Андрей Арсланович Мансуров
Под игом чудовищ. Возмездие
Избиение приостановилось: она почувствовала, как продолжает конвульсивно дёргаться вся нижняя часть тела, в ожидании нового удара. Но поделать с собой ничего не могла: тело – это одно. А её воля – совсем другое! Чёрт бы её побрал, эту волю…
Да и гордость вместе с ней!
– Посмотрите-ка, ваше Величество! Кровь-таки пошла! Но как-то медленно. И – всего чуть-чуть!
– Хм-м… Думаю, кровь такая вязкая оттого, что она обезвожена. Нужно бы дать ей попить. А заодно и воспользоваться снова мокрой тряпкой.
Воспоминания о страшных муках, связанных с мокрой тряпкой, которую клали ей на лицо, поливая затем водой, заставили её закричать:
– Нет! Не нужно тряпки!
Некоторое время царила тишина. Затем голос его Величества, с некоторым даже удивлением, произнёс:
– Надо же!.. Мы – вернее, ты, дорогая! – смогли всё-таки вырвать из её Величества признание, что ей не совсем безразличны наши старания «расшевелить» её память. И чувства. Что ж. Почему бы нам не проявить в таком случае гуманность? И не удовлетворить нижайшую просьбу нашей королевы? Тряпка отменяется.
Ну-ка, доставай кол!
С «колом» леди Наина ещё не встречалась. Но быстро поняла, что это такое: аккуратно заточенное и сужающееся к концу орудие длиной и толщиной у основания с ногу. Она с раскаянием подумала, что лучше бы она согласилась на ещё одно утопление… Но просить теперь об этом уже поздно: мучители только посмеются, и поглумятся всласть над её «непоследовательностью» в желаниях…
Кол пристроили в вагину. Остриё оказалось, словно специально (А, впрочем – без всякого «словно»!) не заточено остро. И в её тело входило медленно, разрывая и сминая нежные ткани, густо пронизанные нервными окончаниями. Леди Рашель, которая занималась этим с широко раскрывшимися и горящими адским огнём глазами, ещё кол и покручивала, чтоб причинить его грубо обтёсанными гранями как можно больше мучений!
Когда оказалась продвинута внутрь часть длиной с ладонь, её главная мучительница прокомментировала:
– Не могу всунуть дальше! Сил не хватает!
– Ну правильно. Там же какие-то кольцевые мышцы – особо сильные и прочные. Впрочем, ты и так неплохо поработала: смотри: толщина тут уже с мой кулак! А чтоб затолкать дальше, туда, где толщина с бедро, придётся так и так воспользоваться кувалдой! Давай-ка, я подержу, чтоб было удобно целиться, и чтоб её Величество не вытолкнули засунутого обратно, а ты – приступай!
Петли и скобы из медной проволоки надёжно удерживали её ноги и туловище, так что ни отползти назад, ни помешать исполнить чудовищную угрозу она никак не могла. Поэтому оставалось только вдохнуть поглубже, да помолиться про себя. О том, чтоб умереть поскорее!
Но не удалось. Первый же удар показал ей, что вся боль, что она испытала прежде – ничто в сравнении с той, когда толстый кол раздирает действительно сильные мышцы, и внутренности, и обдирает внутреннюю поверхность кожи вагины, доставляя неземное блаженство тварям, что сейчас злобно и громко ржут, издеваясь и радостно комментируя истошный вопль, что вырвался из её груди!
– Смотри-ка, милая! Проняло! Кажется, мы нашли самое чувствительное место у её Величества!
– Да, похоже. Ну что? Пари? До какого момента думаете, она останется жива?
– Ну… Вот до сюда! – ей показали на грудь.
– Не-ет. Эта сучка очень живучая. Особенно после того, как её два раза чинила Машина. Думаю – до сюда! – ей провели ладонью по горлу.
