Андрей Арсланович Мансуров
Стать Ведьмой. Школа. Героическое фэнтези
– Всё продумано. Тюремщики отлично знают все слабые места Системы. Оружие дают только перед схватками. Боевое оружие. А тренировки – как у японцев – с деревянными макетами. Да и куда больше тут стражников, чем ты могла подумать. Но они – внутри, в галереях под ареной. Всё, как и сейчас: закулисная механика Сцены скрыта от…
– А как же… – она тщетно ворочала воспоминания в поисках нужного имени. Ах да – тоже футбольный клуб! – Восстание Спартака?
– А, небось начиталась Джованьолли? – она отрицательно покачала головой, – Нет? Ну тогда скажу тебе по секрету: ему помогли! Помогли организовать всё это «восстание», чтобы сместить Императора, и воспользоваться возникшим хаосом и паникой плебса и конкурентов-сенаторов, как предлогом, чтобы усилить тиранию и… Налоги!
После этого «свободы и права» граждан Великого Рима превратились в фикцию!
– А-а… Понятно. То есть – опять политические игры?
– Ну… Да. Политика и вообще подлейшая вещь. А вот и известнейший тебе пример: ваш Ленин как раз и считал, что красивыми лозунгами можно прикрыть банальную кровную месть за брата, ну и… Заодно – захват власти! Причём – с помощью буквально горстки хорошо инструктированных людей. Запудрив мозги так называемой «широкой общественности». (Вспомни: большая часть тогдашних «СМИ» была большевиками просто куплена! На деньги якобы немецких банкиров.) «Услуги» вооружённых людей, кстати, большевики тоже оплатили.
Ну, Ленин так поступил по своим соображениям. Подтвердил заодно, так сказать, свои теорийки… Чего они стоят – ты знаешь. А уж чего такая экспериментальная проверка стоила самой Стране – ты помнишь. Если не лично – хотя бы из Учебников истории.
– Мэтр Дониёр… Значит, Ленин – тоже наших рук?..
– Дело? Ну да. Как, собственно, и не только он. Правда, в случае с «большевиками» мы удачно прикрылись деньгами тех самых немецких Банкиров: все так и посчитали, что немцы хотят просто вывести Россию из войны таким замысловатым способом. А мы-то знали… – он прикусил губу и замолк надолго. Она пробормотала:
– Получается, вся разница между ними и нами – в том, что мы убиваем для дела. А они – для развлечения.
Мэтр кивнул, дёрнув щекой. Вдруг вскинул на неё горящие глаза:
– Что это мы сегодня – всё о плохом, да о плохом… Хочешь узнать и кое-что интересное? Невероятное?
Ух ты! Раз уж мэтр Дониёр говорит, что это – интересное… Да ещё – невероятное!..
– Хочу конечно!
– Тогда – остаёмся здесь же… Ну, в-смысле, в римской Империи, но – сменим время. Держи руку! А я воображу эпоху!
– Задача наша совсем проста. Ты – усыпляешь библиотекаря, я – ищу нужный свиток! – они стояли перед довольно большим зданием, очертаниями и пропорциями напоминавшем классический храм, но – без алтарей и прочих обычных религиозных атрибутов снаружи.
Они подошли ко входу. Она, вспомнив уроки леди Барбро, заработала руками, негромко распевая Заклинание.
Можно особо не напрягаться – внутри замкнутого пространства это действует куда сильней…
– Порядок. Кто бы там не находился – все спят!
– Отлично. Пошли. Нам нужно в опистодом. – и, видя её недоумение, – Ну, в заднюю, отгороженную, часть. Всё самое ценное всегда хранится там.
Судя по положению звёзд, время приближалось к четырём утра – самый коварный, как она знала, для часовых и сторожей, час: когда сон наползает неумолимо, словно туча на солнце, а бдительность ослаблена самоуверениями, что «раз до сих пор ничего не случилось – не случится и дальше!»
Они бесшумно вошли под своды портала. Двинулись, сквозь колоннаду и тишину гулкого пространства, к дальней торцевой стене. «Оригинальная» конструкция заставила её скептически хмыкнуть: храм называется – а в самой середине крыши – огромное окно! («Это – для освещения днём, – пояснил мэтр, – факелы здесь запрещены. Чтоб не поджечь. Больше всего эти храмы – ну, вернее, их крыши – боятся пожаров! Вспомни Герострата!»)
