Альберт Джоуль
Дневники Обормотня
Оставалось только ждать, и пытаться помочь оставшимся адекватным, которые не стали участвовать в разрушении деревни.
Примерно к следующему утру успокоились последние буйные. Ленка забыла напрочь о своей хандре, зато огрызалась так, что поставила бы на место и Фёдора. Почти каждый дом сверкал хотя бы одним треснутым или выбитым окном. Количество разноцветных мохнатиков пополнилось на ещё шестерых: любители рисовать на стенах этим не ограничились, зато красноречие помноженное на дурость выдало нам отряд «волков-гамми»: как это в Интернет не слили, понятия не имею, должно быть дед Костя включил из своего подвала глушилку вай-фая. А я вспоминал, как мне снова снился дядя Фёдор: «Ты что, так думал меня наружу вытащить? Лёшка, ты не обормотень, ты балда. Когда захочу, тогда и выйду, а меня пока всё устраивает!»
Действительно, дом Фёдора тоже пострадал, а буйный Виталик ещё и дверь выломать умудрился, но затворник просто поставил эту дверь поперёк проёма, и ушёл дальше спать; пока мы бесились, он сидел… и грыз чипсы, наверное!
Волчья деревня понемногу просыпалась, и ужасалась содеянному: мохнатый ураган в тридцать с лишним хвостов пронёсся по садовому товариществу. Огороды вытоптаны, окна побиты, про вандализм вообще молчу: оказалось, эти зануды не просто так сидят, и не высовываются! Стоило им спустить Зверей с поводков, как желание «повеселиться» раскрылось по полной! С перебором даже по моим меркам.
Санька, опять уставший, с зелёными волосами (чтобы его, и не затащили в отряд «волков-гамми»?!) выполз из дома, и посмотрел на меня жалобно: можно, чтобы всё было по-старому? Скрепя сердце, я кивнул: признаю, был тоже не прав. А на словах дополнил:
– Собирай всех, пойдём гигантский субботник устраивать…
– Опять в волчьих формах?
– Да хоть бы и в них. Некоторым это только на пользу пойдёт.
Честно признаюсь: идея не была лишена смысла. Волками мы все сильнее и ловчее, чем людьми, а ещё, на примере Саньки, я уже увидел, как буйный хаски обретает рассудок. За время уборки мы оценили ущерб: если по старым меркам, то проще было бы бросить эти руины, и уйти на поиски нового, пока не разрушенного посёлка.
Бедные кустики цветов и овощей, давленые помидоры вперемешку с обломками поливалок, почти все отправлялись в компост. Трое волков лежали в травмпункте: Виталик с сотрясением внезапно обнаружившегося мозга, гений-акробат с неудачным сальто с крыши, и Гвидон, как прозвали ошалевшего мохнатика, застрявшего в бочке, и случайно прокатившегося в ней до самой речки.
Я принял сторону адекватных, и громко рявкал на всех, кто пытался снова устроить кучу-малу, в результате некстати оттаявшего чувства юмора: итогом стало непонимание самого себя, смутившиеся соседи, но потеплевший взгляд Ленки. Хотя… может, это она потому что я начал походить на дворняжку? Я смотрел в зеркало: не малинуа, тем более не корги; что-то неопределённое и не похожее ни на одну породу. Короче, самый натуральный двортерьер! Куда мне и дорога, если честно. Но всё же нужно было поставить в этом точку.
Мой внезапный урок вожаку вывернулся морским узлом: да, почти все члены стаи перестали выглядеть занудами… но при этом разрушили всё, что только было можно. И то, что удалось сделать что-то вроде уборки в лохматом облике, говорит о… чём? О том, что я прав, и можно сочетать мохнатость и спокойствие. Просто для этого всего лишь надо было перебеситься и разрушить всё вокруг.
– Давай, помогу. – пугающе серьёзный Лев Леонидович поднял повыше ведро с чистой водой. Баллончик с краской очень эффектно взрывается, оставляя большое малиновое пятно в пол-стены и часть окна, но теперь это предстояло убрать. – Скажи, пожалуйста, чего ты добивался, Алексей?
Я посмотрел на оборотня, дисциплинированно перекинувшегося в волка. Вполне себе нормальный бурый волк, с настроением полицейской собаки, этакий «оборотень в погонах». За время внепланового буйства был в рядах «спокойных», и следил за Фёдором.
