Анастасия Пальгунова
Игры эгоистов
Разогнав энергию, я втолкнула её в сердце Тайла, словно делая массаж. Раз, потом второй – энергия уходила в его тело, словно в губку, без следа. После третьего раза, герцогиня остановила меня.
– Хватит на сегодня. Ты уже сама еле на ногах стоишь, – и подхватив меня под руку, она повела из зала.
– Послушай, я ведь до сих пор не знаю, что случилось в тот день на свадьбе. Да и вообще, почему он решил на мне жениться, – сказала я хриплым голосом.
– Я тем более не знаю. В то время, я лежала здесь в восстанавливающем сне. Действия брата для меня загадка. Единственное, что мне известно: после церемонии, в зал ворвался какой-то очень сильный некромаг и начал сражаться с Тайлом, попутно сметая всё и всех на своём пути. Такое поведение не свойственно сильным тёмным магам. Похоже, что его разгневали. Очень и очень сильно. Чем ему насолил брат, я тоже не знаю. Герцог любил заключать глупые пари и шутить над кем-нибудь, особенно напиваясь с друзьями. Возможно, в этот раз он преступил дозволенные рамки. Мы его постоянно предупреждали. Просили не шутить хотя бы с некромагами и Императорской семьёй. Ведь, это подобно самоубийству! – глубоко вздохнув, Себастия продолжила. – Говорят, некромага тоже хорошо потрепало, и он спрятался залечивать раны. Но будь осторожна. Тёмные маги могут вселяться в сознание людей и через них с тобой общаться. Потому я так недоверчива и скрытна. Про это место никто не должен знать кроме нас.
– Ты говорила, слуги молятся за господина. Они знают? – перебила её я.
– Нет, только смотритель Аппий. Вступая на должность, он поклялся своей жизнью защищать семью Илувала.
– Я поняла. Никому не рассказывать о сегодняшнем, – кивнула я, заверяя Себастию.
Она довела меня до спальни и остаток ночи я спала без задних ног.
***
Утром жизнь забурлила в обычном темпе. Только вот у меня так всё болело, словно я спала не рядом с лисой, а она топталась и прыгала по мне, прежде чем улечься. Хотя, может так и было?
– Подъём! Лиса уже заждалась тебя! Пора снова налаживать ваши отношения. Иначе ты так никогда не завоюешь её доверия! – ворвавшись в комнату, начала будить меня Себастия.
Я молча подтолкнула под себя всё одеяло, стараясь превратится в гусеницу. Может отстанет?
– Ты чего? Уже отчаялась ? – возмущённо спросила герцогиня и разочарованно добавила. – Хм, а я думала ты упорнее…
– Ничего я не отчаялась, – пробубнела я в подушку. – Лиса вчера меня приняла. Вообще, судя по её поведению, она уже давно это решила. Просто вредничала и не показывала этого.
– Ого! Тогда я тем более не понимаю, почему ты ещё в кровати! – изумлённо воскликнула Себастия.
Я так долго мечтала о том чтобы подружиться с лисой, но сейчас только перевернулась на другой бок и сладко потянулась. Герцогиня цокнула языком и, запрыгнув на кровать, начала неистово щекотать мне пятки. Я издала звук не достойный ушей леди, и, извиваясь, попыталась отбиться, но не тут-то было. Себастия мастерски меня скрутила, и я уже слёзно умоляла:
– Прошу! Пожалуйст-а-а-а! Я же умру-ру от смеха-а-ахк!
Мучительница засмеялась и, наконец-то, сжалилась надо мной. Отдышавшись и вытерев слёзы, я медленно начала приводить себя в порядок.
– Да, что с тобой? Ты ведь должна быть счастлива и бежать сломя голову к лису! – вдруг сказала она.
С недоумением, я взглянула на герцогиню. Неужели она забыла про вчерашнее? Или просто делает вид? В комнату вошли служанки, и я, так и не успела спросить.
После первого занятия, на котором мы с лисой пока просто привыкали к друг другу, поминутно шарахаясь, Себастия спросила:
– Ты уже придумала ей имя?
