Владимир Алексеевич Колганов
Антифарм
Глава 5. В лабиринте
Как-то после митинга, на котором я снова произнёс зажигательную речь, шёл домой. Шёл через парк мимо Воронцовского пруда, и вдруг в кромешной тьме наткнулся на какой-то монумент – бронзовый мужик стоит на постаменте, вроде бы всё, как полагается… Вот только личность мне совершенно не знакома. Подсветил фонариком – вижу надпись: «Друг собаки». Ну вот зачем собаководам памятники ставить? Будто нет более достойных представителей человеческого рода. Впрочем, если бы на краю пруда увидел бронзовое чучело в мундире, сидящее на боевом коне, тогда и впрямь пришлось бы возопить: «Куда же катится российское монументальное искусство?!»
Вот так, от митинга до полного разочарования и проходит каждый день. С утра – готовить сбор подписей в поддержку наших кандидатов на выборы в Госдуму, днём – скитание по кабинетам, где некая въедливая дама снова в оформлении документов обнаружит какие-то неточности. То запятой в них не хватает, то печать нечёткая, то протокол учредительного съезда неправильно оформлен – якобы не учтены новые требования, введённые не далее, как полчаса назад. Да чтобы вынести эти девять кругов бюрократического ада, надо быть здоровее африканского слона и увертливее зайца!
Ольга на митинг не пошла – весь день сидела у компьютера. Её поле деятельности – интернет, все популярные ресурсы, от фейсбука до «Тик-Ток». Что поделаешь, надо использовать все доступные возможности для агитации за «Счастливую Россию». Да уж, создать новую партию – это не то, что учредить фирму по продаже китайского ширпотреба или открыть курсы по обучению пенсионеров работе на компьютере. Тут прежде всего надо обеспечить просветление в умах, иначе все старания напрасны. А потому что головы набиты слухами и ещё бог знает чем.
Днём в автобусе подслушал разговор:
– Говорят, будто власть в стране переменилась. А от нас скрывают…
– Такого в принципе не может быть!
– Я вас уверяю! Всех министров и депутатов посадили под арест, а военных комиссаров вместо них назначили.
– Брехня! Никогда в это не поверю.
– Так ведь министры госдепу продались, это факт!
– Да нет, они работают на китайцев.
– Китай-то здесь причём?
– Так ведь новый гегемон…
– Только гегемона нам и не хватало! Я вот в Турцию собрался, а что теперь? Делать пластическую операцию и красить кожу в жёлтый цвет?
– Это уже слишком! Достаточно выучить их язык.
– Да там восемьдесят тысяч иероглифов! Мне и ста лет не хватит…
– Тогда примите китайское гражданство.
– А это мысль! Только как без языка-то?
– Можно прикинуться глухонемым…
Я сошёл на следующей остановке, поэтому конца этого разговора так и не услышал. И ведь не два сатирика соревновались в остроумии – там всё было на полном серьёзе!
Ну вот как тут поступить? Таким ничего невозможно объяснить, и в нашу партию их никакими пряниками не заманишь. Да, судя по всему, деменция заразна, а в результате люди увядают, как цветы. Грустная история, и ничего тут не поделаешь. Помнится, на съезде народных депутатов кто-то прокричал: «Страна, ты одурела!» С тех пор только ещё хуже стало. Всё потому что дурят людей, втюхивают в голову примитивные идеи. Либерализм, плюрализм, демократия, патриотизм… Ну вот и я, хочу сделать людей счастливыми, а что такое счастье? Каждый понимает это по-своему: одному достаточно, чтобы ему просто не мешали жить по своим нравственным и иным понятиям, а другой только и мечтает о том, чтобы всех построить по ранжиру и двинуться в путь к светлому будущему под руководством мудрого вождя. Вот я и говорю – всем невозможно угодить.
Должен признаться, что решение создать свою партию возникло в моей голове не сразу. Конечно, если тебе делает предложение один из представителей власти, это впечатляет, но вслед за тем возникает мысль: смогу ли после всего того, что со мной случилось, стать политиком? Сначала чуть не оказался на скамье подсудимых за преступления, которые не совершал, скрывался в эмиграции, ну а затем… Страшно вспомнить! Всё потому что попал, как кур в ощип – пришлось даже поработать «стукачом, иначе бы точно посадили. Мало мне издевательств от «государевых людей», так теперь лезть в самое нутро, и для чего – чтобы на навозной куче зацвели тюльпаны?
