Александр Зиборов
Пояс Перуна
Глава 16. Падение с Олимпа…
Пробуждение было тяжёлым и страшно неприятным.
С натугой поднял гудевшую голову, огляделся. Начиналось раннее утро. Я валялся в кустах в какой-то грязной канаве возле безлюдной грунтовой дороги…
Болело всё тело, шумело в голове, а внутри в животе словно бы поместили массивный камень. С трудом начал приходить в себя, собирать мысли, восстанавливать память и тут вдруг меня словно ударили наотмашь увесистой дубинкой – неожиданно осознал, что остался без Пояса Перуна. Трудно, практически невозможно передать мои чувства. Я ощутил себя словно выброшенным после кораблекрушения голышом на берег острова, который населяли кровожадные хищники и людоедские племена.
Я даже представить не мог, что когда-либо окажусь в подобном положении, и был к нему не готов. И никак не мог понять – как, каким образом сие произошло?! Пояс был настроен на меня, и только на меня, никто другой не мог безнаказанно снять его с меня, а уж и речи не было о присвоении. Но невозможное произошло: я оказался без Пояса Перуна, и не помнил, как и когда его лишился…
Спустя минуту-другую начали брать навыки, которые вбивали в меня инструкторы долгие годы в Школе. Я сказал сам себе, что самое худшее – паниковать, конвульсивно «дёргаться», пугая самого себя самыми ужасными грядущими бедами. Пусть даже очень и очень вероятными. Но они не должны смять сознание, лишить возможности трезво мыслить.
Не с первой попытки, но взял себя в руки: «Всё, хватит! Нужна осознанность и последовательность. Первое: спокойствие, только спокойствие! Вдохни медленно воздух, считай до шести… Теперь задержи воздух в груди и считай… А теперь контролируемый выдох со счётом секунд…»
Хватило восьми вдохов-выдыхов, чтобы панический сумбур в голове прекратился.
«Теперь второй шаг. Принимаю самое худшее, уже ничего не изменишь, Пояса нет. Мне придётся очень тяжело. Но планета населена сотнями миллионов людей, и они живут всем бедам назло. В подавляющем большинстве. Кому-то не везёт, но на этом не стоит зацикливаться. Я развит физически лучше подавляющего большинства из них, у меня специальная подготовка, которой вряд ли кто обладает здесь… Предположим, есть таковые, или близкие по основным параметрам, но сколько их – один-два, десять-двадцать?.. Вряд ли больше. Но всё равно мне с ними вряд ли придется столкнуться, так что над обычными людьми я имею несомненное превосходство… И по знаниям, заключенным в моей голове, я по местным понятиям редкий вундеркинд, скажет так. Так что смогу устроиться не очень уж плохо… Да и наши рано или поздно предпримут какие-то действия по моему поиску…»
Я постарался примириться с самыми тяжёлыми последствиями ситуации, проанализировал свои возможности. Они очень даже выше среднего уровня. Много раз повторил себе, что следует надеяться на лучшее, но быть готовым к самому худшему. Повторял и повторял много раз: «Надейся на лучшее, но будь готов к худшему».
Мне захотелось вспомнить-понять: как же я лишился Пояса Перуна?..
При одной мысли меня затрясло и мысли снова смешались.
«Нет, хватит! Без паники! Она только мешает, а мне важно мыслить спокойно и разумно…»
Я утишил дыхание, применил привычные формулы самовнушения, успокоился, расслабился, вошёл в состояние, близкое к медитации.
«Конечно же, это произошло во время моего разгула в трактире, где я накануне решил развеяться, отдохнуть, повариться в людском котле, побольше разузнать-разведать перед решающими действиями…»
Как вспомнил своих собутыльников, так сразу понял, что Пояс забрал красномордый. Был такой в компании, самый льстивый и велеречивый с хитрыми маслеными глазками. Но как, как это он сумел сделать?!.
