Альберт Джоуль
Дневники Обормотня
– Слезай.
Я почти выполнил эту просьбу, только не слез, а свалился от неожиданности, что меня так быстро обнаружили. Зато упал на лапы, ура! Вовремя изобразил котика.
– Фёдор, давай хотя бы тут поговорим? Тут можно! – попросил я. Огромный чёрный волк, давно переставший казаться страшным, угрюмо смотрел на меня: что я хочу узнать?
– Следишь?
– Слежу. Потому что, ну… оживать тебе пора! Признайся это тут тебя обратило, или нет?
– Не знаю.
Фёдор улёгся на траву, и опять замолчал. Было видно, что ему очень хочется поговорить! А не получается! Почему? Сам не знает.
– Сложно начать заново? Или ты отвык от общения? Со мной можешь поговорить?
– Рр.
Опять двадцать пять… я понял, что начинаю сердиться! Только если рявкну, мне вообще бойкот объявят.
– Ты ждёшь чего-то, да? Или тебе тоже приснился какой-то секрет, да? Потому ты и притворяешься молчуном, хотя умеешь разговаривать. И сниться! И не сниться тоже!
Кажется, полегчало, сердитость прошла. Зато Фёдор откровенно не понимал меня. Ладно, если это не сработало, попробую иначе, перейду на другую тему.
– Я с Брюсом разговаривал, попросил тебе свитер связать. Он сказал, что ниток много надо, но зато в нём ни жарко, ни холодно не будет. Правда, я в этом не разбираюсь. А если не понравится, у меня фейские краски есть, ими можно даже целиком покраситься, ну ты видел, я приходил к тебе после съёмок.
Фёдор кивнул; шок-контент в лице розового мультяшки его не вдохновил, зато Виталик проспорил Саньке щелбан, что меня такого выкинут в окно под трёхэтажное рычание.
– А у меня все интересуются, как дела у самого таинственного волка деревни. Спрашивают, как тебе помочь. Может, тебе грустно?
– Не. Устал.
– Вот и я говорю, что ты устал, поэтому такой затворник. Только ты так одичать не боишься?
– Не.
– Давай, договоримся увидеться во сне? Ты там намного разговорчивее. Ты же как-то это умел делать, правда?
– Не.
– Что значит «Не»?! А кто мне философией задолбавшегося волка грузил?! Ладно, не обижайся. А я пошёл. Потому что днём мне ещё к колледжу готовиться, вернее, к курсам перед институтом.
Уходил я в недоумении, как быстро главный страх деревни превратился в запутавшегося ребёнка. Слишком взрослого, чтобы кого-то попросить о помощи!
Снилась мне ерунда; как я помню из институтских тестов, такие сны называются «оттисками», потому что составляются из пережитого за день. А днём, если не считать общения с Фёдором, я помогал Степашке пройти суперсложный рейтинговый бой, в его любимой игрушке. Так и сейчас во сне я, вооружённый огромным двуручным мечом-леденцом, разношу в щепки… какое-то «три в ряд», потому что это походило на стену из разноцветных кубиков, которые падают сверху. Только дворецкого, пытающегося растопить камин динамитом, не хватает.
Где-то в процессе этого невероятно эпичного занятия, я услышал чьё-то покашливание, и скомандовал в сторону:
– Снято!
Кубики перестали падать, музыка стихла, а я отложил леденец, и просто лапами достал один из кубиков. За которым сидел, свернувшись в клубок, Фёдор. Во сне он был меньше, раз в… не знаю сколько: больше Степашки, но меньше меня. Короче, щенком выглядел. За мной такой фигни во снах вообще не замечалось! Поэтому я сурово посмотрел на гостя, и проворчал, с самыми взрослыми интонациями:
– Ну вот, пришёл, наконец! Что так долго?!
– Лёш, я не знаю, что сказать. – жалобно проскулил этот затворник. А я почему-то продолжал сердиться.
– По крайней мере не «Рр», как обычно. Ладно, молодец, что уже выбрался. Ты думаешь, я дам дёру в Аркаим, а тебя запрягу быть вожаком?! Или боишься, что тебя тоже заставят огородом заниматься?
– Не знаю. Наверное. Просто… понимаешь, я, как встретил Веньку, так… будто себя увидел. А Константин только масла в огонь подливал. «Сиди взаперти», говорит, «не двигайся, не думай, не живи в нашу сторону» … Зверь я! Страшный Зверь! А Зверя надо прятать подальше.
