Виталина Дэн
Порок
– До свидания, – прищурился и, развернувшись к нему спиной, пошел на выход.
– До завтра, – произнес Барин таким натянутым тоном, и, казалось, исподлобья провожал меня сосредоточенным взглядом, пока я не скрылся за дверьми его кабинета, где меня ждал Виталя с любопытным выражением лица.
Глава 9
Денис
Я не успел нажать на звонок, как дверь друга тут же распахнулась передо мной, чуть не снеся меня на лестницу. Забывшись, хотел было уже отвесить крепкий мат, но в последний момент врубился, кто в семье Котовых самый охеревший, и потому, быстро проглотив ругательства, нацепил на рожу натянутую улыбку.
– Ты с ума сошла? – отойдя от шока, хохотнул и крепче зажал Прищепку в своих руках.
Я еще не моргнул, как девчонка, недолго думая, с порога набросилась на меня и крепко оплела мое тело тонкими как спичинки руками и ногами. Хаотично гладила длинными пальчиками лицо и голову, проводя по колючему ежику волос.
– Я очень испугалась за тебя. Стало так страшно. А я даже выбежать не успела. Нет, я выбежала, но тебя уже и след простыл. А я еще не научилась так быстро бегать. А потом места себе не находила. Столько мыслей в голову лезло. Но что я могу сделать…
– Так! Стоп! – отклонил назад голову, чтоб встретиться с ее заплаканными красными глазками редкого цвета и перебить ее невнятный сбивчивый стрекот. Она мертвого уломает вернуться с того света. – Чего ты перепугалась? Все же хорошо, – освободил руку и прикоснулся к ее медовым мягким локонам, выразительно заглянув ей в глаза. Натянутую улыбку подкрепил показательной радостью, стараясь убедить маленькую, что зря волновалась.
– Она видела, как ты в машину сел к чер… – раздался из коридора глухой голос друга. Кот оперся об косяк плечом и, задумчиво вглядываясь в нас, едва успел тормознуть свою речь. При Ульянке мы лишний раз старались не выражаться да и не посвящать ее в наши дела. В целом на данный момент она не имела и малейшего понятия, с кем обнимается и живет.
– Кто это? Что это были за люди? Почему ты сел к ним в машину? Я их никогда не видела и точно могу тебе сказать, что это не друзья твоих родителей! – в очередной раз закидала меня вопросами, зажав мои щеки своими теплыми ладошками. Смотрела мне прямо в глаза своими прищуренными, в надежде расколоть меня, как скорлупу ореха.
– Может, это мои друзья? Или знакомые? – коротко хохотнув, предположил и поддел ее, с недоверчивым выражением лица, за кончик носа.
– Врешь ты все! Я же сама не своя ходила пару часов! Тебе не стыдно? Кто это был с тобой? – сквозь зубы решила надавить на следующую педаль Прищепка, сменив рычаги воздействия на меня.
– Конечно стыдно! Я же не знал, что ты видела меня. Так бы мы остановились и я все тебе объяснил, – в шутливой манере отмахнулся от ее последнего вопроса и уже без наигранности засмеялся ей в лицо, а она, взбесившись, зажала мне нос, решив расправиться со мной при помощи сливы. – Аааа, – деланно страдальчески завыл, захлебываясь одновременно смехом. – Ну прости. Прости, – фыркнул и вновь к себе подтянул, крепко зажимая ее хрупкую талию.
– Вот зачем ты сбрил свои кудряшки, Денис? – разочарованно прошептала мелкая мне в ухо, вызвав приятные мурашки по всей шее, которые вскоре побежали вдоль позвоночника. – Ты же знаешь, что даже с новой стрижкой всегда для меня будешь Кудрявым? – облегченно прерывисто вздохнула она, продолжая указательным пальцем водить по моему колючему ежику волос.
– Знаю, – неслышно ответил, вглядываясь в серьезное лицо друга.
– И кстати, не одна я переживала. Максюша тоже! И ему не понравилось, что ты сел в машину, – оторвалась от меня Прищепка и с лукавыми острыми искрами в опухших глазах сдала с потрохами своего брата.
