Вики Рисаби
Я – не твоя собственность
Его сосредоточенные глаза и сильные руки, быстро набирающие текст. Пульсирующая вена на виске. Четко очерченные сжатые губы и нахмуренные брови… Красив, особенно когда так сосредоточен. Опасен и властен до кончиков ногтей.
Не вовремя пришли воспоминания о вчерашнем дне. Об этих губах, так страстно меня целовавших. Руках, которые умеют так сильно прижимать к себе…
Встреча с коммерцией и маркетингом была напряженная. Я от всей души пыталась вникнуть в то, что происходит. А происходило явно планирование на следующее полугодие. От цифр, которые приводили коллеги по ту сторону экрана голова опухла уже через полчаса.
Я протоколировала встречу, отмечая самые важные моменты и договоренности. В начале собрания Павел просто и лаконично меня представил: «Маргарита Куприна – мой ассистент». Ну хоть так.
Команда была довольно серьезная, но не большая. Два представителя от коммерции и два от маркетинга. Директора с Топ-менеджерами. Серьезные дядьки.
Мне, маленькой и беззащитной девочке было тут неловко. Они решали вопросы дистрибуции, подводили итоги прошлых периодов. А я… я просто печатала то, что считаю важным и молчала.
Полтора часа тянулись бесконечно долго. И я не могла дождаться, когда же встреча кончится. Павел рвал и метал, был серьезен задавал вопросы, от которых люди на другом конце экрана то бледнели, то становились красными как раки.
Надо же, не на меня одну он так действует.
Исподтишка любовалась его работой. Он был настолько в своей воде сейчас и столько власти было в каждом его слове и жесте, что я невольно гордилась. Мне повезло работать с таким человеком.
После встречи меня добавили в группу, чтобы я скинула в нее протокол, который потом должны были подписать все участники собрания.
Поправила некоторые ошибки и попросила Павла пробежаться – все ли верно. Он придвинулся ко мне ближе, положив свою руку на мое кресло. А у меня сперло дыхание. Он наклонил свою голову ближе ко мне, чтобы удобнее было читать и перехватил мышку. А я с бешено бьющимся сердцем замерла.
Он пробегал глазами документ, и я слышала каждый его вдох и выдох. Чувствовала аромат кожи и жар дыхания…
– Все нормально, – вернул он меня с небес на землю. – за рекламную кампанию ответственным поставь Николая Большова. Посмотрим, как он сможет выполнить то, что сегодня наобещал.
Он развернулся ко мне и наши лица стали слишком близко. Он смотрел то на мои глаза, то на мои губы. Я замерла как мышка, ладони вспотели.
– Ты молодец. – сказал с придыханием – Отправляй документ в чат и пойдем обедать, я голодный как волк.
– Хорошо. – сказала я, но почему-то мне показалось, что он говорил про голод другого характера.
Быстро сохранила файл и отправила в чат, с пожеланием всем доброго дня. Павел уже встал, и мы пошли вниз.
Было странно тихо, как будто никого и нет. Обед сервирован не был.
– Сегодня понедельник. В этот день я всех отпускаю по делам и за покупками. Мы в доме одни. – прояснил ситуацию мой начальник.
– Аа… – задумчиво протянула я.
– Давай посмотрим, что есть в холодильнике.
Подошла вместе с ним. Улов был шикарный: у нас был суп, и лазанья. Я принялась рыскать по кухне в поисках тарелок, ложек и вилок, он достал кастрюлю и поднос. Несколько раз невзначай соприкасались руками и это было очень волнительно.
Разогрели все на плите и сели есть прямо тут, на барных стульях, чтобы не терять время.
И это было так мило и по-домашнему, что я невольно задумалась, как мы могли бы жить вместе, если бы все было нормально… Если бы он не был таким собственником, если бы мы не работали вместе, если бы просто встретились и понравились друг другу…
– Скажите, как зовут вашу маму? Завтра она приедет, а я даже не знаю, как обращаться… Мне же еще связаться с ней нужно. – вспомнила я о своих прямых обязанностях.
– Да, точно! Вылетело из головы. – он достал телефон и переслал мне контакты: Вероника Михайловна и Александра Вячеславовна. – Я переслал тебе контакты.
