Виктор Котомкин
Факты минувшего дня глазами советского инженера
Почуяв неладное, крысы побежали с тонущего корабля. 10 июля 1990 года Ельцин с трибуны последнего XXVIII партийного съезда КПСС заявил, что выходит из партии и демонстративно покинул зал. Началась его борьба за власть с Горбачёвым. Из КПСС вышли более двух с половиной миллионов человек. Многие из них в последующем вошли в новые партии и приложили усилия к уничтожению социализма и мощной промышленности, созданной СССР. Они и сейчас у власти, в том числе, президент Путин. Его первой работой была служба в Комитете государственной безопасности Ленинграда. Затем он 5 лет работал директором Дома дружбы в Германской Демократической Республике (ГДР). Путин вернулся на родину весной 1990 года и начал работать советником председателя Ленинградского городского Совета народных депутатов Собчака. Оба покинули партию вслед за Ельциным. Председатель КГБ СССР генерал армии Крючков писал: "В июле 1990 года В. В. Путин вышел из КПСС в знак несогласия с коммунистической идеологией и тем строем, который у нас существовал". Многие годы Путин скрывал своё отношение к СССР. И только в последнее время он стал негативно отзываться о СССР и об её создателе В. И. Ленине.
В то непростое для государства и всего населения время завершался период моей работы на «АНОФ-2» и, как оказалось, лучшие годы работы в объединении «Апатит». Все эти годы я работал на развивающемся предприятии и участвовал в его совершенствовании. Я гордился тем, что трудился в окружении надёжных, порядочных коллег на выдающемся предприятии, которое было великолепно организовано. Производственный механизм, выстроенный генеральным директором Головановым, работал как часы в самых трудных условиях. Мне была предоставлена возможность в полной мере проявить свои инженерные навыки. Они требовались в надёжном поддержании энергетического хозяйства, в исправлении проектных ошибок, ликвидации аварийных ситуаций, в решении сложных задач по оптимизации производства. Мои успехи неоднократно отмечались не только руководством объединения «Апатит», но и органами государственного управления. Мой портрет висел на городской доске почёта в Апатитах и в комнате Славы объединения. Наилучшие впечатления у меня остались от коллектива фабрики. Нас объединяла не только напряжённая работа, но и совместное участие в различных мероприятиях. Это были партийные и профсоюзные собрания, на которых обсуждались важнейшие вопросы для коллектива. А также занятия спортом, участие в субботниках, сенокосах, праздничных демонстрациях, работа на огородных участках, выделенных для работников фабрики и прочее. Партийная и комсомольская организации совместно с профсоюзом создавали необходимые условия для высокопроизводительной работы и активного отдыха.
Партийный комитет хотел выдвинуть меня на должность председателя горисполкома Апатиты. Я отказался от номенклатурной должности и в этот раз, хотя при моём согласии вопрос был бы решён положительно. «Апатит» решал основные вопросы в районе, включая кадровые. Да, и профессионально я был гораздо лучше готов, чем назначенный после моего отказа человек. Городское хозяйство я знал очень хорошо ещё по предыдущей работе, а это было немаловажным для назначения. В те годы всё коммунальное хозяйство, включая организации, обеспечивающие город водой, теплом, электроэнергией, все объекты соцкультбыта и здравоохранения подчинялись Исполнительному комитету Совета депутатов трудящихся. Но на фабрике я занимался работой, которая мне нравилась. Взаимоотношения в коллективе фабрики были доверительными и порядочными. Отношение руководства ко мне было доброжелательным и уважительным. Состояние здоровья тоже не позволяло взвалить на себя городские проблемы. Несмотря на очень напряжённый режим, сложные аварийные ситуации, я был доволен годами, проведёнными на «АНОФ-2» и взаимоотношениями с коллегами. У меня была очень интересная работа, полностью соответствующая моему профессиональному образованию. Интересной и насыщенной была не только производственная деятельность. Совместное участие в различных спортивных и общественных мероприятиях сближало людей, позволяло узнать их с другой стороны. Как оказалось, это были самые лучшие годы работы на социалистическом предприятии в окружении единомышленников и порядочных людей. На фотографии ниже корпуса «АНОФ-2» и коллектив ИТР фабрики прощается с начальником А. Д. Масловым (в центре). Его назначили директором на одно из предприятий химической промышленности.
