Вики Рисаби
Я – не твоя собственность
ГЛАВА 6
Спускаюсь. Он смотрит. Смотрит внимательно. Вдумчиво. Съедает глазами каждое движение. Стараюсь идти уверенно. Четко чеканя шаг, громко стуча каблуками по плитке. Делаю вид, что не замечаю его. Не хочу смотреть ему в глаза.
Недавнее чувство вины – больше не про меня. Я не обязана перед ним отчитываться, почему я все еще девственница. Это не его дело.
Подхожу и не даю опомниться:
– Мы закончили здесь? – спрашиваю уверенно, даже сама удивляюсь насколько сильно звучит мой голос.
– Да, сейчас перекусим и поедем в салон. – говорит задумчиво и отстраненно. Словно летает мыслями где-то далеко отсюда.
Встаёт, подхватывает меня под локоть и ведет на выход из здания. В его руках папка с документами, скорее всего с моими анализами и заключениями врачей. Садимся в машину, которую Мула подгоняет молниеносно. И Павел даже галантно открывает передо мной дверь и закрывает ее, когда я располагаюсь внутри.
Он занимает свое место и говорит какое-то незнакомое мне название. Наверное, это название кафе куда мы сейчас поедем.
Папка в его руках не даёт мне покоя. Я не выдерживаю:
– Можно мне посмотреть? – киваю на папку.
– Конечно – задумчиво протягивает он и отдает ее мне.
Я открываю и углубляюсь в чтение. Не то, чтобы у меня когда-то были проблемы со здоровьем, но все-таки интересно в норме ли показатели.
Чтение анализов даётся нелегко. Все на английском и мне усердно приходится напрягать память, чтобы расшифровать тот или иной показатель. Но открыть транслейтер сейчас – сесть в огромную лужу перед моим работодателем. Поэтому я усиленно делаю вид, что все понимаю и читаю очень вдумчиво.
Но кое-что понять мне все же удается. Например, что витамин Д ниже нормы. И это точно надо исправлять. Но меня интересует не это. Мне хочется знать, что в своем заключении указала гинеколог.
И я ищу глазами нужный листок, стараясь делать вид, что интересно мне все. Просто я очень быстро читаю. Нахожу и внутренне радуюсь. Ничего критичного в бумажке нет. Да, указано, что наличие половых партнёров отрицает. Девственная плева – подтверждена. Все.
Остальное в норме. Не считая чуть увеличенного размера левого яичника и загиба матки, который был у меня столько, сколько я себя помню.
Ну и прекрасно. Хорошо, что она сюда не прописала свои рекомендации поскорее заняться сексом. Иначе некоторые могли бы счесть это поводом для действия.
Дальше обнаружила заключение окулиста. Оказывается, зрение немного упало, с прошлой проверки. Когда это было? Года полтора назад? Но в целом упало не критично и только на один глаз, левый. На нем же диагностирован астигматизм. Но это я о себе знаю давно.
Закрываю папку и понимаю, что машина остановилась, только не знаю когда. За чтением я немного выпала из реальности. Со мной и раньше, бывало, такое, если я чрезмерно чем-то увлекалась.
Подняла глаза и наткнулась на черные омуты. Сколько времени он уже сидит и так на меня смотрит? А я даже не заметила… Как так?
– Мы давно приехали? – осторожно спрашиваю, смущаясь.
– Минут пять назад. Я не стал тебя отвлекать. Ты была так сосредоточена. – сказал с теплой улыбкой.
– Да, со мной такое бывает. – говорю и тянусь к ручке, чтобы выйти на свежий воздух.
– Я помогу тебе выйти. Подожди.
Замечаю перемены в нем. Холод и жесткость исчезли, оставив внимание и заботу. Видимо что-то надумал внутри себя после полученной информации.
Он вышел из машины и открыл дверь с моей стороны, галантно подал руку. Наши пальцы встретились и меня на миг прошибло током, он же оставался совершенно спокоен.
Было жарко, солнце светило высоко в небе, но выйдя из машины я почувствовала свежий ветер. Кажется, мы были где-то рядом с побережьем.
Одноэтажное здание со столиками на улице и внутри выглядело очень уютно. Мест было немного, но за ними уже сидели люди.
