Владимир Алексеевич Колганов
Самоубийственное лето
Глава 21. Еремей и его методы
По пути домой Еремей меня поздравил, похвалил за впечатляющую речь, но тут же намекнул, что без его участия и тут не обошлось.
– Так что, тебе удалось её убедить, чтобы вынесла приговор по совести?
– Да нет, я тут как бы ни при чём. Alter ego судьи по моей просьбе задал ей вопрос: «Тебе нравится нынешняя литература, телевидение и кино?» Та отвечает: «Нет, конечно!» «Тогда чего раздумывать? Если не хочешь, чтобы твои дети выросли придурками, послушно исполняющими чьи-то приказы, сама решай, что нужно сделать, чтобы этого не произошло». Вот и вынесла приговор! Похоже, он тебя вполне устроил.
Конечно, жаль судью – ей не избежать выговора от начальства. Однако ради торжества справедливости можно чем-то и пожертвовать.
– Что ж, спасибо тебе за хлопоты!
– Не стоит благодарности, я для того и существую, чтобы помогать. Если не очень зарываешься, я всегда к твоим услугам.
– Да я и то… В общем, стараюсь не выходить за рамки общепринятых приличий.
– Вот это правильно! Во всём нужна умеренность, тогда будет всё в порядке.
Хотелось бы верить, но… Я и сам не знаю, почему, однако то и дело возникает мысль, что предстоят испытания, которые даже Еремей не в состоянии предвидеть. Вот и теперь несмотря на то, что продажи моих книг после суда резко возросли, назревала новая проблема – нельзя же потчевать публику произведениями одного автора, как бы они ни были хороши. Помнится, в романе «Советник президента» я описал ситуацию, когда некто Егор, назначенный советником президента по литературе, вдвоём с помощницей пытался отобрать из произведений никому не известных авторов хоть что-то достойное публикации.
А началось с того, что в течение дня в адрес его офиса поступило около тысячи электронных писем, а в нагрузку к ним – романы, баллады, трактаты по истории Руси, труды, посвящённые исследованию НЛО, гипотезам возникновения Вселенной и способам переустройства общества, не считая сборников кроссвордов и других загадок для изощрённого ума. Пришлось дать на сайте объявление, что присылать можно только художественную прозу, но было уже поздно. На Егора и Катю обрушился шквал, Ниагарский водопад! В результате оказалась полностью забита память компьютера, а совет директоров Mail.ru Group в категоричной форме потребовал оплатить расходы по обслуживанию сервера, который периодически выходил из строя из-за огромного количества писем с мегабайтными приложениями, которые были адресованы Егору.
Увеличивать штат сотрудников было бесполезно – присылали всё, что отвергнуто издательствами, журналами, газетами, интернет-ресурсами. Причём письма шли даже из самых отдалённых уголков страны – с Чукотки и с Балтийской косы. Несколько сообщений пришло из воинской части, размещённой на Новой Земле, но ещё больше – с кораблей, бороздивших просторы Мирового океана. К счастью, какой-то добрый человек догадался запретить использование интернета на воздушных судах, иначе пассажиры, скучающие во время длительного перелёта, завалили бы Егора рассказами о своих дорожных впечатлениях и жалобами на отсутствие в меню «Аэрофлота» горячительных напитков…
Нет, если у меня до этого дойдёт, я наверняка не выдержу. Егор в итоге сдался – он работал в государственной структуре, ну а я… Вроде бы свободен в выборе решения, а на самом деле ситуация не лучше, чем у Егора. Не могу же я бросить всё и заняться чтением трудов непризнанных писателей!
Тут и пришёл опять на помощь Еремей. Когда я рассказал ему о своей проблеме, он ненадолго задумался, и вот предложил оригинальный вариант:
– Думаю, что каждый alter ego мечтает о том, чтобы человек прославился, тогда и ему кое-что перепадёт. Ну а если случится сокрушительный провал, все шишки посыпятся на alter ego – куда глядел, почему не подсказал? Так что в их интересах предостеречь, чтобы сырой материал никто никуда не посылал.
