Александр Зиборов
Пояс Перуна
– Кто вам отказал? – спросил Беляй.
– Ваше правительство.
– И давно?
– Около полугода назад.
Беляй повернулся к племяннику:
– Что ты скажешь об этом?
– Ничего, – жёстко мотнул он головой. – Никогда не слышал о каких-либо запросах со стороны Земли или ещё откуда.
– Ты не слышал или таковых запросов не было?
– Не слышал. Всемогущего окружали толпы сиолфов. Ежели запросы и были, то до меня они не дошли. Мне не сообщили.
– Наверное, так и было.
– Вам отказали. И что вы сделали? Ну, что сделала Земля? – спросил Беляй.
– Нам не только отказали, но и пригрозили, что уничтожат любого, кто приблизится к Ирию.
Заговорщики переглянулись. Было заметно, что это они слышат в первый раз. А я продолжал:
– Потому скрытно были посланы мои предшественники.
– И?
– Они не вернулись. Сообщений от них не было. Затем послали меня. Скажу честно, никто не уполномочивал меня устанавливать контакты, я послан только в качестве наблюдателя, скажем так. Встреча с вами – моя личная инициатива.
– Это нужно осмыслить, – сказал Мстислав.
– А вам можно верить? – спросил Буян. – Чем вы докажете, что вы тот, кем себя назвали?
– Я мог бы сотворить любые документы. Любые! Но правда в том, что таковых документов у меня нет и быть не могло. Я тут – только наблюдатель, а не полномочный представитель Земли. Правда, кое-чем постараюсь доказать, например, возможности нашей земной науки и техники.
Я вспомнил наши забавы и игры в Школе, которые одновременно были тренировками в использовании возможностей Пояса Перуна.
После сказанных слов я направился к ближайшей стене, далее пошёл по ней и потолку, что с помощью Пояса Перуна удалось сделать довольно легко и внешне правдоподобно – гравиграв нёс меня, а мне оставалось лишь переставлять ноги. Спустился на пол по другой стене.
Улыбнулся и сказал:
– Это не фокус. Как и это!
Поднялся в воздух и полетал по комнате. Зависнул под потолком, щёлкнул пальцами и сделался невидимым. Опустился на пол чуть в стороне от всех присутствовавших, они продолжали смотреть во все глаза на то место, где я находился, и сделался снова видимым, вызвав удивлённую реакцию у каждого.
– Это тоже не фокус. А теперь ещё кое-что…
Большую часть одной из стен занимал экран телевизора, а на противоположной стороне Пояс Перуна сотворил квазиэкран во всю стену с объёмным изображением. На нём поплыли кадры достопримечательностей Земли, а я коротко комментировал впечатляющие виды:
– Это такая Земля ныне… Это вид Москвы сегодня… А это моя Самара, в которой я живу… Это космодром… А здесь я лечу на Луну, на наш спутник Земли, в своём… э, космическом средстве. – Не стал говорить, что таковым был гиссл, ставший космоботом… – Это Луноград, отсюда я полетел к вам на космолёте «Десница»… А это ваша планета, ваш Ирий из космоса, снято из космоса при приближении к нему…
Дав полюбоваться заговорщикам зрелищем своей родной планеты, я сделал знак: экран погас и исчез.
– Извините, я не готовился доказывать кому-либо, кто я, иначе сделал бы это иначе. Куда более убедительно. Но, думаю, на первый раз достаточно.
– Не готовились, но вы тут. Зачем? – спросил, глядя в упор, Буян.
– Я обдумывал проблемы, которые создал ваш… э-э, правитель. Прикидывал, как их решить. Узнал, что вы… скажем так, работаете в том же направлении. Наверное, мы могли бы действовать сообща.
– Что вы намерены сделать со Светославом? – хриплым голосом задал тревожащий его вопрос Василий Первушин.
– Я могу ошибаться, вам в этом деле виднее, но мне кажется, что он во власти лишний. Замените его тем, кого вы сами выберите, это ваше внутреннее дело. Как и ваше право. Моё дело – сторона.
– А Светослав? – снова повторил вопрос Василий Первушин.