Ни логика, ни дедукция мне не помогли. Значит, нужно прибегнуть к помощи подсознания. А ну-ка, выручай меня, миленькое! Вспомни, подскажи!..
Постарался избавиться от посторонних мыслей, просто вспоминать и как бы прокрутить перед внутренним взором то, что осталось в памяти…
Тогда я полетал над городом, в укромном местечке приземлился, снял с себя невидимость и пошёл дальше своими ногами по замусоренному тротуару. Район был не для самой лучшей публики. Но в других увеселительных заведениях был слишком уж строгий контроль, а потому мне не хотелось поощрять их визитом своей персоны.
Направился к трактиру «Бесшабашные рыбки», куда позволялось зайти любому желающему, что я предварительно выяснил, послав своего шпиона-стрекозу. Заказал жаркое и фрукты. Официант многозначительно посмотрел и осведомился, что буду пить… При этом вспомнилась чья-то реплика за соседним столом, что малиновый коктейль, как всегда очень хорош. Я слышал это краем уха, когда устраивался за столом. Заказал малиновый коктейль, хотел более походить на завсегдатая, а такой тут обычно пьют, судя по реплике. Наверное, мне удалось произвести такое впечатление. Взор официанта сразу стал менее строгим…
Подсознание никак не реагировало. Значит, катастрофа произошла значительно позднее…
Вспомнил, как я ел, пил…
Тут пронеслась какая-то тень…
Я поморщился. Что-то связанное с вином. Или мне кажется?..
Трудно в это поверить, ведь мой Пояс Перуна незаметно для посторонних проверял на наличие вредных примесей все блюда и коктейли. Даже за воздухом, которым я дышал, следил. Это совершенно точно!..
Но подсознание застопорилось на вине. И как бы не на самом вине… Возможно, что-то было связано с вином, только косвенно связано…
Да, с ним связано моё опьянение. Очевидная мысль, но я никак не мог7 разобраться: почему же вино произвело на меня такое действие?..
Да, пил я немало. Особенно, после того, как ко мне подсели выпивохи, любители дармовщины…
Похоже, они меня споили…
Но тут было ещё что-то. Подсознание смутно указывало на это. Так что же именно?..
Пил я много, но не больше своих новых знакомых, и всё же в какой-то момент словно бы вырубился…
Вино! Но и не совсем вино. Так что же? Вкус?..
Вроде бы, нечего подозрительного нет. Подсознание молчит…
Цвет?..
И тут ничего в голову не приходит, а главное, подсознание молчит…
Запах, аромат, букет напитка!.. Кажется, уже теплее, теплее. Подсознание со мной солидарно…
Ага, значит, всё-таки запах!..
Теоретически запах может что-то сделать с человеком, но только теоретически. Да и такое средство, несомненно, должно стоить слишком дорого и в подобных забегаловках применяться не может. Было что-то иное, куда более дешёвое…
Тем более, никто не мог знать, какую ценность представляет Пояс Перуна, цель была совсем иная. Подсознание со мной солидарно…
Нет, выпивохи не знали, с кем – и с чем? – имеют дело. Это совершенно точно…
Но запах, запах!..
Что же в нём было особенного?..
Давай, вспоминай, ищи ассоциации. Понятно, ощущался алкоголь, сильно чувствовалась малина… Малина, малинка, малиновый, малиновая, малиновое, разлюли малина, воровская хата малина… Ничего не приходит в голову. Малиновый аромат, сильный, густой… Но это же естественно, я же пил малиновый коктейль, он и пах соответственно – малиной…
Совсем горячо, сигнализировало подсознание…
Боже мой, как же я не догадался – холбей! Он же пахнет именно малиной! Подсознание солидарно отозвалось торжествующей стрункой: холбей, холбей, холбей!..
Вот в чём дело! Я всё понял… или почти всё..