– Сомневаюсь, что все это понимают.
– Ничего, я проведу с ними разъяснительную работу. А кому это делать, как не мне – не каждому довелось работать в паре с талантливым писателем.
Опять он за своё! То хвалит, то намекает на то, что без его участия у меня бы ничего не получилось. Ничего, я потерплю. Главное, чтобы дело было сделано! Конечно, было бы хорошо, чтобы эти alter ego всем прочистили мозги, но тут вот что следует иметь в виду. У каждого «второго я» может быть своё представление о том, как можно осчастливить человечество, а многим это попросту не нужно – был бы счастлив один, то есть самый близкий ему человек, а остальные пусть сами разбираются. Другое дело, если человек попал в беду или может сделать полезное открытие – тогда можно и объединить усилия. Ну а в остальном – каждый сам по себе, и ничего тут не изменишь. Вариант, конечно, есть – это если внезапно поумневший человек, у которого наступило некое прозрение, возьмётся поучать своего alter ego. У меня такое было, но, увы, закончилось ничем – разошлись надолго, как в море корабли. Впрочем, за то время, когда Еремей где-то пропадал, и в его мировоззрении что-то изменилось к лучшему – иногда слушаю и не узнаю. А вдруг мне alter ego подменили?
– Не мели чепухи! По мере того, как твоё сознание переходит на более высокий уровень, то же происходит и со мной. Но это не значит, что эти процессы в одно время происходят. Бывает так, что ты меня опережаешь, а потом совсем наоборот.
– Хочешь сказать, что стал умней меня?
– Вовсе нет! Просто я вступил в ту самую Ассоциацию, и теперь являюсь частью коллективного разума, ну а с ним ни один человек не в состоянии тягаться.
– В этом я уже убедился, но как-то становится не по себе. Ведь нам твердили, что человек – это венец природы, а на поверку вроде бы не так.
– Да, человек слаб, прими это как данность. Вся закавыка в том, что люди далеко не всегда могут между собой договориться, а вот нам сделать это гораздо проще.
– Почему?
– Сам посуди, у нас нет никакого имущества, а значит нечего терять. У нас нет многого из того, что вам не позволяет поступать по совести. Мы никому не завидуем, не лицемерим, у нас и в мыслях нет увести у приятеля жену или написать донос на своего начальника.
– В общем, белые и пушистые…
– Ну, не совсем так, но где-то близко к этому.
Нет, я эти бредни больше слушать не могу:
– Вижу, ты совсем заврался, – и, чувствуя его недоумение, задаю вопрос, что называется, на засыпку: – А разве не вы подсказываете нам, как можно обойти закон, не вы ли подталкиваете к совершению безнравственных поступков ради удовлетворения желаний?
– Так я же и говорю, мы постепенно совершенствуемся, избавляемся от недостатков. Конечно, не всем это удаётся, но в основном… К примеру, разве я за последнее время что-нибудь дурное тебе посоветовал?
– Да нет!
– Вот видишь! Поэтому и приняли меня в Ассоциацию, – и словно бы нехотя признал: – Но, конечно, в семье не без уродов.
И то ладно! То есть плохо, что так, но остаётся надежда, что всё как-то образуется, то есть повезёт и мне, и Анне.
А вот и она – входит в номер отеля, но почему-то крайне озабочена. Спрашиваю:
– Что случилось?
Подходит к бару, наливает рюмку коньяка, выпивает залпом и говорит:
– Видишь ли, в чём дело… Мы должны расстаться.
Ничего не понимаю:
– Это как?
Она подходит ко мне, гладит по голове, и тут… В общем, Анна сообщила, что сына у меня не будет. Не потому, что сделала аборт, но оказалось – что-то с ней не так, то есть вроде бы бесплодна. Вот ведь неожиданный удар!