Здесь, на многочисленных полочках в нишах, поднимавшихся чуть не до потолка, (Как же они сами их оттуда?.. А-а, вот и лестницы!) хранилось не совсем то, что она привыкла видеть в библиотеках. Не книги, а – рулончики, свитки, трубочки, иногда – и круглые, как для чертежей, футляры из ценного, и приятно для её обострённого обоняния, пахнущего, кедра.
Мэтр вынул ничем не примечательный рулончик-свиток из одной из ниш. Взглянув на неё, кивнул. Она пригасила свечу на руке, и они удалились, оставив мирно досыпать лохматогривого мужчину, сидящего за столом в углу, уронив голову на руки, лежащие на крышке этого самого стола.
Уже на улице, убедившись, что всё тихо и спокойно, она спросила:
– А что – библиотеки разве не запирают на ночь?
– Нет. И бани тоже. И школы. А поскольку библиотеки всегда – ну, как эта! – находятся в храмах какого-либо Божества, их не… грабят. Страшный грех! Виновный подвергается остракизму и проклятью Богов!.. – он вскинул руки. Но она не испугалась. Тогда он тоже хмыкнул, – Не принято, словом, грабить Храмы. Тут – практически гарантия.
А вот частные дома запирают. И даже держат собак – обычного, то есть – профессионального, и даже имеющих нечто вроде своего «профсоюза», ворья и здесь навалом. Но Общественные Места они не трогают. Традиции. Сознательность. Культура!
– Надо же… Блин. А что это мы уволокли?
– Не уволокли, а позаимствовали. – он хмыкнул. – Свиток Клавдия.
Она недопоняла. Но спросить не решилась. Только традиционно почесала в затылке. Мэтр, и сам всё про неё понявший, пояснил:
– Он посвящён истории этрусков. То есть – народа, территорию которого Рим захватил. А самих этрусков подмял, поработил. И смешал с собой. Чтобы лишить земли, корней и истории. Кстати – Рим нагло воспользовался всеми достижениями этрусков в градостроительстве, планировке, канализации. А потом, чтоб не обвинили в плагиате и воровстве идей и технологий…
Словом – нету больше этрусков. И это, – он потряс трубкой, – последнее объективное свидетельство. Составленное не то чтобы очевидцем… Но хотя бы тем, кто действительно интересовался. Как позже интересовался побеждёнными галлами и Юлий Цезарь. Тоже, кстати, неплохой писатель. Сильно помог историкам – галлы о себе не писали…
А свиток этот, кстати, мы «позаимствовали» для тебя. Ну, и библиотеки мэтра Администратора: отдашь, когда прочтёшь!
А прочесть его стоит.
В том, что прочесть свиток стоило, она убедилась тем же вечером.
Правда, читать в постели шелестящий и всё норовивший скататься обратно в трубочку, и сыплющий на одеяло чешуйки и кусочки кожи, отслаивавшиеся с краёв, пергамент, оказалось неудобно.
Зато с языком всё оказалось в порядке. Как и с почерком: вот уж молодцы древние писцы – старались для потомков! Чернила тоже отличались стойкостью. Не выгорели. Может, для этого всё и хранилось в темноте… Однако по виду пергамент представлял собой палимпсест: то есть, выскобленный от предыдущего текста рулон, на котором написали повторно.
Значит, то, что написано позже – казалось современнику важней!
«Я, Клавдий Луций Германик, из рода Агенобарбов, повелел записать этот аннал, чтобы грядущие…
… стойко защищали последние земли, начинавшиеся в тридцати стадиях к северо-востоку от Вечного города! И только благодаря мужеству, дисциплине и боевым навыкам наших доблестных воинов, искусству военных инженеров, и мудрому руководству Консула Публия, проломили стены и захватили город Таркуинию…
… неудивительно, что остановить наших солдат, справедливо горящих желанием отомстить за гибель товарищей, оказалось невозможно! Впрочем, консул и не считал необходимым кого-либо останавливать. Так что избиение оставшихся в живых закончилось лишь со смертью последнего старика и младенца мужеского пола! После чего многие из этрусских женщин предпочли покончить с собой, нежели быть обесчещены, или оказаться проданными на острове Делос, или других рынках рабов, куда мы их собирались…
… захваченные в библиотеке манускрипты оказались сильно испорчены огнём, а то, что ещё можно было прочесть, я повелел тщательно рассортировать по важности и…»
Первые, полные самовосхваления и напыщенного глумления над поверженным и похоже, под корень вырезанным (Чтоб больше не претендовал на звание конкурента и учителя римлян!) народом, демагогические сентенции, она прочла по диагонали. А громоздко-напыщенное посвящение Сенату вообще пропустила. Интересное началось примерно после трети свитка, там, где закончилось описание «славной победной кампании».
