Александр Юрьевич Щигринов
Фатум
– Этого я не знаю, – Бес, в отличие от своих корешей, не пил. – Я только знаю, что он реально может нам устроить ад здесь. Так что выбора у нас никакого.
– А что сделать-то надо?
– Помочь мне отнести эти капли Демону.
– Так я думал, что он всегда с тобой? – удивился Миха.
– Он всегда в моей голове. А капли нужны ему физически.
– Это мы должны залезть к нему в логово? И ухитриться выбраться от туда?
– Ну да.
– И где же у него логово? – Моня налил себе и Михе и тут же осушил рюмку.
– В горах. Я знаю где вход, до него Демон нас доведет.
– В каких горах? – Моня недобро улыбнулся и так же недобро сострил. – Где будем дорогу в Ад искать?
Бес помолчал и, все же плеснув и себе самогонки тоже, не чокаясь, залпом выпил ее.
– В Крыму.
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
Спуск
38. Егор и Антон
Было жарко и очень шумно. Разморенный солнечным теплом и монотонным гомоном, окружающих его людей, Егор, закрыв глаза, неподвижно лежал на жесткой гальке. Когда он расслаблял свое сознание и шорохи толпы, переходили в неразборчивый гул, то он отчетливо различал шум моря, шепот волн по гальке, шелест истертого до размера песка камня. Но, может быть, Егору это просто казалось, и слышал он не море, а лишь свое представление о море, а может быть и вообще, лишь пульсации крови у себя в голове. И, тем не менее, такое состояние, чем-то похожее на ощущения, испытываемые в раскаленной парилке, было ему очень приятно. Тепло, граничащее с жарой, истома и вялость в теле, и ленивая, зыбкая дремота в голове.
– Хачапури!!! Булочки с повидлом!!! Минералочка холодная!!! Рыбка вяленая!!! Мороженное!!!
– Кукуруза сладкая!!!
– Чурчкхела!!! Пахлава медовая!!!
Егор перевернулся на спину и, жмурясь от яркого солнца, выловил взглядом продавца минералки. Коричневая от вечного загара, худая, но в тоже время пузатая тетка, медленно петляла между рассыпанными неровными рядами людьми, лежащих кто на одеялах или полотенцах, кто на лежаках, связанных между собой ржавой проволокой, а кто, как и сам Егор, прямо на гальке.
– Бутылку минералки дайте, пожалуйста, – парень обозначил свое присутствие поднятой вверх рукой.
– Может по пивку? – лежащий рядом Антон приподнялся на локтях.
Егор, незаметно для товарища, презрительно дернул губой.
– Хочешь, бери. Я не хочу. Да и доктор советовал воздержаться, – сухо ответил он, а про себя подумал: «Давай, давай, заливайся, незаметнее прибить получится».
– Как хочешь. А я себе возьму.
Продавщица подошла к парням, принеся вместе с собой запах копченой рыбы. А может это был ее собственный запах? Сколько можно ходить в жару под палящим солнцем и торговать соленой, вяленой и копченой рыбой. Вполне вероятно, что и сам от этого прокоптишься, как рыба.
Пива у нее не оказалось, поэтому парни обошлись прохладной минералкой, больше похожей на плохо отфильтрованную канализационную воду. Егор вновь опустился на гальку, расслабляясь и погружаясь в свои мысли.
«Как и когда? Утопить в море? – Людей много. Удушить ночью? – Однозначно себя подставлю». Разморенный жарой мозг парня отказывался родить хоть какой-нибудь мало-мальски стоящий план.
– Слушай, может быть, на экскурсию куда-нибудь сходим? – Антон ковырялся в камешках, как будто пытался найти там что-то ценное.
– Точно! – радуясь такой идеи, неожиданно сам для себя улыбнулся Егор.
– Ого! – удивился Антон. – Я думал, ты теперь в принципе радоваться не можешь? Все время хмурый и неразговорчивый.