– Решайте сами, делайте с ним то, что сочтёте нужным. А вот с сиолфами нужно разобраться… принципиально.
Василий Первушин от таких слов немного оттаял, посветлел лицом.
– С сиолфами мы разберёмся, – пообещал Беляй. Было похоже, что он очень зол на них.
– Чем я могу помочь?
– Было бы хорошо, если бы вы заменили Всемогущего, – выпалил Мстислав. – Ну, заняли его место.
– А потом скажут про инопланетную экспансию, – покачал я головой. – Это должны сделать вы сами, править государством должен гражданин своего отечества. Я лишь могу оказать посильную помощь. Возможности у меня немалые. Но сие – неофициально. Напоминаю, я делаю это по своей личной инициативе, могу получить и нагоняй от руководства. На кол, конечно, не посадят, но шею намылят. Но меня уж сильно злит многое из того, что творит ваш Всемогущий и его сиолфы. Думаю, когда я расскажу и покажу их зверства, то меня могут и простить, а то даже и поощрить за инициативу.
– И кто это может сделать? – спросил Мстислав.
– Моё начальство. Но пока его здесь нет, есть лишь я, а потому могу действовать по своему разумению. Так, как считаю нужным.
– И что вы считаете нужным в данный момент? – поинтересовался Буян, невинным голосом, но смотрел на меня весьма внимательно.
– Скажу прямо: считаю нужным… даже необходимым отстранить от власти вашего Всевышнего. Он слишком засиделся на своём месте. Творит много непотребного, говорю это мягко.
– Вы знаете не только нас, но и то, зачем мы здесь собрались, так? – при этих словах Дядьки, глаза всех оказались прикованными ко мне.
Я осознал, что от следующих моих слов зависит ежели не всё, то очень многое. Начал говорить осторожно, взвешивая каждое слово:
– Видите ли, с определённого времени я стал понимать проблему. Она – в вашем правителе, которого вы зовёте Всемогущим. Появился ряд идей, в числе прочих – отстранение его от власти тем или иным способом…
– И какой способ вы избрали? – конечно же, это прозвучало от Дядьки.
– Опять же скажу честно, как говорится, положа руку на сердце: пока никакой определённый способ я не выбрал. Ситуация сложная. Я здесь чужой, дров наломать очень не хочется. И тут узнал о вас…
– Можно полюбопытствовать: как узнали о нас? – спросил Буян.
– Можно, но это требует времени и имеются некоторые нюансы, которые я не хотел бы пока не оглашать. Извините. Невозможно принять верное решение, не имея нужной информации. Её я получал теми средствами, которые имел. Анализировал. Узнал, что вы собрались…
– Конечно же, знаете для чего мы тут находимся? – задал вопрос, интересующий всех четверых, Буян.
Я пожал плечами:
– Простите, не мог не знать. Скажу прямо: не могу не одобрять ваши действия, ибо сам склонялся к чему-то такому. Вы более знающие, информированные по сравнению со мной. И это – ваш мир, не мой. Наверное, вы идёте в правильном направлении. Я решил примкнуть к вам, помочь тем, чем смогу. Можете быть уверенными в этом. И мне легче будет оправдаться перед своим начальством, ежели оно прогневается: я же ничего вам не навязываю, вы сами всё решили. И сами всё сделаете. Я лишь буду оказывать некоторую помощь по вашей просьбе и по вашему согласию.
– А если что-то пойдёт не так? – вкрадчиво поинтересовался Беляй.
– Увы, я не пророк, не знаю, что будет, а потому не могу ответить на ваш вопрос. Только со мной ваши шансы на успех заметно повышаются, скажем так для краткости.
Дядька кашлянул, привлёк к себе внимание и спросил:
– Значит, вы держали под колпаком не только нас, но и многое другое. И Светослава тоже?
– Да. И не только наблюдал, но и сейчас за ним ведётся наблюдение.
– И чем он занят в данную минуту? – живо поинтересовался Дядька.