Вопрос застал врасплох и я с удивлением взглянула на Аэйру. Почему мне это раньше не приходило в голову? Я задумалась. В голове всплыло имя, которым я хотела назвать свою собаку ещё в детстве.
– Булка! – уверенно произнесла я, а лиса, удивлённо, повернула морду в мою сторону, пошевелив кисточками на ушах.
– Булка? Ты голодна? Пошли поедим, – не поняла Себа.
– Нет же! Булка – это имя моей лисы! – засмеявшись, сказала я. – Или я не могу так её назвать?
– Да нет, можешь, – удивлённо протянула герцогиня.
Я положила перед мордой лисы часть сухой утки. Та, с наслаждением, ей полакомилась и фыркнула, обдав меня тёплым воздухом.
– Булка, надеюсь на скорый первый полёт, – сказала ей я, и аккуратно погладила по щеке.
Лиса не сопротивлялась, а я, осмелев, стала почухивать сильнее, переместившись к шее. Булке понравилось, и она неожиданно завалилась на спину, подставив мне свой огромный белый живот. Улыбнувшись, я начала его гладить. Чтобы тщательно прочесать всё пузо потребовалось, как минимум минут пятнадцать. Вот так раздолье для любителя потискать питомца! Всё больше умиляюсь лисе. Своими повадками она походила и на собаку, и на кошку.
Урча от удовольствия, Булка виляла всеми четырьмя хвостами, да так сильно, что я испугалась, как бы она не взлетела! Натискавшись вдоволь, я, полная счастья, пошла отмываться от пыли, которую подняла лиса.
Так, наше знакомство постепенно переросло в крепкую дружбу. Спустя ещё один месяц совместных тренировок, мы наконец-то были готовы к первому полёту! Я была безумно счастлива, но при этом не переставала бояться. Вдруг я не удержусь на лисе во время полёта?
Себастия встретила меня перед стартом и протянула свёрток:
– Это подарок. С помощью него, ты насладишься в полной мере первым полётом, не отвлекаясь на холодный ветер.
В свёртке были перчатки и плотная куртка, с почти полностью закрывающим лицо капюшоном.
– Спасибо огромное!
Я крепко обняла Себу и чмокнула в щеку на эмоциях. Она лишь ухмыльнулась и, стоя в стороне, наблюдала как я, быстро надев снаряжение, начинаю подготовку.
Специальное седло, сложно крепилось на лисе. Я так и не смогла вспомнить хотя бы примерную аналогию такой конструкции в моём мира. Ну, возможно, ближе всего были сёдла для лошадей. Забраться на животное тоже было не так просто, как могло показаться на первый взгляд. Сначала она должна была лечь на землю, а затем, я запрыгивала, упираясь в стремя. Следом, нужно было закрепиться в седле, чтобы минимизировать риски быть потерянной в пути. Ну и в конце, необходимо было взять тонкий повод, дополнительно крепящийся на седле. Поводом, максимум можно было повернуть лису вправо, или влево. А вот всё остальное задавалось призывом. Я очень удивилась, когда меня обучали этому. Я знала, как связываться с людьми – здесь это было сродни разговору по телефону, но чтобы так же связываться с животными?! Но всё же с ними это было иначе. Они мыслили эмоциями и понять их было довольно сложно, особенно, если ты никогда раньше не сталкивался с таким.
И вот, когда мы с Булкой связались первый раз, то она отправила меня в полёт, не взлетая. Я чудом запуталась в хвостах, умудрившись схватиться за них, как макака за дерево. Лиса просто испугалась, услышав голос не ушами.
Нетерпеливое фырчанье вывело меня из воспоминаний, и я создала призыв. В это же мгновенье, я словно погрузилась в океан с головой – так накрыло меня эмоциями заждавшейся Булки. Она хотела показать мне небо и разделить со мной счастье полёта. Я похвалила её и приказала взлетать.
Резкий толчок. У меня перехватывает дыхание. Мы в небе. Выше, чем когда я летала на змее. Разделяя со мной восторг, Булка звонко взвыла. Я вторила ей, забыв про все правила этикета.
Мы летели над первым слоем облаков. Зрелище было волшебным. Словно мы были окружены сахарной ватой, такой белой и пушистой. Хотелось коснуться рукой, но я побоялась, что вывалюсь из седла. За то Булка во всю резвилась, ловя облака своей пастью.