– Спасибо! Какие-то предпочтения в еде и напитках будут?
– Да нет. Не имеет значения. Я не думаю, что они приедут чтобы поесть. Скорее устроят мне концерт за то, что мы натворили в салоне. – с улыбкой довольного кота произнес он. Развалившись на стуле.
Я залилась краской. Опять двадцать пять?! Трапеза уже подошла к концу, и он сыто развалился на стуле.
– Знаешь, я так хочу тебя… Даже не знаю, сколько еще смогу продержаться… – слова из его губ слетали вальяжно, как само собой разумеющееся.
Я залилась краской до самых пяток. Это он мне? Хочет меня?
– Ты же даже не представляешь, насколько ты красива. Особенно, когда я в тебе. – он облизнул губы. А об меня уже можно было зажигать спички. – Но к этому мы вернемся позже, если будешь хорошо себя вести, – он хохотнул – или плохо.
Молча встала и взяла в руки наши пустые тарелки с вилками. Красная как помидор, не нашла в себе сил на ответ. Даже его слова заводят так, что ноги становятся ватными.
Хотелось провалиться под землю. Слова стыдили меня и в то же время вызывали дикое желание броситься к нему на шею. И забыть обо всем на свете: о том, что я ему совсем не подхожу; о том, что он не воспринимает меня всерьез; о том, что для него я просто игрушка; о том, что у нас совсем нет будущего.
Тарелки я убрала в посудомойку, туда же загрузила вилки и ложки. Где взять таблетку для машинки я не знала, поэтому просто оставила все как есть. Вытерла со стола тряпкой крошки, которые мы оставили и выжидающе посмотрела на своего мучителя.
– Пойдем работать? – надеюсь, что мысли о нашей близости его уже отпустили. Находиться с ним рядом сейчас было опасно. Но выбора у меня не было совсем.
В переговорной быстро расселись по своим местам. Я открыла ноут и приступила к сортировке писем. А их было 1234!!! Боже, да как можно так запустить свою почту? При такой аккуратности в ведении календаря – совсем не сортировать письма…
Решила сначала составить план сортировки. Дальше пойдет легче.
Итак, нужно разделить письма по смыслу. Этому нас учили в Академии, не думаю, что в этом будут проблемы. Я пробежалась глазами по темам и выявила основные:
Сотрудничество;
Интервью;
Пиар;
Коммерческое предложение;
Благотворительность.
Для первоначальной сортировки этого будет достаточно. Хоть как-то смогу раскидать это добро.
Установила правила одно за другим и в почтовом аккаунте появились аккуратные папки. Несортированными остались всего 282 письма. Уже лучше, их придется посмотреть «руками».
Самые интересные письма отмечу, как «Важно», чтобы Павел их точно не пропустил.
– Павел Александрович, а письма с просьбами о благотворительности как сортировать? Вы будете их читать? – решила на всякий случай уточнить, потому что босс, у которого я проходила стажировку попросил меня поставить их спам.
– Марго, давай договоримся общаться на ты, хотя бы, когда мы с тобой вдвоем? Учитывая то, что между нами было. – склонив голову попросил Павел.
В своих мыслях я давно обращалась к нему по имени. Но говорить вслух еще ни разу не пробовала. Хотя это вполне деловой подход и ничего такого в этом нет.
– Давайте попробуем. – неуверенно сказала я, но тут же спохватилась – Давай, то есть.
Сама не знаю почему, но жутко смутилась, будто увидела в этом что-то интимное. Мне стало неловко.
– Мне нужно время, чтобы привыкнуть…
– У тебя есть на это чуть меньше года. – с улыбкой произнес Павел.
– Можно вопрос? – мне давно было интересно, и пока атмосфера была дружеской, стоит попробовать уточнить – Почему именно год? Это довольно большой срок…
Немного помолчав и посмотрев на меня внимательно, словно решая стоит ли мне это говорить, он все-таки начал свой рассказ:
– Со мной тяжело работать. Пока я тебя жалел, но поверь мне, скоро ты взвоешь. – он потер переносицу и продолжил – Я ведь очень увлекаюсь. Часто работаю по ночам, могу сутками не отходить от компьютера, потому что работаю с людьми из самых разных стран. И моему ассистенту приходится не просто.
