Анна Цой
Двойное небо
– Мы с папой проснулись почти одновременно, – он поднялся и забрал у меня посуду, чтобы унести её в посудомойку, – а щенок спит – его папа сводил погулять, и попросил меня покормить, так что… как ты его назвала? – он вспомнил, – Чарли поел и спит в зале на диване – я его туда поднял. Он умный, точно сможет спрыгнуть, если захочет. Мы сегодня вместе спали с ним, – он хихикнул, – он немного храпит и иногда лижется прямо в лицо!
Не быть довольной после его слов было сложно.
– Вы с твоим папой такие молодцы, – похвалила их, – спасибо.
Давид аж мотнул головой, чтобы сказать, что ничего он считай и не сделал.
– Это ты хорошая! – расширил глаза мальчик, – и… и это только тебе надо сказать спасибо, потому что ты меня к себе позвала, а… а не… даже папа тебе ничего не сказал – ты сама меня позвала!
Нос зачесался от умиления.
– Ты с Лёвой сегодня утром поговорил? – спросила, – это он тебе сказал, да? О том, что я ему в машине вчера сказала.
Дава кивнул, высоко поднимая подбородок и низко его опуская.
– Я сначала не понял почему ты, когда вышла, спросила меня о том, что я не хочу жить с мамой, – он поджал губы, – я люблю маму, правда. Очень сильно. Но она и Полина… в общем я хотел бы… и ты сама согласилась, да? Папа же тебя не заставлял? А то он иногда… он даже бабушку как-то… заставлял делать, как ему надо.
Я не сомневалась, что Лев на такое способен. Мягкий и тихий, он чаще всего был строгим и его невозможно было переспорить. Машина, которую я хочу, была тому доказательством.
– Я сама предложила, – щёки почему-то покраснели, – хотя твой папа очень даже намекал, думая, что я не понимаю.
– Я буду хорошо себя вести, – уверенно и смотря мне в глаза произнёс мальчик, – если ты скажешь, что я где-то что-то сделал не так, то я больше не буду делать. И я обещаю, что буду тебя слушаться!
Я мотнула головой, больше думая о том, как сдержать опять эти слезы, а потом:
– Хочешь я тебя обниму? – вырвалось у меня.
Вид у Давида стал странный. Он явно ничего не понимал, но выглядел таком удивлённым, что даже слегка побледнел, пока думал над ответом. А после встал, опустил голову и кивнул. Шла к нему я странно – обнимала ещё страннее, потому что он просто замер и не шевелился, будто его никогда не обнимали.
– Ладно, нам нужно собираться, – ткнула по экрану своего телефона я, чтобы посмотреть время.
Дава неожиданно обнял меня в ответ, сцепив руки за спиной. Даже его лоб со стороны, которой я видела был красным от смущения.
– Папа сказал, что он скоро на тебе женится, – тихо сказал мальчик, – и… и он прав – я тоже на тебе бы женился.
Несколько секунд я стояла не зная, что ответить. Глаза у меня вообще, кажется, не закрывались и не моргали от шока.
– В том смысле, что если бы я был папой, – решил оправдаться Дава, – и… ну то есть, если бы… я имел ввиду, что ты хорошая. Вот… а не… собираемся, да?
Он почти рванул в другую комнату, чтобы убежать от того, что сказал.
– Мне нужно минут двадцать, – сказала ему, – можешь пока телевизор посмотреть или… не знаю, как захочешь.
В спальню я шла так же быстро, как он. М-да. Если про именно это говорил вчера Лёва, то… оно же пройдёт скоро. Да?
***
Телефон вибрировал в кармане. Мы с Давидом, заходящие в квартиру, поставили пакеты с покупками на тумбу у входа.
– …он мне сказал, что у него такого никогда и не было, представляешь? – продолжал удивляться мальчик, – мне казалось, что эти журналы были такие популярные, что у всех они были.
Я посмотрела на экран, вспоминая есть ли у кого из знакомых такие цифры неизвестного мне номера.
– Может ему их просто не покупали, если ты говоришь, что ему было интересно? – ответила Даве и нажала на зеленую трубку, – да?
Голос в телефоне заставил меня замереть, пока по телу бежал холодок.
– Камила, здравствуй, – произнесла Лидия с той стороны связи, – как твои дела? Я взяла у Поли твой номер, надеюсь ты не против.
