Виктория Старкина
Калина Интернешнл
– Мама, ты идешь? – услышала она голос Рея, склонившегося над ней, и торопливо открыла глаза. – С тобой все хорошо?
– Да, – она быстро кивнула, поднимаясь. – Идем. Хотя, конечно, жаль людей. Флорес просто мерзавец.
С этими словами они покинули зал. Алваро и Леонардо ушли еще раньше, и Кристина осталась одна со своими советниками. Она устало положила голову на руки, прижавшись лбом к полированной поверхности стола.
– Ничего не получается, – произнесла Кристина с отчаянием. – Ничего. Как он мог так поступить!
– Другого я и не ожидал, – заметил Габриэль, – Не первый день его знаем, Крис. Только ты и могла надеяться на лучшее.
– Да, девочка, Флорес – мерзавец, каких мало, – поддержал друга Луис. – И ему уж точно нет никакого дела до пострадавших семей. А Филомена просто трусливая дура. Боится за свой бюджет.
– Бюджет и правда уже трещит по швам, – возразила Кристина. – Да и Флорес в чем-то прав… Это моя вина.
– Не кори себя. Ты хотела как лучше. Ты молода, на тебя столько всего свалилось. И более опытные, бывает, ошибаются, – заметил Луис.
Габриэль ничего не ответил, он отошел к окну и задумчиво смотрел на бегущие далеко внизу автомобили.
– Это правда, что он не платит налоги? – Кристина подняла голову и взглянула на Луиса. – Ходят такие слухи.
– Разумеется, – Луис кивнул. – И это далеко не самое страшное в списке его прегрешений. О Флоресе говорят очень разное. Но все сходятся в том, что он – удивительно неприятная личность. Готов подтвердить, что это именно так.
– В каждом человеке есть добро, – наставительно заметила Кристина.
– Только не в Максимино Флоресе, – хором ответили Луис и Габриэль.
– И что же такого он сделал? – снова поинтересовалась она.
Оба советника опустились на стулья по правую и левую руку от нее и поведали Кристине историю о том, кто такой был Максимино Флорес.
Началась она примерно сорок лет назад, Максимино тогда едва исполнилось шестнадцать. Он был сыном довольно крупного промышленника, единственным сыном. Отец погиб при невыясненных обстоятельствах, так Максимино, еще не достигший совершеннолетия вступил во владение семейным бизнесом. Ходили слухи, что случившееся с его отцом не было несчастным случаем, что именно сын был виновен в его гибели. Что именно он отправил отца в психиатрическую лечебницу, откуда тот не сумел выйти живым. Также говорили, что Максимино сделал это намеренно. Ему не нравилась манера отца вести бизнес, тот казался ему недостаточно решительным, недостаточно жестким. Бизнесмен должен быть другим – сильным, смелым, безжалостным, не знающим колебаний. Он знал, что был таким сам и потому стремился как можно скорее встать у руля. В шторм место у штурвала занимает сильнейший, так говорил он себе самому. Поэтому, едва только Максимино взял бразды правления в свои руки, как быстро сменил сферу деятельности – занялся торговлей оружием, что оказалось весьма и весьма прибыльным делом.
– Кроме того, есть подтвержденные слухи, что он имеет отношение и к наркотрафику, – заметил Луис. – Доказательств прямых нет, но все это знают. Что еще? Подкуп членов правительства. Шантаж. Да, именно шантаж всегда был его излюбленным оружием. Несколько очень крупных предательств. Кроме того, на нем два недоказанных заказных убийства. Одно из них – убийство крупного политика, выступающего за закон, ограничивающий поставки оружия в развивающиеся страны. Другое – убийство одной пожилой сеньоры, вероятно, из мести или чтобы кого-то устрашить.
– Кроме того, помнишь дело с братьями Гарсиа? Флорес разорил их компанию, скупив ее по частям. Один из братьев, не выдержал и с горя покончил с собой. Другой пока жив, но очень сдал. Максимино тогда прибегал к нечестным методам, как впрочем, и обычно. Вот такой послужной список, дорогая Кристина. В семейных изменах не замечен, потому что никогда не был женат. В порочащих связях с женщинами тоже. Насчет мужчин – не слышал. Но, говорят, он является членом одного тайного общества…
– Религиозного? – переспросила Кристина.