Он взял в руки бокал и налил себе воды из пластиковой бутылки. Несколько штук всегда стояло на столе в переговорной, чтобы не терять время на спуск до кухни.
– Обычно ассистенты не выдерживают и года. Они быстро выдыхаются от такого темпа и перестают нормально функционировать. – он помолчал – Поэтому раз в год я меняю человека.
Он посмотрел мне в глаза. Вроде бы все было логично, но один вопрос меня мучал. И я решилась его задать.
– А вы… ты со всеми… спишь? – мне было стыдно, но хотелось расставить все точки для себя.
– Нет, обычно для этого у меня есть другие… девушки. Я не смешиваю работу и секс. – он изучающе посмотрел на меня. – Но с тобой по-другому.
Помолчал, глядя на свои руки, сложенные на столе, и почему-то продолжил:
– Знаешь, у меня никогда не было времени на нормальные отношения. – он горько усмехнулся. – Сколько себя помню, я все время занимался программированием. Что-то удавалось, что-то проваливалось. Но мне хотелось сделать нечто глобальное, что объединило бы миллионы людей, позволило бы им свободно общаться из любой точки мира. И тогда я сделал первый драфт сайта «Вместе». Было круто. Друзья подключились, потом подтянулись знакомые и мы стали общаться в этой сети.
Понял, что слишком много хочу сделать, но одному будет долго. Решил расширяться, объяснил все родителям. И они сделали для меня единственное, что могли: продали машину, заложили дом и тогда работа потекла куда серьезнее. Я нанял лучших из тех, кого знал…
Потом пришли рекламодатели. Первые инвесторы. И все так закрутилось. Для 19-ти летнего пацана это был успех. Я был счастлив. Но и загружен был по самые яйца.
Все мое время уходило только на работу. А сеть все расширялась… Мы пилили больше и больше функций, партнерились, развивались. Это было настолько быстро и реактивно. Что в какой-то момент я поднял голову от компа, а мне 33 года…
И только теперь я понимаю, что много упустил. Вся моя молодость прошла в работе. Ты, наверное, не поверишь, но до 33 лет я вообще не выезжал из России. А потом плюнул на все, приехал сюда и наконец смог заняться лечением, спортом, собой.
И вот мне 36 лет. Я офигенно богат, я прокачал свое тело, я здоров как стадо быков. Но удовольствие от жизни я начинаю получать только сейчас. – откровенно признался Павел и наконец поднял на меня грустные глаза.
– И я не хочу ничего менять. Мне нравится моя холостяцкая жизнь. Я не готов к семье, не готов к детям и к серьезным отношениям тоже. – он выпрямил плечи и сказал прямо. – Мне нравится, что вокруг все принадлежит мне и я могу управлять этой реальностью и людьми так как я захочу. Пусть даже большинство людей приходится покупать.
Он говорил искренне, я чувствовала сердцем. Но было больно. Очень. Он глубоко несчастный человек, который получает удовольствие только тогда, когда все под контролем. Он не умеет по-другому, не знает, что такое бескорыстная любовь.
Сердце пропустило удар и мне чертовски захотелось его обнять как маленького, даже пожалеть. Прижать к груди его красивую голову и просто никогда не отпускать.
Но ему это было не нужно. Совсем. Он ничего не хотел меня, а людей типа меня считал расходниками – не больше. Я для него – арендованная на год игрушка, с которой можно распоряжаться по своему усмотрению. Да, я нравилась ему, но на этом все.
Предательски захотелось заплакать. Чтобы удержать неуместный порыв я уткнулась в ноутбук.
– Так что с письмами по благотворительности? – хриплым голосом решила вернуть разговор в безопасное русло.
– Оставляй, я все их читаю и часто помогаю кому могу.
– Тогда для этих писем будет отдельная папка.
Я обрадовалась. Потому что не может человек, который помогает другим быть плохим. Что-то доброе в нем все-таки есть.
