Алексей Александрович Нескородов
Time Travel
Голод
В просторном зале пахло рыбой. Несмотря на поздний час, никто не спешил расходиться. Почти все места были заняты и Ивану пришлось пройти целые лабиринты, чтобы найти свободный стол. Загнанный, между туалетом и барной стойкой он не ощущал неудобств. В окружении холодных узоров и иероглифов он был последним самураем, готовым к любым лишениям, лишь бы утолить голод.
Совсем не молодая и не очень приветливая официантка бросила на стол меню. Внешний вид нового гостя ее не радовал. Он не был похож на того, кто оставит чаевые. Он скорее походил на бомжа, но и это сходство было слишком отдаленным и не позволяло позвать охрану, чтобы выкинуть его за дверь.
Холодное, как кислые щи, приветствие официантки не смущало его. Все внимание было приковано к меню. Он вцепился в него, как в спасательный круг. После долгих мытарств он наконец-то остановился в уютном спокойном месте, а те деньги, что залежались в карманах еще с 2022 года, вновь приобрели актуальность. С учетом давно забытого курса он легко мог устроить себе настоящий пир.
Оставив проблемы за окном, он полностью погрузился в меню. Вычитывал каждую строчку, будто в его руках лежал настоящий бульварный роман. Но интересовал его не столько текст, сколько цифры. Уж больно сильно они ласкали взор. С высоты его родной эпохи они не то, что не кусались, а буквально облизывали его. Даже с той относительно скромной суммой, что лежала в кармане, он мог позволить себе абсолютно всё.
– Гулять, так гулять. – Думал он, спотыкаясь взглядом о заковыристые названия блюд и напитков. Ему страстно хотелось снять стресс и хоть немного забыть о той яме, в которую он провалился. Он понимал, что нужно сохранять рассудок. Денег не так уж и много, а сколько он здесь пробудет и что будет делать, оставалось загадкой. Хотелось все поскорее заесть и запить, а дальше уж будь, что будет, быть может и само как-то уляжется. В любом случае на голодный желудок было трудно принимать решения.
Официантка снова подошла к столу. Обходительная и улыбчивая с другими, она буквально окатила его безразличием. Кривая линия неприлично накрашенных губ, выражала стойкое недоверие. Она явно не хотела тратить на него свое время и не стеснялась демонстрировать это.
– Мне, пожалуйста, вот это. – Сказал Иван, вонзая палец в меню.
– Харакири сет? – недоверчиво переспросила она, вглядываясь в нарисованный на бумаге огромный деревянный поднос с десятками роллов и суши.
– Да-да, «Харакири», как в песне Егора Летова, и еще вот это. – Его палец, словно шахматный офицер, пошел диагональю вниз.
– Самбука?
– Да, 3 штуки и бокал вина.
– Это все? – Спросила она.
– Нет, не все. Еще это и это. – Иван указал еще несколько позиций, не в силах обуздать разыгравшийся аппетит.
Нацарапав ручкой на блокноте все его пожелания, она никуда не ушла. Нависла с подозрительным взглядом. Залетный гурман не внушал ей доверия. На фоне его внешнего вида, заказанное было таким дорогим и объемным, что казалось ему не только не по карману, но и не по зубам. Иван заметил это. Приняв вызов, он выиграл его. Она первой отвела взгляд, посмотрев на охранника. Иван понял в чем дело и бросил на стол бурую купюру с видом на Хабаровск. Пять тысяч рублей расколдовали официантку. Хмурые дуги бровей приобрели приветливый вид. Она буквально засияла в улыбке, обнажив за накрашенными губами золотой зуб.
В любой трудной жизненной ситуации, главное, не терять бодрости духа, сохранять оптимизм и философски смотреть на вещи. Иван не знал, как, почему и зачем он снова оказался в прошлом. Не знал, что будет делать дальше и как выбраться из тех передряг, в которые он попал. Он наслаждался моментом и помнил про закон сохранения вещества, согласно которому, если где-то что-то ушло, то обязательно где-то прибудет. Время шло. И по мере того, как пустел ресторан, до краев наполнялся его желудок. Суши, роллы и другие закуски, погружаясь в голодный рот пропадали в нем навсегда. Раскаленная самбука растекалась по жилам, согревая не только кровь, но и душу. Прогоняла тревоги, и пробуждала аппетит.