– Сейчас скажу, минутку! – ответил я и воспользовался глазами одной из мошек, следящей за Всемогущим в его покоях с большой люстры, большинство лампочек которой не горели. Потому помещение было освещено неярко. Принялся рассказывать заговорщикам: – Он ходит… почти бегает по комнате с искажённым лицом… Кричит, почти рычит…
– Что кричит?
– Он в ярости, ругает себя и сиолфов… Кается в чём-то и опять ругает себя… Остановился, словно вспомнил что-то… Закричал, рванул на себе рубашку, пуговицы полетели во все стороны…
– Вы видите это?
– И слышу, – ответил я. – Вижу, открывается дверь, в ней показывается лысая голова с подносом… Всемогущий кричит, махая рукой и отворачивается. Дверь закрылась. Лысый чуть не выронил поднос.
– Это главный повар.
– За дверью он не один. Рядом с ним высокий мужчина с крайне встревоженным лицом в новом мундире чёрного цвета, украшенным фиолетовыми кружевами и рядами бриллиантовых пуговиц. На груди кармашек, в который заправлена золотая цепочка…
– Это Осип. Царедворец, – сообщил Дядька.
– Что ещё вы хотите знать? – спросил я, отключившись от своих мошек-разведчиков.
– Насколько вам можно доверять? – спросил Буян.
– Извините, могу дать только своё честное слово, клятву, ежели потребуете, и только. Считайте, что я их уже дал. Действуйте, я буду с вами. По мере необходимости стану помогать вам, как могу и с вашего согласия.
Воцарилось молчание. Заговорщики обдумывали сказанное.
– Придётся рискнуть, – за всех вынес решение Беляй. – И действовать! Немедленно! Вы, Буян, уверяли, что у вас всё готово, так?
– Готово. Насколько можно быть готовым в подобной ситуации. Весь дворец под моим контролем. А ежели под моим, то и под вашим. А ещё над нами и дворцом имеется и его контроль… – кивок в мою сторону.
– Меня зовут Алексеем, – сообщил я. – Можете называть землянином. Ваши имена и должности мне известны, можете не представляться. Продолжайте излагать ваши планы. Это нужно ещё и для того, чтобы я знал их и мог своевременно вмешаться, если что-то пойдёт не так.
– Понятно. Итак, Алексей. Дворец под полным контролем, мы в любую минуту может придти к… Всемогущему и предъявить свои условия. Он вряд ли долго будет противиться. Мы можем объявить о переходе к нам власти. Проблемы начнутся потом.
– Какие?
– Наиболее существенные со стороны полиции и армии. Я могу обезглавить их, арестовав глав полиции и армии. Некоторые из их заместителей имеют схожие с нашими настроения, к ним найдены подходы.
– А сиолфы? – коротко, но со значением спросил Беляй.
После паузы Буян произнёс:
– Здесь у меня меньше всего понимания и гарантий. Сиолфы имеют влияние в первую очередь на Всемогущего, но его мы уберём…
– Только не убивать! – выкрикнул Дядька.
– Я имел в виду другое – уберём из власти. Сиолфы через него командовать не смогут.
– Извините, мне он – как родной сын, – несколько смущённо пояснил Дядька.
Буян продолжил:
– Мы все это знаем. Я намерен приказать его арестовать. А если он станет противиться аресту, что мне и вам делать? Какой-то выбор придётся сделать. Вы это понимаете?
Дядька потупился:
– Понимаю. Я долго думал и принял решение, что страна и народ выше моей или чьей-то жизни. В том числе и жизни Светослава. Но постарайтесь обойтись без крайностей.
– Это я вам обещаю, – ответил Буян. – Другие такого же мнения. Но решительность и твёрдость необходимы. Ради успеха. Теперь о сиолфах. Нам на руку, что они почти все находятся в одном месте. Мы возьмём их здание в кольцо, это даже будет походить на исполнение веления Всемогущего, который приказал им к себе не приближаться.
– Я тоже постараюсь в некоторой степени контролировать их жилище, – заметил я. – Это держите в уме, но действуйте по своему разумению. Я вроде засадного полка, вступлю в дело по мере необходимости, ежели таковая возникнет.
Мстислав напомнил о нерешённой проблеме:
– Мы забыли об очень важном: кто займёт место Всевышнего?