– Показать, что вы нормальные. Адекватные. И что зря себя стыдитесь!
– Всё в кучу перемешал. Стыдиться и вести себя адекватно – разные вещи. Мы меньше отличаемся от людей, чем тебе кажется.
– Угу, только превращаетесь в Зверей.
– Люди тоже, иносказательно. Но ИХ Зверь невидим и куда более опасен.
Я фыркнул, и спустился с лестницы: стенка была оттёрта от пятна краски почти идеально, но лучше будет покрасить всю стену.
– Так был же этот… как его… «Маленький Оратор»! Ребёнок, который всем вам доказал, что вы адекватные! И вы поверили! А сейчас почему не так?!
– Маленький Оратор всего лишь позволил нам удерживать ясность мыслей в полнолуние, от щенков до вожаков. Но мы по-прежнему можем сорваться, и не считаем это чем-то плохим.
– То есть раздолбать собственную деревню – это не плохо?!
– Вожак сам предложил! – кажется, Лев Леонидович усмехнулся. – Доверие к Вожаку – превыше всего. Когда-нибудь ты тоже это поймёшь.
Я фыркнул только: дед Костя для меня так и не стал никаким авторитетом или мудрым сэнсеем: скорее занудным взрослым, мечтающим доказать, что послушные щенки должны выполнять все команды, и делать вид что они – обычные скучные люди.
Одиночка я, и всё тут. Нет, мне нравятся мои соседи, они действительно стали мне роднёй за день. Ленку я ещё расшевелю, что бы она обо мне ни думала! И дядю Фёдора из заточения освобожу! И так ещё много про кого могу сказать! А вожак… но что я могу? Бросить вызов? Мне уже показали, к чему привела моя «гениальная идея», а теперь мы, всей стаей, устраняем её последствия. Этого я хотел, да?
Такие невесёлые мысли у меня шли во время уборки. Зимой однозначно придётся закупаться соленьями: у некоторых огороды вытоптаны под ноль, и есть ли время всё исправить – не знаю, с огородами дел никогда не имел. Но это надо было сделать, и… у меня возникла одна идея. Вопрос, как к ней отнесётся вожак, и что попросит взамен.
К деду Косте я шёл, как на казнь: было ясно, что меня пропесочат до последней шерстинки, какой я смутьян и гнать бы меня вообще…
– Лёшенька, что же ты такой угрюмый?
– Как будто сами не знаете, – буркнул я.
– Вот что, расскажи-ка всё, что на душе болит, а я тебе вареньица припас. Хвойного!
Я заинтересовался, но слабо: никогда не пробовал хвойное варенье, но ясно, что меня пытаются просто заткнуть сладостями, как ребёнка. И всё же…
– Ладно, давайте.
Сразу видно дом вожака: как бы кто ни бесился, даже дяде Фёдору дверь сломали, а у вожака всё тихо, будто и не было никакого буйства.
– Вы знали, что всё так получится?
– Знал, внучек. Не ты первый, не ты последний. Ну да на чьей стороне правда, тому и бояться неча.
– Могли бы сразу сказать…
– И ты бы послушал?
Ладно, согласен, возразить нечего! Ну да это можно опять у меня в мыслях прочитать, чтобы не выслушивать мой спутанный скулёж.
– Оправдания твои мне не нужны, ты лучше вот что скажи: как дальше поступишь, ребёнок? Дела, знаешь ли, нужно до конца доводить, в особливости такие.
– Я за этим и пришёл. Дед-Кость, а можно фей позвать на помощь? – я замялся. – Они деревню за день восстановят! В счёт моей компенсации, хорошо?
– На всю деревню всё одно не хватит, не так много тебе выдали. Но мальчонка ты умный, хвалю! Что же восстанавливать будешь? Окна выбитые? Крыши? Заборы?
– Огороды, наверное. Окна ещё вставят, а грядки все вытоптаны. И сколько останется, там крыши починить. Можно так?
Дед Костя посмотрел на меня оценивающе, и кивнул:
– Значится так, Лёшенька, коли решил, позовём фей на весь посёлок. Что посадят в огородах, то посадят, им это, знаешь ли, в радость, как и ты, сплошь поигрульки в этом видят. Номерок я тебе дам, но договариваться сам будешь, не маленький ребёнок уже, котелок-то варит. Ишь ты, фей позвать! Вам, молодёжи, всё бы, как по волшебству, лишь бы руками не работать!