Водились такие маленькие зверушки на противоположной стороне планеты в страшно знойной пустыне Шушарун, назывались они холбеями. Вспомнился виденный фильм про них. Маленькие, пушистые комочки, похожие на земных золотистых хомячков. Очень редкие животные. Довольно легко приручаются. Отличительная особенность холбеев – обладание телепатическим способностями. Они способны устанавливать мысленную связь как с хозяином, так и с другими людьми. И чем ближе, тем эффективнее их воздействие…
Теперь понятно, почему краснорожий чуть ли не вешался на шею, при этом мне на ухо шептал всякую белиберду…
Сетовал на шум в таверне, а то делал вид, будто сообщает что-то по секрету…
Это он старался оказаться как можно ближе, чтобы его маленький дружок, холбей, которого он прятал где-то в кармане, оказал телепатическое внушение на меня. При разговоре с краснорожим я ощущал слабый запах, весьма схожий с малиновым. В электронной библиотеке «Русоведия» указывалось, чем энергичнее мысленное воздействие холбея, тем его запах сильнее. Так что малиновый коктейль весьма кстати для злоумышленников, его аромат как бы маскировал запах холбея. Повезло мерзавцам, что наиболее популярен в таверне именно такой напиток.
С помощью своего холбея краснорожий усилил воздействия вина на мозг жертвы – в данном случае на меня – и как-то сумел заставить отдать Пояс Перуна. Но как? Даже с таким помощником сие проблематично, крайне проблематично. Практически невероятно…
Несомненно, зверёк помог прохиндею понять, что самое ценное у меня – именно Пояс. Хотя он вряд ли представлял истинную ценность и то, как им управлять, как им пользоваться…
Я вспомнил, что мне снились какие-то сны, вернее, видения…
Сознание встрепенулось. Что оно разглядело в снах?..
Тогдашние видения были спутанными, приятными…
Это важно. Как и то, что я осознавал, что всё происходящее со мной – сон, просто сон. А потому ничего всерьёз не воспринимал…
Во сне поверил, что я имею дело с Али-бабой…
Забавно! Мошенник в навязанном мне сне с помощью холбея одарил меня пещерой со всеми несметными сокровищами, а взамен попросил мой Пояс. Отказать ему я не мог – вручил сам, добровольно, ничего не опасаясь, ведь это же происходило во сне, как мне казалось…
А перед этим я придал Поясу такой вид, какой имел пояс падишаха в одном из исторических кинофильмов, виденных мною в юношестве, но хорошо запомнившегося. Он был довольно широким, из сафьяна, впереди имел расширение овальной формы с громадным рубином в центре, а вокруг и по всему поясу располагались великолепно огранённые алмазы, аметисты, сапфиры, изумруды, шарики жемчуга и другие драгоценные камни…
В памяти возникли кадры из того кинофильма с величественным падишахом в халате с красочным поясом на выпуклом животе. Сильно он меня впечатлил, потому вспомнился. Придал именно такой вид Поясу Перуна, со всей грудой драгоценных камней…
Почти застонал от ощущения потери.
Ах, ах, ах! Я сам своими руками без всякого насилия и принуждения обменял Пояс Перуна на призрачные сокровища, находясь под гипнотическим воздействием и считая, что это происходит только во сне, не по-настоящему – только во сне, а потому бери, не жалко. Во сне может происходить всё что угодно, а проснёшься – всё остаётся по-старому. Потому и отдал Пояс Перуна (а тот этому не воспротивился, ведь его я отдавал добровольно, про телепатическое воздействие я не ведал, а уж он тем более, и потому никаких контрмер не предпринял)…
Нужно будет специалистам на Земле рассказать о таком варианте – передаче Пояса под внушением, сродни гипнозу. Они подобного не предусмотрели. Вот я своего Пояса и лишился!
Горько, невыносимо горько стало на душе, но ничего сделать не мог. Точно по хорошо известной мне пословице: «Вспомнив о кулаках после драки, бей ими по своей голове». Ничего другого мне не оставалось.