«… ведут своё происхождение от славного героя Эутуроса, чей дед Мурсок и привёл народ эутурусов на эти земли. От злобных набегов соседних племён благополучно отбивался отец Эутуроса, Химора. Но только Эутурос истребил под корень злобных и коварных панитов и буриносов, после чего на два века воцарился благодатный мир.
Народ Эутуроса смог, наконец, хоронить скончавшихся соплеменников так, как это было принято при великом Гулле, в некрополях, во всём сходных с городами живых…»
Далее Клавдий рассказывал о том, какие замечательные гробницы устраивали этрусски для своих умерших, и как свято они верили в жизнь по ту сторону: снабжали покойников всем тем, что использовалось ими и в обычной, пока были живы. Больше всего римского императора поражало, что некрополи, города мёртвых, зачастую оказывались куда роскошней и обширней, чем города живых при таком погосте…
Сэра невольно чертыхнулась про себя, покачав головой: вот уж благодать для всяких «чёрных копателей» и искателей кладов!..
Раскручивая пованивающий всё сильней плесенью и шуршащий (Вот уж: папирус или бумага – великие в этом плане изобретения!) свиток, Сэра подумала, что точно так же себя вели и египтяне, скифы, да и десятки других древних этносов и народов, чьи традиции, предания и культура давным-давно утрачены, и вряд ли когда станут точно известны историкам… Раскапывающим жалкие остатки от разграбленных сокровищниц.
Разве что всё про эти вымершие, или выбитые народы может знать мэтр Администратор… А уж он вряд ли поделится с посторонними!
Но вот, уже в конце списка, проработав длинный список религиозных верований, обрядов, зависимости сельхозработ от разных астрономических примет, многочисленных божеств, странных обычаев, и даже Указов и Законов, которых придерживались этруски, и т.д. и т.п., она обнаружила нечто невообразимое: Предание. Миф. Легенду.
Как же назвать-то это?!
«… и настала сушь великая, и длилась она тридцать лет и три года. И выгорели все поля, и высохли все оливы. Пересохли ключи, озёра и реки. Почти весь скот пришлось забить, ибо нечем стало кормить и поить его – даже сгоревшая трава превратилась в прах, рассыпающийся и уносимый прочь порывами злого и колючего обжигающего ветра.
И воду для питья добывали в грязных оплывающих и иссыхающих ямах. И глоток густого вонючего, но жидкого ила, или грязи, почитался за счастье… Тогда воззвали жрецы эутуросов к богу Мантре: «О, благостный и всепрощающий! Воззри же на страдания верных рабов твоих! Ибо оскудела земля наша. И нечем нам кормить и поить жён и детей наших! Неужто оставишь нас милостию своею?!»
И плач великий стоял на земле Эутуросской подряд пять дней и ночей – все возносили моления к всемилостивейшему, отбивая поклоны и посыпая голову прахом земным, и горели огни на жертвенных алтарях горы Герсифайской!
И снизошёл Мантра благостный и всепрощающий к стенаниям народа своего!
Возник тогда образ пылающего ока в небе, и разнёсся оттуда глас по всей земле, так, что и в отдалённых концах её услыхали:
– О народ мой, услышал я плач твой! Тяжка ныне доля эутуросов! Ужели отрину мольбы плачущих и презрю слёзы младенцев невинных! Внемлите же!
