Юлия Рахаева
Мыш и его Пёс

– Я понял, – ответил Шепард. – Давайте завтракать. Не люблю драться на голодный желудок.

Поединок должен был состояться на той же поляне, где вчера был праздник. Когда Флай пришёл туда, там уже собрались воины. Ундэс появился почти одновременно с Мышонком и рукой поманил его к себе. Для шоно и короля принесли плетёную подстилку и уложили на землю. Флай и Ундэс опустились на неё. В центр поляны вышли Шепард и Лакшман, оба раздетые по пояс. Один из воинов подал им сабли. Флай подумал, что Чен, возможно, никогда в жизни не дрался на саблях или мечах, однако амарго взял оружие довольно уверенно. Шоно махнул рукой, показывая, что поединок начат. Рядом с Флаем сели Латимор и Жюль. Чуть поодаль прямо на землю плюхнулся Жак. Сагдай и Донир стояли в стороне. Шаман выглядел очень уставшим. На нём было меховое одеяние, а на лице были какие-то тёмные разводы. В руках у Донира был бубен.

Флай перевёл взгляд в центр поляны. Никто из противников не спешил нападать. Они словно примеривались и оценивали друг друга. Шепард не выдержал первым и сделал выпад. Лакшман с улыбкой отразил его и тут же нанёс удар, ранив своего противника в левую руку. Флай закрыл рот ладошкой, сдерживая крик.

– Обезоружить – это ведь очень трудно, так? – шёпотом спросил Мышонок Латимора.

– Да, – коротко ответил тот.

– И у Шепарда не получится?

– Не думаю, что господин посол ждёт от Шепарда именно этого. Он думает, что ваш друг будет нападать на него с целью ранить. Господин Лакшман хочет, чтобы Шепард выдохся и ушёл в защиту, которую он сумеет пробить благодаря своему опыту. Господин Лакшман считает, что бой продлится совсем недолго. Боюсь, он мог бы убить Шепарда сразу же, но он хочет, чтобы для всех это выглядело как честный поединок. Настоящий поединок, а не бой профессионального убийцы с новичком. Для Шепарда важнее всего признать превосходство его противника. Только тогда у него есть шансы на то, чтобы выжить.

Между тем, Лакшман действительно показывал себя как опытный фехтовальщик, но Шепард демонстрировал завидную ловкость и скорость. Флаю даже в какой-то момент показалось, что Лакшман был удивлён. Шепард всё-таки пропустил ещё один удар в бедро, но вместо того чтобы остановиться, он нанёс совершенно неожиданный удар по правой руке противника, а затем, не обращая внимания на усилившееся кровотечение, вдруг схватил Лакшмана за раненную руку и изо всех сих сжал её рядом с тем местом, где и была та самая, пусть неглубокая рана. От неожиданности Лакшман разжал пальцы, и Шепард внезапно отбросил свою саблю и схватился правой рукой за оружие противника, вырывая его.

– Что он творит… – пробормотал Латимор.

Шепарду удалось то, что он задумал: Лакшман теперь был без оружия. Только у посла было всего лишь небольшое ранение, а у Шепарда кровоточила рана на бедре, его левая рука была ранена ещё в самом начале, но явно не очень сильно, а теперь же ещё и кисть его правой руки была вся в крови.

– Теперь они будут драться как борцы? – тихо спросил Флай.

– Да, – кивнул капитан.

Лакшману тоже объяснили правила поединка, поэтому он не попытался вернуть себе оружие, а моментально принял боевую стойку.

– Разве Шепард сможет продолжать с таким ранением? – спросил Мышонок.

– Смотрите сами, – ответил Латимор.

Чен не стал ждать, время явно было не в его пользу. Он набросился на Лакшмана с плохо скрываемой яростью. Посол сделал еле заметное движение, и Шепард оказался на земле. Лакшман навалился сверху, прижимая руки амарго и не давая ему пошевелиться.

– Я имею право это остановить? – дрожащим голосом спросил Флай.

– Да, – кивнул капитан. – Но если вы это сделаете прямо сейчас, то победа будет за послом.

– Но если я этого не сделаю, он убьёт Шепарда!

– Шепард пока не мёртв, ваше величество.

