Альберт Джоуль
Дневники Обормотня
– Нормально вёл. В смысле вожака спугнул, а нас не тронул. Потому что я его не боюсь, а он это почувствовал, и вообще… он нормальный! Я с ним во снах много раз общался!
– Но сейчас эти сны прекратились.
Я кивнул, и опустил глаза. Было обидно, но за две недели – ни одного сна с дядей Фёдором! Алиска помогла заказать сновидение, так я по пустому дому всю ночь прогулял. Словно избегал он меня, или… может, ему всё-таки зарядили в мозги страхом? О чём я тоже рассказал.
– Даже если твоя догадка верна, мы не в силах ему помочь, Алексей. Наших познаний, к сожалению, не хватает. Остаётся надеяться на Чудо. Однажды оно случилось, и перевернуло наш мир. Может быть, случится ещё раз, и расставит всё по своим местам. А пока ждём – будем просто жить с тем, что имеем. И присматривать за Фёдором Мстиславовичем.
– Только вожака он больше видеть не хочет, вы сами говорили.
– Будем жить с тем, что имеем, Алексей. – повторил Шерлок. – Если до сентября не найдётся компетентный сторож, Фёдор Мстиславович будет переведён под присмотр НИИ «Аркаим», пока не удастся вернуть ему разум.
Мне оставалось только кивнуть. Может, это и неправильно, но вариантов других не было.
– А я могу отправиться с ним? Чтобы тоже присматривать?
Шерлок умолк и задумался. Посмотрел на меня изучающе… хоть бы нахмурился или рассмеялся нелепой идее! Покерфейс держит.
– Связь между вами, Алексей, знакома по тайным хроникам. Это нормально, что ты воспринимаешь своего инициатора родственником, но это не повод уходить в добровольное затворничество. Впереди у тебя большая жизнь. Что Фёдор Мстиславович сказал бы тебе, если бы ты спросил его разрешения на эту поездку?
– Что-что, «Забей и расслабься, я уже так сделал и не жалею». – фыркнул я. – А я тоже буду таким уставшим от жизни, когда вырасту?
– Не думай об этом, живи сегодняшним днём. На сегодня занятия закончены, увидимся послезавтра. Хорошего дня, Алексей.
Вот так всегда, на самом интересном месте!
Тетрадка 6. Наказание
– Венька, предлагаю в стопятисотый раз, перекинься, а? – я смотрел на опухшего друга. Нет, не в смысое «обнаглевшего», а просто пострадавшего от шмеля. Где и как он умудрился подцепить себе сей летающе колюще-жалящий предмет на свою лапу, для меня загадка, но сейчас он сидел, теребил место укуса, ёжась на табуретке в приёмной сельского травмпункта.
– Лёш…
– Что? Как доктор говорю! Ладно, как медбрат. ЛЕНА-А! Я ЖЕ МЕДБРАТ?! А?! Во. Слышал?
Ну да, подрабатываю пока на подхвате у своей девушки, куда хватает моей волчьей гениальности.
– Между прочим, половина всех болячек в волчьей форме проходит моментально. У некоторых даже старение замедляется. Веришь, что деду Косте стольник стукнул? Больше восьмидесяти не дашь!
– А мне всё равно страшно.
Я вздохнул. Венька классный парень, но до конца ещё не оттаял. А Зверь его всё равно на панику подбивает. Ещё в прошлом месяце мне за такое по шее бы прилетело, но Ленка сама говорит, что я почти как вожак в стае. А значит, можно сжулить!
«Ладно, я же учусь переставать бояться, значит, можно попробовать сделать ещё один маленький шаг…» – пропихнуть этот мыслепирожок в Венькину думалку было сложно, но возможно. Как говорил Лев Леонидович, до полноценного внушения мне ещё год-два учиться, а такое – хоть сейчас!
– Можно я за ширму зайду?
Я закивал, и друг скрылся за медицинской ширмой. Ну да, перекидывание штука неприличная, совсем как чихать в неположенном месте. В смысле я сам на эти правила чихал громко и со вкусом, но Веня парень вежливый, поэтому зашёл подросток, вышел – лисейка в зимней шубе. Я торжественно вручил ему мячик-антистресс. Хорошая штука оказалась: хоть мни, хоть жуй. Пересидеть полчаса, болтая светскую беседу? Это мы можем. Чтобы потом, когда держать принудительно лисью форму станет сложно, и Веня незаметно превратится в человека, показать ему на больше не пухлую пятерню, и авторитетно заявить: народная медицина лучше таблетки фуфломицина! В роли народной медицины – выпущенный наружу Зверь.
