Виктор Котомкин
Факты минувшего дня глазами советского инженера
Решение проблем с водоотливом на рудниках
В. Г. Голованов став главным инженером объединения нуждался в поддержке. Поскольку у него был опыт работы только на обогатительной фабрике, ему пришлось вникать в процессы, связанные с горным делом, энергетикой и прочими сферами деятельности. Это было не просто, вскоре потребовалась и моя помощь. Так же, как и на фабрике, он стал привлекать меня для решения сложных вопросов, не связанных с моей работой. Это касалось проблем с водоотливом, с которыми не могли справиться горняки. Таким образом, моя сфера деятельности снова стала выходить за рамки службы главного энергетика. Мне предстояло вникать в новые инженерные вопросы. Одной из злободневных проблем была откачка воды из подземного «Кировского рудника» и Коашвинского карьера «Восточного рудника». Это сказывалось на их работе. Система водоотлива должна быть предельно надёжной, чтобы не затопить выработки в любых ситуациях. Насосные водоотлива «Кировского рудника» были единственными объектами в регионе, которые получали электроэнергию от «Апатитской ТЭЦ» даже в те времена, когда были масштабные погашения электроснабжения на всём Кольском полуострове. В основном это происходило из-за сильнейших ураганов. В один их таких ураганов, на Кольском полуострове были повалено тысячу сто высоковольтных опор. Из-за этого была приостановлена «Кольская Атомная Электростанция». Были обесточены целые города, не работала даже телефонная связь. «Апатитская ТЭЦ» в этих условиях снабжала электроэнергией только собственные нужды «КАЭС» и водоотливные насосные станции «Кировского рудника». Опасения были не напрасны. Этот рудник входил в десятку крупнейших мировых разработок недр в мире. Общая протяжённость горных выработок была более 300 километров. Воды в Кировский рудник поступало очень много. Прекращение электроснабжения привело бы к его затоплению. Главная насосная станция, удаляющая воду из рудника, располагалась в самой нижней точке рудничного горизонта. Из всех штолен вода самотёком поступала к водосборникам насосной станции. Такое расположение насосов обрекало их на первоочередное затопление в случае, например, временного прекращения электроснабжения. В СССР для нужд водоотлива применялись обычные насосы с незащищёнными двигателями. В случаях превышения поступления воды над возможностью насосов откачивать эту воду, вода подступала к двигателям и выводила их из строя. А следом началось бы заполнение водой горных выработок. Восстановление работоспособности рудника могло занять многие месяцы, возможно, и годы. Производство апатитового концентрата могло снизиться почти на треть. Это, в свою очередь, привело бы к остановке в стране не менее десяти заводов по производству фосфорных удобрений.
Позже я увижу другое техническое решение, применяемое на Шведских рудниках. А в то время возникли очень серьёзные проблемы с работой новой насосной станции водоотлива на строящемся горизонте +172 Кировского рудника. Там расположили главную водоотливную установку, оборудованную четырьмя водосборниками общей ёмкостью 11000 м3. Весной огромное количество воды образовывалось при таянии снега. Основой водопритока была вода из речки Саамки, до 14000 кубометров в час. Рядом с подземным рудником разрабатывался Саамский карьер, который пересёк эту речушку.
Мой брат Валерий (на фото) работал бригадиром «Белазистов» в этом карьере. Вся речная вода стала падать в карьер, а из него сливаться на +172 горизонт рудника. Максимальный приток воды достигал 19000 кубометров в час. Эту воду из рудника нужно было откачать на высоту более двухсот метров. Перерыв в работе насосной станции больше получаса мог привести к катастрофе, затоплению горизонта и длительной остановке рудника. С самого начала освоения горизонта электродвигатели насосов не справлялись с нагрузкой, постоянно перегревались и могли выйти из строя. Существование всего рудника находилось под угрозой. Это стало одной из главных проблем для Голованова. Поскольку горняки не понимали, что делать, он попросил меня спуститься в рудник и разобраться с ситуацией. Это был мой первый поход в «подземку», что оставило незабываемые впечатления. Обязательными атрибутами были резиновые сапоги и тёплая одежда. В руднике всегда сыро и прохладно. Мне выдали каску, фонарь с батареей, крепящейся на поясе и «самоспасатель» – железную банку, весом около 3 кг. Она позволяет дышать при аварийных ситуациях. Спуск-подъём на горизонт обеспечивался в клети через главный ствол № 1. Клеть – это транспортная кабина, без глухой двери, некое подобие лифта. Спуск происходил в полной темноте несколько минут. Мимо открытой площадки клети сверху лился нескончаемый водный поток. Внизу ствола была смонтирована зумпфовая насосная станция, предназначенная для откачки этой и грунтовой воды. Там тоже были проблемы.