Здесь, в нулевые, в ресторане на пушкинской площади он ощутил радость. Вечно пьяный молодой человек вновь поверил в счастливый завтрашний день. В этот момент ему казалось, что он не просто вернулся на 15 лет назад, а даже помолодел на точно такой же период.
Слегка пьяный, но уверенный взгляд рыскал по просторному залу в поисках приключений. Ускорившееся сердце дубасило по груди и ребрам, твердо требуя романтики, но в обозримом поле свободных и привлекательных дам практически не было. Желая избавиться от мрачного гнета одиночества, он даже поглядывал на официантку, которая в надежде на щедрые чаевые стала куда приветливее и добрее. Но даже после трех распитых самбук, она по-прежнему, не казалась ему симпатичной. Совсем не молодая, с грубым голосом и холодной улыбкой она скорее отталкивала его. А единственное ослепительное, что в ней было – это золотой зуб, тщетно спрятанный за накрашенными губами. Ее лицо казалось ему знакомым. Но версий о том, где и когда они могли видеться, у него не было. Возможно много лет назад, будучи молодым и беспечным, он уже бывал в этом ресторане и листал это меню. А может и нет?
– Все понравилось? – кокетливо спросила она. – Может еще что-то хочется?
– Не то слово! – Ответил Иван, поглаживая набитый живот, который чуть ли не был вспорот сетом «Харакири», полностью оправдавшим свое название. И, даже несмотря на серьезную выпуклость очень важной части тела, он все равно спросил. – А что бы вы еще посоветовали?
Она прижалась к нему поближе, раскрыла меню и поскребла длинным ногтем по картинке. Иван сморщился, переменно переводя взгляд с текста на рисунок и обратно.
– Кака…Какани… – Попытался прочесть он мудреное японское название.
– КакоНиСусуму – прошептала она ему на ухо. – Это кулинарный эксклюзив, сделанный по особому рецепту, настоящий комплимент от нашего шеф-повара.
– С виду это на комплимент совсем не похоже.
– Да брось ты! В конфетке, главное не фантик, а начинка. И она у нас…
– С ликером? – Уточнил Иван?
– Нет, голубчик! С тунцом!
Сложное в произношении блюдо буквально таяло во рту. Японская версия селедки под шубой возвращала его в детство: мама, папа, нарядная елка с красной звездой, а по телевизору «Голубой огонек».
– Ну как? – Спросила официантка.
– Превосходно! – Ответил Иван, вытирая салфеткой губы.
– Лучше не бывает! – Согласилась она, сделав осторожный глоток из его бокала. Иван заметил это, но возражать не стал. Границы их общения стремительно расширялись. Официантка продолжала работу. Курсировала с подносом в руках между столиками оставшихся посетителей и лишь рядом с Иваном делала радостную остановку на пару слов. С каждым разом остановки происходили чаще, а обмен репликами превращался в полноценный диалог. Иван лишь догадывался отчего возрастала ее симпатия, толи от его мнимой финансовой состоятельности, толи от того, что бокал вина на его столе пустел с каждым новым подходом, а может потому, что ему пришлась по вкусу предложенная ей еда, а вдруг все куда прозаичнее и она давно ждала гостя из будущего, чтобы поболтать по душам.
Когда официантки не было рядом, Иван маялся без дела. От тяжести поглощенного он буквально врастал в мягкое кресло. Обреченный взгляд уныло скользил по просторному залу, в котором не было даже крючка, за который он мог зацепиться. Опустевший бокал вина сохранил на стекле следы от помады. Алые отпечатки наполняли сердце тревогой. Иван вспомнил об Ольге, которую успел за день увидеть молодой и зрелой, любящей и не желающей его признавать. Он достал из кармана пачку сигарет, забыв, что она пуста. Скомкал ее и бросил на стол.
– Что? Приспичило? – Спросила официантка. Иван кивнул. Она вновь пригубила бокал и засунула руку под фартук.
– Держи, угощаю! – Сказала она, положив на стол сигарету. Иван взял ее. Со словами благодарности встал из-за стола и направился к выходу.
– Ты куда, вскочил? – Крикнула официантка. – Туалет в другую сторону!
