Варвара Вьен
Любовь возврату и обмену не подлежит
Краем уха слушаю дружное пение и наблюдаю за бликами от огня на лице Яны. Она такая расслабленная, умиротворённая, счастливая сейчас, что сложно не залюбоваться ею. Вон и Коля тоже залипает на ней. Его можно понять, я даже не злюсь. Ну почти.
Девушка чуть покачивается, негромко подпевая.
– Да-а, Тим, знатно ты влип, – тихий шёпот доносится до меня.
Мельком смотрю на севшую рядом со мной Ольгу и возвращаю внимание к Яне.
– Это так заметно?
– Только слепой не увидит, —по голосу слышу, что девушка улыбается. – Никогда не видела тебя таким… спокойным, даже расслабленным что ли. Я рада за тебя. Но знай, что подумаешь обидеть её, я не посмотрю, что мы друзья, так отделаю, что мама родная не узнает.
Из горла вырывается смешок.
– Ты не первая, кто мне угрожает, – сообщаю ей.
– Не сомневаюсь, – фыркает подруга. – За Яна тут каждый руки оторвёт её обидчику и не только руки. Она славная. Жаль, что из-за тебя столько натерпелась, – тычет мне в бок локтем. – Идиот ты, Кутузов, идиот. А если не завоюешь её доверие снова, то будешь двойным идиотом.
– О чём болтаете? – виснет на наших плечах Серый, незаметно подкравшись сзади. Когда успел-то? Вот только что сидел напротив, а теперь пытается придавить меня к земле.
– Твоя невеста угрожает меня отделать так, что мать родная не узнает, и обзывает идиотом, – тут же сдаю все карты я.
– И правильно делает, – ухмыляется друг и целует девушку в губы. – Умница моя.
Внезапно слуха касается знакомая мелодия, и я замираю, с жадностью считывая эмоции Яны. Она тоже застывает, потом переводит взгляд на меня и слабо улыбается. Геля играет песню, под которую мы танцевали наш первый медляк в школе. Столько воспоминаний сразу проносится перед глазами.
Звонкий девичий голос разносится в ночи. Надо признать, что Ангелина очень красиво поёт. Пересаживаюсь к Яне и обнимаю её за плечи одной рукой, а она не возражает. Чуть погодя кладёт голову на моё плечо, и у меня чуть башню не сносит от этого простого действия. Счастливее меня сейчас нет на свете никого.
Правда, не думаю, что девушка так быстро сдала свои бастионы. Всё же она сильно изменилась. Но как же хочется ошибаться, поэтому крепче прижимаю её к себе и наслаждаюсь каждой минутой, проведённой с ней, уже сейчас готовясь к будущим испытаниям, устроенным Яной.
Глава 16
Не знаю, что могло произойти за ночь, но факт остаётся фактом. Почти весь следующий день я наблюдаю, как моя Яна буквально-таки не отлипает от Коли. Он по-прежнему неважно себя чувствует, и действия девушки вполне можно понять. Она ухаживает за приболевшим другом. Но это дело можно переложить на кого-нибудь другого хотя бы ненадолго – всё же дом полный людей.
Мне никак не удаётся Яну выловить и продолжить приучать к своему присутствию в её жизни. Ну ничего, я могу и подождать немного. Пусть девочка отдохнёт. В конце концов никуда она от меня не денется. Я не позволю. Не после того, как почувствовал в ней отклик, чтобы девушка не говорила, как бы не убеждала меня, а главное себя, правда остаётся правдой.
– Ты её сейчас съешь, – хмыкает друг, которому очень весело за мной наблюдать. – Оставь её хоть ненадолго в покое.
– Да я уже…
– Что «уже»? – насмешливым тоном спрашивает Серый и даже с сочувствием смотрит каким-то. – Если ты её не лапаешь больше десяти часов, это не значит, что ты оставил её в покое. Яна целый день не знает куда от тебя спрятаться. От тебя и от твоего хищного взгляда. Даже Коляна пробрало. А он у нас парень спокойный и рассудительный, хоть иногда и дурак, – тихо с сожалением добавляет. – Хватит девчонку третировать. Она сюда в первую очередь отдыхать приехала, а не нервничать из-за некоторых альтернативно одарённых. И так вкалывает постоянно, как проклятая, почти не отдыхает, а тут ещё её бывший нарисовался и проходу не даёт.