Понятно, моего отношения к Анне такая грустная новость не изменит, но и её можно понять – это же трагедия для женщины! Неважно, кто в этом виноват, но возникает ничем не оправданное подозрение, что, если бы не наша связь, не случилось бы ничего подобного.
– Нет, Аня, я ничего не понимаю!
– Да что тут говорить? Видимо, я это заслужила.
– Я что-нибудь придумаю.
– Да ничего тут не придумаешь. Я уже была у трёх врачей, все говорят одно и то же.
Вдруг слышу знакомый голос – это снова Еремей:
– Влад, не вешай нос! Не всё ещё потеряно.
– Может, отправить её в Германию, там хорошие врачи?
– Не спеши, я подниму кое-какие связи.
Еремей умолк, оставив меня наедине с Анной. Что ещё могу сказать? Как утешить? Боюсь, что её уже ничто не успокоит.
Глава 22. Дон Жуан и Анна
Когда Еремей вновь заговорил, я поначалу ничего не понял – причём тут Дон Жуан? Мало ему, что этот персонаж не сходил со сцены в течение нескольких веков, не считая беллетристики, так ещё и здесь… В общем, воспринял появление этого субъекта несколько брезгливо:
– Что ещё за дон?
– Вот ты зовёшь меня Еремеем, а мы прозвали одного из своих соратников Дон Жуаном.
– Что, большой ходок?
– Да нет! Специалист по женским хворям.
Опять ничего не понимаю, поэтому и задаю вопрос, который мог бы занять достойное место в Книге Гиннеса:
– Разве alter ego имеет право лечить, не имея диплома об окончании медвуза?
– Формально Ego лечит, а «второе я» только подсказывает, что, да как. Никаких обследований не нужно, сразу выдаёт диагноз и предлагает курс лечения.
– Это что-то нереальное!
– Между прочим, благодаря ему Ego защитило докторскую диссертацию и стало членом-корреспондентом Академии наук, – затем, не ожидая, когда я сказанное им переварю, спросил: – Так я Анино alter ego с ним сведу?
– Попробуй.
Я и тогда сомневался, что получится, а потом, уже после того, как alter ego обо всё договорились, возникла и вовсе полнейшая безысходность… Как ни уговаривал, чтобы она прислушалась к мнению своего «второго я», Анна ни в какую!
– Знал бы ты, что он мне пытается внушить! Да я сроду не обращалась к знахарям!
Не могу же ей сказать, что Дон Жуан работает на лучшего специалиста в этой области. Как ни убеждал, Анна снова за своё:
– Представляешь, я должна пробежаться голышом по утренней росе, и всё будет в порядке. Чушь собачья!
А вот я бы посмотрел – зрелище было бы занятное!.. Впрочем, шутки в сторону – что делать дальше? Ну приведу её к Ego Дон Жуана, так он замучает всякими анализами, МРТ, КТ, УЗИ, а в итоге предложит то же самое, поскольку Дон Жуан на этой методе настоял. Как ни крути, но «стриптиза» ей никак не избежать – но тогда зачем деньги тратить попусту?
В итоге я сделал так. Отправились на дачу к моему приятелю с Физтеха – он дал мне ключ, а сам приедет лишь на выходные. Что ж, надеюсь, мы управимся.
Ночью лежим в постели, ещё не пришли в себя после любовных игр. Вижу, за окном занимается заря… И тут я закричал:
– Мышь!
Анна сразу не вполне врубилась:
– Что?
– Мышь забралась в нашу постель!
И вот в чём была, то есть совсем без ничего, Анна пулей вылетает из дома, бежит по лужайке, я за ней, кричу:
– Мышь догоняет!
Она прибавила ходу, и только после того, как сделали несколько кругов по траве, до неё дошло. Остановилась и влепила мне пощёчину:
– Это для того, чтобы ты больше мне не врал.
А через несколько дней, после нового обследования, стало ясно, что у неё всё теперь в порядке.
И вот Анна спрашивает:
– Влад! Что это было?