– Не пойму, почему так.
– Серьёзно?! Кто из нас биолог, ты или я?
Венька помотал головой.
– Нет, просто когда я перекидываюсь под присмотром Константина Ивановича, он… ну…
– Понятно.
Действительно понятно. Вожак со своим внутренним Трусом жить научился, а как от него избавиться – не знает… и кто, в таком случае, поможет справиться одинокому лису, как не Обормотень? Хотя есть ещё пара вариантов…
– Вень, давай я тебя в следующий ролик запущу? А то мне в комментах говорят, что я не отличаю оборотня от китсунэ.
– Чего это я китсунэ?!
Ага, сразу видно негодование учёного: как встрепенулся, даже про лапу больную забыл!
– Вот и я думаю. Ты японский, случайно, не изучил, когда перекидываться начал?
Венька опешил застыл с открытой пастью, не зная, что сказать на это, а потом до него дошло.
– Лёш, опять прикалываешься!
– Ага! – я расплылся в довольной улыбке. – А ты уже в порядке, правда?
Лисей потряс лапой: под мехом укуса не разглядеть, но и так понятно. Такую мелочь вылечить легко! Мелочи посложнее, вроде оторванных хвостов или пневмонии, у нас пока не происходили. А пока мы сидели, к нам пришёл ещё один пациент…
– А, привет Виталь. ЛЕНА-А! ГВИДОНА ПРИНИМАЙ! – крикнул я в коридор.
– Чего это Гвидон?! Это Тоха Гвидон. – пробурчал Виталик, почёсывая корзину на плечах. Внутри корзины предполагалась светлая голова, которая опять нашла на себя приключения.
– Потому что только Гвидоны могут скатиться с горки в реку в бочке! – авторитетно заявил я. Взболтанного, но не смешанного обормота от хождения за три моря остановило только выпадение из бочки в процессе спуска.
– Виталь, может, так и оставить? Третий случай с Луны! – предложила знахарка, не скрывающая улыбку. Ну да, половина обращений в травмпункт этого мохнатого – заслуживают отдельного сборника. Оборотень протестующе замотал корзиной.
– Между прочим, это перекидыванием не лечится, так что тебе повезло, я считаю! – заметил я Веньке. – А у тебя уже укус прошёл, я даже отсюда это вижу.
Лисей удивлённо посмотрел на лапу, почесал её, затем перевёл взгляд на довольного «лечащего врача».
– Правда… спасибо тебе большое!
– Не за что. Виталь, а ты садись на койку…
***
Дед Костя давно стал для меня признаком дурных новостей, поэтому я сам вышел к нему навстречу, сутулившемуся перед калиткой. Рядом маячил Лев Леонидович. Без больших предисловий, вожак высказался:
– Лёшенька, прости старика за всё худое, но кроме тебя просить уж некого. Помоги удержать Федьку в родной деревне! Увозят его, бедного!
Лев Леонидович поймал мой вопросительный взгляд, и серьёзно кивнул:
– Подтверждаю, Алексей. Фёдора оставляли на единственном условии: контроль со стороны местных жителей. Константин потерял его доверие, но малый шанс есть у тебя.
– Если возьмёте меня с ним в Аркаим, то я только за!
– Алексей, научно-исследовательский институт «Аркаим» – объект номер один по важности во всём мире. Ты получишь шанс попасть туда, только получив высшее образование, при совпадении с требованиями кадровых специалистов. – Лев Леонидович помолчал, дополнил: – В качестве добровольного подопытного – не раньше достижения восемнадцатилетия.
Может, плюнуть на всё это? Не знаю, почему дед Костя так вцепился в Фёдора, что того надо обязательно держать в деревне. Идею, что из него будут вытягивать секрет Инициации, я отбросил, как дурацкую: Лев Леонидович может шифроваться сколько угодно, но я понял, что имел в виду дядя Фёдор: за ним действительно не было никакого злобного умысла. Шерлок привык молчать и недоговаривать, но секреты есть у каждого. Брюс так и не рассказал, почему бросил собственный байкерский клуб, Лена просит молчать про своё студенческое прошлое, и такой секрет есть у каждого. Нет, не у каждого оборотня, а вообще у каждого!
