Виктория Старкина
Калина Интернешнл
Глава 3. Кристиэль
Кристина вышла из душа, замотавшись полотенцем, потом взяла небрежно брошенный на стул белый халат, надела его и вышла на балкон, собираясь подышать перед сном морским воздухом. Возможно, хоть так ей удастся немного успокоиться и все-таки уснуть. А утром, когда наступит новый день, все станет чуточку легче, и боль потери тоже притупится, так бывает всегда.
Квартира Кристины находилась на самом верху Башни Аполлона, она назвала небоскребы именами древних богов. Здесь были Башня Афродиты и Башня Зевса, Башня Гефеста и Башня Гермеса. Башня Гелиоса из золотого стекла и серебристая Башня Селены.
Сама Кристина жила в самом высоком и комфортабельном здании Террановы, Башне Аполлона, увенчанной лирой на крыше, балкон Кристины находился точно под лирой: отсюда открывался чудесный вид на только что построенный город, где все вокруг пока еще сверкало новизной. Большинство домов не были освещены, ведь они стояли пустыми, но кое-где горел свет, по центральной улице бежали редкие электромобили. Кристина подумала о том, что же она будет делать, если таких машин станет слишком много, но не успела придумать решение. Она вышла в темноту балкона и вздрогнула от неожиданности. Потому что увидела мужскую фигуру и лишь секунду спустя узнала Даниэля. Она понимала, что тот никак не мог пройти через дверь, потому что пока она оставалась в квартире, дверь никто не открывал. А до этого на балконе было совершенно пусто. И почему же он не уехал!
– Ты что, снова рассчитал точки опоры? – тихо спросила она. – И поднялся по отвесной стене?
– Нет, – он приглушенно рассмеялся. – На этот раз не пришлось ничего считать. Когда я планировал строительство этой башни, я уже знал, где будет твоя квартира. Поэтому сразу предусмотрел возможность оказаться на твоем балконе. Но сейчас я не полз по стеклянной стене, все куда проще. Я спустился сверху. С лиры.
– Я всегда знала, что от этой лиры добра не жди, – слабо улыбнулась Кристина.
Повисло молчание, они смотрели друг на друга, не зная, с чего начать разговор.
– Не бойся вторжений. Спуститься сюда могу только я, другие не умеют так рассчитывать точки опоры, ты же знаешь. Они не спустятся даже с помощью веревок.
– Почему ты не уехал? – спросила она.
– Потому что мой самолет улетает через час. Я зашел попрощаться.
Снова повисло долгое тягостное молчание, которое нарушил Даниэль.
– Крис, после всего, что было между нами, я понимаю, что не смогу уйти со спокойным сердцем, не выяснив, что произошло! Мы же думали пожениться, разве нет? Знаю, об этом не было сказано ни слова, но ведь все к этому шло… Я знаю, что бы кто ни говорил, что был небезразличен тебе. Ты не смогла бы так притворяться! Да и зачем! Так в чем же дело? Ведь не из-за диплома же! Про диплом: прости, что не сказал. На собеседовании это было неуместно, а потом тем более. Диплом не совсем поддельный. Я честно отучился и сдал все экзамены. А после отказался от диплома сам. По политическим соображениям. В Испании была забастовка профсоюзов, я поддержал их, за это меня отправили на несколько дней за решетку, а потом еще и отчитали в университете. Я разозлился, развернулся и ушел. Глупо, конечно, по-детски. Мы все максималисты в студенчестве! Потом я подумал, что без диплома вы вряд ли мне обрадуетесь, как впрочем, и с дипломом, но на всякий случай решил его подделать. На первое время, пока вы не поймете, что я правда умею работать. Прости, что обманул!
– Причем тут диплом! Хотя это, безусловно, тоже не красит тебя.
– А что еще?
– Венсан показал мне чертежи, которые ты выдавал за свои, но все они были нарисованы его рукой… и вашу переписку, подтверждающую его авторство!
– Венсан жулик, – спокойно ответил Даниэль. – Да, мы вели эту переписку. По его просьбе. Потому что иначе мои идеи никогда не достигли бы воплощения. А мне было все равно чьи они, мои или его. Главное – чтобы город был построен. Понятно, что теперь я для него – неугодный свидетель. Да еще пытающийся окрутить богатую невесту.
– А ты пытаешься?
– Разумеется, – он уверенно кивнул. – Я здесь, потому что не откажусь от нашей любви без борьбы.