Я находился в положении ребёнка, выброшенного из дома или потерявшего его…
А ещё вернее был образ бога или полубога, разжалованного в простые смертные и сброшенного с Олимпа в обычный мир, открытый настежь бешенству ветров. Увы, приходилось по одёжке протягивать ножки – жить в роли обычного человека.
…Недели две я пребывал, как говорится, без руля и без ветрил, не мог выработать даже примерного плана действий на ближайшее и более отдалённое будущее. Передо мной встала проблема выживания: кое-какая одежда у меня имелась, но не было ни крыши над головой, ни еды. Даже с чистой водой возникали проблемы – порой приходилось пить из грязной речки с множеством различного мусора. Однажды вода пронесла экскременты, не человеческие, а каких-то животных, сразу отбив у меня желание сделать хотя бы глоток, который я собирался сделать.
Временами ощущал приступы отчаяния, сила которого нарастала с каждым днём.
Я уныло бродил по городу, не находя себе занятия и угла. Однажды оказался на чисто подметённой улице, меня остановил патруль и допросил. Отпуская восвояси, меня предупредили, что бродяжничество запрещено, и при вторичном задержании я буду арестован, доставлен в суд, после чего могу угодить на рудники Ксаабан. Я знал, что все большие города планеты имеют тотальную сеть видеонаблюдения, а так как я уже «засветился», то теперь мои данные ушли в соответствующие органы. Попадусь в поле действия видеокамеры, компьютер автоматически проведёт идентификацию и даст сигнал о задержании с обещанными мне последствиями сгинуть в мрачных копях.
Пришлось напрягать память, вспоминать собранную информацию…
Ирий являлся уникальной планетой. Его диаметр примерно в полтора раза превосходил Землю, но сила тяготения при этом была практически равной. Разница совершенно не ощущалась, ибо она состояла в нескольких десятых процентов. Водоёмы – озёра, моря и океаны составляли не две трети, как у нас, а около половины всей поверхности планеты, при этом они и суша были распределены довольно равномерно, но семь имеющихся континентов имели сильно изрезанные, причудливые очертания. На Ирии не было арктических зон, ледников на полюсах, да и на экваторе местное солнце не палило так жарко, как на Земле. Словом, для людей тут существовали условия, близкие к идеальным. Не случайно рождаемость была удивительно высокой и численность населения быстро приближалось к миллиарду.
При этом Ирий был планетой поразительных контрастов. На нём имелись мегаполисы, которые мало чем отличались от земных, а другие заставляли вспоминать далёкие времена капитализма, а то и феодализм или даже первобытное сообщество. Некоторые мало подчинялись центральному правительству, а какие-то даже бравировали своей независимостью. Но они оставались относительно свободными только по той причине, что до них не доходили руки могущественной центральной власти…
По памяти выбрал ближайший город, в котором пока не имелось тотального контроля. К нему и направился.
На моё счастье на планете росло много знакомых мне растений, кустарников и деревьев – как следствие удачно воплощённой в жизнь программы укоренения земной флоры и фауны. Пару раз мне даже довелось увидеть, как киборги сажали деревца, доставленные из питомников. Некоторые местные виды, признанные вредными для людей, попутно ими уничтожались. Так что в пути я питался яблоками, грушами, персиками, виноградом, а вот хурма и лимоны ещё не успели созреть. Жаль. Несколько раз наедался вдоволь смородины, малины. Каюсь, голод толкнул меня на воровство и на одном из огородов скромного хутора я «позаимствовал» морковь, капусту, картофель и горох. Очень уж надоела мне фруктовая «диета»! Увы, но и овощная оказалась не лучше…
Впрочем, через пару дней я добрался до своей цели – Белгорода, нак назывался этот город.
Глава 17. Бои на выживание
Осторожно походил по Белгороду, проверяя его на безопасность передвижения для гостя без документов. Сохраняя скучающий вид, зорко высматривал видеокамеры, таковых оказалось не слишком много, лишь в самом центре и в фешенебельном районе, отведённом состоятельным людям. Вознёс хвалу Господу!..