Егор вновь улыбнулся. Ну как он не мог связать какую-нибудь экскурсию и возможный несчастный случай с его лучшим другом, который к тому же сам эту экскурсию предлагает.
– И куда? – Егор испытующе смотрел на друга.
– Не знаю. Джиппинг в горы, в море на корабле. Какие-нибудь достопримечательности. Тот же дендрарий?
Егор, молча, обдумывал прозвучавшие варианты.
«Дендрарий и дельфинарий – нет. Горы? Конечно можно. Ногу подвернул и сорвался. Как вариант. В море на теплоходе? Шею свернул и за борт».
– Давай в море. Только куда подальше, – согласился он.
Антон положил перед собой четыре больших гальки. Их поверхности хоть и казались изначально однотонными, но при более детальном рассмотрении, было заметно, что в сетке мелких трещинок на них вырисовываются причудливые фигуры, а следы от неравномерно высохшей соленой воды придают этим фигурам объем и некую реалистичность. Как будто бы это и не игра воображения вовсе, а реальные картины, созданные рукой искусного истинного мастера. А по сути, так же оно и есть.
– Есть морская прогулка аж до Ялты. По всему побережью, – Антону понравилось, что его идея с экскурсией пришлась Егору по душе. – И Крым посмотрим и воздухом морским подышим.
– Это же, сколько по времени будет прогулка?
– Не знаю. Но то, что долго – это однозначно. Сначала из Сочи плывем в Анапу, – Антон начал водить пальцем от одного камня к другому. Из Анапы в Феодосию. А из нее в Ялту.
– И правда долго, – задумчиво произнес Егор. – Я «За».
– Здорово. Тогда завтра и поплывет?
– Давай завтра. Билеты, значит, надо будет сегодня взять.
Егор опустился на камни и закрыл глаза, улыбаясь скорой расплате. Антон еще что-то говорил, но Егор его уже не слушал. Он лелеял месть, накачивая ее злобой. Скоро. Очень скоро он поквитаться за пережитый им страх, за свою боль, которая покалечила не только его тело, но и душу.
39. Бродяги
С одной стороны – это было даже весело, но с другой – безумно страшно. Как и обещал Бес, препятствий им никто не чинил. Они были невидимками для всех, хоть и находились у всех на виду. Бес просто останавливал машину, чаще фуру или крытый фургон. Водитель машины при этом не мог ничего даже сказать. Сжимаясь и трясясь от страха, он открывал кузов, и парни с девушкой залезали внутрь. Было, конечно, не очень комфортно, но налаженность процесса просто поражала воображение.
Беса теперь откровенно боялись. В его невидимого демона поверили все. А сам Бес, по примеру его предыдущего поведения, временами проваливался сам в себя. Ни ел, ни пил. Лишь смотрел в одну точку немигающими глазами с расширенными до придела зрачками.
Дорога, которую Бес избрал для них, точнее по которой его направил демон, проходила через Украину. И приближающаяся граница откровенно внушала страх. Но постепенно этот страх рассеивался, и на его месте появлялось чувство безнаказанности и вседозволенности. Еще бы? Менты, стоящие на дороге на коленях и отдающие свою выручку – это не то что внушит уверенность в своей безнаказанности, это позволить верить в свое всемогущество. Только вот не стоило забывать, что это всемогущество вовсе не твое, а дано сходящему с ума корешу, какой-то страной, и вполне может статься потусторонней силой.
В итоге на границе было даже не страшно, было интересно – прокатит или нет? Возбуждение, которое при этом испытывали товарищи, зашкаливало.
Пересекали границу ночью. Фура, в кузове которой седели молодые воришки, остановилась в зоне досмотра. Двери кузова раскрылись и в ярко освещенном проеме появились две фигуры с фонариками. Молодые люди, сидевшие на коробках с какими-то продуктами, замерли. Миха затискал в руке кусок трубы. Моня схватил шокер. Анна просто замерла, не смея дышать, а Бес не среагировал никак. Как сидел, уставившись в хвост фуры, так и остался сидеть.