– Липучка, ты у меня сегодня допросишься! – рыкнул Кот позади нее, подавшись к нам, но мелкая, находясь на мне, не могла этого увидеть. И только после того, как нашкодила, издевательски захихикала.
– Что это за дрянь на тебе? – я нахмурился и двумя пальцами потер скулу девчонки, которая вмиг сбросила с себя веселье и возмущенно уставилась на меня. – Что? – вылупился на нее, а когда посмотрел на свои окрашенные в каком-то дерьме пальцы, догадался, что эта маленькая глупышка снова решила покуролесить и пустить в ход свое обаяние.
– Отпустил меня быстро! – с потухшим взглядом досадно процедила, пытаясь вывернуться из моих рук. Крутила головой, отводила взгляд, чтоб не заметил, как естественный румянец окрасил её круглое миловидное, еще детское личико.
– Да что я не так сказал? – взбесился, когда эта стрекоза вырвалась из объятий и вихрем полетела в сторону комнат. – Ульяна?! – гаркнул на нее и сделал шаг вглубь их квартиры.
– Пошел к черту! Слышал?! Туда, где ты был! Дылда невежественная! – разоралась она и с силой захлопнула за собой деревянную дверь комнаты.
– Что не так? – прошептав, раздраженно развел руками, когда посмотрел на Кота, который устало прикрыл глаза.
– Не обращай внимания. Ты ее не знаешь, что ли? Что не час, то новое настроение. Она и мне тут устроила концерт по заявкам, пока тебя не было. Переходный возраст, что ли… – поморщился Кот. – Пошли, – указал головой в сторону кухни, но я отрицательно мотнул башкой.
– Нет. Пойдем на площадку. Не хочу в квартире, – неслышно отозвался, вглядываясь в дверь, за которой спряталась Прищепка.
Только благодаря этому несносному бешеному урагану в лице мелкой получилось избавиться от странных мыслей, которые крутились по дороге домой после встречи с центровым.
– Ну пошли… – согласился Кот и похромал на лестничный пролет.
– Мелкая, я ушел, – крикнул я Прищепке, считая, что сейчас перебесится и выбежит, но эта зараза вдобавок ко всему что-то запустила в дверь с той стороны, посылая меня нахуй. – Вот же стерва малолетняя. Помимо всего, лет через пять еще будем печься о ее безопасности. С таким-то характером точно кто-то голову захочет открутить, – с кислой рожей бубнил себе под нос под тихие смешки друга.
А впоследствии было не до шуток и веселья, когда сидя на лестнице вновь погрузился в настигнувшие мысли, вымазанные в параше, и приглушенно вполголоса пересказал другу встречу и разговор с аборигеном.
Макс нервно, хромая на больную ногу, наворачивал круги в подъезде, а я, вымотанный за весь ебучий день, правой рукой задумчиво потирал сзади шею.
– Макс… – с шумным вздохом завел опять разговор. – Угомонись. Тебе не стоит переживать. Не лезь больше ни в какие дела. На этом наши с тобой пути расходятся, Кот. Все будет нормально.
– Нормально?! – кинулся он на меня, схватив за грудки, и зло прошипел в лицо. – Ничего уже не будет нормально! Он не вызвал одного из наших к себе или не упомянул о них. Только ты и я.
– Не заводись! – недовольно предупреждающе блеснул на него глазами и отцепил его лапти от себя. – Ты еще ни во что не ввязался. Поверь мне, сейчас ты можешь развернуться и свалить. А потом уже нет. Там уже не ты будешь решать, а за тебя, Кот. Хочешь ты того или не хочешь. Поэтому вали и иди в отказ, если к тебе подвалят. Подумай об Ульянке, – смерив Кота неприязненным взглядом, остудил его пыл.
Поморщился, сделав последнюю затяжку, и затушил бычок о подошву кроссовка, медленно выпустив дым из легких.
