Виктория Цветкова
Миа: Тьма над Горным краем – 2
14. Ступор
Тьма – черная, клубящаяся, шепчущая что-то зловещее. Знакомая. Насылающая смертельные, запрещенные проклятия.
Откуда она здесь?
Я не сразу поняла, что происходит. Плотным коконом темная пелена обступила нас с принцем. Сознание вдруг затуманилось, и не возникло даже мысли о том, чтобы бежать и спасать свою жизнь. Волю парализовало, инстинкты отключились. Казалось, ступор длится часы, но на деле прошло лишь несколько секунд.
Затем Рик вырвал зловещую коробку из моих онемевших пальцев, сбил меня с ног и упал сверху. Сильно ударившись спиной, я задыхалась под его ужасно жестким и тяжелым телом. Наверное, нас окружил его щит, потому что я вдруг обрела способность мыслить почти трезво, даже почувствовала, как тают холодные льдинки, попавшие мне за шиворот.
А потом полыхнул взрыв такой мощности, что на несколько минут я почти ослепла и оглохла. Когда пришла в себя, почувствовала, что тело принца, прикрывшее меня, обмякло, стало совсем уж неподъёмно тяжелым, и это возвратило меня к действительности быстрее, чем целительские чары.
– Рик! – мне показалось, что я шепчу – собственный голос прозвучал для меня странно и тихо, словно далекое эхо. Однако чуть позже я осознала, что кричу в полный голос. Горло саднило, очевидно, я повредила голосовые связки.
После нескольких энергичных попыток мне удалось немного сдвинуть бесчувственное тело дяди и привстать. На черном сукне его камзола кровь не заметна, но ткань стала неприятно влажной, и мои пальцы окрасило красным. В прорехе на его левом плече кровоточила страшная рваная рана. Из нее торчал обломок металла. С тревогой я перевела взгляд на прекрасное лицо Рика: бледное, кровь из раны на виске пачкала его светлые волосы. Он был еще жив, но без сознания.
– Дядя Рик, не умирай, пожалуйста! – жалобно шептала я (или кричала – не знаю), прижимаясь щекой к его светлой макушке. Крови было слишком много, она пропитывала нашу одежду, багряными пятнами застывала на снегу. Как жаль, что я не маг и не могу погрузить его в стазис, – это остановило бы кровотечение. Бесполезно перебирала я в памяти знания, полученные в универе – везде нужна магия.
Наконец я пришла в себя достаточно, чтобы задаться вопросом: а где же помощь? Во дворце, конечно, слышали взрыв – неужели маги, которые видели, как мы с принцем ушли в парк, не заподозрили неладное? Мгновения для меня тянулись как часы. Я с трудом повернула голову в сторону замка и тут же облегченно выдохнула: маги в форменных черных плащах окружали нас.
Нас накрыло воздушным пологом, защищая от мороза. Над телом принца-консорта склонились гвардейцы из его охраны.
У меня что-то спрашивали, но я не понимала что. Один из магов, вероятно, начальник, махнул кому-то рукой и показал на замок. Тут меня довольно бесцеремонно поставили на ноги и куда-то повели. Я пробовала обернуться, чтобы посмотреть, что делают с дядей, но маг, только подтолкнул меня в спину, очевидно, приказывая идти спокойно. Я подчинилась – ничего другого не оставалось.
Странное ощущение – не слышать звука шагов и голосов вокруг. Ватная тишина. А, думаю, шума было предостаточно – туда-сюда бегали охранники и лакеи, наверное, отдавались команды. Приземлилось несколько больших каррусов, оттуда выскакивали люди в форме магов-боевиков, часть из них рассредоточилась по двору и парку, другие – скрылась в замке. Над дворцом и прилегающей территорией нарезал круги военный планер – такие производит корпорация Тореддо для поиска неприятеля.
Меня вели к одному из боковых входов дворца. Безучастно глядя на суету и озабоченные лица вокруг, разумом я понимала, что натворила страшное, но эмоционально была выпита до дна. В душе пусто, как в доме, покинутом жильцами: только что он был полон жизни, звуков, движения, но люди съехали – и теперь он тих, холоден и печален.