– А как же Кармен? – вспыхнула Кристина. – От нее ты тоже не готов отказаться!
– Послушай, это безумие! У нас с Кармен никогда не было ничего серьезного. Это было много лет назад, мы давно расстались, я же не попрекаю тебя русским актером! Да, у меня были и другие женщины, помимо Кармен, если тебе интересно! И их было много, ведь я прожил до сорока лет холостяком, чего же ты хочешь. Но все это было давно! С Кармен мы уже много лет не виделись и не общались.
– Не нужно меня обманывать! – воскликнула Кристина с возмущением, она совершенно не переносила ложь, – Я видела вашу переписку! И замечу, она была совсем свежая! Всего неделю назад Кармен звала тебя назад на Лансароте, говорила, что скучает по тебе и даже назвала котенком! А ты ответил, что тоже надеешься вернуться к ней как можно скорее, что очень скучаешь и любишь ее! Или скажешь, что этого не было?!
Даниэль задумчиво почесал затылок, потом повернулся и посмотрел в сторону аэродрома. Ему уже следовало торопиться.
– Нет, это было, не стану отрицать, – ответил он. – Но это другая Кармен. Не та, что была много лет назад.
– Другая Кармен?! Ничего себе! Мне от этого не легче! И много у тебя их, этих Кармен?
– Да всего-то две. – Даниэль улыбнулся. – Первая Кармен – девушка, с которой я расстался перед тем, как перебраться в Барселону. Та, о которой я тебе рассказывал. Вторая Кармен – это моя мама.
– Что?! – глаза Кристины округлились от изумления. – Что ты врешь опять! Ты же говорил, что твою маму зовут Сильвия?
– Да, ее зовут Сильвия. Точнее, она сама назвала себя Сильвией и требует, чтобы так ее звали все. Моя мама весьма эксцентричная особа, не зря же я таким уродился! И мы зовем ее Сильвией. Все знакомые зовут ее Сильвией. Ей кажется, что это очень красивое имя и оно ей подходит. Но по документам ее зовут Кармен Мария Сантьяго Диаз, нравится ей это или нет. И да, я писал ей, что хочу побыстрее вернуться домой. Потому что это правда. И если я прямо сейчас не потороплюсь, то самолет улетит без меня.
Несколько секунд Кристина смотрела на него, потрясенная. За эти мгновения вся жизнь, словно лента из киноаппарата промелькнула перед ней, и лишь сейчас иллюзорные призраки вдруг рассеялись, отступили и впервые она отчетливо увидела все, что произошло: много лет назад она ступила на опасный путь, став женой Антонио Манрике. А потом, выполняя волю покойного супруга, примерила на себя чужую судьбу. Она решила сделать чужую мечту своей и посвятить жизнь ее исполнению. Она считала Терранову своим городом и своей мечтой. Ради нее она претерпела столько опасностей, столько работала и страдала, отдавая силы и годы. Но это была чужая мечта. И чужой город. И сейчас судьба пошла по второму кругу спирали, повторяя те же события и те же испытания.
А значит, у нее снова есть выбор. Остаться здесь и жить в чужом роскошном платье жизнью Кристины Алькасар, но отпустить Даниэля, потому что их союз подвергает опасности всех жителей Террановы. Или же уйти с ним сейчас и начать новую, свою собственную жизнь под именем Кристины Сантьяго.
Он снова взглянул на часы.
– Мне пора.
– Ты опять уйдешь через лиру? – спросила она.
– Нет, я надеюсь, что ты любезно выпустишь меня через дверь, как и тогда.
– Хорошо, конечно.
Снова повисло молчание.
– Ты не хочешь хотя бы поцеловать меня на прощание? – Даниэль приблизился.
– Нет, – Кристина покачала головой, и он снова растерянно отступил. – Но я хочу задать тебе один вопрос.
– Задавай.
– Сколько человек вмещает твой самолет?
– Не помню… Кажется, около пяти, не считая пилота. Я никогда не разбирался в самолетах. А что?
– И сколько вас летит?
– Всего трое, я и два пилота.
– Отлично. – Кристина торопливо кивнула. – Тогда подожди минут десять.
С этими словами она метнулась обратно в комнату.
– В чем дело?! – крикнул он растерянно, понимая, что происходит нечто очень важное.
– Нет времени объяснять! – откликнулась Кристина. Она сбросила халат, на миг представ перед его глазами обнаженной, но потом быстро натянула свитер и брюки, замотала волосы в узел, схватила сумку с документами и небольшой дорожный саквояж, куда бросила несколько памятных вещей, блокнот и зарядку для телефона.