Таможенники, между тем, начали протискиваться между коробками, освещая себе дорогу желтым светом фонарей, и с каждым шагом приближались к молодым людям. И вот луч от фонаря скользнул по замершей Анне, и, не задержавшись ни на мгновение, пополз дальше. Миха с Моней переглянулись. Понимая, что таможенники их не видят, они одновременно заулыбались. Второй таможенник подошел вплотную к Моне. Находясь в каких-то тридцати сантиметрах от него, он водил лучом фонаря из стороны в сторону, как будто рассматривал, что-то за парнем. А потом развернулся и, крикнув, что все чисто направился к выходу наружу. Моня был весь мокрый от пота. Но страха не было и в помине. Он хотел смеяться. Громко и долго. Вот оно. Их свобода. Видимо демон, терзающий Беса, не врал, говоря, что их все забудут и не узнают. Разве это не доказательство? Разве это не подтверждение?
Двери фуры захлопнулись, и через некоторое время машина поехала дальше.
– Охренеть! – Миха, ощупывал себя руками. – Слышь, я что-то не догоняю. Это мы были невидимками, или они оба ослепли?
– Да какая к черту разница? – Моня спрятал шокер в карман. – Не невидимки мы. Это точно. Я же тебя вижу. Да и ты меня тоже, как я посмотрю, видишь.
– Вижу, – согласился Миха. – Но все равно. – Охренеть!
– А мне страшно, – Анна и вправду выглядела запуганной. – Зря мы все это затеяли.
– Опять двадцать пять, – Моня подсел к девушке, пытаясь ее обнять, но та отстранилась. – Ань, ну зря, не зря? Чего теперь-то голову ломать? Маршрут проложен и утвержден. По нему осталось только пройти.
– Зря мы ему помогаем, – настаивала на своем девушка. – Не по-христиански это. Не по человечески.
– А жила ты до этого по-христиански? – раздражено спросил Моня. – По какому такому христиански? А?
– Одно дело что-нибудь стащить, а другое дело к демону в логово лезть, – глухо отозвалась девушка.
– Что-нибудь стащить? – горячась, переспросил парень и, не дожидаясь ответа, продолжил. – Да ты продолжай тогда уж список. Голову кому-нибудь прострелить? Убить кого-нибудь? Это, по-твоему, по-христиански? Ты что под старость лет хотела все грехи свои замолить? В монастырь податься решила?
Девушка сидела, не поднимая головы, и, похоже, что плакала.
– Ань.
Девушка вздрогнула. Бес, сидящий до этого неподвижно, вдруг ожил и, меняя свое местоположение, тихо заговорил.
– Не беспокойся, Ань, демон говорит, что наш поход – это не грех.
Миха не выдержал и расхохотался во всю глотку.
– Ага! Благо одно сплошное!
Он вновь захохотал. И вдруг замер неподвижно, округлив до предела глаза. Все в страхе отстранились, даже Бес попятился назад. Первый раз Миха ощутил прикосновение чужой воли. Воли, от которой ему захотелось тут же лечь и умереть. Но этого ему не позволили. Его изогнуло дугой, заставив подняться на носочки. Голова запрокинулась назад, а глаза, вылезающие из орбит, красные от напряжения уставились четко в потолок фуры. Его смех, оборвавшийся в одночасье, перешел в шипящий хрип и через мгновенье он рухнул на пол, не шевелясь, лишь часто и тяжело дыша.
Все молчали. Первым нарушить молчание, решился Бес.