– Ну ты тоже можешь отказаться от предложения! От всего! В чем проблема, Туман? Ты думаешь об Ульянке, но о своем брате или родичах не задумываешься… – сев рядом со мной на лестницу добавил он холодным тоном.
Размеренно выдохнул с закрытыми глазами и зажал переносицу, пассивно качая головой.
– Кот, я вот, бывает, до сих пор твоей наивности поражаюсь. Сколько можно уже? Ты, прежде чем пиздануть глупость, можешь хоть иногда задумываться, что ты несешь? – заиграл желваками от внутренней злобы и проникающего в нутро колючего холода, который неприятно ворошил тягостные мысли. – Хватит ныть и есть мой мозг! – огрызнулся на него.
– А че не так, а? Я хочу услышать вразумительный ответ от тебя! К черту весь этот движ! Все. Ты понимаешь, что с сегодняшнего дня начались серьезные терки?
Я посмотрел на него, как на дурачка, не веря себе, что передо мной сидит мой друг.
– Тебе че, репу проломили, Кот? Ты сегодня хуже обычного соображаешь. Я еще раз говорю: думай, что ты несешь! Для меня весь наш замут с самого начала не был движем, как ты выразился, – поднялся на ноги и повернулся к нему лицом, склоняясь к его роже впритык, чтоб яростно зашептать. – Ты понимаешь, если я откажусь – меня устранят?! А возможно, не только меня, но скосят еще и определенное число наших пацанов. В это число входишь и ты! – прищурившийся Макс внимательно впитывал мои слова. – Прикинь мысленно всю суть, которую я перед тобой сейчас выложил. Я мишень! Ты мишень! Михася! Стриж! Куча наших парней. Мой отказ – и он может истребить нас всех. Ты понимаешь это? Доходит до тебя? – покачнулся вперед на одной, выставленной на лестницу, согнутой в колене ноге. – Я не могу послать его куда подальше. Не могу сказать нашим парням, чтоб мы дали им отпор. Я адекватно оцениваю наши силы и ресурсы. Мы сейчас по сравнению с ним одним – никто! А в его руках – криминальная власть! В друзьях – верхушка нашего честного правительства, а в родственниках – руководство доблестной милиции. Это не шутки! И кто мы?! Голодные чумазые щеглы, у которых оружие – это руки и железо. Я слишком много сил вложил в свою затею, чтоб после всего, после первых трудностей вот так слиться, опустив руки. Одно дело, если бы я был один сам по себе, и другое, когда за моей спиной стоит пара десятков пацанов. Я не херов благодетель, но они мне поверили, доверились, пошли за мной. Такие же голодные, жаждущие лучшей жизни. Мне не впервой, Макс. Я как-нибудь, да выкручусь. Иначе все было впустую. А при таком раскладе я себе этого не прощу. Я себя после всего не буду уважать. Ссыкуном не был и никогда не стану. Слава богу, эту роль отвели для моего нерадивого братца. Но будем откровенны, – безрадостно хмыкнул в его стеклянные глаза, в которых клубилось черт знает что, а сам он пребывал в ступоре, – ты с первого дня был в темах лишний, потому что с детства ни в чем не нуждался. Похер на твоего родного отца, который бросил твою мать и укатил хрен знает куда. Плевать на твоего отчима, который пиздит тебя, потому что ты с ним не можешь спокойно ужиться. Он, во всяком случае, обеспечивают всю вашу семью. И мне насрать, каким способом он добывает бабки, но вы с Ульяной не голодные и ни в чем не знаете нужды. И сейчас я тебе говорю: забудь обо всем и живи, как жил до этого. Потому что это последний шанс, чтоб передумать,– об этом вовсю вопила моя интуиция. – Нас могут грохнуть. Мы рано или поздно кого-то можем замочить. И я не собираюсь тратить время на разборки с твоей совестью. Я не хочу, чтобы в один прекрасный день по нашей вине что-то произошло с мелкой.
– Туман, для чего мы ему понадобились, как думаешь? – обрел дар речи Кот.