– Все, я готова, пошли, – заявила она, торопливо хватая его за руку.
– Куда ты решила лететь? На материк? – растерялся он.
– А куда летишь ты?
– Наш самолет летит в Севилью. Оттуда я еду в Кордову.
– Отлично. Значит, я еду в Кордову, – сообщила Кристина. – Теперь хотя бы знаю. Пошли, скорее!
Она взяла его за руку, вывела из квартиры и ушла, ни разу не обернувшись на Башню Аполлона.
Когда самолет взлетел, Кристина смотрела на исчезающую вдали Терранову и думала о том, что этот этап ее жизни закончился. Она построила город. А дальше – у него есть мэр. Есть администрация. Есть управляющие компании. А у нее есть Даниэль. И ей давно пора подумать о семье и простом женском счастье.
Огни потонули в море, скоро все исчезло в черной бездне, море слилось с небом, и было непонятно, где заканчивается одно и начинается другое.
– Что ты забыл в Кордове? – спросила она, повернувшись к Даниэлю. – Почему не летишь на Лансароте, к маме Кармен-Сильвии?
– Потому что самолет летит в Севилью. А я всегда мечтал увидеть Кордову. Подумал, что если окажусь рядом, почему нет. Этот город – настоящий кладезь идей для архитектора.
Кристина понимающе кивнула и положила голову ему на плечо. Через некоторое время она заснула.
На следующий день они были уже в Кордове. Словно влюбленные подростки бродили по городу, вели себя, когда шумно, а когда вызывающе, целовались на каждом углу, шутили, громко смеялись, ели уличную еду, пили вино, но не забывали и осматривать то, зачем пришел сюда Даниэль.
Они бродили по улочкам старого города, с его лабиринтами, выложенными голубыми изразцами, поднимались в замок крестоносцев, бесчисленное количество раз прошли по величественному римскому мосту, обошли все площади и улочки, сосчитали башни и ворота. И, конечно же, посетили знаменитую Мескиту. Во времена мавров здесь была большая мечеть, но после реконкисты ее переделали в церковь, сохранив, однако арабские надписи и не тронув оригинального восточного убранства. В результате получился уникальный памятник архитектуры, застывший между двумя мирами, но так и не примкнувший ни к одному из них. Сравнить его можно было разве что с собором Ая-София в Стамбуле, но он, напротив, перешел из рук византийцев в руки мусульман, перестав быть собором, но так и не став мечетью.
В результате оба храма превратились в центр паломничества, но паломничества не религиозного, а туристического, привлекая каждый год сотни тысяч человек и внося свой немаловажный вклад в пополнение городской казны.
Посетив основные достопримечательности, они пошли просто гулять по городу, опьяненные счастьем внезапно обретенной свободы, а потом добрались до очередного римского фонтана, украшавшего площадь. Прямо перед ним располагался величественный собор, куда они, не сговариваясь, решили зайти.
Оказалось, что было время начала мессы, и несмотря на то, что католические храмы так и не стали Кристине родными, она, слушая молитву священника, молившегося за всех, кто есть в мире, за тех, кто далеко и кто близко, кто болен и кто здоров, кто в пути и кто дома, за верующих и не верующих, думала, как же это прекрасно: знать, что в любую минуту в какой-либо части земного шара есть кто-то, кто молится за тебя.
Как только они вышли из храма, у нее зазвонил телефон: ее разыскивали менеджеры «Калины Интернешнл», потерявшие свою хозяйку и потому растерянные.
Кристина ответила, что она в Кордове, в ответ ей сообщили, что готовится спуск на воду нового корабля, с которым однако возникли проблемы. И Кристина поняла, что возвращение Даниэля на Лансароте придется отложить. Они должны вернуться к работе, в Барселону.