***
Мой маленький конвой зачем-то доставил меня в казармы в полуподвале дворца. Мы прошли через комнату казенного вида в коридор. Пожилой маг открыл одну из дверей и жестом приказал мне войти. Я вошла. Щелкнул замок. Я вяло удивилась и даже подергала ручку: заперто. Повернулась и осмотрела комнатку. Узкая койка, грубые стол и стул, зарешеченное окошко.
Я в тюрьме? В моем состоянии это не удивило и не опечалило. Только подумалось, что могло быть хуже: окна могло и не оказаться. Здесь светло и чисто. Хотя кто сказал, что это моя последняя камера? Если Рик погиб, меня бросят в Темную башню или казнят. Впрочем, не все ли равно? Странная апатия владела мной. Я не анализировала, что с нами произошло, почему книга вдруг превратилась в бомбу. Наверное, сознание таким образом защищалось от страшной правды. Я села на стул и принялась терпеливо ждать. Это единственное, на что я сейчас была способна. Руки, волосы и одежда в крови дяди Рика, от ее острого запаха меня немного мутило.
Знаю себя: в нормальном состоянии металась бы по комнате, не находила места от отчаяния, бессилия и беспокойства за жизнь Дитрика, волновалась бы и ревела. Все чувства оказались замкнуты где-то внутри, и там мне страшно и больно. Там все кипело и рвалось наружу, но сама душа словно онемела, заледенела непробиваемой коркой. А еще было все равно, что будет со мной. Странное состояние.
Слух между тем понемногу возвращался. Сперва я расслышала отдаленный рёв моторов за окном. Потом до меня стал долетать писк какого-то мелкого насекомого:
‘Миа, Миа! Ну, Миа же! Очнись, Миа!’
– Билли?
‘Тьфу! Сначала молчит и сидит словно манекен, а теперь кричит! Эк тебе проклятьем прилетело!’
– Извини, я не могу сейчас думать.
‘Ну, ты хоть говорить потише в состоянии? Тебя в караулке слышно!’
– Извини, я себя не слышу. И ничего не чувствую… Что с Риком, ты знаешь?
‘Понятия не имею. Ранен, но был жив после взрыва. Мой щит рухнул не вовремя, твой талисман сработал, но только на тебя и лишь от физических повреждений. Щит принца оказался сильнее моего, но и он не выдержал, потому что гений, который готовил ту магическую ловушку, похоже, учел слабые стороны его защиты’.
– Это была магическая ловушка? Я думала, бомба.
‘Да какая разница? Ты под подозрением, а у меня снова заряд на нуле! Извини, болтать не могу’.
Да, разница небольшая. Я подозреваемая и, наверное, это должно меня заботить сильнее всего. Но мысленно я все еще находилось на той залитой кровью дорожке, гладила волосы Рика и умоляла его не умирать. Кровавые пятна на белом снегу. Лед на душе постепенно истаял. Меня затопили чувства. Они взрывались во мне, горели, мучили, жгли огнем: сожаление, боль потери, раскаяние… но я все такой же безучастной куклой сидела на стуле, глядя в стену перед собой.
Дверь открылась, я с усилием оторвала глаза от серой поверхности и посмотрела на вошедшего – эйс ди’Эдер. Королевский дознаватель был мрачен. Он остановился напротив меня, я зачем-то устремила взгляд на его высокие сапоги, рассматривая серебряные пряжки. Красивые и блестящие.
Где-то на границе слуха долетело кое-что из его речи:
– … молодая леди. Я ожидал … истерики, а вы так спокойны…
Стараясь расслышать его, я подняла голову и посмотрела на дознавателя. Он усердно шевелил губами, но, видимо, говорил слишком тихо для моего пострадавшего от взрыва слуха.
– Я не слышу, – мне казалась, что я прошептала это.
Но ди’Эдер ошеломленно посмотрел на меня. Потом приблизился, схватил за плечи и заставил подняться.
Сжал мою голову руками. Мне показалось, что он хочет расколоть ее как орех, но я не вырвалась. Потом вдруг мир наполнился звуками. Я ошеломленно хлопала глазами, стараясь с ними освоиться. Дознаватель отпустил мою голову, я пошатнулась – колени подгибались. И он вновь придержал меня за плечи.
– Вас, милая девушка, похоже, задело проклятьем. Расслабьтесь и смотрите мне в глаза.