Сложилось впечатление, что он будто и не услышал меня от слова совсем.
Для кого я тут распинаюсь?
Ты ему не отец, Туман. Если не прислушивается и нет мозгов – значит, пусть распоряжается своей жизнью сам.
Сорян, друг.
– Мы для него батрак. Чего тут думать, – с безразличием высказал свою точку зрения, присев на корты.
– Туман, у нас изначально была договоренность. Мы будем вместе, – настойчиво заключил Кот.
– Ты все же идиот. Какие договоренности? Ты понимаешь, что на кону стоит твоя жизнь? – лениво ответил, зависнув взглядом на обшарпанной стене подъезда. – И не только твоя, но и многих других. Не будет всегда гладко.
– Осознаю я все, – на выдохе объяснил он. – Также понимаю, что родаки в наше время заколачивают хорошие бабки. Накалывают многих людей. Рубят зелень. Барин не вызвал меня к себе, но упомянул в разговоре. Почему?
– Потому что понимает, что я тебя буду отговаривать, Кот. Знает, что и я не в восторге от его предложения. Но выбора нет.
– Вот и я об этом. Допустим, я отказался, но в ответ за это пострадает моя семья. Он их в этот же момент наебнет. Если у него такие связи, если он занимает высокое положение в криминальном мире, то он ознакомлен со всей подноготной каждого из нас. Мне не плевать на свою мать и сестру, как тебе, Туман.
– Мне тоже не плевать на твою сестру, – саркастично заржал.
– Давай я завтра поеду с тобой… – перебил мой ироничный смех друг.
Я повесил голову и впился взглядом в грязные носки своих кроссовок.
– Это окончательное решение?
– Абсолютно. Не только из-за семьи. Я и сам не прочь занять тепленькое место. Помимо тебя, Туман, еще и другие люди могут любить красивую жизнь. От Гены, – имел в виду своего отчима Кот, – мне и рубля не надо. Пускай пидор свои бумажки свернет в трубочку и засунет в очко.
– Завтра поеду сам. Он говорил только за меня. Нечего лезть раньше времени. Завтра осмотрюсь и лучше пригляжусь к нему, – а следующую фразу произнес тише обычного. – Хотя толку в этом нет никакого. Ладно, расход, – встал на ноги и медленно пошел по ступеням, поднимаясь вверх на пару с плетущимся рядом со мной Котом. – Нужно выспаться. Неизвестно, чего ждать от завтрашнего дня.
– Зря ты оказываешься, – задумчиво заметил Макс.
– Это не поможет в любом случае. Сам сориентируюсь по ситуации. Пока что мы точно ему нужны.
Хотя глубоко внутри рождалась странная и незнакомая дрожь. И не понять, то ли это из-за завтрашней неизвестности, то ли из-за моей проницательной чуйки, предсказывающей скорую подставу.
Глава 10
Денис
– Братва! – на открытом пятачке в лесу пронесся звонкий свист одного из пацанов Барина, пытавшегося привлечь внимание группы отдыхающих. – Пацаны! Внимание! Слушайте меня! Давайте сюда, ближе ко мне! – довольно коренастый спортивный парень навеселе подзывает всех нас рукой, желая произнести тост с пластмассовым стаканчиком в руках под громко долбившие из магнитофона слова шансона: в рюмочке коньяк налит – со свиданьицем. Вроде бы откуда новая посуда? Но соседка этим гостем дорожит: то поправит скатерть, то вздохнет некстати, то смутится, что неострые ножи (прим. с. Шуфутинский). – Нечай, ты тоже поближе с камерой! Сними меня! – вдогонку крикнул заводила шкету с рожей кирпичом и пижонскими замашками, пару часов не выпускающему видеокамеру фирмы «Sony». – То, что мы здесь все собрались, – басит на всю округу он и окидывает всех нас рукой, в которой держит стаканчик с водкой, – это очень хорошо! Да еще и повод такой! Во-о-орон! – отвлекся он и свистнул имениннику, говорящему поодаль от нас с Барином. – С Днем Рождения, брат! Мы все тут ради тебя! – вытянул вверх руку с горючим, заставив Павла Воронова – именинника – криво улыбнуться и аналогично поднять руку, только с шампуром готового мяса.