– Ань, – вновь обратился он к девушке. – То, что мы делаем – это не зло, каковым ты его представляешь, как и не добро, по той же мере. Это необходимость. Для всех, – парень на время замолчал, как будто к чему-то прислушивался. – Можешь считать, что мы идем не к Демону, а к Ангелу. Или считай, что мы идем вообще к нашему старому знакомому, не относящемуся ни к добру, ни к злу. Мы несем не оружие, не реликвию силы, мы несем лишь утраченную собственность. Своего рода личную драгоценность. Да и грехи свои ты сможешь замолить всегда. Главное остановиться вовремя и раскаяться всей душой в совершенных поступках, – он на мгновенье замолчал. – Но не сейчас. Сейчас надо выполнить обязательство, раз уж мы взялись за него. А смеяться над этим, – теперь Бес обращался к зашевелившемуся Михе. – Нельзя. Будь оно хоть добром, хоть злом, неважно. Это кощунство и большая глупость.
Больше разговоры не велись. Машина катилась дальше, изредка останавливаясь, и где-то к следующему вечеру остановилась окончательно. Двери распахнулись, и Бес негромко скомандовал.
– Вылезайте. Приехали.
Компания людей вылезла из машины, спрыгивая на обочину, за которой убегал вверх склон горы, поросший низкими деревцами и кустарником. Вокруг них так же были горы. Вечерняя прохлада была очень приятно, после суток тряски в душном кузове фуры.
– Куда теперь? В горы? – Моня осматривал ограниченный темными склонами пейзаж.
– Нет. Не сразу, – Бес вылез из машины последним. – Ночуем. Закупаемся продуктами и вещами, и лишь после этого в горы.
– А, ну да, – Моня почесал затылок. – Как-то не подумал на счет продуктов и вещей. Не так же, в самом деле, идти.
– Ага, – согласился Бес и пошел по обочине вдоль дороги, по одному только ему ведомому маршруту.
Два парня двинулись следом, изредка переговариваясь и что-то обсуждая между собой. Анна шла молча.
40. Игорь
Игорь ни разу до этого не был на Ай-Петри, ни разу не любовался Ялтой, раскинувшейся в дали на береговой линии, и никогда не дышал чистым прохладным воздухом гор, наполненным сладким можжевеловым ароматом с бархатными нотками душистых трав и цветов. Плато, раскинувшееся у него пред ногами, неровными каскадами уходило вдаль, прочь от моря, где незаметно для взгляда обрывалось и перетекало в следующую гряду гор, а за ней еще и еще дальше.
Небо над головой было хмурое, хотя вдалеке, над морем, ярко светило солнце, переливаясь веселыми бликами на постоянно движущихся, вечно играющих друг с другом в догонялки, барашках волн. Облака, которые были больше похожи на тучи, висели над самыми макушками растущих здесь разноростных чахлых деревьев, неправдоподобно изогнутых и переломанных постоянно дующими сильными ветрами. Облака образовывались тут же, прямо на глазах и тут же опускались вниз. И стоя близь пика горы можно было любоваться облаками и наверху и внизу одновременно. Испытываемые при этом ощущения Игорь не мог сравнить ни с чем. Как будто бы завис между небом и землей, замер в безвременном пространстве и следишь, как тени от облаков неспешно стелются по раскинувшимся внизу озерам лесов, по городкам на берегу моря, больше похожих на каменные песочницы, по склонам и равнинам окружающих это величественное творение природы, устремившее свои пики к самому небу.