Коллеги провожали меня на повышение по-доброму. Мне подарили памятный фотоальбом с напутствиями и хорошими пожеланиями многих коллег. Припомнили мне не только мои производственные и спортивные успехи, но и мои «сражения» с «демократами».
На фото слева мои коллеги, В. М. Сетов и С. Н. Левицкий. Справа обновлённый состав отдела главного энергетика, в том числе «Лукич». Константин Лукич Пономарёв был одним их моих многолетних шахматных партнёров. Внизу слева пожелание начальника фабрики А. П. Пахомчика, с которым, как и с предыдущим начальником, Масловым, сложились очень хорошие взаимоотношения.
Новый этап в профессиональной деятельности совпал с серьёзными изменениями в стране. Приближалась новая жизнь в буржуазном обществе, с другими нравственными принципами и взаимоотношениями между людьми. Чекрыгин собирался в обозримом будущем уйти на пенсию и уехать из Кировска. А я был реальным кандидатом на замещение должности заместителя главного энергетика объединения «Апатит». Вскоре это действительно случилось, и мне предложили стать заместителем главного энергетика «Апатит».
Главный Теплотехник ОАО «Апатит»
В начале марта 1991 года мой многолетний начальник и наставник, Чекрыгин Г. М., ушёл на пенсию и уехал из Кировска. Меня назначили на его место, заместителем главного энергетика – главным теплотехником объединения «Апатит». Можно сказать, что я достиг вершины в инженерном плане, в рамках своей профессии. Мне доверили руководить теплоэнергетическим хозяйством крупнейшего в Европе, и одного из крупнейших в мире горно-обогатительных предприятий. В тот период в состав объединения входили три открытых карьера, три подземных рудника, три горно-обогатительные фабрики и множество вспомогательных подразделений и объектов. ОАО «Апатит» являлся крупнейшим потребителем энергоресурсов. Общая присоединённая электрическая мощность превышала 1000 МВА. Потребление электроэнергии превышало 3 миллиарда киловатт-часов в год. Теплоэнергетическое хозяйство было ещё внушительнее. В 7 котельных установлено 39 котлов общей производительностью 1000 Гкал/час. Строилась ещё Юкспоррская котельная с семью котлами на 350 Гкал/час. Общая протяжённость тепловых сетей превышала 100 километров. Производство тепловой энергии на собственных котельных достигало 2 миллионов Гкал в год. Ещё 600 тысяч Гкал в год тепловой энергии потреблялось от «Апатитской ТЭЦ». На сушку концентратов расходовалось более 200 тысяч тонн мазута. При переводе в киловатт-часы, все тепловые процессы потребляли около 5,5 миллиардов кВтч. Общее энергопотребление предприятия достигало 8,5 миллиарда кВтч. Оно было сопоставимо с потребностью в энергии областного центра с населением около полумиллиона человек. Потребление воды превышало 180 миллионов кубометров в год (столько потребляет, например, вся Пензенская область). Доля энергетических затрат в структуре расходов предприятия с учётом содержания энергетических цехов превышала 40 %. Это подчёркивает значимость энергетической службы и её влияние не только на стабильность основного производства, но и на экономические показатели всего объединения. Помимо обеспечения устойчивой работы котельных, теплоэнергетических объектов в цехах объединения, на меня возлагалась ответственность за надёжное теплоснабжение Кировска и ряда посёлков.
Как я отметил, начало работы в новой должности почти совпало с окончанием работы на социалистическом предприятии в условиях стабильности и плановой экономики. Работа в новой должности в Управлении, за исключением первых нескольких месяцев, была уже в новом государстве, Российской Федерации, вставшей на капиталистический путь развития. Уходил в прошлое и советский образ жизни. Л. И. Брежнев характеризовал его как «атмосфера подлинного коллективизма и товарищества, сплочённость, дружба всех наций и народов страны, нравственное здоровье». При Советской власти мы жили в спокойной стране. У нас не было стальных дверей с кодовыми замками на подъездах и стальных дверей в квартирах. Ключи от квартиры часто клали под ковриком у входной двери или под крыльцом своего дома. На окна первых этажей никто не думал ставить тюремные решётки. Они появились вслед за капитализмом и разгулом бандитизма, сопровождавшим его зарождение. Никто не боялся потерять работу, быть выселенным из квартиры, потерять накопленные средства. Медицина, здравоохранение, образование, спортивные секции и различные культурные кружки были бесплатными. Отношения между людьми, как правило, отличались порядочностью и добротой. Северная зарплата была вполне приличной, позволяла компенсировать негативные природные условия и давала возможность проведения довольно больших отпусков в южных регионах. Да и по всей стране заработная плата и пенсии были достойными, о нищете не могло быть и речи.