– Да что не так? – пытаюсь возмутиться, да только меня игнорируют и продолжают отчитывать на правах лучшего друга.
– Нет, чтобы направить энергию в работу… Дай Янке отдохнуть, а то ходить тебе в ближайшем времени битым. Вот вроде умный мужик, но такой идиот. Знай я раньше, что между вами произошло, то самолично отгонял бы тебя от неё.
– Может хватит уже меня обзывать? Сам-то далеко ушёл? – и не даю ответить, задаю другой вопрос, взволновавший меня вдруг ни на шутку. – А кем она работает?
– Ногтевой феечкой, – влезает в наш разговор Ольга, выхватывая у своего жениха кружку с соком и отпивая из неё. – Не поздновато ты спохватился, друг мой? – включает в себе режим ехидны. – Или похоть, точнее страсть, так глаза застелила и мозги запудрила, что только сейчас соображалка включилась?
– Лучше поздно, чем никогда, – с умилением глядя на неё, отвечает Серый
– Ну да, ну да, – хмыкает подруга.
– Хорош издеваться, – бурчу я, когда мне надоедает наблюдать за их показным спектаклем после ещё нескольких красочных фраз в мою сторону. – Лучше помогите. Друзья вы мне или нет?
– Друзья-друзья, – заверяет меня девушка, лукаво улыбаясь, и ерошит свои короткие волосы одной рукой. – Но не только твои. Ты не забывай. А вообще, ты мальчик большой, сам разбирайся со своими отношениями. Мы же только проследим, чтобы Яна не пострадала.
Задыхаюсь от возмущения и уже хочу с этими двумя поспорить, как мой телефон взрывается мелодией. Глянув на экран, удивлённо приподнимаю брови и выхожу их комнаты, чтобы ответить человеку, звонок от которого никак не ожидал увидеть. Закрываюсь в спальне и только тогда отвечаю. За время, что я поднимался к себе, звонивший несколько раз набирал меня и набирал. Видать приключилось что-то.
– Алло, – отвечаю и готовлюсь услышать шквал негодования.
– Чем ты таким занят, что не можешь матери сразу ответить? – сердито произносят, как только слышат мой голос. – Я уже переживать начала.
– Вот давай без этого, – поморщившись, перебиваю её. – Давай сразу к делу. Что произошло?
– Почему сразу что-то должно произойти?
– Может, потому, что ты просто так никогда мне не звонишь? – справедливо замечаю я.
– Можно подумать, что ты мне просто так звонишь, – раздражается мама.
– Весь в тебя, – ухмыляюсь. – Правда здорово? Ты же этого и хотела.
Наступает тишина, за время которой я придумываю столько причин неожиданного внимания матери к своей скромной персоне.
– У меня проблемы в компании – наконец, признаётся мама. – Мне нужно, чтобы ты приехал и помог с документами и всей другой шелухой.
– У тебя же целый штат первоклассных юристов, которых ты каким-то неведомым образом вытащила из столицы в нашу деревню. Неужели они не могут разобраться со всем? А как же твоя служба безопасности? – не могу удержаться от шпилек.
– Я расширяю бизнес, – сухо говорит женщина, перейдя на деловую волну. – Уже открыла несколько филиалов в других городах. И ты знал бы об этом, если бы появлялся дома чаще, – отвечает мне колкостью на колкость, вызвав печальную ухмылку. – Скоро должен стартовать филиал в Питере, но неожиданно навалились проблемы, откуда их не ждали. Подробнее расскажу при встрече.
– Ты так уверена, что я брошу свои дела и кинусь к тебе по первому требованию? – мне не удаётся сдержать недовольство в голосе. Даже не недовольство, а обиду. Ведь я понадобился родной матери не просто так, а решать её проблемы по приказу.
– Тим, – вдруг мягко произносит она, приведя меня в замешательство. Даже боевой настрой отступает. – Мне нужна твоя помощь. Я больше никому не могу доверять. Пожалуйста, приезжай, – замолкает ненадолго, а потом добавляет очень тихо. – И я соскучилась.