Тут было довольно холодно и сильный ветер пытался сбить нашу спесь. Благо на мне специальная одежда, не позволяющая превратиться в сосульку. Как хорошо, что Себастия позаботилась об этом!
Булка спустилась немного ниже, облака разошлись, и я увидела одеяло, сшитое из разноцветных лоскутов, очерченное сверху кантом из голубого моря. Люди были едва различимыми крошечными фигурками в чьей-то огромной модельке, а дома, словно кукольные.
Налюбовавшись видом, я дала команду поворачивать назад – Себастия просила не увлекаться на первый раз. Лиса недовольно мотнула кисточками и обиделась. Она хотела показать мне весь мир. Я тоже была не против, но потом, строгий учитель мог очень долго не пускать летать. Поблагодарив её, и пообещав вкусняшек, я вышла на компромисс. Настроение лисы сразу улучшилось, и мы начали спускаться, одновременно поворачивая хвостами назад.
Внизу нас встретила Себастия. Она помогла мне вылезти из седла и отблагодарить Булку, положив к её ногам щедрые дары.
– Как тебе первый полёт? – улыбаясь, спросила герцогиня.
– Это восхитительно, потрясающе и… и… У меня просто нет слов! Если бы я могла передать тебе свои эмоции, как Булка… Только так, я бы смогла выразить всю полноту своих чувств!
Себастия слушала, как я, захлёбываясь эмоциями, пыталась передать весь спектр переживаний. Из-за своих чувств, я не сразу поняла, что герцогиня улыбается, а глаза всё так же печальны. Я замолчала, и, взяв подругу за руки, сказала:
– Не переживай. У нас всё получиться!
Она поняла, о чём я и опустила голову. Всё это время, каждую неделю, я отдавала свою энергию Тайлу, а в ответ была лишь тишина. Себастия старалась не показывать свои эмоции, но с каждым днём у неё выходило всё хуже. Она стала молчаливее. Иногда, забывала о поручениях, что раздавала нам. Часто, задумавшись, могла неподвижно смотреть в одну точку. Я понимала, что её тяготит состояние брата, а возможно, она всё чаще думала о том, что будет, если он всё-таки не очнётся.
Обняв подругу за плечи, я повела её в дом. Скоро будет церемониальный бал, на котором меня официально представят членом дома Илувала. Возможно, суета по этому поводу, отвлечёт её от тяжких мыслей.
Глава 10. Далёкое всегда близко
В доме стояла предпраздничная суматоха. Я словно снова готовилась к Йольскому балу. Только в этот раз всё было намного грандиознее и гостей было не тридцать человек, а аж триста! К тому же, бал планировал посетить сам Император с его королевской четой! Чем моя официальная церемония вступления в семью Илувала так заинтересовала Его Величество, я не понимала. Леура сказала, что так он оказывает дань уважения. А по мне, так он оказывает мне возможность получить сердечный приступ! Я так преждевременно поседею! И у меня станут не только серебряные глаза, но и волосы! Интересно, будет ли в восторге от этого мой сосед Олган?
Радует, что мне не нужно встречать каждого гостя, как в прошлый раз. Мы вместе с Себастией обязаны приветствовать только самых важных особ. Правда, градус моего волнения от этого только увеличивается.
По такому случаю, мне даже сшили новое бальное платье, отражающее суть моего волшебства: совершенно белую ткань украшало золотое кружево, изящно оплетающие мои руки, словно вторя потокам энергии внутри меня. Так же кружево пустили и по низу платья, где оно поднималось до середины бедра.
Пока мне помогали разобраться с нарядом и укладывали причёску, в комнату зашла Себастия.
– Ну как ты? Не сильно переживаешь?
Я промолчала, красноречиво взглянув на неё красными глазами, а моё лицо было белое как мел.
– О боги! Ты хоть спала сегодня ночью?
– Нет. Не смогла.
– Спасибо, дальше я сама.