Я была очень против. Больше всего из-за того, что она явно звонила не просто так.
– Вы что-то хотели? – переглянулась с Давидом я, – мне сейчас не очень удобно разговаривать.
Я ждала взрыва. Крика и ужаса. А ещё перепроверила дверь – закрыла ли я её, вдруг она окажется в подъезде снова. Теперь уже не с сумкой, с чем потяжелее.
– Я бы хотела встретиться с тобой, – сдержанный голос женщины, – но понимаю, что ты откажешься. Ты и в прошлый раз сказала мне, чтобы я успокоилась, я помню. Но смысл не в том, что я хочу тебе отомстить или ещё что – это вообще не так, Камила. Я видела тебя. Я с тобой разговаривала, и поняла, что ты совсем не такая, какой должна быть, – она волновалась, – ты оказалась… ребенком, которого этот… – неожиданно она перешла на мат, и успокоилась только через минуты две, – прости меня. Я действительно хотела бы отговорить тебя от всего того, что ты делаешь, но я понимаю, что ты не поверишь в мою искренность, – она всхлипнула, – господи, бедный ребенок! Тебе же… фу-х! Как он вообще додумался до такого ужаса?! У нас дочь твоего возраста, и… вы подружки, а он… я в шоке.
Ей точно нужно было что-то ответить. Тем более она плакала, я слышала всхлипы, которые стали намного чаще.
– Он меня не обманывал и ничего не обещал, – хотелось успокоить её, – я всё понимала с самого начала.
Говорить ей о свадьбе или нет, я даже не думала. Мало ли как на неё это повлияет.
– Ты просто ещё ничего не поняла, – швыркнула носом она, – он взрослый мужчина, а ты маленькая девочка! Он беспринципно тебя использует, а ты думаешь, что он тебя любит. Это не так, Камила! Он… сколько вы спите? – очень грубо, – он приехал сюда полтора месяца назад. Думаешь, что у него в Москве не было кого-то до тебя? Конечно были! А ты повелась на красивые рассказы и деньги! – она будто наставляла меня, – это всё закончится так же быстро, как и началось. Он тебя бросит, и… только подумай – что он мог в тебе найти, кроме красивого лица и… всего остального? Ты маленькая, ничего ещё не понимаешь. Сколько мальчиков у тебя было до него? Да нисколько! А у него…
– Хватит, – прикрыла глаза я, – пожалуйста. Давайте я успокою вас тем, что никто меня не использует, и вы перестанете… переживать. У меня правда есть дела.
Я уже устала стоять в коридоре в обуви, пока Давид разбирал покупки и важно разносил их по комнатам и кухне.
– Это ошибка, Камила, – не останавливалась она, – это неправильно. Так нельзя делать и думать. У тебя будет столько хороших возможностей найти кого-то по-настоящему тебе подходящего, но ты держишься за него… зачем? Он очень старый для тебя. У вас нет даже общих тем для разговора.
Я не выдержала:
– А у вас их много было?
Несколько секунд она молчала.
– Лев сам по себе не разговорчивый, – сквозь зубы ответила она, – но мы говорим о тебе, а не о том, что было у нас. Ты права – мы развелись. Всё в прошлом. Но свою жизнь портишь сейчас именно ты, а не я, – уверенное, – он тебя предаст. Будущего у вас точно не будет. А ты точно хочешь свадьбу. Белое платье, семейную жизнь! Он не даст тебе такого. Ему это точно не нужно, я уверена. Ты мечтаешь, что всё будет красиво, а он тебя использует! Сколько у него сейчас таких, как ты? Я отвечу, что много!
Я тяжело выдохнула.
– Вы не правы, – села на тумбу и свесила с неё ноги, разглядывая носки туфель, – у нас всё хорошо.
Может признаться?
– Что может быть хорошего в такой жизни? – не понимала она, – у него двое детей! Если ты… не дай бог, забеременеешь, то он отправит тебя на аборт! Думаешь, он хочет от тебя чего-то серьёзного? Точно нет! Ты нужна ему только как… тело!