С головой погрузившись в исследование его почты я не сразу заметила, что вокруг что-то изменилось. Павел встал и потянулся, мы работали без перерыва часа три не меньше. Я тоже почувствовала, что тело затекло.
Павел внимательно посмотрел на меня, а мне страшно захотелось последовать его примеру – потянуться, пустить кровь в затекшие плечи и руки. Через двадцать пять минут начнется совещание с инвестором.
Надо бы сходить в туалет, если встреча затянется я не выдержу.
– Павел, можно мне выйти?
– Идем вместе.
После его откровенности, я лучше могла понимать его чувства и сконцентрированность на деле всей его жизни. Это его детище, которое никогда его не отпустит, и оно всегда будет на первом месте.
Мы вышли из переговорной, и я хотела подняться наверх, но он остановил меня, резко потянул на себя развернув и крепко обнял. Склонившись, прошептал в самое ухо:
– Человеку, чтобы чувствовать себя хорошо нужно восемь объятий в день. Давай сделаем приятное нам обоим, пока у тебя все заживает… – его губы коснулись моего уха, а объятия стали еще крепче.
Несмотря на интимный подтекст его слов, я просто обняла его в ответ. Также очень крепко. В его руках я чувствовала себя совсем маленькой, беззащитной и в тоже время сильной настолько, что горы готова свернуть. Закрыв глаза, я думала, какие шансы у меня могут быть достучаться до этого раненого сердца, которое так ритмично бьется сейчас под моим ухом.
Он чуть отстранился и слегка отклонил мою голову назад и нежно поцеловал в губы. Он касался осторожно, будто боясь испортить момент. Крепко сжимая меня и не давая сделать ни одного шага в сторону. Он просто прижимал свои горячие губы к моим, не делая попыток проникнуть внутрь языком.
Это было приятно. Я крепче сжала его ребра, в каком-то странном порыве. И когда он отстранился в очередной раз сама потянулась к нему за лаской. Стараясь дотянуться до его губ.
Павел улыбнулся, посмотрел в мои глаза. И с силой прижал меня к стене. Теперь от нежности не осталось и следа. Я себя спалила…
Он погладил меня рукой по волосам, прерывисто дыша. И сильно прижался ко мне. Я почувствовала его возбуждение каждой клеточкой своей кожи. Это отразилось во мне, я постаралась сжать бедра, насколько это было возможно.
А он со стоном обрушился лавиной на мои приоткрытые губы, которые до этого только пожирал глазами. Впился в меня теперь требовательно разжимая зубы и властно вставляя свой язык в мой рот. Он ласкал, разжигал огонь. А я несмело отвечала ему на эти ласки, прижатая к стене, раздавленная его сильным телом.
Поцелуй становился все более глубоким. Мысли из головы сдуло ветром.
Все что я обещала не делать – я делала снова. Я готова была отдаться ему прямо здесь, прямо сейчас в этом коридоре, где любой мог нас увидеть.
Но он резко прервал поцелуй и отстранился. Отошел на два шага, пока я ошалевшими глазами смотрела на него и пыталась прийти в себя, хватая кислород ртом как акула, выброшенная на берег.
– Кхээм… – хрипло откашлялся он. – Если мы не остановимся сейчас, я за себя не отвечаю. Да и встречу с инвестором пропустить нельзя…
Я нервно сглотнула. Он действительно смотрел на меня с сожалением, что пришлось прерваться. Кивнув, я оправила костюм и пошла на третий этаж. В туалет все еще было нужно и сейчас – больше, чем когда-либо.
Даже не вбежала, влетела пулей по лестнице в свою дверь. Я была возбуждена, обижена, и мне снова было стыдно, что так отреагировала на его ласку.
А еще… Мне так хотелось большего, чем просто поцелуй, что хоть волком вой.
Закрыла лицо руками, мне отчаянно хотелось кричать. Но нельзя. Сейчас нельзя. Сейчас будет встреча, с инвестором. И у меня еще очень много работы. Я даже половины его почты не разобрала.
ГЛАВА 9
Вернувшись в переговорную, я обнаружила кофейник и пару кружек. Получается, пока я была в туалете Павел сам приготовил кофе и принес его сюда? Наверное, это моя обязанность, но он не просил.
