Алексей Александрович Нескородов
Time Travel
– Пенальти! – Крикнул вожак, после того, как в штрафной соперника упал Михайличенко.
– Судья пидарас! – Добавил он следом, после того, как тот не поставил на точку.
Игра продолжалась. На протяжении долгого времени держалась нулевая ничья. Немцы закрыли небо. Руди Феллер пару раз неплохо пробил головой, заставив бандитов хвататься за голову. Но удача была на стороне нашего вратаря. Сборная СНГ тоже не тушевалась. Канчельскис и Добровольский то и дело доходили до штрафной, нанося опасные удары.
Иван затаился. Легкий холодок, как дыхание смерти, прогуливался по его спине. В глубоком детстве он испытывал похожие впечатления от просмотра этого матча, но тогда он жаждал нашей победы, сейчас же он молился, чтобы была ничья.
Иван внимательно следил за игрой, вспоминая заголовки прочтенных за утро газет. Сборная СНГ, сотканная из российских и украинских футболистов, представляла дружную силу, способную противостоять сильнейшим державам мирового футбола и крымский вопрос не мешал их игре.
– Пенальти! – Снова раздался крик вожака. Довольные верзилы принялись обнимать друг друга.
– Пенальти! Чистейший пенальти! – Подтвердили в телевизоре голоса комментаторов.
Игорь Добровольский, сыграл как Пеле. Ворвался в штрафную, принял навес, сбросил мяч в сторону и получил по ногам.
– Как-то неуверенно себя чувствует Добровольский. – Сказал комментатор, когда футболист поправлял густую прическу, готовясь нанести удар. Трибуны гудели. Мяч покачивался на точке, ожидая пинка, а бандиты до треска сжали кулаки, прилипнув глазами к экрану. Удар и мяч залетел в ворота. Бандиты вспрыгнули, приняли обниматься и кричать: «РОССИЯ ВПЕРЕД!». Счет в матче стал один – ноль.
Игра продолжалась. Оставалось еще полчаса, чтобы дождаться ничьи. Время таяло, немцы лупили по воротам, но забить так никто и не мог. Они били штрафные, исполняли навесы, попадали в перекладину и створ и никак не могли добиться успеха.
Вожак внимательно следил за игрой. Его глаза не отрывались от экрана, а руки нервно мяли пистолет. По жилистому лбу текли капли пота, выражая сомнение, что заряженные на ничью деньги окажутся выгодной инвестицией. Бандиты ругались. Диктор возвышенным тоном крикнул: «Гол!», но его не было. Кесслер промазал, пробив штрафной. До конца встречи оставалось несколько минут.
У Ивана щемило в сердце. Ему казалось, что к концу подходит не только матч, но и вся жизнь. Как же он мог забыть исход этой встречи? Может он перепутал и не было даже ничьи? А быть может все дело в его вмешательстве в ход истории и теперь она пошла другим чередом? Коварные мысли били по нервам и мешали дышать. Неминуемый конец близился с каждой секундой.
Судья свистнул. Это был не конец игры, а последний штрафной, назначенный им за сбитого немца. Кесслер подошел к мячу, чтобы вновь отправить его на трибуну. Разбежался и пробил!
В комнате раздался выстрел. Иван защурился, будто пуля предназначалась ему. В ушах звенело, в глазах творилась муть. Не обнаружив на себе видимых ран, он с испугом посмотрел на отца. Тот тоже не истекал кровью. Со стены сыпалась штукатурка. Оглушенные выстрелом бандиты успели прийти в себя и радовались сбывшемуся прогнозу. На мерцающем экране развевался немецкий флаг, Кесслер и Феллер обнимали друг друга, возвращаясь на центр поля.
– А ты и, правда, пророк! – Сказал вожак. С улыбкой на лице он заправил пистолет за пояс. Случайная встреча старого должника принесла ему большой куш.
Назад в будущее
Матч с немцами навсегда останется в сердце Ивана, и теперь он никогда не перепутает итоговый счет. Радостные бандиты вернули отца и сына к витринам игровых автоматов. Плотные, покрытые перстнями пальцы Дауда, отсчитали толстую пачку купюр.
– Поздравляю! Долг погашен!
Вожак протянул часть денег Ивану, но тот не спешил их принимать.
– Да не ссы ты, все ровно. Я же говорил, что мы не звери, а деловые люди. Уж не знаю откуда тебе известно, но ставка выгорела. Ты помог мне, я помогаю тебе. Бери, пока дают.