Себастия шумно вздохнула и подошла ко мне сзади, подменяя служанку. Я посмотрела на неё в зеркало трюмо. Она была сегодня ещё прекраснее, чем обычно. Ярко-красное платье с пышной юбкой, словно языки пламени окутало её белую мраморную кожу. Чёрные длинные волосы, собраны наверху заколкой с рубиновым камнем, в форме маленькой изящной розы. Несколько прядей ниспадает на плечи упругими локонами. Рубиновое ожерелье подчёркивает тонкую и изящную шею герцогини.
Ласково улыбаясь, она завершила мою причёску. Затем, нагнувшись ко мне, защёлкнула ожерелье из белого жемчуга, в центре которого была подвеска в форме миндалевидного глаза из топаза ярко-жёлтого цвета.
– Это семейное ожерелье, передающиеся по наследству. Оно называется Око Экваза. Сегодня, хранитель защитит тебя. Так что, не волнуйся, – прошептала на ухо Себастия. – Ты будешь самой красивой представительницей нашей семьи.
– Спасибо за тёплые слова Себастия, но для меня это ты самая красивая, к тому же…
Я замерла на полуслове, заметив боковым зрением странное отражение в маленьком зеркале. Повернув голову, я увидела мужчину, того, что должен лежать где-то под храмом семьи Илувала. Но, сейчас, я видела его точёный профиль, вместо профиля Себастии. Не поверив своим глазам, я повернулась – передо мной стояла герцогиня. Изумлённо приподняв бровь, она спросила:
– Что-то случилось? Ты прервалась на полуслове.
Я снова посмотрела, сначала в большое зеркало – Себастия, затем в маленькое – Тайл. Ничего не понимаю! Раньше таких глюков за собой не замечала… Стараясь не показать своего недоумения, я сказала:
– Кажется, я перенапряглась. Может быть, мне стоит выпить бокал вина, перед началом встречи?
– Думаю, это не навредит. Какое ты хочешь?
– Твоё любимое.
Себастия замерла, связываясь призывом со слугами и передавая поручение, а я в этот момент, как можно внимательнее, ещё раз разглядывала отражения в маленьком зеркале. Я – это я, а Себастия – это Тайл. Что за ерунда? Ладно, успокойся. Вечером позову Леуру и посмотрим, как оно отреагирует на неё. Я помню, Норд говорил, что зеркало показывает истинное я. Но раньше ведь, такого не случалось? Или я просто не замечала? Пока не разберусь в этом, лучше не спрашивать у Себастии. Может она ещё не всё мне рассказала? А если скрывает это, то не признается пока не припрут к стенке.
– Госпожа, я принесла вино, – прервала мои мысли служанка.
– Выпьем, за твой успех! – сказала Себастия.
– Надеюсь на это…
Я опустошила бокал чуть ли не залпом. Вино, кажется, было вкусное.
– Что это?
– Бартерин, – ответила Себастия, медленно потягивая напиток. – Тебе понравилось?
– Да, интересные нотки. Спасибо за поддержку. Без тебя, я бы не справилась.
Выдав самую милую улыбку, я взяла герцогиню за руку, а сама стала наблюдать за реакцией. Вроде Себастия, как Себастия: нежно смотрит мне в глаза, отвечает, сжимая мои руки сильнее, потом отворачивается и тянет меня к выходу.
– Пойдём. Нам уже скоро встречать гостей. Надо подготовиться.
Ладно. Понаблюдаю. Даже страх и переживания перед встречей с Императором ушли, оставив только удивление.
Спустившись вниз, мы встали возле центрального портала. Себастия раздавала последние указания слугам и спрашивала всё ли готово. Через этот портал переместятся все самые важные персоны. Остальные прибудут через другие, открытые в нескольких залах.
Герцогиня не видела смысла как-либо внешне менять облик зеркал, за то, нарисованный дракон сегодня был вполне себе ожившим и летал по потолку холла, периодически грозно рыча и выдыхая пар. Как сказала Себастия, после приветствия королевской семьи, хранитель полетит вслед за нами по всем залам, в которые мы будем заходить.
Раздался протяжный гул – знак, что Император начинает переход. Все вытянулись по струнке, замолчали и натянули серьёзные лица. В это время из других залов, спешно прибывали гости. Они совершили переход раньше, чтобы иметь честь в числе первых увидеть императорскую чету. Послышался мягкий звон и из портала вышел первый почётный гость – брат Императора.