Когда с их приезда в Барселону прошло несколько месяцев, Кристина и Даниэль тайно поженились. На свадьбе не было никого, кроме них двоих и престарелого священника, который обвенчал графиню Манрике де Алькасар с безродным архитектором из города Арресифе. Уже после свадьбы они устроили скромное торжество, куда были приглашены только Луис и Габриэль с семьями, Джайса с детьми, и Рауль с Ортанс, ведь других знакомых у Даниэля в Барселоне не было. И если гости со стороны невесты были счастливы за нее и сердечно поздравляли Даниэля, то Рауль с Ортанс, раскрыв от изумления рты и широко распахнув глаза, разглядывали легендарную Железную Крис, не в силах поверить, что она стала женой их приятеля, неудачника-Даниэля, который к сорока годам не успел ни создать семью, ни построить карьеру. Но теперь-то его неудачи в прошлом – он поймал синюю птицу за хвост, отныне его жизнь уже не будет прежней! Кристина видела, что друзья жениха стесняются ее, и с легкой улыбкой вспоминала, как сама некогда стеснялась всех без исключения родственников Антонио и даже прелестную Джайсу, ставшую теперь ее лучшей подругой.
– Как мне называть тебя, Даниэль, – шутила Ортанс, – Золушк? Или как это бывает в мужском роде? Синдерелл? Вот уж повезло, так повезло!
Кристина и Даниэль весело смеялись вместе с ней.
Став мужем Кристины, Даниэль получил в свое распоряжение кабинет в офисе «Калины Интернешнл».
– Маргарита, мне стало так легко теперь, – радостно сообщила Кристина своей ассистентке, – Теперь, когда Даниэль мне помогает! Он словно снял с моих плеч тяжелую ношу, с тех пор, как я передала ему часть своих обязанностей, у меня появилось столько свободного времени, столько сил, чтобы заниматься собой! Я просто порхаю, почти летаю, такую чувствую легкость и свежесть! Как будто бы мне снова шестнадцать! Бываю в свете, опять начала заниматься спортом, много гуляю, читаю книги, смотрю фильмы, общаюсь с друзьями! Это просто удивительно, жизнь засияла совершенно другими красками теперь, когда у меня снова есть время для себя!
– Рада за вас, донья Кристина, – улыбнулась сидевшая за своим рабочим столом Маргарита, обернувшись к хозяйке холдинга. – Я давно говорила, что вам следует делегировать полномочия, нельзя делать все самой!
– Ты как всегда была права, ты такая умная, Маргарита!
– Могу я узнать, что именно будет делать теперь вместо вас сеньор Даниэль и понадобится ли ему моя помощь? – деловито поинтересовалась женщина.
– Да, разумеется. Даниэль делает за меня квартальный отчет для собрания акционеров. Пока это все, что я могу ему доверить.
Маргарита высоко-высоко вскинула брови, продемонстрировав таким образом высшее изумление, сжала губы, но не произнесла ни слова: она была настоящим профессионалом и не позволяла себе комментировать слова начальства. И лишь когда Кристина вышла, Маргарита вскинула брови еще выше, скептически улыбнулась и пожала плечами.
Она отлично знала, что квартальный отчет делается один раз в три месяца и его подготовка занимает не более тридцати минут, ну или час, если очень постараться и работать максимально медленно. Можно, конечно, потратить на него и полдня, но это нужно быть совсем уж гениальным человеком! Кристина Алькасар всегда справлялась с ним за двадцать минут. Через пару месяцев проблемы со спуском на воду нового торгового судна, которое было создано специально для «Калины» и считалось новаторством в мире судостроения, были решены, и спуск был назначен в ближайшие недели.
Кристина позволила мужу руководить подготовкой спуска, ведь только на таких несложных делах и следует учиться управлять, не все должны попадать, как некогда она, в экстремальные условия, принимая на себя ответственность за весь холдинг целиком.
За два дня до официальной даты спуска Даниэль вернулся домой с таинственным видом и протянул жене небольшую коробочку для украшений.
– Что это? – с улыбкой спросила Кристина.
– Это тебе, небольшой подарок. Открой.
Она подняла крышку и на черном бархате увидела кулон в форме сердца, сделанного будто бы из тонкой паутины, сверкающей, отражающей и преломляющей солнечные лучи и электрический свет включенной лампы. На самом деле это были тончайшие ниточки белого золота, украшенные бриллиантовой крошкой. Сердце состояло из двух словно соединенных половинок. В одной из них будто было написано имя «Кристина», а в другой «Даниэль». Но потом эти половинки кто-то сломал и соединил в одно целое сердце, взяв от каждого слова лишь по частице имени. Внутри было сплетено слово «Кристиэль».
– Я подумал, что будет забавно соединить наши имена, – пояснил Даниэль. – Чтобы подчеркнуть, что мы составляем единое целое.
– Спасибо! – Кристина благодарно поцеловала его. – Это очень красиво! И да, отличная идея!