Это было первым впечатлением, а потом… Потом решил: почему бы не попробовать? А после того митинга, где получил поддержку многотысячной толпы, последние сомнения отпали. Да и какие могут быть сомнения? Оля теперь со мной, и есть уверенность, что вместе мы сможем сделать то, на что другие оказались не способны.
Если бы не проблема с финансированием, всё могло быть по-другому. Никогда бы не подумал, что придётся идти на поклон к «денежным мешкам». А поначалу совсем худо было. Моих сбережений и того, что выделили из Фонда поддержки молодёжных организаций, хватило только на аренду помещения в подвале нашего дома. К счастью, председатель ЖСК сжалился – цену запросил ниже рыночной. Что называется, поступил по-божески, хотя и убеждённый атеист – из тех, кто ходит на митинги под красным флагом, символом единения всех угнетённых пролетариев. Впрочем, уступил в цене он неспроста.
Как-то поздним вечером Кондрат Антипович явился в наш подвал и, посмотрев по сторонам, скорчил презрительную рожу:
– Так, ребятушки, и до второго пришествия будете перебиваться с хлеба на воду. Я это к тому, что, не имея солидной материальной базы и опыта революционной борьбы, не освоив методику воздействия на массы, вы ничего не сумеете добиться.
Я уже догадался, к чему он клонит, но сделал вид, будто его слова меня заинтересовали. Негоже ссориться с нашим благодетелем.
– И что вы посоветуете? С чего начать?
Кондрат Антипович почесал в затылке, почмокал губами и, наконец, изрёк:
– Если штудировать классику марксизма-ленинизма, на это у вас слишком много времени уйдёт. А вот устроить встречу с руководством нашей партии, это я могу. Там у меня дружок служит на подхвате у вождя. Вы не сомневайтесь, в лице Герасим Агафоныча найдёте не только опытного пропагандиста-агитатора, но и мудрого наставника… Так на какой день назначать аудиенцию?
Что ж, с профессионалами я прежде не общался, почему бы не попробовать? Пусть меня научат! Смутило лишь то, что предложили самому выбрать день для личной встречи. Видимо, меня там ждут, причём с явным намерением приобщить к делу построения коммунизма, или как там у них теперь это называется. Договорились на следующий день…
И вот уже вхожу в тот самый кабинет, где восседает «вождь». Пушкин, герб СССР, знамя Победы и Родина-мать во всей красе. Судя по всему, Ильич уже не в моде. Это первые впечатления, ну а дальше видно будет. Герасим Агафонович крепко пожал мне руку и сразу же, без предисловий, взял быка за рога:
– Ну что, Станислав Евгеньич, будем омолаживать состав?
– Вы это о чём?
– Да вот, скажу вам по секрету, партия стареет, желающих воплотить наши идеалы в жизнь становится всё меньше. Так что ваше заявление рассмотрим в ускоренном порядке, а кандидатский стаж сократим до минимума. Как вам такой расклад?
Я в шоке. Всё потому что подобного напора никак не ожидал.
– Герасим Агафоныч! Боюсь, я не готов…
А он и бровью не повёл, словно бы меня не слышит, и продолжает о своём:
– Поставим вас на довольствие. Помещение, оргтехника, персональный автомобиль с водителем… Вам какая марка подойдёт? BMW или лучше «ситроен»?
Он шутит, что ли? Только и смог произнести:
– С чего бы это?
Но вот, наконец-то, предложил присесть, секретарю дал указание чаю принести, и только тогда решил снять дымовую завесу со всего того, что здесь наговорил:
– Ходят слухи, что там, наверху, намерены сделать из вас преемника.
– Это невозможно!
– А почему бы нет? Коррупция опутывает всю страну, полиция и прокуратура с этим не справляются, и только вам, практически в одиночку удалось разоблачить гнездо врагов в правоохранительной системе. Так что хочешь не хочешь, а придётся соответствовать.
Я молчу, потому что по-прежнему ничего не понимаю. А «вождь», словно нарочно, не переставая говорит, даже не даёт опомниться. Твердит о том, что только коммунисты способны победить коррупцию, что только пролетариат, вооружённый идеями равенства и справедливости, поставит на место всё это жульё. Видимо, речь идёт о расстрельной стенке. Ну а в итоге – вишенка на торте:
– Вот я и предлагаю объединить усилия.
Теперь понятно, что Герасим всё наврал, хочет заманить меня в ловушку. Думает, размякну, соглашусь вступить в их партию, а там из меня будут верёвки вить и с моей помощью экспроприировать экспроприаторов. Нет уж, не дождётесь!