– Давайте закончим этот…
– Я тоже думала, что он хороший, добрый и благородный! Но он неверный! Думаешь, что он тебе не изменяет? Почему, если он делал это в мою сторону, то с тобой так не поступит? Это работает именно так, Камила! Он обманывает и тебя. И продолжит…
Я сдалась:
– Я знала о вас сразу, – ну почти, – я даже видела вашу фотографию. И он прямо сказал мне, что разводится с вами. Он прямо сказал о детях, о себе и о вас. Он ничего не скрывал. Никогда не врал. Как и вам – он прямо сказал про меня, когда встретил. Он подал на развод, когда мы начали быть вместе.
Тишина с той стороны пугала. Но недолго:
– Он начал встречаться с тобой полтора года назад? – на одном дыхании прохрипела женщина.
– Уже чуть больше, – кивнула я, – и если вас это успокоит, то это я была той, кто всё это начал. Это я к нему… потянулась первая. Вините во всём меня.
Я слышала то, как она сдерживает слёзы.
– Б-бедный ребенок, – шепот от нее, – сколько тебе было, когда он всё это начал? – будто и не слышала меня она, – восемнадцать?!
– Да, – закинула ногу на ногу я, – и я ни о чём не жалею. У нас всё хорошо.
Она вскрикнула:
– Хорошо?! Он нашёл себе ту, на кого можно давить мизинцем, а ты говоришь хорошо? Да где была твоя мама, когда он тянул к тебе свои руки? Он старый для тебя, Камила! Понимаешь? Твои родители просто не уследили, а ты…
– Вот не нужно приплетать сюда моих родителей, – разозлилась я, – я была совершеннолетняя. И никто не должен был меня контролировать. Я всё видела и понимала сама.
К ней вдруг пришла гениальная идея:
– У вас есть ребенок? – то единственное, по её мнению, что могло связывать нас так долго.
Я закатила глаза.
– Нет, – попыталась говорить спокойно, – и это немного… не ваше дело.
Злиться, в отличие от меня, она не планировала. Только полуплакать и убеждать меня в том, о чём я сама не раз думала, но отметала как глупость.
– Камила, ты права, да, – всхлипнула она, – но ты должна понимать, что я хочу тебе только добра. Давай ты дашь мне номер телефона твоей мамы, и мы с ней поговорим?
Я даже подавилась от такого.
– Ты делаешь ошибку! – продолжила она, – и видишь всё с той стороны, на которой находишься. Я тоже была на твоём месте! Только я была старше и мудрее, а ты ещё невинная девочка, которую используют, а она этого даже не видит!
Давид вышел в коридор.
– Схожу с Чарликом, – он нёс в одной руке щенка, а в другой шлейку, – папа написал, что едет.
Он с интересом разглядывал явно бледную меня.
– Ты поймешь, а будет поздно! – продолжала Лидия, – Камила, я не стала расстраивать Полю, так что… не говори ей, хорошо? Ей нужно привыкнуть ко всему, а она ещё очень переживает из-за… отца. Господи, только представь – твой мужчина является отцом твоей подруги! Какой ужас! Это просто… нам нужно обсудить это при встрече. Хочешь я приеду к тебе? Только пока… его не будет. Иначе…
– Не хочу, – ответила ей, – и надеюсь, что вы поймете и примите то, что я вообще не жертва. У нас обычная семья. Разница в возрасте тут не при чем. Мы живем вместе, и у нас всё хорошо.
– Он даже поселил тебя в нашей бывшей квартире! – закричала она.
– И что? – вздохнула тяжело, – она была нужна вам?
Лидия умолкла.
– Вы разошлись, – продолжила я, когда Дава вышел и закрыл дверь, – так бывает. Разлюбили друг друга или ещё что, но это совсем не значит, что со мной у него будет так же, – хмык, – да даже если и так, то это ничего не значит. Мы тоже можем разлюбить и…
Ключ повернулся в замке, пока до Лёвы с той стороны двери не дошло, что дверь открыта.
– Смысл как раз в том, что он тебя бросит так быстро, что ты ничего не успеешь понять! Ты терпишь сейчас бессмысленно!
Я скривилась. Разглядывающий меня недовольный Лев вошёл в коридор и сделал то, что не успела я – разулся.
– Давид внизу? – он дождался моего кивка, – значит, мы с ним разминулись. Долго здесь сидишь?
– Нам нужно встретиться – сейчас ты меня не поймешь, – продолжала Лидия, – может тогда приедешь в гости ты? Как в прошлый раз.
Мужчина оставил на моей щеке поцелуй и… решил разуть и меня заодно – ему явно не понравилось, что я здесь сижу.