Мне пришлось выслушать отказы каждого, никто не хотел становиться во главе переворота.
Воспользовался методом Дядьки, покашлял, дабы привлечь к себе внимание. Когда взоры всех сошлись на мне, я сказал:
– Может быть, вы назначите номинального главу. Назовите его главой какого-то совета или новой думы. Скажем, государственной думой во главе с уважаемым Василием Первушиным…
Дядька усиленно замотал головой.
– Вы только будет значится таковым, – продолжил я, – а решения будете принимать после совета с остальными. Кстати, лучше сможете влиять на судьбу своего воспитанника, ваше мнение при обсуждении будет очень весомым. А позже сможете провести всепланетный собор, определите государственное устройство и отыщите того, кто займёт место Всемогущего. Надеюсь, вы сможете дотерпеть до этого дня. Это вполне можно сделать за несколько месяцев.
– Соглашайтесь, – насели на Дядьку все остальные. – А мы вам поможем. Вас все уважают. Знают вашу любовь к Светославу, потому мало кто сможет утверждать, что вы действуете не в его интересах. Так что успех нам обеспечен.
Дядька сокрушённо покачал головой и развёл руками, соглашаясь:
– Наверное, иного варианта нет. Считайте меня согласным.
– Итак, позволите начинать? – поднялся Буян. – Жду вашего приказа.
– Начинайте! – перекрестил себя и Буяна Дядька. – С богом!
– Я вернусь примерно через час. Вам лучше оставаться здесь, никуда не выходить.
Тут же по моему приказанию, которое тут же исполнил Пояс Перуна, к Буяну подлетели невидимые мошки, которые стали частями его одежды. Теперь я мог видеть и слышать всё происходящее вокруг него. Действовал по принципу: доверяй, но проверяй. Так меня учили.
Глава 23. Тиран и заговорщики
Буян вернулся через час.
– Велизар и Молчан арестованы. Звяга сидит дома, как ему «рекомендовано». Под надзором.
– И как они отреагировали?
– Велизар сопротивление не оказал, было бесполезно, да и ему прозрачно намекнули, что сие временно и не связано с уголовным обвинением. Молчан, как обычно, красноречием не отличился: он ничего не понимает, а потому немногословен. Ему тоже дали понять, что при «хорошем» поведении ничего плохого не будет. Звяга испуган, а потому выражает полную покорность судьбы.
Я знал, что речь шла о военном министре Велизаре Одинцове, начальнике полиции Молчане Забавиче и министре информации Звяге Евдокимове. Спросил:
– А что с сиолфами?
– Их здание окружено, все возможные входы-выходы охраняются. В том числе и с воздуха. Пришлось задействовать некоторые полицейские силы. С некоторыми их руководителями я успел договориться. Знаю, у них схожие с нашими воззрения. Некоторых я знаю лично, иные в родстве с нами.
Буян повернулся к Дядьке:
– Апартаменты Всемогущего окружены, все находящиеся там задержаны, препровождены в охраняемые помещения. Теперь там только мои гвардейцы во главе с младшим двоюродным братом. Пора идти туда и известить Всемогущего о его низложении.
– Вы обещали мне, – сказал Дядька.
– Вы – командир, отдавайте приказ!
– Мы все идём к Светославу и, надеюсь, договоримся с ним. А если нет, то нет, – с этими словами Дядька первым направился к дверям.
В приёмной никого не было, но в коридоре находилась группа вооружённых гвардейцев.
С ними мы прошли в апартаменты Всемогущего. Никого по пути не встретили, если не считать расставленных по разным местам гвардейцев, которые все были вооружены.
Четверо их оказалось у дверей спальни Всемогущего, который в это время лежал чуть ли не поперёк кровати прямо в одежде. Об этом я сообщил заговорщикам, посмотрев на него глазами мошек-разведчиц:
– Всемогущий распростёрся на кровати. Вроде бы, спит. Но в одежде. В стороне от кровати валяется поломанный стул. Им он бил по полу, на паркете следы ударов.