Понимая, что так и будет, и мученья предстоят небывалые, она закричала: отчаянно, зло, выплёскивая всю ненависть, что скопилась в сердце, словно ожидая, что стены чёртовой пещеры рухнут, и погребут под собой их всех: и её, распятую на верстаке для пыток, и обеих её мучителей…
А примерно так и произошло: её затрясло, свет вдруг исчез, а потом сменился мягким полумраком. Она обнаружила, что её поистине немилосердно трясут за плечи, выкрикивая со слезами в голосе:
– Наина! Милая! Сердце моё! Да что же это такое… Очнись! Ну пожалуйста! Не нужно так страшно кричать! Просыпайся уже!
Она взглянула в лицо того, кто навис над нею: лорд Айвен – в свете лампадки, горящей перед образами в углу, его кожа отливала бронзой.
Господи! (Прости, что помянула всуе!) Как он напуган! И несчастен! В глазах стоят слёзы, и рыдания буквально душат этого бесстрашного во всём остальном мужчину. А отчаяние в голосе показывает, что он скорее согласился бы сам вытерпеть всё то, что досталось ей тогда, в подвале Эксельсиора…
Он любит её. Он всё ещё любит её. А она…
Да, она тоже привязалась к нему. Капитан её личной охраны, а затем мятежник, спасший от смерти её главную конкурентку в «борьбе» за обладание душой и членом его Величества. Её злейшую врагиню.
А затем спасший и поместивший в с…ную Машину, уже почти ни на что не надеясь, кроме Чуда, и истово молясь, её обугленный череп, цинично раздавленный сапогом его с…ного Величества, и все до последней полусожжённые косточки скелета…
Она смотрела и смотрела в его блестящие от слёз глаза. Чувствовала, как медленно отпускает душу ледяная лапа страха, теплеют похолодевшие ладони и ступни, и хочется поцеловать этого наивного мученика, в который раз вырывающего её из лап страшных кошмаров… Она отлично понимала, что никто и никогда не любил, да и не будет любить её столь отчаянно, столь сильно, столь безоглядно.
Лорд Айвен трясти её перестал, и тоже глядел, глядел на неё, ничего не говоря.
Она тоже молчала: а что говорить, если всё понятно без слов? И проклятые сны, где её пытают, душат, топят, хлещут, распинают и сжигают, навещают её не реже, чем раз в месяц. И то, что она беременна, нисколько их чудовищной правдоподобности и реальности не уменьшает, как она, было, надеялась. Королевский лекарь сказал, что со временем всё пройдёт, но сейчас ей в её положении не нужно принимать никакие лекарства, усиливающие сонливость, и успокаивающие и тормозящие деятельность разума: ребёнок может вырасти заторможенным. Или вообще – глупым.
Лорд Айвен тяжело вздохнул: бедняга. Она понимает его. Он уже тысячу раз просил у неё прощения, что, получается, сам и помог леди Рашель справится с наёмными убийцами. То есть – спас от смерти. И довёз до места, где остановился сир Ватель на зимовку. А вернее – приехал в Эксельсиор. Чтоб воспользоваться услугами «проверенной» лордом Юркиссом Машины.
И тысячу раз она пыталась убедить его в том, что он ни в чём не виноват. Что именно она тогда была преступницей, действительно составившей коварный замысел убийства своей первой фрейлины. И что её постигла вполне заслуженная кара.
Лорд Айвен вздохнул. Разлепил наконец спёкшийся рот, и столько в его голосе было страдания, что её резануло по сердцу:
– Любовь моя. Если моя смерть поможет облегчить твои страдания, и избавит от чёрных воспоминаний – я согласен. Можешь взять мою жизнь!
Ну что за балбес! Как сделать, чтоб он перестал болтать глупости?
А впрочем, она знает отличный способ заставить его понять свою необходимость ей: ну-ка!
Она изящными и тонкими, но вполне даже сильными руками перевернула его на спину. Принялась молча ласкать и покрывать поцелуями его покрытое холодным потом, и словно сведённое судорогой лицо. Туловище. Живот…
И вот у бравого лорда исчезли (Ну, или отошли на второй план!) мысли, которые ей сейчас ни коим боком не хотелось бы развивать… А появились другие.
Однако вскоре ей пришлось лечь на спину самой: лорд Айвен предпочитал быть сверху! Однако теперь он старался всё сделать, не наваливаясь ей на живот: а молодец! Заботится и беспокоится! И о ней, и об их сыне!..