– Спасибо! – Сказал Иван и запихнул подарок в карман.
Пользуясь благосклонностью бандитов, он хотел поскорее уйти и больше никогда не видеть черную девятку. Бандиты уселись в машину и завели мотор, магнитола завыла песнями группы «Ласковый май».
– Эй, как тебя там? У меня еще вопрос. – Сказал вожак, просунув голову в открытое окошко. – Как сыграют наши с голландцами?
Иван снова не пылал уверенностью в точном знании счета. Он практически не сомневался, что игра завершилась вничью, но итоговый счет был туманен. Может 1-1, а может 0-0. Он потянулся за подсказкой к телефону, совершено забыв, что тот разряжен.
– По нулям! – Ответил Иван после некоторых раздумий.
– Так давай сделаем ставочку!
– Спасибо! Но, как-нибудь, в другой раз.
Иван помнил о правилах. И даже нарушая их, он не хотел лишний раз испытывать на прочность судьбу. Риск того, что он может остаться здесь навсегда становился все больше.
Отец, в благодарность за спасение, обеспечил сына ночлегом, разместив на полу кухни в квартире Любы. Всю ночь Иван не смыкал глаз. Ворочался, на старом матрасе, размышляя о сути бытия. Такого экстремального туризма у него еще не было. Даже глубокое погружение в клетке, окруженной стаей акул, не казалось таким опасным, как плавание с акулами перестроечного бизнеса во время футбольной игры. Уж где-где, а там укусить могли больно и никакая клетка бы не спасла. Отсутствие мобильника делало время томительно долгим, тоска по современности продолжала расти, и Иван твердо решил, что пора возвращаться обратно. Знать бы только как.
Он встретил утро за кухонным столом. Запивая бутерброды чаем, заглянул в комнату. Отец сопел, закинув голову на подушку. Люба прижалась кудрями к его груди. Их пятки торчали из-под одеяла.
Не желая тревожить их сон, Иван вышел на улицу. Он отправился к исходной точке своего большого путешествия и наделся встретить там навороченную копейку с надписью «Обама чмо». Метро и трамвай привели его к нужному месту. Заработанные на удачной ставке деньги, обеспечили легальный проезд, без прыжков через турникеты и забегов от кондукторов. Еще никогда в начале девяностых Иван не был настолько богат.
И вот он снова на прежнем месте. Стоит у старого здания посреди широкого тротуара и смотрит на дверь магазина, через который, когда-то в далеком две тысячи двадцать втором он проходил по пути к туристическому агентству Time Travel.
За тридцать лет здесь мало что изменилось. На стене торчала «ПРОДУКТЫ», в тусклом коридоре воняло картошкой, а между ящиками с пивом и водкой Smirnoff скрипела железная дверь, на которой вместо таблички «Time Travel» висели три буквы «М».
Тесная комната разит духотой. Коробки с импортной техникой стоят на сыром линолеуме. Чьи-то ноги лежат на заваленном хламом столе. С кресла доносится тихий храп. На лицо спящего мужчины сползла фуражка с металлической буквой «Т». Иван осторожно схватился за козырек и заглянул под него. Сомнений нет – это он, тот самый шофер, что недавно протаранил стену, выкинув его в прошлое.
Да, его лицо куда тоньше и моложе, чем в момент их последней встречи. На лбу еще не вырыты окопы из морщин, а щека не украшена шрамом. Но это он, это точно он – человек, который вернул его в прошлое.
Иван коснулся его плеча, тот вздрогнул и вскочил со стула, издавая медвежий рык.
– Ты кто? – Спросил недовольный сиплый голос. Рука шофера схватила лежащий на столе гаечный ключ. Иван примирительно поднял руки.
– Пиздуй отсюда, пока ноги целы! – Шофер размахивал ключом, словно шпагой.
Иван сиял от радости, понимая, что горячий тур в прошлое неминуемо подходит к концу. Пора паковать чемоданы и сказать – гудбай. Отбросив в сторону прелюдии, он начал говорить начистоту:
– А вы, случайно, не отправляете людей в путешествия во времени?
– Нет, но я могу послать тебя в путешествие по матери!
– Я понимаю, что это выглядит глупо. Вы, наверное, даже мне не поверите. Но несколько дней назад я сидел с вами в красных жигулях в подземном гараже этого самого здания, и вы отправили меня в прошлое.
Шофер почесал ключом голову. Буквально за пару фраз Иван обрел образ городского сумасшедшего, толпы которых бродили по улицам с различными транспарантами.