Перед своим путешествием Игорь долгое время провел в интернете, выискивая полезную для себя информацию. Он читал о Крыме в целом и об этой горе в частности, ведь координаты, переданные ему Эрид Фаном, указывали именно на эту гору. А из этого следовало, что искать разбитую машину эволюции нужно было именно здесь. Но информация, которую Игорь раздобыл во всемирной паутине, нагоняла на парня лишь тоску. Гора на берегу моря, с которой он любовался на неописуемые пейзажи, не так давно по меркам существования самой Земли, была и не горой вовсе. Она была дном в доисторическом океане, коралловым рифом. А на поверхность и даже выше она выбралось благодаря движению литосферных плит, в период, когда наша планета приобретала свой нынешний вид. Игорь ходил по смотровой площадке горы и думал, что же ему следует делать теперь, ведь объект, который он вознамерился найти, мог оказаться где угодно. Он мог быть буквально у него под ногами, под этими окаменевшими и изъеденными трещинами осадочными пародами, мог быть где-нибудь глубоко под землей или вообще под самим морем, а мог быть просто уничтожен в результате смешения все тех же литосферных плит. Парню было немного грустно от этих мыслей, но впадать в отчаяние он не собирался, так как чувствовал или даже больше надеялся, что все произошедшее с ним за последние пару месяцев не может быть напрасно и не оправдано. Его сны, путешествие по подземке, да даже охота какого-то маньяка на него и во сне и наяву. Разве это могло быть просто так? Игорь весьма сомневался. Конечно, оставалась возможность, что предсказанное пришельцем нападение – это не больше чем способ пассивной защиты. Ведь ему были переданы координаты вех четырех машин. Мало ли, к какой бы из них он решил направиться. А вдруг, как раз эта машина, что территориально должна находиться в Крыму, вышла из строя, полностью уничтожена, а рабочая осталась всего одна, на Камчатке? Попробуй, доберись-ка туда.
Эти мысли Игорь гнал прочь, уповая на то единственное, что всегда умирает последней. Надежда. Только она заставила Игоря разбить невдалеке от туристического маршрута свой небольшой лагерь. Он день и ночь топтал камень под ногами, шлифуя его подошвами своих кроссовок, как и тысячи других туристов. Всматривался в развалы и нагромождения валунов, ища в контурах изъеденного временем известняка какие-нибудь инопланетные или уже больше земные очертания. Заглядывал в небольшие расщелины, спускался в них, исследуя каждый уголок, спрятавшийся от солнечного света, но все было тщетно. Завтра к нему должны были прибыть Маша с Виктором, которые неожиданно согласились помочь ему в поисках, а он, проведя на плато целую неделю, не знал, что им показать. Не мог даже предположить, откуда стоило начать поиск.
Он исследовал и близь лежащие пещеры, именуемые местными Трехглазкой и Мисхорской пещерой, но кроме окаменевших коралловых рифов с отпечатками древних обитателей великого океана, горы льда и снега, не мог найти ничего, что бы вывело его на искомый объект. Величественно, красиво, но с каждым днем все безнадежнее и печальнее.
Очередная порция туристов брела по склону к пику горы. Ай-Петри. Красивая сказка, как и все здесь вокруг. Любовь, которой нет места на этой земле, злые боги, истребляющие и испытывающие человеческий род, святые люди и герои, жертвующие собой ради жизни и веры в чудо. Эта гора и сама со временем могла стать божеством, не поумней однажды люди, и не уничтожь они своей беспощадной наукой веру в чудеса, веру в великих и всемогущих.
Ржавый поручень черной змеей вился по краю обрыва. Местами оборванный миллионами облокачивающихся рук, он то и дело норовил обломиться и увлечь за собой нескольких особо подверженных фотоболезни людей, бездумно облокачивающихся на эту хлипкую и не надежную опору. Но виды, открывающиеся со смотровой площадки и близь плато, вполне могли стоить и жизни.
"Увидеть Париж и умереть! Не знаю как на счет Парижа, но здесь тоже весьма красиво. А что касается смерти, то ей, по-моему, все равно, где встретить тебя. На вершине Эйфелевой башни, или здесь высоко над землей, морем и небом?"
Игорь улыбнулся своим мыслям, посмотрел на крест, расположенный на недалеком пике, к которому со смотровой площадки на плато тянулась канатная тропа, состоящая из трех тросов, закрепленных местными скалолазами и одновременно любителями легких денег всего лишь, как аттракцион. Игорь прошелся по ней как-то раз, но ничего нового не увидел. Лишь понял, что больше ходить по этим тросам, он не хочет. Ветер, сбивающий ноги с опоры, сведенные в напряжении руки и глаза, которые должны были бы высматривать щели и впадины в горе, а на самом деле смотрящие лишь себе под ноги.