– Сейчас ты на щенка похож. – честно признался я. – Даже у Саньки Зверь страшнее, потому что глупый и активный. А я хочу тебя выпустить. Чтобы в гости друг к другу ходить, праздники праздновать, дружить, общаться! Знаешь, какие потрясные пироги Вася печёт?!
– Знаю, ты приносил. А я давно ничего не готовил. И не на чем. Плиту у меня сразу вынесли, пока не взорвалась.
– Давай, научу? Это просто! Особенно сейчас! Знаешь, есть такая кастрюля, на ней вообще ничего не пригорит, никогда! Это в Китеже придумали. Пока кто-то там ныл, что волшебство – для великих подвигов, умные повара варят шикарный суп!
– В кастрюле? Пригорит? – непонимающе нахмурился Фёдор.
– Кастрюля начинает жарить сразу, как только перестаёт варить! – изрёк я, и огляделся по сторонам: болтовня с Фёдором перенесла нас из конфетного мира на полянку, где вместо привычного замшелого камня стояла большая глыба из голубого хрусталя. Всегда знал, что это не просто валун! Переливается красиво, мерцает… Так, не отвлекаться! Мне тут важный сон снится, не до шуток!
– Лёш, что мне делать? Ты так и не сказал! Или я не услышал. Не знаю…
– Знакомиться заново со всеми. Только самому. Сможешь?
– Это сложно…
– Со своей стаей – не сложно! Может, поэтому тебя и обратило? Чтобы у тебя была семья, у одинокого такого и насквозь взрослого?!
Фёдор дрогнул, скуксился, и поджал уши. Довёл ребёнка, сейчас расплачется… Стало стыдно. Как будто не знаю, с кем общаюсь, у него же от взрослого только цифра в паспорте осталась!
– Прости, не хотел тебя обижать. Просто мне Лев Леонидович тоже всё рассказал.
Я поднял чёрного волчонка, съёжившегося до размеров корги. Странные создания – оборотни. Некоторых, в волчьей форме, ещё можно воспринимать, как людей, а другие – как собаки, только говорящие. Особенно во сне! И не волк он никакой, больше на ньюфаундленда похож. Внешне, конечно, не размерами.
– Ты только совсем не исчезай, ладно? А то с кем я разговаривать буду? Сам с собой? – спросил я Фёдора, который окончательно сжился с ролью щенка. Зря он это. Потому что я осторожно поставил успокоившегося кроху перед собой, и попросил самым дружелюбным тоном:
– Давай ты снова станешь большим, как всегда? Большим и смелым! А если кто-то ляпнет неправильного, это всё говорили не Фёдору, а кому-то ещё!
Что мне ответили, я не помню: где-то в этом месте мой сон прервался. А потом я ещё долго лежал, и молча смотрел на потолок. Был сон настоящим или нет, я не знал, потому что такие фокусы с размерами Фёдор провернул впервые. Может, он так сказал больше, чем мог бы словами? Запишу, потом подумаю как-нибудь. Когда разберусь с остальными делами.
***
Уже скоро наступит первое сентября, а сегодня я доделывал другие дела: баб-Лёна очень просила помочь с грушами! Поэтому я забрался на стремянку, и собирал жёлто-оранжевые фрукты в корзину. Кроме старой волчицы, здесь была и Алиса, которая тоже с видимым удовольствием слушала… кого, кстати? Я думаю, что знаю эту певицу!
– Баб-Лён, это Сенчина, да? Я запомнил!
– Алёнка, ну ты послушай, запомнил он! – рассмеялась Алиса. – Людмила Целиковская. Хорошее кино было, помнишь?
– «Москва-а поёт, огнями залита-а!» – тихо пропела бабушка Лёна, и поддержала веселье. – Знаешь, я тогда решила сама в Москву приехать, после этого фильма. – А сейчас опять думаю, может, послушать Лёшку нашего?
– Чего это? – я навострил уши: что баб-Лёна задумала?
– То это! Сбил бабусю с толку! – ехидно пропищала Алиска. Брр… от этой феи у меня мозги в трубочку ещё больше сворачиваются! На вид – сопля школьная, а по ощущениям – не сильно младше бабушки Лёны!