Запрещённый приём, который действует безотказно. Обещаю, что прибуду к ней как можно скорее, отключаюсь, собираю вещи и спускаюсь вниз, чтобы попрощаться с друзьями. К сожалению, Яна никак не реагирует на мои слова, что меня очень расстраивает. Она только кивает головой и возвращает внимание к Коле, заставляя съесть лекарство и запить его водой. Долго сморю на неё, ожидая хоть какого-то действия, направленного на меня, но ничего. Прощаюсь со всеми, сажусь в машину и уезжаю. Тяжело оставлять Яну, тем более, когда у нас наметилось потепление, но и бросить мать не могу. Я, конечно, оставил в Яниных вещах записку, в которой объясняю причину внезапного отъезда, да только не уверен, что это спасёт и сохранит все проделанные мною шаги в завоевании непреступной крепости. У меня полное ощущение того, что придётся начинать всё сначала.
В город въезжаю, когда переваливает за полночь. Мог бы добраться и быстрее, да только на трассе случился затор из-за недавно выпавшего огромного количества снега, который не успели весь убрать. Паркуюсь у высотки бизнес-центра, адрес которого мне скинула мама сразу же после звонка, через пост охраны прохожу с небольшим приключением и поднимаюсь на лифте на последний этаж, в котором расположен кабинет директора. Приёмная встречает меня слабо светящимися лампами и тёплым воздухом, исходившим из подвесного радиатора, который выполняет ещё и эстетическую функцию. Без промедления пересекаю приёмную и распахиваю дверь кабинета, да так и застываю на пороге, удивлённо глядя на собравшихся.
В кресле для посетителей восседает немолодой мужчина в деловом костюме и читает бумаги в чёрной папке. Даже голову не поднимает при моём появлении. Зато стоявшая до этого женщина в платье-футляре белого цвета приходит в движение и даже улыбается, что озадачивает меня посерьёзнее её неожиданного гостя. Прикрыв дверь, прохожу внутрь и только тогда замечаю на диване в углу просторного кабинета ещё одну женщину. Она скромно сидит на краешке, теребит пальцами ремешок сумки и нервно кусает губы. Разглядываю её пару секунд, а потом подхожу к матери целую её в щёку и устраиваюсь напротив мужчины в такое же кресло.
– В чём дело? – нарушаю тишину. – Это твои проблемы, мама? – киваю в сторону гостя, так и не оторвавшегося от бумаг.
– Вот так ты сына воспитываешь, София? – холодно произносит тот и поднимает такой же ледяной взгляд на хозяйку кабинета. – Хороша ты мать, хороша, – в неодобрении поджимает губы и переводит этот же взгляд на меня. Осматривает оценивающе, кривится, словно увиденное ему не приходится по душе. – Во что ты одет? Где ты взял это недоразумение?
–Тот же вопрос могу задать я тебе, – так же холодно отвечаю ему.
– Тим, вот посмотри эти документы, – мама спешит прервать начавшееся противостояние. – Скажи, где недочёты, а потом посмотри на отчёт, присланный главным бухгалтером… – и начинает объяснять всё в подробностях, нервничая под взглядом мужика, которого здесь не должно быть.
Абстрагируюсь от посетителей и вникаю в документы, в которых понаписана такая чепуха, но под умелым «соусом» – сразу становится понятно, что в деле замешаны серьёзные люди. Получается так, что открытие филиала через несколько дней даст толчок к банкротству не только маминой компании, но и отцовской. Кто-то обставил всё так, что обе корпорации ведут подпольный бизнес и имеют множественные нарушения: техники безопасности, уплаты налогов, выдачи зарплат работникам и многое другое. Такое не провернуть за несколько дней, а это значит, что копают под родителей довольно давно. Уже предчувствую головную боль и недосып следующих дней – придётся очень много работать, чтобы при открытии не только уберечь от удара две компании, но и поймать зачинщика.
– Как вы вообще заметили подставу? – спустя несколько часов спрашиваю у матери, напрочь забыв о других людях в кабинете.
– Камилла искала давний отчёт, потому что не смогла найти его электронную версию, – отвечает мужчина вместо матери. – Заметила несоответствия в некоторых документах. Я связался с твоей матерью…
– Наверняка подумав, что это её рук дело, – невесело хмыкаю, с вызовом глядя в серые глаза. Судя по лёгкому замешательству на лице, чуть тронутом морщинами, оказываюсь правым.