– Я кое-что придумал для нас, – сказал мой мучитель хитро улыбаясь. – после встречи тебя ждет нечто особенное.
Его улыбка обещала что-то волнующее и меня бросило в жар. Было страшно даже представить, что пришло ему на ум и чем после встречи мы можем заняться. Было бы неплохо поужинать, но кофе отодвигает проблему голода на некоторое время.
Мурашки блуждали по моему телу толпами, пока я занимала свое место за переговорным столом, а он выводил программу связи на большой экран. Предвкушение било по моим вискам маленьким молоточком, а он был совершенно сосредоточен и спокоен. Как ему это удается?
На экране шли гудки вызова и наконец появился мужчина в шикарном кабинете. За ним стояли книжные полки, столько, что они занимали весь экран. Мужчина был молодым, точно до сорока лет, красивым и смуглым.
Они обменялись приветствиями на английском и Павел представил меня, а я лишь вежливо кивнула. Я была готова протоколировать совещание.
Впрочем, закончилось оно очень быстро. Оказалось, что они не были знакомы ранее. Инвестор запросил документы и типовой договор. Немного посетовал на величину вложений, и на этом откланялся, пообещав связаться, как только ознакомится с документами.
Звонок был завершен и Павел отключил экран большой плазмы. Подошел ко мне сзади и наклонился к самому уху. Через плечо бегло прочитал протокол встречи.
– Все нормально. Ты – молодец.
– Спасибо. – выдавила я из себя.
Положил горячие ладони мне на плечи и немного сжал их. Я вздрогнула и заставила себя не вскочить с кресла только силой воли.
– Пойдем. – шепотом произнес Павел. – Нам будет очень хорошо, обещаю.
Голос такой нежный, что даже страшно. Задумал что-то сделать и ведет меня как овечку на заклание. Но сейчас мне не хочется перечить, мне хочется подчиниться ему полностью. Мысли о том, что он собирается сделать со мной, одновременно пугают и в то же время возбуждают.
Он не дает мне одуматься, беря за руку и неспешно тянет за собой наверх. На третьем этаже бросает:
– Переоденься в купальник… Хотя – можешь быть и без него.
– Хорошо. – я нервно сглатываю.
Вот что он задумал – остудить пыл в бассейне, а что идея не плохая. Если бы не одно, но: плаваю я не очень. По-собачьи еще кое-как, но остальные типы плавания мне недоступны.
Вздыхаю, заходя к себе и представляю, как нелепо буду выглядеть. Но идея окунуться в прохладную воду после такого рабочего дня мне очень нравится.
Заходя в гардеробную, понимаю, что купальников-то я еще нигде и не видела. На вешалках их точно нет, придется порыться в ящиках с бельем. Первые два я уже достаточно изучила, осталось провести ревизию еще в двух.
Открываю третий… А там…
Купальники. Красивые с украшениями и без. Цвета самые разные. Их много, штук 15 есть точно. Зачем мне столько? Не понимаю. Но выбираю самый безопасный и любимый цвет – черный.
Быстро стягиваю с себя домашний костюм и белье, надеваю это произведение искусства. Даже не удивляюсь, что вещь сидит как влитая. Красивый лиф, треугольного типа с завязками сзади приятно сел по груди. Плавки тоже с завязками по бокам в формате любимого мной фасона – бразильяна.
Смотрю в зеркало: щеки разрумянились, глаза блестят сумасшедшим блеском, тело трепещет от одной мысли о его взгляде.
На полке с обувью нахожу самые обычные шлепки, которые прихватываю с собой подмышку. В ванной беру халат и чистое полотенце. Вроде готова. Больше ничего не нужно.
Выхожу за дверь и сталкиваюсь с Павлом. Он тоже в халате, с полотенцем и шлепками.
– Ну что, пойдем? – лукаво предлагает мой мучитель и протягивает руку.
Это так мило и по-домашнему… Он и я в халатах собираемся пойти искупаться в бассейн. Сердце радостно бьется внутри. Уверенно ведет меня вперед, и я не сопротивляюсь, наоборот. Мне хочется испытать эти новые для себя ощущения.