– Алиска, вон, девчонка девчонкой, а я не могу так. Зато перекинусь, и сразу легчает.
– Неужели ты тоже перекинешься?! Не в полнолуние?
– Перекинусь, перекинусь, дай, только, очки сниму, а то разобьются. – бабуся встала с кресла, и потрусила внутрь дома. А наружу вышла уже волчица, и заметно более бодрой походкой.
– Бабушка-бабушка, а почему у тебя такие большие зубы? – рассмеялась Алиса.
– Чтобы груши грызть, они у меня твёрдые! А ну, дорогу, внучек, остальное я сама уберу! – баб-Лёна ловко взобралась на дерево, и начала быстро срывать грушу за грушей. Даже голос у неё стал более молодым и живым! Сколько ей лет? Кажется, под сотню? Для оборотней это пустяки!
– Здравствуй, Брюс! Грушу будешь? – бабуля помахала лапой с зажатой грушей нашему байкеру-вязальщику, и запустила в него фруктом. Тот поймал снаряд, надкусил, улыбнулся, и показал большой палец одобрения!
– Бабуль, чего, тоже молодость вспоминаешь? – спросил он, облокотившись на забор. Тот ещё дядя Стёпа! Интересно, а до лохматости он тоже был таким высоким? Двухметровый шкаф с лицом повзрослевшего Маугли из старого мультика, а в волчьей форме – серый волк с бровями, как у скотч-терьера.
– Ребёнка, Брюс, выгуливать иногда тоже надо, не только в полнолуние! Аля, поставь-ка что-нибудь позаводнее, потом Пьеху дослушаем!
– Есть у меня кое-что, тебе понравится! – хихикнула фея, приглушила историю о «Замечательном соседе», и врубила со своего смартфона «Буратино» в металлической обработке.
– Во, то, что надо! Мальчишки, у Леонидыча агрегат был, перезаписывающий пластинки, порадуете бабульку?! – обратилась счастливая волчица к нам с Брюсом. Мы согласно закивали! А потом бабушка Лёна принюхалась снова…
– Вот те раз! Аль, а мальчишек-то больше стало! Чуешь? Вон там, за забором прячется.
Алиса посмотрела в сторону кустов, и хихикнула… а потом ко мне повернулась.
– Вожак, а я вижу, у вас тут порядки новые, выпустили затворника! Принимай гостя, а то что, как неродной!
– Тише вы, не спугните! Привет, Фёдор. Молодец, что пришёл к нам! Не стесняйся, все свои!
Брюс выпучил глаза в сторону забора, из-за которых показались знакомые чёрные уши; за нами интеллигентно подглядывали в щель между досками. Но домой в уютное одиночество дёру не дали.
– Фёдор, вылезай! Я тебе свитер связал! Для этого и пришёл. – Брюс развернул свёрток с тканью, оказавшийся огромным и очень уютным серым свитером из тонкой пряжи. Любопытная Алиска подвспорхнула со скамейки, и потрогала одёжку.
– Слушай, а здорово! Тут даже колдовать не придётся лишнего! Крючком или на спицах?..
Пока Алиса обсуждала с Брюсом что-то вязательное, я вышел к Фёдору, который не думал убегать. Просто сидел… нет, не уменьшившись, но для своего роста он казался всё равно маленьким. И таким же растерянным, как во сне… не Венька в первые дни, но что-то похожее. Я взял его за лапу, и повёл к остальным.
– Слушай, ну красавчик! Меня Алиса зовут, будем дружить? – подмигнула фея. Я мысленно скрестил пальцы: фейское обаяние – штука пробивная, но сработает ли на решившего познакомиться со стаей молчуна?
– Фёдор.
– Вот что, чем стоять на пороге, пойдёмте лучше в сад! Да что ты, самому-то не смешно, бабуську бояться?! – баб-Лёна взяла Фёдора за вторую лапу, и настойчиво повела за собой.
«Как-то растерял ваш Фёдор всю свою страшность, да? Но это и к лучшему» – проскочила у меня в голове чужая мыслишка девчоночьим голоском, оставив лёгкий свербёж в ушах.