Его ладонь быстро отпустила мою руку, и мы вошли в заведение. Пахло тут умопомрачительно. Очевидно, что Павел и раньше бывал тут, потому что администратор, не задавая лишних вопросов проводил нас к самому неприметному столику в углу, с видом на террасу.
Я присела, растерянно вертя в руках меню на арабском. Понять бы что тут заказать…
Павел смотрел на меня с удовольствием, издеваясь.
– Маргарита, помнишь я сказал тебе, что ты всегда можешь попросить меня о помощи? – улыбается. Доволен собой.
– Я помню. Просто боюсь переборщить с просьбами.
Ответила и уткнулась в меню снова. Есть хотелось ужасно. Желудок начал издавать жалобные звуки. Да и официант уже подошёл. Павел продиктовал ему свой заказ, а я растерянно металась взглядом по меню.
Ну хоть бы фотографии разместили! Хоть как-то можно было бы ориентироваться.
Павел уже откровенно смеется над моими мучениями. Откинулся на спинку, ждёт, что я выкину на этот раз. А я решаюсь. Не ты один такой хитрый, дорогой Павел Александрович.
– Принесите мне тоже самое, что и этому господину. – говорю с наглой улыбкой. Потому что выкрутилась и к просьбам о помощи прибегать не пришлось.
– Да, конечно. Спасибо за заказ, ожидайте.
Наконец-то расслабилась, отложила набор иероглифов и сцепила руки перед собой.
– Я надеюсь, ты любишь острое? – спрашивает с фальшивой обеспокоенностью.
– Обожаю. – говорю в ответ. Конечно вру. Но не признаваться же, что облажалась и даже не знаю, что за блюда меня ждут.
Ему звонят я вижу на экране его телефона входящий вызов. На аватаре очень красивая девушка блондинка с нереальными голубыми глазами. Он берет телефон и встает. Бросает, что ему нужно ответить.
Я включаю себя на нейтралку. В душе горит пламя ревности. Хорошо, что есть вода, хоть немного отвлекусь. Наливаю воду в свой бокал, пока Павел выходит на улицу, чтобы ответить на свой важный звонок. Он встает прямо напротив окна, за которым стоит наш столик. Смотрит прямо на меня.
Его лицо спокойно: ни удивления, ни радости. Просто ответы вроде нет/да. Взгляд на часы и короткий ответ. А потом вдруг нежная и теплая улыбка. Девушка на том конце телефонного провода ему приятна. Манера разговора становится другой. Он что-то рассказывает в трубку глядя на меня и улыбаясь. Интересно, о чем речь?
Оторваться от стекла меня заставляет только подошедший официант. Он принес первые блюда, и я с удовольствием обнаруживаю красивый красный борщ! С кусочком зажаренного серого хлеба, посыпанного солью.
О боже… Рот просто затопило слюной. И я даже не буду беспокоиться, чтобы подождать возвращения Павла. Аромат одурительный. Белый островок сметаны на красном фоне супа, покрошенная зелень в центре… ммм…
Я беру ложку, размешиваю сметану и с упоением пробую. Надо же, как у мамы. Павел все еще говорит по телефону и смотрит на меня. Но мне все равно. Я получаю истинное наслаждение от еды и даже прищуриваюсь иногда.
Вернулся, смотрит с укором, то на меня, то на свою тарелку с дымящимся супом.
– Простите, я очень голодна. – говорю, делая самые невинные глаза. И между прочим, это чистая правда. Вчера я еле поковыряла рыбу. Утром осталась без завтрака, потому что анализы сдавать. Так что нечего на меня обижаться – я хотела подождать вас, но вы…
Он уже садится напротив. Смотрит четко на мои губы. Протягивает ко мне руку, я стараюсь отклониться.
– Дай уберу. – улыбается – у тебя тут…
Перестаю уклоняться. А он большим пальцем уверенно убирает что-то с моей нижней губы. Надавливает на нее так, что у меня приоткрывается рот и показываются зубы.
В моей голове кто-то остановил время. Сердце начинает стучать в барабаны, а кровь послушно заполняет щеки.
Он держит меня за подбородок, его большой палец все еще на моих губах. Я не делаю попытки вырваться. Кажется, я попалась.
Он отмирает, медленно убирает руку, а я, невольно потянувшись за ним вздрагиваю.