– Мы разобрались, – сухо произносит он. – Проверили документы её компании, сравнили и пришли к выводу, что всё связано. А такое могли провернуть только изнутри. Крысу вычислить не удалось, поэтому…
– Нам предстоит огромная работа, сделать которую нужно за пару дней, а ещё нам всем придётся смириться с присутствием друг друга, – перебиваю его и перевожу взгляд на Камиллу, которая, оказывается, перебралась на моё место, пока я изучал всё за маминым компьютером. – Камилла, будьте любезны, расскажите мне, как вы отыскали несостыковки?
– Тимофей, это не она, – с нажимом произносит Александр Арсеньевич, напрягаясь.
– Так я её ни в чём и не обвиняю, – не глядя на него, отвечаю.
– Саш, всё в порядке, – женщина кладёт небольшую ладонь на его плечо и успокаивающе улыбается.
Смотрю на маму, которая с отрешённым видом глядит в окно, держа в руках большую кружку. Она словно чувствует мой взгляд и оборачивается. В её глазах появляется осмысленность и привычная мне сталь. Какими бы не были у нас с ней натянутые отношения, я безоговорочно на её стороне. Я ещё помню те времена, когда она была ласкова, улыбчива и добра, пока бизнес отца не пошёл в гору, а сам он не изменился резко. Почему-то этот момент прочно засел в моей голове. После него мама почти не улыбается, не проявляет тёплые чувства. Она с головой ушла в свой бизнес, который отец подарил ей, чтобы она не скучала, сидя дома, пока он сворачивает горы.
Пусть сейчас я взрослый мужчина, но внутри мне так хочется, чтобы мама снова стала прежней, хотя бы ненадолго. Вот сейчас, глядя на неё, понимаю, что не отказался бы от её совета в отношении Яны. Только я ни разу о ней не говорил родителям, считал, что не за чем им знать о моём сокровище. Мне почему-то казалось, что знакомством со своей семьёй запачкаю своего Лучика, ведь на тот момент их брак нельзя было и близко назвать образцовым.
А может, наоборот, надо было их познакомить, чтобы они увидели что-то хорошее в своей жизни, напитанной постоянной борьбой друг с другом, с конкурентами, со мной…
Глава 17
Собрание наше заканчивается часов в шесть утра. Мы обговариваем примерный план действий, вычисляем к кому можно обратиться и всё в таком духе. Выползаю из кабинета матери, широко зевая и желая только одного – добраться до постели и поспать хотя бы пару часиков.
В пустом холле меня догоняет новая жена отца.
– Тимофей, я хотела бы поговорить с тобой, – нерешительно начинает она, а я кидаю на неё заинтересованный взгляд. – Ты не думай, что я увела твоего отца из семьи, мы давно…
– Камилла, – перебиваю её, не желая слушать продолжение. – Не обижайтесь, но мне глубоко фиолетово, что у вас там с моим отцом. Мы не общаемся, нас это обоих устраивает. Я прекрасно знаю, как разошлись мои родители. Не стоит ворошить прошлое. Тем более мне это ни к чему. Я ничего не хочу знать о человеке, которому всегда было на меня плевать, так что не нужно ни себя оправдывать, ни его.
– Но это неправда, – возражает она и хватает меня за руку. – Твой отец любит тебя, – скептически выгибаю бровь. – Он просто не умеет это показывать. Поговори с ним, вам это обоим нужно.
– Всего доброго, Камилла, – мягко высвобождаю руку и направляюсь на выход, слыша за спиной тяжёлый шаги.
– О чём вы говорили? – разносится по холлу обеспокоенный мужской голос. – Он тебя не обидел?
– Саша, это же твой сын, – укоризненно отвечает ему Камилла.
Дальнейшие слова не слушаю, захожу в лифт, в котором меня ожидает мама. Под её глазами круги, сама она еле держится на ногах. Так сейчас не похожа на ту стальную леди, что я видел последние несколько лет. Смотрю на неё сверху вниз, размышляя, что не хотел бы видеть такой Яну. Невольно начинаю сравнивать себя с отцом и понимаю, что девушка закалилась так из-за меня. Что не будь я таким эгоистом и помешанным на популярности юнцом, то не было бы всех тех шипов, что я видел за несколько дней отдыха рядом с ней. Яна всегда была открытым светлым человеком с добрым сердцем. Не сказать, что сейчас это не так, но всё же теперь она смотрит на жизнь с опаской, просчитывает всё на несколько шагов вперёд и не спешит открываться всем. Хотя сумела наладить контакт со столькими людьми. Я рад, что несмотря на всё, Яна нашла хороших друзей.