– Я не в туалет, я покурить.
– Здесь и кури. Или ты решил смыться по-тихому, не оплатив счет?
– Так здесь нельзя. – Оправдывался Иван, наблюдая как хмурятся ее тонкие брови.
– Можно.
– Как это? Меня же оштрафуют.
– Кто сказал такую чушь? – Она щелкнула по зажигалке и поднесла огонь к его губам. Иван сдался, вернулся за стол и задумчиво задымил. Он совсем забыл, что давно ставшие привычными правила совсем недавно были другими.
– Это мне нельзя, я на работе. А тебе – можно. Кури на здоровье! – Официантка осторожно огляделась и, уличив секунду, сделала затяжку, выхватив сигарету у него из зубов.
– Так, значит понравилось тебе мое блюдо? – Спросила она, вернув сигарету хозяину.
– Какое именно?
– Как какое? КакоНиСусуму!
– Да, понравилось. Как в детстве. Будто в прошлое вернулся.
– Вот-вот! А это, между прочим, мой рецепт. – Она сделала еще глоток и бокал совсем опустел.
Чем быстрее редели столики, тем охотнее на общение была официантка. Так, как в Ивана уже больше не лезла еда, трапеза продолжалась напитками. Как в автомобиле чередуются газ и тормоз, так и в выпивке важно держать правильный темп. Сначала давишь на газ и пьешь крепкое алкогольное, а затем плавно касаешься тормоза, наливая чай. Вот и сейчас Иван не спешил газовать. Личный опыт научил его тому, что если забыть про тормоза, то рано или поздно, врежешься в стену.
Несмотря на холодный прием Иван пропитался к официантке теплыми чувствами. Она и ее еда отвлекли от безумия, в котором он погряз. Он забыл о проблемах и ощутил блаженство и хотя бы сейчас в моменте чувствовал себя прекрасно.
– Ты не думай, что я тут просто еду подаю, да всяким алкашам улыбаюсь. – Сказала официантка, сев напротив него. – Я изучаю рынок. Мы с мужем давно хотим открыть свое дельце, чтобы не работать на дядю. На дядю мы уже наработались, дядя нас уже кинул. Вот маленький ресторан азиатской кухни надумали сделать. Я даже оригинальные рецепты придумала. Пару лет назад это было золотой жилой, а сейчас этих «азиатов» столько развелось: японская, китайская, вьетнамская и корейская кухни. Их сейчас как собак не резанных. Стремно, в общем. Вот и решила не рисковать, а заняться промышленным шпионажем. Посмотреть изнутри как все устроено. Вот шпионю помаленьку, опыта набираюсь.
– И как? – Спросил Иван.
– Да как-как. Жопой об косяк. Если любишь кушать в ресторанах, то никогда не смотри, как там готовят. Сказать честно, сервис не наш конек. Почитай жалобную книгу, там много всего написано. Правда, не долго. Каждый день выдираю из нее страницы и протираю ими вместо салфеток столы. Какая-никакая, а экономия. Как говорит мой муж – диверсификация или что-то вроде того.
– И когда открытие?
– Всё! Не будет открытия. Ресторан это такой геморрой, что лучше и не браться. Мы автосервис откроем или агентство какое-нибудь: недвижимости или туризма, границы же открыты, а рынок растет.
– Интересный разброс вариантов. – Сказал Иван, пытаясь поддержать беседу.
– А по-другому никак. Мы с моим самородком, как инь и янь. У меня креатив, у него исполнение. Ты бы знал какой он у меня молодец. Я ему говорю: Володя, какие же у тебя золотые руки! Жаль, только что из жопы растут…
На этом ее монолог закончился. Она воздержалась от продолжения темы и сменила ее.
– А ты, я гляжу, эгоист! Хомячишь тут в одну харю. Да еще и пьешь в одиночестве. Ну, почти. Так и станешь жирным алкоголиком импотентом. – Она огляделась по сторонам, выискивая среди оставшихся посетителей потенциальную спутницу для Ивана. – Вон та вот у окна, молоденькая вроде ничего. Тоже сидит весь вечер с кислой миной и пьет дешевое вино.