– Приветствуем вас, Ваше Императорское Высочество, герцог Веромона, Рамос Гваделупийский! – на одном выдохе проговорила Себастия, сев в глубокий реверанс.
Стройный, высокий мужчина, с седыми короткими волосами, лаконично кивнул и начал величественно спускаться вниз по лестнице. А следом, почти одновременно, вышли девушка и парень – дети Императора. Что ж, теперь мой черёд заниматься скороговоркой. И набрав побольше воздуха, я начала:
– Приветствую вас, Ваше Императорское Высочество, Герцогиня Баршира, Панора Гваделупийская и герцог Грасена, Тацит Гваделупийский!
Парень мягко улыбнулся, а девушка помахала рукой толпе, что следила за каждым их шагом. Тут раздался мелодичный перелив колокольчиков и из портала вышел Император, вместе с Императрицей. Люди загалдели в приветствии, но стоило его Величеству поднять руку, и все разом замолкли.
– Да здравствует наш Великий Император, всея Агнорис, Скаур Гваделупийский и Прекрасная Императрица Медея Аманция! – снова протараторила Себастия, а люди вторили ей.
Император имел седые волосы до плеч, и такие же стальные глаза, как у его младшего брата. В мускулистом теле не было и намёка на старость. По слухам, он уже правил около трёхсот лет. Вместе с женой, они смотрелись, как золото и платина. Она была с золотисто-рыжими кудрявыми волосами и янтарными глазами, которые унаследовали их дети. Помахав приветственно народу, они стали медленно спускаться. Мы завершали процессию.
Теперь была торжественная часть, на которой я должна была выступить с речью и поклясться на камне семьи. Церемония проходила в клуатре – открытом дворе, окружённом галереей из мраморных арок. В центре, на каменном постаменте, находился круглый, огранённый опал белого цвета, наверное, размером с яйцо страуса. Все цвета радуги переливались в его гранях, когда солнечные лучи преломлялись, проходя сквозь него. А иногда, казалось, что внутри опала светит северное сияние. Камень притягивал всё внимание, заставлял присутствующих затаить дыхание и наблюдать, как пляшут солнечные зайчики, отражённые от опала, по всем поверхностям, куда смогли допрыгнуть.
Церемония проходила в полдень, когда солнце достигло максимального пика в зените. Я подошла к камню вместе с герцогиней. Она встала напротив меня, взяла мою правую руку и положила на тёплый бок опала, а затем отошла, оставляя наедине с толпой и невидимым хранителем семьи.
Подняв глаза, я увидела, как Себастия подмигнула и улыбнулась уголком рта. Затем я перевела взгляд на толпу и заметила Леуру, стоящую в первых рядах. Она счастливо улыбалась и смущённо придерживала за руку Дира. Кажется, у этой пары всё налаживается. Рядом был Плакус, поддерживающий под руку Лицинию. Бедняжка начала наконец-то говорить, выражая банальные желания. На остальную толпу, я постаралась не обращать внимания. Здесь, для меня, только те, кто стал таким близким и родным за эти годы. Да, это определённо помогло успокоиться, и я начала:
– В сей день и в сей час, я клянусь перед всеми Богами, равно как и перед Императором и его семьёй, а также присутствующими здесь людьми и Хранителем семьи Илувала, что буду чтить и уважать, соблюдать и передавать законы данного рода. Помимо этого, я буду выполнять все обязанности, которые лягут на мои плечи. Помогать страждущим и нуждающимся. Беречь и приумножать, как благо семьи, так и её славу. Слушаться и повиноваться старших членов дома Илувала. Да будет так! Хранитель, прошу, возьми мою клятву, а взамен прими меня в семью!
Нервно выдохнув, я убрала руку с камня и начала ждать. Да, Хранитель мог ещё и не принять меня в семью! Несмотря на то, что я ей по факту уже была. Ведь по законам, эта церемония проходила перед браком пары, а не после. Интересно, Тайл нарушил все правила? У него хобби такое?