Что было дальше, думаю, и так понятно. Фёдора осторожно раскручивали на беседу, причём я оказался самым нетерпеливым! Его любимое красноречивое «Рр» было достаточным, для поддержания разговора. Брюс не знал, что делать, но его тоже вовлекали в беседу. А через час, когда Фёдор начал сонно морщиться, бабушка Лёна выключила пластинку, и повела гостя на веранду, где у неё был обустроен уютный уголок, в духе детсадовских беседок или детских домиков. Но Фёдор наконец вспомнил, что он самый необщительный в деревне, и пошёл домой.
***
Первая неделя учёбы (именно учёбы, а не знакомства с ней) прошла, и я приступил к празднованию первых выходных в самом лучшем для этого месте – собственной кровати! За окном – понятное шуршание. А я был слишком уставшим, чтобы поприветствовать госья. Брр… всего лишь закончилось лето, а как всё поменялось! Ленка и Веня уехали учиться; а из-за дождей кайф прогулок смазался… и я погрузился в учёбу с головой настолько, что забыл про всё остальное. Включая Фёдора, который уже не «дядя» (или кто он мне там стал, после укуса), а «племянник». Только на него у меня уже сил не хватало, и чем он занимался всё это время, я не знаю. Лев Леонидович с работы не звонил, забрать подопечного не грозился, значит, всё хорошо.
Чтобы раскрутить Фёдора на какие-то действия, я целый цирк устраивал. Бывший затворник за мной хвостиком ходит, а я ищу поводы, чтобы между делом его с кем-нибудь из стаи перезнакомить заново. Перетаскивание спортинвентаря Василисы, или починка поломанного велика Виталика, а между делом, как бы случайно, и немного само собой: «Ой, Фёдор! А мы тебя и не заметили! Привет, иди сюда, поболтаем!» … кажется, это сработало, но вымотало меня под ноль.
Дверь внизу скрипнула, по лестнице поднялся Фёдор. В сером свитере, брюках, с привычной сутулой походкой, из-за слишком низкого, для его двух с половиной метра роста, потолка. Пришёл, посмотрел на меня, сел в углу комнаты… совсем как во снах.
– Мы поменялись местами, похоже. – пробормотал я, продолжая буравить взглядом потолок. – Для учёбы у меня слишком волчьи мозги. А ещё лапы ломит и хвост отваливается.
– Рр-р?
– А как думаешь, можно Саньке доверить сборку нового компьютерного стола? Ещё по сам знаешь какой инструкции? – я даже не обратил внимания на краткость Фёдора: не до воспитательства.
– А Бррюс?
Я тихо, но истерично хихикнул, вспомнив эту сценку. Где у нас вожак «Сделаю-всё-сам»? Правильно, вот, валяется, подыхает на кровати. А кто додумался позвать на помощь кого-то ещё? Правильно, никто! А осень только началась…
Фёдор беспокоился, что я лежу, и даже не пытаюсь вдохновить его на подвиги. «Мне лень, вдохновись сам?» – это я тоже не сказал, только подумал.
– Ррастрроился?
– Не. Устал просто.
Пауза. Долгая пауза. Кажется, Фёдор от меня такого не ожидал: то я едва к нему на голову не забираюсь, а тут ничего делать не хочу. Подумал, ушёл… потом поговорим, наверное. Столько всего за лето случилось… почему я не мог просто пойти в одиннадцатый класс? Потому что не видел в этом смысла, раз можно попасть сразу в колледж при Аркаиме. Однокурсники хорошие, лучше, чем в школе были, но учёбой грузят сильнее.
Эти самые однокурсники, кстати, рассказали, что я не единственный такой, кто не умеет в человека обращаться. Может, поэтому на Фёдора особо не наседают, что нашли другого добровольца на исследования, а мы с дедом Костей не в курсе? Почему так случается – никто не знает, но это часто случается. В смысле, случаются ситуации, в которых мы не разбираемся. А не разбираемся, потому что спецы, которые разберутся, ещё только учатся. Некоторые – в одной группе со мной.
Буду ли я среди этих специалистов – не знаю, потому что уже сейчас думаю на тему чего-то, что будет не так эпично, но полезно здесь и сейчас. Может, у меня действительно слишком волчьи мозги для этого? А может, мне было лучше потратить лето на подготовку к учёбе, как Веня, чем играть с Санькой и Степашкой?