А что я могу сказать – сам не понимаю, что произошло. Как этого удалось добиться, убей бог, в этом разобраться не могу! Сказал лишь, что не обошлось без вмешательства Еремея, но Анне этого показалось мало – требует всё подробно разъяснить. И она права! Ведь речь идёт о нашем сыне, а потому они всё должны нам рассказать, иначе так и будем жить в сомнении, ожидая какого-то подвоха.
Понятно, что Еремей слышал этот разговор, но что он может сообщить, не имея медицинского образования? Думал долго, а потом решился:
– Ладно! Вообще-то, я не должен этого делать, но с учётом важности возникшей ситуации, рискну. У нас есть такая опция: в исключительных случаях Ego с моей помощью может как бы влезть в чужие мозги, чтобы побеседовать там с alter ego. Если Анна готова, я это устрою.
– А кто куда будет влезать?
Слышу, Еремей похохатывает:
– Я вижу, ты слегка отупел от всех этих переживаний. Конечно, Ego Анны в подсознание доктора наук. Ну а там его «второе я» всё ей подробно растолкует.
И что этот Дон Жуан в личине alter ego ей наговорит? Где гарантия, что не настроит её против меня? Знаю я этих донжуанов, сам когда-то такой был, ну или что-то в этом роде.
– Нет! Я категорически против.
– А что Анне скажешь?
– Ничего!
– Вряд ли Анна от тебя отстанет. Будет долбить и долбить, как дятел по голове, пока…
Да я и сам понимаю, что любая женщина может довести любого мужика до белого каления. Вот потому и пытаюсь найти выход из этой ситуации:
– А может, сам член-корреспондент всё ей расскажет?
– Я же тебе объяснял, что он не в курсе. Может, конечно, наговорить всякой наукообразной ерунды, в лучшем случае, скажет, что те врачи, к которым Анна прежде обращалась, совершили грубую ошибку. И что тогда? Зная характер Анны, думаю, что она обратится в суд.
Этого только не хватало! Одно дело – судиться с Ведьминским для пиара, но поднимать руку на врача… Три опытных специалиста окажутся на скамье подсудимых, и что в итоге? Как бы ни закончился суд, Анна настроит против себя всю медицинскую общественность, а ведь ей ещё жить да жить. Вот потому и согласился:
– Ладно! Пусть её Ego лезет, куда хочет.
Если б я знал, чем эта авантюра завершится, согласился бы слушать Анино нытьё всю оставшуюся жизнь! Конечно, если в допустимых дозах.
Всё должно было произойти на следующий день. С утра я места себе не находил – неужели так влюблён? В этом нет ничего необычного, даже для меня, но тут не так, как прежде – эмоции просто зашкаливают! А потому, что я могу лишиться ещё неродившегося сына…
Эта мысль появилась вроде бы сама собой, и, сколько ни пытаюсь, не в состоянии выкинуть её из головы. Еремей не мог её подбросить – ему это явно ни к чему. Так откуда же она взялась? Неужели я стал читать чужие мысли и вот узнал, что задумал этот Дон Жуан? Или это плод моей фантазии, моего извращённого ума, не похожего ни на чьи другие? Наверняка тот мозгоправ мне удружил, когда лет двадцать назад я оказался в его клинике. Экспериментатор хренов! Ему бы только статейку написать, а мне теперь невыносимые страдания!
Возможно, доктор ни при чём, но кто тогда? Кого винить в том, что должно произойти? Похоже, только самого себя за то, что прожил не вполне праведную жизнь – не с тем дружил, не тех любил, а с теми, кого бы стоило любить, даже не успел, если уж по правде, познакомиться. Тут вспомнил, что именно эти слова возникли в моей голове ещё тогда, вскоре после первой встречи с Лулу. Так может быть, это звонок из прошлого? Кто-то из тех, кого невзначай обидел, мстит?