Теперь нужно было найти пропитание и ночлег. Пользоваться помойками я брезговал, в отличие от других местных бродяг. Городские улицы были засажены земными деревьями. В сквере на самом верху яблони сумел нарвать с десяток яблок, они и стали моим ужином. Переночевал в строящемся здании. И не один, туда явилось ещё восемь человек не менее сообразительных, чем я. Они косо посмотрели на меня, но тронуть не решились. А я сумел расположить их к себе непринуждённым разговором и они подобрели. Подсказали другие места кормёжки и ночлега. Сообщили, что на рынках по утрам есть места, куда приходят работодатели, можно получить работу, обычно разовую и кратковременную.
На следующий день я побывал на одном таком «пятачке», мне даже удалось наняться грузчиком, местный житель переезжал в новый дом, и ему нужно было перевезти мебель и пожитки. Работал с удовольствием. Заслужил похвалу и был хорошо накормлен. Затем получил деньги.
Назавтра недовольные появившимся конкурентом безработные встретили меня не только хмурыми взглядами, но и оскорблениями. С одним я подрался…
Впрочем, нет, настоящей драки не было…
Меня обступили кольцом разозлённые мужики, говорили всякие гадости, грозили, советовали уйти подобру-поздорову, иначе будет плохо, и всё такое. Я старался сохранять спокойствие, пока один, самый высокий и кряжистый, после длинного матерного выражения неожиданно не бросился на меня, с немалым энтузиазмом, но без большого умения замахав кулаками… Сработали мои рефлексы: я автоматически уклонился от первого удара, нырнул под руку при втором и ударил вразрез, как был обучен, аккуратно и точно в подбородок с одновременной подсечкой опорной ноги противника…
Отшагнул в сторону, а он, уже потеряв сознание, по инерции грохнулся вперёд лицом…
Это произвело столь сильное впечатление на его дружков, что они ошалело попятились от меня и больше уже не решались тронуть даже словом.
Мысленно я отругал себя, не следовало мне выдавать свою подготовку. Они же поняли, что я дерусь очень даже хорошо, ведь их приятеля я уложил в долю секунды, сам оставшись совершенно невредимым. А так как они далеко не глупы, то примутся гадать и обсуждать между собой: где он такому научился? Будут выдвигать разные догадки, предположения, пойдут слухи. Конечно, до правды не докопаются, но всё это совершенно не желательно для меня. Лучшая защита – неприметность.
Я стоял в одиночку в стороне, когда явилась женщина приятной наружности лет пятидесяти, самым внимательнейшим образом осмотрела всех и остановила свой выбор на мне. Предложила помочь ей с домашними делами…
У неё оказался отдельный дом с садом и огородом в городской черте. Имелись куры и свинья. Я навёл порядок во дворе, подмёл дорожки, соорудил перегородку в сарае, врезал замок в одну из дверей в доме. Хозяйка два раза меня накормила.
Вечером позволила вымыться в натопленной мною бане. Предложила остаться и завтра продолжить работу. Сказала, что имеется свободная комната и я могу её занять. С радостью согласился.
На следующий день продолжил работу. Её было немного, особой необходимости держать постоянного работника не имелось, но хозяйка придумывала мелкие дела, чтобы не расставаться со мной…
Вечером я всё понял. Ужин был весьма хорош, мы пили вино. Разговор постепенно становился всё более раскованным и откровенным. Потом мне было сделано предложение открытым текстом: мол, дому требуется хозяин, оставайся, будешь здесь таковым. Я ответил отказом. Без настоящих чувств я не привык идти на интимные отношения, а она всё-таки была лет на двадцать старше меня.
Не сказал ей самого главного: рано или поздно всё равно уйду. Наши меня не оставят, будут искать и, если не случится чего-то совсем уж экстраординарного, то отыщут и увезут с Ирия. Мне не следует затаиваться, а предпринимать встречные шаги.
Женщина с достоинством перенесла отказ. Я отработал следующий день, помылся, поел, получил плату и ушёл, сердечно её поблагодарив.