– Нет, возможно, даже не оккультного. Но, могу предположить, что их встречи проходят в весьма нетривиальной обстановке. Он любит различные жестокие развлечения, вроде собачьих и петушиных боев, а также подпольных турниров, где участвуют уличные бойцы…
– Какой ужас, – вздохнула девушка. – У него совсем черная душа…
– У Флореса не было матери, отношения с отцом не заладились, вероятно, это сделало его таким, – миролюбиво заметил Луис. – Как бы то ни было, детка, он настоящий mierde. Так и запомни.
– Я запомню, – Кристина не смогла даже улыбнуться его словам. Неужели, человек, подозреваемый в убийствах, в том числе в убийстве собственного отца, являющийся торговцем оружием и членом подозрительной секты, мог оставаться уважаемым членом общества, входить в Совет директоров крупного холдинга, сидеть с ней за одним столом и накладывать вето на ее решения?! Это же уму непостижимо!
– Кроме того, Максимино Флорес невероятно умен и коварен. Я никому бы не пожелал такого врага, тем более, хрупкой и наивной девочке, – заметил дон Габриэль. – Не связывайся с ним, Кристина, и держись подальше.
– Тем более, тебе и так удивительно не везет! – добавил Луис. – Да ты просто образец неудачливости! Но поверь, все твои проблемы покажутся ерундой, если к ним добавится еще и Флорес в качестве злейшего врага.
– Он и сейчас уже мне не друг, – заметила Кристина, поднимаясь из-за стола.
– Сейчас он не замечает тебя. Обращает на тебя внимания не больше, чем на мелкую пташку. Лео – его противник. Лео и Лурдес. Тот еще тандем. Ты же для него кто-то вроде Алваро, забавная зверушка не от мира сего. Соперником он тебя не считает, и это очень хорошо. По крайней мере, мы можем не так сильно волноваться за твою жизнь.
Слушая их слова, Кристина понимала, что ее советники как всегда правы. Пока она не добилась ровным счетом ничего, только ослабила позиции холдинга «Манрике норте» на рынке – их акции никогда не падали так низко, как с момента образования «Калины Интернешнл». Сама того не желая, она играет на руку Максимино Флоресу, и Леонардо, и донье Лурдес. Они выжидают, не нападают, потому что надеются, что она сдастся и уйдет по доброй воле. Или просто рухнет, разлетится на куски, как ледяная фигурка, из тех, что украшали их с Антонио свадебный стол. Они ждут, что Кристина уничтожит сама себя, когда познает всю глубину своей беспомощности, слабости, никчемности.
Что ж, возможно, так и есть. Она никчемна. Но Антонио в нее почему-то верил. А она безгранично верила в него. Граф Манрике был умен и благороден, он не мог ошибаться. И почему-то в этой игре он сделал ставку на нее. Но он ли? Или это сделал за него кто-то другой? Кто-то, кто раздает им карты… Воспоминание вдруг молнией прорезало ее мозг!
Кто-то, кто раздает им карты невидимой рукой….
Глава 4. Шипы и розы
Наступил канун дня всех влюбленных. Кристина никогда не любила этот праздник, он казался ей бессмысленным и совершенно ненужным. За исключением одного-единственного года. Тогда еще был жив Антонио. В тот день он решил устроить жене сюрприз, и они вместе полетели на Мадейру на частном самолете. Это было невероятное, увлекательное приключение, романтичное и даже немного авантюрное. И оно никогда больше не повторится. Они беззаботно гуляли по берегу, Кристина куталась в шерстяное пальто от пронизывающего морского ветра, растрепавшего ее волосы, сверкавшие, словно золото на ярком солнце, она замерзла, устала, но все равно чувствовала себя бесконечно счастливой. Ее глаза сияли, в них было то вечное выражение восторга, изумления и наивной радости, которое так любил Антонио. Она улыбалась, смеялась, бегала по пляжу, и Антонио, догоняя ее, весело смеялся вместе с ней.