Дядька подумал и вполголоса сказал:
– Мы зайдём без них, – он указал на гвардейцев. – Попробуем договориться мирно. Надеюсь, получится.
Буян тут же отдал приказания светловолосому офицеру:
– Ярополк! Внутрь, кроме нас, никого не пускать. Стой у двери и будь наготове. Услышишь своё имя, входи.
Тот ответил коротко:
– Слушаюсь.
Мы пятеро вошли в спальную. Всемогущий нас не услышал, он лежал без движений, разбросав по белоснежной подушке свои растрёпанные русые волосы. Я услышал, что правитель во сне посапывает. Но вот он вздрогнул всем телом и охнул. Наверное, привиделось что-то неприятное. Затем снова успокоился.
Дядька направился к нему. Постоял. По дыханию Светослава было ясно, что он крепко спит.
Дядька нагнулся и тронул плечо своего воспитанника.
Выждав немного, коснулся вторично уже куда ощутимей.
Лишь после третьего раза тот зашевелился и сказал, не повернув головы и даже не посмотрев на того, кто его тревожит:
– Уходите.
– Вставайте, Светослав.
– Я же велел никому сюда не входить, – начал подниматься Всемогущий, заметил нас и лицо его изменилось: – О-о, вас сколько! Зачем вы здесь? Что вам надо?
– Теперь здесь приказы отдают другие, – многозначительно заметил Буян.
– Вы отдаёте приказы?
– Нет, он, – Буян показал на Дядьку.
– И какой же приказ отдан вам?
– Арестовать вас.
Реакция Всемогущего меня удивила, надо думать, и не только меня. Он с горькой усмешкой произнёс:
– Это же просто великолепно! Спасибо, что догадались это сделать! Давно пора было это сделать. Что-то долго вы собирались. И что вы хотите со мной сделать?
– Светослав, ты должен написать своё отречение и передать всю власть Особой государственной думе.
– Конечно же, всё напишу. Только продиктуйте и, пожалуйста, покороче, чтобы мне писать меньше. Впрочем, теперь я не имею права на какие-либо просьбы, а должен только повиноваться. Говорите, что я должен сделать?..
Всемогущему принесли большой лист гербовой бумаги и он написал отречение нервным почерком.
Я внимательно наблюдал за ним, стараясь понять природу такого беспрекословного повиновения. Неужели всё дело только в том, что он понял безвыходность своего положения и решил покориться судьбе. Но на это не походило. Так в чём же дело?..
Я подошёл к Дядьке и шепнул ему:
– А не лучше ли, чтобы своё отречение Всемогущий… вернее, уже бывший Всемогущий зачитал сам в прямом телеэфире? Или сделать видеозапись и передать на телевидение. Ежели ваш воспитанник не будет против. Спросите его.
Светослав обратил внимание на меня:
– А кто вы? Вас я вижу в первый раз.
– Нет, не в первый, – покачал я головой. – Мы встречались с вами. Лицом к лицу.
– Напомните, пожалуйста, когда такое было? Не помню. Кто вы?
– Этот вопрос вы мне тогда задали при встрече, только употребив местоимение «ты». И тогда я вам ответил, что я – землянин. Житель Земли.
– Не могу вспомнить, – растерянно молвил Светослав.
– Вы меня тогда отправили в тюрьму Пеклище… – Видя прежнее непонимание, добавил: – А перед этим вы противостояли мне в гиссле.
– Так это были вы?! – воскликнул Светослав. – Увы, тогда я лишился своего гиссла.
– А я своего, так что мы в этом равны.
Все глаза оказались устремлены на меня. По-видимому, такое впечатление произвело сообщение о том, что со мной был гиссл, а его возможности им хорошо известны.
– Но вы же умерли в Пеклище! – вспомнил Светослав. Поглядел на меня и засомневался: – Или меня обманули?
– Нет, вам сказали то, что ваши тюремщики сами считали правдой. Меня лишить жизни гораздо труднее, чем кажется. Земная наука ушла намного дальше вашей, потому наши возможности больше. Кстати, а почему вы отказались от всяких контактов с Землёй?
– Отказался? Но мне сказали, что враги лишь прикидываются землянами, а лелеют самые зловредные планы против Ирия и его народа.