И всё же это был проигрыш. Фёдор устал, ему было нужно отдохнуть, расслабиться! И у него это вышло! А получится так сделать под присмотром учёных? Или разглядят в нём симулянта, и запрягут пахать?!
Может быть, стоило поговорить с ним лично, но снов давно не было… и, возможно, больше не будет. Не знаю почему! Может, потому что стоит отодвинуть сны и заняться реальностью?
Дед Костя посмотрел на меня взглядом совсем уже побитой дворняги:
– Лёшенька, если ты согласишься сделать благое дело, я, так уж и быть, добровольно передам тебе звание вожака.
– Зачем? Я и так делаю половину вашей работы, просто не лезьте ко мне.
– Позволю себе заметить, Алексей, добровольная передача звания вожака мирным образом – редкое явление среди чистокровных оборотней… – Лев Леонидович посмотрел на деда Костю, тот ответил ему кивком. – …и очень позорное для покинувшего пост. Константин будет вынужден навсегда покинуть деревню. Новое место жительства мы ему подготовим.
– Вы долбанулись оба? Почему нельзя нормально всё сделать?!
– Это и есть нормальное решение, Лёшка. – будущий бывший вожак даже отступился от своего любимого «Лёшенька». – Старики уступают место молодёжи. Стая верит тебе. Ты будешь хорошим вожаком.
– Я подумаю. – пробормотал я, и дал дёру. Меня никто не догонял и не уговаривал, но… какого хвоста это на меня сваливается?!
Дождавшись, пока меня перестанет взбалтывать, как яичницу в стиралке, я выглянул в окно: никто меня по-прежнему не караулил, чтобы принять моё уверенное согласие… которое я не хотел давать так быстро. Почему? Да потому что у этой стаи уже есть вожак! И к этому вожаку я отправился посоветоваться, чтобы не было шакальства.
Вожак сейчас занимался важным делом: торчал в телефоне, популярно объясняя нубам моего уровня об изменениях игровой механики клана Кислых. Но сразу почуял, что есть кое-что важное, когда на кухонный подоконник пристроилась одна ошарашенная волкомоська.
– Меня в вожаки записать хотят. – пожаловался я. Искра, буря, вспышка, критический прок и фатал еррор… не случились, потому что друг сразу отложил телефон и склонил голову набок.
– Давно пора. Лёша, ты столько всего делаешь!
– Вообще я жду, когда ТЫ вожаком станешь! У стаи не может быть два вожака, я читал… О. Привет, Вась. Скажи, я прав, не?
Зашедшая на кухню Василиса глянула на меня, и даже думать не стала, сразу ответила:
– Раньше такого не было, Лёх. В отцовской стае один вожак был, у бабули тоже…
Вася всё-таки урождённая, поэтому как дела в других стаях, знает.
– А у нас будет! – Степашка подскочил ко мне, и попытался втянуть в кухню через открытое окно за лапы. – И вообще! Блог мы вместе ведём, значит, и стаю сможем вместе вести! Мам, ты не бойся, ладно? Я не жадный!
– Боюсь? Я?! – Вася заливисто рассмеялась, и потрепала нас обоих по головам. – Какие вы оба дети!
– Может и дети, но мне придётся с Фёдором сидеть, чтобы он нормально переносил полнолуние! Потому что если не смогу, то его увезут!
– А ты этого боишься? Доброе утро… – на кухне появился третий «ребёнок»: заспанный оборотень-хаски в семейниках. Наш со Степашкой воспитанник, которого мы вместе учим не терять голову. Зевнул во всю пасть, и дополнил: – Сам говоришь, что Фёдор нормальный, просто придуряется.
– Фёдора не боюсь, проблема в другом. Почему из-за этого я должен у Степашки стаю отнимать?!
– А ты чего перепугался? Дед Костя тебя укусил, что ли? – внезапно подлила масла в огонь Вася.
– Он не кусается, он просто боится всех подряд…
– А ты Обормотень, ты всех подряд радуешь! – Санька уверенно похлопал меня лапой по плечу. – Подобьёшь Фёдора к нам четвёртым сниматься, взорвём Интернет!