Ночевал я опять на стройке.
Покрутился на рынке труда, но на этот раз никто ко мне интереса не проявил, все работодатели проходили мимо, порой брезгливо морща нос. Это произвело на меня удручающее впечатление. Но даже не тем, что ничего не заработал, а крайне неприязненным отношением конкурентов, которые уже не решались бросить в мой адрес и слова, но кривили лица, плевались в мою сторону, что-то бормотали про себя.
Я ушёл.
Побродил по городским улицам. Пообедал в трактире «Бесшабашные рыбки». Наверное, втайне я надеялся встретить того краснорожего мерзавца, который хитро выманил у меня Пояс Перуна. Ух я бы ему показал! Но нет, не повезло…
Но визит сюда неожиданно оказался весьма полезным. За соседним столиком обсуждали гладиаторские бои. Я прислушался и понял, что таковые неподалёку проводятся, в них встречались мастера единоборств. Правила были разные: в одних разрешалось чуть ли не всё, в других многое подпадало под запрет, а иные походили на борьбу, рукопашную или бокс. Устраивались схватки двух пар бойцов или большего количества, порой даже и схватки групп с оговоренным числом участников. Я слушал вполуха, пока кто-то не упомянул про гонорары бойцов, пари и даже тотализатор…
Я подсел к компании. Сообщил, что недавно приехал сюда, люблю подобные зрелища, о которых они говорили.
Угостил выпивкой. Все подобрели. Выспросил у них, где такое можно поглядеть?..
Мужики охотно поведали, что проводятся бои разного уровня. Существуют чуть ли не подпольные, там иногда случаются летальные случаи. Но обычно достаточно убедительно доказать своё преимущество или привести соперника в небоеспособное состояние. Имеются и официальные соревнования, в них выявляются сильнейшие по известным правилам, при судьях. Чемпионы очень популярны, их участники зарабатывают немало.
Про себя я решил, что соваться в серьёзные турниры мне не следует, хотя, наверное, я мог бы посоперничать в единоборстве практически с любым на планете. В нашей Школе в этом деле равных мне не было. Меня заинтересовало другое. Оказывается, проводилось много боёв более низкого уровня, где мог принять участие чуть ли не каждый желающий. Один из таковых организовывались неподалёку на пустыре, мимо которого я нередко проходил. Однажды издали увидел там изрядную толпу, слышал азартные крики, но тогда я не заинтересовался происходящим, не посмотрел. Наверное, тогда там проводились схватки бойцов. Указали мне и другие места.
Я решил начать с указанного мне пустыря. Из таверны сразу же направился туда. Людей на пустыре оказалось мало. По краям стояли редкие группки по два-три-четыре человек и вели какие-то разговоры. Несколько человек сидели на корточках. Наверное, надоело стоять и так они отдыхали. Едва я приблизился к одной из группок, на меня посмотрели так, что я поспешил отойти.
В стороне под деревом на валуне сидел старичок в порванной шляпе. Он явно скучал. Я остановился рядом, изображая из себя человека, который слоняется без дела. Улучив момент, завязал разговор о том, о сём. Потом принялся расспрашивать о боях. Он сообщил, что ближайшие должны состояться завтра утром. Уже оповещено, что пройдут выявления сильнейших в четырёх парах. Победители затем подерутся между собой до выявления самого-самого. Он получит пояс и крупную сумму денег.
Потом свободные на текущий день бойцы предлагают выйти против них любому желающему из толпы. Обычно таковые находятся. Проигравший не получает ничего, платят только победителю сразу после окончания схватки.
На следующий день я пришёл пораньше, но пустырь уже на треть был заполнен. Все обсуждали перипетии предстоящих боёв. Я почерпнул для себя много новой информации, которая оказалась весьма полезной.