Тот же палец, которым он вытирал мои губы подносит к своим губам. Он слизывает с него немного сметаны. Сердце танцует ламбаду. А он задумчиво выдает: «вкусно».
Берет ложку, начиная трапезу. Я же восстанавливаю дыхание и стараюсь от него не отставать. Да и зарумянившиеся щеки бы как-то унять, горят пожаром. Мы доели практически одновременно. Следующим блюдом оказались острые ребра в красном соусе.
Аромат был невыносимым. И я, глядя на Павла пробую первый кусочек сочного мяса, которое просто сваливается с кости.
О черт!
Кажется, я съела самый настоящий кусок адского пламени. В моем рту разгорается пожар похуже, чем в тропических лесах. Горло сковывает мгновенно, кровь бросается в лицо. Я хвастаюсь за шею и пытаюсь вдохнуть хоть немного воздуха, чтобы остудить этот ад во рту.
Не помогает!
Кусок мяса выплевываю обратно в тарелку. Судорожно тянусь за стаканом с водой, и чувствую, как из глаз брызжут слезы.
Делаю глоток и кашель накрывает волной. Мне физически плохо. Глаза не меньше пяти копеек.
Вижу, как ему весело. Сидит и смеётся, откинувшись на спинку стула. Официант подбегает со стаканом молока, как будто ждал момента.
Я принимаю стакан из его рук и начинаю жадно пить.
Лучше. Уже лучше. Набираю в рот молоко и стараюсь подольше подержать его, прежде чем проглотить.
Чувствую, как по подбородку катятся прямо к груди тягучие белые капли молока. Хватаю салфетки и стараюсь стереть все что успело по мне вытечь.
Глаза напротив становятся темнее. Смеха больше нет. Внимательно и жадно смотрят, впитывают меня в эти две бездонные пропасти.
Рядом стоит официант и смотрит испуганными глазами.
– Все нормально, – хрипло выдаю я и опять закашливаюсь. – очень вкусно – страдальчески улыбаясь.
Официант жалостливо поджимает уголки губ.
– Все потому, что гордость тебе не позволила попросить меня о помощи, Маргарита. Этот урок надо выучить.
Он такой чертовски серьезный. Как будто выиграл премию учитель года, и не из-за него я сейчас чуть не отъехала в преисподнюю. Мне обидно до слез. От такой еды точно можно язву заработать. А он сидит, ест с аппетитом и не морщится даже.
Я любила острое. В меру.
Но это блюдо выше всех мер.
– Мне нужно в уборную. – сообщаю я и встаю с места.
Удостоилась только кивка.
Зеркало показывает печальные последствия: капилляры на левом глазу полопались, тушь размазалась, белые дорожки слез тянутся от глаз до самого подбородка. Подтёки от молока тоже на месте.
Хорошо, что есть влажные салфетки. Постараюсь исправить, правда глаз так легко не пройдет. Будет красным еще долго.
Быстро выполнив все манипуляции, выхожу. Надеюсь, что он уже доел это адское блюдо. И мне не придется его видеть снова.
Вышла с чувством уязвленного достоинства. Было обидно. Меня как котенка ткнули носом в мои же действия.
Конечно, я понимала, что сейчас целиком и полностью завишу от него. Наши отношения, которые все еще не стали трудовыми предполагали полное подчинение. Но это вовсе не значит, что я – его собственность. Я – своя собственная. У меня есть характер и принципы. Пусть зарубит себе на носу.
Он как раз оплачивал обед картой официанту, когда я вернулась и заняла свое место. Молодой человек только что принес две маленькие чашечки кофе, которые дымились на столе, разнося бодрящий аромат.
Я благодарно посмотрела на него и кивнула. Потом поднесла к губам свою чашку и сделала глоток. Терпкий, ароматный, горький вкус обжег язык и перекатился дальше – в самое сердце.
После всех сегодняшних приключений эта маленькая чашечка стала для меня глотком свежей энергии.
– Как тебе кофе? – спросил мой мучитель пока я довольно жмурилась.
– Очень вкусный. Я вкуснее не пробовала. – сказала честно. Выделываться не хотелось.
– Да, за один только кофе можно полюбить эмираты.