– Так то руками, а у меня лапки! – я улыбнулся, почуяв в ворчании деда Кости больше насмешку, чем реальный упрёк. Вожак тоже рассмеялся, и потрепал меня по макушке.
– И на твои лапки тоже работа найдётся, уж не обессудь! Ну да потом это всё, потом. А сейчас иди отдыхай. Завтра в полдень будем с феями договариваться.
Такой урок мудрости мне устроили: если я когда-нибудь и поменяю все эти застаревшие порядки, то не раньше, чем смогу придумать хороший план, как это сделать. А для этого… как ни крути, придётся слушаться вожака. Такой я Обормотень: если для всех вожак – добрый дедушка, то для меня – опытный соперник. А раз так… один-ноль в вашу пользу, дед Костя, но я ещё отыграюсь, обещаю!
Тетрадка 4. Внутренний Ребёнок
Работа – не волк. Работа – «ворк», а «волк» – это гулять. Об этом я люблю думать, гуляя по лесу. Если не догоняете о чём я – над этим стоит поработать!
– Волчий цитатник (отредактированная версия)
Признаю в сотый раз, иногда нужно сначала разобраться, а уже потом лезть с воплем «Я знаю, что хочу!», чтобы не получилось, как сейчас: деревня будто пережила экскурсию моего класса, самого худшего за всю историю школы, по мнению учителей. Но песец обязан был случиться, и случился он в лице… конечно же, деда Кости, а кого ещё?! Аромат протёртого керосином медного таза, которым скоро всё накровется, присутствовал.
– Не нужно с феями говорить, сами со всем справимся. А тебе, Лёшенька, скучно просто. Делом бы каким заняться надобно.
Я задумался: вместе со всеми я убирал остатки уничтоженных огородов, помог починить пробитую крышу курятника, и даже побыл медбратом для Ленки, чтобы она перестала на меня волком смотреть! Что-то не очень я бездельничал эти пару дней.
– Расскажу тебе историю, внучек, мне её ещё мой дедушка сказывал. – Вожак снова включил режим котолампы. – Как Упадок начался, так многим страшно стало: волшебство слабеет, колдуны силы свои растеряли, да кому-то и хуже было: бессмертные – раз за разом в Нави терялись. Нашему собрату-оборотню тяжко стало: не каждому дано было очередную Луну пережить, одолевал их Зверь, в леса обычными волками сбегали.
Я опять скучающе ковырял когтем клеёнку на столе. Любимые сказки дедушки Кости… Кто читал Андерсена, примерно представляет всё то веселье, которое на меня сваливается в такие моменты.
– …ну да к чему это я: когда времена посветлее стали, знаешь, сколько оборотней на стройки пошли, в колхозы? Потому что мы всегда умели и любили работать. Волшебство, оно, может, скоро опять исчезнет, а ремесло тебя до старости кормить будет. Вот так-то!
– Дед Кость, я же не против чем-нибудь заняться, у меня даже план был. – сказал я, как мне показалось, спокойно: – Дождусь смартфона, буду ролики в Интернет выкладывать.
Вожак снисходительно хохотнул.
– Ролики, Лёшенька, тебя не накормят! Думаешь сможешь отплясывать смешнее фей?
– Зачем плясать? Сейчас такие прикольные тренды пошли…
– Знаем мы эти ваши «тренды», трындите только попусту. А руками работать всё равно надо. Корзинки плести, фартуки-прихватки шить…
Я выпучился на деда Костю мопсом: это он так прикалывается?!
– Какие фартуки, кому они вообще нужны?! Стае? Да даже Степашка себе фартук сошьёт! Из первой занавески!
– Не только стае. Будешь Лёвке отдавать, он в городе продаст, тебе денежка на чипсы твои любимые появится.
Фигение вышло на новый уровень: я бы сказал, что надо мной жестоко прикольнулись, но видно, что всерьёз говорит! Сидит и ждёт, когда я такой: «Конечно, всегда мечтал отказаться от своих несерьёзных планов, и посвятить жизнь шитью фартуков!».
– Кастрюлю выключи, выкипит же! – Вожак кивнул в сторону плиты, на которой варилась уха по рецепту Васи. Я тоже старался не закипеть, а то кое-кто обрадуется, что я всё-таки стал неадекватным дурачком, не понимающим своего «счастья».