Но все ушло безвозвратно. Этот день она встретит одна, да Кристина и не хотела бы ничего другого. Только бы оставить ненадолго дела, забраться с книжкой на диван, укрыть ноги пледом и посидеть в темноте и одиночестве с чашкой ароматного кофе, только бы хоть на день забыть о проблемах, свалившихся на нее, о тонущих кораблях, о падающих акциях.
Джайса постоянно убеждала подругу, что время траура подошло к концу, нельзя хоронить себя заживо, нельзя оставаться в стороне от жизни. Она уговаривала Кристину пойти на свидание, постоянно пыталась познакомить ее с кем-то из друзей своих многочисленных поклонников. Среди них попадались и богатые предприниматели, и аристократы, и кинозвезды, но Кристина неизменно отвечала отказом на все приглашения, и в конце концов Джайса махнула на нее рукой.
– Придет время, и ты сама решишь, что пора выбираться из своей скорлупы. Просто на тебя столько свалилась, – сказала девушка. – Хотя по мне, так клин клином вышибают. Если бы ты снова влюбилась – легче пережила бы потерю мужа.
– Куда мне влюбляться, – Кристина нахмурилась. – Я заварила такую кашу… Мне каждый шаг дается с трудом, на плечах у меня лежит этот неподъемный груз – Терранова… Я словно иду и несу на себе целый город… А еще корабли, твоя мама, донья Вельда, Максимино Флорес и многие-многие другие. Боже, никогда не думала, что у меня будет столько врагов! Разве мне до любви теперь! Нет, пока Терранова не будет построена, а полагаю, что и моей жизни не хватит на это, никакой любви мне не видать. К тому же, что и говорить, я все еще тоскую по мужу. Никого не могу с ним сравнить.
Джайса пыталась понять подругу, но ей, беспечной и легкомысленной, было невдомек, как можно вот так остановиться, застрять в одном-единственном моменте, со смертью человека – жизнь другого не заканчивается! Но разве объяснишь это упрямице Кристине. Что ж, пусть живет, как ей нравится. В конце концов, у каждого есть право выбора.
Не меньшим упрямством, чем Кристина, отличался и Рейнальдо, который едва дождавшись окончания траура, – он выждал на два месяца дольше положенного года, – принялся атаковать Кристину подарками, приглашениями, уже больше не скрывая своих чувств и намерений. Кристина поначалу была изумлена, даже шокирована его признанием, ей никак не приходило в голову, что все это время Рей поддерживал ее не просто так, не из дружеской симпатии, что за этим кроется нечто большее…
Через некоторое время девушка начала подозревать, что племенник ее мужа является не только безумно влюбленным, как он сам себя называл, а имеет и определенные меркантильные интересы. Ведь как иначе объяснить, что Рей, который мог получить любую девушку в стране, если бы только захотел, увлекся именно ею? Кристина знала, что она привлекательна, но все же не первая красавица Испании. Ум и душа вряд ли интересуют Рейнальдо. Что же отличает ее от всех остальных женщин? Только наличие огромного состояния. Причем не просто состояния, а принадлежавшего семье Манрике и теперь медленно уплывавшего из их рук в сторону пока не существующей Террановы.
Вероятно, Рей решил вернуть деньги в семью, попутно наложив на них руку, а потому и принялся ухаживать за Кристиной, потому поддержал ее во время первого голосования и поддерживал неизменно!
Так думала Кристина, и однако со временем Рейнальдо сумел переубедить девушку. Он был таким нежным и деликатным, так тонко чувствовал ее настроение и угадывал малейшие его перемены, казался таким опечаленным, бледным, а иногда наоборот страстным, эмоциональным, почти безумным, какими бывают только влюбленные, что Кристина постепенно поверила, что несчастный и правда стал случайной жертвой Купидона. Как знать, возможно, его привлекали именно недоступные женщины, управляющие большими корпорациями, а может быть, он всегда тайно мечтал увести молодую жену своего могущественного родственника? Может быть, он во всем завидовал Антонио? Чужая душа потемки, никто не знает, что скрывается за завесой, отделяющей одного человека от другого. И потому Кристина прониклась сочувствием к своему другу, кроме того, не могла не замечать, что Рей был обаятельным, привлекательным, молодым в отличие от ее мужа, кроме того пользовался невероятным успехом у женщин. Ей льстило его внимание, когда они вместе приходили в ресторан, в театр или на прием, и все женщины начинали перешептываться, бросать на них взгляды, в которых читалась плохо скрытая зависть, но при этом Кристина не могла не понимать, что чувства, которые она переживала, похожи на легкую рябь на поверхности воды. А внизу, в глубине, все та же неподвижная толща, холодная, темная впадина, куда не проникают живительные лучи солнца. И если сравнить ее душу с океаном, то Кристина могла бы сказать, что это был океан, в котором не живут даже самые глубоководные рыбы. Мертвый океан.