Он выпил свою чашку в два глотка. И нетерпеливо посмотрел на меня, наверное, мы уже куда-то опаздываем. Я постаралась не создавать проблем и последовала его примеру.
Стоило поставить чашку на стол, как он начал вставать. Я тоже встала и посмотрела ему в глаза с благодарностью.
– Спасибо за обед. Борщ и кофе были потрясающими.
Он удивленно приподнял бровь и посмотрел растерянно. Кивнул и мы направились к выходу.
***
Мула вез нас куда-то дальше, а мне было хорошо. Голова такая ясная, погода солнечная, хотелось петь и даже танцевать. Павел Александрович был задумчив, бросал на меня странные взгляды, но не сказал больше ни слова.
Наконец машина остановилась, и мы вошли в светлое здание с огромными дверьми, которые открылись при нашем приближении.
Внутри мягким светом выделялся ресепшн с прекрасными феями. Павла знали и здесь. К нему обратились по имени и отчеству и попросили подождать на диване. Я последовала его примеру.
Всего через несколько минут к нам вышли две девушки, одна из них взяла под руку Павла, другая меня и нас развели в разные стороны.
Моя провожатая представилась Салли. Просила просто следовать с ней и ни о чем больше не думать. Это был хороший план для меня. После обеда хотелось расслабиться и принять все как есть.
Оказалось, что сейчас мне предлагают пойти в кислородную ванну. Для этого меня привели в небольшую комнату, где предложили полностью раздеться и накинуть на себя халат.
Салли оставила меня пока я раздевалась и сказала, что будет ждать за дверью. Когда я вышла она стала указывать мне путь.
Мы шли по коридору, и я предполагала что угодно, но только не то, что случилось.
Вошли в помещение, заполненное экзотическими растениями. Здесь приятно пахло какими-то благовониями с свежестью. Свет был приглушенным и не напрягал глаза. Некоторые растения были выше меня раза в два.
Посреди этого великолепия был небольшой бассейн, вроде джакузи, круглый метра два с половиной в диаметре. А в бассейне, спиной ко мне сидел раскинув руки и расслабившись Павел Александрович.
Твою ж мать!!!
Что он тут делает? Я резко развернулась, кипя от злости, но Салли мягко меня остановила. Она быстро зашептала на чистом русском языке:
– Маргарита, умоляю не уходите! Если я вас не приведу – он меня просто уволит. Я мать одиночка у меня два сына. – в ее глазах заблестели слезы – Я прошу вас как женщину.
– Что там происходит? – властный голос заставил вздрогнуть нас обеих.
Мы обернулись, Павел смотрел на нас опершись могучими руками на края джакузи.
– Маргарита, ты должна пройти сюда, снять халат и залезть в воду.
Я посмотрела на умоляющие глаза Салли и поняла, что не могу оставить ее без работы. Тяжело вздохнув, я развернулась обратно и пошла к месту своей казни.
Он хочет, чтобы я сняла халат и была совсем голая. Готова ли я на этой пойти? Как мне не провалиться сквозь землю?
Салли подвела меня к ступенькам в воду и ожидающе посмотрела. Видимо хочет взять мой халат…
Как же мне надоело чувствовать себя загнанной в угол. Постоянно стесняться и стыдиться его намеков и взглядов. Убежать бы отсюда…
Он же вел себя вальяжно. Внутри джакузи были ступеньки-скамеечки, на которых он и сидел. Его ноги были широко разведены в стороны, а вода подкрашенная в голубой – совершенно ничего не скрывала. Локтями он уперся в борта импровизированного водоема, что делало его грудь еще более могучей.
Он был совершенно голый. Ни мое присутствие, ни присутствие Салли, которая пыталась даже не смотреть в его сторону – его не смущало.
Я постаралась не смотреть туда, куда очень хотелось посмотреть. И сосредоточилась на глазах. Но щеки пылали отчаянно.
– Отвернитесь. – бросила строго и холодно. Но сама же испугалась и добавила – пожалуйста.
Он молча улыбнулся и даже не подумал отвести взгляд. Я тоже не отвела и теперь мы смотрели друг на друга ожидая, кто первый сдастся.
Выдержала. Он моргнул. И демонстративно закрыл глаза. Я вздохнула и развязала пояс халата. Салли мгновенно подхватила его с моих плеч, повесила на вешалку рядом с другим халатом и развернулась чтобы уйти.