У бассейна хорошо. Солнце уже садится, и приятная прохлада поднимает настроение. Подсветка бассейна мягкая, голубая – отличный отдых для глаз после сидения за компьютером.
Мы останавливаемся у шезлонгов, и я тянусь с поясу своего халата, чтобы его снять. Но Паша перехватывает мои руки и делает это сам. Нарочито медленно он развязывает пояс и крепко сжимает плечи, перед тем как снять халат окончательно. Не разрывает зрительный контакт ни на секунду.
Как в каком-то тумане я не сопротивляюсь совершенно. Даже интересно увидеть его реакцию на мой выбор купальника. И он прошивает меня глазами от головы до пяток, нахмурившись при виде моего содранного колена.
– Болит? – смотрит на меня обеспокоенно.
– Нет, почти нет.
– А там? – его взгляд на миг заволакивает темнотой.
– Еще да. – отвечаю я-то безопасное, что могу. Сказать правду опасно.
Мой халат мягко опускается на стоящий рядом шезлонг. Я медленно провожаю его взглядом. А Паша снимает свой.
Его тело безупречно. В этом мягком свете и отражающихся бликах воды он кажется еще более смуглым и сильным. Мощные руки, узкие бедра, затянутые в узкие купальные плавки. Я невольно прохожусь по нему взглядом и застываю статуэткой.
– Идем, – настойчиво просит он и я повинуюсь. – вода должна быть теплой.
Он берет мою руку и аккуратно придерживая помогает спуститься по ступенькам в воду.
Блаженно опускаюсь по плечи и замираю от приятных ощущений. Вода действительно теплая, лишь слегка чувствуется перепад от воздуха. Развожу воду руками в стороны осматривая дно на прозрачность. В лучах закатного солнца все выглядит каким-то мистическим, совершенно нереальным.
Павел бодро ныряет рядом со мной и выплывает только на середине бассейна. Я провожаю его взглядом. Точные движения под водой, он двигается очень быстро.
– Плыви ко мне. – говорит нежно, когда с шумом выныривает.
– Я очень плохо плаваю… – честно говорю я – Постараюсь держаться рядом с бортиком.
Погружаюсь в воду по шею и начинаю свой небольшой заплыв по-собачьи. Он смотрит на меня без усилий держась на воде и посмеивается.
– Да, с плаванием нужно разобраться. – в несколько сильных гребков он оказывается совсем рядом со мной. Я невольно отплываю к бортику, чтобы не оказаться на опасной глубине без поддержки.
Его лицо с каплями воды выглядит очень мужественно, как будто все стало ярче: брови, ресницы, глаза. Мокрые темные пряди легли назад. Губы подрагивают в легкой улыбке.
Притягивает меня к себе за шею и впивается в губы. Я теряю бортик и судорожно пытаюсь не пойти ко дну. Как за спасательный круг цепляюсь в его плечи. Ощущение парения в невесомости усиливает поцелуй в сотни раз. Опасность глубины и его требовательные губы делают меня сверхчувствительной к его ласкам.
Он держится на воде немного перебирая ногами руками, а я бесстыдно закидываю ноги на его бедра. Теперь я вцепилась в него полностью. И ему это явно нравится.
Его язык нежно облизывает мои губы. Я замираю от наслаждения и зажмуриваю глаза. Левой рукой он прикасается к моей спине и ведет от лопаток вдоль позвоночника.
Прервав поцелуй хитро смотрит в глаза и… развязывает узелок от верхней части купальника. Поддевает ниточки у шеи и просто снимает с меня лиф, бросает его куда-то вдаль. Выдыхает в губы: «Вот так гораздо лучше» и снова волнительно целует.
Крепче обнимаю и прижимаюсь к нему своей голой грудью. Соски упираются в его горячую кожу. Поцелуй становится невыносимо пронзительным. Мы постепенно движемся от глубины к ступенькам, а жар внутри меня нарастает с каждым движением.
Тело требует разрядки, теперь для меня это знакомое ощущение. Когда мы доходим до безопасной глубины, где можно встать на ноги, его руки крепко прижимают меня и находят завязки от трусиков.