Идти до главной насосной станции нужно было по деревянным трапам, уложенным вдоль одной из стен проходки. Под ними в канале стекала вода в сторону насосной станции. В центре проложены рельсы, для вагонеток, транспортирующих руду. Вдоль стены проложены кабели, трубопроводы питьевой воды и сжатого воздуха. А прямо над головой мог оказаться контактный провод. Сопровождали меня механик рудника, в чьём ведении было оборудование насосных станций, и главный энергетик рудника. Площадь насосной станции была сопоставимой с размерами футбольного поля. Осмотрев насосы, я расспросил коллег о проблемах и убедился в том, что насосная работает не в оптимальном режиме. Я получил у механика паспорта насосов, и, вернувшись в отдел, стал разбираться с их техническими характеристиками. Рассматривая кривую напора и расхода воды, я заметил, что теоретическая потребляемая мощность на валу насоса должна была быть 1000 кВт. Такие двигатели и поставили. Но, проектировщики допустили элементарную ошибку, не приняв во внимание КПД насоса, механические потери в приводе и коэффициент запаса. С учётом этих величин нужно было устанавливать двигатели следующего ряда, мощностью 1250 кВт. Причину я установил – «детская» ошибка проектного института «Гипроруда». Значит, и этот некогда мощный проектный институт, проектирующий все рудники в нашей стране и ряда зарубежных стран, не смог в 90-е годы сохранить профессиональные кадры. Теперь нужно было найти выход из проблемной ситуации. Типовым решением было бы установить двигатели большей мощности. Но, в «Апатит» их не было, стоили они очень дорого, да и разместить их на существующие рамы было проблематично из-за увеличенных габаритов. Насосы были многоступенчатыми, в корпусе было несколько рабочих колёс, через которые последовательно прокачивался поток воды, постепенно набирая напор, достаточный для выброса из рудника. Получив данные от электриков о фактической загрузке двигателей, я выполнил гидравлические расчёты и пришёл к выводу, что уменьшив диаметр последнего рабочего колеса всего на 10 мм, можно снизить нагрузку на двигатель до приемлемой величины. Напор на выходе несколько уменьшался, но был достаточным, чтобы выкачать воду на поверхность. Я доложил Голованову свои соображения и дал указания механикам рудника обточить рабочие колёса. Обточку первого колеса выполнили в моём присутствии. Я должен был убедиться, что всё сделано так, как я рассчитал. Насос испытали, результат получился замечательным. Двигатель греться перестал, насос справлялся с откачкой воды. Затем то же самое было сделано со всеми насосами, и эта проблема была снята. В последующем я неоднократно посещал рудник. В том числе, сопровождая иностранных партнёров.
После успешного решения этой проблемы, мне стали поручать разбираться с другими сложными ситуациями в системах водоудаления рудников. Наиболее часто случались случаи затопления стволового водоотлива того же «Кировского рудника». Шахтный ствол это вертикальная горная выработка, имеющая непосредственный выход на земную поверхность и предназначенная для обслуживания подземных горных работ. По нему осуществляла движение шахтная клеть, предназначенная для спуска-подъёма людей и грузов. При затоплении ствола работы на руднике приостанавливались. Это было не так опасно, как возможное затопление насосной главного водоотлива, но очень неприятно, поскольку в таких случаях уменьшалась добыча руды. Когда я обследовал шахтный ствол, то заметил, что в нём на разных уровнях по высоте были размещены ещё две водоотливные станции. Горняки много лет мучились с проблемой затопления ствола. Эти две дополнительные насосные они соорудили для того, чтобы снизить ущерб от затопления основной водоотливной станции. Включались эти насосы после того, как насосы на более низких уровнях затапливались и останавливались. Уровень воды в стволе начинал