Да, ветер здесь действительно свирепствовал, а главное приручить его никак не получалось. Когда-то на плато поставили ветреной генератор, но лопасти на нем не выдержали силы ветра и были в итоге демонтированы. Новые же, так не были установлены. А люди все надеются, что им, как и герою одной из легенд про Ай-Петри, ловко использующему бычий пузырь для борьбы с ветром, все же удастся приручить, обуздать эту силу, имеющую безграничную власть на этом пике. Ну, или хотя бы получится с ней подружиться.
Туристы отфоткались на фоне креста, облаков под ногами и рваной змейкой двинулись по краю обрыва, увлекаемые спешащим провести как можно больше экскурсий гидом, который и так опережал группу шагов на тридцать. Он постоянно что-то говорил, видимо рассказывал историю Крыма и горы Ай-Петри, пересказывал заученные и вызубренные до автоматизма легенды, а рядом никого и не было, кто бы мог услышать его слова. Но работу гид выполнял четко: маршрут, истории и неважно, слушает и слышит ли его кто-нибудь вообще.
Вот основная масса туристов скрылась из виду и у обрыва остались лишь Игорь да какая-то уже немолодая пара. Женщина была полнотелая, в джинсах и кроссовках. Сверху она была одета в простенькую ветровку. Мужчина же рядом с ней, был в шортах, майке и шлепанцах на босую ногу. Игорь ухмыльнулся, глядя на него. Конечно, кто верит экскурсоводам, которые говорят, что даже если у подножия горы плюс сорок, то на вершине может быть максимум плюс десять, да к тому же с таким ветром, что выдувает и продувает, наверное, и саму гору. Мужчина видимо был пьян, или с дикого похмелья. Хмурый, красномордый, он постоянно говорил о спиртном. То предлагал купить вина, то коньяка, то просил жену, дать ему стольник, а он бы сбегал за пивом. Но женщина от его провокаций стойко отбивалась, с навыками мастера переводила разговор, то на красоту внизу, то на холод на верху, то на воспоминания и мечты. Игорь еще наблюдал за этой парой в полглаза, когда мужик, явно понимая, что его партия проиграна, с тоской махнул на жену рукой и направился вниз к деревьям. Похоже, что женщина спросила его, куда он пошел, потому что до парня донеслось раздраженное: «Поссать». И красномордый, до мурашек замерший мужик скрылся за первыми низкорослыми деревьями.
Игорь отвернулся от женщины и задумчиво смотрел на плывущие внизу тени облаков. Как вдруг услышал громкий вздох, затем шуршание осыпающихся камней и звук падения на землю чьего-то тела. Парень обернулся, уже не ожидая увидеть кого-либо на краю обрыва. Но женщина, за мгновенье до этого с восхищением любующаяся красотами черноморского побережья, неподвижно лежала на камнях, обратившись лицом к небу. Рядом не было никого. Ноги ее были согнуты в коленях, видимо оставшись в таком положении с момента, как подкосились. Одна рука, оказалась под спиной, наверное, она автоматически пыталась смягчить свое падение, а вторая руку была театрально закинута за голову.
Недолго думая, Игорь подскочил к ней. Та не двигалась. Лицо, обращенное к небу, было бледным и даже каким-то синюшным, кровь от губ отошла, превратив их в тонкие плотно сжатые синие полоски. Не зная, что делать, парень попробовал пульс на шее. И с облегчением выдохнул. Жилка явно подрагивала. Тогда он проверил дыхание, но и оно было в норме. Похоже просто обморок из-за перепада высот или еще чего. Действуя на автомате, и не задумываясь, как это выглядит со стороны, Игорь несколько раз ударил ладонью женщину по щекам. Та зашевелилась, приоткрыла расширенные до предела глаза и тихим шепотом не то сказала, не то спросила:
– Солнца больше не будет?.
