Анна Кутковская
Дом, у которого вынули душу
Новая жизнь
Понадобился почти год, чтобы Карина смирилась с тем, что Алекс теперь живет не с ними. Первые несколько дней, когда он собирал и вывозил свои вещи, девочка ни с кем не разговаривала и ничего не ела. Она сидела в кресле в гостиной, подобрав ноги под себя, и одними глазами следила за происходящими в доме переменами. Она и спала там, укрытая пледом.
Когда Алекс пришел попрощаться с ней, она никак не отреагировала на него. Все его слова, вопросы и обещания проходили мимо нее. Он обнял ее как большую безжизненную куклу, поцеловал и снова укутал пледом. Едва за ним захлопнулась дверь, по щекам девочки потекли слезы. Плакала она долго и молча – ни единого всхлипа не вырвалось из ее груди. София сидела рядом с ней на полу и, держа ее за руку, плакала вместе с ней.
Этим же днем, но чуть позже, Карина разрешила матери увести себя в душ, переодеть в чистую пижаму и уложить в постель. София обихаживала девочку как могла: была с ней внимательна, ласкова, старалась предупредить любое ее желание (если бы оно только возникло!), но Карина оставалась безучастной ко всему.
Наконец, спустя неделю, когда терпение Софии было на исходе, девочка попросила испечь яблочный пирог. Не помня себя от счастья, София кинулась к плите, и через час с небольшим обе сидели за кухонным столом. К пирогу София подала по шарику ванильного мороженого, которое так любила Карина.
Женщина старалась вести непринужденный разговор, в то же время избегая острых и болезненных для Карины тем. Она видела, что девочка потихоньку оживает, поэтому боялась любым неосторожным словом снова загнать ее в раковину немоты и отчуждения. Так, мало-помалу, их жизнь возвращалась в прежнее русло, но уже без Алекса.
Для Софии развод прошел почти безболезненно – все ее мысли были заняты лишь тем, как вернуть дочь к прежней жизни. К тому же, когда вещи уже бывшего мужа исчезли, а сам он перестал появляться дома, ее жизнь тоже приобрела некое подобие покоя и равновесия. Подобие – потому что по ночам, особенно в часы бессонницы, она нет-нет, да и вспоминала об Алексе, но все это стало исчезать за туманной дымкой прошлого. Именно поэтому она решилась на новые отношения.
***
– Карина, детка, сегодняшний вечер ты проведешь с бабушкой, – сказала София дочери пасмурным февральским днем.
– С бабушкой? – удивилась девочка.
– Да. Мама хочет немного отдохнуть, поэтому пойдет в гости.
– А мне можно пойти с тобой?
– Нет, золотко, там будут только взрослые тети и дяди и совсем не будет детей. Тебе там будет скучно.
– Мама, ну пожалуйста, возьми меня с собой, – захныкала Карина.
– Нет, ты останешься с бабушкой, – твердо, но излишне поспешно, сказала София. – И чтобы тебе не было скучно без меня, я разрешаю тебе смотреть любые мультики, а поужинать можете прямо у телевизора.
Карина, не ожидавшая такой щедрости, радостно взвизгнула и кинулась к Софии на шею.
– Мама, только предупреди бабушку, что ты мне все разрешила, – попросила ее Карина, когда первая волна радости улеглась. – А то она запретит мне как в прошлый раз.
– Не запретит, я предупрежу ее.
– Ура! Ура! Мультики! – перепрыгивая через ступеньку, Карина побежала наверх за своей Матреной.
Облегченно вздохнув, София вернулась к выбору вечернего платья. Так и не решив, какое из четырех лучше, она выбрала то, которое не нужно было гладить. Легкий смоки айс подчеркнул глубину ее карих глаз. Волнистые каштановые волосы были уложены в воздушный пучок. Несколько прядей София оставила свободными, и теперь они эффектно обрамляли ее лицо, подчеркивая изящную шею и маленькие красивые уши. Помада цвета спелой вишни стала финальным аккордом в вечернем макияже Софии.