Через два дня отверзнутся Врата мои. И будет вам спасение: готовьтесь к великому Исходу в земли далёкие, земли цветущие. Щедро родит там земля плодов в ответ на труды ваши, и реки там текут молоком и мёдом! И нет там болезней страшных, и врагов лютых. Соберите же то, что унести можете в руцех ваших, и скот мелкий оставшийся: только час будут отверзнуты Врата. И кто не успеет пройти, останется навсегда в земле этой проклятой, и не увидит никогда больше родных и близких своих из племени своего. (…)
И собрались все пред местом, где должны были явиться Врата, и ждали часа назначенного. И явились Врата – в ослепительном сиянии славы Мантры явились они. И больно смотреть было на них. (…) И все побежали, как были выстроены в колонны по родам их и семьям их, говоря друг другу: неужели хотим навсегда остаться здесь, когда обещано нам всех благ земных и мёда с молоком в пропитание!
И прошли все восемьдесят восемь родов их, и в каждом по шестнадцать семей их, и не осталось никого там, откуда бежали, ибо велико было отчаяние их и велико желание вступить в земли обетованные, земли предначертанные…»
Ух ты! Великий исход через… Врата!
Сэра покачала головой: слишком уж похоже на фильм «Звёздные Врата»… Неужели?.. Кто-то прочёл… Или как-то узнал про этот свиток там, дома?! И где тогда этот свиток? И куда же эти эутуросы?..
«… невероятное! Тела словно стали вдвое против прежнего легче! И дышать стало так трудно, словно новая земля та была высоко в горах, где всегда трудно дышится. Зато реки и правда, текли везде, по равнинам и горам, и пашня обильно родила! Созрела жатва их всего через два месяца, как бросили в землю первые семена, взрыхлив мотыгами, или с тяглом людским орал своих, ибо не мог ослабший скот пахать, а лишь еле шевелился в своих загонах, пока не взошла трава новая, и не смогли накормить животных…
Так обилен оказался урожай, что даже не могли убрать его сразу!
И восславили великого и всемилостивого Мантру, и воспели его деяния благостные и благословенные. (…) И женщины рожали по двойне, и скот плодоносил так, как никогда прежде. И вот, весьма увеличился в короткий срок народ эутурусский! Тесно стало родам их на месте этом, и стали тогда расселяться по земле новой во все стороны от того места, где вошли впервые в Землю Обетованную. И назвали то место Огилламли, что значит «благословен бог мой»!
…и тогда те, кто остался на первом месте, у камня, поставленного близ Огилламли, стали брать плату за осмотр и с тех, кто пришёл паломником восславить Мантру, и попросить его о милости. Но не понравилось это вождю клана Бурджиа, и пошёл тогда войной на… (…) А старейшины предостерегли его, указав, что гнев Мантры может быть столь же страшен, как беспредельная милость его…»
Тут начались пробелы в тексте – свиток оказался сильно подпорчен и подгнил.
Она застонала от досады, (Хамви на печке было вскинулся. Но увидев, что она успокаивающе махнула ему рукой, лёг обратно, не переставая, впрочем, поглядывать на неё полуприкрытым глазом.) что не может прочесть, чего там натворили чёртовы этруски – похоже, начали беситься с жиру. А такое никогда добром не кончается…
Достаточно вспомнить ту же Библию: вот уж где вся история спеси, самовлюблённости и тупости описана без прикрас! Как и геноцид коренных жителей земель, куда припёрлось поколение, воспитанное воинственным Моисеем, оголодавшее и намуштрованное за сорок лет скитаний по пустыням, и сразу начавшее «наводить свои порядки» в «земле обетованной и заповеданной». Бедные ханааннеи и аммореи…
Здесь аборигенов (К счастью для последних!) не нашлось. Иначе вся дурь оказалась бы направлена на них – как на «главных» врагов эутуросов. А врагов – не было. Первоисточники раздора прибыли вместе с восемьюдесятью восемью коленами «избранных».
Болваны хреновы! Их и так-то мало, а они ещё и междуусобицу затеяли…
Наверняка сейчас перебьют сами себя, так, что останется только «Ной и его сыновья». Или – как Ламех и его две дочери… После чего благополучно вымрут от вырождения: генный материал-то на Марсе достать негде! А то, что племена этрусков забросили именно на Марс, она не сомневалась – ну не в другую же Галактику! На такое даже у «Мантры всемогущего» возможностей… Да и энергии не хватило бы!