– Может, мне ещё вязанием заняться?
– Зря зубоскалишь, ребёнок. Видал, какой у нашего Брюса свитер? Сам связал, и носит, не стесняется!
– Ну конечно, кто рискнёт здоровьем над ним посмеяться? Даже вы его по прозвищу зовёте! – я вспомнил двухметрового гигабайкера: угрожающего вида, но большого добряка. У оборотней вообще типично иметь неожиданные хобби.
– Так плохо, что ль? Тянулся человек к хорошему делу, а тут решил больше не стесняться почём зря. И ты бы его послушался, может даже Леночке свитер к именинам связал бы.
Я посмотрел на свои лапы: ну да, волчий маникюр будет тем ещё испытанием для вязания.
– Так может я тоже займусь тем, что нравится?
– Не отказывайся сразу, ты даже не попробовал! Подумай ещё раз хорошенечко, а деревню мы сами отстроим, без фей, своими силами.
От ухи дед Костя не отказался: тарелку съел, честно похвалил, и ушёл. А я остался сытым кашей в голове после нашей беседы.
Обо всём этом я наябедничал Степашке, который опять проводил время на везучей вай-файной яблоне: работа работой, но что такое «сезонный ивент» в мобильной игрушке, и почему ребёнку критично посидеть сегодня и завтра в телефоне, не вылезая – это его замечательные родители знают.
– А мне нравится что-нибудь мастерить. – пробормотал волчонок, не отрываясь от игрового процесса.
– Но не посвящать же этому всю жизнь! И вообще, дед Костя меня за кого держит?!
Степашка отложил телефон, и спрыгнул с дерева: похоже хотел что-то сказать по секрету. Я наклонился к другу, и тот заговорщицки прошептал:
– Давай вместе снимать что-нибудь будем? А если дед Костя будет против, скажу, что это я придумал! Я маленький, мне такое простят.
Сразу видно, у кого голова светлая!
– Идея огонь! Только тогда давай придумаем что-нибудь дурацкое, чтобы… ну, для достоверности, понимаешь?
Степашка посмотрел на меня так, что пришлось дожевать мысль:
– Просто если всё будет сразу, как я хочу, то тебе за это в самом деле влетит, если поверят! А надо что-то такое, чтобы было ясно, кто автор. Чтобы такое… по-детски! Понимаешь?
Телефон в лапках Степашки звякнул: наступило время очередного погружения в виртуальный мир эпичных конфетных баталий. Но друг поступил героически, пропустив запланированную игровую сессию!
– Если бы я решил что-то снимать, то обязательно вырядился бы посмешнее! А лучше… покрасился! В зелёный, как Соур-Фанг!
– А кто это? Степаш, я в это не играю, если что!
– Вождь клана Кислых, у него абилка второго тира бьёт на три цели сразу, а вместо прыжка у него… – ребёнок понял, что миллион эмоций, собранный в моём взгляде преисполнившегося самопознанием мопса, не содержит в себе эмоцию понимания. – Короче, тебе зелёный не подойдёт. Зато розовый можно!
– Покраситься в розовый – это легко! Мне этот цвет всегда нравится. – признался я, с удовольствием вспоминая, как меня водили к завучу за первую драку. Но оставаться после уроков было пустяковым наказанием за то, что Тоха перестал называть розовый – девчоночьим цветом! А потом я его ещё глубже закопал, на уроках истории: за ЭТОТ доклад о розовом цвете я получил твёрдую пятёрку!
– Тогда ты в розовый, а я в зелёный! – обрадовался волчонок, и прикрыл мордашку лапками: пара секунд, и он снова выглядит, обычным человеческим детёнышем. – Пошли, сейчас будем у папки телефон выпрашивать!
Санька увидел две наших хитрющих физиономии, и заранее напрягся: Вася уже приехала, и была в шаговой доступности, а флешбэки от внепланового полнолуния ещё не прошли.
– Па, а ты помнишь про телефон, который у нас теперь запасной, если этот разломаю?
Саня посмотрел на Степашку, отметил что тот слишком весёлый для ребёнка, грохнувшего смартфон во время сезонных событий в любимой игрушке, посмотрел на меня, сложил дважды два, получил пять, и словил вывих шаблона.