– Какое на хуй прошлое? – Спросил шофер. – Мы прокладываем тропу в будущее!
– Вот оно-то мне и нужно! Верните меня обратно, пожалуйста.
Они вышли покурить. В тени подземного гаража, разящего мочой и машинным маслом, одиноко стоял красный жигуль. На прикрученном к крыше багажнике лежали коробки IBM, а прозрачные стекла еще не отражали патриотических чувств.
– Она? – Спросил шофер, тыча сигаретой в сторону машины.
– Да! – Вожделенно ответил Иван.
– Ну и зашибись! А от меня-то тебе, что нужно?
– Как что? Вернуть меня в будущее!
– Будущее уже наступило, дружок! – Он раскинул руки и сделал глубокий вдох. – Наслаждайся свободой! Хочешь, работай. Не хочешь – не работай. Делай то, что посчитаешь нужным и будь счастлив! Вступай в наши ряды! Стань акционером «МММ» и уже через пару лет ты станешь одним из богатейших людей этой великой страны.
Он достал из кармана сальную пачку странных купюр, одинаково похожих на советские рубли и американские доллары, только вместо Ленина и Вашингтона на них красовался кудрявый очкарик.
– Что это? – Спросил Иван. – Вроде ни рубли и ни доллары. Хрень какая-то.
– Сам ты хрень, невежа! Это мавродики! – с придыханием ответил шофер. – Истинная валюта будущего, которое уже наступает. Если ты хочешь приблизить будущее, то вступай в наши ряды.
Иван бросил в шофера понурый взгляд. Ему еще не хватало выслушивать байки про эффективность этой криминальной конторы.
– Нет уж, спасибо. – Сказал он, понимая, что в будущее его никто не вернет.
– Да подожди ты! Прежде, чем назвать что-то говном, сначала нужно попробовать. «МММ» – это не просто инвестиционный фонд, это мультикомпания, занимающаяся целым спектром разнообразных вопросов от продажи импортной техники до создания фильмов. А сейчас это еще и надежный вклад в будущее. Смотри, как это работает.
Он прислонил к стене остаток недокуренной сигареты и вывел ей треугольник.
– Пока рубли тают, а цены растут нет ничего стабильнее мавродиков! Покупаешь их и не паришься, что завтра скажет центробанк. Сечешь?
Иван кивнул, не имея желания спорить. На лице шофера появилась улыбка. Ему казалось, что новый адепт вот-вот пополнит их ряды.
– Ну что? Купишь себе мавродиков? Я уже купил пачку и ни о чем не жалею. Немного времени и все будет тип-топ. Сейчас все только начинается и самое время встать в авангард, чтобы потом не оказаться в жопе. Ты же смекалистый и должен знать. Не будь халявщиком, будь партнером!
Ловить было нечего. Шофер еще не дозрел до создания машины времени, а его копейка могла лишь возить товары. Путь назад оставался закрытым и от этого становилось грустно.
– Есть здесь кто? – Послышался знакомый голос, эхом пробежавшийся по гаражу. – Мне бы мавродиков, если еще остались.
Глаза шофера радостно заблестели, он оставил Ивана и пошел в темноту, навстречу новому гостю. Иван пригляделся и узнал отца. Вспомнил, как знатно попала его семья с этими вкладами пару лет спустя, но не стал вмешиваться. Нарушать правило на глазах у того, кто их установил было бы совершенно неприлично. Такова судьба.
С этими мыслями Иван вышел на улицу. Отец его не заметил. Сердце щемило от грусти. Он ощущал себя пленником чуждого времени, которое не хотело с ним расставаться. Родные, знакомые с детства улицы и тропы, начинали терять былой шарм. Беспокойство о будущем все сильнее тревожило его. Иван не знал, как ему жить, что делать и где ночевать. Он злился на себя и судьбу, которая выплюнула его как жвачку. Судьба смеялась над ним, тыкала пальцем и сияла беззубой улыбкой. В общем, вела себя как школьный хулиган и Ивану захотелось дать сдачи.
– К черту правила! – Сказал он и направился к торговому ряду.
Белая роза
У входа в пещеру столичной подземки стояли ряды одиноких людей, предлагающих широкий ассортимент товаров: от китайских носков до отечественного портвейна. Прилавками служило все: картонные коробки, деревянные ящики из-под пива, столики, табуретки и даже капот жигулей. Кто-то, и вовсе, держал все в руках. Бабушки сыпали семечки в кулечки, дедушки разливали самогон. Проходящие мимо люди вились вокруг как пчелы, ведь на прилавках также были мед и медовуха. Аналог авито девяностых гудел и пах, предлагая все, на что только могло хватить денег.