Отвести взгляд от его темных глаз оказалось невозможно – они словно выпивали из меня энергию вместе с проклятьем. И если бы менталист не поддерживал, я рухнула бы на пол. Как долго он копался в моей голове? Боли я не чувствовала, но уверена: у меня не осталось никаких секретов от лорда ди’Эдера. Что ж, мне даже нравится такой метод допроса преступника. Гуманно.
– Ну вот, закончили, – он, наконец, удовлетворенно хмыкнул.
Я хотела отстраниться, но пошатнулась и упала бы, если бы не помощь ди’Эдера. Сняв проклятья, он освободил чувства и все они нахлынули разом – раскаяние, страх, боль от предательства близкого человека. Я схватилась за голову, желая лишь одного: прекратить эту муку любым способом. После почти полного бесчувствия контраст был сокрушительный.
– Рад, что вы не участвовали в заговоре.
«Как так? Книгу передала я – значит, участвовала. Хоть и вслепую» – подумала я безнадежно.
Кажется, кто-то все еще читал мои мысли:
– Вы жертва чужого коварства, детка. Вы славная девушка, и, клянусь честью, я рад, что не придется арестовывать вас. Впредь будьте осторожны в выборе друзей. Темная башня не место для молодой сьерры.
– Что с принцем? Он… он… – просипела я. Голос сорван.
Ди’Эдер не ответил и неожиданно погладил меня по голове. Этот отеческий жест больно резанул, напомнив о Рике. Я всхлипнула, но глаза остались сухими.
Мужчина подвел меня к двери, продолжая успокаивать как маленькую. Этому суровому человеку, которого опасаются все в королевстве, вероятно, такое поведение вовсе не свойственно. Ему жаль меня? Я мысленно застонала, о Шандор, не отнимай у меня дядю Рика, прошу!
– Пойдемте, вас желает видеть королева. – С этими словами ди’Эдер потянул меня за собой в портал.
15. Сложная ситуация
Портал привел нас в будуар королевы. Я огляделась в поисках Ее величества, но здесь находились лишь несколько старших фрейлин (как я успела узнать, лишь немногие из штата фрейлин действительно близки к королеве), при появлении ди’Эдера они вскочили и поклонились. Я запомнила эту комнату светлой, веселой с уютным пламенем в камине, а сейчас… Шторы на окнах были приспущены, камин давно прогорел. Грусть на лицах пожилых дам, их унылые туалеты. Все здесь застыло словно в ожидании трагедии. Все понимают, что ее не избежать.
Нет, я не хочу это понимать! Он ведь не умер… Я не убила его! Светлые богини, пожалуйста, этого не может быть!
С горящими от слез глазами я повернулась к ди’Эдеру и, снова прохрипела вопрос:
– Что с Его высочеством?
Дознаватель лишь покачал головой, но прежде, чем мое сердце рухнуло куда-то вниз, я услышала тихий ответ одной из дам: – Нам пока не сообщили, что с Его высочеством, юная сьерра. Уже два часа из спальни ее величества никто не выходил.
Я вежливо поклонилась седой даме, которая, закутавшись в шаль, сидела у погасшего камина. Ее ответ не ободрил меня, но все-таки оставлял место для робкой надежды, что ранение не смертельное.
Ди’Эдер опустился в одно из кресел и достал маговизор, с головой погружаясь в работу. Перед ним то и дело мелькали магические маячки сообщений, пару раз он просматривал изображения на объемных голограммах, окружая их непроницаемой для нас завесой. Его руки так и порхали – он печатал что-то, видимо координировал работу своих людей.
Так прошло полчаса, затем еще час. Дамы вызвали служанок и те с помощью воды, салфеток и бытовых заклинаний очистили мое платье от пятен засохшей уже крови, пригладили растрепанные локоны. Подали молоко для моего растревоженного горла. Теперь внешне я выглядела почти как подобает сьерре. А внутри все так же бушевали боль, вина, сожаление и гнев. Ди’Эдер дважды отлучался куда-то, но вестей о здоровье его высочества все не было.
Наконец дверь королевской спальни открылась, но вышла только королева. Она была смертельно бледна, на прекрасном лице читалась печать крайнего утомления, но спина и плечи оставались гордо расправленными. В своем обычном черном туалете она уже показалась мне безутешной вдовой. Ее приближенные немедленно бросились к ней, окружили, кто-то заботливо укутал ее шалью, кто-то поднес пузырек с лекарством. Мы с ди’Эдером, конечно, тоже вскочили, но не пытались приблизиться. Ее величество что-то говорила фрейлинам, но мое сердце билось так громко, что я не разобрала ни слова.