Я спустилась по ступенькам в теплую воду. Лишь бы не открыл глаза.
Я могла бы очень хорошо провести здесь время. И расслабилась бы на полную, если бы не этот несносный мужчина. Который открыл глаза, как только я забралась в воду и смотрел с улыбкой как я прикрываю грудь и лобок руками, сидя на скамеечке напротив него.
Он победно вздохнул и посмотрел черными глазами мне в душу.
– Это твое наказание за сегодняшний обед. – улыбаясь произнес интимным полушепотом.
Не нашла ничего лучше, чем просто кивнуть.
– А за то, что ты придумала на вчерашнем ужине ты сделаешь мне массаж рук. – склонив голову набок лукаво произнес он – прямо сейчас.
– Я не могу… – прошептала я.
– Здесь и сейчас. – тоном, не терпящим возражений, произнес он.
Я открыла рот, чтобы воспротивиться, но замерла. Потому что долей секунды раньше он оторвался от своего сидения и начал приближаться ко мне. Между нами и так было не больше полутора метров, а он еще и приближался… Крался ко мне по дну неглубокого импровизированного озера как опасный хищник.
Вода стала горячее на миллион градусов в одно мгновение. Я стала задыхаться, все еще интуитивно пытаясь защитить руками причинные места.
Грудь стала вздыматься в невероятном темпе, а сердце пустилось в чечётку. Кровь хлынула к лицу потоком. Я вся горела пожаром, от волос до ногтей на пальцах ног.
А он спокойно проплыл расстояние, разделявшей нас сел рядом со мной. Почти вплотную. Нажал на какую-то кнопку сбоку на панели, и вода вокруг нас забурлила тысячей пузырьков.
– Тебе нужно окунуться. Иначе будет слишком жарко. – скомандовал мой мучитель. – Расслабься и убери руки, думаешь я там что-то не видел? Я не трону тебя, пока ты сама этого не попросишь.
– Хорошо – прошептала я.
По его лукавым темным глазам сложно было сказать шутит ли он. Но окунуться с головой в воду очень хотелось. Я привстала со своего места передом к нему быстро окунулась, не отнимая рук от причинных мест. Вода оказалась солёной, явно с какими-то специальными веществами.
По инерции подняла руки, чтобы убрать волосы с лица и вытереть глаза. И только потом спохватилась, что же я сделала. Теперь мои руки ничего не скрывали. Но пузыри воды хоть немного притупляли видимость и это грело душу.
Он улыбался. Невозможно красивый. Вода стекала по темным волосам, по его лицу, по шее, между выпуклых грудных мышц. Сильные руки были расслаблены и спокойны. Глаза внимательны.
Изучает. Смотрит на реакцию.
– Я все еще жду массаж рук.
Понимаю, что убежать от него не смогу. И вчерашняя повинность ещё легко мне аукается. Интимность момента возрастает, но я послушной овечкой приближаюсь к нему.
Откуда-то сверху полилась мелодия, красивая тонкая игра фортепиано и скрипки. Я сглотнула. Села боком, стараясь не высовываться из воды по плечи.
Кисть его руки была красива. Тонкие длинные пальцы, аккуратно подстриженные ногти, крупные ладони. Все выдавало силу и власть.
Под пристальным вниманием его глаз, судорожно вздохнув я взяла его руку в свои ладони.
– Я… Я не умею… – прошептала.
– А ты постарайся.
Постараюсь, ладно. Я начала медленно поглаживать его ладонь от начала и до самых пальчиков. Сверху вниз. Он прикрыл глаза. Уже хорошо.
Мои ладони стали крепко сжимать его кисть, спускаясь к пальцам, и поочередно обхватывая каждый аккуратно тянуть вниз. Эту процедуру я проделала несколько раз, пока он сидел с закрытыми глазами.
Странно, но мое тело реагировало на эти движения возбуждаясь. Было что-то очень интимное в этом действии. Я стала мять его ладонь интенсивно, немного покалывая отросшими ногтями. И услышала глухой стон.
Посмотрела в его лицо растерянно, даже испугано. Мне показалось, что я сделала ему больно. Но его глаза были уже открыты и полны страсти. И движение между его ног под водой явно было не просто так.