Вихрь свободной торговли закрутил Ивана в своих жерновах. Голова кружилась, глаза разбегались, а руки так и тянулись, чтобы что-то купить.
Его внимание привлек умилительный писк. У обшарпанной стены между продавцами парфюма и джинсов стояла мятая картонная коробка из которой выглядывали дрожащие черные ушки. Она пищала и елозила. Иван заглянул внутрь и увидел маленьких щенят. Скрутившись клубочками, они лежали в притирку друг к другу.
– Нравятся? – Спросила молодая женщина, обнажая ряд золотых зубов. Иван поднял взгляд и схватил дежавю. Он был уверен, что уже где-то видел ее, но не мог вспомнить где.
– Если нравятся, то бери. – Сказала она, не дождавшись ответа. – А то их сейчас в миг расхватают. Опять с носом останешься.
– А мы с вами раньше не виделись? – Спросил Иван.
– Может виделись, а может и нет. Я уже и не вспомню. Какая разница? Ты щенят брать будешь?
Иван вспомнил себя – мечтающего о собаке мальчугана, которому родители не хотят покупать щенка. Вспомнил, и захотел исполнить мечту. Взять и подарить щеночка, невзирая на запреты мамы, равнодушие отца и строгость правил, установленных таксистом. Да, это отступление от нормы, но он и так в силу обстоятельств, уже пренебрегал этим правилом и что? Небо не рухнуло, земля не сошла с орбиты и время не повернулось вспять.
Что может случиться от того, что он взрослый подарит себе ребенку маленького щенка? Он же не убивает Гитлера, не спит с Мэрлин Монро и даже не пытается отговорить отца от измен и обмана. Пусть все идет своим чередом, но у маленького Вани будет свой питомец. Мелочь, а приятно!
– Вспомнил! – Иван победоносно хлопнул в ладоши! – Вы продавали квас на ВВЦ!
– Было дело. – Ответила она, кокетливо поглаживая щеночка.
– А тут, что вы делаете?
– Наслаждаюсь свободой. Начальник пришел, посмотрел выручку и говорит: «Знаешь, Надя. Время сейчас такое… свободное. Вот и ты свободна».
Иван посмотрел ей в глаза и расстроился, будто он стал причиной ее увольнения. Она воткнула в рот сигарету, он поднес зажигалку и туман неопределенности выпорхнул из ее ноздрей.
– Вот кручусь, как юла на столе у знатоков. А вопросов лишь прибавляется. – Сказала она. – Но ты меня не жалей. У меня все тип-топ. Теперь я свободный предприниматель. Вот бизнесом занялась, щенят развожу.
– Вот они-то мне и нужны. Такие милые. А что за порода?
– Московская дворняга.
Иван завис. Он собирался услышать другое: йоркширский терьер, пудель или, на худой конец, болонка. Ведь именно о ней он так сильно мечтал в детстве. Пока он пытался найти слова, она продолжала ими раскидывать.
– «Не суди по одежке! – Сказала она. – В стране сейчас кризис. Приходится экономить. И вообще, в конфетке главное не фантик, а начинка и она у нас…
– С ликером? – Находчиво вставил Иван.
– С каким ликером? Чистый спирт!
***
Иван вновь у себя во дворе. У подъезда цветет клумба. На площадке кутит детвора, увлеченные домино старики раскладывают на столе костяшки, а бабульки мило ворчат на скамье. Одинокий, синий, как морская волна мотоцикл стоит у подъезда и ждет своего хозяина дядю Колю – славного добряка, который не раз катал Ваньку и его друзей.
С цветком в руке и щенком под рубашкой, Иван приближается к двери. На ней нет домофона и защитных кодов. На деревянном фасаде нацарапаны вечные тексты: «Спартак – чемпион», «Цой жив», «Анархия – мать порядка».
Волнение растет с каждым шагом. Иван стоит на пороге, не решаясь двинуться вперед. Маленький комочек жизни трясется в его руках, передавая дрожь всему телу. Еще минута и он будет у дверей своей квартиры – того места, где прошло всё детство. Еще мгновение и он снова увидит маму, молодую, амбициозную и красивую, которая верила отцу, несмотря на всю его ложь. Еще немного и он увидит себя, маленького хулигана, жадно познающего мир. Увидит и подарит щенка, исполнив мечту, которую он пронес сквозь всю жизнь.