Женщина покрутилась перед зеркалом, внимательно разглядывая свое отражение. Все было идеально, но чего-то не хватало. Взглянув на часы, София поняла, что на разгадывание этой загадки не осталось времени – с минуты на минуту должна была приехать мать. София потянулась к выключателю, чтобы погасить свет, но тут за спиной у нее скрипнула дверца шкафа для украшений – будто кто услужливо открыл ее. Женщина подошла, чтобы закрыть шкаф. Взгляд ее остановился на изящной цепочке белого золота с кулоном-каплей из ярко-зеленого изумруда. София на мгновение задумалась, потом аккуратно сняла украшение с держателя и надела его
Еще раз взглянула в зеркало и невольно улыбнулась: искристый металл идеально сочетался с черным бархатом платья, а глубокий изумрудный цвет кулона выгодно оттенял глаза. Довольная этим выбором, она закрыла дверцу шкафа, и только тут вспомнила, что украшение это ей подарил Алекс на первую их годовщину свадьбы. Но еще больше удивило ее то, что это событие вспомнилось ей без отголоска боли внутри.
Еще спускаясь по лестнице, она услышала недовольное бормотание, которое переросло в сокрушительный вздох и раздраженное:
– Опять двери не закрываете! Да сколько можно говорить!
София покачала головой и, деланно улыбнувшись, спустилась в прихожую.
– Привет, мам!
– Софа, сколько раз можно говорить: закрывай двери! – вместо приветствия ответила пожилая женщина. – Ведь обнесут весь дом, да еще по маковке треснут – ноги протянете.
– Я открыла специально – ты же должна была приехать, – соврала София, но под жестким материным взглядом съежилась и растерялась. – Я оставила на столе записку – что нужно сделать, когда покормить Карину и…
– Ой, как-нибудь разберусь! Вас с же сестрой как-то вырастила.
«Вот именно: как-то», – подумала про себя София.
– Все будет нормально, не переживая. Правда, Кариша? – прогудела женщина, прижимая к себе внучку.
Та вместо ответа лишь задавленно пискнула. Во взгляде, обращенном к матери, читалось: «Мама, не оставляй меня!» София предпочла проигнорировать этот взгляд, в противном случае ей пришлось бы остаться дома, отправив домой и свою мать, и тогда о вечеринке можно было забыть. «Мне нужно отдохнуть», – в который раз за последние сутки произнесла она про себя эту мантру. Потом высвободила дочь из могучих объятий бабушки и прижала к себе.
– Все будет хорошо, – прошептала она ей на ухо. – У тебя впереди вечер мультиков и мороженое на десерт.
– Иди уже! А то обе разреветесь тут обе! – картинно закатив глаза, произнесла мать Софии.
София выпустила из объятий дочь, накинула на плечи шубу, взяла сумочку и, ободряюще улыбнувшись дочери, вышла в сырой февральский вечер.
– Ба, можно включить мультики? – спросила Карина, едва закрылась дверь за Софией.
– Можно. И сиди тихо, не мешай мне.
С этими словами женщина удалилась на кухню и завела с кем-то по телефону длинный и нудный разговор, перемежаемый аханьем и оханьем.
***
Вообще-то София не собиралась идти на эту вечеринку, но Мария уговорила ее, пообещав познакомить с одним «интересным мужчиной».
– Игорь, это София. София, это Игорь, – представила их друг другу Мария и упорхнула встречать других гостей.
Мужчина и женщина улыбнулись друг другу и, далекие от подростковых предрассудков, а также зная, что оба они здесь лишь потому, что их решили познакомить, они беззастенчиво разглядывали друг друга. Наконец, когда смотрины закончились, Игорь снова улыбнулся Софии, в этот раз более дружелюбно, и произнес:
– Не хотите выпить?
– Хочу, но я за рулем, поэтому что-нибудь безалкогольное, пожалуйста.
– Сейчас все будет, – размашистым шагом Игорь направился к небольшому столику с напитками.
В клубе, в котором Мария организовала вечеринку в честь своей первой художественной выставки, было душновато, пахло чем-то дурманящим и сладким. От этого запаха Софии хотелось выйти на свежий воздух, но правила приличия диктовали свое.
Тихая музыка перемежалась с энергичными композициями с завышенными басами. От этого сердце начинало колотиться, потом сбивалось с ритма и на несколько секунд замирало. София уже успела пожалеть, что согласилась прийти сюда, где не знает никого, кроме хозяйки вечера. Она уже представляла, как примет ванну, как они с Кариной посмотрят мультфильм, а потом будут полуночничать – пить чай и грызть печенье. Но мечтам ее не суждено было сбыться, так как Игорь был уже рядом с ней, протягивая запотевший стакан лимонада.