Задыхаюсь от наглости на миг подняв веки и встретившись с его ухмыляющимся взглядом. Он прерывает поцелуй и просит: «Не бойся, больно не будет». И продолжает сладкую пытку языком и губами.
Отвечаю тем же жаром, хочется довериться и отдаться. Хочется забыть про всех тараканов в его голове и своей ничтожности. Пока этот мужчина ко мне так близко – я не могу думать ни о чем другом.
К моему сожалению, он легко прерывает поцелуй, берет меня за попу приподнимая на уровне своей талии. Я, немного испугавшись обвиваю его тело ногами. Моя грудь теперь на уровне его глаз, и он нежностью смотрит, на мои стоячие соски.
Внутри меня рушится вавилонская башня, когда он берет сосок в свой рот и силой всасывает его в себя. Я выгибаюсь и чувствую, как касаюсь голым лобком и вагиной кубиков его пресса.
Низ живота ноет, просит меня сделать хоть что-то. Но я полностью во власти этого мужчины. Он ласкает мою грудь, играет с сосками по очереди, покусывает, посасывает, берет то бережно, то властно.
С моих губ слетает стон, возможно не первый, но я себя совсем не контролирую. Мне хочется не только прижиматься к нему вот так, мне хочется большего. Мне хочется его целиком, всего. Сейчас.
Он начинает двигаться к ступенькам на выходе из бассейна все еще неся меня голую на руках. Поднимается на несколько ступеней и нагибается. Я не сразу догадываюсь, что он хочет, чтобы я села.
Сажусь на самую верхнюю, которая не утоплена в воде. А он в наклоне вновь набрасывается на мой рот, терзает меня, мучает. Я успеваю только выставить руки позади себя, чтобы не упасть.
Ступенька, на которой я сижу теплая, мне приятно это ощущение после прохлады бассейна.
Павел спускается ниже, к шее, одновременно перемещаясь на ступеньку вниз. Он кусает меня, впивается как дикий зверь, не оставляет ни одной мысли в моей голове.
Двигается еще ниже, к груди, которая жаждет его прикосновений. Она потяжелела настолько, что кажется увеличилась на пару размеров. Его руки больно сжимают маленькие полушария и крутят соски. Я задыхаюсь от возбуждения.
Как животное хватаю ртом воздух и не могу остановиться.
Растерзав мою грудь, он спускается ниже к животу, прокладывая дорожку по мокрой коже, покрытой мурашками. Он целует, ласкает, лижет языком, все больше погружаясь в воду передо мной.
Я слишком поздно угадала его намерения. Когда поняла, что он хочет сделать пути назад не было. Он прямо между моих ног. Внимательно смотрит, изучает, склонив голову. Мне жутко хочется свести ноги, но он руками удерживает их на месте не дает сдвинуться даже на миллиметр. Шепчет хрипло: «Ты такая красивая, дай мне на тебя посмотреть».
Сердце замерло. Кажется, он обращается в этот момент даже не ко мне, а к моей вагине…
Мои бесстыдно разведенные ноги, блеск воды и этот невероятный мужчина, который находится в опасной близости с моей вагиной. Это кружит голову, мне хочется ерзать, но я удерживаю себя на месте силой. Давая этому мужчине рассмотреть себя во всех подробностях.
«Невозможная…» хрипло стонет он. Смотрит мне в глаза и снова опускает их вниз. И набрасывается на пульсирующий клитор губами.
Я громко кричу от невероятных ощущений, выгнулась вперед и постаралась схватить его за плечи и остановить. Но он отклонил меня обратно одной рукой. Пробормотав «Не мешай». И снова впился в клитор с жарким посасыванием.
Отпустив, стал ласкать его языком, нежно проводя вверх и вниз, сжимая руками бедра и не давая вырваться. Я настолько потерялась в ощущениях что отклонилась назад и позволила себе полностью сосредоточиться на этой ласке.
Он снова и снова впивается, посасывает, не снижает давления ни на секунду. Его язык танцует, играет, будоражит и все больше приводит меня в состояние безумства.