– Просто дед Костя Лёшке точно никогда ничего не подарит, – дополнил ребёнок. – Давай ему мой старый дадим?
– Мы будем видеоблог вести. – подмяукнул я.
– А, всего-то! Так бы сразу и сказали! – Саньке полегчало, потому что наши планы по захвату мира путём смартфона прошлого года выпуска ограничились небольшим фрагментом Интернета. – Степаш, если вдруг раздолбаешь, заранее придумывай, что маме говорить будем.
– Спасибо! И краску тоже дай, ладно?
Хотя Саньке можно и не такое сказать, но ребёнок понял, что сболтнул лишнего, и дополнил:
– А то представляешь, дед Костя хочет Лёшкин дом в серый перекрасить! Поэтому нужен и телефон, и краска, понимаешь, па?
Шаблон не подозревал, что может вывихнуться так быстро второй раз, но теперь Санька заподозрил что-то ещё:
– Вот что, пойдёмте, достану вам и краску, и всё остальное… а потом расскажете, что задумали, пока мама не спалила!
Наш человек! Или волк. Но всё равно наш, поэтому мы посвятили Саньку в тайну создания нового суперпопулярного видеоблога с особым ноу-хау специально для обормотней. Подробности придумывались на ходу в две светлые головы, и дополнялись такой же светлой головой слушателя! Будущая рекламная компания, наше первое мировое турне на личном самолёте, и раздача автографов присутствовала в полной мере щенячьего воображения! Ладно, кончаю придуриваться, но как можно оставаться серьёзным в ТАКОЙ компании?! Восторг, наполеоновские планы и главное – всё это может случиться уже сейчас!
В итоге мне торжественно вручили телефончик. Я присвистнул, рассмотрев блестящий огрызок на обратной стороне корпуса.
– Ого? Настоящий? Не подделка?
– Обижаешь! Просто устаревший.
Я понимающе кивнул: новые смартфоны на техномагии обходили ещё прошлогодних «монстров», как лайнер байдарку. Но достаток весёлых соседей оценил, раз ребёнку такие крутые «игрушки» покупают!
Единственное, краситься Санька сына отговорил, обойдётся разноцветной одеждой: раз эта задумка якобы на них со Степашкой, то им очень просто может прилететь от Васи, сколько бы лайков мы не заработали.
– Я уже знаю, что мы будем снимать! Нужно только достать скейт, и отогнать в сторону деда Костю, чтобы тот не помешал проехаться по крыше. – предложил я.
– А ты умеешь? – восхитился Санька. Я пожал плечами:
– А что там уметь-то? Зато представь: приделать к этому музыку, спецэффекты, стоп-кадр, и скоро весь Интернет заговорит о волке-скейтере… Ладно, о собаке-скейтере, так даже прикольнее. А то Ленка скулит, что у кого морда собачья, тот и не волк. – подумал, добавил: – Сань, к тебе это точно не относится, хаски круче любого волка!
– Может, чем-нибудь попроще заняться? – Саня посмотрел в сторону пристройки-спортзала, где Вася держала свою боксёрскую грушу. Ну да, мы-то маленькие, а от «взрослого», согласно дате рождения, Саньки, потребуют заспиртовать своё чувство комического, и убрать в ящик со старыми игрушками.
– Можно и проще! Например, поступить как… Том Сойер! – я вспомнил недавно прочитанную книжку. – Заодно над дедом Костей посмеёмся! Он же хочет, чтобы мы все руками ремонт устраивали? А завтра я буду заниматься самым интересным делом на свете: покраской забора!
– Это что, правда так интересно? – Не читавший той же книжки Степашка не въехал в тему, но заранее догадался о подвохе.
– Ещё как! Завтра всё сам увидишь!
Ладно, красить стены нескольких домов всё равно надо. Против карикатуры на себя я ничего не имею, но слово из двенадцати букв над окнами потребует навесить на свой канал бирку «младше восемнадцати не входить». И было бы что скрывать, так смех один… Но за краской пришлось всё же идти к деду Косте: розовой Санька не нашёл.
– Красить дом дело хорошее, Лёшенька. Опять же, скучать перестанешь. – Кажется, старый оборотень меня теперь постоянно этим подкалывать будет! – Осталась у меня пара бутыльков в заначке, как раз тебе на стенку хватит.