– Кто вам это сказал?
– Мен-сиолф. Да и другие сиолфы.
– А кто такие сиолфы? Просветите меня, я не успел это узнать.
– Не знаю, – растерянно произнёс Светослав.
Меня его слова потрясли до самой глубины души.
– Как не знаете? Но они же были с вами, вы постоянно советовались с ними и не знаете их?
– Когда они пришли ко мне, то сказали, что их небольшой народ живёт в пустыне Тарр. Занимались преимущественно торговлей, ростовщичеством. Сиолфы оказались очень знающими людьми, помогли нашим учёным своими советами, в результате практически удалось решить обеспечение продовольствием население, а также многими товарами. Под их руководством возвели многие предприятия, запустили спутники на околопланетную орбиту. По настоянию сиолфов стали внедрять систему тотального контроля над населением – якобы, это нужно для порядка. Поместили почти всем ирийцам метки на правую руку и на лоб, по ним определяли личность, производились покупки и всё прочее. Я назначил некоторых сиолфов на разные должности, Мен-сиолфа ввёл в состав своего личного совета и…
– Продолжайте, что было дальше.
– Стыдно и страшно говорить, но я стал говорить и делать то, что совсем не хотел. Понимал где-то краем ума, что поступаю нехорошо, даже – преступно, но ничего поделать с собой не мог. Я был послушным рупором чужим мыслей,Ю исполнителем чужой воли.
– И так было всегда?
– Да, – Светослав потупился. – Я даже бороться не мог: только исполнял то, что от меня хотели сиолфы. Понимаю, что в любом случае несу ответственность за всё, что сделано по моим приказам. Их оглашал я, а не они. Потому и вина только моя. Вы имеете право отстранить меня от власти, судить и назначить любое наказание. Я заслужил его вполне. Принимаю любое, какое вынесете. Рад, что вы меня избавите от этого бремени своей безмерной вины.
– И когда вы осознали, что являлись фактически орудием в руках негодяев?
– Вчера днём.
Мне всё стало ясно. Я сказал:
– Вы получили свободу в тот момент, когда мной было обнаружено облучение вас лучами со стороны дома сиолфов, и тогда по моему указание его перекрыли. Фактически вы являлись марионеткой сиолфов. Интересно, кто они такие?
– Вам следует поговорить с Молчаном, – сказал Беляй, – возможно, у него имеется куда больше информации. Он мне докладывал, когда я был первым министром, что в пустыне Тарр таких людей никогда не видели. Да и вблизи неё тоже таковых нет. Я докладывал вам, Всемогущий…
– И что сделал я?
– Прервали меня, накричали и велели сажать в тюрьму всех лгунов, которые изрекают подобную злостную клевету.
– Не помню, но уверен, что всё было именно так, как вы сказали. Не хочется даже вспоминать о том, что было, – Светослав заскрипел зубами. Его лицо с почти прямым носом и волевым подбородком носили следы глубоких переживаний. Вокруг светлых глаз образовались круги.
– Наверное, следует разобраться с этими сиолфами, – сказал я, ни к кому персонально не обращаясь.
Ответил Буян:
– Их здание под полным нашим контролем. Мы не выпустим ни одного. Спросим: кто они? Допытаемся!
– Хотел бы я это знать, – вымученно произнёс Светослав.
– Получается, что вы ничего о них не знаете? Совсем ничего! – спросил я.
– Действительно, не знаю о них ничего, кроме того, что они мне говорили, и я верил, делая всё, что сиолфы указывали, внутри ужасаясь этому.
– А ведь вы, насколько я понимаю, контактировали с сиолфвми больше других. Что-то должны были заметить.
Светослав оживился:
– Вспомнил! Они ходили в балахонах, скрывая свои лица, но всё же некоторые я видел, запомнил. Где-то в подсознании возникло удивление тому, что они быстро старели, превращались в дряхлых стариков, а потом приходили ко мне уже совсем молодыми, просто детьми. Говорили, что это они и есть. Мол, особенность у них такая – время от времени молодеют. Мен-сиолф раз шесть так менялся. Мне трудно было поверить, что это именно он. Затем в общении каждый раз убеждался, что новый Мен-сиолф помнит наши прежние встречи и дела. Получалось, что это он и был. Вот так!