К сожалению, этот благоприятный период, конечно имевший и свои проблемы, заканчивался. Перестройка, затеянная Горбачёвым, создавала хаос в стране. Разруха происходила в головах, менялись нравы, поведение людей. Она началась в Москве, но постепенно стала ощущаться и на Крайнем Севере. С этим я столкнулся уже в период моей работы в Управлении объединения «Апатит». С появлением разрешённой коммерческой деятельности, у ряда лиц появился соблазн положить деньги в карман за счёт взяток от партнёров, жаждущих получить заказы от объединения. Некоторые мои коллеги не преминули воспользоваться этим. О «мутной» организации сына главного механика я написал выше, но она была не единственной. Вдруг, заказы на производство работ начали получать не давние партнёры объединения, организации с богатым опытом работы и хорошей базой. А новоявленные «бизнесмены», вынырнувшие как чёрт из табакерки. Новые правители создавали благоприятную атмосферу для этого.
В начале 1990-х годов ОАО «Апатит», как и большинство промышленных предприятий, пережило не лучший период. В 1990 году впервые объём производства несколько снизился по сравнению с предыдущим годом. В 1991 году эта тенденция ускорилась, что отразилось на характере задач, вставших перед всеми специалистами и руководителями объединения «Апатит». Итак, я вернулся в отдел главного энергетика, который покинул одиннадцать лет назад. За это время произошли существенные изменения. Главным инженером объединения начал работать сын Г. А. Голованова, Владимир, который несколько лет до этого работал главным инженером «АНОФ-2».
На пятом этаже был мой рабочий кабинет. Вид напротив, на озеро Вехнее и Хибины.
Главным энергетиком объединения стал В. Н. Аввакумов, с которым мы ранее вместе трудились на фабрике. Там у нас было полное взаимопонимание. В отделе главного энергетика сменилось несколько человек. С новыми сотрудниками я был хорошо знаком, так как довольно часто приходилось с ними общаться, работая на «АНОФ-2». Заместителем главного энергетика по электроснабжению был назначен Самофалов Г. А., зять предыдущего главного энергетика, Писарева. До этого он работал главным энергетиком на Восточном руднике, где энергетическое хозяйство было довольно скромным по сравнению с другими рудниками, и в десятки раз меньше, чем на фабриках. Этим назначением была нарушена многолетняя традиция. Заместители главного энергетика всегда были из Цеха электроснабжения, хорошо знающие обширное электросетевое хозяйство. Передавая мне дела, Григорий Михайлович говорил, что настоятельно побуждал коллегу посещать цеха, знакомиться с людьми и энергетическим хозяйством. Но тому это было не интересно. В период моей работы ситуация не изменилась.
С руководством и ИТР цеха «Промышленного водоснабжения» (ЦПВ) я был хорошо знаком, как и со многими инженерами цеха «Пароснабжения» (ЦПС). Эти цеха стали мне подчинены по техническим вопросам, как и соответствующие службы в других цехах. С новым начальником ЦПС я был мало знаком. Как я уже отмечал, после моего отказа занять должность начальника цеха «Пароснабжения» на эту должность назначили руководителя коммунальной организации из Кандалакши. Почему был сделан такой выбор, мне не понятно, вероятно другие специалисты цеха не были готовы к руководящей работе.