– Мне прекратить? – прошептала испуганно.
Его рука вырвалась из моих и мгновенно обвилась вокруг талии. Вторая рука проделала тоже самое. Я не успела даже вскрикнуть как оказалась сидящей на нем верхом.
Его естество прижимались к моему лобку. А грудь была практически перед его глазами.
Крайняя степень возбуждения сводила меня с ума. Я вскрикнула, когда он крепко схватил меня за ягодицы и болезненно сжал их. Он смотрел мне в глаза туманно, по-звериному, не отрываясь ни на секунду.
Его руки продолжали изучение моего тела. Он приподнял меня за ягодицы, а голова опустилась ниже, к груди, которая стала невыносимо тяжелой, а соски призывно торчали.
Стон вылетел из меня, когда его губы коснулись левого соска и с силой впились в него. Его язык работал быстро вверх и вниз нагнетая и без того невозможное давление между ног. Изменив движение своего языка, он стал ласкать сосок по кругу прерывисто дыша.
Мое предательское тело выгнулось в пояснице навстречу ему. Желая его ласки. Я прижимались лобком к его горячему и твердому члену. Который пульсировал каждую секунду.
Он переключился на другой сосок, и я выгнулась к нему ещё больше. Застонала, закрыла глаза от этого больного удовольствия. Подставляясь целиком под эту непрошенную ласку.
Меня начало потряхивать. Тело било дрожью. И он глухо зарычал.
– Только попробуй кончить ещё раз без меня. – глухим, болезненным голосом прорычал мне прямо в сосок, обдавая жаром своего дыхания.
Жгучее желание заставляло меня ёрзать и прижиматься к его члену ещё сильнее. Я терлась об него бесстыдно, как портовая девка. И ничего не могла с собой поделать.
Он продолжал исследовать мою грудь языком и губами, но его руки скользнули вниз к ягодицам. Сильно сжав руками, он приподнял меня над собой и уперся головкой прямо в пылающий пожар моего влагалища.
– Попроси меня! – прорычал сквозь зубы.
– Пожалуйста – еле выдавила я. – Прошу…
И он вошёл стремительно, целиком… весь полностью. Он насадил меня на свой член со стоном раненного зверя, а я закричала от резкой боли. От блаженства расставания с девственностью, от принадлежности этому мужчине.
Одной рукой он схватил меня за шею и притянул к себе заставив отдать губы в его власть. Не позволяя мне сконцентрироваться на боли. Уводя меня от нее.
Его язык безжалостно проник в мой рот, он правил балом. И с тем же невероятным жаром я отвечала ему.
Его член двигался во мне теперь аккуратнее, нежнее. Язык тоже нашел свой темп. Руки сжимали мои бедра. Я – впилась в его могучие плечи.
Внутри меня было чувство, что мое тело больше не принадлежит мне. Что ОН забрал его себе целиком и меня не осталось.
Сладкая пытка была невыносимой.
И вдруг я почувствовала то, что уже чувствовала утром. Приближающийся оргазм. Ноги стало сводить судорогой, и я оторвалась от его губ и широко распахнула глаза.
Он смотрел на меня полным желания взглядом, а я начала отключаться. Я закрыла глаза и стала проваливаться в этот невероятный мир удовольствия.
– Смотри на меня – хриплым шепотом сказал он. – смотри на меня.
Я открыла глаза и в этот миг – взорвалась. Я сжималась внутри так, что чувствовала его полностью. Каждая венка его члена отражалась во мне. Меня било дрожью. Я больше не контролировала ни стоны, ни крики.
Он прекратил движение. Я кончала, смотря в его глаза, но не выдержала и все-таки закрыла свои и отклонила голову назад. Я падала в бесконечность, без возможности подняться вновь.
И тут взорвался он. С громким стоном он вылил себя в меня. Полностью проникнув в мою глубину.
Я чувствовала, как он сокращается, как горячая сперма наполняет меня до краев, как сжимается внутри меня целый мир.
И это было невыносимо прекрасно.
Он прижимал меня к себе не отпуская, не допуская лишнего миллиметра, между нами.
Я обмякла не способная говорить и мыслить.
Это безумие продолжалось и продолжалось. Меня накрывало волной, и матка снова сокращалась до болезненной дрожи… Весь мир сейчас сконцентрировался между моих ног.