Зазвонил телефон. Кристина сняла трубку, оглядев себя в зеркале напротив: на ней был черный бархатный халат с глубоким вырезом, выгодно подчеркивающий ее белую кожу и огненно-рыжие волосы, сколотые на макушке шпильками.
– Слушаю!
– Крис, привет! Это Рей, – услышала она его голос, слегка искаженный телефонной трубкой, но все равно глубокий и необычайно приятный. – Что делаешь?
– Да ничего… Привет. Отдыхаю после работы, – с некоторым удивлением ответила она. А что еще она могла делать?
– Ты одна?
– Да, конечно. Родители уехали на отдых, я же тебе рассказывала.
– Отлично. Тогда собирайся. Сейчас заеду за тобой.
– Что-что? – переспросила она с недоумением. – Я никуда не поеду. Уже поздно. И завтра мне рано на работу.
– Прекрати! – его голос смеялся, а потом вдруг стал просительным. – Близится день влюбленных, ты и в этот день собираешься оставить меня одного? Что до твоей работы – как раз ты и имеешь право опоздать. Прекрати, Крис, ты только и делаешь, что работаешь. Пора бы и отдохнуть. В общем, собирайся, буду через полчаса. Может, минут через сорок. Никакие отказы не принимаются.
С этими словами он отсоединился, а Кристина так и застыла с трубкой в руке. Она не знала, что следует делать. Она не планировала выходить сегодня, чувствовала усталость, к тому же не считала, что день влюбленных – это повод для встречи с Реем. Но с другой стороны, не встречать же постороннего мужчину в этом халате…
Вздохнув, Кристина отправилась переодеваться. Она быстро надела черное приталенное и чуть расклешенное к низу платье, длиной до колена, такое же закрытое и строгое, как те, что она носила еще до встречи с Антонио. Быстро расчесала волосы, провела по губам помадой и застыла, разглядывая себя в зеркале. Стала ли она старше? Кажется, да. Уже не похожа на молодую беззаботную девчонку, что поехала с Антонио на Мадейру. Кто же она теперь? Та же или другая? Задумавшись, она не заметила, как пролетело время, и раздался звонок, извещавший о том, что Рей уже здесь.
Кристина открыла дверь, он появился на пороге с огромным букетом алых роз, которые тут же протянул ей.
– Это тебе!
Кристина чуть укоризненно покачала головой, показывая, что не следовало, взяла протянутые розы, возможно, слишком неловко или поспешно, потому что тут же вскрикнула, уколов руку о шип.
– Осторожно, это не безобидные цветочки! У них есть шипы, – заметил Рей, – Дай-ка взглянуть!
Она показала ему ладонь, на указательном пальце алела капелька крови. Он вытащил белоснежный носовой платок и бережно вытер каплю, потом взял цветы и отправился на поиски вазы. Кристина между тем побрызгала на палец обеззараживающим спреем, который отыскала в аптечке на кухне, и теперь ждала его в комнате.
– Ты очень красивая сегодня, – заметил Рей, поставив вазу с цветами на подоконник. – Ну что, пошли?
– Куда ты хочешь меня отвести?
– Э, нет! – он хитро засмеялся. – Не скажу, это сюрприз. Готова?
Кристина пожала плечами, поколебавшись, но он решительно взял ее за руку и вывел из квартиры. На лифте они спустились на подземную парковку, где уже стоял его автомобиль. В этом удобство таких домов – можно вообще не ходить по улице, сразу из машины имеешь возможность подняться в квартиру. Просто замечательно! Рей открыл перед своей спутницей дверь, она опустилась на сиденье, он подарил ей нежную улыбку, сел на водительское место, после чего они выехали из гаража и направились в темноту.