Иван прищурился. Выпитое спиртное существенно сбило фокус. От него до незнакомки было достаточно далеко, да и сидела она спиной в пол-оборота, что даже при желании он не мог бы разглядеть ее лица. Темные длинные волосы, платье, заманчиво обнажившее гладкие плечи, тонкая талия, как у топ-модели. Вроде бы все ничего, но до конца не понятно.
– Ишь, какая красотка. – Не унималась официантка. – Сидит вся такая грустная, точно тебя ждет. Утешь девчонку.
Иван прислонился ладонью ко лбу. Еще недавно, он сам рыскал взглядом по столикам в поисках романтических приключений, а теперь еще и хамоватая официантка решила поддать ему пинка. Может это судьба? А может какая-то хитрость? С чего официантка так настойчиво его сватала? Он же не на «давай поженимся», а в ресторан пришел.
– Нет. Не могу. – Уклончиво ответил он.
– А чего так? Коленки дрожат? Так ты уже не в том возрасте, чтобы стесняться.
– Мне надо ехать.
– Интересно куда?
И, правда, куда? Он хотел ответить, что домой, но где его дом было не совсем понятно. Оставив вопрос без ответа, он снова посмотрел на незнакомку, та отвернулась от окна и позволила разглядеть свой профиль. Издалека, пьяным глазам она казалась совсем красивой, но Иван помнил богатый опыт свиданий в слепую из тех самых нулевых, когда он вдохновленный своими фантазиями также подбегал к незнакомкам, а те оборачивались и шокировали его.
– Она не в моем вкусе. – Слукавил Иван.
– Вот только не надо мне врать. Раз тебе понравились мои КакоНиСусуму, то значит у тебя хороший вкус и она тебе точно понравится! Иди давай, чего ты ломаешься как студент-недоучка?
– Я не ломаюсь. – Возразил Иван. – Просто все как-то сложно.
Официантка обвела взглядом его руку. На безымянном пальце виднелся белесый след от кольца.
– Женат что ли? – Спросила она.
– В разводе.
– А что так?
– Не сошлись характерами.
– Ну раз в разводе и не сошлись, то нехрен тормозить, ноги в руки и вперед! На держи! Подарок от шеф-повара. – Она всучила ему бутылку с шампанскими. Иван снова посмотрел на девушку. Молодая, красивая, стройная она буквально прилипла к окну, будто выжидая кого-то.
– Не знаю. – Оправдывался Иван. Она совсем молоденькая, я сильно старше ее. Это будет выглядеть как-то странно.
– Ха! – Воскликнула официантка. – Тоже мне аргумент. Девочки сопляков не любят. Им мужика подавай, чтобы был постарше, посолиднее. А ты как раз такой солидный, в самом расцвете сил. За тобой, как за бетонной стеной!
От слова «стена» Иван вздрогнул. Столкновения с ней стали для него обыденным делом, которое он мог повторить, но совсем не хотел этого делать.
– А может она кого-то ждет? Вон как в окно смотрит?
– Это она грустит так, голубчик. Если она и, правда, кого-то ждет, тот уже, наверное, умер, разложился и превратился в прах. Давай дуй к ней. Ноги в руки и вперед!
Иван не спешил и чем больше он думал, тем сильнее вспоминались когда-то забытые чувства. Томительное волнение, вдохновение, робкий страх и счастье. Когда-то он был другим. Более живым и открытым. Словно оголенный нерв, он вкушал сладость и горечь жизни. А теперь, перемешав сотни раз все переживания, его сердце покрылось мозолистой коркой. Он все еще чувствует жизнь, но чувство это уже иное. Он хватает ее, трогает, обнимает, гладит, но будто делает это не голыми руками, а в перчатках. Он чувствует контуры, но не ощущает сухого тепла или влажной прохлады. А в последнее время в силу существенных и непоправимых событий, он стал еще более черствым. Будто эти перчатки – боксерские. Его сердце не просто покрылось коркой, а превратилось в сплошную мозоль без единого живого места. Кругом рутина и бездна плохих новостей, к которым быстро привыкаешь и принимаешь, как должное. То, что раньше вызывало слезы, теперь не вызывает ничего и, вместо радости или грусти, ощущается лишь пустота.