Когда с её уст слетел стон теперь уже наслаждения, а тело забилось в экстазе, лорд Айвен замер, погрузившись в её лоно как можно глубже: уже выяснил, что так ей приятней всего… Но позже, когда она осознала, что опять расцарапала до крови всю его многострадальную спину, и извиняясь, хихикнула, он всё же сполз с неё – мягко и осторожно.
Бедняжка! Придётся после всего опять смазать ему царапины целебным бальзамом. Но это уже потом: а сейчас надо помочь бедняге тоже… Снять нервное напряжение! Леди Наина, хитро улыбаясь в его настороженные и растерянные глаза, переползла ближе к паху своего спасителя, супруга и любовника. Её чувственные губы быстро смогли довести красноголового воина до того состояния, в котором она сама побывала чуть раньше – лорд Айвен всегда старался в первую очередь ради неё! И до извержения не доводил.
Ну так долг, как говорится, платежом красен!
Уже позже, когда она лежала, умиротворённая и разгорячённая, на его широкой груди, леди Наина всё же решила сказать:
– Дура она.
– Кто, сердце моё?
– Леди Маргарет.
– Почему?
– Такого мужчину и рыцаря как ты, нельзя никому отдавать!
Лорд Айвен – она почувствовала даже не глядя! – покраснел. Зашевелился.
– Ничего не говори, милый. Просто молчи. – она накрыла его рот своей маленькой ладошкой, – Я сама всё скажу.
Мы с тобой – идеальная пара.
Потому что связаны и общими страданиями, и чудесным спасением, и будущим ребёнком…
– А любовь? Как же – любовь, моё сердце?
– Разумеется! Разумеется. Куда ж без неё? Без любви. – она, зная, что он не видит её лица, обращённого к его животу, позволила себе цинично ухмыльнуться.
«Слухами, как говорится, земля полнится.
Нет, не то, чтоб они и правда служили источником правдивой и достоверной информации. Но вычислить их подлинную составляющую такому ушлому и вредному мужику как я, проблемы не представляет. А вычислил я следующее.
Лорд Дилени отослал в Эксельсиор пару десятков покалеченных и раненных. Для того, чтоб Машина «починила» их – вернула откушенные конечности и заделала дыры, появившиеся в телах из-за не в меру ретивых гигантских ящериц. После этого ему наверняка предстоит встретиться и с другими проблемами. Дорога одна, армия везёт много тяжёлой осадной техники, и волей-неволей вынуждена двигаться по ней. И уж лорд Хлодгар наверняка постарается всячески осложнить их продвижение к его последнему оплоту.
Из наиболее возможного могу припомнить и предположить использование мин, отравление источников воды, и нападение огромных крыс и ядовитых насекомых и мышей. Ну, или кто там у Хлодгара остался в распоряжении. Думаю, впрочем, что мало кто.
Однако, что именно применит чёрный Властелин – несущественно. Лорд Дилени – парень ушлый. И реалист до корней мозгов. Наверняка он найдёт способ минимизировать потери. А то и вовсе избежать их. Для меня сейчас важней другое.
Сценарий кампании я себе представляю примерно так: лорд Дилени доходит до озера с Аутлеттом. Никакой «осадой» или штурмом он заморачиваться, конечно, не будет. А поступит просто: так, как поступили с крепостями лорда Хлодгара до этого. Ну, с теми, что возвышались позади трёх линий редутов перешейка. То есть – попросту говоря, спалили до тла. Всё логично и грамотно: гореть в каменных мешках почему-то всегда находится чему: тут тебе и стропила, и балки, и перекрытия потолков разных уровней… Да мало ли! Можно гарантировать: лорд Хлодгар обречён. И если никуда не сбежит заранее, или не применит что-то такое, особенное, о чём пока не догадываюсь даже я, спасенья ему и его приспешникам – нет!
Ставлю десять против двух, что всё же лорда Хлодгара прикончат. В его же замке. И после этого наша бравая армия в полном составе двинется к пресловутым пещерам Предтеч. Вот здесь дело посложней. Потому что даже такой порядочный, но лишённый воображения и прямолинейно мыслящий командир, как лорд Дилени, должен понимать. Что с тем, что хранится сейчас в недрах этих самых пещер, можно запросто завоевать весь Мир. Не говоря уж о Семиречьи. Тут делать ставки, само-собой, проблематичней.