Чен попытался вырваться из захвата, но у него не вышло. Тогда он резко ударил Лакшмана в лицо лбом. Посол ослабил хватку, и Шепард освободился. Оба по-прежнему были на земле. Чен попробовал сделать то же самое, что только что проделал с ним его противник, но Лакшман не дал схватить себя, однако в попытке избавиться от возможного захвата пропустил удар, который Шепард нанёс ему совершенно внезапно. В шею под подбородком. Лакшман задохнулся и упал. Шепард ударил его снова, на этот раз по лицу. И посол вдруг перестал сопротивляться. Чен снова ударил – Лакшман не двигался. Сидевший рядом с Флаем Ундэс поднял руку и что-то сказал.

– Поединок окончен! – радостно закричал Жюль. – Шепард победил!

Поражение Лакшмана стало радостью для всего шоносара. Мужчины закричали и бросились к Шепарду, но амарго с трудом мог пережить даже простые дружеские объятья. Сарби потребовали лекаря и срочно, и Жюль побежал к Шепарду.

– А что с Лакшманом? – плохо соображая, спросил Флай.

– Не знаю, – ответил Латимор. – Могу лишь предположить, что один из ударов Шепарда оказался сильнее, чем его противник мог ожидать. Я пойду посмотрю.

– Ваше величество, – зашептал Жак, подползая сзади. – Помните ту штуковину?

– Какую штуковину?

– Ну, ночью я приходил. Вы же слышали, да?

– Слышал.

– Так вот я её самому послу.

– Что?

– Я её послу. Понимаете? – и Жак довольно подмигнул.

– Не говори никому! – Флай огляделся по сторонам. – Никому, слышишь? И Шепарду даже не говори! Я приказываю тебе!

– Не скажу, не дурак, – улыбнулся мальчишка.

– Я награжу тебя.

– Не надо, ваше величество. Мне же посол сапфир дал.

Флай достал из кармана бутылочку с отваром, сделал несколько глотков, затем поднялся и зашагал к толпе, окружавшей Шепарда и Жюля. Воины расступились, пропуская короля. Увидев Флая, Жюль заговорил:

– Его в гер надо, а эти столпились тут. Я не могу так.

Флай посмотрел на Шепарда. Он полулежал на земле, а Жюль кое-как пытался перевязать ему раны. Заметив Мышонка, Чен улыбнулся.

– Вот видишь, – проговорил он. – А ты не верил.

– Я верил, – ответил Флай. – Я больше всех верил.

– Спасибо, Мышонок. Скажи, я убил его?

– Я не знаю. Капитан пошёл к нему.

– Меня кто-нибудь слушает вообще? – возмутился Жюль.

– Шеп, тебя надо перенести в гер, – сказал Флай.

– Я сам могу ходить, – ответил Шепард и действительно поднялся. Жюль снова начал возмущаться, и они вдвоём с Флаем помогли амарго дойти до королевского гера. Причём дорогу помнил только Шепард, который, несмотря на боль, смеялся над заплутавшими друзьями.

Вскоре в гер заглянул Латимор.

– Я убил его? – с надеждой в голосе спросил Шепард, приподнявшись на локтях.

– Да, – кивнул капитан. – Убили.

Чен откинулся назад, улыбнулся и закрыл глаза.

– Не понимаю, как вам это удалось, – сказал Латимор, – но вы сделали это.

– Теперь всё закончится, да? – спросил Флай.

– Может быть, теперь всё только начнётся, – ответил капитан.

– Не пугайте Мышонка, – сказал Шепард.

– А что мне теперь делать? Я должен что-то делать? – снова задал вопрос Флай.

– Нет, – покачал головой Латимор. – Шоно отправит гонца в Фейсалию. Это ведь по закону шоносара был устроен поединок, а Шепард бился за Айнура. Скажите лучше, ваше величество, что вы намерены делать с Джунам.

– А я должен с ней что-то сделать?

– Это я у вас спрашиваю. Я не знаю. Она ваша наложница.

– Лакшман вчера проговорился случайно, что она ему всё рассказывала.

– Так что вы намерены делать?

– Я поговорю с ней, – ответил Флай. – Напрямую. Хочу узнать, что она скажет.

Закончив обрабатывать раны, Жюль потребовал от Шепарда, чтобы тот лежал и не двигался, и ушёл вместе с капитаном.

– Хоть ты скажи мне, что всё закончилось, – проговорил Флай.

– Закончилось, – улыбнулся Шепард. – Я сказал тебе, что убью его, и я убил. Так что мы можем хоть сейчас отправляться в Серес.

– Какой Серес, ты что? Слышал, что Жюль сказал? Тебе нельзя двигаться. Да и шоно же приглашал меня задержаться. Побудем тут ещё несколько дней.

– Ну, раз шоно приглашал… Ладно.

– Ты когда-нибудь раньше фехтовал?

– Да.

– Да? – Флай удивился.

– Только это было не всерьёз.

– Как это?

– У меня был друг. Давно. Очень давно. Мы пацанами были. Я подрабатывал в городе, за всё брался. Вот тогда как раз был курьером. А Майк был уличным артистом. Он выступал со своей собакой, Диной. Умная была псина. Я с ней тоже дружил. Будто бы даже понимал её. Ну, вот у Майка был старший брат. Взрослый совсем. Он тоже был артистом, только показывал всякие штуки с рапирой. И мы с ним фехтовали. Что я мог, пацан? А брат, конечно, не в полную силу. Вот собственно и всё моё фехтование. Я на ножах умею.

– А где они сейчас?

– Не знаю, где брат, а Майк погиб.

– Как?

– Его избили до смерти. Деньги отбирали. И собаку побили. Меня рядом не было. На него и раньше нападали, но мы с его братом были рядом и помогали. Я сам отбил его даже как-то. Но в тот день я работал.

– Так разве они с братом не вместе выступали?

– Нет. Всегда в разных местах. Считали, что так больше денег заработают. Ну вот. Заработали.

– Мне очень жаль, Шеп. А собачка?

– Брат забрал. Ну, а я потом бросил всё. Увидел объявление, что моряки нужны, и рванул в порт. Дальше ты знаешь.

V

Джунам растерянно смотрела на Флая, словно не понимая, что вообще происходит. Мышонок попросил её погулять с ним и увёл на пастбище, на котором сейчас мирно паслись овцы. Там он опустился в траву и показал на место рядом с собой.

– Я предоставлю тебе выбор, – заговорил Флай.

– Какой выбор?

– Либо ты рассказываешь мне правду, либо я дарю тебя Ундэсу, и пусть распоряжается тобой, как захочет.

– Даришь? – Джунам округлила глаза.

– Дарю. Ты же моя наложница. Мне тебя подарили. И я имею право подарить тебя, кому захочу. Или же продать.

– Но вы говорить, я свободна.

– Говорил. Передумал. Я же король. Я так понимаю, рассказывать правду ты не намерена?

– Какую правду?

– Про связь с Лакшманом. Про задание, которое ты получила от Алима.

– Не понимаю.

– Ты думаешь, что раз Лакшман убит, то никто не подтвердит мои слова? Вообще-то в ночь перед поединком Лакшман сам признался, что получал от тебя информацию. И ещё пообещал мне убить Шепарда. Но, как ты сама понимаешь, не получилось у него. Слушай, а я вот думаю, тебе кого из них больше жалко? С Лакшманом ты тоже спала?

Флай понимал, что его несёт, но остановиться почему-то уже не мог. Его била мелкая дрожь, а на лбу выступила испарина. Он полез в карман за бутылочкой с отваром и допил остатки.

– Хорошо, – вдруг сказала Джунам. – Дари меня шоно.

Флай замер, глядя на неё. Он никак не ожидал, что Джунам скажет такое. Мышонок предполагал всякое: что она признается во всём или что будет отпираться, но только не это. Флай с трудом представлял, как он может подарить кому-то живого человека. Больше всего он боялся, как это будет воспринято со стороны. Что скажет на это Шепард? А как отреагирует капитан? Мышонку стало страшно. Пока он придумывал, что сказать в ответ, Джунам подвинулась чуть ближе. Когда Флай открыл рот, чтобы, наконец, что-то ответить, Джунам положила руки ему на плечи. Мышонок не успел понять, что она хочет сделать, когда почувствовал прикосновение к своим губам. Джунам однажды уже целовала его, чтобы отвлечь внимание слуг от его больных ног, но теперь рядом никого не было. Джунам целовала его, а Флай сидел, не шелохнувшись, удивлённо глядя на неё. Девушка чуть толкнула его, и он оказался лежать в траве на спине, а Джунам села на него сверху. Флай сам не понимал, почему не сопротивляется. Это была девушка, просто девушка, пусть и амма, но Флаю казалось, что он словно связан по рукам и ногам. Мышонок знал, что никто не станет его бить, что он давно не раб, что он имеет полное право её оттолкнуть, но руки не слушались, и почему-то было очень страшно. Джунам целовала его шею, спускаясь ниже, её пальцы уже начали расстёгивать его жакет.

– Ой, ваше величество! – раздался рядом голос Жака. – Простите, я не хотел вам помешать.

– Ты не помешал, – севшим голосом проговорил Флай, садясь. – Кстати, Жак, она теперь твоя.

– Чего? – мальчишка явно не понимал.

– Я дарю Джунам тебе, – сказал Флай. – Она моя наложница, так? Она мне надоела, я дарю её тебе. Делай с ней, что хочешь.

С этими словами Мышонок поднялся и, превозмогая дрожь в коленях, зашагал к герам. Он шёл, плохо помня дорогу, и вскоре понял, что заблудился. Флай попытался ориентироваться на свой слух, но повсюду было так много людей и животных, что он запутался. В тайном ходе в замке всё было намного проще. Он всегда выбирал правильный поворот даже в кромешной темноте, а здесь всё было не так. Сарби, встречавшиеся ему на пути, уважительно склоняли голову, понимая, кто был перед ними, и Флай хотел бы спросить, как пройти к своему геру, но не знал, поймут ли они язык нортов, да и просто стеснялся. Отвар, приготовленный Жюлем, закончился, и Флай боялся попросить новую порцию, потому что сам же пообещал, что бросит его пить, как только закончится эта история с Лакшманом. Теперь Лакшман был мёртв, а значит, отвар ему больше не был нужен. Флай побродил ещё немного среди геров и вдруг узнал Сагдая. Шаман стоял рядом с гером и разговаривал с какой-то женщиной. Флай несмело подошёл ближе. Сагдай увидел его, улыбнулся, сказал что-то женщине, и та скрылась в гере.

– Донир, – проговорил шаман, показывая на гер, и через мгновение оттуда действительно вышел его помощник.

– Ваше величество, – заулыбался парень.

– Я заблудился, – признался Флай.

– Не страшно, я провожу вас.

– Спасибо, – Мышонок улыбнулся, и вдруг ему в голову пришла мысль. Он достал из кармана пустую бутылочку и протянул Дониру. – Ты знаешь, что здесь было?

– Догадываюсь, – понюхав её, ответил тот.

– А ты или шаман умеете такое готовить?

– Сагдай умеет.

– Пусть он приготовит. Пожалуйста.

– Это для вас?

– Пусть Сагдай приготовит, – Флай едва не добавил, что это приказ, но всё-таки остановился.

Донир объяснил Сагдаю, что от него требовал король, и тот как-то задумчиво посмотрел на Флая.

– Он приготовит? – спросил Мышонок.

– Да, – кивнул Донир и отдал шаману бутылочку. – Так я вас провожу?

– Спасибо, – ответил Флай.

Помощник шамана привёл его к королевскому геру, и Флай зашёл внутрь. Шепард со скучающим видом полулежал на подстилке.

– Где ты был? – возмущённо спросил он. – Я уж хотел тебя разыскивать.

– Я говорил с Джунам, а потом заблудился.

– Ты никак не можешь запомнить расположение шатров?

– Геров.

– Какая разница? Так, ну и что там Джунам?

– Она не стала ни в чём признаваться. И оправдываться тоже не стала. Я растерялся.

– И что ты сделал?

– Подарил её Жаку.

– Что? – у Шепарда глаза едва не полезли на лоб. – Что-что ты сделал?

– Понимаешь… – Флай смутился.

– Пока не очень.

– Она хотела со мной… Она уже начала…

– Она начала, – хмыкнул Шепард. – А ты?

– А я ничего. И тут Жак пришёл. Ну, я её ему и подарил. И ушёл. И заблудился.

– Нашёл, кому подарить. Да он не знает, что с ней делать.

– Что, тебе надо было её отдать? – вспыхнул Флай.

– Нет. Я её не хочу. После всего, что она сделала. Нет. Я бы её с радостью куда-нибудь на рынок… Но ты же против торговли людьми, да и я сам тоже против. Ну, Жаку так Жаку.

На следующий день Ундэс пригласил Флая посмотреть на то, как сражаются его воины. Для начала они пришли на ту же самую поляну, где проходил поединок Шепарда и Лакшмана. Там воины демонстрировали своему шоно и королю Нэжвилля свои умения в борьбе. Дрались сарби в одних лёгких штанах, и поединок заканчивался, как только один из воинов оказывался лежащим на лопатках.

– А почему бой Шепарда и Лакшмана на этом не закончился? – спросил Флай у Латимора, который тоже пришёл посмотреть на воинов.

– То, что вы видите сейчас, это скорее спорт, чем настоящая борьба, – ответил капитан. – Тут не идёт речь о жизни и смерти.

– Ой, – выдохнул Мышонок, увидев появившегося на поляне Шепарда в компании Жюля.

– Что вы меня бросили, как инвалида? – возмущался Чен. – Я тоже хочу посмотреть.

Закончив с борьбой, сарби перешли к стрельбе из лука. Мишенью стал перевёрнутый пенёк, который поставили на повозку. На нём углём нарисовали кружочек в центре. Стреляли сарби с завидной меткостью. Ундэс повернулся к Флаю и что-то спросил.

– Шоно спрашивает, хотите ли вы попробовать, – перевёл Латимор.

– Я не умею, – смущённо улыбнулся Флай. – Из пистолета могу.

Капитан заговорил с Ундэсом, и тот кивнул в ответ.

– Что? – Мышонку вдруг стало страшно.

– Шоно ждёт, что вы будете стрелять из пистолета, – ответил Латимор.

– Но… – Флай замешкался.

– Иди, стреляй! – сказал Шепард. – Не позорь Нэжвилль.

Мышонок понял, что именно это он сейчас и сделает – опозорится. Причём не потому что откажется, а потому что промажет. Где-то в подсознании что-то напоминало ему строки из книг, в которых говорилось, что король должен быть лучшим воином и стрелком, от этого Флаю становилось только хуже. Сейчас он опозорит и себя, и Нэжвилль, и Шепарда. Ведь именно Чен учил его стрелять и драться. Взяв пистолет, Флай медленно пошёл по направлению к мишени. Ноги подкашивались. Мышонку даже пришла в голову мысль, что можно упасть и сделать вид, что отказали ноги. Это было бы идеальным выходом из ситуации. Но вдруг стало стыдно. Обманывать Шепарда не хотелось. И Жюля было жалко. Флай прицелился. Мишень расплывалась перед глазами. Мышонок понял, что с трудом видит её, хотя пенёк был совсем не далеко. Тогда он прислушался. Услышать деревянную мишень – это, возможно, было верхом абсурда, но у Мышонка не оставалось иного выхода. Прислушавшись, он выстрелил. Вздрогнув от резкой отдачи, Флай замер. И тут сарби закричали. Крик почему-то был радостным. Мышонок решил, что местные радуются тому, что короля соседнего государства не стоило бояться. Однако обернувшись на Шепарда, он увидел его довольную улыбку. Флай посмотрел на мишень и не сразу понял, что вот то пятнышко почти в самом центре – это след от его выстрела. Мышонок зашагал обратно, пытаясь унять часто бьющееся сердце.

– Отличный выстрел! – похвалил его Шепард. – Можешь ведь!

Флай нашёл в себе силы только кивнуть. Ундэс улыбнулся королю и предложил сесть на коней и посмотреть на то, как его воины умеют быстро скакать, а также драться на саблях и стрелять из лука, оставаясь в седле. Флай согласился. Шепард тоже хотел сесть на лошадь, но Жюль едва не умолял его этого не делать, говоря, что рана на бедре откроется. Чен с неохотой послушался знахаря.

Когда Флай уже возвращался после конной прогулки, к нему подошёл Донир и молча протянул бутылочку. Мышонок с улыбкой поблагодарил его и тут же сделал глоток. Спрятав бутылочку в карман, Флай зашёл в гер, где его ждал Шепард.

– И как там? – поинтересовался Чен.

– Они такие быстрые, я почти ничего не увидел, – ответил Мышонок, садясь рядом.

– Тебе стрелять больше не предлагали? Или драться?

– Нет, к счастью.

– А ко мне Джунам приходила. У Жака не получается ей командовать.

– И чего она хотела?

Шепард почти задремал, когда в гер тихо зашла Джунам. Она села рядом с ним и погладила его по щеке.

– Что тебе надо? – перехватив её руку, спросил амарго.

– Соскучиться.

– Ты? Не говори ерунды.

– Не ерунда. Ты нравишься.

– Во-первых, не верю, а во-вторых, мне плевать.

– Как не веришь? Было хорошо. Ты знаешь.

– Плевать. Иди к Жаку. Ему это рассказывай.

– Он мальчик.

– А я, что, девочка?

– Ты мужчина. Молодой красивый мужчина. С тобой хорошо.

– Ну, а к Флаю тогда зачем лезла?

– Он тоже мальчик, но я думать… хотеть простить.

– Знаешь, мне поначалу твоё незнание языка казалось забавным и даже заводило. Но сейчас бесит. Ну, вот что ты то правильно говоришь, а то, как дура?

– Переживаю. Тогда ошибаться.

– Ошибаться. Значит, ты полезла к Флаю, потому что думала, что если ты с ним переспишь, он тебя простит?

– Да.

– Простит, что ты его предала?

– Не предала.

– А как тогда это называется? Ты рассказывала обо всём послу. Если он вообще посол. А он пользовался этой информацией. Ты сделала вид, что сломала ногу, чтобы мы заехали в то поселение. Ты легла под меня именно в тот момент, когда был разыгран спектакль со спасением жизни Флая. И это всё король должен прощать?

– Ты не хотеть ему служить, – растерянно проговорила Джунам.

– Так ты действительно дура. Я врал. Флай – мой лучший друг. Мы делали вид, что ссоримся, чтобы вывести тебя и посла на чистую воду.

– Я правда хотеть бежать с тобой. Твоя родина. Я хотеть с тобой. Вместе. Жить. Любить.

– Любить? Не смеши меня.

– Что делать теперь?

– Король подарил тебя Жаку.

– Он мальчик.

– Он вырастет.

– Ты не понять. Господин Алим узнать. Тогда меня наказать. Жак не защитить.

– Мне не жалко тебя. Ты могла с самого начала всё рассказать, и король защитил бы тебя.

– Как? Господин Алим всегда мой господин. Как? Тогда я предать его. Я только для него. Всё для него.

Джунам вдруг закрыла лицо руками и заплакала.

– Иди к Жаку, – сказал Шепард. Девушка снова всхлипнула, но ушла.

– Мне её жаль теперь, – проговорил Флай, когда Чен закончил свой рассказ.

– Вот я так и знал! Даже не хотел тебе рассказывать.

– Но её можно понять. Я вдруг посмотрел на всё её глазами. Её родина – Фейсалия. Она служит Алиму. Она не хотела его предавать.

– Интересная у неё служба какая.

– Шеп, неужели тебе её не жаль?

– Нет.

Флай услышал шаги, а в гер заглянул Айнур. Из-за его плеча выглядывал Донир.

– Ваше величество, можно?

– Да, заходите, – кивнул Флай.

– Айнур хотел вас поблагодарить, – сказал Донир. – Шепард, ты бился за него. Ты был не обязан. И Лакшман был сильный противник. Но ты встал против него.

– У меня были с ним личные счёты, – ответил Чен. – Так что пусть Айнур не обольщается. Я это не для него сделал. Для себя. Лакшман меня дважды подставил. Даже больше. Но дважды так, что я не мог этого стерпеть. Я должен был с ним драться.

– Айнур это понимает, но он всё равно благодарен тебе, Шепард. И вам, ваше величество.

– А мне за что? – удивился Флай.

– Вы сделали так, что Айнур и Лакшман встретились. Вы заставили Лакшмана ответить за то, что он сделал.

– Но я тоже делал это ради себя… Хотя нет. То есть… Когда я узнал правду, я … – Мышонок замолчал. Айнур вдруг поклонился ему. – Донир, скажи ему, что я понимаю, что он чувствовал тогда, когда был в плену. Я на самом деле понимаю. И я знаю, что такое нагир.

Услышав последнее слово, Айнур вздрогнул и удивлённо посмотрел на короля. Донир перевёл его слова.

– У нас есть похожее слово, – сказал Донир. – Но я не думал…

Айнур снова поклонился и покинул гер. Донир молча вышел вслед за ним.

– Я не всё понял, Мышонок, – проговорил Шепард. – Что значит это слово?

– Это ругательство на языке амма.

– У каждого ругательства есть смысл. Переводится как?

– Я не могу этого сказать.

– Это почему?

– Я стесняюсь говорить такое.

– Но слово «нагир» ты же произнёс!

– Произнёс, а на нашем языке стесняюсь.

– Тогда объясни, что оно значит. Объяснить ты можешь?

– Думаю, что ты мог бы так ругаться на Джунам. Больше я тебе ничего не скажу. Прости, Шеп.

Флай полез в карман за бутылочкой.

– Я думал, у тебя эта штука уже закончилась, – проговорил Шепард.

– Это новая порция.

– Жюль тебе дал?

– Да, – соврал Мышонок.

– Но он же что-то говорил, что не надо больше. Или нет?

– Да. Это… – Флай замялся, – этот послабее. Чтобы я отвык.

– Ясно, – Шепарда, похоже, такое объяснение удовлетворило. – Слушай, Мышонок, давай уедем уже отсюда. Мне тут скучно.

– Скучно? Ничего себе…

– Но нас же в Сересе ждут.

– Ждут.

– Так поехали!

– Тебе нельзя в седло.

– Можно.

– Но Жюль сказал…

– А я сказал, что можно. Вот до завтра ещё отдохну и поехали. Ты объявишь или мне самому это сделать от твоего имени?

– Объявлю.

Они покинули шоносар следующим утром. В дорогу им дали целую сумку сушёного мяса и сыра и бурдюк с кумысом. Флай предложил Шепарду ехать в повозке, но тот сначала очень громко возмущался, а потом и вовсе сказал, что повозку следует оставить в шоносаре, потому что из-за неё они медленнее едут. Мышонок согласился.

Джунам всю дорогу ехала чуть позади Жака. Она больше не пыталась заговорить ни с Флаем, ни с Шепардом. Последний усиленно делал вид, что рана на бедре не болит и что ехать на лошади для него не составляет никакого труда. Шепард только отмахивался от вопросов Жюля о его самочувствии и не принимал его предложений помочь и снять боль. Чего снимать, если ничего не болит?

Ночью на очередной стоянке Флай проснулся, потому что захотел в туалет, и увидел, что его друг не спал. С тех пор как с Лакшманом было покончено, Шепард доверился стражникам и перестал дежурить по ночам. Однако сейчас он не спал.

– Чего не спишь? – спросил Флай.

– Да я только проснулся, – отозвался Шепард. – Отлить надо, но вставать лень.

– Мне вот не лень, – усмехнулся Мышонок и вышел из шатра. Вернувшись, он обнаружил, что Чен лежит всё в той же позе.

– До сих пор лень? – улыбнулся Флай.

– Да спи ты уже.

– Чего ты злишься?

– Ничего, – пробурчал Шепард, вставая. Сделав шаг, он не смог сдержать стон.

– Тебе больно, – констатировал Мышонок.

– Со мной всё в порядке, – резко произнёс амарго и вышел.

Флай выглянул из шатра: Шепард, хромая, шёл к ближайшим кустам. Мышонок вышел и поспешил в соседний шатёр. О том, что капитан и Жюль спят, он подумал в последний момент, то есть когда разбудил их.

– Что-то случилось? – сонным голосом поинтересовался Латимор. Флай успел обрадоваться, что капитан хотя бы в таком состоянии не называет его «ваше величество», а потом вспомнил, зачем пришёл.

– Жюль, Шепарду очень больно, а он молчит.

– Ой, – забеспокоился знахарь, – я так и думал. Идём.

Они вышли из шатра и едва не столкнулись с возвращавшимся Шепардом.

– Какого чёрта? – возмутился он.

– Давно болит? – спросил Жюль. – Сильно?

– Ну, Мышонок, ты мне за это ответишь.

Шепард всё-таки позволил себя осмотреть. Жюль обработал воспалившуюся рану, снял боль и уже собрался уходить, когда его взгляд упал на бутылочку, лежавшую рядом с вещами Флая. Она была заполнена примерно на три четверти.

– Разве отвар не закончился? – удивился Жюль.

– Нет, – пробормотал Флай.

– Но этого же не может быть.

– Как не может? – вмешался Шепард. – Ты же ему перед самым отъездом из шоносара его приготовил.

– Я не готовил.

– Как это?

– Я не готовил, – повторил Жюль.

Флай почувствовал себя мальчишкой, которого застукали за чем-то неподобающим. В какой-то момент ему даже подумалось, что его сейчас ударят, но он тут же отругал себя за такие мысли.

– Откуда у тебя это? – наконец, спросил Шепард.

– Сагдай приготовил, – ответил Флай. – Я попросил.

– Ну, допьёшь ты его, а потом кого просить будешь? Жюль ведь тебе больше не сделает.

– Я больше не буду его пить. Допью и всё.

Шепард взял бутылочку и протянул её Жюлю.

– Забирай. Слышал, он сказал, что больше не будет.

– Шепард, если он так сильно привык, ему будет плохо, – тихо проговорил знахарь.

– Знаю, – ответил Чен.

– Знаешь?

– Знаю, – повторил амарго тоном не терпящим возражений. Жюль ушёл.

– Злишься? – тихо спросил Флай.

– Злюсь.

– А на что?

– Вот дурак…

– Сам дурак, – по привычке ответил Мышонок и испугался.

– Ты не понимаешь, почему я злюсь? Ну, во-первых, ты мне соврал. Ты сказал, что Жюль тебе сварил эту штуку, а это был не он. А, во-вторых, ты привык. Я в курсе, что это такое.

– Откуда?