Пока я думал об этом, мне подставили банку чипсов. А потом до меня дошло, что у меня, как бы, гость, который не бросил меня, а по-своему попробовал позаботиться. Гость, которому когда-то было всё до лампочки, а тут сидит, волнуется. Глаза жалобные, уши прижатые, ссутулился даже больше обычного.
– Могу помочь? – спросил Фёдор без всяких подсказок со стороны.
– Помочь? Предлагаешь помощь? И не лень? – я бы хотел это сказать удивлённее, но получилось просто полусонное равнодушное огрызание.
– Постараюсь. Хорошо? Сложно так сразу. Но старраюсь!
Где-то глубоко внутри меня, внутренний Ребёнок взвизгнул от счастья: я расшевелил Фёдора! Но внутренний Взрослый запер сопляка обратно в карцер, и отметил случившееся ещё одной галочкой в списке дел, постучав когтем по остальному десятитомнику планов «Сделать в первую очередь». Но педантично записал «Похвалить Фёдора за старания» неотложным делом под номером тысяча сто одиннадцать.
Обожаю своих подписчиков, которые спокойно отнеслись к новости, что «Видеоблог Обормотня» закрывается на неопределённый срок, потому что я даже тетрадки писать забросил! Так и лежала у меня седьмая тетрадка недописанная, но вернуться к ней пришлось, о чём не жалею. И случилось это в очень предсказуемый день.
Чем хорошо быть оборотнем, так это тем, что в твоей жизни появляется Полнолуние! День, когда имеешь полное право задвинуть на все правила приличия, и быть собой! Рассылать безумные мемы всем знакомым, тыгдыкать по крышам домов, или даже дать по роже знакомому, вызывающему экстремально тёплые чувства под хвостом: невозможно держать себя в руках, когда у тебя лапки!
На календаре среда, восемнадцатое сентября. Погода за окном добавляет: очень дождливого и противного сентября! Пока кто-то догуливает жару, Верхнедодырск увлажняется, как филиал Питера. А у меня уже с утра оживало любопытство, но тоже «по-взрослому»: я лежал на диване, уткнувшись в телефон, и кликал кнопку на сайте академгородка со случайными фактами. Один тык пальцем в экран – и любопытство вздрагивает от кусочка неизвестной информации, заставляет лезть в поисковик, а потом искать что-то ещё. Ближе к вечеру я это хорошо понял! Простой способ отвлечь себя от потери времени под дождём.
Дверь скрипнула, а я попробовал угадать, кто это. Интуиция говорила, что Фёдор: он ко мне каждый день ходит. Иногда просто посидит, помолчит, и обратно уходит. А сегодня я, как бы, с ним сидеть должен. Повернулся, и увидел, что прав наполовину: кроме Фёдора был ещё и Степашка. Спрашиваете, когда они успели подружиться? В первый день, когда Обормотень стал слишком взрослым для игр с детьми. Зато был взрослый, впавший в детство!
– Как думаете, у Алисы есть косичка на приглушение внутреннего Взрослого? – пробормотал я. – Потому что у меня слишком много дел.
– Уже нет! Степашка все их решил. – сказал Фёдор. Довольно чисто, кстати. «Рр-радость логопеда» отвалилась от его речи, как последний молочный зуб.
– Мама Виталику свою старую грушу подарила. И вообще, она тебя подменит в травмпункте!
Я хрюкнул от смеха: к Васе в полнолуние никто не полезет, а то пропишет общий наркоз одной левой…
– А с тобой что делать будем? Что ты вообще чувствуешь? В смысле ты тоже драться лезешь, или как?
Чёрный оборотень в сером свитере слегка смутился, но сказал:
– Мне просто поговорить хочется. Мне тоже… интересно. Наверное.
– У Фёдора Зверь сменился, представляешь?! Не знал, что так бывает! – пояснил Степашка.
– Ага, тогда понятно, куда моё любопытство сбежало. Ладно… а о чём поговорить?
Фёдор и Степашка переглянулись, а потом волчонок подбежал к окну, и распахнул его. Воздух стал заметно свежее и мокрее. Чуть меньше комфорта, но чуть больше простора для мыслей.
– Обо всём. Можно? О тебе, например. Ты тетрадки пишешь со своими приключениями, да? А сейчас тоже, или бросил? – Фёдор присел на диван, в ожидании моего ответа.