– Лев против того, чтобы я приезжала, – ответила честно женщине.
Тот, про кого я сказала посмотрел на меня внимательней.
– Про-против?! – возмутилась она, – да кто его спро… а я так и подумала, что он настолько тебя подавляет, что ты без его разрешения не можешь и…
Дальше я прослушала, потому что Лёва решил меня отвлечь.
– Кто это? – скрестил руки на груди он.
– Твоя бывшая жена, – произнесла.
В телефоне наступила тишина. Я даже сперва подумала, что она бросила трубку, но нет:
– Дай ему трубку, – попросила Лидия.
Словно в ответ Лёва протянул руку. Я мотнула головой.
– Знаете что? Это вы мне позвонили, – положила в ждущую телефон ладонь свою руку я, – а я сразу сказала, что не могу и не хочу говорить. И если вы хотите продолжить этот бессмысленный разговор, то давайте это делать со мной! – к жениху, – а ты брысь отсюда, не подслушивай! – обратно к женщине, пока Лёвино лицо вытягивалось и начинало хмуриться, – никто меня не обижает, – заверила всех, – и я клянусь, что никто обижать не будет. Разговаривать друг с другом можете через его телефон! Вот созвонитесь и ругайтесь, как хотите.
Я закрыла дверь спальни перед лицом Льва, который очень хмурой тучей шагал за мной следом.
– К-камила, дорогая… – из телефона, – я могла бы помочь! На первое время, когда ты уйдёшь от него, ты могла бы пожить у нас – Поля будет только счастлива! Мы всегда будем на твоей стороне!
– Спасибо, – не стала говорить про то, что уходить придётся не мне, – но мне это не нужно. Повторяю, у меня всё отлично.
– Ты просто не видишь сути…
– Достаточно, – всё-таки открыл дверь и забрал у меня телефон мужчина, – я запрещаю вам двоим общаться, – его пальцы сперва отключили вызов, а потом внесли номер в чёрный список.
Я скрестила руки на груди.
– И тебе доброе утро, – забрала мобильник обратно я, – и ты точно абьюзер, если запрещаешь такое.
Лёва кивнул и вышел в коридор, ответив уверенным:
– Ага. Можешь называть меня так на постоянной основе, но никакой нервотрёпки из-за Лидии.
Я почти подбежала к нему, обняв со спины и заставив остановиться.
– А мы в больницу съездили и справку сделали! – закрыл дверь и отпустил щенка Давид.
Я высунула голову из-за спины мужчины.
– Камила мне помогла, – был счастлив мальчик.
– Поэтому ты не спишь в такую рань, – указал на часы Лев, – пол одиннадцатого утра, воскресенье, а ты уже не в пижаме. Это достижение.
Я ткнула его под ребра пальцем, вызвав смешок.
– Что за справка? – весело спросил он.
Давид решил рассказать сам, не забывая упоминать, насколько я хорошая, потому что спрашивала и ходила с ним, а не сидела где-нибудь у входа.
– А потом позвонила мама и Камила пропала, – хихикнул мальчик, – но ты не ругайся на неё, папа. Она только слушала ее, а сама не ругалась.
– Вообще никто не ругался, – добавила я, хмыкнув, – но я всё равно оказалась глупой девочкой, которая не понимает, насколько её используют. Хотя бы так, – подумала, – если бы она меня не знала до этого, то я была бы той самой «секретаршей», которую они с Полей ненавидят. А так… беззащитный ребенок в твоих хитрых лапах.
Я улыбалась. Лёва хмурился сильнее.
– Обсудим это позже, – кивнул он.
Чтобы Давид не слушал?
– То есть никогда? – дернула головой я, – ты всегда говоришь «обсудим позже». А потом ругаешься, когда совсем задавит сдерживаемыми эмоциями. Но если что-то начинаю говорить я и тебе не нравится, то мы вообще никогда про это больше не говорим.
Я надулась.
– Ладно, я приму к сведению, – скрипнул зубами Лев, кружка с кофе в его руках была сжата, – и скажу тебе то, что думаю: меня раздражает тот факт, что ты открыто отвечаешь на провокации кого бы то ни было. Как и тот, что сама провоцируешь других. Чего ты этим добиваешься? – он подался ближе ко мне, – я хочу спокойствия и аккуратно иду к его достижению. А ты целенаправленно движешься по заледенелой пропасти, стремясь наделать трещин и провалиться.