быстро повышаться, и в работу включалась вторая насосная, а в крайнем случае и третья. К тому времени я уже был хорошо знаком с оборудованием шведской фирмы ITT «Flygt». С ними мы реконструировали очистные сооружения в посёлке Титан. Я получил подробные каталоги оборудования, выпускаемого фирмой и несколько видеофильмов. Из них я понял, что используя оборудование «Flygt» можно было легко решить проблему рудника. Представителям «Flygt» я устроил экскурсию на «Кировский рудник». Специалисты из Швеции и Германии подтвердили, что насосная на горизонте +172 уникальна по своей мощности. Они были шокированы её размерами. Таких огромных сооружений под землёй они ещё не встречали, побывав на многих подземных рудниках по всему миру. Представители «Flygt», после ознакомления с нашим предприятием, увидели большие перспективы в сотрудничестве и пригласили меня посетить шведские рудники, чтобы показать насосы их фирмы в работе. Насосы этой фирмы очень надёжны в эксплуатации, поскольку были предназначены для работы под водой. Фирма выпускала широкую гамму различных типов оборудования, что позволяло выбрать оптимальные насосы для каждого конкретного случая. Низкое энергопотребление обеспечивалось высоким качеством изготовления насосов. В надёжности этих насосов мы убедились и в объединении «Апатит». В 70-х годах в цеха были выданы маленькие погружные насосы «Бибо», которые выручали в непредвиденных ситуациях. В случае затопления, их бросали в воду, и они её удаляли со всеми загрязнениями. Когда я устроил шведам экскурсию по «АНОФ-2», они сразу же заметили эти насосы и сказали, что это их изделия. На рудниках тоже были эти небольшие насосы, но, теперь предстояло решить вопрос с дорогостоящей закупкой более мощного оборудования, способного откачивать воду с глубины более 200 метров. О решении этой задачи расскажу несколько позже.
Голованов попросил меня ознакомиться и с проблемами затопления Коашвинского карьера (Коашва в переводе с саамского языка означает «гора у болота») на «Восточном руднике». При его строительстве тоже пересекли речушку, а сама местность была заболоченной. Максимальный приток воды в карьер составлял 10000 кубометров в час. Вокруг довольно большого водоприёмника на дне карьера размещались 12 крупногабаритных насосов с двигателями по 800 кВт. Всё это обрастало довольно большим электрическим хозяйством и множеством трубопроводов. С учётом коллекторов из труб и запорной арматуры, площадь занимаемая системой водоотлива существенно расширялась. Это снижало эффективность использования карьера. Затраты электроэнергии на водоотлив превышали 50 процентов электропотребления рудника. Но, самым неприятным было то, что этот карьер периодически затапливался, что приводило к серьёзным сбоям в работе рудника и большим затратам на восстановление работоспособности оборудования водоотлива. Причинами этого были аварийные отключения электроснабжения и внезапные, массовые поступления воды, с которыми не могли справиться установленные насосы. На восстановление работы рудника каждый раз уходили недели. В каталоге оборудования «Flygt» я увидел информацию о насосах большой производительности. Я захотел ознакомиться с водоотливом открытых карьеров на шведских предприятиях, о чём сообщил представителям фирмы, с которыми сложились дружественные отношения. Через некоторое время по приглашению шведских партнёров мне с коллегами-горняками довелось всё увидеть своими глазами, как в подземном руднике, так и в открытом карьере. Там я убедился, что на шведском руднике, система водоотлива с погружными насосами занимала площадь в десятки раз меньше, чем в Коашвинском карьере. Преимущества использования насосов погружного типа в качестве первой ступени водоотлива были очевидны. О поездках в Швецию и о решении проблем с водоотливом на обоих рудниках объединения я расскажу в последующих главах.