Вспоминая себя молодым, энергичным и дерзким, Иван видел колоссальную разницу, между тем кем он был и кем стал. Это была настоящая пропасть. Иван думал об этом и не понимал, толи это он стареет, толи просто время такое.
Поддавшись давлению, в попытке отогнать хондру, Иван встал из-за стола и направился к незнакомке. Шел и нервничал, как в юные годы, когда, будучи студентом знакомился с сокурсницами рискуя получить отказ. И получал, иногда тихий и унизительный, иногда обнадеживающе учтивый, а порою и пощечину. Но, зато пробовал и ни о чем не жалел. Так, он когда-то и познакомился со своей женой. Может и сейчас повезет?
Он приближался к ней со спины. Контуры становились четче, подтверждая первое впечатление. Гладкие обнаженные плечи, элегантное платье и темные волосы, рассыпавшиеся по стройной спине. Она все также смотрела в окно, грустно помешивая мохито. Он уже видел ее отражение на стекле. Нужно было действовать. Сесть рядом, сказать «привет», угостить шампанским. Сыграть роль уверенного в себе кавалера. На пьяную голову игралось легче, но даже здесь юркий ум накидывал дровишек сомнения в печку раскаленного мозга.
– А вдруг она мне не понравится? – Спрашивал он себя и тут же отвечал на это. – Если не понравится, то спрошу сколько времени, пожелаю хорошего вечера и пойду дальше пить шампанское и искать ночлег.
– Зачем тебе эти приключения? У тебя, что, проблем мало? – Следовал новый вопрос. – Это ты раньше таких красоток на лопатки укладывал, а теперь ты другой. Уже не тот. Тебе, что Оли мало? Или путешествовать не надоело? Помни о правилах. Не лезь, будет только хуже!
Так и застыв за спиной незнакомки, он робко мялся и подбирал слова. Это могло длиться вечно. Официантка наблюдала за шоу со стороны, пока незнакомка не обернулась и не сказала: «Здравствуйте».
Иван завис, сердце бушующими волнами стучало в грудную клетку. В милом лице грустной красавицы он признал свою жену.
Место для ночлега
Как в старые добрые времена, Иван снова ощутил себя юношей. Молодая жена привлекала его пуще прежнего, да и он ей понравился. Слово за словом, суши за сушей, саке за саке, Иван и не заметил, как оказался у нее дома, а, точнее у себя. В небольшой квартире, в которой когда-то ютился.
Двушка в панельке на окраине Москвы. Их первая ипотека, скорее вынужденная, нежели добровольная. Молодая семья стремительно росла, а нахождение в стенах отчего дома было неприлично тесным. Жить с родителями и женой, хуже чем стать послушником монастыря, где не терпят чужого устава. Это было трудное время, когда все силы и средства Иван бросал в ипотеку, мало чего оставляя себе. Тяжелое бремя, казалось бы вечного долга порождало напряжение в семье, заставляло затянуть пояса и стягивало священные узы брака крепче самой страстной любви. Вписавшись в ипотеку, они словно в сказке обрекли себя на вечную и, далеко не факт, что счастливую жизнь, пока смерть не разлучит их, или досрочное погашение долга. В которое Иван конечно же верил, но не представлял в обозримом будущем.
– А где муж? – спросил Иван, застыв в дверях квартиры. Меньше всего ему хотелось встретить свою молодую и дерзкую версию. Нет ничего хуже, чем попасться медведю в его же берлоге с украденным медом в руках.
– А откуда ты знаешь, что я замужем? – Она уколола его подозрительным взглядом. – Я же ничего не говорила о муже и специально сняла кольцо.
Ее пьяная настороженность лишь привлекала его. Мгновением раньше, он успел навести подозрения, догадавшись, где она живет, а теперь еще оказался осведомлен и о ее семейном статусе.
– По ботинкам. – Иван показал на лежащие за дверью гриндера. – Вряд ли ты их носишь. Да и коляска на лестничной клетке говорит о наличии детей.
– Муж, муж. Объелся груш. – ответила девушка. – Разошлись мы.
Ее слова успокоили Ивана. Он вспомнил июнь две тысячи седьмого, когда первые испытания семейной жизни всерьез пошатнули их отношения. И уже тогда он намеревался с ней разойтись и развелся бы, если бы не обязательное обращение в суд, которое требовало помощи адвокатов, а денег на них не было.