– Это еще не все, – заметил Даниэль. – Ты не поверишь, но я пошел чуть дальше и сделал еще кое-что.
– Покажешь?
– Для этого тебе придется выйти из дома… – он снова загадочно улыбнулся и подмигнул.
Когда они ехали в машине, Кристина вдруг вспомнила тот день, когда Рей решил устроить сюрприз и пригласил ее отметить день влюбленных. В тот вечер произошло нечто очень важное: она впервые поняла, что Терранова должна стать воплощенное Атлантидой, городом, поднявшимся с морского дна. Неужели, сейчас опять произойдет нечто важное? Но что, ведь город построен, Даниэль рядом, они женаты… Ей больше нечего желать.
Однако машина направилась не в горы, как тогда, а спустилась вниз, к портовым докам, где ждал своего часа новый корабль.
– Спуск назначен через два дня, – заметил Даниэль, пока они шли по порту. Мимо них сновали рабочие, везли грузы, в воздухе трудились бесконечные портовые краны, разгружавшие прибывшие и загружавшие уходящие суда. Вокруг царила чудесная суматоха, которую так любила Кристина. Ведь порт- это удивительное место, и его мало с чем можно сравнить. Она с самого первого дня полюбила приходить сюда, но потом, когда начали тонуть ее корабли, почувствовала смешанный с отвращением страх. Теперь он прошел, ее любовь к портовым зданиям вернулась, и Кристина радостно улыбалась, чувствуя, что постепенно, словно отогревается, становясь собой прежней.
Наконец они приблизились к дальнему доку, где находился новый корабль. Даниэль и Кристина вошли внутрь, рабочие узнавали ее и приветливо здоровались с хозяйкой компании. Она, улыбаясь, отвечала им.
Под руку с Даниэлем она шла вдоль черного борта корабля. В море он покажется крошечной точкой однажды, но здесь казался невероятной скалой, возвышающийся над ними, устрашающий и величественный. В доке пахло гарью и свежей краской, здесь постоянно варили, жгли, красили, снова варили. Кристина поймала себя на том, что за эти годы она настолько привыкла к запаху стройки, что даже не замечала его. Она все время что-то строила. Секунду спустя ту же самую мысль высказал и Даниэль. В последнее время у них часто совпадали мысли.
Наконец они, пройдя вдоль казавшегося бесконечным черного борта, остановились там, где находился нос корабля. И снова Кристина подумала о старинной каравелле, на носу которой была деревянная скульптура сирены с развевающимися волосами – единственной женщины, что должна приносить удачу кораблю. Лишь ей позволено отправиться в плавание вместе с командой мужчин.
На носу этого гиганта, разумеется, никакой сирены не было, но он был нашпигован новейшими механизмами, улучшающими навигацию и позволяющими управлять кораблем дистанционно.
– Он прекрасен! – воскликнула Кристина. – Мне уже не терпится подняться на борт! Создатели говорят, что это будет самый совершенный корабль в истории! Подобных ему еще не существует. Знаешь, дорогой, я люблю создавать новое, быть первопроходцем. Наверное, в этом и есть цель моей жизни….
Она снова огляделась по сторонам, разглядывая пустоту огромного дока.
– Но зачем ты привел меня сюда? Чтобы показать корабль, который я и без того собиралась увидеть завтра? Ведь завтра официальная демонстрация для руководства «Калины»! Мы могли бы провести вечер дома, вдвоем, вместо того, чтобы ехать на ночь глядя в порт…
– Нет-нет, я привел тебя вовсе не за тем, чтобы продемонстрировать корабль, – тут же заверил ее Даниэль. – Я пришел, чтобы кое-что показать и заодно предупредить. Чтобы завтра, на демонстрации, это не стало сюрпризом. К тому же, вдруг ты не одобришь мою затею!
– О чем ты? Почему не показываешь?
– Всему свое время! Не будь такой нетерпеливой, – он наклонился и ласково поцеловал ее.
Кристина обернулась. Вокруг не было ни души. Рабочие куда-то разошлись, почему-то ей вспомнилась трагическая смерть Рейнальдо, который вот также, опрометчиво, пришел ночью в порт. Но она полностью доверяла Даниэлю, да и опасности для них никто не представлял. Времена изменились, теперь Кристину ценили и никто не искал ее смерти. Поэтому она крепче прижалась к мужу и прошептала ему на ухо:
– Здесь никого нет… Мы одни! Еще немного и я подумаю, что ты намеренно заманил меня ночью в порт с целью коварно соблазнить меня прямо здесь!