Я помотала головой.
– Это не я ей позвонила, – ответила, – я вообще с ней боялась говорить. Но что мне было делать? Бросить трубку только потому, что я не хочу с ней общаться? Разве я сделала плохо тем, что попыталась с ней сохранить хорошие отношения?
Он молчал, разглядывая меня и думая.
– Хорошо, я понял тебя. Ты поступила верно, – согласился он, – но в следующий раз не бери трубку. Скажи ей, что ты занята или сбрось звонок. Не вступай в конфронтацию.
Я могла лишь кивнуть. Ведь следующий раз это и в самом деле может плохо закончиться – кто знает, что придёт в голову Лидии. Я не могла ей верить. Может сейчас мой отказ сделает её злой, и она подумает как начать меня преследовать. Только потому, что не послушала её.
– Хорошо, – выдавила.
Лёве мой ответ пришёлся по вкусу. Он улыбнулся и перешёл на другой разговор, будто ничего и не случилось. Я же осталась сидеть и думать над тем, как поступить правильно.
Глава 14 Воспоминания на семейном застолье
Папин день рождения всегда был шумным. По большей части из-за того, что в небольшую родительскую квартиру приглашались как минимум половина его коллег с работы, дальние и не очень родственники со стороны мамы, обязательно с детьми, и конечно же нередкие друзья, которых я всё не могла запомнить, за исключением нескольких, которых я знала с детства. Вот и сейчас – я набрала номер квартиры на домофоне, дёрнула дверь и продолжила бурчать:
– Готовься к тому, что все мамины дальние тётки будут смотреть на тебя как на восьмое чудо света, – нервно хихикнула, – а ещё та самая дальняя родственница будет сватать мне своего внука, которого я никогда не видела. Точнее, видела, но в далёком детстве. Ты слушаешь?
Я отвлекла его от телефона и потянула за локоть в лифт. Лёвины глаза расширились от удивления, пока он долго и внимательно разглядывал стены узкой лифтовой кабинки, немного брезгливо хмурясь и морща нос.
– Не выпендривайся, – с улыбкой сказала ему, и мужчина отвлёкся уже на мою наглость, – Что? Это тебе не элитное московское жэка! И не наша закрытая территория, которая на самом деле по уровню жизни как в Москве! – хмык, – и вообще, настраивайся на… как ты его тогда назвал? Не помню. «Отсутствие ремонта» в квартире. И не говори пожалуйста про это никому, иначе это будет выглядеть как… – дверь открылась, – мама!
Я радостно выскочила на встречу, обняв сперва её, а после отца. Вот ему я уже протянула пакет с подарком, не забыв сказать, как я его люблю.
– Лев, – кивнула мама, – как я рада, что вы вместе! – она наклонилась к моему уху и прошептала, – тетя Люда успела сожрать мне мозги насчёт своего Вовки, а там такой… интересный мальчик, – она выпрямилась, – ну что же вы! Проходите, мы так вас ждали, – хихик и тихо, – особенно Вовка.
Лёва в этот момент пожимал папе руку, поздравляя того.
– Все уже сидят, – зазывала мама, – особенно некоторые… – счастливое бурчание, – звали к двум, а они уже в одиннадцать… ой, Людочка, что же ты решила… подождала бы в зале!
– Камила! – передо мной предстала типичная мамина родственница необъятных размеров и неопределённого характера, – ох, и выросла! Какая ты… – меня обхватили и сжали, – худенькая и… платье какое… красивая, ничего не скажешь… щёчек, правда, не видно, а так… ох и красавица!
– Это Лёва, – указала на мужчину я, желая избавиться от дополнительного внимания поскорее, – мой жених, – под расширяющиеся глаза родственницы.
– А-э… – протянула она, разглядывая не обращающего на неё внимания Льва, – приятно позна… – а когда он прошёл мимо неё в зал, – н-не староват ли… жених?
Я расплылась в улыбке.
– В самый раз! – гордо прошла вслед за Лёвой мама.
Я честно пыталась не смеяться. И даже тогда, когда Лев строго поджимал губы, глядя на ту кучу народу, что уже сидела за столом и явно немного выпила, и на спокойные бежевые стены, слегка замусоленные от тяжёлой жизни.