Мои ноги и тело стало потрясывать. Я знала, что это значит. Оргазм огромной лавиной приближался ко мне сметая все преграды на своем пути. Я сделала единственное что могла: стонала и изгибалась.
И Паша вошел в меня языком, резко, сильно, во всю длину. Впитывая сладкий сок моего возбуждения. Вышел и вошел снова. И снова, и снова. Он постанывал и это заводило меня еще больше.
Он нагнетал, ускорял темп. Становился все быстрее и тверже, не давая мне опомниться. Ловя мои вскрики каждый раз, когда вторгается в горячее лоно.
Я задыхаюсь, не могу набрать воздуха. Не успеваю за его движениями. Не чувствую ничего вокруг. Только его язык и моя девочка. Ничего больше.
Растворяюсь в этом, теряю себя. Бесстыдно вскрикиваю его имя, прошу еще и еще. Умоляю не останавливаться.
И он делает то, что я прошу. Стонет сильнее сам, сопровождая сладким звуком каждое новое движение. Это безумство, это невероятно. Это не может больше продолжаться…
И я взорвалась. бесстыдно, мощно. Жутко до боли в каждой мышце. Все тело выгнулось дугой, спазмы поражали до дрожи, до исступления. Пальцы ног покалывало и пробивало током. Мгновенно стало так жарко, что мне казалось я горела в пламени.
Даже не заметила, как Павел встал и стянул с себя плавки. Он стремительно ворвался в меня усилив и без того невозможное чувство всепоглощающего оргазма.
Я ослепла и оглохла, когда он начал быстро двигаться во мне. Мне казалось, что лучше быть уже не может. Но он был такой твердый и горячий, так идеально входил в меня полностью, что я невольно начала подстраиваться под этот ритм, все еще пульсируя и горя.
Проваливаюсь в темноту, падаю, умираю. Все меркнет в этом мире для меня, для нас двоих.
Отступающая тряска первой волны сменяется нагнетающим предчувствием второй.
Он двигается так интенсивно и ритмично, рвано дышит, стонет и хватает мою шею губами и зубами.
Я не выдерживаю его напора… Всего еще одна бесконечность и я взрываюсь снова, вместе с ним.
Он рычит и выливается в меня целиком, без остатка. Напомнив меня до краев. Хватает мою голову и заставляет смотреть в свои глаза. Я бешено сокращалась всем телом и не могу сдерживать стоны. Сжимаю его внутри себя так сильно, что становится больно.
А он смотрит и впитывает безумными глазами каждое мое движение. Его дыхание такое рваное, что мне кажется он сейчас задохнется.
Чувствую, что сейчас отключусь. Он впивается в меня ртом и больно кусает за нижнюю губу. На нем еще есть мой запах и это невыносимо приятно.
– Тихо девочка, тихо… – хрипло шепчет прямо в губы. – Все хорошо, не надо только отключаться. Будь со мной…
Он вышел из меня, сел на ступеньку рядом и как безвольную куклу посадил на свои колени. Вытер мои слезы теплыми руками, и я начала приходить в чувство. Даже не заметила, как заплакала.
– Тебе больно? – спросил шепотом прямо в ухо.
– Нет, мне очень хорошо… – честно ответила я.
– Ты так ярко кончаешь… Я никогда такого не встречал. Так долго и так сильно мне даже немного больно – его шепот был нежен. – Прости, я не думал тебя трахать. Думал, что мы обойдемся оральными ласками… Но когда ты взорвалась… Я не сдержался. Прости если было больно.
Смущение и стыд пока не пришли ко мне, и я решила не призывать их. Позволила расслабиться и баюкать себя как маленькую девочку.
– Это было… Прекрасно. – честно призналась я, подняв на него глаза. – Я никогда такого не испытывала.
– Еще вчера ты была девственницей – это не удивительно. – хохотнул Павел. – У тебя все еще впереди. Есть много вещей, о которых ты даже и не думала…
«У меня все еще впереди»… Не у нас, у меня. Поздно пришла в голову противная мысль. А с ней и стыд и смущение. Ну конечно, у меня – ведь никаких «нас» нет и не планировалась. Игрушка на год, ты что позволила себе забыть?