Вскоре к удивлению Кристины они выехали из города. Вокруг замелькали крутые горные повороты, дорога все больше напоминала серпантин, внизу темнела оглушающая бескрайняя чернота моря.
– Куда мы едем? – спросила она.
– Я же сказал, сюрприз!
– Не люблю сюрпризы, – поморщилась Кристина. Она продолжала внимательно следить за дорогой, Рей мило болтал о чем-то, она почти не слушала его. Он обладал этим фантастическим умением: не раздражая собеседника, постоянно говорить ни о чем и обо всем, не ожидая никакого ответа. Через некоторое время, читая указатели, Кристина уже догадалась, куда они едут – в фамильную усадьбу, принадлежавшую некогда донье Лурдес, несколько лет назад она подарила ее Рею, и предприимчивый сын довольно быстро превратил дом в симпатичный отель, прекрасно подходивший для романтических свиданий.
Едва автомобиль остановился на освещенной площадке, как тут же появился колоритный швейцар, который открыл перед Кристиной дверь и помог ей выйти из машины. Она поблагодарила, удивленно огляделась по сторонам. Здесь было очень уютно: небольшое двухэтажное каменное здание, выкрашенное в белый цвет, такая же белая мельница неподалеку, мерцающая теплым сиянием подсветка, аккуратно подстриженные кустарники, мощеные дорожки, клумбы у самого входа. Вдали поблескивала гладкая как зеркало поверхность озера.
– Нравится? – Рей улыбнулся, и Кристина кивнула. Он протянул ей руку, она просунула свою под его локоть, они поднялись по ступеньками и почти сразу же попали в небольшой уютный зал, озаренный светом камина. Стены были выложены из камня, как если бы гостиная находилась внутри небольшой естественной пещеры, по одной из них сбегал вниз искусственный водопад. Других посетителей здесь не было. Рей усадил свою спутницу за деревянный массивный стол, галантно отодвинув для нее стул, а сам опустился напротив. На столе уже стояли бокалы и бутыль вина, подоспевшие официанты тут же подали тапас и неслышно удалились.
– Я думаю, легкие закуски и фрукты будут в самый раз? – произнес Рей.
– Конечно, я вообще не собиралась сегодня ужинать, – Кристина улыбнулась. – Вечно с тобой не знаешь, чего ждать.
– Зато со мной не соскучишься!
– Это точно, – сквозь смех ответила Кристина, и они подняли бокалы.
Рей не стал говорить тост, просто выразительно взглянул ей в глаза, все было понятно без слов. Кристина опустила лицо и почувствовала, как ее щеки покрываются румянцем от смущения и волнения. Она быстро сделала глоток вина, чтобы хоть как-то отвлечься.
Они говорили и говорили, смеялись, шутили, официанты приносили все новые и новые изысканные закуски, и постепенно молодая женщина забыла о том, что ее пригласили на романтическое свидание, забыла, что она вдова и ей надлежит соблюдать траур и грустить, она просто расслабилась, ей казалось, что она встретила старого друга, которого не видела добрых сто лет и с которым всегда есть о чем поболтать. Дрова в камине уютно потрескивали, вино в бутылке постепенно убывало. Время шло.
Когда стрелка часов приблизилась к полуночи, Кристина вдруг очнулась и встревожено поднялась, поблагодарив за вечер, понимая, что сейчас, как любой порядочной Золушке, ей нужно срочно отправиться домой. Но Рей удержал ее.
– Куда ты вечно убегаешь! – возмутился он. – А как же сюрприз?
– Я думала – это и есть сюрприз, – изумилась Кристина. – Ужин, цветы… Такая чудесная обстановка…
– Нет, – он покачал головой. – Сюрприз ждет тебя наверху. Идем.
Удивившись еще больше, Кристина, не возражая, последовала за ним. Они поднялись по лестнице, прошли по длинному коридору, после чего Рей остановился перед входом в самый большой и роскошный номер отеля и распахнул дверь перед своей спутницей. Она пожала плечами, вошла в полутемный номер, освещенный лишь теплым мерцанием свечей, здесь еле слышно играла приятная музыка. Рей вошел следом и закрыл за собой дверь.