Беседа не клеилась. В молчании прихлебывая лимонад, София искала предлог, чтобы улизнуть от мужчины – эти навязчивые смотрины начинали раздражать ее. Внезапно из толпы гостей вынырнула какая-то блондинка и, оттеснив Софию, с радостным воплем повисла на Игоре. Она что-то щебетала о фотосессии и заказах, София же углядела в этом шанс уйти незамеченной.
Пробираясь между столами и людьми, она набрела на барную стойку, на которой располагались всевозможные закуски. Почуяв их аппетитный запах, София с удивлением поняла, что проголодалась. Положив в тарелку отовсюду понемногу, она присела за свободный столик в самом темном углу. Попивая лимонад и закусывая деликатесами, она разглядывала местную публику, каковая была весьма разношерстной: от стены к стене слонялись лохматые и небритые мужчины в растянутых свитерах и засаленных на заду джинсах. Монолитно возвышались объемистые лощеные пожилые мужчины – каждого из них сопровождала блондинка, а порой и несколько. Тут и там сновали мужчины и женщины в костюмах клерков. Богема и простолюдины, элита и нищие художники – все смешались в этом зале, и все они были, несомненно, поклонниками творчества Марии.
– Вот Вы где! Наконец-то я Вас нашел! – плюхнулся рядом с Софией на банкетку Игорь, бесцеремонно заглянул к ней в тарелку и, не спрашивая разрешения, взял тарталетку с красной икрой.
– Черная была бы лучше, – прожевав, сказал он. – Но, как говорится, на безрыбье…
Увидев ошеломленный взгляд Софии, мужчина стал извиняться:
– Простите, что без разрешения… Нас познакомили… И я решил…
Неизвестно, чем бы все закончилось, если бы рядом не возникла Мария.
– Ну как, нравится? – спросила она, хитро поглядывая то на Софию, то на Игоря.
– Да как сказать, – пожал плечами мужчина. – Количество снобов и блондинок на квадратный метр зашкаливает. Ты вроде говорила, что вы поругались с Алисой, а она здесь. Вцепилась в меня, как черт в добрую душу. Еле как сбежал!
– Это я с ней поругалась, потому что…. Неважно! Но она охмурила одного из моих заказчиков и явилась сюда с ним на правах его пассии.
– Хм, понятно….
– Ладно, мальчики-девочки, общайтесь! Я побежала заканчивать.
Что Мария собиралась заканчивать, София не знала. К их столу периодически подходили женщины и девушки, они приветствовали Игоря, ловили каждое его слово и с такой жадностью и вожделением смотрели на него, что Софии становилось не по себе. Некоторые из них замечали и ее, но вместо приветствия одаривали лишь удивленным взглядом. Через некоторое время Игорь, извинившись, отлучился, и к Софии тут же подсела Мария.
– Ну, как он тебе? – спросила она подругу, по-девчоночьи хихикая. – Могу сказать, что ты ему точно понравилась.
– С чего ты взяла? – спросила София.
– Чувствую!
– Марь, я хочу домой. Не обидишься, если я уйду?
– Да ты что! – воскликнула та. – Мы вот-вот начнем! Будет аукцион, банкет – много всего!
– Да не могу я тут находиться! Душно, скучно, Игорь не дает прохода!
– А ты думай о том, что он – владелец крупной ювелирной сети, и сразу станет легче. Ты только подумай: Канары, Бали, Европа – вы с Каринкой ни в чем не будете нуждаться!
– Мы и так ни в чем не нуждаемся, – с раздражением оборвала ее София. – К тому же если он такой хороший, что ж себе не заберешь?
– Ты же знаешь, я чаще по девочкам, – засмеялась Мария и, похлопав подругу по плечу, снова скрылась во мраке зала.
– О чем секретничали? – спросил Игорь, выныривая из мглистой темноты.
– Почему вы с Марией до сих пор не вместе, – ответила София первое, что пришло в голову. Она посчитала, что такая бестактность оттолкнет мужчину, и он оставит ее в покое. Но тот, на удивление, засмеялся.
– Знали бы Вы, дорогая София, сколько раз нас уже все поженили. Но она для меня как сестра. Собственно, она и есть сестра – наши бабушки приходились друг другу скольки-то-там-юродными сестрами. Да и вообще, она больше по девочкам, хотя и мужчины у нее были – уж Вы-то должны знать. Мария сказала, что Вы дизайнер интерьеров, – неожиданно сменил он тему.
– Да, так и есть, – кивнула София.
– Вы работаете только с жилыми помещениями?
– Нет, с офисными тоже.
– А вот если, например, помещение под магазин? Ювелирный.