Трагическая смерть дяди Коли, повлияла на характер и предпочтения маленького Вани. Роковой выстрел, прозвучавший во время финального матча большого футбольного события навсегда остудил его страсть к игре. Любовь к футболу стала принимать агрессивный и извращенный характер, где на первое место вышел не сам футбол, а то, что около. Намотанный на кулак красно-белый шарф, дымящийся файер и рваная от крика глотка на вираже стадиона лишь нагуливали аппетит перед главным блюдом. Послематчевый мородобой с фанатьем из других группировок волновал его куда больше, чем победы и поражения самой народной команды. Именно в таких драках закалялся характер мальчишки.
Дядя Коля умер, а отец не жаловал Ивана вниманием, оставляя его наедине с подростковыми проблемами, которые тот решал по своему усмотрению, выбирая путь воинствующего хулигана. Время шло, его плечи ширились пропорционально амбициям, а разбитые кулаки, лучше любого социального лифта, возвышали его в глазах ровесников и сверстниц. Несмотря на бойкий характер и любовь к авантюрам, Иван успешно сдал экзамены в университет, где и познакомился с Дарьей. Главная красотка всего потока не давала ему покоя, и он делал все, чтобы добиться ее любви. Уже на третьем курсе они сыграли свадьбу. В двадцать лет у них родился первый ребенок, а спустя год появился второй. Бурное изменение социальной среды в период стремительного экономического роста не могло не сказаться на отношениях молодой пары. Кризис возрастал от скандала к скандалу, романтика скрылась в тени бытовых разногласий, расходов на ипотеку и покупкой памперсов. В фундаменте некогда крепких отношений слышался громкий треск…
– Проходи, чего застрял?! – Сказала Дарья сквозь кокетливый смех. Они были пьяны, что существенно раскрепощало общение. Ивана немного смущала сама ситуация и то, что его жена была готова ему изменить. Он чувствовал себя неловко и успокаивал лишь тем, что измена эта была бы с ним же.
Иван стоял на пороге, размышляя, что делать. Он проводил ее до дома и выполнил долг. Теперь можно развернуться и уйти. Но куда? В конце концов, это и его дом. А его, того молодого и дерзкого тут нет, рядом жена: юная, красивая, яркая, которая ждет его в гости, а в жилах бурлит алкоголь, вернувший Ивану не только воспоминания о прошлом, но и его две тысячи седьмой. Дарья стояла напротив, ее игривый искрящийся взгляд, разжигал пламя забытой любви. Со временем взгляд померкнет, а пламя обратится в лед, но сейчас Иван видел в нем искры и знал, что они означают. Недолго думая, он сделал шаг вперед.
Жар, страсть и трепет поглощали их. Они растворились в объятьях друг друга. В страстном порыве ворвались в комнату, где их встретили диким лаем.
– Это, блядь, кто? – Взвизгнул Иван. Он прижался к стене, в то время как под ногами, вцепившись зубами в штанину, рычал огромный мохнатый зверь.
– Клык, фу! – Скомандовала Дарья, но зверь ее не слушал. Он продолжал натиск, с любопытством обнюхивая гостя. С каждым вдохом злобный рык постепенно переходил в легкое тявканье. Дарья в пустую тратила силы, пытаясь оттащить пса. Сменив гнев на милость, он принялся облизывать проделанные дыры в штанах нежданного гостя.
– Это кто? – Продолжал кричать Иван, всерьез переживая, что следом за штаниной, пес откусит что-либо еще.
– Все нормально, это Клык! Алабай моего мужа. – Захихикала Дарья, поняв, что Ивану ничего не грозит.
– Этот клык сейчас вопьется мне яйца!
– Да успокойся, крикуша! Ты ему нравишься! Он, навреное, подумал, что ты на меня напал. Решил заступиться, а я дура про это забыла. Хорошо, что все обошлось. Он тебя признал, как родного. Ты, случайно, не кинологом работаешь?
Пес и правда завилял хвостом. Здоровый, мохнатый, безухий, он кружился вокруг гостя, терся о колени затылком, облизывал носки. С лица Ивана не сходило изумление. Убедившись в отсутствии угрозы, он присел на диван. Дарья заперла собаку в детской комнате.