Подъезд встретил Ивана сырой прохладой. Преодолев два этажа, он стоял перед обтянутой кожей дверью. Время шло, он суетливо переминался на коврике, держал палец у кнопки звонка и не решался его нажать. Совершить лобовое столкновение с прошлым было страшнее, чем подцепить COVID. Иван чувствовал тяжесть дыхания, думал развернуться и уйти и, все же, коснулся звонка.
– Кто там? – За дверью послышался детский голос.
– Ванька, открывай! Папа тебе подарок принес! – С надрывом сказал Иван.
– А вы кто? Мне родители не разрешают открывать дверь чужакам.
– Так я не чужак, я свой! Я друг твоего отца. Он подарил тебе собаку!
Иван поднес щеночка к глазку, чтобы мальчик мог его рассмотреть. Щенок ласково тявкал. Его маленький черный нос отчаянно искал щель. Дверь открылась и за ней Иван увидел себя. Маленький Ваня сиял от счастья, прижимая к груди собачку. Пес слюнявил его подбородок и довольно вилял хвостом.
– Вы кто? – Послышался родной голос. Иван поднял взгляд и увидел маму. «Мама, я твой сын» – чуть было не вырвалось из его уст.
– Я друг Вашего супруга. – Сказал он, переведя дух. – Он просил передать вам это.
Иван протянул цветок – белую розу, как в песне, которую когда-то так любила его мать. Она приняла подарок. Взгляд смягчился, щеки покраснели и покрылись морщинками из-за улыбки, всплывшей на лице.
– Это что за хуйня?! – Покатилась с лестницы чья-то брань. Иван, его маленькая копия и их мама повернулись и увидели отца. Тот стоял на пролет ниже. Бешеный взгляд посылал молнии, взъерошенные волосы кишели на голове, словно змеи медузы Горгоны, а похожие на Боярского усы на этот раз были вылитым Гитлером.
– Ты в конец охуел? – Спросил он, крепко сжав кулаки.
– Ты опять все неправильно понял. – Сказал Иван. Он примирительно вскинул руки и продолжил выйти на улицу.
Дело близилось к новому бою, но разговор тет-а-тет погасил огонь войны. Откровенный мужской диалог рассеял нелепые домыслы. Отец поверил сыну, крепко пожал его руку и пригласил к себе.
Место подзярадки
Милый дом из далёкого детства принял Ивана спустя много лет. Он вновь стоит в прихожей, пока мама с папой суетливо бегают по квартире. На полу валяются цветастые кроссовки. Над зеркальцем, весело побрякивают ключи. С кухни веет мамиными гренками.
– Что ты мнешься? – Спросил отец с присущей ему интонацией. – Проходи, чувствуй себя как дома.
В сердце Ивана звучали салюты, яркий фейерверк ностальгии ослеплял и придавал сил. Сказка продолжалась. Он снова оказался дома в кругу семьи, посреди любимых игрушек и вещей.
Раздвинув бамбуковые шторки, он вошел в комнату. Люстра свисала с потолка, болтая сосульками. Могучий ковер с кружевными узорами закрывал стену. Рядом с ней стоял старый диван, покосившийся подлокотник которого, будто подмигивал ему, напоминая о тысяче ночей, наполненных мечтами, слезами и страхами.
У другой стены возвышалась сотканная из полок и ящиков чешская стенка, которую он вместе с мамой высидел в бесконечной очереди, а затем часами собирал с отцом. Он пригляделся. На полке выстроились викинги. Черные, будто из гуталина, размером в два кулака, они замахивались на неандертальцев. Поблизости лежали фотоаппарат «Смена» и магнитофон Весна, вокруг которого рассыпались кассеты с звездами отечественной эстрады: мама слушала Пугачеву, папа – группу Лесоповал, а маленький Ваня предпочитал песни Виктора Цоя.
Разглядывая витрины далекого детства, Иван чуть было не раздавил, валяющуюся на полу белую коробочку с красными кнопкам и надписью «Электроника». Он взял ее в руки. На экране появился серый волк и принялся хвататься за яйца.
– Классная игра! – Сказал маленький Ваня, оторвав взгляд от щенка. – Хотите я Вас научу? Там ничего сложного, просто нужно ловить яйца, которые бросают курицы.
Иван справился сам. Усердно наработанная моторика никуда не делась и спустя много лет. Пикая кнопками, он резво складывал яйца в корзину, не позволяя им разбиться.