Анна ещё вчера уехала к себе домой – сказала, у неё есть какие-то дела, что вполне естественно – полить засохшие цветы или убраться в комнате. Когда я предупредил, что некое alter ego всё ей объяснит, сразу не поверила, что подобное возможно. Но я напомнил про тот странный мир, в котором мы оказались после бегства от похотливого вельможи, и Анна согласилась выслушать всё, что ей внушат, и обещала, что не будет торопиться с выводами…
Она вошла незаметно, словно бы чья-то тень проскользнула в комнату. Сидит теперь передо мной, не зная, с чего начинать рассказ. А я смотрю на неё и жду окончательного приговора.
Анна еле слышно говорит:
– Влад! Зря я всё это затеяла. Конечно, он меня обрадовал, сообщив, что сын будет рождён здоровым, но остальное – это какая-то парапсихология. Он утверждает, что сильный организм сам может справиться с любой болезнью, если только пробудить его внутренние силы. Ну как я могу поверить, что та беготня по утренней росе может вызвать такой неожиданный эффект? Что ты об этом думаешь?
Ну что сказать, если мысли вовсе не о том? Всё же попытался произнести что-нибудь разумное:
– Он отчасти прав. Ведь ты хотела ребёнка?
– Да!
– Значит, готова была бороться за него, но нужен был какой-то внешний или внутренний толчок. Я не знаю, как это работает, но ведь получилось!
– Пожалуй, ты прав. В конце концов, важен результат, а не причина.
Анна замолчала, а я жду, когда произнесёт те самые слова. И вот дождался:
– Ещё он сказал, что это не твой сын… Но я не поверила его словам, и всё, на этом ставим точку!
Я не возражал.
Глава 23. Ещё не поздно?
Бывает так, что уже не ждёшь ничего хорошего от жизни, но вдруг словно бы солнце выглянет из-за туч, и сразу всё вокруг преображается. Вот и теперь… Только не могу понять, за что мне такое счастье, чем я его заслужил. А может, просто выпала удача?
Тем временем дело движется, издательство не то чтобы процветает, но есть надежда, что мои книги помогут пробуждению в людях лучших чувств, хотя желаемый эффект будет лишь через много поколений. Если бы не проблема с возвратом денег Моне Идельсону, можно было бы радоваться жизни, ну а пока надо как-то изворачиваться, лгать, мол, подожди чуть-чуть и попадёшь в свой американский рай на вполне легальных основаниях. Конечно, не по себе оттого, что приходится делать благое дело не вполне чистыми руками, но так уж устроен этот мир, ничего тут не поделаешь.
И тут у меня возник вопрос: почему? То есть как уникальные способности могут сочетаться с притворством, ложью, с презрением к окружающим, ну и далее по списку… Тут речь не обо мне – я относительно своих «нравственных устоев» никогда особых иллюзий не испытывал, но вот, к примеру, этот член-корреспондент… С одной стороны, вроде бы полный бездарь, но с помощью своего «второго я» помогает людям, хотя не может толком объяснить, как это происходит. Ну ладно, и на том спасибо! Однако чем тогда объяснить попытку его alter ego внушить Анне, что я не отец её будущего сына? Ведь, когда он родится, это легче лёгкого проверить, но почему-то врёт. А что если доктор наук глаз на Анну положил?.. Вот только конкурента мне и не хватало.
Честно скажу, бороться за любовь женщины – это не в моих привычках. Не потому, что лень – нет, просто не хочу быть слишком уж навязчивым. Пусть сама выбирает, кто ей мил! Но тут совсем другое дело – Анна должна родить мне сына, то есть родит она теперь уже без моего участия, но воспитывать его на первых порах я должен сам… Постой, постой! Ведь Еремей мне говорил, что переселится в моего наследника – не означает ли это совпадение по времени моей смерти и его рождения? Как же я раньше не догадался? Получается, что для меня рождение сына и есть акт самоубийства…
– Влад! Ты не прав. Мозг малыша ещё не приспособлен для общения со мной, и пройдёт немало времени, когда этот момент наступит. Тут всё зависит от того, как быстро пойдёт его развитие, так что время у тебя ещё есть.