А потом Иоланта посмотрела прямо на меня. Я вся сжалась под взглядом ее эльфийских зеленых глаз. Они сверкали, но не от гнева, а от слез. Взгляд почему-то был вовсе не обвиняющим, а жалостливым.
– Подойди, дитя! – она протянула руку ко мне. Все расступились.
Не чувствуя под собой ног, я медленно приблизилась и остановилась на некотором расстоянии от ее величества, как и положено по этикету. Те два шага, что нас разделяли, королева преодолела сама, крепко обняла меня и ласково поцеловала в лоб.
– Дорогая девочка, не знаю как, но ты спасла моего мужа!
С минуту я непонимающе смотрела на ее величество, непозволительно долго и, боюсь, раскрыв рот. Сейчас мне было не до приличий. О чем она говорит? Спасла? Что за чушь?
– Как это… то есть… Ваше Величество, он жив?
Королева счастливо улыбнулась и кивнула:
– Да, Дитрик упрям, дорогая, и не позволит врагам взять над собой верх!
– Я слишком зол, чтобы умереть от такой подлости, – послышался низкий голос от дверей спальни.
Все оглянулись. Рик выглядел в точности, как всегда, за исключением того, что был одет по-домашнему: шелковая черная рубашка полурасстегнута, в вырезе белели бинты. Свежий рубец на виске придал ему вид бывалого воина.
Мужчина хмуро осмотрел собравшихся, лишь на секунду задержавшись взглядом на мне. Мне хотелось броситься к нему, танцевать от радости, кричать и смеяться, но я не двигалась, потому что сьерры так себя не ведут. Особенно, когда они настолько виноваты!
– Гони своих клуш, Иоланта, нам нужно многое обсудить.
Фрейлины от этих слов, брошенных так небрежно, сердито подобрались, готовые к немедленному отпору. Одна из наиболее пожилых зло сощурилась: – Бесконечно несчастлива, что Вашему Высочеству настолько плохо! – деланным голоском пропела она. – Простительно в таких обстоятельствах позабыть и о вежливости, и об этикете.
Видно, что их вражде много лет. Принц сделал нетерпеливый жест, не желая вступать в перепалку. Королева, скрывая улыбку, приказала свите покинуть комнату и обратилась ко мне:
– Миарет, проводи меня до козетки.
Лишь когда Ее величество оперлась на мою руку, я почувствовала, что она вся дрожит. С тревогой заглянула ей в лицо, но она ободряюще улыбнулась и покачала головой, запрещая спрашивать, что с ней. Печально видеть, что ее болезнь так усилилась. Наверное, в этом виноваты опять-таки я и эта проклятая бомба, которой я чуть не убила ее супруга.
Бросив покаянный взгляд на принца, я обнаружила, что он наблюдает за нами. Обычно насмешливые голубые глаза сейчас были полны тревоги. От этого мне стало еще хуже. Что я наделала? По моему преступному недомыслию страдают замечательные люди, как теперь исправить весь этот вред?
Я помогла королеве с удобством устроиться на подушках. Хотела отойти, но ее величество Иоланта придержала меня за руку.
– Присядь здесь, детка.
Я послушно опустилась на невысокий пуфик возле козетки. Ди’Эдер тем временем разжег камин и уселся в кресло, протянув пальцы к пламени. Я думала, что принц займет место у камина, как в прошлый раз, но ошиблась. Бесцеремонно сдвинув ноги ее величества, дядя присел на козетку напротив меня.
– Ну-ка посмотри на меня, Миарет! – он взял меня за подбородок и заставил поднять глаза.
– Я снял проклятье, Дитрик, но помощь целителя молодой сьерре не помешает, – подал голос ди’Эдер.
Приятная прохлада, словно от летнего ветерка, потянулась ко мне от рук Рика. Успокаивала и утешала. Несомненно, он сканировал меня, используя целительские навыки.
Попыталась отстраниться:
– Дядя Рик, вы серьезно ранены, не нужно осматривать меня. Я обойдусь…
– Я сам решаю что нужно, а что нет, детка. Сиди смирно.