– Здрасьте! – вошла в зал я, – папа сказал, что тебе положено козырное место напротив него во главе стола! – потянула жениха к нужному стулу я, – жарко у вас что-то, – следом открыла балкон, – это Лев, – представила, и захотелось ещё добавить «Вы все ему уже заочно не нравитесь и он брезгует, но будет молча терпеть, так что расслабьтесь», – у нас свадьба через два месяца. Я позже разошлю приглашения. Как у вас дела? – нашла знакомое лицо, – теть Люсь, у вас такая красивая брошь! Это ручная работа?
Мамина подруга медленно кивнула, боясь смотреть на мужчину по мою правую руку.
– Катенька, моя внучка делает, – почти не шевелила белыми губами она, – такая умница. Рукодельница.
– Не то слово! – поддерживала разговор с радостью я, не забывая накладывать находящемуся в… как бы это назвать… в стадии дикого испанского стыда Льва, – салатик? – под его медленное качание головой, – уже поздно – я положила. Ешь.
Лёва дернул губами в улыбке, но смолчал.
– А когда ты внуков папке-имениннику сделаешь? – кто-то из папиных друзей уже был пьян и весел.
Лёва мгновенно зло на него посмотрел.
– Бестактно и вульгарно, – громко и холодно отчеканил он.
– Дети после свадьбы должны быть, Сань, – улыбался папа.
– Так они уже есть! – разорвалась в счастье я, – двое. Правда с нами живёт только один.
Мама ахнула, смотря на меня в ужасе, но папа… такого хохота я от него не слышала давно.
– Камила! – пыталась заткнуть меня шипением мама.
– Что? – сделала вид, что не поняла я, – мне нужно было соврать? И вообще – они спрашивают глупость, а я отвечаю шоком для них. Всё честно!
– Камила, – тяжело вздохнул Лев.
Я закатила глаза.
– Кушай-кушай, – пододвинула к нему полную тарелку я.
– Всегда такой была! – всплеснула руками теть Люда, – ей взрослые слово, а она пять в ответ! Думала, израстёт девка, так…
Тут был наш с папой смех в унисон.
– Взро…слые, – хихикала я, глядя на жениха.
Лёва был настолько впечатлён происходящим, что откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди.
– Дорогой такой… – отвлекла от разглядывания мужчины мама, – телефон, – достала из папиного пакета коробку она, – Камила, ну зачем?
Я открыла рот.
– Что значит «зачем?» – отобрал у неё коробку папа, – не тебе подарили, вот и завидуй сиди!
Я растеклась в улыбке.
– Я научу пользоваться вечером, – смотрела на отца, смешного из-за чёрной с проседью бороды, в которой виднелась теплая благодарная улыбка.
– Какая у меня дочь молодец, – вытянул в руке подаренное папа, – вы с зятем… спасибо… дети.
Лёва шутку оценил.
– Это только Камилин подарок, мой… – он взглянул в телефон, – уже подъехал, – он повернулся к балкону, – окна выходят во двор?
Я застыла. Ну нет. Серьёзно?
Лев на меня даже не смотрел, только ждал, пока папа очнётся от шока и догадок, и подойдёт к нему.
– Можем сразу во двор, – поторопил его Лев.
Все гости смотрели на него. Ещё бы нет. Недогадливых здесь не было. Не жадных тем более.
– Ну пошли, – нахмурился папа.
Я выдохнула.
– Не обращай внимания на его «Не надо», – посоветовала жениху, – ему всё надо. У него старая королла, которую он вечно чинит.
Вот тут папа зло на меня зыркнул. Показала ему кулак в ответ и решила поесть салатов из нетронутой тарелки Льва – он их всё равно не тронет.
Входная дверь хлопнула за ними.
– Вы правда подарили папе машину? – прошептала мама.
Я пожала плечами.
– Я же сказала, мам. Это не я – Лёва мне даже не сказал, что будет что-то дарить. Я выбирала подарок от нас двоих. Хм… – я встала вместе с тарелкой и вышла на балкон, чтобы взглянуть вниз, – о. Это что-то тоже похожее на джип, – я хихикнула, – папа в восторге. Даже не отнекивается – сразу сел за руль, – смешок, – не переживай, мам. Лёва ему всё объяснит.
Думала она явно не об этом:
– Камила, вы с ума сошли?! Такая дорогая… вещь?