Но всё же рискну: поставлю пять против трёх, что лорд Дилени ничего оттуда не возьмёт. А выберется, (Разумеется, всё лично осмотрев!) и прикажет запечатать всё каменными валунами и скальными обломками. Людей для этого у него достаточно. И в одиночку распечатать то, что они будут там наваливать в течении, скажем, недели, будет абсолютно невозможно.
А следовательно – мне сейчас, поскольку я один, смысла соваться на эти земли, и в эти пещеры, никакого нет.
Значит, придётся-таки, как я и наметил, дождаться только достоверных известий о благополучном окончании славного Похода, смерти лорда Хлодгара, и запечатывании пещер Предтеч мощной пробкой.
Ну, такой вариант, если честно, меня устроил бы больше всего. Армия Карпадоса сейчас примерно в полтора раза многочисленней армии Тарсии. А, думаю, это соотношение скоро станет ещё больше: поскольку ополчение лорд Дилени после похода наверняка распустит. А если я сумею убедить и властителей других стран присоединится к армии Карпадоса, что нужно вторгнуться в мою любимую Тарсию, чтоб отобрать то, что не принадлежало им до сих пор – то есть, земли, милостиво брошенные нашим, как кость, «волшебником» Стратфордом! – завоюем всё очень легко. Ну, или не очень – лучники у лорда Дилени очень даже на уровне. Но уж я-то знаю, как защититься от калёных бронебойных наконечников!
Немного тормозит меня только мысль о том, что мне лично, если честно, лорд Дилени ничего плохого не сделал.
Да и мужик он, и по слухам, и по личному впечатлению, хороший. И властитель, если уж на то пошло, из него будет куда лучший, чем, скажем, недоброй памяти сир Ватель. Или даже я. А если я нападу, к примеру, на леди Наину, Наместник Дилени наверняка поспешит ей на помощь. Ведь все положенные Договора, и, что самое важное – договорённости! – у них и подписаны и достигнуты.
Так что на какое-то время мне так и так придётся притормозить свои коварные планы. И уже только через некоторое время отправиться вскрывать пещеры, преодолев тем или иным способом препятствие в виде Тарсии и её нового Протектората. Ну, или совсем уж в обход – через заснеженные и заледеневшие пустоши дальнего севера.
Э-э, ладно: не будем загадывать. Я, собственно, никогда не был рабом своих собственных планов: захочу – сделаю, как запланировал, захочу – изменю. Или вообще всё переиграю. В этом и состоят преимущества независимого и незашоренного циничного разума: для него нет никаких шаблонов! Стереотипов. Ограничений.
Короче: сделаю, как захочу!»
На то, чтоб завалить широкий коридор, ведущий к запертым теперь внутренним дверям первой пещеры, ушло непозволительно много времени: десять дней.
И все эти десять дней армия Тарсии только и делала, что добывала, и стаскивала, а особо тяжёлые – и свозила: валуны и скальные обломки к пещерам Предтеч. Заделывать, к счастью, пришлось только главную, широкую. Потому что две боковых, те, что меньшего размера, оказались обманками. То есть – никуда не вели. И через несколько десятков шагов просто кончались самой банальной скалой. Леди Ева, когда он спросил её, что она об этом думает, только пожала плечами:
– Ничем не могу помочь, милый. Всё так было и всегда, насколько мой бывший помнил. А сама… Тоже ничего не вижу: ты же знаешь: я могу «вытрясти» что угодно из людей, кое-что – из животных и птиц… И совсем ничего – из деревьев, земли и скал! Так что не являются ли эти ходы хитрыми лазами на второй и третий Уровни – сказать не могу. Ты уж как-нибудь сам прими решение.
Попытки поколупать торцы странных коридорчиков кирками и ломами, впрочем, тоже ничего не дали: скалы, как скалы, камни, как камни: колупаются. Хоть и медленно. Так что лорд Дилени вполне заценил колоссальную работу, проделанную древними инженерами и строителями, выбурившими и вырывшими столь огромные полости в монолитном граните.