И захихикал… а потом и остальные тоже. А потом и я, потому что… ну правда, какого хвоста я тут панику развожу?! Особенно, когда в меня верят!
– Ладно, весело с вами, но я опять хасею! – всё ещё хихикая, сказал друг. – С вами никакого ошейника не надо!
– Стоп, так ты без фейского ошейника?! – я выпучился на Саньку. Тот закивал, и провёл лапой по меху на шее: оберега не было. Я пришёл в себя через минуту, когда Саня вышел из ванной человеком.
– Я скоро действительно научусь дружить со своим внутренним хаски! А что у нас на завтрак?
Кажется, причин паниковать больше нет? Потому что в нормальность дяди Фёдора я верю. В свои силы… после усмирения второго, по буйности, оборотня в деревне?! Это даже не обсуждается! Но внутри всё равно почему-то было неспокойно – поэтому я пошёл в то самое место, где лучше всего думается. Нет, не в туалет! Пусть Волков идол никакой не волшебный, но мне рядом с ним спокойнее, и это главное.
Здесь я просто сижу, прислонившись спиной к камню, и тихо думаю о всяком. Например, что меня вообще тревожит. Что меня резко перевели из лохматой шпаны в ряды «серьёзных взрослых»? И теперь я буду не просто помогать, потому что «хочу», а потому что «надо»? И это меня пугает?
Даже сейчас, захотел – убежал отдыхать. И никто не прибежит ко мне с криками «Лёх, угадай, кто опять лампочку в рот засунул» или «Лёшка, а помоги пройти жёлтый уровень, а то они даже не знают, что это такое!» Правда, деда Костю таким не донимали никогда, это я… полезный. И не собираюсь от этого отказываться!
Рядом кто-то был. Я выглянул из-за камня, и обнаружил Лену. Появление одного человека может поменять настроение в лучшую сторону! Когда этот человек придёт, улыбнётся, и спросит… но что именно, я додумать не успел.
– Так и думала, что ты сюда придёшь. Голодный? Фрикадельки будешь? – Лена сама придумала идеальную фразу для повышения настроения. А в нос постучался запах еды! Кажется, я проголодался, и ко мне пришёл добрый ангел в лице Елены Прекрасной, с полным контейнером курино-рисово-перченных шариков под домашним томатным соусом! М-м, вкусняшка!
– А ты уже почти доволчилась.
– Что?
Я покосился на Лену, которая переняла Санькино упражнение, и тоже начала ходить в зверином облике. Уши торчащие по-волчьи, да и мордашка не совсем лабрадорская. Очень милая волчица! Она поняла, что я имел в виду и улыбнулась.
Какое-то время мы просто жевали и молчали. А что ещё надо? Серенады петь? Так пробовал, Ленке больше нравится, когда я ей помогаю. Хотел сделать красивый романтичный вечер, как в фильме, вышел цирк; было классно, весело, но ни хвоста не романтично. Но нам обоим это почему-то понравилось, значит, вышло даже лучше задуманного!
Сейчас тоже хотелось сказать что-нибудь красивое, но вместо этого сказал всего лишь то, что крутилось в голове:
– Так не должно быть. Почему дед Костя готов так запросто готов бросить свою собственную стаю? Я бы на его месте до последнего бился! И ни Фёдора не выдал, раз это так важно, ни мелочь хвостатую в вожаки не пустил бы!
Лена посмотрела на меня внимательно и серьёзно:
– Поэтому ты и должен стать вожаком. Дед Костя… слишком держится за прошлое. Когда нужно было прятаться, и малейшая ошибка ломала жизнь.
– Ломала?! Да если бы я увидел, среди своих друзей, настоящего оборотня, я бы до потолка прыгал!
– А они прятались. Когда я сюда пришла, знаешь, что я почувствовала? Как будто здесь просто не привыкли жить по-другому. Вместе с остальным миром. Вожак помнит, что большой мир опасен, и уничтожит любого, кого заметит…
– Да ну, бред собачий.
– Поэтому нам нужен тот, кто откроет нам мир снова. Как большое и счастливое место, в котором всё будет хорошо… даже если мы… такие.
Я нежно приобнял девушку, и вздохнул.
