спасли Черви… Я так предполагаю – совсем тихо договорила она.
Антон удивленно и с искренним непониманием смотрел на Тамару. Ему казалось, что она слишком заработалась на своих раскопках, и ей надо просто немного отдохнуть.
– Тома, скоро обед… Давай устроим его у меня в каюте. Я приглашаю и выбираю блюда и напитки. А завтра ты пригласишь меня и все организуешь. Идет? – попытался он ее отвлечь.
Она грустно улыбнулась.
– Ты мне не веришь, да?
– Тома, я немного не в ладах с науками, извини… Мы ж Червей победили всего 90 лет назад. Марс до их нашествия был освоен и заселен… Я думаю, что ты сильно переутомилась.
– Как ты не понимаешь! Я говорю про вторую половину 23-го века, Антон! Марс уже тогда стал колонией!
– Если бы тогда, 3 века тому, Черви напали, нам бы пришел конец сразу же – снова тот попытался объяснить ей, что она заблуждается.
– В том-то и дело, что они напали на Люменов, которые сами были очень далеко от нас. Людей Черви тогда не тронули!
– Да, кто эти Люмены!?
– Это те, кто создал нейроморфов… Люмены тогда бросили свои дела на Марсе и Землю оставили в покое. Таким образом Человечество получило шанс.
– Фуф. Лихо закручено… Я, к сожалению, не силен в истории освоения и колонизации миров…
– Да, я понимаю. Извини, что нагрузила тебя… Меня вообще об этом лучше не спрашивать. Вгоню в депрессию, глазом моргнуть не успеешь.
Она снова немного оттолкнулась, но в этот раз Антон уже держал ее на коротком поводке, чтоб не терять из виду.
– Так, что там насчет обеда, а? Твое предложение еще в силе? – спросила уже совсем другим голосом Тома.
– А как же!