Это уже не прежнее объединение «Апатит»
К моему удивлению, в службе главного энергетика, на фоне всеобщего бардака, тоже начались интересные процессы. Главный энергетик ввёл новую должность начальника отдела, назначив на неё не самого опытного и компетентного специалиста. По этому поводу даже произошла потасовка между ним и тем, кто объективно рассчитывал на эту должность. Главный энергетик поручил новому начальнику отдела заниматься вопросами капитального ремонта и всеми взаимоотношениями с подрядчиками. Теперь все вопросы капитального ремонта были известны только главному энергетику и ему. Даже я оказался отстранённым от этих дел. Естественно, что мне такой подход очень не понравился, меня лишили одного из важных инструментов поддержания подведомственного хозяйства в рабочем состоянии. Поскольку все вопросы решались кулуарно, то возникли подозрения в том, что было, что скрывать в этих взаимоотношениях. Этому я вскоре получил неопровержимое доказательство. Мне принесли на подпись смету и акт выполненных работ на ремонт вентиляционных систем «АНОФ-3». Они были подписаны всеми, включая начальника фабрики. Хотели, чтобы я утвердил акт выполненных работ на большую сумму и взял на себя ответственность за выполнение данного мероприятия. Конечно же, работы «выполняла» компания сына главного механика. Посмотрев смету и акт, я увидел явную подтасовку, существенно завышающую стоимость работ. К тому же в документы были включены те виды работ, которые совершенно не требовалось делать. С этими документами я тут же поехал на фабрику и потребовал показать отремонтированные установки. Как я и предполагал, к ним несколько лет никто не прикасался. Я доложил главному энергетику об этом подлоге. Началась суета. Документы он у меня забрал и сообщил, что впредь все работы по вентиляции будет курировать главный архитектор объединения, с которым мой начальник дружил ещё с совместной работы в Конструкторском отделе. Это был ещё один сигнал о том, что наши взаимоотношения существенно изменились не в лучшую сторону. Я принял решение уволиться из объединения «Апатит» и заняться вопросами энергетической эффективности как директор Кольского Центра Энергетической Эффективности.
Центр я создал с участием объединения, и договорился с Головановым о том, что буду продолжать заниматься тематикой энергоэффективности для «Апатит», но уже на договорной основе. Генеральный директор сказал, что, если у меня не получится в Центре, то он примет меня обратно. Переход в Центр был плавным. Некоторое время я работал на полставки в объединении, но уже в должности заместителя главного энергетика по вопросам энергетической эффективности. Я помогал войти в курс дела Сергею Гуду, которого назначили на моё место, заместителем главного энергетика – главным теплотехником.
О работе в Центре Энергоэффективности я расскажу позже. Сначала напомню о событиях, происходивших в стране в 90-х годах. Именно, они оказали серьёзное влияние на ситуацию, складывающуюся в объединении «Апатит», взаимоотношения между людьми. И, в конечном счёте, на моё решение покинуть когда-то родное предприятие. Я, как северянин и как один из главных специалистов огромного предприятия, поделюсь своими ощущениями о том, что происходило с промышленностью и населением после крушения Союза Советских Социалистических Республик. Многого мы в тот период ещё не знали. Поэтому, для пояснения ситуации, кроме описания своих впечатлений, я воспользовался информацией из современных открытых источников и воспоминаниями людей, оказавшихся свидетелями ряда процессов, приведших к распаду страны.
Развал СССР и ОАО «Апатит»
Уничтожение социального государства
Моё назначение на должность заместителя главного энергетика ОАО «Апатит» совпало с серьёзными изменениями в жизни всего советского общества и нашего предприятия. В конце 80-х годов в результате горбачёвской «перестройки» ситуация в стране стремительно ухудшалась. Перестройка, затеянная Горбачёвым, привела к разрушению системы управления страной, её промышленного потенциала. Экономический кризис стремительно развивался, и мы его ощутили. В 1990 году впервые объём производства апатитового концентрата был меньше, чем в 1989 году. Спад был небольшой, но первый звонок уже прозвучал. Несмотря на возникшие проблемы, Союз Советских Социалистических Республик всё ещё был могучим государством. В 1990 году ЦРУ оценивало ВВП (внутренний валовой продукт) СССР на душу населения вторым в мире, с учётом паритета покупательной способности национальной валюты. Мы тогда даже предположить не могли, что может случиться в ближайшие месяцы. Но, вскоре ситуация существенно ухудшилась. Политические события, произошедшие в СССР в тот период, круто изменили жизнь населения всего огромного государства. Нарастали проблемы с обеспечением населения продуктами и рядом товаров. Причём, это практически не касалось всех республик, кроме РСФСР. Все возникшие экономические проблемы были решаемы. В стране всё ещё была мощная промышленность и развитое сельское хозяйство. Как показали три последних десятилетия, Китай превосходно справился с аналогичными трудностями, не разрушая политического устройства государства. Но, там был умный человек Дэн Сяо Пин, а у нас Горбачёв и Ельцин.