– Ради этого вы готовы взять в вожаки даже Обормотня? Который и школу не окончил?
– Не будь строг к себе, Лёш. Стая – это семья. А в настоящей семье все друг друга поддерживают. Поддержат и сейчас. Особенно Обормотня!
Меня по-дружески лизнули в щёку, а я завилял хвостом от радости. Приятно слышать, что тебя любят! Я умолк, и мы просто сидели, наслаждались тишиной. О чём бы Лена не думала, но рядом с ней все плохие мысли уходили. Надеюсь, у неё тоже… потому что она выглядела вдохновлённой, умиротворённой, расслабленной, но не грустной.
Надеюсь, что «стая-семья» не значит, что Ленка станет для меня сестрой. Потому что я люблю и уважаю её, и готов быть Хатико сколько угодно, но… хотелось бы, кроме стаи, ещё одну семью, поменьше. Как у Саньки с Василисой… а Степашка подрастёт, и сам будет таращиться на новых друзей, когда ему покажут самую-самую новую мобильную игрушку, для которой он будет уже взрослым! Я посмотрел Лене в глаза: будет такое? Она ответила молча: не сейчас, и не в этом году, но будет обязательно.
Хотелось как-нибудь красиво всё завершить, но вместо этого я снова выдал то, что было на уме:
– А хочешь отдохнуть завтра? А я за тебя инвентаризацию разгребу, мне не сложно!
Мне очень приятно намекнули, что идея хорошая!
***
Какая это банка чипсов по счёту, третья? Надо хотя бы одну Фёдору оставить, а то совсем радостей никаких. Может, апельсинового попкорна ему подсунуть, как Ленка любит? Хотя он большой, ему это, как опилки. Или яблочной пастилы? Бр-р… какими сладостями перебить впечатление от разговора?! Нет, не с Ленкой, я потом сдуру к ещё одному волку сунулся…
Честно хотелось поговорить со старым вожаком, который не приручал, а просто согласился бояться вместе со своим Зверем! Потому что все его «злодейства» – от страха, просто об этом не сразу догадываешься. Если бы он меньше боялся, то и был бы адекватнее, и стаю мне не передавал бы… но каждый поход к нему – как плохой ужастик. То есть не страшно, даже грустно, а уходишь, и внутри как кошки нагадили.
Дальше «Здрасьте» у нас общение редко заходит, но почему всё должно кончаться ТАК?! Я пришёл к деду Косте на порог его дома, и высказался:
– Не бойтесь, я со всем справлюсь. И вам тоже помогу, обещаю!
А он только посмотрел на меня грустно:
– Поздно, Лёшка, уж совсем поздно. Никто тут мне, старому, не помощник.
Таким тоном старики любят рассуждать на тему «старый я, помирать пора». Никто в этом не виноват, потому что «такова жизнь», а раз местный Акелла промахнулся, то Акелла должен уйти. Нормально?! Вот и я считаю, что нет! Но мне пришлось пока с этим смириться, а страничку с нашим разговором я из тетрадки выдрал: такое читать, только настроение портить.
Кормят Фёдора через окно на кухне: открывается ключом, ставится паёк, закрывается. Может даже тарелка останется, но Фёдор продолжает ломать комедию… и пластиковые тарелки. Хотя запустить пластиковую тарелку летать по воздуху, как НЛО, и правда интересно!
Сейчас я задержался ненадолго, потому что Фёдор находился в кухне, а я с ним слишком давно не разговаривал! Затворник посмотрел на меня сердито, промолчал, отвернулся.
– Давно не общались… во сне, то есть. – сказал я. – А это были хорошие сны! Веришь?
Молчание. Но и не рычание, что тоже хорошо.
– Рассказать тебе новости? Представляешь, меня вожаком хотят назначить, чтобы было кому с тобой общаться. Дед Костя ради этого готов добровольно мне место отдать, хотя я этого не хочу. А остальным как-то пофиг, потому что все и так со всем справляются. Но вожак нужен.
Молчание.
– Я тебе тут ещё кое-что притащил. Новый вкус вышел, очень хвалят, и мне тоже зашло! А то сидишь взаперти, даже какие чипсы новые появились, не знаешь…
– Рр-р…
– Ладно-ладно, ухожу!