Я хмыкнула.
– Чего ты мне-то это говоришь? – вернулась на место, – ты скажи тому, кто подарил. Он тебе ответит.
Она поджала губы.
– Не дай бог отец согласится! – прошипела, – не дай бо…
– И что будет? – спросила я, – будет ездить с комфортом? Или продадите её – Лёве точно плевать как вы ею распорядитесь.
Мама лишь качала головой. Пока все гости разглядывали представление в окнах.
– Неправильно это, дочь, – кривилась мама, – ну нельзя так делать. Что ты с этой квартирой, что папа с… ох и обернётся это чем-нибудь…
– Чем? – я укусила горячий бутерброд, – я тебе говорила и скажу еще раз: Лёва точно не тот, кто будет что-то требовать взамен или… как это… третировать тебя этим подарком. Он вообще не такой! Мам, он если дарит что-то, то только потому, что хочет и может. Он очень хороший.
Теть Люда так не думала:
– Рожай побыстрей от него, – совет года, – сколько денег срубишь! Даже когда разбежитесь, платить будет.
Ага. Одна уже есть с такими мыслями. Второй я быть не хочу. И точно не буду.
– Нет, спасибо, – хмыкнула, – как-нибудь попозже.
– Ох, и глупенькая, – вздохнула тяжело тетка, – вырастишь, да повзрослеешь, точно поймёшь.
Грубить не хотелось. Но с языка так и просилось: «До вашего уровня только молодеть».
– Угу, – улыбнулась маме я.
– Нет, ну я тебе точно не нужен с таким мужиком, – заставил на себя посмотреть парень рядом с теть Людой, – Вовка, – напомнил он, – мы с тобой еще и в один садик ходили. Правда в разные группы.
Я медленно кивнула, думая о том, что двоих машинистов теперь до темноты точно никто не увидит.
– Пойдём… покурим, – не выдержали другие мужчины, – Лев курит? – кто-то из них.
Я мотнула головой.
– А пьёт что? – спохватилась мама, – схватила стопку и принесла её к месту мужчины.
– Он за рулём, – усиленно ела я, – так что он будет минералку.
Её я и налила, как только мы сели.
– Вы же на ночь останетесь, – напомнила она, – или уже передумали?
Снова помотала головой.
– В-водочки? – её взгляд горел желанием напоить того, кого здесь даже не было.
Я улыбнулась.
– Мам, давай он придёт, и ты у него спросишь, – кивнула ей, – я правда не знаю. Он обычно сам такое решает.
Забавно, что мне такого никто не предложил. Наверное, потому что я сама всегда отказываюсь. Ну не люблю я пить в компании родственников. Тем более то, что пьют они.
– Странные вы, – хмыкнул Вовка, – ты не знаешь, что он пьёт, что он будет дарить твоему отцу. Ты вообще о нём что-нибудь знаешь?
То, как он это произносил, бесило больше самих слов – с такой мерзкой ухмылкой, что сдерживаться в этот раз я не стала:
– Ну он же не ты, чтобы за него всё мама решала, – под всеобщее «Ах!», – странно вообще, что все мужчины ушли на улицу, кроме тебя. Машины тебе не интересны?
Возмущённая толпа удивлённо посмотрела на парня. Тот отчётливо покраснел лицом и выплюнул:
– Не переживай, мам, – смешок, – он эту дуру бросит быстро. Ты слышала, как она пальцы гнёт? Тупая курица.
Мой хрюк разнёсся по комнате.
– Вова, зачем ты так? – обиженно спросила моя мама, – да, Камила тебе немного нагрубила, но она и слова обидного про тебя не сказала. А ты так обзываешься!
Тёть Люда покраснела больше сына и дёрнула того за рукав футболки.
– Нельзя так, – прошипела она, а потом зыркнула на меня, – а ты рот закрой свой бесстыжий!
На этом моменте в проёме показался папа, вмиг став из улыбчивого и радостного злым.
– Уходи, Люда, – спокойно произнёс он.
– Руслан! – поспешно пыталась остановить его мама, пока тётка надувалась от недовольства.
– Я предупреждал, – отчеканил отец, – сколько можно твой яд терпеть? А ты, – на маму, – не защищай её. Надоела.
– Не по-людски как-то… – почти плакала мама.