– Прохор, брат, спасибо! – здоровый боров отсалютовал и зубами стянул с шампура кусок свинины. – Кончай свой репортаж! – заржал виновник торжества с набитым ртом, подходя к весельчаку.
– Да брось, братан! Ты стал на год старше! Гулять так гулять! Папа ведь не против! Да, Владислав Владимирович? – он громко заискивающе поинтересовался под дружный гогот всей шайки, прежде чем запрыгнуть на голую спину Воронова, задорно зажав его шею в захвате.
– Сегодня разрешаю… – откликнулся насмешливо Барин, прикуривая сигарету.
– Ооо, а вот и Виталя привез пенное. Ништя-я-к! – если мне не изменяет память, это был Артем, который с облегченным возгласом начал потирать руки в предвкушении.
– Принимаем! – выкрикнул водила, толком не успев еще выйти из тачки.
Артем на пару с еще одним неизвестным мне персонажем кинулся к Витале, забирая из его рук трехлитровые банки светлого разливного пива.
– Све-е-еженькое. Э-э-э! Наперсточник, давай сюда! – подозвал водила еще одного веселившегося фраера из местного сброда.
А я, встав немного поодаль от всех, каждого щупал внимательным взглядом, вот уже два часа пытаясь понять, кто есть кто.
– Не гони пургу! – загоготал один из них и отвесил собеседнику в шуточной форме подзатыльник.
Несмотря на отвратительную сырость и пасмурный небосвод, пацаны были в хорошем настроении и разделись по пояс до спортивных трико. Угорали, кто-то даже танцевал, козыряли своими выдающимися способностями, на понтах вели ни о чем разговоры о братве и обсуждали сегодняшний вечер: где как положено случится продолжение банкета с их телками и шлюхами, но уже в Каширском, у Барина в ресторане.
Я до сих пор не понимал, какого черта здесь нахожусь. Кусок в горло не лез, а уж пить и подавно не собирался, поскольку потерять в данном обществе бдительность было бы скудоумным поступком редкостного лоха. Вот и оставалось что курить и подозрительно наблюдать за движухой группировки Барина. Явно не всей. Предполагаю, что весомые гости появятся в том самом ресторане центрового. А тут собрались рядовые участники группировки, которые ишачат на него день и ночь, но стоит отдать должное Барину – он был со своими людьми, хоть и не особо сильно контактировал с ними.
Прищурившись, отстраненно сделал последнюю затяжку и щелчком пальцев отбросил бычок. Сплюнул в сторону и, обхватив последний раз взглядом толпу, не спеша направился прочь от шумного застолья вглубь леса. От понимания, что я прихожусь пушечным мясом для своры волков на открытой местности, становилось муторно и не по себе. Совру, если скажу, что, прежде чем покинуть квартиру, не прихватил нож с кастетом. Только толку от этого? Что я против сорока зверей? Один взгляд лысого воротилы или его приказ, отданный своим бойцовским псам, и они от меня мокрого места не оставят.
Отдалился на приличное расстояние и тормознул в глуши, куда с трудом доносились отголоски базара зверья. Только запрокинул голову назад и сделал облегченный вздох, как неожиданно позади раздался глухой звук, похожий на треск сломавшейся палки. Напрягся и тут же резко оглянулся, наталкиваясь глазами на идущего в мою сторону улыбающегося Барина с пустой чебурашкой в руках. Вспышка недовольства мгновенно отозвалась во мне, заставляя исподлобья враждебным взглядом ощупать мордоворота на наличие при нем оружия.
– Денис, все справляют день рождения. Ты уже пару часов в нашей компании, а так до сих пор не можешь расслабиться и отдохнуть? – с интересом в глазах поинтересовался он, когда возник рядом.