– Стой здесь и никуда не уходи, – произнес он властно, после чего скрылся во второй комнатке, а потом появился из темноты, подошел совсем близко и протянул Кристине черную бархатную коробочку. – Вот, это тебе. Открой.
– Ну что ты… – попыталась возразить она, чувствуя, как вздрогнуло сердце, она почувствовала неожиданное волнение, – Так нечестно! Я же пришла без подарка….
– Зато я – с подарком. Причем с весьма необычным подарком. Открывай!
Поколебавшись, Кристина открыла коробку. Пока она поднимала крышку, все еще надеялась, что в коробочке окажутся красивые серьги. Или брошь. Или подвеска. Но нет. Там лежало кольцо. Чудесное кольцо из белого золота с огромным сверкающим бриллиантом. Такие кольца дарят на помолвку. В изумлении Кристина молчала, а потом подняла глаза на своего спутника, требуя объяснений.
–
Что это значит? – растерянно спросила она.
–
Ну а что… – Рей почесал затылок, пожал плечами и улыбнулся, – То и значит. Твой траур окончен, Крис. Ты не должна быть вдовой вечно. Ты знаешь, как я к тебе отношусь. Мы почти родственники, так почему бы не стать еще ближе?
Он сделал шаг вперед и осторожно обнял ее за талию.
– Кристина Манрике де Алькасар, ты будешь моей женой?
Воцарилось молчание. Перед глазами Кристины мелькнуло воспоминание. Антонио тоже произнес похожую фразу. «Ты будешь моей женой…» и это было недавно! Совсем недавно! Как могло получиться, что их семейная жизнь, едва начавшись, окончилась? Как могло получиться, что уже почти полтора года его нет, а она – вдова? И вот, уже другой мужчина предлагает ей руку и сердце, а она даже не успела подготовиться. Но почему же колесо жизни крутится настолько быстро…Могла ли она всего лишь три года назад мечтать о том, что самый желанный жених страны сделает ей предложение? Ей, дочери бедных эмигрантов, школьной учительнице, над которой потешались даже любимые подруги!
– Почему ты молчишь? – в голосе Рея послышалось волнение. – Крис, скажи хоть что-нибудь!
Его сильные пальцы сжали ее талию крепче, и это вернуло Кристину в состояние «здесь и сейчас».
– Прости. Я задумалась. Рей, спасибо за кольцо. Спасибо за предложение… Я ценю твое отношение и твои чувства… Правда. Но это так неожиданно для меня. Совершенно неожиданно! Когда ты сказал «сюрприз», я думала речь идет об ужине или прогулке! Понятия не имела, что ты задумал нечто подобное… Не знаю, после всего пережитого, готова ли я буду когда-то снова рискнуть стать чьей-то женой. Это значит, бояться снова потерять мужа… Это было так ужасно, когда я потеряла Антонио…
– Все будет иначе! Молния не бьет дважды в одно и то же место, – в его голосе послышалась улыбка. – Я же не прошу тебя давать ответ сейчас. Но хотя бы – надень кольцо. Я буду знать, что мы обручены и что ты точно не ищешь другого мужчину…
– Нет, – Кристина покачала головой и протянула ему коробку, а когда он не взял ее, аккуратно поставила на низенький столик, потом освободилась из объятий и отошла к окну. Так нельзя, понимала она, – Даже к обручению я не готова.
Снова воцарилась тишина, нарушаемая лишь легкими переливами романтичной музыки, да потрескиванием дров в камине. Рей молча переживал неудачу, а потом, справившись с волнением, приблизился к девушке и ласково обнял ее за плечи.
– Хорошо. Не буду тебя торопить. Не буду настаивать. Пусть все будет так, как будет. Я готов дать тебе время подумать. Но только до утра.