Последнему периоду существования СССР, предшествующему его полному развалу, посвящено много исследований и воспоминаний компетентных людей. Имели место и внутренние проблемы, и серьёзное влияние Запада, и предатели, целенаправленно стремившиеся к высшим должностям, чтобы начать изнутри развал КПСС и СССР. Позже они и не скрывали этого. Например, А. Яковлев, член Политбюро ЦК КПСС, один из главных идеологов, «архитекторов» перестройки, Э. Шеварнадзе, Министр иностранных дел СССР, и другие. Горбачёв оказался в их компании. Внесли свой вклад некоторые представители науки (о них я упоминал в разделе об «АНОФ-2») и культурные деятели. Например, в 1988 году состоялась премьера нового художественного фильма Сергея Соловьёва под названием «Асса». В нём прозвучала песня Виктора Цоя «Мы ждём перемен». На фоне ухудшающейся ситуации в стране эта песня стала «гимном» многих молодых людей. Цой написал её ещё до начала перестройки, в 1985 году, и сам не считал песней протеста. Но в конце восьмидесятых годов она уже звучала на всех неформальных митингах. Сам Соловьёв вспоминает в 2019 году: «получилось так, что я с первой «Ассой», послужил таким козлом-провокатором. То есть непростое, конечно, дело – орать: «Перемен!», не зная, чего именно ты хочешь». Тем не менее, и эта песня будоражила умы и усиливала протестные настроения. Этому активно способствовали и средства массовой информации.
Экс-руководитель аналитического управления КГБ СССР, доктор исторических наук, генерал-лейтенант Николай Леонов на основании агентурных данных написал записку лично Горбачёву, которую подписал тогдашний председатель КГБ СССР В. А. Крючков. В записке было сказано, что Александр Яковлев является врагом Коммунистической партии и только вопрос времени, когда он объявит о своём выходе из партии, по сути дела, спровоцировав её раскол. Этот документ был доложен Горбачёву, и тот не нашёл ничего лучшего, как показать эту записку самому Яковлеву, что вызвало у того приступ ярости и ненависти к КГБ. Николай Леонов считает, что «гибель СССР и приход Б. Ельцина к власти в России были связаны, прежде всего, с потерей КПСС контроля над средствами массовой информации. Яковлев, будучи секретарём ЦК и членом политбюро, курирующим эту отрасль, сумел передать всю советскую прессу ярым врагам социализма. Самыми популярными в то время были журналы «Огонёк», «Знамя», «Новый мир». В августе 1991 года, когда образовался ГКЧП, главный редактор «Огонька» В. Коротич попросил политического убежища в США. Он боялся, что КГБ возьмёт его с поличным за подрывную работу против СССР. Газета «Московские новости» активно раскручивала предателя Калугина. Главный редактор газеты Е. Яковлев, друг А. Яковлева, был последним посажен на телевидение, сделав его целиком антисоветским. При этом западные средства массовой информации твердили о том, что А. Яковлев является прорабом перестройки, что он её главный мозг. На Западе его осыпали такими званиями и лаврами, что его влияние в СССР стало доминирующим». Сам же А. Яковлев в воспоминаниях упоминал важный факт – 25 апреля 1989 года на пленуме ЦК КПСС Горбачёв вынудил выйти из Центрального комитета партии более сотни представителей «брежневской гвардии», которых заменили приверженцами рыночной экономики. У этих людей уже не было коммунистических убеждений, в партии они присутствовали из карьерных соображений. Коммунистическая экономика подразумевает общественную собственность на средства производства, чем обеспечивается социальное равенство. Кто проповедовал рыночную экономику с частной собственностью на средства производства, тот не был коммунистом, хотя и являлся членом партии. Эти люди ускорили распад КПСС и СССР.