А ведь верно – в виде обрывков и намёков у многих народов сохранились сведения о том, что какой-то из них, этих самых народов, пришёл с Красной Планеты. И даже упоминалось – что именно с «планеты», а не страны, земли, края. Или «из-за моря»…
Ну и дела. А может, «милосердный Мантра» имеет отношение к тому самому Объединению межгалактических Рас, про которое ей намекал мэтр Администратор?
Как бы то ни было, ей вполне ясно, из-за чего они с мэтром «попутно» этот самый список Клавдия извлекли из «анналов» римлян… А то, глядишь, кто-нибудь снял бы с него копию – вот и готова дешёвая сенсация в духе Эрика фон Дэникена… Ну, или Анечки Чапман в купе с Игорем Прокопенко – они всё этакое обожают, и культивируют.
А это всё – правда. О вмешательстве Пришельцев.
Ну и бараны же в таком случае – уже эти самые зелёные человечки: переселили с Земли – сразу уж на Марс…
А когда припекло – а припекло явно! – вернули обратно на землю, и решили, похоже, больше не связываться! Вот и предоставили римлянам, не обладавшими столь древней культурой и столь «славными» традициями, зато обладавшим отличной воинской выучкой, дисциплиной и настырностью, доходящей до фанатизма, истребить и поглотить этих «высококультурных» и древних идиотов…
Вот теперь ей стала более-менее понятна позиция мэтра Администратора: никого никуда не переселять, и лишь следить, совершая минимальные изменения в прошлом, чтоб мальчишки с ядерными рогатками не перестреляли друг друга в запале азарта…
Бедные этруски. Похоже, они стали хрестоматийным примером. Для Авалона. Правда, вряд ли им от этого легче – теперь-то, когда исчезли во «мгле веков»…
Спала она в эту ночь плохо.
Всё время снились какие-то гробницы, города… Проходя по улицам, она буквально видела сквозь стены: в подвалах, в саркофагах, и прямо на полу – груды трупов. С открытыми в предсмертных муках глазами, и искажёнными стенаниями ртами…
Что же там натворили чёртовы «высококультурные»? Открыли, тоже, что ли, Атом? Отравляющие вещества? Газы? Или чего похуже?..
Завтрак прошёл в молчании. Хамви, поглядывая умными глазками, не чавкал. Не встревал даже Лукич. Видать, ощущал её подавленное настроение, и работу, происходящую в голове. Поев, и убравшись вручную (!) она всё же решилась:
– Здравствуй, Лукич!
– Здравствуй, Сэра. Спрашивай, не смущайся. Я же чую, что что-то не так!
– Да уж не так!.. Блин. Как сказать-то… А сделаем вот так: я тебе расскажу, а ты мне скажешь, что думаешь про это. И про то, как мне себя вести.
– То есть, ты чего-то боишься? – а молодец Лукич: зрит в корень!
– Да. Очень. Впрочем, нет – боюсь – не совсем то слово. Я, скорее, опасаюсь.
Встать не на ту сторону… Ну ладно, поживём – увидим. Рассказывать?
– Ну, рассказывай, что уж с тобой делать-то… Глядишь и полегчает!
От ворчливого и такого домашнего тона домового уже становилось как-то легче на душе: всё-таки он – за неё!..
– Тут такая, значит, история. Давным-давно, в земле итальянской, жило племя эутуросов. И вот напала на из страну жуткая засуха… – медленно, своими словами, она пересказала историю переноса чёртовых эутуросов на Марс и обратно.
– … и вот о чём я хотела бы спросить: те, кто перенёс их туда и обратно – виноваты в том, что произошла междуусобица, после которой от целого народа, да ещё на богатейшей местности, остались жалкие кусочки?! Или – нет?
Ответ последовал сразу же, и отличался редкой категоричностью:
– Конечно, виноваты!
– ?!
– Ну как же – пришельцы енти, туды их печень раскудрить, должны были понимать и сами – с кем имеют дело! Ну вот ты же, например, когда была маленькая, присматривала за Машкой? Следила, чтоб она не плюхнулась в колодец! Не грохнулась с дерева! Не ела с пола. Не попала под колёса там, на шоссе…
– Ну, и что дальше? Машка же – была дитём несмышлёным?