– А есть розовый цвет? Или красный? Или белый? – Как же тяжело НЕ ДУМАТЬ о своих планах, особенно при вожаке-телепате! Но тут мне помог Степашка, очень качественно полоскавший мне мозги про то, «Чем Айрон лучше Буббы на Таррагуне» (я тоже не понял, о чём речь), что я это запомнил, дополнил подробностями, и наблюдал чудесную картину старческого непонимания крайне молодёжных мыслей!
– Вот же шебутной ты какой! – Дед Костя рассмеялся, скрывая смущение. – Розовой нет, Виталька банку прогрыз.
– И не потравился?
– Что ты! То ж новая краска, ей хоть розы в саду крась, ничего им не будет!
И после этого старый вредина будет делать вид, что не разбирается в новшествах…
– Лев Леонидович купил?
– Да кто ж ещё! Такие в городе не каждый раздобудет, а он нам прямиком из института привёз коробку, на пробу.
– То есть краски покупать можно, а фей звать нельзя?
– Неугомонный какой! – Дед Костя нахмурился, и погрозил пальцем. – Говорят же тебе, ошибки надо руками исправлять, а не чудотворцев ждать.
Почти все способности Айрона не блокируются, зато Бубба… мда, почти медитация выходит, только не для гармонии в мыслях, а ровно наоборот.
– Ну тогда я пошёл!
– Иди-иди.
Я был горд: меня не раскусили! А смешать из красного и белого розовый – это кто угодно сможет! И потом Степашка… который рассказывал что-то там про Таррагун, вспомнить бы ещё, это босс такой или локация, или что вообще, пока далеко не отошёл… но вроде бы вожак скрылся в доме, а значит могу перестать орошать мозги цирком!
– Алексей, соблюдай осторожность с этими красками.
Я вздрогнул, едва не выронив баллончики. От одного телепата сбежал, так второй пришёл! Так… о чём я там думал, о Степашкином Таррагуне?
– Я буду осторожным, Лев Леонидович, обещаю! – мяукнул я. Как невовремя! Шерлок посмотрел на меня, наткнулся на мои сумбурные мысли, и фыркнул.
– Если попадёт на шерсть, у Елены остался очиститель на травах, с ней поговоришь.
И ушёл. Куда – не сказал, но в обратную сторону от дома деда Кости. Бр-р… К счастью, меня не прочитали, потому что Лев Леонидович точно задушил бы идею на корню. Серьёзные люди – они такие! Особенно, если они – таинственные незнакомцы, играющие роль друзей отшельников. Но Фёдор тут и сам справится, он умный, просто скрывает это!
От этих мыслей меня отвлёк Степашка, который тоже знает, как из красного и белого смешать розовый:
– А зелёный и жёлтый у деда Кости ещё остались? Он же мысли не прочитал?! – Волчонок снова перекинулся, и прыгал от нетерпения: пока ещё с серой шёрсткой, но в новой кислотно-зелёной футболке.
– Я к нему больше не пойду, но, кажется, получилось! Просто думай об игрушках, и он тебя не прочитает.
Я заперся в сарае, где аккуратно отвинтил крышки у баночек. Надеюсь, всё получится с первого раза. Закрутил, встряхнул, запоздало вспомнил, что забор хотел всё-таки в белый покрасить, а теперь придётся тоже в розовый. Брызнул немного краски на ладонь…
Фейская краска – она такая, Виталик её наглотался, и у него даже живот не заболел. Но будь это химическая дочудесная – я бы на такой финт точно не пошёл. Даже собак красят особой, кажется? Только не знаю, как отреагировал бы парикмахер на такое: приходит к нему клиент с пёсиком – собачку в сторону, сам олохмачивается и велит: «Полностью в розовый!». Почему до Чуда оборотни так не делали?! Прикольно же!
Пока шёл процесс перекрашивания, вспомнил современные обзоры на эту тему. Хватает упёртых, готовых с пеной у рта вопить: «Отменить! Запретить! Вы сделали мне «ненаучно»!» Зато адекваты им возражают: «Может это и было выдумкой, но сейчас это существует». Вообще кто постарше, те нас за такие мысли «ботаниками» дразнят, потому что в их годы наукой никто не интересовался. А как по мне, сейчас интереснее, чем даже пять лет назад!