– Круто у вас получается! – Похвалил его маленький Ваня – Может всю пройдете? А то я так и не смог. Говорят, что если дойти до конца – появится настоящий мультик «Ну, погоди!».
Иван старательно берег яйца. Тыркал пальцами по кнопкам. Не отрывал глаз от игры и все равно оступился.
– Это все враки. – Сказал он, возвращая игру ребенку. – Я проверял.
Взгляд Ивана блуждал по комнате. На подоконнике цвела рассада: лук, петрушка и укроп, служили славным перекусом, вместо чипсов и сухарей. На столе лежала выжигалка. В одном углу комнаты валялся пурпурный галстук, а в другом, на маленькой тумбочке, словно на троне, возвышался драгоценный куб – телевизор «Рубин».
Иван нажал на кнопку. На экране замерцала серая рябь, послышался громкий звук и проявилась картинка. На двух каналах шли передачи различной степени уныния, разбавленные диснеевскими мультфильмами и брейн-рингом. Именно последнее и стали смотреть два Ивана, пытаясь найти ответы на вопросы за короткий отрезок времени.
Шоу закончилось. Маленький Ваня вернулся к щенку. Иван лежал на диване и смотрел в потолок, устав от сетки вещания центральных каналов. Пульта не было, вставать не хотелось, а просить пацана переключить канал не позволяла совесть.
С экрана донесся знакомый голос.
– Съезд российский депутатов западные эксперты рассматривают через лупу, причем делают это так, будто под увеличительным стеклом не чужая страна, а своя. – Говорил в меру упитанный молодой мужчина с начесанными волосами и тонким лицом. – Разумеется не стесняются ни в советах, ни в рекомендациях, ни в прогнозах.
Иван напрягся. С чувством дежавю, он будто находился на перекрестке двух эпох. Ужасно знакомый голос преследовал его. Он слышал его в двадцать втором, слышит его и сейчас. С разницей в тридцать лет с экрана доносится одна и та же интонация.
– Это что? Вмешательство во внутренние дела? – Задался вопросом мужчина с экрана.
– Да, вмешательство! – Попробовал угадать Иван.
– Нет! – Возразил ведущий. – Ибо внутренних дел у нас уже практически не осталось, ведь мы хотели стать частью мировой цивилизации и это уже произошло. Или, по крайней мере, уже происходит. И, если так, то дела теперь у нас общие!
Ухмылка на лице Ивана отразилась корявой глистой. Вот оно – чудо отечественной журналистики. Вернулся на тридцать лет назад, смотришь на экран, а там те же лица, только более молодые и менее наглые. Вроде бы и говорят о том же, но выводы у них совершенно другие. Совпадение? Да, совпадение!
Иван снова заскучал. В моменты скуки он превращался в ковбоя, который вечно хватался за кобуру с целью достать орудие для убийства времени, совсем забыв, что телефон уже давно спит. Все же трудно быть гостем из будущего. К хорошему привыкаешь, как наркоман, а соскочить с этого можно лишь через ломку. Время медленно ползло. Отец продолжал ковыряться на кухне, а маленький Ваня ушел гулять вместе с щенком.
– Поставь на зарядку. – Послышался голос отца.
Иван подскочил, схватился за телефон и принялся рыскать взглядом в поисках розетки.
– Поставь у телевизора. – Сказал отец, передав ему банку с водой. – Пусть зарядится.
– Что? Куда? – Удивился Иван.
Отец посмотрел на него как на тупицу, который не знал элементарных вещей.
– Тебе что? Солнышко лучиком по темечку настучало? Повторяю для тупых. Поставь воду перед телевизором, скоро начнется сеанс Чумака, он ее нам зарядит!
– Какого чувака? Зачем ему банка?
– Не чуВака, а Чумака! Как зачем? – Отец хлопнул ладошкой по лбу. – С тобой все в порядке? Ты не в курсе, что вода обладает энергетикой. Вот, если, например, рядом с ней играет песня Высоцкого или Моцарта, то у нее будет один заряд, а если Пугачевой или Кар-Мэн, то другой. А у Алана Чумака на сей счет целая коллекция зарядов.
– Да бред!
– По телевизору херни не скажут!
– Это же не доказательно и не научно. – Возразил Иван.
– Уж не знаю, что там у вас за доказательства требуются, а мне по утру с похмелуги еще как помогает! Ставь давай!
Иван воздержался от споров и выполнил приказ. Все-таки, до чего же дошли технологии. Раньше телевизор заряжал людей через банку с водой, а теперь делает это напрямую.