Я аккуратно поставил фиолетовую банку чипсов на подоконник, и закрыл окно; когда Фёдор рычит, значит, ему надоело выслушивать трёп кормильцев. Но устроился дядя прекрасно! Сидит, отдыхает, лезть к нему боятся. Потому что это больше не уважаемый титан Фёдор Мстиславович, который на своём горбу всю деревню носил! Это отшельник и затворник Фёдор, к которому никто не лезет! Только вожак из шкуры вон лезет, чтобы продержать нашего затворника подольше взаперти в родной деревне!
Опять это паршивое ощущение! Продержать. Взаперти. Почему его хотя бы на прогулку не выводят?! Это же волк, а не хомячок, ему гулять надо! Он не в деревне живёт, а в собственном доме, из которого вынесли всё, что можно было сломать! Какая тогда, к хвостам собачьим, разница, где его запирать?!
Кажется, я случайно обменял свою беспечность Обормотня на вожаковские занозы в… мозгах! По этим самым мозгам мне прилетело чем-то гремящим.
– Э, какого?! – я рявкнул, а потом услышал сердитый хлопок форточки, которую не стал запирать. А затем увидел фиолетовую банку, из которой высыпались пряные картофельные ломтики.
Стало ещё неприятнее, потому что это уже не конспирация! А что? Дядь Фёдор, если наяву не хочешь колоться, может, во сне посекретничаем? Пожалуйста, мне это очень надо!
Я не знаю, почему Лев Леонидович не может остаться поддержать! Вернее, понимаю, что свои дела есть, которые даже на один день перенести нельзя, но всё равно обижаюсь. От него это, в наши последние занятия, не укрылось.
– Алексей, послушай меня. В жизни каждого случается момент, когда он должен принять ситуацию, какой бы сложной она ни была.
– Мне это не нравится…
– Никому не нравится.
– Лев Леонидович, давайте вы просто скажете, что здесь нужна помощь одному начинающему вожаку, и уедете на пару дней позже?!
Вместо ответа на эту шутку (Точно, шутку! Совсем точно… Эй, я что, сам себе не верю, что это шутка?!) мой учитель нахмурился, и посмотрел на меня взглядом Фёдора – то есть такого же взрослого, слишком уставшего от болтовни с непонимающей мелочью…
– Сменим тему. Скажи, что ты знаешь о такой личности, как Маленький Оратор?
Угу, а это уже поинтереснее. Вернее, это один из проверенных Львом Леонидовичем приёмов: «отвлечь от грустных мыслей».
– Что прошлым летом по телику показали срочную трансляцию. Ребёнок какой-то, вышел на сцену, и говорил, мол «Вы хорошие, давайте жить дружно» и всё такое. А потом оказалось, что половина страшных баек про оборотней больше не работает, мохнатики сами подтвердили. Только я в это всё равно не верю.
– Почему?
– Потому что один ребёнок не может перевернуть мир!
– Он не был один. С ним был его брат, который также не верил в эту затею, но поддержал. С ним были его друзья, и команда, которая помогла сделать всё в кратчайшие сроки.
– То есть, если бы он действовал один, то ничего бы у него не получилось?
– Получилось, просто другим способом. Я был знаком с Маленьким Оратором лично, и могу быть в этом уверен.
Ого! Раскрутить на подробности о своей жизни Льва Леонидовича почти не удаётся, но каждое такое откровение выглядит чем-то особенным! Мои уши домиком и степень крайнего любопытства в глазах были красноречивее любых многоэтажных просьб рассказать.
– На момент первого знакомства с оборотнями, сам он отрицал свой дар. Когда я опознал в его друге Буйного, укрощённого за час общения, я не поверил себе. Это перечеркнуло многие известные мне факты, поставив перед суровой действительностью: мир поменялся. Когда он заявил, что хочет помочь другим оборотням, я поступил непрофессионально: принял это предложение, вопреки уставу и нормам уходящей реальности. После я убедил начальство, что должен оказать поддержку Маленькому Оратору в дальнейших действиях. Приказ был подписан и заверен.
От этих сухих формулировок, моё воображение нарисовало чуть ли не Кремль, в котором солидный Главволк, в присутствии президента, подписывает большую, пахнущую канцелярскими кабинетами, справку с тысячей печатей, и вручает её Льву Леонидовичу.