И я хотела, чтобы это мгновение продолжалось и продолжалось.
***
Мысли вяло приходили в голову. Я совсем не соображаю, где я, как сюда попала, и что происходит.
Открыть глаза невозможно, веки налились свинцом. Внутри звенит пустота. Я только чувствую, как болит и горит все между ног. Болезненно отдается по телу осознание произошедшего.
Я все еще на нем, а он все еще во мне. Развалилась на его плече обняв за шею. Руки затекли, сил отодвинуться нет.
Держит крепко, гладит спину ровными движениями, снизу вверх по позвоночнику и обратно.
Сколько времени прошло? Сколько все длилось, как давно он гладит меня?
Боюсь отодвинуться, боюсь посмотреть в глаза. Боюсь, что больше ему не нужна.
Он получил то, что хотел. Интриги больше нет, я отдалась вся без остатка.
Его грудь поднимается и опускается ровно. Без волнения. Вода вокруг нас все еще бурлит пузырьками.
Тело затекло, нужно попробовать пошевелиться. Я собираю волю в кулак и открываю глаза. Аккуратно расцепив руки отстраняясь немного назад.
Вода вокруг нас алого цвета. Цвета моей крови. Цвета потери моей невинности. Цвета моего стыда и подчинения.
Он аккуратно приподнимает меня и наши глаза встречаются. Я чувствую, как его член медленно из меня выскальзывает. Все это время он был во мне. И теперь, после того как вышел внутри стало пусто.
Он смотрит внимательно, нежно. Берет рукой за подбородок и заискивающе заглядывает в душу.
– Как ты? – спрашивает охрипшим голосом.
– Я… – думаю, как бы ответить – я порядке. Только щиплет очень… там…
Показываю глазами, где это там. И краснею вареным раком. Вместе с сознанием пришел стыд за случившееся. За откровенность того, что мы только что сделали. За то, что попросила, за то, что отдалась…
– Давай вставать. Это от соли, ее нужно поскорее смыть.
Я отстраняюсь, и он помогает мне встать. Встает сам и держит меня за талию. Меня немного качает, наверное, сильно затекли ноги. Помогает мне выйти из бассейна и укутывает в халат, который Салли оставила здесь же на вешалке. Я невольно залюбовалась его голым телом.
Прекрасен, мускулист, жилист. Сильное тело блестит каплями воды и бронзовым загаром. Мощный торс, крепкая грудь к которой я ещё недавно так сильно прижимались. Плечи…
Плечи расцарапаны… ох… неужели это сделала я? Капелька крови медленно стекает по его правой груди. И я машинально тянусь, чтобы ее стереть.
Он перехватывает мою руку, не давая себя коснуться.
– Оставь, это ерунда. – говорит обычным стальным голосом.
Я глубже закутываюсь в халат, все больше смущаясь под его взглядом.
Он не стесняется своей наготы совершенно, оборачивается вправо и вдруг делает громкий хлопок в ладоши. Я вздрогнула от неожиданности.
Откуда-то появляется Салли. Молча, не поднимая глаз на его голое тело приседает в неглубоком поклоне.
– Маргариту нужно привести в порядок. Никаких горячих процедур.
– Слушаюсь. – говорит девушка все так же не поднимая глаз. Только краснота ее щек выдает смущение, которое она старается скрыть.
Павел просто оборачивается к вешалке, где висит его халат и снимает его, после чего начинает надевать на себя. Я смотрю завороженно. От того горячего мужчины, что был со мной только что нет больше и следа.
Что случилось? Я сделала что-то не так?
Откуда этот холод в голосе? Наигрался? Пришла опасная и обидная догадка. Вот и все.
Салли молча берет меня под локоть и медленно уводит с места нашего «преступления». Я бросаю последний взгляд на алый бассейн и безмолвные слезы катятся по щекам.
Мне жаль себя. Мне обидно до боли. Мне хочется в голос рыдать, зарывшись в подушку. Но этого сейчас позволить себе нельзя.
Нужно быть сильной. Я покажу тебе, Павел Александрович, что я не твоя собственность. Не мебель, не прислуга и даже не шлюха.
Я умная, эрудированная, смелая. Пусть слишком доверчивая, но своя собственная. Не твоя!