– Это не меняет сути, Владислав Владимирович. Я никого из вас не знаю, – непонимающе свел брови, заприметив, как Барин пропускает мои слова мимо ушей, крутя по сторонам головой, явно что-то выискивая.
– Как это не знаешь? Ты ведь познакомился с нашими мужиками? – крайне неприятно прищурился он, высмотрев что-то неподалеку.
– Этого слишком мало для доверия, – без эмоций высказался я.
– Вот потому ты мне и нравишься. Умен не по годам, – последнее тихо проговорил, когда двинулся вперед, где что-то заприметил для себя.
Я обернулся и стремительно пробежался глазами вокруг, считая, что кто-то из его людей наверняка может следить за нами, затерявшись в густо посаженной растительности. А когда развернулся обратно, увидел, как Барин ставит ту зеленую бутылку, что притащил с собой, на высокий пень ныне спиленной ели. Воротила, рассчитав что-то у себя в голове, потянул довольную улыбку и вновь вернулся ко мне.
– Может, уже не будете ходить кругами, а скажете наконец-то, чего добиваетесь от меня? – сжал больно зубы.
– Так я же вчера тебе все четко дал понять, – вскинул он брови, удивившись моему вопросу.
Я молниеносно запустил руку в карман со складным ножом, когда Барин параллельно мне завел свою руку за пояс спортивного трико с олимпийкой.
– Угомонись, – он успокаивающе выставил другую клешню, но вторую так и оставил за спиной. – Вытащи руку из кармана, – жестко отчеканил Барин.
– Не-е-е, я не дурак, Владислав Владимирович. Сначала вы. И давайте без резких движений, а то я уже начинаю нервничать.
– Ты и не переставал, как только здесь появился. Денис, я сказал, руку вынь. Если бы я хотел тебя убрать, поверь, я бы с приглашением не заморачивался и сам бы не марался. Для этого имеются другие люди, – усмехнулся, глядя мне в глаза своими опостылевшими, прямо сказав, что для него такие ситуации не впервой.
И не зря я напрягся. Стоило мне оттянуть руку от кармана, как Барин вытащил из-за пояса ПМ* (Пистолет Макарова) и протянул его мне. Боевой ПМ, как я догадался с первого взгляда на девятимиллиметровое дуло пистолета и затертый номер.
– Не понял… – как баран, словно в первый раз уставился на огнестрел.
– Чего ты не понял? Не стесняйся. Бери ствол. Я наслышан о твоих способностях. Вот решил проверить, лгут или говорят правду.
Взглянул на него исподлобья, осознав сейчас, что даже про такие мелочи, как редкая стрельба с отцом, ему доложили.
Батя меня пару раз брал в свою воинскую часть и не единожды ходил со мной в тир, готовя с детства, по его мнению, к службе в органах. Чем лишний раз напоминал о наших в корне разнившихся желаниях и несовместимости.
Барин прямым металлическим взглядом побуждал меня к решительным действиям, пока я боролся внутри себя с захлестнувшим меня азартом, который не укрылся от центрового. Оружие я любил. Очень. И это единственная страсть, которая изредка сближала нас с батей. Поэтому стоило мне прикоснуться двумя пальцами к холодной стали пистолета, не заметил, как уже держал в руках ПМ, оперативно проверяя магазин, патроны, предохранитель, не забыв передернуть затвор и на вытянутых руках удобнее перехватить ствол, прицеливаясь к бутылке под ироничный смешок сбоку, который дал возможность опомниться и прийти в себя.
– Лихо, Денис… – пока голос Барина доносился до меня будто издалека, сквозь звонкий гул в башке, я ощущал, как липкий холод манил меня, парализовал, а знакомые чувства наполняли замерзшее нутро. – По моей команде… – мертвая тишина, и даже не было слышно птиц. Ог… – не обратив внимания на его слова, я, купаясь в эйфории, совершил глубокий вдох и одиночный выстрел, заставив вспышкой вылететь пулю из дула пистолета.