Бои начались почти через час. В круг вышла первая пара…
Высокий кряжистый мужик дрался неплохо, но недолго – соперник лягнул его ногой в живот, за что получил предупреждение от судьи. Сосед мне пояснил, что прощают и второе подобное нарушение правил, а вот за третье дисквалифицируют. Я намотал на ус – только после третьего, а два раза могут пнуть и меня, следует быть готовым к сему. Мужчина поднялся, встал в стойку, но полученный удар ногой сказался, он действовал уже заметно менее эффективно, а противник, обрушив на него град ударов, добил его.
Меня возмутило применение подленького приёма, но, очевидно, такое тут было в порядке вещей, протестовать не имело смысла.
Другие поединки проходили более честно. В результате победителем оказался совсем не тот, который вначале казался мне наиболее внушительным. Я присмотрелся внимательнее: не самый высокий из всех, обвешан мускулами в меньшей мере, чем соперники, но он обладал умом, сноровкой, находил верную тактику против каждого.
Тут же получил свой чемпионский пояс и тугой свёрток, несомненно, с условленной суммой денег.
Затем в круг вышел раздетый до майки высокий плечистый мужчина с пышными усами. Он был на полголовы выше меня.
Едва прозвучал вызов, как я тут же шагнул вперёд, опасаясь, что меня опередят. Но нет, я был единственным, кто это сделал. Вздохнул успокоено.
Судья начал излагать мне правила: ног в ход не пускать, ниже пояса не бить, в глаза пальцами не тыкать, по кадыку и затылку не бить.
Меня они устраивали, быстро принялся соображать: как лучше устроить предстоящее действо?
Мой противник уже готовился к схватке, разминался: то приседал, то скрещивал на груди руки, а затем с силой разводил их в стороны. Чем-то отдалённо своей атлетической фигурой он напомнил мне Криса Саленко, лучшего бойца в нашей структуре, если не считать, конечно же, меня. Внезапно в памяти ярко всплыла картинка выпускного вечера нашей академии и большой капустник, устроенный в связи с этим. В числе прочего, тогда провели показательные рукопашные бои с выбыванием, в результате победителем, как и было задумано, оказался Крис. Якобы в азарте он принялся вызывать желающих схватиться с ним.
В это время я вошёл в зал через ближайшую к сцене дверь. Меня никто не узнал, ибо на лицо была нанесена с помощью Пояса Перуна незаметная со стороны маска.
Крис сделал вид, будто моё появление счёл за желание выйти на бой с ним, принялся усиленно зазывать. Ещё несколько человек, посвящённых в происходящее, принялись энергично уговаривать меня и почти силком вывели на сцену. Я изображал труса, а когда мой соперник принялся демонстрировать внушительную мускулатуру и показывать, как он сейчас расправится со мной, изобразил задрожавшие колени…
В зале послышался смех.
С меня сняли курточку, оставив лишь рубашку, но при этом её края выдернули из брюк наружу, дабы сделать мою фигуру более бесформенной…
Судья дал отмашку, Крис бросился на меня и начал молотить кулаками – преимущественно по воздуху, я бегал от него, всячески изображал неумеху, который лишь чудом не получает сильного удара. В один из моментов в деланном испуге присел, закрыв лицо руками, а Крис перелетел через меня, ударился головой в пол. С натугой стал приподниматься, мотая головой, будто бы приходя в себя. Я вначале отбежал в сторону, потом пригляделся, поверил в своё счастье-удачу, воодушевился, набрался смелости, подбежал и ударил привставшего Криса по его открытой челюсти. Он безжизненно распростёрся на полу…
Зрители удивлённо переглядывались, перешёптывались. Послышались вопросы:
– Как Крис позволил себя так ударить?
– А кто его так уделал?
– Откуда он взялся?
– Кто это?
Я мог превратить маску на своём лице буквально в ничто, приказав ей распасться на обычные элементы воздуха, ведь из него она и создавалась, но тут я снял её и поднял высоко вверх на своей руке, чтобы все меня увидели и узнали.
Одновременно с этим поднялся с пола улыбающийся Крис.