– Вот! Ты сама сказала! Ну а если б твоей Машке – да пулемёт в руки? От всей деревни нашей тогда ничего б не осталось, потому что Машке-то, как знать, может, понравилось бы, как из людей кровь-то красиво брызжет! И как они падают, и дёргаются!.. Может, она посчитала бы это за новую игру…
А смерть – не игра. И пулемёт – не игрушка.
– Кажется, я поняла. То есть – нельзя решать проблему, перевозя людей просто на всё готовое… Потому что «детские» проблемы переедут туда вместе с ними же!
– Точно. Каждый должен сам набить все положенные шишки, и передумать все положенные думы – тогда, может, он и станет… Взрослым. А может – и не станет! Задумываться и принимать верные решения свойственно, ой, немногим!.. А большинство, как бараны, обвиняют кого угодно – соседа, брата, жену! – в своих же ошибках и проблемах! Сама видала таких! Большинство людей даже сейчас предпочитают идти лёгким путём – никогда не признаются даже себе, что сами – идиоты! Кто-то, дескать, обижает, гнобит, и зажимает их, таких замечательных и талантливых… А вот если бы им дали развернуться в полную силу!.. Понимаешь, о чём я?
– Понимаю, Лукич. – она и правда понимала. А уж сколько попадалось таких идиотов ей!.. Которые действительно готовы были обвинять во всех своих бедах хоть глупую жену, хоть вредную тёщу, или кретина-начальника… Да хоть – Дэнь Сяо Пина, только б не признавать собственных, вопиющих, ошибок, и… Банальной лени и дури!!!
– Думаю, ты прав. Все по поговорке: «Если б ты хотел каждый раз давать пинка виновнику всех твоих забот и хлопот, через месяц не смог бы сидеть!» Нельзя давать хоть что-нибудь человеку… Да и целым Народам – нахаляву. Даром.
Победы или просто – результата, надо добиваться самому. Да это, в-принципе, давно известно: даже те, кто находили клады, получали наследство, выигрывали в лотерею – не разживались с этого никогда! Потому что наивно думали: «вот если мне упадут с неба халявные деньги – уж я-то развернусь! А не как эти дебилы Петровы, что про…рали на всякую …ню наследство тёти Мани!»
А когда случалось – то есть – подфартило! – про…ирали всё точно так же!
– Ну… да. Ты поняла мою мысль. Да я даже вижу – ты и сама думаешь так же.
– Думала. До того, как узнала о переселении этрусков. А потом… Засомневалась.
– А зря. У каждого возраста должны быть свои игрушки. Пока малыш не научился ползать – ходить не начнёт. Пока не выговаривает буквы – слова складывать не научится.
– Спасибо, Лукич! Ты вернул мне «так сказать» спокойствие духа. И мозг немного на место вправил!
– Да ладно, не благодари уж, тоже мне удовольствие – «спокойствие духа», – тон снова ворчливый, но чувствовалось, что Лукич и сам доволен. – Правда, насчёт мозга я не уверен – а что, он у тебя и правда есть?!
Она облегчённо рассмеялись. Лукич побулькал – он смеялся так. Даже Хамви привстал и похлопал крыльями, снова виляя бесхвостым торцом.
Сэра встала. Она уже чуяла приближение…
– Здравствуйте, мэтр Андервуд!
– Здравствуй, Сэра. Ты сегодня, смотрю, встала пораньше.
– Да. Очень уж хочется научиться расспрашивать деревья и камни! – мэтр показался ей слегка растерявшимся:
– А… Откуда ты узнала, что сегодня мы займёмся разговорами с растениями, и природными… э-э… образованиями?
– Не знаю – просто почуяла! А что – разве не так?
– Так-то оно так… Похоже, я тебя недооценивал. Учишься быстро. И схватываешь на лету. Бедная Леди Барбро – она не любит, когда копаются в её воспоминаниях.
– Намёк поняла! Никогда не буду копаться у кого-то… без спроса!