Собственно, делать им с леди Евой и лордом Борисом, пока доблестные бойцы, вдохновлённые умной мыслью о том, что если запечатать всё как следует, то угрожать их любимой стране больше никто и ничто не будет, пыхтя и сопя, истово работали с валунами, было нечего. Вот они и сидели в штабной палатке, иногда приглашая и лорда Эштерхази, и лорда Расмуссена, и других командиров. Но особо «попланировать» не удавалось.
Да и что тут можно спланировать?!
Отход назад, к Эксельсиору? Ну так оно и так понятно: отойти придётся. Роспуск подразделений ополченцев – стариков и подростков? Тоже сомнения не вызывает – раз нет внешнего врага – надобности в них нет никакой. А кормить и содержать за казённый счёт лишнюю тысячу едоков смысла нет. Захват и удержание отравленного, заражённого, и сожжённого дотла каменного каркаса, что остался от Аутлетта, тоже бессмысленны.
От кого его оборонять?!
Единственное, что можно было бы пообсуждать – так это проблему спешного заселения и освоения земель, любезно предоставленных им лордом Стратфордом. Но это – не вопрос для обсуждения на совещании Штаба армии. Это – вопрос для обсуждения на Совете при Наместнике. Осталось назначить министров, камергеров, лордов-распорядителей, Казначеев, и прочих придворных дармоедов. Впрочем, у лорда Дилени они точно не будут просиживать задницы на удобных креслах – работы по обустройству Протектората предвидится море.
Поэтому когда каменный завал достиг глубины примерно ста шагов, лорд Дилени решил, что этого более чем достаточно. Теперь чтоб разобрать, и вытащить обратно по спуску всё «навороченное», у желающих ушло бы тоже не меньше недели. И то – при условии, что их была бы, вот именно – целая армия.
Выступили после ночёвки. Поход до лагеря возле Аутлетта никакими событиями не запомнился. Впрочем, как и поход до Эксельсиора. Правда, поскольку бросать ненужные, вроде, теперь тяжёлые осадные орудия лорд Главнокомандующий не захотел, на обратную дорогу ушло почти столько же времени, сколько и на путь сюда – месяц.
К сожалению, особого торжества, или даже простого удовлетворения, его люди, как отметил лорд Главнокомандующий сам, да и леди Ева подтвердила – не испытывали. А испытывали все досаду и разочарование. По поводу того, что не удалось ни победить закоренелого врага в открытом бою, ни хотя бы лично убедиться в его смерти. А так – словно, вот именно – отобрали игрушку у ребёнка!..
На почве разочарования и неудовлетворённости и дисциплина и бдительность сильно ослабли. Этого не заметил бы только совсем уж глупый. Или слепой. Лорд Дилени, да и остальные командиры к таковым ни коим образом не относились. Поэтому пришлось два раза устраивать днёвку – с добросовестной чисткой оружия и приведением в подобающее состояние остального инвентаря и одежды. И один раз устроили учебную ночную тревогу. Но особого рвения или собранности в подчинённых вселить не удалось.
Лорд Дилени понимал, что в таком состоянии духа его армия сейчас – лёгкая добыча для пожелавшего бы напасть, и снова приказал удвоить ночные караулы.
Но никто на них не напал.
По прибытии в Эксельсиор пришлось заниматься рутиной.
То есть – отправить гонца с донесением об исходе Кампании – её Величеству, а так же ополчение и часть пехоты, кавалерию, и часть лучников на родину – в казармы Дробанта и гарнизонов остальных городов, где они всегда служили и квартировали. Затем пришлось несколько телег отправить туда же, в Дробант, за почти закончившемся в Эксельсиоре провиантом. Затем пришлось…
Словом, несколько дней у лорда Главнокомандующего ушло только на обеспечение нормального функционирования необъятного организма, именуемого Протекторат.