Не помню, как закончил разговор – вроде бы сказал: «подумаю». И только на улице, хлебнув свежего воздуха, окончательно пришёл в себя… Надо же так растеряться, чуть не влип. Ведь ещё чуть-чуть и он мог меня уговорить, а там… Страшно представить! Впредь наука – с политиками быть настороже.
Глава 6. Болевая точка
Тут вот что странно – неужели и впрямь без меня невозможно обойтись? Раньше на демонстрации ходили с портретами Ленина и Сталина, а теперь я буду у них чем-то вроде иконы, рядом с ликом Андрея Первозванного. Трудно поверить, что никого посимпатичнее так и не нашлось.
Сегодня позвонили из другой партии – тоже агитируют, обещают второе место в списке кандидатов, и ещё какие-то там блага. Всё честь по чести – кое-что перепадёт от спонсоров, да ещё подачки от тех фирм, интересы которых партия лоббирует. Ну а когда тамошний вождь уйдёт на заслуженный покой, мне его место гарантируют. Вот, прям, водрузят на трон и будут на меня молиться… Замечательная перспектива!
Чем же наша партия отличается о них? Что мы можем людям предложить, кроме лозунгов? Да, есть программное заявление, но этот текст не более конкретен, чем слова известной песни. Хотим перемен! И дальше всё примерно в том же роде…
Если бы не Андрей, мы так бы и топтались на месте. Появился он в нашем подвальчике как-то вечером, когда мы вместе со всем активом ломали голову – чем бы таким публику удивить, как бы себя пропиарить?
И вот я меряю шагами комнату, словно бы только так может возникнуть нужная нам мысль, и отвергаю одно за другим все предложения, которые слышу от своих соратников:
– Нет, так нельзя. Мы пытаемся идти тем же путём, на котором многие уже потерпели неудачу. Нужны свежие идеи. А для начала надо найти ту болевую точку, нажав на которую, мы сможем вызвать ответную реакцию и от властей, и от потенциальных избирателей.
Тут-то Андрей и предложил свою идею – такое мог учудить только левый радикал, который когда-то строил баррикады, участвовал в стычках с ментами и устраивал протестные акции по любому поводу. То, что он сказал, поначалу не укладывалось в голове – разве можно поднять руку на святое, на то, без чего многие уже не представляют своей жизни. Но Андрей уже завёлся, его никак не остановить:
– Это же мафия! Они дурачат доверчивых людей, продают им пустышки за тысячу рублей.
– На каждое лекарство есть сертификат качества…
– Да у них всё схвачено. И в Минздраве, и в Роспотребнадзоре… Бесполезно жаловаться!
– Так что ты предлагаешь? Обходиться без лекарств?
– А знаешь ли ты, как рождается идея создания нового препарата? Сначала выясняют, какие болезни имеют наибольшую распространённость в мире, против какой из этих болезней нет эффективных лекарств и какая из них вызывает наибольшие страдания. Затем следует изучить научные публикации, выполненные в этой области – это поможет теоретически обосновать положительный эффект от нового лекарственного средства. Теперь дело за малым – организовать выпуск препарата, который, по возможности, не вызывает побочных явлений.
– И что это будет?
– Всего-навсего плацебо… Таких фиктивных лекарств десятки тысяч во всём мире.
– Этого не может быть! Откуда ты всё знаешь?
– Так я же на медика учился, пока не вытурили с третьего курса за участие в протестных акциях. Говорят: как же собираешься лечить людей, если то и дело лезешь в драку? Да от тебя пациенты будут шарахаться, как от ненормального…
– Наверно, обиду затаил, вот и катишь бочку на людей, которые рискуют своё здоровье потерять, чтобы помочь несчастным людям.
– Такие тоже есть, хотя для многих медицина стала промыслом, а не священным долгом, основанным на клятве Гиппократа. Но речь ведь не о них. Они же сами не способны выяснить, насколько полезен или хотя бы безвреден препарат. Это можно проверить только опытным путём. Я вот недавно лоханулся. Ухо заложило, пошёл в аптеку, посоветовали импортное средство – какой-то гель, который нужно залить в ушную раковину. Всего пять доз по десять миллилитров, а стоят тысячу рублей!
– И как, помогло?