С руководителями и сотрудниками других служб и отделов я тоже был хорошо знаком. Службу главного технолога возглавляли специалисты, которые тоже несколько лет поработали на фабрике. Таким образом, никакого «втягивания» в рабочий процесс и новый коллектив у меня не было. Просто потребовалось постепенно знакомиться с новыми объектами, которые не довелось посещать в период предыдущей работы. Но, их было не так много. Как и много лет назад я вновь стал еженедельно участвовать в совещаниях у заместителя генерального директора по быту, на которых обсуждались вопросы качественного обеспечения теплом объектов жилищно-коммунального хозяйства и социальной сферы. Но, теперь, я пребывал в другом статусе. На мне лежала большая, чем прежде ответственность. Я отвечал за всю систему теплоснабжения в целом, а не только за обслуживание зданий. Заместителем генерального директора объединения по быту стал Борис Михайлович Проплётин, прежде работавший заместителем главного инженера на Расвумчоррском руднике. Стиль проведения совещаний практически не изменился. Все вопросы обсуждались чётко и корректно без лишней болтовни и эмоций. В 1994 году Борис Михайлович был назначен Главой Администрации Кировска. Наше плодотворное сотрудничество продолжилось и в других обстоятельствах. Но до этого мы вместе переживём очень непростые времена, последовавшие за развалом СССР и поставившие наши северные города на грань выживания.
Деятельность в должности главного теплотехника объединения в большей степени была инженерной, чем руководящей, несмотря на то, что энергетическое хозяйство досталось огромное. Я непосредственно курировал техническую деятельность цехов «Пароснабжения» и «Промышленного водоснабжения». Организационные вопросы были в ведении начальников этих цехов. Административно они подчинялись непосредственно главному энергетику объединения. В моём ведении также были соответствующие службы и инженерные сооружения во всех цехах ОАО «Апатит». С рядом объектов этих подразделений я был знаком раньше. Но, за годы моей работы на фабрике ситуация несколько изменилась. Для цеха «Пароснабжения» была построена и включена в работу мощная (350 Гкал/час) котельная на промплощадке «АНОФ-3», с которой я ещё не был знаком. Строилась новая котельная Юкспоррского рудника такой же мощности. Обе новые котельные были в полтора раза мощнее котельной города Кировска. В цехе «Промышленного водоснабжения» я был знаком с системой снабжения технической и питьевой водой, включающей 5 водозаборов. Забор воды осуществлялся из озёр Имандра, Большой Вудъявр, а также из подземных источников: «Восточный», «5В», «Ключевой». Цех помимо производственных объектов обеспечивал питьевой водой Кировск, Апатиты и все посёлки в районе. Новыми объектами для меня были очистные сооружения биологической очистки, в посёлках Титан и Коашва. В моё ведение так же добавился приличный объём теплоэнергетических объектов на 1 и 3 обогатительных фабриках, пяти рудниках и во вспомогательных цехах.
Работа в должности главного теплотехника объединения, была для меня очень интересной с инженерной точки зрения. Это меня очень устраивало. Но, на эту должность я попал в период распада великой страны СССР и в период тяжелейших испытаний для объединения «Апатит». Работая на «АНОФ-2», я решал задачи по увеличению производительности предприятия и его модернизации. Теперь предстояло заниматься прямо противоположным, закрывая объекты и борясь за выживание «Апатит» и населённых пунктов в условиях полной потери управляемости в стране. При этом население городов и посёлков должно было быть обеспечено качественным теплоснабжением и горячей водой, а производственные объекты помимо этого требовалось обеспечить бесперебойным снабжением водой и сжатым воздухом. Для этого приходилось выполнять большой объём рутинной работы, как технического, так и организационного плана. На этой деятельности, занимавшей основное рабочее время, я останавливаться не буду. Расскажу лишь о нерядовых событиях и особых технических задачах, которые предстояло решать, работая в новой должности.