– Вас это не удивляло?
– Удивляло, но где-то глубоко внутри, мне было велено не удивляться. Я и не удивлялся. Воспринимал всё как должное.
– Нужно будет это всё обдумать, – только и сказал я, крайне удивлённый услышанным.
– Так что нам делать с отречением? – напомнил Дядька, вертя лист бумаги в руках.
– Предлагаю реализовать иной вариант, – решил я взять дело в свои руки. – Нужно записать короткое первоначальное сообщение о выявлении заговора… – тут я не удержался от искушения и сделал паузу, заставив всех замолчать, а затем продолжил, – устроенного Мен-сиолфом и иже с ним. Следует приказать арестовать всех сиолфов поголовно и провести самое тщательное расследование. Надеюсь, вы сделаете такое заявление? – спросил я, глядя в лицо Светославу.
– Сделаю, обязательно сделаю, но я виновен больше всех их, вместе взятых. Приказы шли от меня. Меня нужно судить вместе с сиолфами и даже первым – я виновнее всех, ведь приказы шли от меня.
– С этим мы разберёмся позже. Кто виноват, в чём именно и на сколько виноват. Главное – пресечь преступную деятельность этих мерзавцев. Начните искупать свою действительно огромную вину, а там будет видно. Наказать вас никогда не поздно. Готовьтесь к выступлению. Пусть вам помогут самые близкие и надежные люди, – я показал на четвёрку заговорщиков, уже фактически ставших бывшими заговорщиками.
Дядька рванулся ко мне и с чувством пожал руку:
– Благодарю вас! Это самый лучший выход! Светослав искупит свою вину, обязательно искупит! Ручаюсь вам в этом!
– Мне кажется, так и будет. Начинайте действовать, теперь вам карты в руки, я буду стоять чуть в стороне. Всё же я на вашей планете нахожусь… э, нелегально, без официального разрешения с Земли.
– Считайте, что оно вами получено, – заявил Светослав, – прошу всех быть свидетелями приглашения лично вас и землян к сотрудничеству.
Я ошеломлённо застыл: это же решит мою проблему установления контакта со своими, они же ловят телепередачи, узнают, что теперь могут не скрываться, явиться открыто. Сдержал своё внутреннее ликование, лишь заметив:
– В первом сообщении обо мне не упоминайте, не должно быть никакой связи у происходящих событий со мной. Тем более, что я присоединился к вам в самый последний момент. Чуть позже в отдельном заявлении известите население о том, что на Ирии находится представитель Земли. Кто именно и зачем, не сообщайте, как и о контактах, переговорах или тому подобном. Просто представитель Земли прибыл и принят Всемогущим. Повторите настолько часто, насколько будет возможным, чтобы сообщение не успело всем надоесть и не возникли вопросы, вроде – зачем так часто об этом говорят?..
Светослав закивал головой:
– Будет объявлено, что вы стали моим Личным Гостем. Это наивысший статус.
– Спасибо, – поблагодарил я.
Лицо Светослава исказила судорожная гримаса:
– Что с вами?
– Вспомнил, как я объявлял своими Личными Гостями Мен-сиолфа, а затем и прочих сиолфов. Вспомнил и тошно стало от всего того, что я творил по их просьбам… впрочем, это были их требования, я противиться не мог. Просто муторно на душе.
Поглядев на правителя, я стал опасаться, что его, как говорят в народе, хватит кондрашка, от сильнейших переживаний. Следовало их поумерить, он всем нам был нужен. Очень нужен.
– Позвольте помочь вам, – предложил я, – у меня есть навыки экстрасенса.
Не дав ему времени возразить, подошёл к правителю и мягко приложил свои ладони к его вискам. Одновременно две мельчайшие мушки-крохотульки уселись на самых краях бровей у переносице, став мелкими волосками. Через минуту они станут контролировать не только всё окружающее вокруг Светослава, будут моими глазами и ушами, при этом займутся контролем состояние его организма. Третья мошка проникла в ноздрю правителя, обходя все чувствительные точки, потому осталась незамеченной.