В его голосе снова послышалась улыбка, после чего Кристина вдруг почувствовала его губы на своей шее и вздрогнула: это оказалось неожиданно приятным, и только сейчас она вдруг поняла, как отвыкла уже от подобных ощущений! Ее так давно никто не обнимал! Единственное, что она видела перед собой изо дня в день – суровые, беспощадные лица своих коллег-соперников, конкурентов, родственников, которые смотрели на нее мрачно и пронзительно, словно судьи, готовые вынести ей Высший приговор, судьи, не слышавшие о милосердии и сострадании. Она чувствовала лишь тяжесть своей задачи, огромной скалой придавившей ее к земле, мучительную слабость после каждого шага по этой дороге, высасывающей жизненные силы по капле, страх совершить ошибку, страх за свою жизнь. Боль от потери мужа и кошмары с тонущими кораблями, которые преследовали ее во сне каждую ночь, и что гораздо хуже – и наяву. Потерпевшие крушение корабли, погибшие люди. Мертвый Проклятый капитан. И рука невидимого крупье, раздающая безжалостные равнодушные карты… Вот и все, что было с ней в эти полтора года.
А сейчас она чувствовала тепло его тела, крепкие руки, обнимающие ее, способные, как в ту минуту казалось, защитить от любых невзгод. Он был живым, он был рядом, его сердце учащенно билось, а дыхание стало прерывистым. Она нужна ему, он стремился к ней так давно… И Кристина ответила на поцелуй Рея, сама того не желая, позволила ему подвести себя к кровати, позволила поцелуям становиться все более страстными, сейчас ей хотелось забыть обо всем на свете, расслабиться, раствориться в этом мгновении, потеряться в бесконечных поцелуях, а потом она вдруг очнулась, когда почувствовала его руку на своем обнаженном плече, с которого спало расстегнутое платье.
В эту секунду что-то словно щелкнуло в ее голове, казалось, она действительно услышала именно щелчок, – так переключают трансформаторы, чтобы иначе направить ток.
Отчетливо и ясно, будто перед ней возник невидимый экран, показывающий кадры таинственного кинофильма, Кристина увидела свою будущую жизнь. Жизнь, в которой не было место любви и чувствам, страстям и эмоциям, привязанностям и отношениям. Жизнь, подчиненную раз и навсегда данному обету, одной-единственной задаче. Остальное ушло навсегда. И она перестала ощущать прикосновения Рея, они больше не приносили ни удовольствия, ни успокоения.
Она растерянно отстранилась, натягивая платье обратно на плечи, оттолкнула его руку и пробормотала извинения.
– В чем дело? – он изумленно сел на кровати, схватив ее за запястье, слишком сильно, она даже почувствовала боль и постаралась освободиться.
– Прости, прости, я не хотела тебя обидеть, все прекрасно, правда, – Кристина обращалась к нему, но смотрела куда-то в пространство, словно до сих пор видела мелькнувших призраков, словно король-олень, король Самайна, крылатый темный ангел, что некогда забрал с собой душу Антонио, промчался перед глазами со своим призрачным войском, навсегда унося прочь то, что еще оставалось от ее собственной жизни. – Дело не в тебе, Рей, поверь! Ты очень мне дорог, и ты красивый мужчина, ты нравишься мне. Ты же видишь. Думаю, ты сам почувствовал это сейчас. Я никогда не была с другим мужчиной до Антонио. Это правда, если тебе скажут другое – не верь никому. Про меня ходят слухи, будто бы я известная соблазнительница и искала богатого мужа. А меня даже никто не целовал до него. Как бы смешно это ни звучало. Я все время только училась, никогда никуда не ходила с ребятами. И то, что сейчас я позволила тебе все это, доказывает, что ты мне очень нравишься. Не зря же о тебе мечтают все девушки страны, а я не сильно отличаюсь от других женщин.
С этими словами она ласково погладила его по щеке, он успел коснуться губами ее ладони.
– И мне было очень хорошо с тобой сейчас, правда, – продолжила она. – Но только что случилось нечто странное… не знаю, как объяснить… Будто бы я видела что-то… Это нельзя описать словами. Словно призрак… видение… Знаю только, что не могу быть с тобой. И ни с одним другим мужчиной тоже. Моя жизнь не принадлежит мне, Рей. Она принадлежит данной клятве. Которую я должна сдержать, которой посвящу всю себя без остатка. Большие дела не делаются иначе, так ведь?