Смотря на мать, я проношусь сквозь года и пытаюсь понять почему тогда так поступал. Отбросив всю шелуху с юношеским максимализмом и трезво оценить моё поведение, могу смело утверждать, что был типичным мажором с эгоистичными замашками, как правильно заметила Яна. Что она во мне только нашла тогда? Я не считаю себя моральным уродом, но некоторые мои поступки вызывают огромные такие вопросы.
– Где ты остановилась? – спрашиваю у матери, когда мы оказываемся на первом этаже.
– В отеле.
– Сейчас заедем за вещами и поедем ко мне, – принимаю решение и, открыв дверь, пропускаю удивлённую женщину.
Мы молчим всю дорогу. Время от времени я ловлю задумчивые взгляды на себе.
По приезде провожу небольшую экскурсию, выделяю комнату и, наконец, падаю на кровать, заснув в полёте. Снится мне какая-то ерунда, но отмахнуться от неё не получается. Просыпаюсь с трудом, чувствуя себя так, будто по мне бульдозер проехался, соскребаю себя с кровати и тащусь в ванную. После прохладного душа становится немного легче. Ведомый вкусным ароматом, доносящимся из кухни, застываю на пороге. Удивлённо смотрю на женщину у плиты с силиконовой лопаткой в одной руке и крышкой от сковороды в другой.
– Проснулся? – повернувшись за специями, замечает моё присутствие мама. – Садись, почти готово.
Послушно присаживаюсь за стол и пытаюсь вспомнить, когда она готовила для меня в последний раз.
Завтрак проходит по-семейному, а меня не покидает чувство нереальности происходящего. После полудня возвращаемся в офис, где мама проводит планёрку, а я под шумок проверяю все документы и наблюдаю за работниками. Те, если и удивлены моему присутствию, то не подают вида. Выделяю нескольких за их постоянное подлизывание. Неприятные типы, но не очень похожи на интриганов. Они скорее стараются удержать своё место, пользуясь исключительно лестью ко всем вышестоящим чинам. Никогда не любил таких людей, старался обходить стороной. Вот только всё равно не углядел их в своём окружении, а ведь Яна мне говорила о них, но я не слушал, считая, что она просто ревнует и обижается, что я провожу с ней не так много времени. Дурак.
Покидаем бизнес-центр со всеми и отправляемся в ресторан в центре городе, где условились встретиться с отцом и его женой, которые тоже должны прошерстить свою компанию. Появляемся с ними почти одновременно и закрываемся в vip-комнате. Несколько раз спорим на повышенных тонах, привлекая внимание официантов, которых приходилось успокаивать дежурными фразами.
Камилла, к слову, оказывается умной женщиной, и я даже понимаю, что нашёл в ней отец. Мама никак не реагирует на новую жену бывшего мужа, общается с ней на равных, но с толикой льда. Я же время от времени наблюдаю за взаимодействиями родителей, и увиденное мне абсолютно не нравится. Я не хочу становиться похожим на отца, не хочу таких отношений со своей будущей женой, и точно не желаю, чтобы мои дети были свидетелями всего того, что наблюдаю я.
Так проходит несколько дней.
Наступает долгожданный день, который должен многое показать. Мне приходится посетить торжественную часть, хотя раньше я не принимал в этом участие нигде и никогда. В офисе, в котором я работаю, и то повеселее будет. Нисколько не жалею, что отказался входить в бизнесы родителей. Может быть когда-нибудь я и унаследую их дела, но это будет потом. А сейчас я хочу наслаждаться жизнью без всяких этих условностей.
Вместе с мамиными партнёрами прибывают и их семьи. К моему сожалению, у многих есть дочки, подходящие мне по возрасту. Если не все, то каждый третий так и норовит разрекламировать свою кровиночку в надежде породниться не только с самой Софией Смирновой, но и Александром Кутузовым. А детки их недалеко ушли от родителей.
Одна из таких до сих пор стоит по правую руку от меня и самозабвенно щебечет о будущем, которое подготовил для неё её любимый папочка. Создаётся ощущение, что меня пытаются привлечь перспективой увеличения капитала. Такая мерзость.
То ли дело Яна. Вспоминаю её и тут же начинаю улыбаться. Прошло всего ничего, а я соскучился. По ней. По ей взгляду. По общению с ней. Так и хочется бросить всё, приехать к моему Лучику и сжать в своих объятиях. Хотя, конечно, она будет вырываться и пыхтеть, как ёжик.