И вот, наконец-то, опал поменял цвет с белого, на золотистый, что означало принятие. Если бы он стал чёрного цвета – по истории семьи такое случалось – то меня бы не приняли, и, по идее, брак не разрешили. Чтобы делали в моём случае? Возможно, именно поэтому Себастия так долго откладывала проведение церемонии.
Теперь же, все облегчённо вздохнули, а герцогиня, подойдя ближе, подала мне руку. Я опустилась на колено и поцеловала её, что означало, подчинение старшему. По традиции это должен был быть глава семьи, но так как он отсутствовал выбирать не приходилось.
Завершив церемонию, мы подошли к Императору, присели в глубоком реверансе и предложили следовать за нами. Следующим пунктом развлечений были танцы. Когда мы зашли в комнату, нас поприветствовал рыком заждавшийся дракон. В бальном зале ему было где развернуться.
Между зеркал, на стенах, плясали огненные рисунки, словно Экваз уже обдал жаром всё помещение. Ни один рисунок из цветов, животных и узоров ни разу не повторялся. Все были уникальны. Для большей эффектности, окна были плотно закрыты, и освещением служил лишь танцующий огонь. Он был опасным и манящим.
Гости замерли в восторге, даже хмурый брат Императора удивлённо распахнул глаза и спросил:
– Это сделала ты, Себастия? Значит это правда, и сила брата перешла к тебе…
Герцогиня недовольно нахмурилась, но не ответила, видимо решив, что вопрос риторический. Никто больше не поднимал эту тему и все стали разбиваться на пары – невидимые музыканты не ждали. Я, наверно, по иронии пошутившей над Олганом судьбы, снова танцевала с ним.
– Теперь мы с вами соседи, – улыбаясь сказала я. – Надеюсь на взаимное сотрудничество и поддержку. Как соседей конечно же.
– Да, да, я всегда буду не против вам помочь, – кисло ответил Олган, а затем хитро улыбнулся и добавил. – Если вам станет известно о безвременной кончине вашего дражайшего супруга, то я всегда готов прийти и утешить вас. Конечно же, как сосед.
Да простит меня Себастия, но не удержавшись, я засмеялась. Олган подмигнул и лихо закрутил нас по залу. В этот раз, в танцах я чувствовала себя куда увереннее. Возможно, поэтому позволяла себе глупые шуточки, и импровизацию.
После нескольких кругов, я остановилась отдохнуть и осмотреться. Сейчас был медленный вальс, и некоторые пары, словно парили над паркетом, наслаждаясь каждой минутой друг друга. Особенно я залюбовалась Дираном с Леурой. Они были словно созданы друг для друга.
Любопытство так и распирало меня. Надо будет расспросить её сегодня вечером. Как же Мартин допустил такую вольность? Кстати, вот и он. Разговаривает с Себастией, как всегда, нахмурив брови. Интересно, о чём идёт речь? Я хотела незаметно подкрасться и присоединиться к беседе, ведь я уже полноценный член семьи и теперь ему будет не так легко меня прогнать. Но дорогу перегородил какой-то высокий тип. Подняв глаза, я почувствовала, как сердце пропускает удар, только не от страха, нет. Передо мной стоял, высокий, статный мужчина, с распущенными чёрными, густыми волосами до плеч, тонким прямым носом, чувственными губами и бездонными чёрными глазами. Глаза. Они показались мне знакомы. Одет он был в элегантный тёмный смокинг, застёгнутый на одну пуговицу в форме черепа. Нежно улыбнувшись, и забрав тем самым у меня возможность дышать, мужчина представился:
– Этеленд Эндаро, но для вас я просто Этеленд.
– Аврелия Илувала. Я могу чем-то вам помочь? – я постаралась взять себя в руки.
Лишь на мгновенье мне показалось, что на его лице промелькнула досада, но он решительно попросил:
– Подарите мне главный танец. Мазурку.
– С радостью.
Музыканты как раз начинали играть первые ноты, и мы поспешили к началу променада. Этеленд мягко повёл меня по залу, ловко подпрыгивая и горделиво держа осанку. Я заметила, что улыбаюсь от чистого счастья, захлестнувшего меня. Почему мне так легко с ним? Словно мы уже не первый раз танцуем, да и вообще видимся. Мой партнёр уверенно вёл меня по залу, мастерски импровизируя, но при этом я чувствовала, как он заботливо подстраивается под мой темп и следит, чтобы я поспевала. Танец перестал быть для меня каторгой, открывая невидимые мной ранее горизонты. Я словно стала единым целым с партнёром, и мы наслаждались друг другом. Его улыбка, как бы это не звучало банально, похоже украла моё сердце. Если бы он, ко всему прочему, ещё и смог обойти печать Федема… Цены бы ему не было.