Единственное, что радовало – так это то, что не только у лорда Бориса за время похода сложились достаточно «устойчивые» отношения с профессиональными девицами: примерно половина из ста десяти дам выразили желание остаться на землях лорда Дилени, выйти замуж за профессиональных военных, и помочь ему со спешным «пополнением» числа его подданных…
Лорд Дилени не видел смысла отказывать – наоборот, такой момент был очень даже ему на руку! Так что разрешение пройти через Машину получили все выразившие таковое желание – как женщины, так и мужчины. Туши баранов для этого пришлось доставлять из подвалов Милдреда.
Лорда Бориса лорд Главнокомандующий посчитал нужным оставить при себе. Толковый и рационалистично мыслящий заместитель ему очень даже не помешает. Про то, что желание лорда Бориса стать его заместителем продиктовано ему не только его рассудком, лорду Дилени рассказала, посмеиваясь, леди Ева:
– А что? Очень даже грамотно. На то и женщина при мужчине, чтоб разъяснять ему правильные приоритеты, и смысл его действий. По карьерному росту, и обеспечению благосостояния его будущих детей.
Лорд Дилени тоже поусмехался в усы, но возражать не стал: всё верно. Пусть и им самим очень даже технично «управляли» и кое-где – направляли, покуда это не вступало в противоречие с интересами вверенного ему в подчинение Протектората – пускай себе!
Вот в связи со всеми этими заботами и проблемами, сходить навестить лорда Стратфорда собрались лишь через пять дней после прибытия.
Протискивались через узкий проход, оставленный каменщиками, только что не обдирая бока. Лорд Борис проворчал:
– Чёрт. Получается, пузо отращивать ну никак нельзя…
Леди Ева фыркнула:
– На вашей нынешней должности, милорд Борис, и зная дотошную натуру лорда Главнокомандующего, думаю, в ближайшие пятьдесят лет вам это точно не грозит.
Лорд Дилени рассмеялся. Лорд Борис пофыркал, и присоединился. Леди Ева усмехнулась и сама:
– Не думаю, что управление Протекторатом окажется настолько скучным, лорд Дилени, что заплыть жирком удастся и вам. Ничего подобного.
– Да уж. Расслабляться нельзя. Наши любимые соседи если и не трогали нас все эти долгие годы, так лишь потому, что не хотели захватывать земли, на которые систематически нападают страшные и опасные чудища. Буферное, так сказать, государство… Но сейчас, когда чудищ, и, главное – их Властелина больше нет, рано или поздно у нас и Тарсии начнутся проблемы…
Поэтому, собственно, и идём к лорду Стратфорду. Задать пару вопросов. Про наше будущее.
Про наше совместное будущее.
До комнаты «общения» дошли к вечеру. Потому что по дороге останавливались перекусить и попить из тех запасов, что лорд Борис и лорд Дилени несли в объёмистых, хоть и не тяжёлых, котомках за спиной. В комнате лорд Дилени выступил вперёд:
– Приветствую вас, лорд Стратфорд, и желаю доброго здравия!
– Доброго здоровья и вам, леди Ева, лорд Дилени, и лорд Борис! – голос отвечающего нисколько не изменился, и зазвучал сразу: словно волшебник только и ждал их вопроса. Впрочем, если он и правда – машина, так и есть: ведь они и не спят!
– Не посчитайте нас назойливыми, лорд Стратфорд. Но ответить на некоторые наши вопросы можете только вы. Позволите?
– Задавайте.
– Лорд Хлодгар… Действительно мёртв?
– Да.
А отчего он… э-э… умер.
– Он заразился вирусом быстротекущей лихорадки «Эбола-25», которую принёс из так называемых пещер Предтеч, и неожиданно разбил в подвале Аутлетта.
Лорд Дилени задать следующий вопрос не торопился, и лорд Борис спросил:
– Позволите, милорд Главнокомандующий?
– Да, прошу, лорд Борис.
– Милорд Стратфорд. Сам ли лорд Хлодгар разбил эту пробирку… Или ему кто-то помог?
– Вы весьма прозорливы, полковник Борис. Ему помогли.
– И кто же?
– Сейчас это не существенно. Но отвечу. Его собственный подчинённый. Менталист. Одного несильного, но сделанного в нужный момент толчка под локоть оказалось достаточно, чтоб пробирка выпала из пальцев и разбилась о каменные плиты подвала.