– Да ни фига! Потом отдал в лабораторию приятелю, вместе с ним на лекциях сидели и препарировали трупы, и вот оказалось, что в этих тюбиках обыкновенный вазелин. Ну, может быть, ещё пару капель какого-то вещества добавили. А попробуешь их засудить, это если денег хватит, тебе под нос сунут сфабрикованные данные испытаний на сотнях пациентов… Такие вот дела.
– И всё же ты не прав, Андрей! Есть много лекарственных препаратов, без которых нам с болезнями не справиться.
– Вот только всех побочных явлений мы не знаем. Одно они лечат, а другие болезни провоцируют.
– Тут уж приходится выбирать меньшее из зол, чтобы хотя бы так продлить жизнь человеку.
– Да я не против… Но мафия есть мафия!
– И что ты предлагаешь?
– Надо нанести удар, чтоб впредь им неповадно было!
Спор затянулся за полночь, шёл с переменным успехом, но, слава богу, обошлось без потасовки. Особенно рьяно защищала Андрея моя Оля – видимо, в душе так и осталась радикалом. Да вот и я под её влиянием готов признать, что Андрей оказался в чём-то прав.
В итоге ему удалось нас убедить. Что ж, если нет других вариантов… В общем, понеслось! Уже на следующем митинге я произнёс речь – такой ещё не слышала Москва. Даже то самое первое моё выступление не сравнится с тем, что было в этот раз. Всё было так, как будто этих слов и ждали от меня многие их тех людей, что пришли на митинг.
Понятно, что слово «мафия» я не решился произнести – тут же адвокаты фармкомпаний состряпают иск о защите чести и достоинства, и вместо организации предвыборной компании я буду вынужден собирать доказательства своих обвинений. А где же их возьмёшь? Всё кажется достаточно очевидным, но для доказательства этой очевидности потребуются колоссальные усилия. А времени, по сути, нет – ведь дурят же людей, и с этим надо покончить уже сейчас, а не в отдалённой перспективе.
Конечно, часть публики была шокирована моими откровениями, словно бы я открыл им истину, которую прятали от них, поскольку не всякий человек воспримет это адекватно. Ну разве можно поверить в то, что все мы лишь заложники интересов мафии, а власть вольно или невольно ей подыгрывает? И всё же многие меня поддержали – судя по всему, наболело, но разобраться, в чём причина, так и не смогли.
А вот что я сказал уже в финале своей речи:
– Пора бы нам понять, что многих наших бед могли бы избежать, будь мы менее доверчивы. Нам постоянно внушают, что можем заболеть в любой момент. Будто мы слабые и неразумные, будто каждому из нас нужна собака-поводырь, иначе мы и шагу не пройдём – споткнёмся, упадём, расшибём в кровь голову… А в результате возникает неверие в себя и мы становимся слабыми и беззащитными, игрушками в чьих-то недобросовестных руках.
– И что вы предлагаете взамен?
– Прежде всего, нужно устранить причину, исключить вредное воздействие на нас. Для этого недостаточно просто выключить телевизор или не читать газет. В этом мире невозможно спрятаться от потока лживой информации, он настигнет нас везде. Поэтому единственный выход состоит в том, чтобы взять власть в свои руки, причём вполне легитимным путём, а уж тогда мы наведём в стране порядок…
Такой поддержке могла бы позавидовать любая партия. Словно бы грянул гром, и внезапно наступило просветление в умах – всё оттого, что явился к ним мессия и принёс новую религию… Нет, на самом деле всё не так. Для начала нужно дать надежду людям и получить поддержку на ближайших выборах, ну а там посмотрим, что получится.
Глава 7. Мега-провокация
Прошло несколько дней. Мы находились под впечатлением достигнутых успехов – всё потому что на митингах всё больше народу собиралось, а партийная казна пополнялась пожертвованиями и отдельных граждан, и даже небольших коммерческих компаний, которые, судя по всему, сделали ставку именно на нас. Понятно, что этому предшествовали переговоры, на которых я разъяснял политику нашей партии в экономической сфере, и похоже, что их всё устраивало.
Но вот однажды пригласили на встречу с руководством крупной нефтегазовой компании. Неужто власть дала отмашку, и теперь нам будет обеспечено финансирование на самом высшем уровне? Всё бы ничего, но вот вопрос – что потребуют взамен?
Встреча проходила в одном из номеров Президент-отеля – видимо, глава фирмы не хотел раньше времени афишировать наши отношения. Интересы фирмы представляли два топ-менеджера. Один – рыжий, а другой – обритый наголо. Явились в сопровождении вертлявой девицы – она только и делала, что строила мне глазки. Можно подумать, что речь идёт о сватовстве, а не о деловом сотрудничестве.