Одним из масштабных и важнейших мероприятий в условиях Крайнего Севера была подготовка энергетических объектов и коммуникаций к работе в зимних условиях. На это отводилось всего три летних месяца. В первый же летний период я столкнулся с тем, что не все необходимые работы выполнялись должным образом и в намеченные сроки. Главным документом в этот короткий период был приказ о подготовке к отопительному сезону. Издавна повелось, что его издавали весной, незадолго до наступления летнего периода. Довелось и мне сразу же после назначения готовить такой приказ. У энергетических цехов было много планов, требующих соответствующего материально-технического обеспечения. Приказ должны были подписать все начальники отделов объединения, от которых зависело исполнение этих работ. Тут то и начались сложности. Начальники отделов снабжения и оборудования встали в глухую оборону, мотивируя тем, что у них нет необходимых договоров с поставщиками, нет лимитов финансовых средств, слишком малые сроки для выполнения заявок. Не всё устраивало и конструкторский отдел. Работы предлагалось много, а люди уже спланировали отпуска. У многих были дети, и им было необходимо побыть подальше от Севера. С трудом удалось всё более-менее утрясти, но для себя я сразу же сделал соответствующие выводы. В данной системе организации работ крайними оставались энергетики, ведь они должны были обеспечить безаварийную работу многочисленного оборудования и сотен километров различных коммуникаций. А, те люди, от которых зависело финансовое и материально-техническое обеспечение, в случае аварийных ситуаций, оставались в стороне. Поэтому, той же осенью я издал неожиданный для всех приказ о подготовке к следующему отопительному сезону. В нём расписывались все задачи, которые нужно было выполнить к весне следующего года. В первую очередь это касалось подчинённых служб и цехов, которые заранее должны были спланировать основные работы, заказать конструкторскую документацию, необходимые материалы и оборудование. Здесь же ставились задачи снабженцам управления, которые обязывались за зимний период подготовить всё, что требовалось. Дополнительно к этому они должны были складировать довольно большое количество оборудования и материалов. Этот неприкосновенный запас должен был готов к осени для обеспечения энергетических служб в аварийных ситуациях, возможных в течение отопительного сезона. Весной я подготовил второй приказ о подготовке к зиме. Он уже опирался на базовый предыдущий приказ и только уточнял объёмы необходимых работ с учётом текущей ситуации. Энергетикам стало работать гораздо легче. Удивительное дело. До руководства страны только что, в 2020 году, дошло, что примерно таким же образом нужно организовывать реализацию национальных проектов, предписанных Президентом. До этого все годы срыв намеченных мероприятий происходил из-за того, что ресурсы до исполнителей доходили слишком поздно. Поэтому, основную массу финансовых средств, приходилось «осваивать» под новогоднюю ёлку.
В этот период мы занимались оптимизацией всей системы теплоснабжения Кировского района. В связи со строительством новых микрорайонов в Кировске и посёлке Кукисвумчорр, прокладывались новые тепловые сети. Предпринимались и другие действия. Это позволило вывести из эксплуатации старые котельные Расвумчоррского рудника и посёлка Октябрьский. Несколько других технических новшеств позволили существенно сократить потребность в тепловой энергии. Например, реконструкция сливных эстакад мазута в котельных позволила уменьшить потребление пара. Реализация комплекса мер по установке локальных электро-парогенераторов позволила исключить из работы несколько участков протяжённых и изношенных паропроводов. Все эти мероприятия повысили надёжность и экономичность системы централизованного теплоснабжения Кировска и прилегающих населённых пунктов, промышленных площадок. В схеме подогрева питательной воды паровых котлов был установлен, появившийся в тот период и разрекламированный, аппарат «Транссоник», разработанный профессором В. В. Фисенко. В схемах приготовления горячей воды он позволял обойтись без насоса и теплообменника. Я встречался в Ленинграде с его коллегами, распространителями этого аппарата. Найти их оказалось непростой задачей. Размещались они в Черноморском переулке. Я два раза обошёл Адмиралтейство, пока не сообразил, что можно войти во двор через единственную арку. Внутри Адмиралтейства оказался целый квартал малоэтажных зданий. Партнёры все были отставными офицерами с большими погонами, бывшими подводниками, и оказались очень порядочными людьми. Когда мы обсуждали технические особенности этого уникального аппарата, на все мои уточняющие вопросы они отвечали честно и предлагали сначала проверить аппарат в работе и самому принять решение о целесообразности его масштабного внедрения. Мы приобрели один аппарат и установили в котельной Кировска. К сожалению, выявились недостатки, которые не позволили внедрять их в массовом порядке. Его работа сопровождалась гидравлическими ударами и не поддавалась автоматическому управлению.