Сразу всем стало ясно, что они увидели шуточную постановку, их элементарно разыграли.
Судья встал между нами, ухватил каждого за руку и, под овации зала, поднял обе вверх: мол, победила дружба!
Быстро припомнил свои тогдашние приёмы. Начал изображать робость, якобы только сейчас по-настоящему оценил своего соперника и осознал, с кем мне предстояло схлестнуться в нешуточной драке. Стал притворно тихо, но так чтобы слышали чуть ли не все, спрашивать: а можно мне уйти без драки? На меня со всех сторон зашикали, обругали и вытолкнули к усачу, уже готовому к схватке.
Едва последовала команда, он ринулся на меня – пришлось испуганно шарахаться в стороны от его ударов, отпрыгивать и убегать. Некоторые удары принимал на себя, но только те, которыми он не был способен нанести в полную силу. Синяки мне были ни к чему!
Попутно незаметно для зрителей, словно бы случайно, угодил локтём в солнечное сплетение соперника и сбил ему дыхание. Он сразу стал менее ярым. Но всё равно представлял немалую опасность, ибо я видел, наряду с его силой, немалую обученность. Двигался и наносил удары детина очень правильно, как говорится, технично. Я это сразу же использовал. Открыл ему челюсть для удара справа. Усач попался на уловку: немедленно послал в цель свой правый кулак, чуть подав вперёд тело и перенося центр тяжести, в соответствии с правилами бокса, на шагнувшую вперёд левую ногу. Этого-то я и добился – подставил ему жёсткий каблук своего ботинка под пальцы этой самой ноги. Усач от острой боли охнул, его кулак до моего подбородка не долетел, лишь бессильно ткнулся в подставленное плечо.
Теперь он был мой, ибо с трудом скрывал хромоту, не опираясь полностью на всю левую ступню. Говоря честно, я даже пожалел, что применил этот приём, ведь мог бы обойтись и без него. Только тогда бы мне пришлось потруднее. Зато теперь я мог делать с противником всё, что хотел, но продолжал ещё некоторое время изображать не слишком храброго неумеху.
Однажды оказался слишком близко от толпы зрителей и тут меня они, возмущённые моей видимой трусости, немедленно почти швырнули в сторону соперника: я воспользовался этим, намеренно споткнулся, в нелепой позе полетел наземь, заваливаясь в левую сторону, взмахнув руками и угодив, якобы случайно, своим кулаком прямо в челюсть усача. Он рухнул мешком. А когда начал приподниматься, я притворился осмелевшим, подскочил и уложил его вновь внешне не слишком ловким, но точным умеренно сильным ударом. Потом детина ещё раз поднялся, чтобы получить новую плюху и совсем лишиться сознания…
Деньги мне не дали: мол, ты не дрался, только бегал, случайно попал по противнику. Не всем зрителям сие понравилось, несколько человек подошли к устроителям боёв, требуя, чтобы они со мной честно рассчитались. Особую настойчивость проявлял мужчина среднего роста, светловолосый, с умным лицом, в его голосе и движениях чувствовалась тень властных манер. На нём был добротный костюм, явно не дешёвый. Но несмотря на все его старания, я ничего не получил.
Махнул рукой и ушёл с пустыря, сильно досадуя на себя за то, что выбрал неправильный план. Легко мог драться иначе, совсем иначе. Конечно, не сразу в полную силу, позволил бы немного усачу показать себя, а потом бы аккуратно нокаутировал его…
Услышал сзади торопливые шаги. Оглянулся: меня догонял тот самый светловолосый доброхот. Разглядел, что и глаза у него светлые, почти серые. Умные глаза. Остановился, подождал, гадая: «Что же он хочет? Зачем я ему понадобился?..»
Он поравнялся со мной, посмотрел мне в глаза и сказал:
– Позвольте извиниться за непорядочность этих скупердяев. Хочу пожать вам руку.
– Конечно, пожалуйста, – я тут же протянул ему руку.