В феврале 1990 года обновлённый Пленум ЦК КПСС поддержал Горбачёва и постановил убрать из Конституции СССР 6-ю статью. В июле 1990 года состоялся последний XXVIII съезд КПСС, который выявил глубокий кризис в партии. Партия фактически раскололась на сторонников радикальных реформ, выступавших за превращение КПСС в партию парламентского типа, и тех, кто обвинял Горбачёва в отказе от коммунистической идеологии. Ельцин предложил переименовать КПСС в партию демократического централизма и разрешить в ней свободу фракций. Но, попытки «демократов» добиться преобразования КПСС в демократическую партию парламентского типа успеха не имели. Тогда Ельцин и ряд других «демократов» заявили о выходе из КПСС. Съезд после острой дискуссии утвердил партийную «платформу», фактически отменявшую программу 1986 года и декларировавшую постепенный переход КПСС на позиции «демократического социализма». Она подразумевала общественную собственность и контроль над средствами производства в сочетании с политической демократией. На съезде была провозглашена самостоятельность республиканских партийных организаций. Это означало ликвидацию КПСС как единой политической партии и одновременно устраняло последние слабые преграды на пути к разделу СССР. Горбачёву удалось преодолеть жёсткое сопротивление коммунистов и получить, в целом, поддержку своего курса. Он был переизбран на пост Генерального секретаря. В январе 1991 года Горбачёв издал Указ о проведении денежной реформы. На основании Указа и постановления Кабинета Министров цены были подняты в 2–5 (иногда до 10) раз. Одновременно вклады в Сбербанк были заморожены, введены ограничения на снятие средств и закрытие счетов. Эта мера преследовала цель снять проблему дефицита, искусственно снизив покупательные возможности населения и сведя на нет сбережения граждан. За год инфляция составила 160 %. В условиях гиперинфляции, мы, как и все северяне, потеряли все свои сбережения, накопленные за многие годы работы на Крайнем Севере. Не обошла беда и наше предприятие. Объёмы производства резко сокращались. Вслед за этим зарплаты резко снизились и стали не регулярными. Даже я, занимая довольно высокую должность, с трудом справлялся с финансовыми проблемами.
Сегодня либералы любят говорить, что на защиту СССР никто не вышел. По официальным данным, самый большой, массовый стихийный митинг в истории страны состоялся в феврале на Манежной площади в Москве. До миллиона человек вышли с требованием сохранить целостность Союза Советских Социалистических Республик. На волне развивающейся разрухи и беспокойстве людей о судьбе страны, 17 марта 1991 года был проведён референдум о сохранении Союза Советских Социалистических Республик. В референдуме приняли участие 148,5 миллиона граждан с правом голоса (80 %) из них 113,5 миллиона (76 %), ответив «Да», высказались за сохранение обновлённого СССР. Лица, занимавшие руководящие посты, обязаны были считаться с этим мнением. Но, всё пошло не так. 12 июня 1991 года Ельцин был избран президентом РСФСР. Уже 20 июля он подписал указ «О прекращении деятельности организационных структур политических партий и массовых общественных движений в государственных органах, учреждениях и организациях РСФСР». Затем он объявил, что не будет перечислять деньги от Российской Федерации в госбюджет СССР. Его примеру последовали Прибалтика, Грузия, Армения и некоторые другие республики. Эти действия были направлены на развал Советского Союза. Узкая группа «реформаторов» тайком готовила и нормативные документы для закрепления этого положения. 16 августа, в пятницу, была опубликована редакция «Договора о Союзе Суверенных Государств» на основе самостоятельных республик. Документ создавался при участии Горбачёва, Яковлева и прочих деятелей. Подписать его планировали уже в понедельник 19 августа, не дав времени на изучение договора и его оценки. С идеей конфедерации, в которую хотели превратить страну, пару лет назад, на «АНОФ-2» приезжали Ленинградские пропагандисты. Значит, развал СССР готовился за несколько лет до произошедших событий. Горбачёв был намерен подписать этот договор, не обращая внимания на результаты недавнего референдума о сохранении СССР. Практически новым договором менялся общественный, политический и государственный строй, готовилась ликвидация Советского Союза. Подробное интервью о последующих событиях в 2001 году в стенах «Комсомольской правды» дал их участник, Министр обороны СССР Дмитрий Тимофеевич Язов. «Вечером 18 августа 1991 года членами Государственного Комитета по Чрезвычайному Положению (ГКЧП) была сделана попытка сохранения СССР. Решение Верховного Совета о вводе чрезвычайного положения было принято ещё весной 1991 года. Ознакомившись с проектом только что опубликованного текста договора, всё руководство СССР, кроме Горбачёва, посчитало создавшуюся ситуацию критической. Они посчитали