– Позвольте представиться. Я Марк Каррадо, вице-президент по аудиту, а это Умар Альбертович, он возглавляет службу безопасности, – и словно извиняясь: – В таком серьёзном деле нам без проверки вашей личности никак не обойтись.
– Я понимаю.
– Ну а это Венера Венедиктовна, статс-секретарь.
Сказал бы уж просто – секретарша, а то какую-то статс-даму выдумал. Тут она и говорит:
– Станислав Евгеньич! А как вам такая перспектива – занять пост начальника управления инвестиций в нашей компании? У вас огромный опыт, а я бы помогла на первых порах, – и словно бы на что-то намекая: – Думаю, у нас получился бы замечательный альянс…
Рыжий так и подскочил, чуть не свалился с кресла:
– Венера! Что ты себе позволяешь? Не встревай, когда тебя не просят!
Обиделась. Я бы на её месте влепил этому рыжему пощёчину, но тут всё иначе, видимо, субординация не позволяет. Да уж, вылезла со своей инициативой раньше времени, не утерпела.
Поначалу пришлось услышать немало комплиментов в адрес нашей команды, ну а меня расхваливали на все лады – будто я Цицерон и Сократ в одном флаконе. Но вот прелюдия закончилась, и вице-президент компании словно бы сменил пластинку, поставив вместо бравурной музыки похоронный марш:
– Тут вот какое дело, Станислав Евгеньич. Сведения о вас весьма неутешительные. Бежали из-под следствия, жили за границей, а после того, как вас завербовали «органы», долгое время трудились «стукачом», пока не сдали с потрохами всё руководство крупной госкомпании, без всяких исключений. Не самый приятный послужной список, это мягко говоря.
– Но всё было не так!
– К сожалению, документы свидетельствую об обратном. Даже странно, что толпа до сих пор вас носит буквально на руках. В такой ситуации с нашей стороны было бы полным безрассудством налаживать сотрудничество с вашей партией.
Я слушаю, жду, что ещё он скажет, а где-то в глубине сознания возник вопрос: кого же он мне напоминает? Был один такой, но этот рыжий и с усами, а тот жгучий брюнет с крохотной бородкой…
– Простите, ваша фамилия, кажется, Каррадо?
– Да, так и есть. Я же вам сказал…
– Знал я одного Каррадо, работал вместе с ним в солидной фирме.
– Так это же Алан, мой брат! Сейчас он уже во Франции… Пришлось, знаете ли, ретироваться, а то ведь руководство той компании оказалось под судом. Очень грустная история! Ну кто же мог знать, что там одно ворьё? Да вот и вы оттуда драпанули.
– Я могу всё объяснить…
– Вот только этого не надо, мы же не на следствии, – он сделал паузу, переглянулся со своими спутниками и продолжал: – На данный момент дело обстоит так. Мы готовы закрыть глаза на все ваши художества, но при одном условии. Вы распускаете всю свою команду, ну а взамен мы вам подберём более надёжный персонал. Венера Венедиктовна этим и займётся, у неё в таких делах богатый опыт.
– Но это рейдерский захват!
– Ох, только не надо громких слов. Мы делаем вам выгодное предложение, а вы лезете в бутылку. Поймите же, мы не может деньги выбрасывать на ветер, нам надо знать, на что вы их расходуете.
– Я готов предоставлять отчёт о расходах по итогам каждого квартала.
– Увы, этого явно недостаточно. Нечто подобное мы уже проходили. Вложили кучу денег в одну футбольную команду, отчётность вся в порядке, а золотых медалей как не было, так и нет. Всё потому что менеджмент у них никуда не годный.
Вице-президент чуть не прослезился, можно подумать, что платил футболистам из своего кармана. И что теперь – спортивным директором назначат финансиста, а разрабатывать тактику игры на футбольном поле станет специалист по глубоководному бурению? Ну а в нашем случае…
– Я так понимаю, что программу партии мне нужно будет переписать под диктовку Венеры Венедиктовны…
– Само собой! Вы там чёрт-те что наворотили, а нам придётся отвечать?
Я так и знал! Эти тоже планируют использовать меня в качестве иконы.
И что теперь делать – послать их куда подальше? Чтобы натравили на меня налоговую, потом санинспекцию, пожарную охрану… Чего доброго, дойдёт до уголовников – встретят в тёмном переулке и придушат! А что вы думаете – разве этот монстр российской экономики может смириться с поражением? Но ведь мой отказ будет воспринят только так. Потому и сказал:
– Я должен подумать.