– Но почему же менталист…
– Потому, что некто, назовём его так, послал ему в мозг картину того, что с ним сделали, как оторвали от людского общества, и превратили в безмолвного раба. И этот же некто подсказал способ, и момент, когда можно за все эти унижения и истязания, как его, так и остальных похищенных бывших младенцев, отомстить.
– А-а, теперь понятно. От имени тех, кто остался благодаря этому жив в нашей армии и стране, выражаю вам, милорд Некто, свою глубочайшую благодарность. Но… Не только же в мести за младенцев, и всех остальных убиенных, дело? Ведь основная цель была другая? Вы просто не могли допустить, чтоб эта зараза уничтожила армию Тарсии, а затем – и всё население Семиречья? Вы, я так понимаю, не могли этого допустить.
Баланс.
– Верно, лорд Дилени. Он самый. Баланс.
– А если б лорд Хлодгар смог… Умерли бы все?
– Совершенно верно. Умерли бы даже все звери и птицы, что соприкоснулись с заразой. Но до этого успели бы разнести эту заразу по всем населённым местам. А зараза эта передаётся и касанием, и воздушно-капельным путём. То есть – через дыхание. Правда, на воздухе, без тепла носителя, и влаги его дыхания, вирусы очень быстро гибнут. За пару минут. А срок «срабатывания» вирусов очень короток – за две минуты умирает птица, за десять – крыса. За двадцать – человек. Вероятно, спаслись бы только жители отдалённых островов. И, кстати – вы очень верно поступили, предав замок огню. Часть вирусов погибла. Но другая – закуклилась. В споры. Готовая ждать.
– И… Как долго нельзя будет посещать Аутлетт?
– Никогда. Так будет надёжней. Потому что даже Предтечи никогда не осмеливались выпустить этот вирус наружу, в городах или сёлах. Отлично понимали, что тогда для живущих на поверхности, или даже в убежищах-пещерах, спасенья просто не будет.
Поскольку на поверхность из этих убежищ выходить рано или поздно придётся.
– Но… Погодите-ка, лорд Стратфорд! Раз вывели такой… Универсальный, скажем так, «очиститель» планеты от всего живого – сами-то разработчики планировали как-то спастись?
– Разумеется, лорд Дилени. Древние отличались в плане планирования глобального уничтожения своих врагов и собственного выживания завидным реализмом и рационализмом. Сбросить вирус на Землю планировалось уже после того, как их корабль покинул бы её пределы. С орбиты. Ну, выражаясь понятными вам терминами – с неба.
– Значит, это средство… – лорд Дилени не смог выговорить. Но лорд Стратфорд понял и так:
– Вот именно. Для глобальной зачистки. Крайнее средство.
– Но почему тогда они не…
– Успели? Это просто. Их корабль враги уничтожили до того, как он даже был достроен. Именно после этого пробирку и поместили туда. В банк для подобных средств. И уже оттуда она перекочевала в пещеры. Где и хранилась все эти годы, сохраняя свои смертоносные возможности в полном объёме. Вирусы в виде спор только и ждали – воздуха и влаги.
– Нет ли опасности для нас сейчас? Что…
– Нет. На открытом воздухе вирус, как я уже сказал, если не нашёл носителя, погибает не позднее, чем через пару минут. Следовательно, никто не должен селиться в окрестностях Аутлетта ближе, чем в десяти километрах. Животных и птиц оттуда пока что отгоняю я. А вам лучше в ближайшие десять-двадцать лет там вообще не селиться. Впрочем, у вас ведь и так достаточно плодородных земель на южной части территории нового Протектората. А вот с людьми… – теперь уже недоговорил лорд Стратфорд. Лорд Дилени невольно покивал:
– Ваша правда, милорд Стратфорд. С людьми у нас ещё долго будет напряжённая ситуация. Как бы привлечь их побыстрее. На заселение.
– Очень просто. Объявите, что первые десять лет не будут взиматься государственные налоги. К вам и кинутся все обозлённые землепашцы. А пищи для этого самого «обозления» у них предостаточно: потравы во время охоты, право первой ночи, штрафы за охоту в «королевских» лесах, и прочий беспредел местных феодалов и князьков. Плохо и бедно сейчас живут полузадушенные поборами и полуразорённые фермеры всех стран Семиречья. Проблем с хлынувшими бы к вам толпами переселенцев быть не должно.