– Пишу, если кому-то это интересно! Отчёт какой-то о работе получился, а не записки Обормотня. – я недовольно махнул ногой в сторону серой тетрадки, в которой записывал всё, что происходило за сентябрь.
– Можно почитать?
– Бери, если умеешь. Остальные там, на другой полке.
Фёдор глянул на полку на другом краю стола: одна тетрадка помятая, красивая, с оскалившейся мордой волка, почти как на моей любимой майке, которую он же и разодрал. Как я сердился на него за это! Даже придумывал план мести, но простил хвостатого буку раньше.
Другая тетрадка розовая – там я писал про своё перекрашивание в волка-гамми, чтобы выдать идею создания видеоблога за Степашкину, только нам почему-то не поверили. В какой-то момент я думал, что буду теперь всю жизнь бегать розовым мультяшкой, но потом мне это надоело.
Ещё одна тетрадка с хаски-акробатом из нейросетей: там я записал Санькины прыжки по крышам. Где-то глубоко внутри зашевелился крошечный пушистый комочек того самого Обормотня, решившего однажды, что непрерывное веселье будет длиться всю его жизнь!
Друзья поняли, что одни только эти обложки уже пробудили во мне отголосок того самого Лёшки, который устраивал цирк на пустом месте! И который посмотрел бы на нового вожака, и сказал бы что-нибудь обидное, чтобы я за ним (вернее, за собой) побежал, и устроил взбучку.
– Просто вспомни это ещё раз? – попросил Степашка, и вытаращился на меня. Волчата уделывают по няшности любых котов, хоть в сапогах, хоть без! Делать нечего, пришлось вспоминать!
Кого вспомню сначала? Наверное, про кого меньше всего рассказал. А они тоже прикольные! Например, Виталик: я к нему долго Ленку ревновал! Потому что попадает в травмпункт наш «доберман» чаще всех остальных, ещё и по тупостям, которые даже для него перебор! Лампочка, застрявшая во рту – это про него. Или навязать драку и самому же получить, потому что драться он вообще не умеет.
Из-за его выходок я, наверное, и решил податься в медбратья к нашей Елене Прекрасной. А потом втянулся, и понял, что лучший подарок для моей девушки – не открытка «Доброе утро» с тоннами смайликов и сердечек, а что-нибудь простое и полезное.
Про Брюса мало рассказал по другой причине – у него просто всё всегда хорошо! Тот самый «монах, который продал феррари», только никого ничему не учит, а просто живёт и радуется своей спокойной жизни.
Хотел вынудить его «снова ожить», подбивал вернуться в свою байкерскую тусовку, а потом понял смысл его отшельничества. Как иногда картину мира реально встряхивает, что смотришь и думаешь: «это было интересно, но это – пройденный этап»! Может, сейчас в моей жизни случилось что-то похожее? И я прекратил веселиться, чтобы стать нормальным взрослым, которого не стыдно показывать другим? Брр… надеюсь, нет! Не похоже. Брюс нашёл себя, а я – запутался. Думаю дальше.
Мне нужен мой Внутренний Ребёнок, а кто знает о нём больше всех? Бабушка Лёна! В начале лета, когда я изображал детектива, разгадывающего зловещие тайны деревни, я думал, что и за бабулей-меломанкой тоже что-то скрывается. А потом не нашёл ничего лучше, чем спросить в лоб. На что мне рассказали историю о том, как маленькая девочка Алёнка однажды полюбила патефон у соседей, который ей тоже разрешали слушать. Просто так! И это развлечение настолько запало ей в душу, что она решила: «Вырасту, и буду слушать музыку каждый день!», только внутренний Ребёнок эту мечту сохранил.
Так что сейчас, когда баб-Лёна отдыхает на пенсии, она с удовольствием балует Ребёнка внутри себя, который так же счастливо жмурится от хороших песен! А в полнолуние ещё и подпевает. Вот и весь секрет! Моё чутьё говорит, что меня не обманули.
Это же чутьё и деда Костю невзлюбило. Что никакой он не «дед», я сразу почувствовал, просто не понял! Не хочу о нём вспоминать, просто скажу так: надеюсь, я не стану таким же трусливым и опасным для доверившихся, как бывший вожак!
Но чему он меня научил, так это тому, что взрослые тоже ошибаются. А в реальности, не в сказках, за злодействами прячется какая-нибудь мелочь, вроде внутреннего Труса. Только иногда всё равно жалко его.