– Я полагал, что это будет сложной задачей, поскольку Оратор был замечен в предвзятом отношении к подобной слежке. Но он ни разу не высказал своего недовольства, и относился ко мне, как к другу, насколько это понятие позволительно с нашей разницей в возрасте.
– Да ну, всего-то лет сорок каких-то… – я снисходительно махнул лапой. Баб-Лёне больше, но мы всё равно дружим.
– Немного больше, но это не важно. На момент нашей последней встречи, Маленький Оратор приступал к весьма важному проекту, сродни своей речи на телевидении. Результаты мне не известны, но знающие люди говорят, что с ним и его братом всё хорошо.
– Чего это? Ребёнок ушёл работать в спецслужбы?
Мой вопрос проигнорировали недовольным хмыком.
– Он хотел написать книгу о своих приключениях. Они были слишком невероятны, даже по современным реалиям, но я настоял только на одном условии: чтобы моё имя нигде не фигурировало. Но он моментально нашёл выход из положения, назвав меня «Акелла».
В какой-то момент мне показалось, что передо мной раскрыли какую-то большую тайну, но эпичностью меня задело только по касательной.
– Думаете, я тоже смогу так?
– Уверен. Не в моих правилах давать ложные надежды, прислушайся к этой рекомендации, Алексей. Из достоверного источника я знаю, что ясность разума всех оборотней – заслуга Маленького Оратора. Его самым главным врагом был он сам, как у любого из нас. Но у него была группа поддержки, которая помогла преодолеть этого врага. Такая есть и у тебя. Стая.
– А вы в ней? Вы же не часть стаи…
– В какой-то степени, я тоже отношусь к ней. Но сейчас Китеж и Малахитовск нуждаются в моей помощи, и я не имею права ответить отказом.
– Кажется, я понял, кто вы… Учёный, да? Начальник одной из лабораторий «Аркаима» под прикрытием?
Акелла Леонидович усмехнулся от неожиданности.
– В какой-то степени. У меня хватает подчинённых и коллег, которые помогают решать ряд вопросов в НИИ «Аркаим». А теперь сменим тему, и вернёмся к тренировке.
– А я так и не понял, в чём было воздействие… оно вообще было?
– Нет. Просто мне тоже иногда хочется всего лишь поговорить, Алексей…
После вчерашнего занятия, я свалился спать без задних лап: как вырубило меня. Когда проснулся… и понял, что лучше бы вообще не просыпался! Башка трещит, хвост онемел… у-у-у! Ладно, в мозги мне лазили вчера, но хвост тут при чём?! Слишком сильно поджал?!
– Я сегодня никуда не пойду. – прохрипел я, и сам не узнал свой голос. Вообще не пойму, что с ним не так, но тот звучал неестественно. А потом я открыл глаза. С трудом… Бр-р… «Поднимите мне веки!», продуктивного понедельника, Алексей! И пофиг, что сегодня… ух… воскресенье.
Пушной зверёк подкрался неожиданно, когда я всё-таки разлепил смотрелки, и выпучил их на свои лапы. Вернее… руки?
– Какого хвоста?! Я опять стал человеком?!
Никогда не было привычки болтать с самим собой, а тут появилась. Вскочил с кровати, едва не навернулся: у человечьих пяток центр тяжести не там, где у лап. Подскочил к зеркалу, и обалдел.
Эта сказка должна была закончиться превращением чудовища в прекрасного принца. Только я не был чудовищем, я был милым волчариком-Обормотнем, иногда бурым, иногда розовым. Зато сейчас перекинулся и…
– У-у-у… А можно обра-атно?!
В зеркале отражалась по-сонному опухшая физиономия патлатого нечёсаного подростка с клочками щетины и в прыщах: от щенячьего обаяния не осталось ни следа, зато с такой рожей можно по ней же и получить с перепугу! Я заскулил по старой привычке, и снова ощупал лицо… Что скажет Ленка, когда увидит меня… таким?!
– …в общем, я примерно так и подумал сразу перед тем, как проснуться! Но это был самый странный кошмар, какой мог быть! – А это происходило уже наяву, за обедом, который я делил со своей девушкой. Узнав, что мне приснился страшный сон, она решила провести этот приём пищи не в одиночестве у себя, а у меня на кухне.