Я с удивлением заметила, что мелодия заканчивается, а Этеленд плавно выводит нас из центра зала. Как же это было волшебно! Я даже смогла почувствовать себя на мгновенье Золушкой.
– Вы прекрасно танцуете! Я в восторге! Ещё никогда со мной не бывало чего-то подобного! – забыв про все приличия, я высказала всё, что думала.
– Я счастлив слышать. Надеюсь, что это не последний танец, который я смогу вам подарить, – мягко улыбаясь, он смотрел мне прямо в глаза.
– Мы с вами раньше не встречались?
– Возможно. Я люблю иногда гулять среди людей, – музыка заиграла громче, и он добавил. – Быть может, вы уделите мне время в другой комнате? Здесь довольно шумно для приватной беседы.
– Да, я пока свободна. Пойдёмте в чайную, – я указала рукой направление.
Когда мы выходили из зала, я встретилась взглядом с Себастией. Её глаза округлились, а рот открылся. Она быстро пошла в нашу сторону, но Император преградил ей путь, заведя о чём-то беседу. Я не придала этому значение, мало ли? Может снова сделала что-то не по этикету.
Мы нашли тихую комнату, в которой никого не было. Я удобно села на софу и предложила разместиться Этеленду, а он внезапно спросил:
– Вам нравится жить здесь?
– Да, Себастия очень заботлива и стала мне как сестра. Спасибо за беспокойство.
– Нет, прошу, можно без формальностей. Я честно хочу узнать, нравится ли вам в этом доме.
Он так проницательно посмотрел, словно знал все мои секреты. И даже то, откуда я. Этикетом не регламентируются такие близкие беседы после одного танца. И я зависла в нерешительности. Мне очень хотелось поговорить с ним. Но почему? С чего я вдруг доверяю ему? Как будто прочитав мои мысли, он продолжил:
– Забудьте об этикете. Я имею возможность повлиять на семью Илувала, если вам тут не нравится. Скажите мне честно.
– Вы так настойчивы, что я, право, растерялась. Меня действительно всё устраивает, – но затем, задумавшись, я продолжила. – Если совсем честно, то почти всё, но я думаю, в такой ситуации находится большинство людей.
– Нет. Я не хочу, чтобы вы в чём-то отказывали себе, – нахмурившись, ответил он. – Простите. Я действительно слишком настойчив. Вы ведь не помните меня.
Этеленд встал и прошёлся по комнате, заложив руки за спину. Я не понимала, о чём он.
– Так мы, всё-таки где-то раньше встречались? Простите мне мою короткую память.
Я пыталась изо всех сил продолжать светскую беседу и скрывать своё изумление, но мужчина вдруг резко остановился и неожиданно заявил:
– Сожалею, но мне уже пора уходить. Если вам потребуется помощь, или поддержка – всё что угодно, то прошу призовите меня, ни секунды не сомневаясь.
Низко поклонившись, и, коротко поцеловав мою руку, он пошёл в сторону выхода, даже не дожидаясь моего ответа. Двери, со стороны бального зала, резко отворились, впуская взъерошенную Себастию. Она быстро пробежала взглядом по комнате и, увидев удаляющегося мужчину, крикнула ему вслед:
– Этеленд, куда это ты собрался?
– Прости. Ты сегодня не в форме, поэтому давай оставим разговор до следующего раза, – мягко улыбнувшись, ответил он.
– Нет. Я тебя ещё не отпускала.
Мужчина скривился, как от зубной боли и развернулся к Себастии всем телом. Я не понимала, что происходит. Такое поведение не свойственно для герцогини.
– Как ты посмел прийти? Тебя никто не звал.
– Это я позвал, – в комнату зашёл Император.