– Вот, осмотри его внимательно. Шершавый ствол, пара корней повисла как бы в воздухе – это дожди вымыли почву из-под них! – крона слегка пожухла… Ну правильно – пока ты здесь живёшь, дождей куда меньше обычного! (Кстати: это – упущение! Имей сострадание к несчастной сосне – поливай её… и всех остальных.) Ну, это я к тому, чтобы ты… Как бы это сказать… Вначале поняла наружную конструкцию, стиль, или уклад жизни, а затем уж переходила на внутренний, так сказать, Уровень: Понимание.
Затем – сопереживание. Отождествление своего «я» – с его… Сознанием.
Пока не усвоишь потребности, интересы и приоритеты, так сказать, опрашиваемого, нечем будет заинтересовать его. Склонить, как говорится, к сотрудничеству! Ясно?
– Ну… Вроде, ясно. Но – как же? Ведь у него, – Сэра хлопнула шершавый и замшелый у корня ствол в два обхвата по коре, – вроде, нет мозгов в нашем представлении?! Как же мне приблизиться к нему… Духовно?
– Хм-м… Ну, можешь, например, обнять его покрепче… – увидев её вскинувшиеся брови, мэтр поспешил поправиться, – Шучу, конечно. Но прикоснуться придётся. Да, положи ладонь. Так. Теперь представь, что тебе нужно питаться и пить. Воду ты закачиваешь не через рот, а через… Скажем, ноги. Н-да. А питаешься – руками. Грудью, лицом… Словом, всем тем, что подставлено солнцу!
Да, понимаю, что звучит дико! Но пока ты не поймёшь, не представишь себя на месте дерева ли, камня, ветра или ручья, никогда не сможешь настроиться… Как бы на их волну. Ну, говоря техническим языком мэтра Администратора – несущую частоту сознания донора. А ты – соответственно, пока – акцептор. То есть – воспринимающий.
Ладно, что-то я разболтался. Мешаю. Сосредоточься! Ты должна почуять его суть, его жизненный процесс. Рост в высоту. В толщину. Питание… Давай! Вперёд!
Вот уж озадачили, так озадачили!
Она с подозрением взглянула на шершавый и словно глянцевый ствол.
Кора… нет, кора к самому дереву уже наверное не относится: она – отмершие клетки, нужные ему только для защиты от внешних врагов! И окружающей среды, когда холодно. И от лосей и всяких зайцев, когда те пытаются жевать зимой с голодухи всё, что жуётся… Двинется-ка она глубже – туда, где и правда, словно кровь, бегут по капиллярам соки, извлечённые из недр почвы, те, что с растворёнными солями.
Нет. Пока – никак. Ладно. Попробуем с другого конца – от кроны!
Вот она стоит, раскинув широко и привольно руки-ветви, и ощущает каждой клеточкой тепло и давление света, и дуновение ветерка. Вот её словно сгибает порывом. Нет – она прочно стоит на ногах, прорастя глубоко в… В ту странную среду, откуда её поит кто-то… А она сама себя и поит! Там, внизу – на кончиках пальцев, (Если можно назвать их пальцами!) миллионы ртов – пор, через которые она всасывает… А как она всасывает? Э-э, неважно, плевать на сложное словечко «осмос», которое она выудила из разума учителя. Но… Но где же – сознание сосны? Может быть, ей постараться замедлиться? Чтобы… «синхронизироваться»? – снова подсказка от мэтра.
А – как?
Она постаралась замедлить дыхание, и упорядочить мысли, летящие, словно дикие кони в мексиканских прериях, спасаясь от ковбоев и их лассо… Спокойней, спокойней.
Ага – есть Контакт.
Но Боже – что это за… Сознание. Словно у… ребёнка-дауна. (Тьфу-тьфу!) А впрочем – и это – великое достижение!!! Дерево, пусть медленно, пусть не всегда верно, но – мыслит!!! И мыслит оно…
О чём угодно, но – своём.
Здесь нет места для посторонних. Для каких-то Сэр…
Впрочем, мэтр говорил, что она может его как-то… привлечь к сотрудничеству. Заинтересовать в себе. И в своих услугах. Вот. Она может предоставить ему услуги.
Отогнать тучу от солнца. Выгнать кротов и медведок из-под корней. Убить личинок соснового хруща, нагло жрущих эти самые корни… Да даже – воды поддать к корням!