Может быть, и есть… Но если бы принял решение ещё восемь лет назад, всё было бы иначе – не пришлось бы считать, сколько мне ещё осталось и успею ли сделать всё, что наметил для себя. Речь не только о рождении и воспитании сына, но и о том, что пытаюсь нести уму и сердцу людей с помощью издания своих книг. А вместо этого, прихватив Лулу, то есть Катрин, улетел с ней на Таити. Ну почему так поступил?
– Я думаю, ты был слишком занят личными проблемами. Совсем недавно вновь обрёл Лулу и хотел в полной мере насладиться близостью с любимой женщиной. Ну а ещё разочарование от того, что происходило тогда в стране. Вспомни, ведь из-за тебя погиб человек, причём только потому, что был в чём-то не согласен с действующей властью.
Как не помнить – до сих пор себя корю! Но что же изменилось для меня сейчас?
– Нужен внешний или внутренний толчок, ты же сам это Анне говорил! И вот сначала беда, которая грозила Анне, а затем и я подсуетился…
– Ну да, ты выдвинул мне ультиматум – помогаешь мне и Анне выпутаться из сложной ситуации, а мы совместными усилиями произведём на свет ребёнка. Кажется, речь шла ещё и о Втором пришествии.
– Да, на твоего сына у нас огромные надежды. Но ты и сам тоже постарался. Создание издательства – это твоя личная инициатива.
– Но почему же не тогда, не восемь лет назад?
– Влад, ну что заладил? Я же говорю – тогда у тебя что-то не срослось. Да и лучшие книги ты позже написал.
– Лучшей была первая.
– Думай, как хочешь, но у тебя есть возможность всё исправить. Только не надо ни о чём жалеть. Дон Жуан говорит, что это вредно для здоровья.
Опять этот субъект! Ну явно же Анну у меня задумал увести… Но для чего? Ведь она не ему, а Ego в лице доктора наук достанется. Ну разве что Дон Жуан замыслил акцию – поменяться местами со своим Ego. Почему бы нет? Спрашиваю у Еремея:
– Это в принципе возможно?
Тот задумался…
– Теоретически да.
– Что значит теоретически? Вот у тебя такие мысли появлялись?
– Зачем? Мне и так хорошо. Ну и потом это крайне сложная и рискованная операция.
– Что-то вроде лоботомии?
– Да нет! Скальпель тут совершенно ни при чём. Такое возможно только в нашем мире, там, где ты вместе с Анной побывал.
– Где достаточно одного желания, чтобы мысль реализовалась?
– Не так всё просто. Во-первых, для того, чтобы это проделать, желание должно быть обоюдным.
– Что-то вроде рокировки?
– Называй, как хочешь… А во-вторых, ни одно Ego не согласится, чтобы это было навсегда. Однако таких гарантий никто и никогда не даст, отсюда и огромный риск.
А если нет альтернативы? Если Дон Жуан пригрозил своему «хозяину», что перестанет помогать? Тогда конец карьере знаменитого врача, его не возьмут на работу даже санитаром! Так что Дон Жуану победа обеспечена. После этой рокировки он вдоволь «порезвится» с Анной – при его уникальных способностях нетрудно затащить в постель любую женщину, ну а когда та изрядно надоест, вернётся на своё законное место. Вполне жизнеспособный вариант. Но до чего же это гадко!
Есть ли возможность помешать? Судя по всему, Еремей умывает руки – не хочет ссориться с членами Ассоциации. Впрочем, Анна говорит, что не верит Дон Жуану… А вдруг своё отношение к нему изменит? В общем, куда ни кинь, тут всюду клин. И возникает ощущение: сколько ни пиши хороших книг, ничего в нашей жизни не изменится. Всё потому, что есть силы, которым наплевать на мораль, которым не знакомы муки совести, у которых есть одно желание – делать то, что в голову взбредёт. А попробуешь их призвать к ответу, скажут – всё это для блага человечества.