Параллельно с обеспечением надёжной работы теплоэнергетического хозяйства в мои задачи входила экономия энергетических ресурсов. Во время существования Советского Союза и плановой экономики, Госплан и Министерство каждый год обязывали предприятия обеспечить снижение энергопотребления на определённую величину. Как правило, требовалось разрабатывать и реализовывать мероприятия, позволявшие сэкономить 3 % потребляемой энергии. ОАО «Апатит» считался лучшим предприятием в Советском Союзе по использованию ВЭР (Вторичных Энергетических Ресурсов). На предприятии практически не осталось резервов в использовании бросового тепла (основной вклад «АНОФ-2»), Все технологические сушильные установки были оснащены скрубберами, которые охлаждали дымовые газы до 25–30 градусов. Извлечённое тепло вместе с водой, охлаждающей вакуумное и компрессорное оборудование, использовалось в технологическом процессе. Проверить ситуацию и выявить дополнительные возможности использования ВЭР, приезжал специалист Министерства химической промышленности. Естественно, ничего выявить ему не удалось, а без результата возвращаться было неудобно. Я в шутку назвал ему «последний резерв» – тепло пульпы (обильно загрязнённая пустой породой вода после извлечения из неё концентратов). Эта водно-песчаная смесь перекачивалась с фабрики на хвостохранилище с температурой около 18 градусов. Пульпопроводы были проложены рядом с трубопроводами оборотной воды, подающими в обратную сторону воду после отстоя в хвостохранилище. Её температура зимой была 2–3 градуса. Объёмы потоков до двадцати тысяч кубометров в час. Теоретически, потенциал использования сбросного тепла способом «труба в трубе» был огромный. Способ мог заключаться в том, чтобы в трубу большего диаметра вставили трубу меньшего диаметра. Во внутреннюю трубу следовало подать пульпу, а во внешнюю оборотную воду. Как ни странно, но он это предложение включил в свой отчёт для Министерства. Но, проблема была в том, что это могли рассматривать всерьёз только «теоретики», не знающие реалий производства. А на деле такая дорогостоящая конструкция могла просуществовать очень недолго. Шламы довольно быстро изнашивали стальные трубы. Их приходилось частично футеровать изнутри и периодически менять отдельные участки. Так что с практической точки зрения эта «шедевральная» идея не имела смысла. Возможно, мне бы позже пришлось отбиваться от этой идеи, если бы Министерство, признав её важность, заставило приступить к практическим действиям. Но, вскоре, в период начавшегося развала СССР, Министерство было ликвидировано. Данный эпизод подтверждает, насколько эффективно мы провели работы на «АНОФ-2» по использованию ВЭР. Позже мне приходилось снова быть свидетелем того, как научные работники, никогда не работавшие в промышленности, делали, подчас, совершенно глупые ошибки, не понимая инженерного дела и особенностей производства. Характерный случай произошёл несколько лет спустя, когда новые собственники ОАО «Апатит» привезли из Москвы специалиста, который на совещании у главного инженера вдруг заявил, что мы плохо используем вторичные энергетические ресурсы. Я поинтересовался, что же он имеет в виду. В отдел главного энергетика он не заходил, никакую информацию от нас не получал. Оказывается, он узнал, что концентрат из сушильных барабанов подаётся в отделение погрузки по длинным транспортёрным лентам, проложенным в галереях. Температура концентрата была несколько десятков градусов. Он предложил воздух из галерей подавать на вентиляцию помещений, полагая, что там как в сауне. Я поинтересовался, бывал ли этот умник в галереях. Оказалось, нет. Я предложил прогуляться и уяснить, что в действительности в галереях огромная запылённость, а температура воздуха ниже, чем в сушильном отделении, куда он хотел направить этот воздух. Других идей у «профессора» не оказалось.