– А я, как целитель, который только что вытащил тебя с того света, согласен с юной сьеррой, – раздался над нами звонкий и музыкальный голос лорда энн’Невеллиора. Целитель выглядел уставшим и потрепанным, словно боролся со смертью врукопашную. Волосы выбились из всегда аккуратной косы. Вид эльфа заставил меня слегка улыбнуться и вспомнить полет в измерении снов.
– Ты сам говорил, что ослабел так, что не можешь и пальцем шевельнуть, – принц усмехнулся, не прерывая своего занятия.
– Да, вы со сьеррой Миарет определенно родственники: умудрились вконец измотать старика. За восемьсот лет практики у меня не было столь сложных пациентов. Дай-ка мне осмотреть ее!
Эльф уселся на козетку, бесцеремонно потеснив принца, и, заставил меня придвинуться к себе поближе.
– Да, заговорщики действовали наверняка, не довольствуясь некромантией, – ди’Эдер потряс маговизором – очевидно, тот содержал все доказательства вражеского коварства. – Почти триста металлических дротиков смазаны сильнодействующим ядом.
– Смертельным, – лорд энн’Невеллиор на секунду оторвался от сканирования моего организма. – А яд наверняка синтезирован в лаборатории какого-нибудь зельевара-отступника. Еще пять минут и ты, Дитрик, был бы мертв. Но ты ведь сильный мужчина, маг и тренированный воин. – Эльф дотронулся пальцем до кончика моего носа: – Если бы не защита принца и не ваш талисман, мне не пришлось бы лечить вас, моя юная драконица.
– Не пугай ребенка, Орман, – строго велела королева и, кажется, весьма непочтительно поддала благородному сыну Великого Дома Вешней Зари под зад ногой. Тот только усмехнулся, ничуть не оскорбившись. Нет, это поистине уникальный эльф! Я его почти люблю!
Но тут в разговор вступил королевский дознаватель: – Я огорчен, Ваше Величество, но обязан доложить, что заряд ловушки был рассчитан именно на двоих. Хотели убрать не только принца, но и его племянницу.
Королева с тревогой посмотрела на меня, я ответила виноватым взглядом. Да, моя доверчивость сыграла на руку врагам. А то, что должны были убить и меня, наверное, не новость. Зачем оставлять меня в живых? Я ведь дей’Холлиндор.
Принца тоже ничуть не удивило сообщение дознавателя. Он кивнул, а потом повернулся к целителю: – Как ты ее находишь?
– Все в порядке. Миарет – настоящая сьерра, и она не болезненно-нервная особа. Впрочем, довольно впечатлительная из-за юного возраста. Но расстраивается в таких обстоятельствах естественно. Были повреждены голосовые связки, но сейчас все в порядке, последствия проклятий ты уже устранил. Еще я дам ей микстуру.
Действительно, я чувствовала себя намного лучше. Но микстура? О нет! Только не галлюциногенное пойло от лорда энн’Невеллиора. Из чего он готовит эту гадость? Из ядовитой слизи боргов или из орочьих грибов? Нужно будет потом узнать рецепт.
– Миарет, ты ничего не хочешь мне рассказать о своей защите?
Я посмотрела на дядю, не понимая, что он от меня хочет.
– Жду объяснений, детка. Ты полна сюрпризов, как я погляжу. То амулет, спасающий тебя от проклятий, то нас обоих вдруг защищает невероятный по силе щит – только поэтому мой собственный продержался так долго.
Дознаватель снова обратился к маговизору: – Сканер излучений зафиксировал магию, характерную для существ тонкого мира.
– Дух? Мию защитил дух?
Четыре пары глаз с одинаковым изумлением уставились на меня. Мне захотелось провалиться сквозь землю.
«Билли, откликнись, что мне делать? Билли, ты слышишь?»
– Гхм, – послышалось удивленное от ди’Эдера. – Что это за «Билли» и почему вы так громко думаете, сьерра Миарет? Вы скрыли это от меня при ментальном сканировании, – последняя фраза прозвучала как упрек.
– Миа? – принц вопросительно поднял бровь.