Как я и предполагал, у Светослава имелся небольшой гайморит, в околоносовых пазухах собрался гнойный секрет, которым посланная мушка и занялась, превращая в совсем иную субстанцию, которой можно было затем управлять и трансформировать во что угодно. Сейчас же я дал ей указание – стать успокоительным седативным лекарством мягкого действия и переправиться в ближайшие кровеносные сосуды. Почти сразу вслед за этим лицо Светослава разгладилось, стресс и тревога стали проходить.
Я убрал руки, всё выше сказанное я мог сделать и без них, но следовало как-то подготовить его да и окружающих к перемене в настроении правителя. Дал указание Поясу Перуна следить за ним, по мере необходимости применять антидепрессанты, снотворное. Мелькнула мысль, что теперь Светослав у меня словно на поводке, и ежели задумает нарушить слово и творить прежние дела, то я могу не только его упокоить и погрузить в сон, но и наказать порцией сильнейшего слабительного, не говоря уже о том, что управляемая Поясом Перуна субстанция способна стать и сильнейшим моментально действующим ядом. «Но до этого дело не дойдёт, – оборвал я сам себя. – Он искренен и по своему честен. А ещё – умён, понимает, что обратной дороги нет».
– Действительно стало лучше. Спасибо! – поблагодарил меня Светослав.
– Боритесь с нежелательными мыслями, – посоветовал я, – находите себе какое-то занятие, какие-то дела. Очень полезны в таких случаях физические нагрузки. Есть и другие средства. Проконсультируйтесь со своим медиком. Наверное, имеется у вас такой.
Правитель закивал:
– Обязательно последую вашему совету.
Далее Светослав отправился в специальную комнату, в его дворце имелась телестудия, из которой он обращался ко всей планете. Зачитал специальное заявление, которое было записано, просмотрено и одобрено бывшими заговорщиками, а также и мною.
Позже привели военного министра, начальника полиции и министра информации. Конечно же, фактические аресты с последующим освобождением им не особенно понравилось, но они были тёртые калачи, быстро сориентировались, вникли в ситуацию и никаких протестов не выразили. Во всяком случае, внешне.
Меня представили и им. Своё удивление они умело скрывали, но я встревожился, что эта троица может увязать происходящее со мной, более того – станет считать главным виновником, а мне хотелось держаться в стороне. Как минимум, формально. На всякий случай послал к ним мошек-разведчиц, которые с этой минуты позволяли следить за ними и контролировать. Занимался ими Пояс Перуна, лишь о самом важном извещая меня. «В крайнем случае возьму их в ежовые рукавицы, – решил про себя. – Пусть только посмеют рыпнуться».
Впрочем, счёл это мало вероятным, ведь правитель принимал решения на их глазах без внешнего давления. Они вполне могли решить, что их аресты были сделаны по его указанию. Если даже они узнают, что на самом деле всё было совсем иначе, то ничего сделать не смогут – поезд уже набрал скорость и отъехал от вокзала, а они остались на перроне, образно говоря. Остаётся лишь махать руками вслед, изображая провожающих.
Тем временем Светославом было отдано приказание подключить армию и полицию к тем операциям, которые проводились против сиолфов.
Много чего делалось, лишь ближе к утру меня отвели в апартаменты, которые полагались Личному Гостю правителя. Они оказались великолепными. В «номерах», как я полушутливо называл эти помещения, имелось несколько комнат, ванная с душем и то, что я сначала принял за кухню, но она оказалась столовой, в которой я мог по имеющемуся тут пульту заказать любое блюдо из сотни указанных в меню. Они немедленно доставлялись, оставалось лишь забрать из камеры доставки.
Конечно же, каждый продукт я проверял с помощью Пояса Перуна, делая это незаметно для посторонних глаз, которые тут имелись. Поначалу я решил отключить систему тайного слежения, а потом решил, что лучше не вызывать подозрений, пусть думают, что я под контролем. Сам же сделал зарубку в памяти, чтобы вести себя соответственно.