– Запросто, – махнула рукой София. – Осмотр помещения, бриф, смета – все как положено.
– Значит, я могу на Вас рассчитывать? – улыбнулся Игорь.
– Вы только из-за этого охотились за мной весь вечер?
– Нет. Мария обещала познакомить меня с очаровательной женщиной, но она ошиблась, – Игорь смотрел в глаза Софии, не отводя взгляда. – Вы не просто очаровательны, Вы великолепны.
– Позволю заметить, – ответила она, тоже не отводя взгляда, – что помимо меня здесь находится просто уйма красивых женщин, будто сошедших с обложек модного журнала. Чем же именно я Вам приглянулась?
– Красивых? – фыркнул Игорь. – Я Вас умоляю! Они же все шаблонные, как под копирку: блонд, губы, грудь, одежда. Мнят себя великими красотками, а внутри пустые, как барабан. Послушаешь их разговоры – так тошно становится!
– А почему Вы решили, что я не такая?
– Хотя бы по тому, что Ваши волосы красивого каштанового цвета, а вырез не до пупка.
София, представив эту картину, прыснула. Игорь, глядя на нее, тоже засмеялся. Лед недоверия растаял.
Звук фонящего микрофона прервал их веселье. София посмотрела на сцену – там, среди картин, стойки лицитатора1, подставок для картин и системы освещения стояла Мария. Маленькая и щуплая, она терялась на фоне своих творений, размеры которых иногда превышали рост взрослого человека.
– Друзья, рада приветствовать вас на вечеринке-аукционе, посвященной моей первой художественной выставке. Я так долго шла к этому! – голос женщины дрожал. – Я очень надеюсь, что вам всем понравится здесь. Спасибо, что пришли!
В зале раздались аплодисменты. Счастливая Мария отошла от микрофона и предоставила место круглому коротышке с блестевшей под софитами лысиной. Он объяснил правила аукциона, ответил на несколько вопросов из зала и вернулся к своей стойке. Аукцион начался.
Софии никогда не приходилось бывать на подобного рода мероприятиях, поэтому она с интересом наблюдала за ходом торгов. Толстячок был прирожденным шоуменом: он рассказывал какие-то байки, шутил, импровизировал, осыпал собравшихся в зале интересными фактами из жизни художников и изобразительного искусства вообще. Попутно не забывал представлять картины, рассказывать их историю, принимать ставки и отслеживать победителей.
Картины, к слову сказать, разлетались как горячие пирожки. София искренне не понимала, что такого находят в них покупатели. Нет, она не умаляла таланта своей подруги. Она наблюдала, как тяжело и усердно трудится Мария над каждой своей картиной, как она резала и выбрасывала почти законченные холсты, если вдруг допускала какую-то оплошность. Но самой Софии были ближе более понятные сюжеты: натюрморты, пейзажи, портреты. Кубизм, абстракционизм и прочие «измы» не вызывали в ее душе отклика. Тем не менее, как она могла убедиться, на такое спрос был, и очень большой. Будто читая ее мысли, Игорь прошептал ей на ухо:
– Я, наверное, абсолютный глупец, но хоть убей, не могу понять, что привлекательного люди находят в этих кругах, пятнах и прочей…мазне, да простит меня Мария.
– Я тоже не понимаю, – призналась София с улыбкой. – Наверное, это высокое искусство, до которого нам еще расти и расти.
Половина картин была уже продана – молчаливые парни в рабочих комбинезонах выносили их за кулисы одну за одной, а торги шли с неугасающим жаром. София обмахивалась программкой, но это не приносило ей облегчения.
– Может, выйдем? – предложил Игорь, заметив ее страдания.
– Знали бы Вы, как я этого хочу!
Они тихонько поднялись со своих мест и, стараясь не наступать на ноги сидящим на узеньких стульях покупателям, стали протискиваться к выходу.
Свежий воздух ворвался в легкие Софии пьянящей волной, она дышала и не могла надышаться. Игорь снял пиджак и заботливо накинул ей на плечи. Здесь, у запасного выхода, окруженные тремя стенами, они почти не чувствовали холода. А вот снаружи ветер бесновался, швырял мокрой снежной крупой в одиноких прохожих, спешащих домой с упорством Одиссея.