– Ты так до сих пор и не чувствуешь ни Зверя, ни Человека? – поинтересовалась Лена. Я замотал башкой.
– Не-а, эта волкошиза меня обошла стороной. И так до сих пор и не нашла! Наверное, потому что я – это я. С Человеком, Зверем, Ребёнком, Трусом, и кто там ещё может быть! И вот тогда я понял, как выглядит мой внутренний Трус, а потом проснулся, и понял, что не хочу его вообще видеть. Только…
Повисла неловкая пауза. Потому что я помню, как Лена говорила, что мохнатому уголок в сердце выделит только во френдзоне.
– Знаешь, я, наверное, однажды всё-таки найду в себе силы стать человеком. Только чтобы ещё и собой быть, и перекидываться, когда надо.
– Ты уже человек, Лёш.
– Угу… и своего человеческого облика испугался.
Лена положила свою человеческую руку на мою лапу. Такое приятное и лёгкое прикосновение отправило внутреннего Труса в нокаут.
– Всему своё время. Может, однажды узнаешь, как менять облик. Но ты уже человек. Поверишь врачу?
Опять пауза, на этот раз умиротворяющая. Когда надо, атмосферу Волкова идола можно вообразить и на собственной кухне, за бутербродами и компотом.
– Когда ты только приехал, ты был куда большим Зверем, чем все мы. Любопытство привело тебя в глушь, и заставило искать, кто будет готов тебя развеселить. Знаешь, ты пока не озверел, мне такие вещи говорил…
– Я не нарочно! И вообще, я даже не помню, что именно говорил! – обиженно тявкнул я. Лена внезапно улыбнулась, и опять погладила по лапе.
– Я знаю. А потом ты вырос. Помогать начал. За пару месяцев выбиться в вожаки… В тебе это было, Лёш. Просто глубоко. Но за что мы любим своего Зверя, что он достанет до любой глубины. А правильно попросишь – ещё и достанет оттуда много хорошего. Тебе он достал Человека.
«Человек» не был с этим согласен, но хвостом вилять не переставал. Особенно, когда его поцеловали в не по-человечески мохнатую щёку, и сказали, с самой лучшей и обаятельной в мире улыбкой:
– Человек – это не внешний вид, а состояние души.
***
Кажется, внутреннего Труса усмирить удалось, но не до конца: меня перестало колбасить, и понедельника я дождался без труда. Когда он оживал, так это когда мне на глаза попался дед Костя. Слишком бодрый и довольный! Я этого ждал? Ждал. Так почему мне так жутко от его бодрости?!
– Так-то, Лёшка, тяжела она, доля вожаковская. Потому-то и мне беспокойно было.
– Поможете с этим справиться?
Дед Костя развёл руками и хитро посмотрел на меня:
– Ишь, умный какой! Не, сам со всем справишься, на то тебя новым вожаком стая и выбрала. Не стыдно к старому-то обращаться?
– Нет. – было почему-то очень обидно, что дед Костя единственный, кто отказывался помочь, и волчья гениальность подсказывала: дело в чём-то ещё. И это «что-то ещё» реально пугало! Не могу спросить прямо – «А что это вы такой весёлый для свергнутого вожака?», да тут и так всё понятно. Ждёт, что я, поджав хвост, испугаюсь и дам дёру! А потом устроит краткую, минут на сорок, речь для стаи, на тему «Вот видите, кого вы себе в вожаки вместо нормальных волков выбираете?»
Сам старый волк смотрел на меня с едва обозначенным любопытством; мысли закрывать я уже умею, а покерфейс держать – нет. Мимика мохнатиков в разы богаче звериной, и мне это нравится! Но помочь мне помогли, старательно не заходя за рамки «критического минимума». Дед Костя достал из кармана ножик. Не мой трофейный, а другой.
– Тяжко будет стае без моей волшбы, ну да Луна рассудит. А напоследок помогу: вшепчу в дверь, коли не удержишь Федьку, беги со всех лап. А он, покуда ножик в двери торчит, не сбежит, как бы ни старался.
Шерсть у меня на загривке опять приподнялась от воспоминаний. Шептун хренов…
– Послушай старшего, ребёнок. Коли оплошаешь – так выживешь хотя бы. Федька он тебе не Сашенька, обормот восторженный, Федьку настоящий Зверь держит. Опасный! Буйный!