Она попробовала мысли передать туда, в сознание, странно растёкшееся по всему пространству организма под названием «дерево», и к мозгу, не имеющему столь строгой локализации, как, скажем, у неё…
– «Дерево! Слушай меня, дерево! Я убью личинок, поедающие твои корни, если согласишься ответить на мои вопросы!»
Молчание. Странно. В чём дело? Её не слышат? Или попросту – игнорируют?
Она не привыкла к тому, что её игнорируют! И подсознание (Считало оно, что ли, опять «полезную информацию» из мозга профессора?! А лихо!..) подсказало – надо не заманивать, а отобрать что-то. Нужное для жизни. Действовать – с позиции силы! Ну-ка!
Она заблокировала напряжением воли тысячи капилляров-канальцев в коре, несущих живительную воду вверх, к кроне. Первые мгновения ничего не происходило.
О-о! Есть ответ:
– Во-о-о-ду! Об-рат-но! Сде-лай – во-ду – об-рат-но!
– Сделаю. Если ответишь на мои вопросы.
– Отвечу. Спрашивай. Верни только воду! Пить! Скоре-е! Верхнее тело погибнет!
Ничего, подумала она, за две минуты никто не погибнет. Но… О чём же спросить?
– Сколько тебе лет?
– А – что – такое – лет? – вот блин! Да уж: понятия и термины у них явно разнятся!
– Сколько раз за твою жизнь наступало время… Когда вода в земле замерзала?
– Восемьдесят три раза.
– Ты… Можешь разговаривать с другими дере… Такими, как ты?
– Да. Могу! Верни, пожалуйста, воду! Воду!
– Э-э, ладно! Возвращаю! – она ослабила и убрала блок. Вот, значит, как. Деревья понимают разговор только с позиции силы. Какое уж тут, к дьяволу, сотрудничество!
Ладно – отрицательный результат – тоже результат. Пора возвращаться.
Она представила, что её Дух снова влетает в старое тело…
Опаньки! Тело-то… Лежит себе на мягкой хвое на земле, а вокруг… Темнеет! Закат! Да что ж такое… Сколько же она так?!..
– Девять часов! – послышалось ли ей, или в тоне мэтра Андервуда сквозит живейшее удовлетворение?! – И это ещё очень хороший результат для первого раза! Кое-кто – не будем называть, кто, хотя это был мэтр Администратор! – хе-хе! – первый контакт закончил через двое суток! Да и вообще – с деревьями и кустами нужно общаться лишь в крайнем случае! Только если вокруг нет даже мышек! Ну, или других зверушек: уж те-то порезвей. Мыслят и отвечают. А деревья – реально, как у вас сейчас дома выражаются, «тормоза»!
И – ты правильно всё поняла! – вредные тормоза! Пока не поймут, что ты можешь доставить им массу серьёзных неприятностей, на контакт и помощь не идут!
Но! Всё же могут возникнуть ситуации, когда придётся что-то расследовать, а больше помочь будет некому – ну вот не было вокруг других свидетелей!.. Поняла?
– Да. Вроде. А что, они и правда, могут видеть всё, что происходит вокруг?
– Нет. Видеть – нет. Но чувствовать… Они как и мы – могут считывать эмоции. Особенно сильные. И если залезть им в память – вполне можно вычислить, кто это рядом с ними прошёл. И о чём он в это время… Нет, не думал – а страдал. Или – намеревался что-то сделать. Обычно – нехорошее. Потому что так, тихо и без свидетелей – работают только… Профессионалы. Маги – отщепенцы. Или убеждённые наши враги.
Однако… Дай Бог, чтоб тебе не пришлось с ними встречаться. Тебе ещё рано!
Она сглотнула. А работёнка-то у неё намечается…
Чем дальше – тем, как говорится, веселей!
– Сегодня форму тебе делаю я! – это храброе заявление Леди Барбро не застало Сэру врасплох – она уже видела в мозгу учительницы, что сегодняшнее задание – особое. Не то, чтобы сложное, но ответственное. Значит, нужно довериться! С другой стороны, чего ей переживать: позволила же она мэтру Дониёру «одеть» её в римские причиндалы.
Под умелыми руками и сосредоточенным взглядом её джинсы и футболка превратились в… Форму СС. Волосы под пилотку леди Барбро упихала, заплетя в тугую косу.