Игорь закурил, предложив и Софии, но та отказалась. Он встал чуть поодаль от нее, задумчиво вдыхая и выдыхая дым. Его черные лакированные туфли почти скрылись под снегом. Рукава белоснежной рубашки, подвернутые до локтей, оголяли предплечья, уже покрасневшие от холода. Мужчина курил, задумчиво выдыхая дым и уставившись куда-то в темное небо. София не решалась нарушить эту хрупкую тишину, поэтому молчала вместе с ним. Наконец Игорь произнес:
– Да, жизнь преподносит нам сюрпризы.
– Что? – не поняла София.
– Жизнь, говорю, полна сюрпризов.
– С этим не поспоришь, – философски вздохнула София, поняв, что мужчина не собирается посвящать ее в свои мысли.
– Ну, полегчало? – спросил он.
– Да, уже лучше.
– Тогда возвращаемся, – сказал Игорь, поглядев на часы. – Или можем сбежать из этого зверинца, если хочешь.
– Мы уже перешли на «ты?» – улыбнулась София.
– А ты против?
– Нет.
После улицы воздух в помещении казался еще более тяжелым и душным. София отдала пиджак Игорю, но даже в тонком бархатном платье ей было ужасно жарко.
Аукцион закончился. Приглашенные гости рассаживались за столики, мяли салфетки, наливали и закусывали. Игорь провел Софию к столику на двоих, но едва женщина села, из сумки раздалась трель телефонного звонка.
– Да, мама, – ответила София, и первое, что она услышала, был плач Карины.
– Наконец-то трубку соизволила взять! Где тебя носит? Не дозвониться! – ругалась женщина.
– Что случилось? Почему Карина плачет?
– Не может найти свою чертову куклу!
– Ты о Матрене?
– Хоть Матрена, хоть ядрена – мне все равно! Приезжай быстро – не могу я с ней справиться!
– Хорошо, я скоро буду!
София пулей полетела к выходу, Игорь бежал за ней. На полпути им попалась Мария.
– Соня, что случилось? Куда ты?
– Извини, мне нужно домой. Мама, сама понимаешь…
– Ни слова больше! – подняла руку в успокаивающем жесте Мария. – Жаль, что так получилось. Я была очень рада видеть тебя. Завтра созвонимся.
– Я тоже очень рада! Пока, – на ходу ответила София, доставая из сумочки ключи.
Уже на пороге Игорь поймал ее за руку, притянул к себе и прошептал:
– Я позвоню тебе завтра.
София выбежала на парковку, озябшими руками кое-как открыла машину, вставила ключ в замок зажигания и…ничего не произошло. Машина рычала холостым ходом, но и только.
– Давай же, давай! – выругалась София.
Вдруг в окно кто-то постучал – это был Игорь, в руках его была шуба Софии.
– Поехали на моей, – уверенно сказал мужчина, когда она опустила оконное стекло.
– Но машина….
– Я вызову эвакуатор, доставят по адресу.
Через пару минут черный «Вольво», послушный малейшему движению рук водителя, нес пару по заснеженной дороге прочь из города – к дому Софии. На дорогах было пусто, поэтому добрались они за рекордные полчаса.
Когда автомобиль остановился перед воротами, София выскочила на дорожку и, утопая в снегу по щиколотку, побежала к дому. Распахнулась дверь, волна тепла и золотистого света окатила ее. Карина сидела в прихожей, привалившись к стене и подтянув колени к подбородку, и всхлипывала.
– Карина!
– Мама! – девочка снова заплакала.
Игорь остановился на пороге, не решаясь без приглашения пройти дальше. На шум из кухни вышла грузная женщина с ярким, почти агрессивным, макияжем и высветленными до кукольной белизны волосами.
– Ну наконец-то! Долго же тебя ждать пришлось! Попомни мое слово – хлебнешь ты горя с этой девкой! Мало того, что чокнутая, так еще и характер – дай боже!
– Мама, прекрати!
– А что прекрати? – оживилась женщина, заметив Игоря. – Пусть хахаль твой знает, с кем связаться решил. Мало того, что прицеп, так еще и с диагнозом!
– Мама, хватит! – София уже пожалела, что решила попросить ее о помощи. Будто прошлых случаев мало было…
У Игоря чесались кулаки – так хотел он проехаться ими по наглому ярко-красному рту старой склочницы. Вместо этого он посторонился, чтобы женщина не задела его даже краем пальто, и, вложив в голос всю свою злость, сказал: «До свидания». На пороге она обернулась и, глядя на Софию, произнесла с благочестивой укоризной:
– Полгода прошло после развода, а ты уже с мужика на мужика скачешь. Хоть бы ребенка пожалела.