– Так ты согласен? – вдруг прорывается в сознание женский голос.
– На что? – вырывается удивлённое у меня.
– Ты меня не слушал? – хмурится девушку и озадачено меня рассматривает.
Уже хочу извиниться, но начинается выступление матери, которая благодарит всех за содействие в открытии нового филиала. После неё выходят ещё несколько важных шишек. Далее всех приглашают к столам, начинается вторая часть мероприятия. Ни слова не говоря, покидаю девушку, имя которой даже не запомнил, и начинаю действовать согласно плану.
В середине вечера вдруг распахиваются двери, через которые тут же появляются люди в чёрном с автоматами в руках. Начинается переполох. Сквозь испуганные крики просачивается командный голос, требующий всех оставаться на местах и сохранять спокойствие. События разворачиваются одни за другими. Задерживают несколько высокопоставленных людей, которых я провожаю с мстительной улыбкой. Наблюдаю за всем действием с балкона, куда сейчас поднимается мама. Вместе наблюдаем, как непрерывная работы последних дней приносит свои плоды.
На сцену поднимается мамин заместитель и успокаивает разволновавшийся народ. Женщине удаётся это, хоть и не сразу. Не зря мама держит её при себе и щедро награждает за хорошую работу.
– Ну что? Всё в порядке? – раздаётся за нами голос заместителя начальника службы безопасности, которого тоже задержали.
– Да, – отзывается мама и поворачивается к нему. – Спасибо, Михаил. Теперь вы начальник безопасности. Поздравляю.
Заинтересованно к ним поворачиваюсь и замечаю удивлённого мужчину крепкого телосложения.
– Это очень ценно, София Игоревна, – говорит он. – Обещаю, что не подведу ваше доверие. Будут какие-нибудь распоряжения?
Пока мама раздаёт указания, я рассматриваю безопасника по-новому. Мне кажется, замечаю в его взгляде не просто уважение, адресованное начальнице, но и кое-что другое, более серьёзное. Придётся чаще бывать в маминой компании, чтобы понаблюдать за ним. На первый взгляд, порядочный мужик, но его предшественник тоже не вызывал сомнения до поры до времени.
На балконе появляется взволнованная Камилла. Мигом оказываюсь рядом.
– Что случилось?
– Тимофей, там твой отец, – мнётся, будто маленькая девочка. – Он немного не в себе. Поговори с ним.
Вопреки всему на душе становится неспокойно, поэтому я послушно следую за женщиной. Она приводит меня в мамин кабинет, где отец, развалившись на диване, хлещет коньяк.
– Чего это он? – спрашиваю у Камиллы, но та растерянно пожимает плечами. – Ладно, – вздыхаю, понимая, что сейчас буду выслушивать пьяную философию. – Вы идите, я попробую разобраться.
Дверь закрывается с лёгким щелчком. Прохожу внутрь, разворачиваю кресло и сажусь напротив отца. Равнодушно смотрю, как он опустошает бутылку. Александр Арсеньевич давно потерял авторитет в моих глазах, поэтому сейчас я ничего к нему не ощущаю. Раве что детскую обиду и лёгкое отвращение.
– Чего ты на меня так смотришь? – внезапно усмехается, пронзая мрачным взглядом. – Не нравится? Ничего, сам таким же станешь рано или поздно, – не реагирую, только внутренне напрягаюсь. – Не нравится, как я с матерью общаюсь? Так я ничего поделать не могу.
– Ты её хоть когда-нибудь любил? – вырывается у меня против воли.
– Любил, сильно любил, – прерывается, чтобы сделать глоток. – Но всему рано или поздно приходит конец. Зато посмотри на свою мать, какая она успешная. А стала бы она такой, если бы не я? Наше расставание дало для неё толчок.
– Ты так оправдываешь своё скотское отношение к ней?
– Скотское? – вполне искренне удивляется отец и даже перестаёт теребить бутылку. – Да я её на руках носил! Потом ей стало чего-то всё время не хватать, хотя я столько времени тратил, чтобы у неё было всё о чём она пожелает.
– Внимания ей не хватало, – говорю я и застываю, поражённый мыслью.
– Чтобы ты понимал…
Но больше не слушаю его, глубоко задумавшись.