Я довольно улыбалась Лёве, пока тот садился на своё место.
– Не по-людски говорить такое хозяйке дома, который тебя кормит! – папа смотрел чётко в глаза всё ещё сидящей тётке, – чего тебе ещё?
Та посмотрела на него с просьбой:
– Так мы же… хотели на ночь остаться. До завтра! Всего на одну ночь, пока… нам же к сестре только завтра…
Родители переглянулись.
– И когда ты хотела это сказать нам? – был строг папа.
Женщина пожала плечами.
– Дык как все расходиться будут, – не понимала в чём виновата теть Люда.
– А какая с неё хозяйка-то? – посмотрел на мать Вовка, – не её ж квартира.
Я в этот момент указывала мотающему головой Льву на спиртное.
– У меня доля, – пожала плечами на вопрос «родственника», – одна треть, – и зачем-то добавила хвастливо, – а ещё на мне трешка на Югославской в закрытой территории.
Зачем я это сказала? Улыбался только Лёва – остальные смотрели либо завистливо, либо осуждающе, как мама.
– Там где-то коньяк был, – наклонилась под стол я, – давай я найду.
– Я буду, если будешь ты, – сделал глоток минералки мужчина.
Я посмотрела на него с сомнением.
– Людочка, а у нас места нет, – виновато улыбалась мама, – Камила с… женихом в её комнате сегодня.
– Я против таких гостей, – чётко сказал папа, – думаю, Камила тоже, – на тетку, – оставайся сейчас, но хоть одно слово…
Звучало угрожающе.
– Папе понравилась машина? – спросила шёпотом, пока искала яблочный сок.
Его пришлось мешать с коньяком в моём стакане за неимением вишневого или цитрусового. Лёва кивнул.
– Он был впечатлен, но попытался отказаться, когда я отдавал ему документы – он хмыкнул, – нотариус оказался весьма кстати.
– Да, папа бы точно не поехал оформлять сам, – кивнула, радуясь, – правда…
– Камила, ты пьёшь? – недовольно следил за моим бокалом отец.
Я указала на Льва:
– Он без меня не будет, – объяснила.
Вот тут папа осуждающе посмотрел на жениха.
– Что значит не будешь? Ты должен выпить больше всех и съесть больше всех! – на полном серьёзе пророкотал он, – давай, зять. Тоста с тебя нельзя брать, но выпить… что ты ему эту блажь налила? – на меня, – где стопка?
Рука прикрыла лоб и глаза. Выглядело всё как мучительный вид позора.
Лёва терпел. По нему прямо видно было, что его серьёзное лицо просто не вывозит улыбку. Слишком уж всё дебильно.
– Руслан, – шикнула на него мама, – не перебарщивай!
Папа махнул на неё рукой.
– Поговорили мы, пока все эти бумажки писали, – решил раскрыть карты отец, – хороший мужик. Уважаю.
Вот тут я поняла, что папа успел нормально выпить перед нашим приездом.
– Деловитый, серьёзный. Много дел общих будем делать. Решили уже, – был доволен он, – работать я к зятю пойду. Вот прям завтра от этого ишак…
– Руслан! – мама.
– Ой, ладно! – на неё, – от своего бывшего начальника прям завтра уйду к тебе в бригаду!
Я хрюкнула.
– Получишь щас! – с улыбкой показал мне кулак папа, – за тебя, зять! – поднял тост он.
Мне было весело. Остальные пили, и им явно было ещё веселее. Но не Лёве, которому было посвящено ещё как минимум пять тостов.
– Чтобы у вас всё было хорошо, – перевела взгляд с меня на мужчину мама, – и… – она смутилась, – может быть и вправду… малыша.
И попала в тишину. Причём разглядывали все почему-то только меня, цедящую свой коктейль.
– Камиле нужно закончить учебу, – ответил за нас Лев, – к тому же, она уже успела сообщить, что к нам переехал мой сын. С ним тоже стоит наладить связь, – хмык, – хоть Камила уже более чем сделала это.
Мамино лицо вытянулось. Хмурый папа скрестил руки на груди.
– Вы приняли это решение совместно? – сузил глаза он.
Я кивнула.
– Это было предложение Камилы, – кивнул Лев, – в любом случае это будет происходить не сию секунду. Нужно время на адаптацию.
Вот тут слегка розовощёкая мама решила включить опеку:
