Владимир Ленин
Полное собрание сочинений. Том 32. Май – июль 1917
Разруха и пролетарская борьба с ней
В настоящем номере мы печатаем резолюцию по вопросу об экономических мерах борьбы с разрухой, принятую конференцией фабрично-заводских комитетов[19].
Основная мысль этой резолюции – противопоставление буржуазной и мещанско-чиновничьей фразе о контроле условий действительного контроля за капиталистами, за производством, Буржуа лгут, выдавая за «контроль» государственно-планомерные меры обеспечения тройных, если не десятерных, прибылей капиталистам. Мелкие буржуа полунаивно, полукорыстно доверяют капиталистам и капиталистическому государству, удовлетворяясь пустейшим чиновничьим прожектерством насчет контроля. Принятая рабочими резолюция выдвигает на первый план главное: 1) как сделать так, чтобы на деле «не охранять» прибыли капиталистов; 2) чтобы сорвать покровы коммерческой тайны; 3) чтобы рабочим дать большинство в контролирующих учреждениях; 4) чтобы организация (контроля и руководства), будучи организацией «в общегосударственном масштабе», направлялась Советами рабочих, солдатских и крестьянских депутатов, а не капиталистами.
Без этого все разговоры о контроле и регулировании – пустые слова или даже простой обман народа.
И вот против этой-то истины, сразу понятной всякому сознательному и думающему рабочему, восстали вожди нашей мелкой буржуазии, народники и меньшевики («Известия», «Рабочая Газета»). К ним скатились, к сожалению, на этот раз неоднократно колебавшиеся между нами и ими писатели «Новой Жизни».
Товарищи Авилов и Базаров свое «падение» в болото мелкобуржуазной доверчивости, соглашательства и чиновничьего прожектерства прикрывают по-марксистски звучащими доводами. Посмотрим на эти доводы.
Мы, правдисты, защищая резолюцию Организационного бюро (принятую конференцией), отступаем будто бы от марксизма к синдикализму!! Стыдитесь, тт. Авилов и Базаров, – подобная невнимательность (или подобная передержка) по плечу только «Речи» да «Единству»! Ничего подобного юмористическому переходу железных дорог в руки железнодорожников, кожевенных заводов в руки кожевенных рабочих у нас нет и следа, а есть контроль рабочих, переходящий в полное регулирование производства и распределения рабочими, в «общегосударственную организацию» обмена хлеба на продукты и проч. (при «широком привлечении городских и сельских кооперативов»), есть требование «перехода всей государственной власти в руки Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов».
Только люди, не дочитавшие резолюции или не умеющие читать, могли бы добросовестно усмотреть в ней синдикализм.
И только педанты, понявшие марксизм так, как «понимал» Струве и все либеральные чиновники, могут рассуждать: «перешагнуть через государственный капитализм – утопия», «самый тип регулирования и у нас должен сохранить государственно-капиталистический характер».
Возьмите сахарный синдикат или казенные железные дороги в России или нефтяных королей и т. п. Что это такое, как не государственный капитализм? Можно ли «перемахивать» через то, что уже существует?
В том-то и суть, что от конкретных задач, поставленных живой жизнью, соединившей на практике в России синдикаты в промышленности и мелкокрестьянское хозяйство в деревнях, от этих конкретных задач люди, превратившие марксизм в какое-то «буржуазно-деревянное» учение, уклоняются якобы учеными, а на деле пустейшими рассуждениями о «перманентной революции», о «введении» социализма и прочем вздоре.
К делу, к делу! Поменьше отговорок, поближе к практике! Оставлять ли нетронутыми прибыли по военным поставкам, прибыли в размере 500 % и тому подобное, да или нет? Оставлять ли в неприкосновенности коммерческую тайну, да или нет? Давать ли рабочим возможность контроля, да или нет?
Вот на эти деловые вопросы тт. Авилов и Базаров не дают ответа и – сами того не замечая – опускаются до роли пособников буржуазии посредством «струвистских» рассуждений, звучащих «почти марксистски». Буржуа ничего так не желает, как отвечать на запросы народа насчет скандальных прибылей военных поставщиков и насчет разрухи «учеными» рассуждениями об «утопичности» социализма.
Рассуждения эти до смехотворности глупы, ибо объективная невозможность социализма связана с мелким хозяйством, которого не только экспроприировать, но даже и регулировать, даже и контролировать мы вовсе не претендуем.
То «государственное регулирование», о котором меньшевики, народники и все чиновники (увлекшие за собой тт. Авилова и Базарова) говорят, чтобы отговориться, прожектерствуют, чтобы охранить прибыли капиталистов, разглагольствуют, чтобы оставить неприкосновенною коммерческую тайну, – именно это государственное регулирование мы стремимся сделать не обманом. Вот в чем суть, любезные почти марксисты, а не в «введении» социализма!
Регулирование и контроль не класса капиталистов над рабочими, а наоборот – вот в чем суть. Не доверие к «государству», достойное Луи Бланов, а требование пролетариями и полупролетариями руководимого государства – вот какой должна быть борьба с разрухой. Всякое иное решение есть фраза и обман.
«Правда» № 73, 17 (4) июня 1917 г.
Печатается по тексту газеты «Правда»
Тысяча первая ложь капиталистов
«Речь» пишет сегодня в передовице:
«Если бы в Германии действовал свой Ленин при любезном иностранном содействии Робертов Гриммов и Раковских, то оставалось бы предположить, что Интернационал не желает мешать великой русской революции закрепить свои позиции и, главное, углубить свое русло. Но пока германцы вежливо ответили, что они в республике не нуждаются и довольны своим Вильгельмом. Еще любезнее, например, «Vorwärts» доказывает, что русская демократия не должна терпеть тайные договоры; о немецкой же демократии социалистический орган скромно умалчивает».
Что «Роберты Гриммы и Раковские» оказывали какое бы то ни было «содействие» большевикам (с коими они никогда не были согласны), это ложь.
Смешение «германских» Плехановых (именно они и только они пишут в «Vorwärts»{110}) с германскими революционными интернационалистами, которые сотнями сидят в германских тюрьмах (подобно Карлу Либкнехту), есть тысяча первая гнуснейшая и наглейшая ложь «Речи» и капиталистов вообще.
Есть два интернационала: 1) интернационал Плехановых, т. е. изменников социализма, т. е. людей, перешедших на сторону своих правительств: Плеханов, Гед, Шейдеман, Самба, Тома, Гендерсон, Вандервельде, Биссолати и Ко; 2) Интернационал революционных интернационалистов, повсюду борющихся революционно, и во время войны, против своих правительств, против своей буржуазии.
«Великая русская революция» может стать «великой», может «закрепить свои позиции» и «углубить свое русло» лишь в том случае, если она порвет с поддержкой империалистского «коалиционного» правительства, с поддержкой ведомой им империалистской войны, с поддержкой класса капиталистов вообще.
«Правда» № 73, 17 (4) июня 1917 г.
Печатается по тексту газеты «Правда»
Третьеиюньские зубры за немедленное наступление
Господа третьеиюньцы, те, которые помогали Николаю Романову после 1905 года залить кровью нашу страну, душить революционеров, восстановлять всевластие помещиков и капиталистов, собрались на свои совещания одновременно с съездом Советов{111}.
В то время как Церетели, попав в положение пленника буржуазии, тысячами уверток пытался замять насущность, важность, злободневность политического вопроса о немедленном наступлении, третьеиюньские зубры, соратники Николая Кровавого и Столыпина-Вешателя, помещики и капиталисты, не побоялись поставить вопрос прямо, открыто. Вот последняя и самая существенная принятая ими единогласно резолюция о наступлении:
«Государственная дума (??) признает, что только в немедленном наступлении, в тесном общении с союзниками, кроется залог скорого достижения окончания войны и закрепления навсегда завоеванных народом свобод».
Вот это ясно.
Вот это – политики, люди дела, верные слуги своего класса, помещиков и капиталистов.
А как служат своему классу Церетели, Чернов и Ко? Они отделываются добренькими пожеланиями на словах, поддержкой капиталистов на деле.
Церетели уверял, что вопроса о немедленном наступлении нельзя даже ставить, ибо знай он, министр Церетели, о «немедленном» наступлении, он, министр, никому не сказал бы об этом. Говоря это, Церетели не подозревал (о наивность!), что его опровергли третье-июньские зубры, опровергли делом, ибо нисколько не побоялись даже в резолюции, во всеуслышание, сказать не о наступлении вообще, а именно о немедленном наступлении. И они были правы, ибо это вопрос политический, вопрос судеб всей нашей революции.
Тут середины нет: «немедленное наступление» – за или против; тут воздержаться нельзя; тут уклоняться ссылками или намеками на военную тайну прямо было бы недостойно ответственного политика.
За немедленное наступление – это значит за продолжение империалистской войны, за избиение русских рабочих и крестьян в интересах удушения Персии, Греции, Галиции, балканских народов и прочее, за оживление и укрепление контрреволюции, за окончательное сведение на нет фраз о «мире без аннексий», за войну ради аннексий.
Против немедленного наступления – это значит за переход всей власти к Советам, за пробуждение революционного почина угнетенных классов, за немедленное предложение угнетенными классами всех стран «мира без аннексий», мира на точных условиях свержения ига капитала и освобождения всех без изъятия колоний, всех без изъятия угнетенных или неполноправных народностей.
Первый путь – вместе с капиталистами, в интересах капиталистов, ради достижения целей капиталистов, путь доверия капиталистам, третий год обещающим все на свете и многое сверх того, под условием «продолжения» войны «до победы».
Второй путь – путь разрыва с капиталистами, недоверия к ним, обуздания их грязной корысти и наживы сотен миллионов на поставках, путь доверия к угнетенным классам и прежде всего к рабочим всех стран, путь доверия к международной рабочей революции против капитала, путь всемерной поддержки ее.
Выбор есть только между этими двумя путями. Церетели, Чернов и Ко любители средних путей. В этом пункте среднего быть не может, и, если они будут колебаться или отделываться фразами, они, Церетели, Чернов и Ко, окончательно скатятся к роли орудия в руках контрреволюционной буржуазии.
«Правда» № 74, 19 (6) июня 1917 г.
Печатается по тексту газеты «Правда»
Союз для остановки революции
Далеко не все понимают, что новое коалиционное правительство есть такого именно рода союз капиталистов с вождями народников и меньшевиков. Возможно, что и министры, принадлежащие к этим последним партиям, не понимают этого. А между тем – это факт.
И особенно наглядно вскрылся этот факт в воскресенье, 4-го июня, когда появились в печати утром отчеты о речах Милюкова и Маклакова на собрании третьедумских контрреволюционеров (так называемая, по традиции Николая Романова и Столыпина-Вешателя, «Государственная дума»), а вечером на Всероссийском съезде Советов солдатских и рабочих депутатов министры Церетели и пр. выступали с своими речами в защиту правительства, в защиту политики наступления.
Милюков и Маклаков, как все чего-нибудь стоящие вожди капиталистов и контрреволюции – люди дела, превосходно понимающие смысл классовой борьбы, когда это их класса касается. Вопрос о наступлении они поставили поэтому с полной ясностью, не тратя ни минуты на пустейшую болтовню о наступлении с стратегической точки зрения, болтовню, которою обманывал себя и других Церетели.
Нет, кадеты знают, где раки зимуют. Они знают, что вопрос о наступлении вовсе не как стратегический вопрос поставлен жизнью сейчас, а как политический, как вопрос перелома всей русской революции. Именно политически и поставили его кадеты в «Государственной думе», – как поставили его еще в субботу вечером, в своем письменном заявлении президиуму съезда Советов, большевики и интернационалисты вообще.
«Судьба России в ее руках, – провозгласил известный пособник Столыпина-Вешателя Маклаков, – и эта судьба решится очень скоро» (верно! верно!). «Если нам действительно удастся наступать и вести войну не только резолюциями, не только речами на митингах и знаменами, которые носят по городу, а вести войну так же серьезно, как мы ее вели раньше» (слушайте! слушайте! это – исторические слова вождя капиталистов: «как мы ее вели раньше»!), «тогда быстро наступит полное оздоровление России».
Это – замечательные слова, которые надо заучить наизусть и продумать много раз. Замечательны тем, что говорят классовую правду. Ее повторил, чуточку иначе, и Милюков, упрекавший Петроградский Совет, «отчего же в (его) заявлении ничего не говорится о наступлении», – подчеркивавший, что итальянские империалисты поставили «один скромный» (ирония г-на Милюкова!) «вопрос: будете ли вы наступать или нет? Причем на этот вопрос они тоже не получили» (от Петроградского Совета) «определенного ответа». Маклаков выразил при этом «свое глубокое уважение» Керенскому, а Милюков пояснил это:
«Я очень боюсь, – сказал Милюков, – что то, что налажено нашим» (верно! нашим, т. е. находящимся в руках капиталистов!) «военным министром, будет опять разлаживаться отсюда и что мы упустим последнее время, когда на вопрос наших союзников, выступаем мы или нет, мы еще можем» (заметьте это «еще»!) «дать ответ удовлетворительный и для нас и для них».
«И для нас и для них» – и для русских и для англофранцузских и прочих империалистов! Наступление «еще может» «удовлетворить» их, т. е. помочь додушить Персию, Албанию, Грецию, Месопотамию, обеспечить сохранение всей награбленной у немцев добычи и отнятие добычи, награбленной немецкими разбойниками. Вот в чем суть. Вот – классовая правда про политическое значение наступления. Удовлетворить аппетиты империалистов России, Англии и проч., затянуть империалистскую, захватную войну, пойти по дороге не мира без аннексий (эта дорога возможна только при продолжении революции), а войны ради аннексий.
Такова суть наступления с точки зрения внешней политики. А Маклаков в приведенной выше исторической фразе определил эту суть с точки зрения внутренней политики. «Полное оздоровление России» в устах Маклакова означает полную победу контрреволюции. Кто не забыл прекрасных речей Маклакова об эпохе 1905 года и 1907–1913 годов, тот из каждой почти его речи получал подтверждение такой оценки.
Вести войну, «как мы ее вели раньше», – «мы», т. е. капиталисты с царем во главе! – вести эту войну империалистов значит «оздоровить» Россию, т. е. обеспечить победу капиталистов и помещиков.
Это – классовая правда.
Наступление, при всех возможных исходах его с военной точки зрения, означает политически укрепление духа империализма, настроений империализма, увлечения империализмом, укрепление старого, не смененного, командного состава армии («вести войну, кап мы ее вели раньше»), укрепление основных позиций контрреволюции.
Совершенно независимо от того, желают они этого или нет, сознают они это или нет, Церетели и Керенский, Скобелев и Чернов – не как лица, а как вожди партий народников и меньшевиков – поддержали контрреволюцию, перешли – в этот решающий момент – на ее сторону, заняли позицию внутри союза для остановки революции и для продолжения войны, «как мы ее вели раньше».
Не надо обманываться насчет этого.
«Правда» № 74, 19 (6) июня 1917 г.
Печатается по тексту газеты «Правда»
Благодарность
Мы очень благодарны шовинистской газете «Воля Народа»{112} за перепечатку в № от 4 июня наших документов о проезде через Германию{113}. Из этих документов видно, что еще тогда мы признали поведение Гримма «двусмысленным» и отказывались от его услуг.
Это факт, и от фактов отговориться нельзя.
А на темные намеки «Воли Народа» отвечаем: не будьте трусами, господа, обвиняйте нас открыто в таком-то преступлении или проступке! Попробуйте! Неужели трудно понять, что отделываться темными намеками и бояться выступить с обвинением со своей подписью – нечестно?
«Правда» № 74, 19 (6) июня 1917 г.
Печатается по тексту газеты «Правда»
Есть ли путь к справедливому миру?
Есть ли путь к миру без обмена аннексий (захватов), без дележа добычи капиталистами-разбойниками?
Есть – через рабочую революцию против капиталистов всех стран.
Россия сейчас ближе всех к началу такой революции.
Только в России возможен переход власти к готовым учреждениям, к Советам сразу, мирно, без восстания, ибо сопротивляться Советам рабочих, солдатских и крестьянских депутатов капиталисты не смогут.
При таком переходе власти можно было бы обуздать капиталистов, наживающих миллиарды на поставках, раскрыть все их проделки, арестовать казнокрадов-миллионеров, сломить их всевластие.
Только после перехода власти к угнетенным классам Россия могла бы обратиться к угнетенным классам других стран не с пустыми словами, не с голыми воззваниями, а с указанием на свой пример и с немедленным, точным предложением ясных условий всеобщего мира.
Товарищи рабочие и трудящиеся всех стран! – говорилось бы в этом предложении немедленного мира. Довольно крови. Мир возможен. Мир справедливый есть мир без аннексий, без захватов. Пусть знают разбойники-капиталисты немецкие с их коронованным разбойником Вильгельмом, что мы не будем договариваться с ними, что захватом их мы считаем не только то, что заграбили они после войны, но и Эльзас и Лотарингию, и датские и польские земли Пруссии.
Захватом русских царей и капиталистов мы считаем и Польшу, и Финляндию, и Украину, и прочие невеликорусские земли.
Захватом английских, французских и прочих капиталистов мы считаем все их колонии, Ирландию и так далее.
Мы, русские рабочие и крестьяне, не будем насильно удерживать ни одной из невеликорусских земель или колоний (вроде Туркестана, Монголии, Персии). Долой войну из-за дележа колоний, из-за дележа аннексий (захватов), из-за дележа добычи капиталистов!
Примеру русских рабочих последуют неизбежно – может быть, не завтра (революции не делаются по заказу), но неизбежно – рабочие и трудящиеся по крайней мере двух великих стран: Германии и Франции.
Ибо обе гибнут, первая от голода, вторая от обезлюдения. Они обе заключат мир на наших, справедливых, условиях вопреки их капиталистическим правительствам.
Дорога к миру лежит перед нами.
Если капиталисты Англии, Японии, Америки попытаются сопротивляться такому миру, тогда угнетенные классы и России и других стран не побоятся революционной войны против капиталистов. В такой войне и они победят капиталистов не только трех, далеко лежащих от России и занятых собственным соревнованием, стран, они победят капиталистов всего мира.
Дорога к справедливому миру перед нами. Не будем бояться вступить на нее.
«Правда» № 75, 20 (7) июня 1917 г.
Печатается по тексту газеты «Правда»
О врагах народа
Недавно плехановское «Единство» (справедливо называемое даже эсеровским «Делом Народа» газетой, единой с либеральной буржуазией) вспомнило закон французской республики 1793 года о врагах народа.
Воспоминание очень своевременное.
Якобинцы 1793 года были представителями самого революционного класса XVIII века, городской и деревенской бедноты. Против этого класса, расправившегося уже на деле (а не на словах) со своим монархом, со своими помещиками, со своими умеренными буржуа посредством самых революционных мер, вплоть до гильотины, против этого истинно революционного класса XVIII века шли войной объединенные монархи Европы.
Якобинцы объявили врагами народа тех, кто «способствует замыслам объединенных тиранов, направленным против республики».
Пример якобинцев поучителен. Он и посейчас не устарел, только применять его надо к революционному классу XX века, к рабочим и полупролетариям. Враги народа для этого класса в XX веке – не монархи, а помещики и капиталисты, как класс.
Если бы власть перешла к «якобинцам» XX века, пролетариям и полупролетариям, они объявили бы врагами народа капиталистов, наживающих миллиарды на империалистской войне, то есть войне из-за дележа добычи и прибыли капиталистов.
«Якобинцы» XX века не стали бы гильотинировать капиталистов – подражание хорошему образцу не есть копирование. Достаточно было бы арестовать 50–100 магнатов и тузов банкового капитала, главных рыцарей казнокрадства и банкового грабительства; достаточно было бы арестовать их на несколько недель, чтобы раскрыть их проделки, чтобы показать всем эксплуатируемым, «кому нужна война». Раскрыв проделки банковых королей, их можно бы выпустить, поставив под контроль рабочих и банки, и синдикаты капиталистов, и всех подрядчиков, «работающих» на казну.
Якобинцы 1793 года вошли в историю великим образцом действительно революционной борьбы с классом эксплуататоров со стороны взявшего всю государственную власть в свои руки класса трудящихся и угнетенных.
Печальное «Единство» (блока с которым устыдились меньшевики-оборонцы) хочет перенять букву якобинизма, не дух его, – внешние проявления, а не содержание его политики. Это равняется в сущности измене революции XX века, измене, прикрытой ложными ссылками на революционеров XVIII века.
«Правда» № 75, 20 (7) июня 1917 г.
Печатается по тексту газеты «Правда»