Веня немного погостил в деревне, и уехал обратно: ему нужно было просто получить волшебный пендель. Пока я учил его по своей методике «превратись – и всё пройдёт», Лев Леонидович находил слова для его мамы, чтобы лисейку опять не загнали в шкаф, бояться.
Пусть он и был трусишкой, но его страх был… другим, каким-то. Может, его не любили другие оборотни, а мне ему помочь захотелось. И я помог! Мой первый «вожаковский» опыт, за что ему спасибо. Так что внутренний Трус тоже бывает полезен.
Я всё меньше считаю Льва Леонидовича учёным – не похож, и всё тут! Но однажды просто махнул лапой на его секреты: нравится, пусть молчит. Может, он вообще основатель института, а тут отдыхает?! Думаю, мне однажды расскажут об этом, как о Маленьком Ораторе.
Но помог он мне здорово. Без взрослого упрямства научил волчьей телепатии, помог поступить в колледж при Аркаиме, и почти всегда был рядом! Даже когда я, вожак недоделанный, тявкнул, что не пущу Фёдора к учёным, раз меня с ним не берут! А Лев Леонидович меня послушал, и вот! Фёдор выбрался, научился говорить, и теперь слушает, как я вспоминаю всех подряд!
Я вспоминал всех, наверное. Просто кого-то на пару слов, кого-то на полчаса. Перечитывал тетрадки, и комментировал всё, что происходило. А потом понял, что просидел всю ночь, травил байки, и… убаюкал внутреннего Взрослого, с помощью умного Степашки, и своих собственных приключений! Но проснулся, и понял: было бы классно, если бы сейчас пришёл Лев Леонидович, и сказал, что мне можно не учиться, потому что я уже гений, который вывел Фёдора из затворничества, ничего не зная! Внутренний Лентяй был распознан, и заткнут обещанием разрулить тысячу «обязательных дел» одним простым «не хочу» в обмен на отказ от этой мыслишки.
Мысленно я оббежал всю деревню: все и без меня все справлялись. Вася умеет даже перелом лечить в полевых условиях, а чтобы этого перелома не случилось – пригрозит самым неосторожным настучать по тыкве, для профилактики. Мелкая взаимопомощь в упоминании вообще не нуждалась: тут даже обед готовят с запасом, чтобы накормить внезапного гостя, и пирожок в дорогу в карман сунуть. Оставался только последний житель деревни… впустивший меня в свой дом, уже ничем не отличающийся от любого другого. Образно, конечно, потому что я всё ещё валялся ковриком на кровати.
– Фёдор, я не могу за тобой следить постоянно, понимаешь? Мне учиться надо!
Бывший затворник молча кивнул.
– Поэтому я просто скажу: ты уже молодец, продолжай в том же духе, хорошо? Ты уже разговариваешь со стаей, следишь за своим домом. Не хочешь огород – не надо, голодать не будешь. Если понадобится – обращайся за помощью. И сам помогай. Понимаю, что ты устал всем помогать, но… тогда мы были просто чужими. А теперь ты больше не один. У тебя есть семья. Стая! Можешь ничего не говорить, просто пойми это для себя.
Я умолк, и уткнулся носом в подушку. Что-то поменялось после этой простой фразы. Стая перестала выглядеть для меня обязанностью контролировать вообще всё в деревне. Фёдор поумнел, хотя и не превратился в шумного болтуна. Учёба никуда не делась, а по-прежнему не понимал, как перекидываться в человека, но… это уже было не важно.
Фёдор не додумался тормошить меня, превращаясь в процессе в человека, а я только хихикнул этой мысли. Всё равно он оттаивает! Скоро придёт в себя, а остальное действительно перестало быть проблемой. И даже пришла пара идеек, что можно написать в тетрадке, заброшенной в конце августа!
***
Впервые за осень я выспался, хотя и проснулся в семь утра, задолго до воплей будильника! Доброе утро, мир! Проснулся, потянулся, побрёл на кухню, за завтраком! За окном барабанил дождик: какое счастье, что мне никуда не надо идти! Завтрак, включенный комп… Лев Леонидович притащил из института новенький 3D-проектор, который сделал вокруг меня очень точную иллюзию класса. Розовые обои и пушистый ковёр превратились в белый пластик с подсветкой, в лучших традициях фантастики! А я сел за парту, и приготовился к занятиям. Говорят, в настоящем Аркаиме атмосфера такая, что любые знания впитываются с первого раза. Может, когда-нибудь смогу убедиться в этом сам.