Помимо выполнения текущих задач, периодически приходилось устранять аварийные и внештатные ситуации. Конечно же, в гораздо меньшей степени, чем это было в период работы на «АНОФ-2». Неожиданно, в новой руководящей должности мне пригодились инженерные навыки, приобретённые в молодости, ещё во время работы в «ЖКУ». На «Центральном руднике» реконструировали клетевой ствол и никак не могли наладить работу системы отопления в его новом надшахтном помещении. Назревал скандал, поскольку срывался срок ввода объекта в эксплуатацию. Раздавались голоса о том, чтобы полностью переделать всю систему отопления. Но, для этого требовалось много времени и серьёзные затраты. Поскольку проблема вышла за рамки взаимодействия основных участников (рудник – УКС – строители), я поехал на рудник, чтобы разобраться в сложившейся ситуации. С системой теплоснабжения рудника и тем, как там было организовано распределение теплоносителя, я ещё не был знаком. Стал вникать на месте. Теплотехник рудника ничего не мог пояснить, он там работал не долго, и в происходящем не смог разобраться. Осмотрев объект, я пригласил этого специалиста спуститься в подвал и посетить тепловой пункт сооружения. Я выяснил, что в теплоцентре уже сняли дроссельную шайбу, ограничивающую поток теплоносителя его расчётным количеством. Но, это не помогло. Затем я очень удивил своего коллегу. Я попросил его переставить манометр в нужное мне место, посмотрел на его показания и попросил закрыть одну из задвижек. После этого я снова ознакомился с показаниями манометра и повёл коллегу на улицу. Я заставил его спуститься в колодец, в котором были установлены задвижки на вводе в это здание, и убедиться в том, что там есть ограничительная шайба на подающем трубопроводе. Как я и предполагал, шайба там оказалась, хотя её там вообще нельзя было устанавливать. Это было сделано в предыдущие годы на прежнее небольшое здание. Таким образом, выяснилось, что на вводе были установлены последовательно две шайбы, которые и ограничивали подачу нужного количества теплоносителя. Я заставил удалить эту шайбу. На все эти действия мы потратили не больше пятнадцати минут. Система отопления сразу ожила и проблема, с которой бились несколько недель, благополучно разрешилась. Чему все были очень удивлены и обрадованы. Объект смогли сдать в эксплуатацию в намеченные сроки.
Вплоть, до 1991 года, на площадке Юкспоррского рудника велась огромная стройка, нацеленная на объединение Юкспоррского и Кировского рудников. Было пройдено четыре новых ствола, построены вентиляторно-калориферные установки, административно-бытовой комплекс, ремонтные и вспомогательные боксы, Юкспоррская котельная мощностью 350 Гкал/час и другие объекты. В ожидании ввода этой котельной была оптимизирована система теплоснабжения Кировска, посёлка Кукисвумчорр и промежуточных объектов, путём прокладки теплотрассы, соединяющей системы теплоснабжения этих объектов. При этом удалось вывести из эксплуатации старую котельную Расвумчоррского рудника. Все очень надеялись на ввод в эксплуатацию новой котельной. После её ввода в эксплуатацию можно было ликвидировать ещё и старую котельную Кировского рудника. Юкспоррская котельная ещё должна была снять часть тепловой нагрузки котельной Кировска, работающей практически без резервных мощностей. За последние годы в Кировске и посёлках построили новые микрорайоны, тепловая нагрузка возросла. Из-за начавшегося кризиса и последующего распада СССР до окончания строительства объектов на Юкспоррской площадке не хватило нескольких месяцев. В условиях распада страны стало очевидным, что котельная не будет включена в работу. Теперь нужно было срочно решать, как в новой ситуации обойтись без Юкспоррской котельной. В Управлении капитального строительства объединения мне сообщили, что можно из недостроенной котельной забирать оборудование, необходимое для эксплуатации действующих объектов. Я вместе с главным инженером цеха «Пароснабжения» А. А. Гусевым посетил котельную с целью выяснения, что там успели смонтировать. Оказалось, что уже начали устанавливать основное оборудование, в том числе водогрейный котёл КВГМ-100. Один такой котёл мог полностью решить возникшие трудности с теплоснабжением Кировска. Я предложил Гусеву проверить возможность размещения этого котла в котельной города Кировска вместо одного из котлов ПТВМ-50, вдвое меньшей мощности. Оказалось, что габариты котла КВГМ-100 вполне позволяли его размещение вместо старого котла. Мы согласовали все вопросы с руководством объединения и переместили этот котёл в Кировск, существенно увеличив мощность котельной Кировска. Этого было достаточно, чтобы покрыть все дополнительные тепловые нагрузки, и не испытывать проблем с резервом оборудования. Второй проблемой на этом участке было обеспечение теплом дополнительных мощностей «Расвумчоррского рудника», расположенного в 10 километрах от котельной Кировска. Самая мощная вентиляторно-калориферная станция, потребляющая 5 мегаватт, обеспечивающая теплом подземные выработки, потребляла пар. Тепловые потери на таком протяжённом паропроводе были очень высокие. Эту задачу мне удалось решить позже с помощью норвежских партнёров.