Так вот, пока размышлял – покрасился, посмотрелся в зеркало, проржался, вышел из сарая… смех Степашки подбил проржаться по второму кругу. И по третьему, когда я встал в картинную позу с настоящим громким боевым волчьим «НЯ!»
– Это точно надо будет заснять! – Степашка подпрыгивал от нетерпения, да и я тоже!
Ролик вышел совсем простой, решили даже не обрабатывать: обкатали несколько приёмов с прыжками из кустов, неожиданным финалом и прочими прикольными моментами. На пятой минуте съёмок мы столкнулись с Ленкой, которая впервые отреагировала на меня не эпичным закатом глаз в стиле Елены Пренудной, а настоящим смехом!
– Я уже говорил, что тебе улыбаться идёт больше? – спросил я, прыгая вокруг, чтобы меня рассмотрели.
– Лёш, ты такой смешной! Как ты вообще додумался?! – продолжала хихикать Ленка.
– А вот так! Что только не сделаешь, чтобы сделать мир капельку веселее! А когда в гости приходит цветной волк из сказки, сразу наступает самое лучшее полнолуние на свете!
– До полнолуния ещё пара недель, если что.
– Полнолуние – это не день календаря, а состояние души! – философски изрёк я. – И вообще, в таком виде даже забор красить интереснее! Попробуй!
– Что попробовать? Покрасить забор?
– Ага, наперегонки? – я вручил Ленке вторую баночку. – Отсюда и до конца! Продуешь – с тебя свидание!
– А если ты продуешь – я с тобой не разговариваю, пока человеком не станешь!
Я бы напугался, если бы не видел плохо скрываемого детского восторга в глазах подруги.
– Ну ты суровая! Принимаю пари! Степаш, разбей!
– Ставьте лайки, подписывайтесь, и комментируйте, кто победит! И в каком платье Лена пойдёт на свидание? – Степашка вовсю работал комментатором, а я уже забыл про него: на старт, внимание, марш!
Не по книжке, но действительно весело! Вот только кто бы мог подумать, что вожак (который тоже в деревне живёт, на минуточку) придёт посмотреть, как мне работается?
Я недокрасил пару досок, когда услышал тихое, зловеще ласковое и не терпящее пререканий «Степашенька, иди-ка ты домой, а с твоим другом мы сейчас беседовать будем» …
Итог: недоделанный ролик про покраску забора на спор (и сам спор тоже прерван), и несколько мелких видюшек с нашим со Степашкой баловством. В то, что это затея пятилетнего ребёнка, бегущему следом Степашке почему-то не поверили. Но меня даже ругать не стали. Дед Костя долго смотрел на меня, пытаясь подобрать слова, а потом выдал:
– Нам саженцы раздобыли, пойдёшь к Алёнке, посадишь ей новую клумбу.
Ну да… понимает, что мне все его нравоучения – как Степашке папкино «Не балуй, а то накажу»: главное не заржать. Нет, так-то дед Костя не плохой, просто мы вообще из разных миров, а разойтись не удаётся: мне упрямство мешает, ему – старческий мараз… кхм, опыт. Так что пока стоим двумя баранами, ждём, кто первый уступит. И то вижу, пока я тут размышляю о всяком премудром, свои планы не выдаю, а вожаку не нравится, что мысли мои не читаются! Когда он уже прямо попросит думать о делах? О башмаках и сургуче, капусте, королях… Король Константин Серьёзный, знающий рецепт самой вкусной в мире малосольной капусты, а причём здесь башмаки – не знаю, но пусть будут, лишь бы в рецепт не попали.
– Иди уж, обормот. – мои мысли были благополучно считаны и признаны непонятными.
Баба Лёна – моя добрая старушка-соседка, любящая всех не потому, что вожак (или вожачка? Интересно, бывают волчицы-вожаки?) а просто так. А ещё любящая музыку. И вспоминать прошлое, даже больше, чем дед Костя! Вот только баб-Лёне чаще вспоминается что-то хорошее. Как и сейчас: я высаживаю из горшочков кустики цветов, а баб-Лёна сидит в кресле, слушает патефон (сегодня в плейлисте Утёсов: мне не нравится, но о вкусах не спорят), и рассказывает:
– Константин Иваныч он такой… суровый, но сердце у него доброе, доброе. Помнится мне, как мы уж после войны встретились: подходит ко мне, и говорит: «Ну что, Алёнушка, узнала меня, родимая?» А я смотрю, глазами хлоп-хлоп: вроде бы и лицо незнакомое, а сердце-то не обманешь! Всё помнит, и доброе, и худое. Ну да вспомнила, как в сорок третьем нянечкой работала, как выхаживала его, пока он боялся, как бы Зверя не проявил с перепугу.