Через несколько часов уроки закончились, и я выключил проектор, возвращаясь в реальность… или почти. Из коридора выглядывал очень знакомый гость, с которым я не виделся уже… нет, не неделю, больше.
– Лев Леонидович, а вы приглючились или в самом деле пришли? – спросил я гостя, который едва заметно улыбался. Он всегда так появляется, как будто мимо проходил, профессиональная фишка! Даже сейчас: решил по работе крюк сделать в другой город, «привет» сказать…
– Здравствуй, Алексей. Должен сказать, ты оправдал все ожидания.
– Вы про Фёдора? Или про что?
Лев Леонидович прошёл в комнату, и пожал мне лапу.
– Фёдор практически социализировался в рамках стаи, скоро сможет взаимодействовать и с остальным миром. Твой опыт изучили, и признали эффективным.
Что-то я недопонял. Такое чувство, будто меня с гениальным открытием поздравили; это шутка такая, да?
– Это какой? Просто перестать считать Фёдора злым зверем, а отнестись к нему по-человечески? Ну, тогда я рад, что оказался достаточно гениальным для этого открытия.
– Всё сложнее, чем ты думаешь, но в общих чертах – да. Учёные отметили и твою быструю обучаемость. Стать вожаком в год инициации ранее не удавалось никому. Ещё один нюанс новообращённых оборотней, который мы упускаем.
– А как там дед Костя? – мой внутренний Послушный Ребёнок потребовал это спросить. Кажется, Шерлок недовольно нахмурился.
– Отдыхает в закрытом санатории. Поделился с нами своими взглядами на судьбу Фёдора, которые мы не смогли разделить. Но больше вожаком он не станет.
– Вы его сделали человеком?!
– Нет, этого пока мы не умеем. Но внутреннего Зверя нейтрализовали полностью. Подробности тебе знать не обязательно… записывать – тем более.
– А я уже дописал седьмую тетрадку, только не знаю, зачем. Для моторики и двух было бы достаточно.
– Допиши. Позже перечитаешь, и узнаешь для себя что-нибудь новое.
– Прочитаю, как застрял в деревне под Верхнедодырском? Кстати, мы тут вместе название ей подбираем, присоединитесь? Вы ведь тоже друг стаи!
Лев Леонидович внезапно смутился.
– Спасибо за приглашение, присоединюсь. Но ты заблуждаешься, что не покинешь деревню. Учёные проекта давно признали тебя вменяемым.
– То есть я могу… отправиться учиться реально?!
– Верно. Если хочешь…
– Хочу, конечно!!! Только… что, если мне придётся срочно возвращаться? Новичок в стаю придёт, например. Тут до Малахитовска шесть часов поездом в одну сторону!
Шерлок выложил на стол маленький ключик на шнурке.
– Я добился тебе разрешения на личный портал, как действующему вожаку. Новая разработка, работает даже у полностью неодарённых.
Я поднял ключик со стола: обычный такой, сувенирный, за красивый кулончик сошёл бы пару лет назад, а сейчас – сразу понятно, настоящий артефакт! И не зловещий кинжал из дремучего прошлого, а что-то новое, хорошее.
– И даже не будете просить не бегать туда-обратно каждый час?
– Доверюсь твоей разумности.
Разумность пришлось проявить тут же, потому что я начал рассуждать: стая без меня как-то жила, переживёт и мою учёбу, не на другую планету улетать собираюсь. Возвращаться домой после уроков – смогу. И увидеть класс настоящий, а не проекцию, тоже смогу. И познакомиться с кем-нибудь! И… кажется, разумность вежливо уступила место восторженному Обормотню, унюхавшему возвращение в свою жизнь веселья! На радостях я обнял учителя, и подскочил к двери в кладовку. Алиса мне уже показывала этот фокус с дверями, здесь так же? Посмотрел на Льва Леонидовича, он кивнул, прочитав мой вопрос по глазам. А я сжал ключ в лапе, и постучал по двери: если это всего лишь на один портал, ошибиться невозможно! Приоткрыл дверь, восхитился, и закрыл обратно.