Игорь хлопнул дверью у нее перед носом, закрыл на все замки, снял туфли и прошел к женщине и девочке.
София обнимала дочь. Глаза ее были закрыты. В ней не осталось ни одного чувства, кроме усталости – такой, которая не проходит ни после долгого сна, ни после счастливого отпуска. София чувствовала, что она устала жить. Устала сражаться со всеми бедами и напастями, валящимися на нее как из рога изобилия. Ногам было холодно. Снег, набившийся в туфли, хлюпал внутри сырой мерзкой кашей. Но над всем этим господствовала усталость.
Карина завозилась на руках. Не открывая глаз, София выпустила девочку из объятий. Где-то рядом раздался тихий мужской голос:
– Привет, меня зовут Игорь. А тебя?
– Карина, – ответила девочка.
– Приятно познакомиться, Карина. Не угостишь ли ты меня чаем?
– С печеньем?
– Можно и с печеньем.
– Только по одному, – наставительно ответила девочка, успокоившаяся рядом с матерью. – Чтобы зубы не болели, и чтобы спать хорошо.
– Отлично! Ты иди наливай чай, а я помогу твоей маме.
– А что с ней? Она заболела?
– Нет, она спит – как Спящая Красавица.
– Ой, а мы с мамой читали эту сказку! – захлопала в ладоши Карина, радуясь, что может блеснуть познаниями перед взрослым человеком. – Прекрасный принц должен поцеловать ее, и тогда она проснется! Это ты принц?
– Может, и я, – усмехнулся Игорь. – Ну все, беги.
Карина убежала на кухню, а Игорь присел перед Софией на корточки и осторожно снял с нее мокрые туфли. Затем тронул ее за руку, дожидаясь ответной реакции. София открыла глаза, устало посмотрела на мужчину.
– Извини, пожалуйста, за эту сцену. Мама, она….
– Не надо ничего объяснять. Я привык сам составлять мнение о человеке. Пойдем-ка лучше выпьем чаю.
С помощью Игоря София поднялась, добрела до ванны. Там она переоделась в сухое, смыла макияж, распустила стянутые в пучок волосы и, шаркая домашними туфлями, вышла на кухню. На столе уже стояли чашки, вазочка с печеньем, заварочный чайник и чайник с кипятком.
Пока женщина шла к столу, Игорь не спускал с нее взгляда. Сейчас, в мягком теплом освещении, без макияжа и простом домашнем платье, она казалась ему еще милее и красивее, чем во время их первой встречи сегодня.
Успокоенная присутствием матери, Карина болтала без умолку, грызла печенье и почти не притрагивалась к чаю. Игорь слушал ее, задавал вопросы, рассказывал что-то сам. Мало-помалу София тоже втянулась в этот незатейливый уютный разговор. Время текло незаметно, и когда женщина посмотрела на часы, они показывали четверть первого.
– Карина, тебе давно пора спать!
– Ну мам, ну еще немного!
– Нет, нет и нет. Ты и так уже спишь на ходу! Пойдем, я провожу тебя в комнату.
– Мам, а мы Матрену так и не нашли.
– Знаю, но сейчас уже поздно, мы найдем ее завтра. Хорошо?
– Обещаешь?
– Обещаю. Пойдем, – протянула она дочери руку.
– Хочу, чтобы меня Игорь на ручках понес.
– Карина, ты что! Не стыдно?
– Все нормально, – махнул рукой мужчина и, подхватив девочку на руки, пошел следом за Софией.
– Не знаю, как тебя отблагодарить, – сказала она, когда Карина благополучно заснула.
– Если ты разрешишь мне остаться переночевать, будем в расчете, – улыбнулся Игорь. – Не хочется после теплого чая выходить в холод.
Потом, осознав, насколько неприлично звучит его просьба, поспешно уточнил:
– Не подумай ничего такого! Я правда хотел всего лишь переночевать на диване в гостиной!
– А я и не думала ничего такого, – София тихонько засмеялась.
***
Этот странный человек ведет себя как Хозяин, хотя он вовсе не Хозяин. И Хозяйка – я чувствую это – сегодня спокойна. Интересно, кто он такой? Получится ли у меня посмотреть его сны…
Он закрыт. Закрыт на все замки. Я не могу понять, кто он и что ему нужно. Я не люблю таких людей. Они таят в себе неизведанное. А все неизведанное может быть опасно для Хозяйки и Девочки. Но что мне делать с ним, если он совершенно непробиваем? Но что это? Девочка плачет?