Я так виновата перед ним и королевой. Если бы не моя глупость и детские тайные интриги… Я решила быть откровенной, но прежде чем успела открыть рот, в головах присутствующих зазвучало недовольно писклявое:
‘Щит был моим. И я не позволяю всяким невежам, которые шарят в чужом сознании, узнать о себе’.
Ди’Эдер даже вскочил от неожиданности. Наверное, нечасто кто-то вламывается в мысли менталиста, и ему это не понравилось! А тут еще оскорбление… Я едва удержалась от смеха.
– Что это, Миа? – глаза Рика расширились от удивления.
Я опустила взгляд на ковер и пролепетала смущенно:
– Это драконий страж, мой фамильяр.
– Кто?
– В самом деле? Настоящее растение-фамильяр, которых драконы помещали в сокровищницы? – а вот королева явно слышала о стражах. – Я думала, это сказки. Но каким образом?..
– Это не сказки, но я давно о них не слышал, – эльф в растерянности окончательно растрепал косу.
‘Я нашел ее и охраняю сокровище’, – заявил мой горе-страж.
– Какое сокровище? – растерянно спросил эльф.
Билли захихикал – все поморщились, а вот я уже привыкла и даже радовалась этому звонкому колокольчику. Страж в последнее время совсем мало разговаривает. Досталось ему от мага-отступника.
‘Не ожидал столь наивного вопроса от мудрого эльфа, – отсмеявшись, соизволил ответить Билли. – Что ценно в девице? Вы действительно не знаете, господа?’
На этот раз все его поняли и заулыбались, а мы с эльфом густо покраснели. Он – наверное, оттого, что его уличили в наивности, а я – из-за самих слов Билли.
– Да, вот это сюрприз так сюрприз! – усмехнулся принц, обменявшись улыбками с королевой. – Надеюсь, любезный Билли, вы позволите моей племяннице выйти замуж? Не собираетесь же вы всю ее жизнь хранить… э, сокровище?
‘Я похож на идиота? И вас попросил бы не отвлекать меня столь идиотскими вопросами. Я коплю энергию. Клянусь, никогда у меня не было настолько беспокойного объекта!’
Осознав, что от хитро улизнувшего фамильяра больше ничего не добиться, все вернулись к обсуждению недавнего происшествия. Мне тоже удалось задать несколько животрепещущих вопросов:
– А что будет с мэтром Силабом?
– Его еще предстоит найти. Он покинул свой дом две недели назад, забрав большую часть вещей. Полугномка, которая передала ловушку, уже дала показания. Книгу ей принес незнакомый мужчина, назвавшийся учеником Силаба. Он же оставил инструкции.
– Зора не имеет никакого отношения к делу! – тут же вскинулась я. – Прошу, отпустите ее. Ее обманули так же, как и меня!
– Я допрошу ее и отпущу, если она невиновна, – заверил ди’Эдер. И обратился к принцу: – Информация об инциденте, как мы и ожидали, утекла в прессу. В инфо-сетях пишут, что принц-консорт мертв. Сведения репортеры получили явно не из дворца.
– Это сами заговорщики не утерпели. Выяви, от кого это пошло, ди’Эдер.
– Слушаюсь, Выше Высочество, – принял официальный тон глава сыска. – К воротам замка съезжаются репортеры. Ваше Величество, прибыл принц Йохан, рвется засвидетельствовать родственную любовь и сочувствие.
Имя мятежного троюродного племянника заставило королеву нахмуриться, принц накрыл ее руку своей.
–Тебе необязательно выходить, Иоланта. Выйду я и Миарет.
Мысль о том, что мне необходимо появиться перед газетчиками испугала меня. Я сжала руки в кулаки, чтобы они не дрожали. Если Рик считает, что мое присутствие важно, значит, так и есть. Получив наглядные доказательства того, на что готовы пойти наши враги, мне было особенно тревожно за оставшихся в Виале друзей. И за Ильс, который вот-вот может утонуть в междоусобной резне.
– Я выйду с тобой, – королева упрямо вздернула подбородок. – Мы обязаны дать понять, что Ильс не подлежит разделу. Если предводитель горных гномов хочет наши земли, пусть придет и завоюет нас.
Принц одобрительно улыбнулся:
– Прекрасно, милая, но такими речами ты полстраны взбудоражишь! А ты, Миа, будь просто собой – то есть милым ребенком. Говорить буду я.