– Что ж, думать никому не вредно. Только не затягивайте с решением вопроса.
На том мы и расстались. И вот теперь сижу у стойки бара и думаю: а на фига всё это мне сдалось? Ежу ясно, что их не переиграть. Однако не смогу себе простить, если хотя бы не попытаюсь что-то сделать.
Что ж, я тянул с ответом, сколько мог, но через неделю позвонила Венера Венедиктовна:
– У меня есть для вас деловое предложение.
– Так мы вроде бы всё обсудили.
– Это не связано с делами нашей фирмы. Дело в том, что вы мне симпатичны, и я нашла другого спонсора. Да просто жаль, если ваш замечательный проект рухнет из-за отсутствия необходимых средств.
Что ж, хотя эта Венера не в моём вкусе, чего не сделаешь ради реализации своих идей.
Встретились там же, но не в номере, а в ресторане. Как ни странно, на этом настояла она, ну а я, конечно же, не возражал – кто знает, что случится, если останемся наедине. Нет, Ольге я не смогу изменить ни при каких условиях!
Ну вот сидим, потягиваем вино, а я всё жду, когда же она, наконец, к делу перейдёт. Наконец, не выдержал и говорю:
– Венера Венедиктовна! Так у вас есть что-то для меня или вы хотели просто скоротать вечерок в приятном обществе?
Тут она улыбнулась и достаёт из сумки пакет:
– Здесь всё. Как мы и договаривались.
Когда речь идёт о деньгах на благое дело, как-то не задумываешься о том, почему вот так, за столиком в ресторане, и почему пакет, а не договор, оформленный по всем правилам. Но только я взял этот пакет, как подскочили сзади, заломили руки за спину и куда-то повели.
И вот опять сижу, как тогда в аэропорту после возвращения из эмиграции, а передо мной снова двое – один в форме, другой в штатском. Он, похоже, из «конторы». Тот, что в форме, говорит:
– Гражданин Авдеев, вы обвиняетесь в вымогательстве крупной суммы денег.
Я ничего не понимаю:
– У кого? Мне ли под силу шантажировать представителя крупнейшей госкомпании?
– А причём тут госкомпания? Вы требовали деньги у гражданки Власьевой Венеры Венедиктовны за то, чтобы включить её в список своей партии на выборах в Госдуму.
– Но это ложь!
– Весь разговор нами зафиксирован. Факт вымогательства взятки налицо. Так что, будем признаваться?
Уже когда сидел в одиночной камере СИЗО, прокрутил в памяти события последних дней, и многое стало мне понятно. Как же так подставился? Ведь уже не в первый раз… Печально то, что прежний опыт ничему меня учит. Так, может, не по Сеньке шапка, и пора смириться с тем, что от рождения я лох и впредь не рыпаться?
Тут лязгнула железная дверь и повернулся ключ в замочной скважине… Смотрю, входит в камеру красивый, стройный, в полковничьих погонах и прямо с порога говорит:
– Ну что, снова вляпались, Станислав Евгеньич?
– Викулов, ты откуда здесь?
– Да всё оттуда же, из Следственного комитета. Там дело на вас заведено.
– Но я ни в чём не виноват!
– И как тебе это удаётся, Стас? Вот непременно нужно вляпаться в дерьмо!
Ну что ему ответить, если так оно и есть? Присел на койку, закурили…
– Неужели сделать ничего нельзя?
– Пойми, Стас! Мы подневольные люди. Что нам говорят, то мы и делаем. Вот поступило указание устроить провокацию… Но откуда же я знал, что это ты? Мало ли в Москве Авдеевых…
– А если б знал?
Молчит. А потому что нечего сказать. Не станет же он ради меня жертвовать своей карьерой. Но я, похоже, ошибался…
– В общем, так. Есть у меня выход на Стрекалова, главу СК. После дела с той госкомпанией и разоблачения её руководства при твоём непосредственном участии я у него на хорошем счету. Попробую переговорить.
– Вряд ли что-нибудь получится.
– Почему так думаешь?
– Потому что заказ на меня наверняка поступил с самого верха, от него.. – я мотнул головой в сторону окна. – Сначала открыл мне путь в политику, а теперь решил угробить.
И я рассказал, как после завершения дела с госкомпанией мне сделали не то чтобы официальное, но вполне деловое предложение ринуться в политику.