Мощная отдача с запахом жженого пороха, мгновенно забившегося в ноздри. Раздался оглушительный хлопок не только выстрела, вынуждая прикрыть глаза, но и разбитой, стоявшей на пне чебурашки, которая осыпалась осколками на землю.
Весело усмехнулся. Стопроцентное попадание.
– Огонь, – вполголоса раздался грубый бас Барина, прогнав морок перед глазами. – Я сказал, по моей команде!
Не глядя на него протянул ему ствол и непринужденно передернул плечами.
– Увлекся.
– Впечатляюще, Денис Андреевич, – нехотя признался авторитет и на пятках развернулся в сторону отдыхающих. – Со мной в машине поедешь, – отрезал он, отдав первый приказ.
Я же злобно прищурился ему в спину и поскрежетал зубами, только что не плюнул вдогонку ублюдку.
Хуй тебе вонючий, а не псина послушная.
– Идем! – не оборачиваясь, выкрикнул, словно и так знал, какое на данный момент у меня выражение лица. – Закругляемся!
А через час с небольшим, когда мы выехали в город, тачка Барина остановилась с другой стороны леса. За руль сел Виталя, я устроился на пассажирском месте, а Барин был позади нас на заднем.
– Денис, в багажнике лежит спортивная сумка, – непринужденно безэмоционально завел разговор Барин. – Мне нужно, чтобы ты ее сейчас взял и отнес в лес. Прямо по этой тропинке, – сложил он свой палец и указал черным перстнем в нужном направлении, – будет вырыта небольшая яма. Скинешь сумку туда и замаскируешь спиленными ветвями елей. Завтра сюда вернешься с Виталей и заберешь ее. Дальше указание дам тебе, Виталик. Услышал? – обратился к своему водиле мордоворот, решивший всё же провести со мной известную только ему схему.
– Понял, Владислав Владимирович, – неслышно откликнулся его ишак.
– Денис, кого ждем? – перевел стрелы теперь уже на меня. – Или ты что-то не понял? Мне тебе еще раз разжевать? – начал он беситься и выходить из себя. Но только мне вот казалось, что это определенно напускное.
– Нет, – окрысился сквозь зубы.
– Так вперед. У меня сегодня еще дела и нет времени здесь часами высиживать, ожидая, когда ты проведешь с собой психоанализ.
Пулей вылетел из тачки, направившись к багажнику, а вскоре в лес, как было велено.
Велено, мать твою, Туман! Для чего? Похер, если бы я должен был сумку только скинуть, но для чего ее завтра забирать? Чтобы она просто полежала, или, может, другие фраера за ночь все-таки что-то в ней поменяют?
Из-за взрывающих голову мыслей я не смог не залезть в сумку перед тем, как кинуть ее в яму. И лучше бы я этого не делал.
Да тут целый арсенал… три ПМ, два ТТ, автоматы и снайперская винтовка.
– Сука! – присел перед содержимым на корты, раздраженно потирая большим пальцем нижнюю губу.
Вывел меня из потерянного состояния протяжный гудок автомобильного клаксона, предупреждая, что уже порядком задерживаюсь. И сколько я так уже сижу, хер проссышь.
Вскочил на ноги, быстро застегнул спортивную сумку, сделал все, как было сказано, и рванул к ожидающей меня машине.
– Приедешь в ресторан в восемь? – задумчиво осведомился у меня Барин.
Понятно, что Виталя будет с ними.
– Нет, – твердо ответил, вглядываясь в боковое окно со своей стороны.
– Хм, – весело усмехнулся позади фраер, а Виталя, похоже, опешив от такого неприкрытого бестактного тона, не выдержал и повернулся ко мне, попав в маяк моего бокового зрения.
А на следующий день, как я и предполагал, сумки на том месте не оказалось. И то ли это из-за моего гонора, то ли из-за моей чуйки, которая предостерегала, что конкретно быть беде. Не может пройти все так гладко. И я не буду удивлен, если этот сукин сын кинул в ту сумку ПМ, который я с удовольствием со всех сторон облапал, оставив свои пальчики.
Нет. Вот теперь нет никакого выбора.