– Дед Костя, наверное, всего боится…
Баба Лёна подумала, и покачала головой: не стала комментировать.
– Всё равно хороший он человек, душевный! Просто иначе с ним надо. Инаковость чужую он чует хорошо. Сердце мудрое сердиться не даёт, да на том и держится. Молодёжь, она знаешь, какая сейчас? Шустрая, наглая, старших совсем не уважает. А как приглядишься – так мы сами такими были! Живыми, весёлыми, непослушными! Просто давно это было, вот и подзабыли. А напомнить некому!
Я улыбнулся от такого внезапного разворота старческой мысли.
– Как это некому? А «молодёжь наглая» не напоминает?
Баба Лёна всплеснула руками и душевно рассмеялась.
– Напоминать тоже кому-то надо! А то, вона, Константин Иваныч всё говорит о Звере, так то Зверь… а попробуй до Ребёнка достучись! Так ведь и нету его уж, в наши года-то! Как запираешь сердце на засов, так он и засыпает, как любимая кукла на чердаке.
– Баб-Лён, думаешь, у деда Кости так Ребёнок насовсем заснул?
Старушка аккуратно достала из патефона дослушанную пластинку с Утёсовым, и поставила новую.
– Кто знает… может, проснётся ещё, может нет. А я вот смотрю на тебя: ни дать ни взять, из сказки сбежал! Глаз радуется, и на душе тепло. Чего ж выкрасился так, для смеха?
Я отложил очередной пустой горшочек и закивал.
– А то! Мы со Степашкой хотели ролики снимать, для развлечения! Не всё же феям Интернет отдавать, я тоже кое-что умею. – Тут мне пришла в голову гениальная идея! – Баб-Лён! А давай с тобой ролик тоже снимем?!
Старушка опять рассмеялась:
– Ой, уморил! Не, не буду я краситься, мне и серенькой хорошо!
– Так не надо краситься, давай я просто включу трансляцию, пока в саду копаюсь, а ты расскажи что-нибудь о старых временах хорошее? А то у деда Кости сказки, как у… Андерсена! Жесть, стекло и моралью поперчено.
– Да ну, кому это интересно сейчас.
– А проверим, что многим?
Насчёт Зверя не знаю, но внутренний Ребёнок бабы Лёны точно был рад такой идее! Не смешков ради, а просто так, для души – включил трансляцию, пока старая оборотница вспоминала послевоенные годы, Старые Добрые Времена, детство и мечты о светлом будущем.
Ничего прикольного или смешного не случилось: все были при делах, а Степашка, наверное, и вовсе попал под домашний арест, на пару с Санькой. Но, когда я возвращался домой, уже уверенный в Ленкиной победе в пари, то увидел недокрашенный забор: знахарка могла бы выиграть, но… она демонстративно отложила баллончик в сторону, прикрепив к нему номер аккаунта в соцсети. На душе потеплело!
Лена выглядела очень довольной, когда я к ней заглянул, но сразу озвучила причину своего хорошего настроения.
– Не отказался от садоводства у бабушки Лёны!
– А чего там страшного?! Цветы привезли, только рассадить по грядкам.
– А музыка не утомила?
Я задумался: да нет, вроде. Хотя у меня ощущение, что звуки патефона стихают в доме доброй старушки только по ночам; от пары часов непрерывного Утёсова, «Песняров» и разных сборников вроде «Песни года-70» не рехнулся, хотя ретро – не ко мне. О чём и сообщил.
– Дед Костя не прав, что мы не можем позвать фей хотя бы на садоводство. В Верхнедодырске сейчас проходит садовый фестиваль, угадай, кто организаторы.
– Да ну его, просто внутренний Ребёнок у него давно сбежал, вот и отдувается на реальных детях.
Ленка опять порадовала меня добрым смехом.
– Лёш, прости! Но когда это говорит розовый обормотень, ты сам похож на того самого сбежавшего Ребёнка! А вообще бабушка Лёна очень любит эту метафору. Считает, что Ребёнка нужно уважать не меньше Зверя.