– Пусть тут посидит. Дети, все равно у бабушки. Ты какой чай любишь? – Спросила она, сверкнув игривым, многообещающим взглядом, готовым загладить любую вину.
Внезапная встреча с приветливым зверем шокировала Ивана больше, чем столкновение со стеной, ведь он никогда не заводил собак. Что здесь делал мохнатый зверь для него оставалось загадкой.
Пока Дарья колдовала на кухне с чайником и кипятком, а собака лаяла за запертой дверью, он получил возможность для экскурсии по квартире.
Переместившись из начала девяностых в середину нулевых, Иван ощутил прилив ностальгии. От тонул в ней от каждого вдоха, прикосновения и движения глаз. Здесь почти каждая вещь прошла сквозь его руки. Он лично покупал эту квартиру. Ходил по этажам с риелтором, выбирал нужный район, чтобы было поближе к метро и не сильно далеко от центра. Своими руками обклеивал потолок плиткой, вешал люстру и был готов повесить риелтора, который не предупредил, что станция Электрозаводская на целый год будет закрыта из-за ремонта. Даже шершавый ковер, щекотавший босую ногу напомнил о первом визите в Икею. По всей комнате валялись игрушки: в углу забились плюшевые покемоны, настрадавшиеся от внимания Клыка, на столе валялись выпуклые детали LEGO, а в стеклах серванта отражались распахнутые дверцы модели красных жигулей.
Иван вспомнил о своих детях, забавных и прилипчивых малышах, чья фотография украшала стену. Ему стало горько. Когда-то они нуждались в его внимании. Ходили за ним по пятам, а он придумывал отговорки, лишь бы они отстали. Пройдет каких-то пятнадцать лет и все переменится. Он будет требовать их внимания, а они искать повод, чтобы смыться из дома. Сейчас они наверняка у бабушки, уж вряд ли они ушли вместе с отцом. Иван бы это точно запомнил. Правда, он бы точно запомнил и пса, которого у него никогда не было.
Иван разглядывал гостиную, ту комнату, где когда-то жил вместе с Дарьей. Из-под прижатого к подоконнику стола выглядывал пыльный системный блок, копна проводов вела к выпуклому монитору, вокруг которого в рассыпную валялись диски с играми: «Медаль за отвагу», «Жажда скорости» и ФИФА 2007 с улыбающимся Рональдиньо.
Посреди серванта во главе комнаты восседал могучий телевизор, похожий на огромный квадратный ящик – настоящий динозавр из девяностых. Первая серьезная покупка Ивана, совершенная им еще в раннем студенчестве – видеодвойка FILIPS, где помимо телевизора было гнездо для видеокассет, к которому в последствии он прикрутил дивиди-плеер, устроив настоящий видеорай.
Соседняя полка ломилась от видеокасет. Похожие на книги пластмассовые прямоугольники, завернутые в картонные упаковки, отдавали дань прошлому, сохранив на торцах ламповые надписи старых добрых блокбастеров с синхронными переводами. Рядом лежали легкие, как пушинки, пластиковые упаковки с дисками DVD с записью самых свежих новинок. Последние из них и вовсе были наглыми «экранками», снятыми дрожащими руками оператора, сидящего на заднем ряду кинотеатра во время премьеры громкого фильма. Это даже не 3D, это нечто большее, где помимо динамики и погружения в сюжет ты видишь мелькающие затылки зрителей и слышишь хруст соленого попкорна. Дешево, сердито и своевременно!
На полках золотая коллекция: «Знакомство с факерами», «Авиатор», «Матрица»… Несмотря на то, что Иван и Дарья познакомились всего пару часов назад, он знал ее целую. Он знал, что ей нравится, чего она любит и хочет. Пока она доводила до точки кипения залитую в чайнике воду, он вытащил из ящика диск «Дневник памяти» и скормил его в плеер.
Мелодрама с Райаном Гослингом в то время нравилась ей и удачно подходила для завершения романтического вечера. Иван уже позабыл чем закончился фильм и смотрел его с определенным интересом, его рука лежала на плече Дарьи и все ближе прижимала ее к себе. До конца фильм он так и не досмотрел, а вопрос с ночлегом решился сам собой.