– На корабле, не на «Айланорте», на другом, я там до этого служил, так вот там был парень один. Он тоже одно лекарство горстями жрал. Ему его сначала прописали, потому что травма была. От боли прописали. Так потом ему уже не было так больно, а он всё пил его. Жаловался. Больно, мол, вы не понимаете. Это я-то не понимал? Смешно. Мне первый раз руку сломали в драке ещё в детстве. Знаю я, что такое больно. Но дело было, конечно, того парня. Однако капитану его сдали. Отняли у него таблетки. Ох, как тот парень орал, даже плакал. На коленях умолял дать ему эти таблетки, потому что ему больно. Фу, противно!

– И что с ним потом стало?

– В клинику капитан его сдал. Что потом было, не знаю. Меня и самого этот капитан турнул с корабля.

– Ты думаешь, я тоже так буду? Плакать и на коленях просить?

– Откуда я знаю? Спи. Ночь на дворе.

Весь следующий день Флай размышлял над тем, что сказал Шепард. Ему было не по себе. А ночью он не смог уснуть. Мышонок ворочался с боку на бок, считал овечек, но сон не шёл. Устав пялиться в еле заметный в темноте свод шатра, Флай тихо встал и вышел на улицу. Ночь была прохладной. Поёжившись, Мышонок зашагал к костру. Неподалёку спали Жак, Джунам, Базиль и два стражника. Третий дежурил. Он бросил на короля вопросительный взгляд, но Флай покачал головой и сел поближе к огню. Быстро согревшись, Мышонок решил, что теперь точно уснёт, и вернулся в шатёр. Шепард крепко спал. Флай лёг и закрыл глаза, но сон по-прежнему не шёл. Задремать получилось лишь под утро, когда уже нужно было вставать.

– Неважно выглядишь, – сказал ему Шепард.

– Я не спал всю ночь, – пробурчал Флай.

– Чего так?

– Не знаю!

Шепард только пожал плечами. Когда после завтрака они снова двинулись в путь, Флай понял, что засыпает прямо в седле. Он щипал себя за руку, вспоминал смешные и страшные истории, но спать хотелось всё сильнее. Увидев впереди ручей, Флай радостно закричал «Привал!», спрыгнул с лошади и побежал к воде. Засунув голову в воду, которая оказалась ледяной, он тут же вытащил её. Сон как рукой сняло.

– Вода же холодная, – пробормотал подошедший Жюль. – Не лето ещё. А если ты простудишься?

– Ну, простужусь, и что? – отозвался Флай.

– У тебя точно всё в порядке?

– А что, я по плану уже должен умолять тебя приготовить мне отвар?

Жюль замер с широко распахнутыми глазами и открытым ртом. Флай зачерпнул воды, ещё раз умылся и пошёл к лошади.

– Ты не волнуйся, – сказал Жюлю Шепард, – если понадобится, я его свяжу.

Чен не разговаривал с Флаем до самого вечера, и Мышонок тоже молчал. Спать больше не хотелось, но настроение было отвратительным. Ему было стыдно за то, что он так резко ответил Жюлю, но извиняться теперь, когда прошло столько времени, казалось ему совсем дурацким поступком. После ужина Флай забрался в шатёр, лёг и закрыл глаза.

– Спишь? – спросил вошедший Шепард. Мышонок не ответил. Амарго лёг и быстро уснул, а вот Флай снова начал ворочаться. Сна не было ни в одном глазу. Мышонок сел. С ужасом представил ещё одну бессонную ночь и последующий день. Можно было пойти к Жюлю и признаться в бессоннице, попросить помочь, но было стыдно и страшно. Одно дело, разбудить его, чтобы помочь Шепарду, и совсем другое – из-за своих собственных проблем. Почему-то хотелось плакать. Флай разозлился на себя – он ведь вёл себя сейчас не как король, да что там король – не как взрослый человек, а как ребёнок, маленький мальчик, который сломал чужую игрушку и теперь всего боится. Посидев ещё немного, Флай тихо вышел из шатра. Было очень холодно. Мышонок вернулся обратно, взял своё походное одеяло, укутался в него и снова вышел. Зашагал к костру. По опыту прошлой ночи он знал, что это не поможет, но просто лежать и смотреть в темноту Флай не хотел. У костра было жарко. Мышонок отбросил одеяло в сторону, а потом устроился на нём поудобнее и стал смотреть на огонь. Флай не сразу понял, что что-то не так. Языки пламени словно то приближались, то удалялись, это было даже забавно. Мышонок почувствовал, что у него затекла рука, он попробовал сесть и вдруг костёр уплыл куда-то в сторону вместе с сидевшим напротив стражником, и Флай потерял сознание.