Повисла неловкая пауза. Я вжалась в угол и затаила дыхание, стараясь прикинутся мебелью. Разговор был явно не для моих ушей, и я боялась, что меня попросят, если вспомнят о присутствии. Ну а мне было очень любопытно, что это от меня скрывает герцогиня и почему её поведение настолько изменилось от обычного.
Внезапно Себастия, похоже полностью потерявшая над собой контроль, зло сказала:
– Но это ведь он виновен в смерти почти всей моей родни!
– По твоей же вине. Не лги мне. Ты знаешь, я ненавижу ложь, Тайл, – грозно понизив голос, сказал Скаур.
Что? Что происходит? В воздухе запахло грозой и, возможно мне показалось, мелькнуло пару разрядов. После напряжённого молчания, Император продолжил:
– Вам нужно помириться. Вы нужны мне. Оба. Я не приму отказа, – отчеканил он, а после добавил. – К тому же Этеленд уже понёс строжайшее наказание и сейчас он находится под моим контролем.
Себастия отвернулась, а Этеленд зло хмыкнул и так сверкнул взглядом, словно метнул нож.
– Так. Мне что, придётся тыкать тебя в то, что ты натворил, как нашкодившего котёнка? Когда ты уже повзрослеешь, Тайл! Мне прекрасно известно, из-за чего сорвался Этеленд. Ты преступил все дозволенные черты! – выдохнув, Скаур повернулся к Эндаро. – Тебя, Этеленд я прошу простить Тайла и помочь вернутся в своё тело.
– Я соглашусь. Но только на определённых условиях. Тайл должен снять брачные обязательства с Аврелии. Она сама решит с кем и когда ей быть, – махнув рукой, злобно сказал маг. – При этом, так как Хранитель его семьи уже принял её, ему придётся заботиться о ней, как о сестре.
Себастия, кажется, была готова прибить Этеленда прямо сейчас. Её руки были сжаты так сильно, что побелели костяшки пальцев.
– Я ещё не закончил. Если Аврелия захочет, то я верну её домой. В её мир. И ты поклянёшься, что больше никогда её оттуда не выкрадешь! Если ты примешь ВСЕ мои условия, то я верну тебя в тело, сняв блок, который создал, – с каким наслаждением он сказал последние слова.
Себастия, не выдержав, взмахнула рукой и мгновенно атаковала огнём Этеленда. Тот лишь смеясь, увернулся, а в комнате запахло гарью.
– Я не буду драться с женщиной.
– Ах, ты! Мерзавец! – я никогда не слышала такого голоса у герцогини.
– Не расскажешь мне, каково это быть запертым в женском теле, но при этом желать, чтобы любимая девушка видела в тебе мужчину? – всё больше подначивал некромаг.
Глаза Себастии расширились, кожа побелела. Казалось, ещё чуть-чуть, и она сожжёт взглядом Этеленда.
– Стоп. Как дети малые. На обдумывание решения я даю тебе день, – взмахнув рукой вмешался Император. – Если ты откажешься принимать условия Этеленда, то тебе, либо самому придётся снять блокировку, либо возвращаться ко мне на службу в теле сестры. Решай сам.
Скаур развернулся и ушёл, а мы остались в комнате, чувствуя, что сидим на пороховых бочках, и пахнет жареным. Первым среагировал Этеленд. Он ещё раз галантно поклонился и сказал:
– Надеюсь на скорую встречу. Аврелия, – и не дожидаясь ответа, оставил нас двоих.
– Что это было? – обретя способность говорить, спросила я.
Себастия, вытянулась по струнке, взглянула куда-то поверх меня и ушла, ни сказав не слова. Постояв в тишине, я услышала, как прощаются с Императором. Надо было идти.
***
После такого, весь остальной бал, прошёл смазано и не запомнился. Себастия старалась вести себя на публике так же, как и обычно, но при встрече со мной отворачивалась и не разговаривала. Вечером, после бала ко мне пришла Леура, и я, так и не смогла поговорить с герцогиней. Я пыталась слушать, как подруга радостно мне что-то рассказывает, но каждый раз, мысли в голове отвлекали и до меня долетали лишь обрывки фраз:
– Представляешь? И мы с Диром добились, чтобы нам разрешили быть вместе!