– Звучит очень заманчиво, – рассмеялся Даниэль. – Но нет, дорогая. Ты снова не угадала. Вспомни подарок, который я вручил тебе сегодня. Сегодня – ровно три месяца со дня нашей свадьбы. Поэтому я решил сделать сюрприз. И заказал эту подвеску. А потом, когда увидел сердце, мне так понравилось получившееся слово… Его придумал ювелир, соединив наши имена… Что, в общем…. В общем, я решил назвать этим именем наш новый корабль. Надеюсь, ты не в обиде!
Кристина обернулась и только сейчас увидела, что на борту, у самого носа были выбиты золотые буквы, которые сложились в слово «Кристиэль». Теперь этот корабль словно принадлежал им и соединял их так же, как могли бы соединить общие дети, если бы они у них были.
– Ты подумала сейчас, что этот корабль – будто наш общий ребенок? – угадал Даниэль.
Кристина кивнула.
– Как тебе моя идея? Одобряешь?
– Мне кажется, отличная идея, – она вздохнула. – У меня четыре корабля флотилии носят имя Антонио и два – Максимино Флореса. Пора перестать жить прошлым. Пусть новый корабль носит наше имя! Одно на двоих.
Счастливый, что его затея понравилась, Даниэль поцеловал жену, после чего, еще раз обойдя вокруг корабля, они направились домой, собираясь по дороге заехать в ресторан, чтобы отметить три месяца со дня свадьбы, а также готовящийся спуск корабля на воду.
Сидя в ресторане, Даниэль спросил жену после того, как они осушили несколько бокалов отличного красного вина:
– Ты чувствуешь, что достигла всего, о чем мечтала? Что все твои желания исполнились? Я, готов официально заявить, что абсолютно счастлив и мечтать мне больше не о чем!
Кристина задумалась.
– Разумеется, я очень счастлива. У меня есть ты. Есть моя работа. Есть город, который мы построили. А теперь у нас есть еще и корабль «имени нас». Мы наконец-то женаты, мой траур окончен. Но это не все, о чем я мечтала бы… нет, далеко не все!
– Что же еще?
– Например, у нас пока нет детей. А я бы хотела родить хотя бы одного ребенка. Чтобы у нас появился сын или дочка.
– Это непременно, – согласился Даниэль.
– А еще я не так давно вспоминала об игре. Помнишь, я рассказывала тебе. Туда водил меня Антонио. Он умер на следующий день после одной из партий… Я до сих пор считаю, что между игрой и его смертью, между игрой и смертью Максимино существует какая-то связь. И я хотела бы разгадать эту тайну, понять, в чем смысл, и если возможно – выиграть. Представляешь, там звучит чудесная, необыкновенная музыка. А карты появляются прямо из воздуха! Их раздает участникам невидимая рука… Я бы очень хотела, чтобы ты это увидел. Но слишком боюсь идти туда с тобой…
– Думаешь, я тоже умру наутро? Что за мной придет Газир, ангел с черными крыльями, который так ужасает тебя? – Даниэль накрыл ее ладонь своей. – Даже не рассчитывай. Я не боюсь никакого Газира! Я пойду с тобой – и вместе мы раскроем все загадки этой таинственной игры, обещаю!
Кристина потянулась через стол, благодарно поцеловала его, в ответ он поцеловал ее руку, которую продолжал удерживать. Повисла тишина.
– А еще я бы очень хотела снова научиться плакать. Когда-нибудь, – продолжила она. – В ту ночь, когда ты уходил, мне было так больно. Я думала, что ты предал меня. Хотела заплакать – но не смогла. Это ужасно, когда внутри все разрывается от боли, но слез нет… Ничто не приносит облегчения!
– Надеюсь только, ты будешь плакать от радости, – заметил Даниэль.
Ужин подошел к концу, они снова сели в машину и направились домой, в ту самую квартиру, куда Даниэль однажды поднялся по отвесной стене, мечтая даже не увидеть Кристину, но лишь побыть рядом с ней, там, где в зимнем саду когда-то стояла она, где жила ее аура, где сама атмосфера была пропитана воспоминаниями о той, что притягивала его словно магнитом и заставила так безрассудно рисковать жизнью. Подъем по стене – был самым безумным, и в то же время самым разумным поступком в жизни Даниэля Сантьяго. Шанс всегда приходит на грани безумства и рассудка, а удача любит лишь смелых.