– Опять эта песня о Терранове! – Рей поморщился и откинулся на кровать, обнимая Кристину за талию одной рукой. – Прекрати, это смешно! Не думаешь же ты, что и правда сумеешь построить небывалый город, такой, какой прежде не построил никто!
– Почему же никто? – в голосе Кристины послышались сомнения. – Может быть, прежде и были такие города.
– Где же? Если только в Атлантиде! – с сарказмом ответил он, а Кристина вдруг замерла, а потом стремительно вскочила, отбросив его руку, и подбежала к окну. Долго-долго она вглядывалась в темноту ночи, и мрак словно рассеивался, или же это рассеялся мрак, окутавший ее сознание? Она вдруг поняла, что именно делала не так, поняла, куда следует идти и с чего начинать. Сколько времени она стояла, девушка не знала. Голос Рея заставил ее вздрогнуть от неожиданности.
– Крис, прекрати! Ты же не серьезно! Возвращайся ко мне, – он постучал ладонью по кровати, – Прекрати эти глупости и возвращайся! Синица в руках лучше, чем журавль в небе! Я – мужчина, который любит тебя. И я – синица. А журавль, Терранова – город, каких не было и не будет никогда! На Земле его не построить! Ты и сама должна понимать… Не будь фантазеркой, возвращайся! Иди сюда! Ты мне очень нужна, я не могу больше ждать… В конце концов, если ты проведешь эту ночь со мной, от твоего города не убудет, не так ли? Обещаю сделать все, чтобы ты не пожалела о таком решении! Позволь себе немного любви и романтики, что может быть прекраснее для молодой женщины, разве не так?
Он надеялся, что если Кристина все же согласится, если ему сейчас удастся ее уговорить, то наутро чувства к нему станут сильнее, возникнет привязанность, а может даже, страсть или влюбленность, как это уже не раз бывало с другими девушками, покорившимися его страстному напору. Но Кристина стремительно обернулась и посмотрела на него сияющими глазами. На ее губах играла улыбка, та самая, которую некогда так любил Антонио, та самая, которая, казалось, освещала даже непроглядный мрак.
– На земле – нет! – с вдохновением воскликнула она, – На земле совершенный город построить нельзя. Но кто сказал, что его нельзя построить на воде! На воде, Рей! Это будет город на воде!
– Как Венеция? – переспросил он удивленно, от неожиданности даже забыв на миг о своих любовных желаниях.
– Нет, не как Венеция. Венеция – город у берега. А Терранова будет в море. Далеко-далеко, в открытом океане… Теперь я это знаю!
С этими словами Кристина вдруг быстро подбежала, наклонилась и поцеловала его в щеку, пытаясь таким образом выразить охватившее ее чувство благодарности, а после взяла свою сумочку и пальто и стремительно выскочила из комнаты, разумеется, не взяв кольца. Рей откинулся на подушки и задумался. А потом с недовольным видом поднялся и последовал за ней. Спускаясь с лестницы, он размышлял, стоит или нет отвозить Кристину домой. Это вполне может сделать его водитель, раз уже его самого она отвергла… С другой стороны, если предположить, что у него все еще есть шансы… Но она же ясно дала понять, что шансов нет! Внезапно он почувствовал накатившее раздражение и усталость. Он столько шел к этому, так долго выстраивал стратегию соблазна, надеясь влюбить в себя Кристину. Верил, что она забудет своего престарелого покойника-мужа и согласится принять предложение. Да он и не сомневался, что ответ будет положительным! Никогда еще Рейнальдо Альварес дель Корте Реал не чувствовал себя настолько униженным и оскорбленным, а потому он стремительно развернулся и пошел обратно вверх по лестнице. И пусть Кристина возвращается к себе как хочет. Или, пусть займет любую комнату, благо пустых комнат в отеле хватало. Да, Кристина огорчила и озадачила его, вот уж действительно, у каждой розы есть шипы! Он не ожидал, что девушка окажется столь непокорной, не ждал, что она маниакально предана своим идеям и фанатично следует по пути, который определил для нее умерший супруг. По пути, который ведет в никуда. Да она попросту ненормальная!