необходимым введение в стране чрезвычайного положения и о создания ГКЧП. В состав ГКЧП входили все руководители высшего эшелона власти СССР, кроме Горбачёва. Вице-президент Геннадий Янаев, Председатель Совета Министров Валентин Павлов, Министр обороны Дмитрий Язов, председатель КГБ Владимир Крючков, министр МВД Борис Пуго и другие. Перед этим, несмотря на критическую ситуацию в стране, президент Горбачёв уединился в Форосе, и по сути дела, самоустранился от управления. Члены ГКЧП посетили Горбачёва 17 августа и призвали его отложить подписание договора, чтобы народ мог с ним ознакомиться. Но, тот заявил, что они ничего не понимают. Дошло до мата, причём в основном с его стороны. Валентин Варенников, генерал армии, Главнокомандующий Сухопутными войсками, заместитель министра обороны, присутствовавший на встрече, говорил, что думал, что такая нецензурщина была принята только в кругах Политбюро или в Президентском совете. Не найдя взаимопонимания с Горбачёвым, вечером 18 августа члены ГКЧП опубликовали «Обращение к народу», в котором осуждали действия Горбачёва, сообщили, что он отстранён от власти по состоянию здоровья, и предлагали всенародно обсудить Договор о ССГ. Но, у ГКЧП объявились противники. Ельцин и другие руководители РСФСР дали пресс-конференцию, на которой не признали ГКЧП, называя их действия переворотом, и призвали к всеобщей забастовке. По телевидению транслировали балет «Лебединое озеро». Почему то, его всегда начинали показывать в случае смерти лидера государства. Президент РСФСР Б. Н. Ельцин назвал события государственным переворотом и, заручившись поддержкой москвичей, вышедших на улицу, фактически захватил власть. Заявление Ельцина на Москву транслировала радиостанция «ЭХО Москвы». 19 августа к Белому Дому стянулись люди. Прошёл 150-тысячный митинг против «государственного переворота». Митинги состоялись в Ленинграде и ряде крупных городов. Вечером демонстранты готовились к штурму, баррикадировались улицы в центре Москвы. В Москву по распоряжению Маршала СССР Д. Язова были введены боевые машины пехоты (БМП) для охраны особых государственных объектов. В том числе они охраняли Дом Президиума Верховного Совета РСФСР, Гохран. К этому времени некоторые улицы были уже забаррикадированы, и на обычных машинах проехать было невозможно. В БМП полетели камни и бутылки с зажигательной смесью. Находившиеся на броне военнослужащие получили различные ранения. На броню вскочили молодые люди и попытались набросить на приборы наблюдения брезент. Один из них, набрасывая брезент на смотровые щели БМП, зацепился за него, и когда машина сделала резкий манёвр, разбил себе голову. В то же время некоторые ложились на дорогу и только чудом танкисты, такие же молодые парни, никого не задавили. В неразберихе погибли ещё двое «защитников» «Белого дома». Они посмертно получили звание Героя Советского Союза. Против военных было возбуждено уголовное дело. После разбирательств оно было прекращено постановлением прокуратуры города Москвы «за отсутствием состава уголовно наказуемого деяния». Военные выполнили свою задачу. Язов сообщил, что, «ни копейки, ни камушка, ни одного грамма золота не украли». Воровство в огромных масштабах произошло позже.
В понедельник утром 19 августа меня пригласил в свой кабинет Голованов и поинтересовался моим мнением о случившемся. Я ответил, что полностью согласен с воззванием ГКЧП, направленным на сохранение СССР, но не приемлю методы, которыми они хотели решить проблему. К сожалению, кроме кадров по телевидению о том, что у руководителя ГКЧП Г. Янаева при объявлении перехода власти к ГКЧП, тряслись руки, и что в Москву въехала бронетехника, а народ препятствует её движению, мы не имели другой информации. Некоторые люди сразу же написали заявление о выходе из КПСС. Я этого делать не стал, оставшись членом вскоре запрещённой коммунистической партии Советского Союза. К сожалению, введение чрезвычайного положения запоздало, ситуация была упущена. «Демократам» удалось вывести народ на улицы в центре Москвы. Судьбу страны решили полторы сотни тысяч москвичей, вышедших в центр города и несколько сотен тысяч в других городах страны. Позже аналогичным образом осуществлялись перевороты на Украине и в Киргизии. Против народа никто воевать не собирался, поэтому через три дня участники ГКЧП, не применив силу ни против людей, ни в свою защиту, были арестованы. Затем Ельцин подписал указы «О приостановлении деятельности Коммунистической партии РСФСР» и «Об имуществе КПСС и Коммунистической партии РСФСР», наложивший запрет на операции с партийным имуществом. Деятельность КПСС и КП РСФСР на территории России была запрещена, их организационные структуры предписывалось распустить, партийное имущество подлежало национализации. В закрывающемся парткоме объединения «Апатит» мне выдали на руки мою партийную учётную карточку.