– Эй, ты чего там творишь? – от посадок внизу, спотыкаясь и норовя вот-вот упасть, к ним бежал красномордый мужик. – Ты кого там бьешь, тварь?
Понимая, что наклевывается перебранка, Игорь поспешил помочь женщине подняться на ноги, но та не могла даже скоординировать движение своих рук, которые болтались у нее как плети.
– Солнца больше не будет, – повторила она, глядя Игорю прямо в глаза своим пустым обморочным взглядом. – Для тебя солнца не будет. Ты не выберешься.
Замерев неподвижно, Игорь смотрел на женщину, как на откровение, из ее слов он сначала понял лишь одно: цель рядом. А затем вместе с сильным толчком в бок и матерной руганью подоспевшего мужика, до него дошло и предупреждение:
– Ты не выберешься.
Оттолкнув, мужика, который вместо того что бы помогать жене попытался ударить Игоря, парень вновь бросился к отключившейся женщине.
– Да, отвали ты! – бросил он кидающемуся на него мужику. – Я ей помогаю! В обморок она упала! Вода у тебя есть?
Красномордый замер, раздумывая, что же ему делать, а затем, видимо приняв решение, захлопал себе по карманам шорт, как будто там могла быть спрятана бутылка с водой.
– Вода? – не понимая смысл слова, переспросил он. А затем, видимо все же поняв о чем речь, всплеснул руками. – … Вода. Да где ж ее взять-то?
Игорь обвел взглядом пространство вокруг и заметил полулитровую пластиковую бутылку минералки, забытую каким-то туристом возле края обрыва.
– Вон! – парень указал мужику на бутылку. – Давай сюда!
В бутылке была и вправду вода. Игорь умыл лицо женщине, и прислонил горлышко к ее губам. Та сначала поперхнулась, а потом сделала несколько глотков, открыла глаза и села. Не понимая и не помня, что с ней произошло, она в испуге таращилась, то на Игоря, то на мужика, который решил вновь проявить браваду в выяснении правды о произошедшем здесь и зарычал на парня.
– Что ты с ней сделал, пока меня не было?
Не слушая его, Игорь обратился к приходящей в себя женщине, с надеждой услышать хоть какое-нибудь разъяснение ее слов.
– Откуда я не выберусь? – быстро спросил он. – Чего мне нужно остерегаться?
Женщина перевела взгляд на него и, не понимая, переспросила:
– Что?
– Вы сказали, что я не выберусь. Откуда? И чего мне опасаться? – еще быстрее затараторил Игорь.
– Эй, а ну пошел вон! Пока я тебе харю не начистил! – мужик схватил Игоря за плечо.
Парень с мольбой смотрел на женщину, но та отвечала лишь ничего не понимающим взглядом.
– Я сказала? – удивилась она.
Игорь встал и отошел в сторону, понимая, что та ничего не помнит. Красномордый принялся тут же поднимать свою жену, спрашивая у нее, что же тут случилось, но Игорь участвовать в дальнейших разговорах не стал, к тому же, по склону горы уже поднималась новая партия туристов, спешащих увидеть и запомнить все красоты предстающие перед ними. Даже если женщине вновь станет плохо, то кто-нибудь ей поможет, хотя по румянцу, показавшемуся у нее на щеках, предполагать повторный обморок было глупо.
Игорь направился к себе в лагерь. Он был рад той мысли, что его поход не напрасен, что он где-то совсем рядом с целью. Но так же он был всерьез озадачен предупреждением, понимая, что его открытие, которое ему только предстоит сделать, может стать для него и финалом. Было страшно. Страшно до дрожи во всем теле. Но жажда приключений была выше того холода, что повеял от слов женщины:
– Не выберешься.
Да может это вообще обман, с целью запугать его. Игорь решил так и думать.