Ведь все они говорят на всеязе.
– Хм… Проблем с ними-то быть и правда не должно… – лорд Дилени пошкрёб подбородок, – Проблемы возникнут с их феодалами, и королями этих стран!
– А чего вам бояться, лорд Главнокомандующий? Да, армии некоторых из этих стран крупнее армии Тарсии. Но вооружение лучше у вас. А ещё у вас – совершенно новые приёмы и способы ведения боевых действий. И в том, что вы сейчас – самый опытный и искусный командир в плане что стратегии, что тактики, у меня лично сомнений нет. Вы легко отобьётесь. Или даже…
– Да?
– Завоюете и присоедините все эти страны. Постепенно, конечно. Ну, или просто – вынудите остальные страны мирно влиться в ваше новое Королевство. Меня такой вариант, если честно, устроил бы больше всего.
– Почему?
– Потому. Напоминаю: Баланс! И лучше всего хозяйственному и нравственному подъёму над уровнем серости и убогости, что имеется сейчас, как в материальном, так и в духовном плане всего этого безобразия, что происходит сейчас в Семиречьи, лучше всего поспособствовал бы реалистичный и понимающий ситуацию Государь. Единый.
Который не даст людям гибнуть в бесконечных междоусобных войнах, а объединит их в одно государство. Цельное и грамотно управляемое.
– Лорд Стратфорд. Это вы сейчас меня фактически…
– Ну да. Настраиваю на приятие той простой мысли, что вам, по своей ли инициативе, или из-за того, что вас на это спровоцируют военными действиями, рано или поздно придётся этим заняться. Объединить все эти королевства, герцогства, баронства и прочие клочки «независимых» стран – под своей рукой. И я не боюсь, что вы превратитесь со временем в Тирана. Леди Ева не позволит вам этого.
Рука лорда невольно потянулась к затылку. Но под хитрым взором лорда Бориса и ехидным – леди Евы, он поспешил руку оттуда убрать. Леди Ева сказала:
– Соглашайся, милый. Это – твоя Судьба. Твоё Предназначение.
Лорд Дилени посмотрел на неё.
Леди не выдержала: прыснула. Рассмеялся и лорд Борис. (Правда, в его смехе ощущалась некая натянутость. Ещё бы: он-то отлично понимал, какая жуткая работёнка предстоит тому, кто находится на должности заместителя Императора всея Семиречья!)
К их смеху всё-таки присоединился и лорд Дилени:
– Отличное испытание, и проверка на вшивость, лорд Стратфорд! Для того, кто не страдает карьерными амбициями. А я уж было чуть не поверил вам.
– Я и не думал шутить, лорд Дилени. – голос как всегда оставался спокоен и приветлив, – На должность верховного Правителя всего того жалкого клочка, что остался пригодным для проживания здесь, в бывшей Европе, именно вы подошли бы лучше всего. Подумайте над этим. Торопить вас с решением я не собираюсь.
Но если надумаете – приходите. Обсудим детали.
– Я… – лорд невольно сглотнул, – Спасибо, лорд Стратфорд. Я подумаю.
– Вот и отлично. Есть у вас ещё вопросы?
Лорд Борис поднял руку:
– Лорд Стратфорд! Если лорд Дилени согласится – ему придётся много раз проходить через Машину?
– Да. Каждые тридцать-сорок лет. И вам обеим, кстати, тоже. У достойного правителя Семиречья должен быть и достойный помощник. И супруга. И супруга помощника.
Лорд Борис криво усмехнулся: вот уж попал, так попал! Адель оказалась права.
Карьерный рост… Для обеспечения благосостояния семьи. И благополучия детей. Только вот, похоже, не часто ему предстоит видеться с этими самыми детьми при таком-то раскладе!
Леди Ева промолчала.
Лорд Дилени оглядел своих спутников. Но, похоже, никто из них действительно не горел желанием спросить о чём-то ещё. Лорд вздохнул:
