Варвара Вьен
Любовь возврату и обмену не подлежит
Глава 24
Прежде чем я прикладываю карту к терминалу, неожиданно возникший рядом Тимофей расплачивается своей и забирает пакеты с продуктами.
– Тебе деньги девать некуда? – спрашиваю у него, нахмурившись.
– Мне для тебя ничего не жалко, – доверительным шёпотом сообщает он и подмигивает.
Уверена, что не будь у меня шапки, то опалил бы горячим дыханием ухо. Как же хорошо, что сейчас зима и что я не пренебрегаю тёплой одеждой. Прямо гордость за себя берёт, но и немного разочарования тоже есть. Но совсем чуть-чуть. Почти незаметно.
– Вам повезло с мужем, – говорит продавец.
У меня дёргается глаз. Сбоку хихикает подруга, а парень становится очень довольным. Притягивает меня к себе, переложив в одну руку пакеты, благодарит женщину за кассой и спешно уводит от неё подальше, пока я что-нибудь не ляпнула, чтобы исправить её ошибочное мнение.
Во мне вскипает бульон из эмоций: одновременно злюсь и радуюсь, что нас приняли за супругов. Всё же это приятно. Пока перевариваю весь этот коктейль, не препятствую тому, что меня нагло зажимают. И ведь ему не мешают большие тяжёлые пакеты! А Алёнка тоже хороша – идёт, развлекается за мой счёт. Ладно, ей простительно. Всё же мужа встретила всего несколько минут назад. И эту встречу даже с натяжкой нельзя назвать без происшествий.
Уж не знаю, что Тим с ним сделал, но мы не видели куда тот делся, хотя обзор на выход у нас был отличный. Подруга быстро успокоилась, хотя я думала, что она со злости что-нибудь разобьёт или сломает. По крайней мере у меня имелось такое желание, притом не что-нибудь, а кого-нибудь – конкретно её Макса, которого следует проверить у психиатра. Явно у него что-то не так с головой. Не появляется у людей просто так собственнических замашек на грани помешательства. Не исключено, что у него просто задето мужское самолюбование. Видимо, он из тех мужчин, у которых очень хрупкая душевная организация. А таких надо холить и лелеять, чтобы они не натворили больших глупостей и не свихнулись окончательно из-за разрушения своего величия.
– Спасибо, что помог, – обращаюсь к парню, когда он проносит на кухню пакеты и оставляет их на кухонном столе между раковиной и холодильником.
Жду, когда Тимофей уйдёт, чтобы принять ванну, расслабиться и, закрывшись у себя в комнате, просто побалдеть. Так хочется уже прочитать купленные книги, отдохнуть, ни о чём не думая, ничего не анализируя и не строя планы. Вот только Тим не торопится.
– И это вся благодарность за помощь? – притворно грустно вздыхает он, не двигаясь с места.
– А что тебе ещё надо? – скрещиваю руки на груди.
Алёнка в это время переодевается у себя, поэтому на меня смотрит с весёлой укоризной только одна пара глаз вместо двух. У меня ещё есть шанс выдворить одного наглеца без потерь с моей стороны. Мизерный, но он всё же есть, а потому я собираюсь им воспользоваться.
– Дай-ка подумать, – делает театральную паузу, а потом нахально заявляет. – Как минимум поцелуй.
– А как максимум? – с большим подозрением на него смотрю, не зная, чего от него ожидать. Он для меня закрытая книга, которая по своему желанию открывается и разрешает себя прочитать, а потом закрывается, не давая ни строчки узнать, сколько бы не стараешься.
– Свидание, – просияв, говорит и даже подходит ближе.
– Не много ли ты хочешь? – отхожу на пару шагов назад, но Тимофей наступает на меня.
Останавливаюсь только, когда упираюсь в стол поясницей.
– О! Это я тебе ещё не все свои хотелки рассказал, – хищно улыбается он и заключает меня в капкан из своих рук, опершись по обе стороны от меня на столешницу из белого дерева. – Но ты пока не заслужила их услышать.
– Чего ещё я должна сделать? – обманчиво мягко спрашиваю у него – мне не приходится по душе его последняя фраза.
Тимофей не торопится отвечать. Пристально вглядывается в моё лицо, ища подвох. А он есть, милый мой. Тебе не стоило мне этого говорить, ох, не стоило. У меня же разгон от спокойной милой леди до разгневанной фурии очень небольшой. Исчезла та спокойная Яна, не желающая быть грубой с другими, когда нужно за себя и близких постоять. Вместо неё теперь другая Я, которая в случае необходимости и не такое сделает. Становится интересно, как он сейчас будет выкручиваться. Очень хочу это увидеть. Добавляю во взгляд нотку раздражения, чтобы не расслаблялся, и с нетерпением жду его дальнейших действий.
– Быть счастливой? – и будто бы набирается с духом. – Любить.
– Кого? – вкрадчивым тоном интересуюсь я и провожу пальцем по мужскому плечу.
– Меня.
– Как самонадеянно, – качаю головой и отхожу в сторону. Удивляюсь, как легко мне это удалось.
По кухне разносится расстроенный вздох, а на моих губах играет улыбка.
– Что у вас тут происходит? – в этот момент появляется Алёнка и окидывает нас удивлённым взглядом. – Тим, ты почему всё-ещё в одежде? Неужели думал, что так просто от нас отделаешься? – кожей чувствую его самодовольный взгляд на себе, который скоро превращается в растерянный от следующих слов. – Надо мебель переставить.
От неожиданного заявления подруги в ступор впадаю и я. Мы ведь ничего такого не собирались делать. Смотрю на неё и понимаю по её хитрому виду, что это какой-то очередной план от Алёны Дмитриевны Васнецовой. Не сдерживаю тяжёлого вздоха, разворачиваюсь и принимаюсь за приготовление чая. Всё равно теперь меня никто не послушает, так чего лишний раз энергию тратить в никуда? Здраво рассудив, что мне есть чем заняться, расслабляюсь и уже не прислушиваюсь к происходящему. Пусть развлекаются. Чем бы дитя не тешилось, лишь бы Яну не трогало.
Тимофей уходит от нас почти в десять вечера, когда всё, что можно было переставить, переставлено. Конечно, его не отпустили голодным – накормили в знак благодарности. Притом готовить заставили почему-то меня, хотя инициатива исходила от Васнецовой, которая весь вечер ходила очень довольная собой и постоянно мне заговорщически подмигивала. Они вдвоём не давали мне уединиться с книжкой, чаем и плиткой молочного шоколада, которую я под шумок умыкнула к себе в комнату в запас. Как только я исчезала из поля их зрения, зразу начинались мои поиски. Несмотря на то, что Алёнка знатно так гоняла парня. Он выходил от нас очень уставшим, я даже начала переживать, что он не доедет, но благоразумно молчала, чтобы не нарваться на порцию дурацких шуток и не подтолкнуть к чересчур активной сегодня подруге идею, за которую, я просто уверена в этом, она с огромной прытью ухватилась бы. И тогда даже если бы Тимофей и захотел покинуть наше пристанище, то не смог бы.
Следующие дни проходят без происшествий, если не считать того, что каждый день у нас бывал в гостях Тимофей. У меня не получается приступить к чтению, постоянно кто-то отвлекает: то Алёнке приспичит поговорить, то приходит Тим, то друзья по очереди мне звонят, то ещё что-то. И вот вроде ничего не делаю, но так устаю, что хоть целый день не вставай с кровати и спи. Да кто позволит мне такую роскошь? Даром, что у меня незапланированный отпуск и я на «удалёнке».
Ещё через неделю я уезжаю к бабуле после новой встречи с Елизаветой Марковной, которая сообщила о продвижении дела и пообещала познакомить со своим напарником. Встречу назначили в том же ресторане, что и в прошлые разы. До него у нас было несколько дней, поэтому я приняла решения на пару суток смотаться домой. На самом деле я сбежала, но пусть хоть кто-нибудь попробует это доказать! А даже если докажет, то не сможет меня этим пристыдить. Ни за что не сдамся!
– О, Яночка, а мы тут на картах гадаем, – говорит Лариса Пална, завидев меня на пороге квартиры.
– А бабуля где? – спрашиваю после приветствия, ведь меня встречает почему-то её подруга, а не она сама, что странно.
– Отходит от предсказания, – понижает голос до шёпота та.
– Что?
– Конечно отхожу, ведь такой бредятины я давно не слышала.
В прихожей появляется бабуля с красными от слёз глазами. Прищурившись, пытаюсь понять их среду. Судя по улыбке женщины, она смеялась очень долго и искренне. До слёз.
– Сама ты бредятина, – обижается Лариса Пална.
Между ними начинается спор, под шум которого я сбегаю к себе в комнату. Что-то меня начинают одолевать сомнения, что тут будет спокойнее. Но я уже приехала, так чего уж говорить?
Зато теперь могу со спокойной душой погрузиться в книгу и отключиться от реальности на несколько часов. История оказывается интересной. Да, с одной стороны сюжет предсказуем, но написан очень хорошо. Ненавязчиво. Хочется читать и читать. Несмотря на лёгкость повествования, в книге имеются моменты, заставляющие задуматься и переосмыслить некоторые вещи. Например, я чувствую, что по отношению к нашей истории с Тимом в моей душе что-то меняется. Незаметно так, но и ощутимо. После прочтения остаётся лёгкое послевкусие, что я не замечаю, как несколько минут таращусь в одну точку. Мне одновременно нравится такое состояние и нет, ведь это означает, что книга хорошая, но при этом она долго не отпускает от себя. Появляется даже чувство утраты, которое, конечно же, со временем пройдёт.
Во мне будто ломается какой-то барьер, ещё оставшийся и разделявший меня и моё желание вновь довериться Тимофею. Это сложно объяснить, ещё сложнее в это поверить. Теперь в моей душе творится сумбур. Да не только в душе, но и в голове.
Так глубоко ухожу в себя, что не сразу замечаю бабулю, которая, оказывается, уже несколько раз звала меня на ужин. Её заклятая подруженция уже ушла к себе домой, позволив нам с ба побыть наедине друг с другом и пообщаться.
Как марионетка иду на кухню, машинально поглощаю еду, почти не чувствуя её вкус, зато принимаю сложное решение. Остаётся провести два серьёзных разговора, чтобы уж точно ничего не сдерживало меня.
Бабуля дожидается, когда я всё съем, наливает в большую кружку горячий чай и говорит:
– Рассказывай.
Тимофей
Вот не понимаю, как Васнецова могла связаться с таким типом?! Она же не дура. Никогда ею не была, а тут такая осечка. Ладно связаться с таким, но она же замуж за него вышла и даже сумела прожить с ним несколько лет!
Из-за этого… чудака на букву «м» мне пришлось отпустить свою Яну и вмешаться, пока не дошло до рукоприкладства. Ладно отпустить, но мы не закончили разговаривать. Я чётко видел в глазах девушки изменения эмоций: раздражение, сменилось нежностью, любовью. Я чётко уловил, как она поплыла, а потом напряглась, словно надумала себе чего-то. А я не выяснил что именно! Меня это жутко злит. И пока не подворачивается возможности выяснить это, продолжив разговор. Все мои приходы к ним в квартиру с лёгкой подачи Алёны не увенчались успехом. В добавок Яна уехала к бабушке, ничего мне не сказав. Так бы я её сопроводил. Глядишь за три часа в дороге смогли договорить и прийти к нужному результату. Из машины посреди леса Милославской некуда было бы деться. Конечно, это нечестный ход, зато скорее всего очень действенный. Сколько мы ещё будем бегать вокруг да около?
Да, я обещал себе ждать столько, сколько потребуется, но это не отменяет моего желания поскорее завоевать вновь неприступную крепость по имени «Яна Милославская». Всё же я остаюсь человеком, а не безэмоциональной креветкой. Мне хочется, чтобы девушка поскорее растаяла и у нас всё наладилось. Хотя я не прочь сохранить тот огонёк, что между нами беснуется. А пока Яна вне моей досягаемости, то надо разобраться с навалившимися делами.
С Алёниным недоноском решил всё быстро. Пока ждал кому его передать, чтобы не мозолил глаза, столько провокаций наслушался. Кулаки так и чесались хорошенько пройтись по холёной физиономии, но выдержка меня не подвела. И не таких видел. Но какой же всё-таки мерзкий персонаж. Его даже мужиком зазорно называть. Так недоразумение в мужском теле, с которым, к сожалению, придётся немного повоевать – просто так его не убрать, даже имея огромное желание и немалые возможности. Только позорит сильный пол.
– У него дядя сидит в прокуратуре, – говорит Лиза, не отрываясь от изучения бумаг, которые мы получили несколько минут назад от доверенного человека. – И тебе его имя не понравится, – угрюмо заключает. – Ещё в друзьях у него ходит Малышев.
– Тот самый?
– Тот самый.
– А дядя у него случайно не Пичужкин Эн А? – мрачно спрашиваю, уже и без того зная ответ.
– Он самый. Не подвела моя чуйка, – невесело усмехается Лиза, откладывая документы в сторону. – С таким набором родственников и друзей можно и не таким засранцем стать. Сказала бы, что нам ещё повезло, но не буду. Как с такими нормальные женщины только водятся?
– Это ты мне скажи, – удостаиваюсь выразительного взгляда и перевожу разговор на другую тему, пока не схлопотал чего-нибудь за неосторожные высказывания. – Родители у нас кто?
– Мать умерла при родах, отец – воротила бизнеса…
– Понятно, – закатываю я глаза и, подтянув к себе один из листов бумаги, читаю информацию на родственников этого недоноска. – Вор в законе… Скворцов Эдуард Владленович. Вот это подарок… Надо только добраться до него. Насколько я знаю, он сейчас за границей, – киваю своим мыслям, немного успокаиваясь, что не всё так плохо, как казалось в самом начале. С этим можно работать.
– Не хочешь объяснить, чего ты так обрадовался этому Скворцову? – прищуривается женщина, впиваясь в меня взглядом. – Вы знакомы?
– Я ему оказал как-то огромную услугу, – уклончиво отвечаю. – Не могу рассказать подробности. Информация засекречена, – дурашливым голосом говорю, вызывая недолгую улыбку на женском лице. – А если серьёзно, то Скворцов мне должен. На этом можно сыграть.
– Уверен, что хочешь потратить должок именно на это дело? Всё-таки такой серьёзный человек, даром, что бандит. Мы ведь можем ещё покопаться.
– Можем, – соглашаюсь я. – Но на это может уйти больше времени и сил, а я хочу побыстрее освободиться. Мне надо личную жизнь налаживать.
– Я это заметила, – ухмыляется Савина. – Но всё же, иметь в должниках такого человека… Как бы впустую не потратить. Вдруг папенька похлопочет над сыном, и тогда мы останемся в минусе. Как бы девушек не задело отдачей.
– А тут с какой стороны посмотреть, – ухмыляюсь и откидываюсь на спинку стула. – Если его сын не угодит за решётку, а отделается малым испугом, то, возможно, Скворцов будет мне ещё больше должен. Всё же единственный отпрыск. Пусть и такой бедовый. Нам надо добраться до Скворцова, пока в дело не вступили другие родственнички. Они, в отличии от него, не следуют кодексу чести. Как бы странно не звучало это в отношении вора в законе. К тому же, пока они не вступили в игру девчонки в относительной безопасности, хотя надо бы к ним охрану приставить, – ненадолго задумываюсь, а потом продолжаю. – Есть кое-какие соображения…
– И что ты предлагаешь? – тут же подбирается Лиза.
Глава 25
Во всю использую время, пока Яны нет в городе. Я давно не делал такой масштаб работы. Приходится поднять на уши столько людей, чтобы найти возможность связаться со Скворцовым-старшим. Проходит всего несколько дней, а такое чувство будто несколько месяцев. Сплю по пять часов, если повезёт. Зато это приносит свои плоды. Мне удаётся связаться с доверенным Эдуарда Владленовича и договориться о встрече, чтобы переговорить с глазу на глаз.
Только я нахожу время поспать, проваливаюсь в сон, как мне настойчиво кто-то звонит. Не хочу отвечать, но приходится – вдруг что-то важное.
– Алло, – отвечаю не глядя, но быстро прихожу в себя от голоса звонившего.
– Завтра в восемь жду тебя на благотворительном вечере в «Салюте», – без приветствия ставит перед фактом мужчина. – Всё равно без дела шатаешься по Екатеринбургу. Так ты хоть какую-то пользу принесёшь.
– Какая мне от этого выгода? – специально не сдерживаю широкий и громкий зевок, что не укрывается от дражайшего родителя, который начинает злиться – слышу подтверждение этому по его дыханию.
– Я представлю тебя определённым людям, – цедит сквозь зубы тот, явно из последних сил сдерживаясь. Интересно, у него там случайно под боком не трётся Камилла? Как ещё объяснить, что меня ещё не послали никуда, а я очень этого добиваюсь – очень хочется завершить звонок и продолжить спать, пока есть такая возможность. – Это будет полезно не только для меня, но и для тебя. Не смей меня позорить…
– Может, мне лучше не приходить? – перебиваю его, начиная терять терпение. – Тогда не надо будет переживать, что я кого-то опозорю. Мать, между прочим, ни разу меня ни в чём подобном не упрекнула. Тебе бы поучиться у неё звать людей на важные мероприятия.
– Щенок…
– Всего доброго, – желаю ему и отключаюсь.
Откидываю телефон подальше, накрываю голову подушкой и проваливаюсь в блаженную тишину, чтобы проснуться через пару часов от ещё одного звонка. На этот раз звонит доверенный Скворцова и сообщает место встречи. Узнав его, чуть не ругаюсь вслух от досады – всё-таки придётся принять «любезное» приглашение отца. Чтобы моё одинокое появление не выглядело на подобном мероприятии подозрительным, надо составить компанию родителю и его прелестной жене. Надеюсь, на этот раз обойдёмся без её инициативы.
Сообщив Лизе последнюю информацию, иду в душ, чтобы хоть как-то привести себя в более-менее приличный вид. Перед мероприятием предстоит ещё куча работы. Но прежде связываюсь с Васнецовой и уточняю местонахождения моего Лучика. Убеждаюсь, что та ещё не приехала, и одновременно испытываю облегчение и расстройство. Можно было бы взять её с собой. Глядишь, представил бы её своей избранницей, оповестив «важных шишек», что выгодная партия для их дочерей ускользнуло и надо искать новую. Такие наивные в своём желании породниться с двумя влиятельными людьми, будто я не знаю их планы.
К сожалению, время проходит быстро и наступает момент, когда надо ехать к родителю. Он настойчиво «просил» меня подъехать к ним домой, чтобы мы «дружной семьёй» поехали на торжество. Спектакль для репортёров. Меня жутко раздражает эта необходимость, но так даже лучше.
– Тимофей, какой ты красивый, – ахает Камилла, открыв мне дверь.
– Спасибо. Вы тоже прелестно выглядите.
Отвечая любезностью на любезность, я ничуть не врал. Женщина выглядит великолепно в лиловом платье в пол с чуть расходящейся юбкой. Хотя мама намного лучше неё. С отцом обмениваемся вместо приветствий хмурыми взглядами. Я удостаиваюсь очередной лекцией о своём необходимом поведении, отчего мигом вскипаю, но всё же продолжаю держать себя в руках. Сначала – дело, потом – семейные разборки.
Встречают нас пафосно – куча охраны, большая толпа, в основном состоящая из репортёров, ответственный за мероприятие. В зале, куда нас проводили, предварительно забрав верхнюю одежду, собралось столько лицемеров, что у меня непроизвольно кривится лицо, будто лимона объелся. К нам постоянно подходят разные люди поздороваться, делая вид, что рады видеть друг друга. Чаще подходят семьями и, пока общаются с моим отцом, постоянно кидают на меня заинтересованные взгляды с ноткой ожидания, будто я должен обратить внимание именно на их дочь. Я же осматриваю помещение, мастерски игнорируя все мини-представления и ужимки богатеев, и прикидываю в уме, когда и где лучше встретиться, чтобы не привлечь к себе лишнего внимания.
– Тимофей, познакомься, – вырывает меня из мыслей родитель, похлопав по плечу. Довольно ощутимо, но я никак не показываю этого. – Киров Валерий Харитонович, мой давний партнёр и хороший друг, и его дочь, Милена.
– Очень приятно, – кидаю вежливую фразу и скептически посматриваю на собравшихся рядом со мной.
– Вы пообщайтесь, пока не начался аукцион, – заявляет Александр Кутузов и, не давая мне возразить, утаскивает своих людей подальше от нас.
Рядом со мной остаётся миловидная блондинка на полголовы ниже меня. Она не выглядит огорчённой от действий родителей. Читаю в её глазах заинтересованность и понимаю, что вот она – подстава. Ведь чувствовал же, что отец не просто так соизволил мне позвонить и куда-то позвать.
– Шампанского? – предлагаю ей, надеясь сбежать под шумок поиска напитка.
Но не тут-то было. Милена соглашается, но не отпускает меня одного, идёт рядом и даже умудряется крепко ухватиться за мой локоть, будто мы – пара. С трудом удаётся отцепить её руки от себя так, чтобы не привлечь ненужного внимания и не оскорбить девушку, которая могла это самое ненужное внимание запросто привлечь, недовольная моими действиями. Быстро завожу нейтральный разговор, который она мигом подхватывает. Теперь я делаю вид, что внимательно слушаю, пока сам придумываю пути отступления.
А с отцом потом надо будет серьёзно поговорить. Поздновато он начал принимать участие в жизни единственного ребёнка. Может, им с Камиллой завести общего, чтобы было куда энергию спускать? А то лезут ко взрослому человеку и совесть не слушают, будто её и в помине нет.
– Извините, Милена, у меня дела, – говорю минут через тридцать, когда получаю определённый знак. Судя по недовольному виду, которое она пытается скрыть, я её перебил. – Рад был составить вам компанию. Спасибо вам за интересную беседу, – вижу по её взгляду такое, что быстро добавляю, постаравшись предотвратить катастрофу. – У меня есть любимая девушка, и у нас с ней скоро свадьба. Поэтому, пожалуйста, не стройте иллюзий на мой счёт.
– О, – пухлые губы приоткрываются. Надо отдать должное, девушка быстро справляется с собой и с лёгкой улыбкой отвечает. – Ничего страшного. Рада за вас и вашу… невесту.
Смотрю на неё с подозрением несколько секунд – что-то меня напрягает в ней. Но что – понять не могу. Киваю и, круто развернувшись, направляюсь к выходу из зала. Замечаю краем глаза движение к себе, но только ускоряюсь. Мне удаётся скрыться раньше, чем меня догонит отец. Вид у него рассерженный. Я даже догадываюсь почему – не оправдал его ожидания, не соблазнился красавицей-дочкой друга и бизнес-партнёра в одном лице. Последнее важнее первого. Таков уж мой родитель.
– Добрый вечер, – произношу, зайдя в кабинет и плотно закрыв за собой дверь.
– Я уж думал, вы не придёте, – сухо отвечают мне.
– Возникли непредвиденные обстоятельства, – коротко говорю, не желая оправдываться, и завожу разговор без лишних расшаркиваний.
Беседа выдаётся недолгой, но содержательной. Из неё выходит, что мне придётся покинуть страну на несколько дней, ведь Скворцов не может пока оставить за границей дела и прилететь. Что ж, это ожидаемо, хотя я всё же питал нелепые надежды, что не придётся этого делать.
Яна
«Не распаковывай вещи»
Сообщение такого содержания приходит мне, как только я переступаю порог квартиры, в которой царит тишина. Алёнка на работе и ещё не знает о моём приезде, хотя я говорила, что на днях приеду. Скоро как раз состоится встреча с двумя юристами. У меня имеются догадки по личности напарника Елизаветы Марковны. Большие такие.
Сверлю взглядом телефон, решая, как дальше поступить. Ответить, позвонить, проигнорировать? Вот что это значит? Почему нельзя по-нормальному всё рассказать, если тебе что-то надо от другого человека?
Ничего не предпринимаю в итоге – завариваю чай, набираю тарелку вкусняшек и иду в гостиную смотреть фильм, который мне давно посоветовала одна из клиенток. Вторую книгу я тоже прочитала. Она не произвела на меня такого впечатления, как предыдущая. Но хочу сказать, что история неплохая. Лёгкая незамысловатая. Такая, чтобы можно было отдохнуть от трудностей реального мира, погрузившись в книжный. Её оставила у бабули, а первую привезла с собой. Хотя не думаю, что в скором времени захочу её перечитать.
Алёна приходит вечером, уставшая, поэтому мы решаем немного развеяться и сходить в ресторан, который находится недалеко. Обе расслабляемся, не думая о свалившихся на нас заботах. Вот этого нам не хватало. Под конец вечера пишет Елизавета Марковна и сообщает об изменении в дате встречи. Она предлагает встретиться завтра, поскольку открылись новые обстоятельства, которые лучше решить раньше – так есть возможность разобраться с разводом намного быстрее, чем раньше. Не сомневаясь, соглашаемся.
Алёнка ворочается всю ночь, а я почти сразу проваливаюсь сон, краем сознания слыша за стенкой шорох и скрип кровати. Как следовало ожидать, утром подруга встаёт в разбитом состоянии, а я цвету и пахну.
– Красивая такая, аж противно, – сонно бурчит Алёнка, пока я готовлю для неё чашку кофе, чтобы она хоть немного взбодрилась перед встречей.
– Нечего было шарахаться полночи, – невозмутимо отвечаю и ставлю перед ней дымящуюся кружку. Кофейный аромат разносится по всей квартире.
К ресторану подходит за пять минут до назначенной времени. Администратор провожает нас до того же самого столика, что и в первый раз, где нас уже ожидает Елизавета Марковна и её напарник. Подруга удивлённо на него таращится, пока я спокойно усаживаюсь напротив него, ничуть не выражая растерянность от его вида. Я ведь догадывалась, что Тимофей не просто так в магазине тогда представился Алёниным адвокатом.
– Алёна Дмитриевна, у вашего мужа имеются активы в разных странах на довольно внушительную сумму, – неожиданно заявляет женщина после основного рассказа. – Вы что-нибудь знаете о них? – и впивается в Алёнино лица взглядом, словно не желает пропустить ни одну эмоцию, которая подскажет ей правду.
Подруга выглядит растерянной и несколько секунд молчит, переваривая новость.
– Нет, – наконец открывает она рот. – Первый раз об этом слышу. Макс говорил, что у него сейчас проблемы в компании, что он потерял кучу денег.
– Так я и думала, – адвокат удовлетворённо кивает.
– Помимо этого, – вновь вступает в разговор Тимофей, собранный, будто готовится с кем-то воевать. Не исключено, что я недалека от истины. – На него зарегистрирован особняки на Мальдивах, Кипре и Сочи, квартиры в разных городах не только России, но и Европы… – перечисляет ещё несколько пунктов.
С каждым его словом у нас с Алёнкой глаза становятся всё больше и больше, всё круглее и круглее. Вот это размах. И как только этот Максим умудрился скрыть все свои покупки? И ведь всё это куплено в браке, а значит может быть поделено между супругами.
– Мне ничего из этого не надо, – решительно отказывается Алёнка. – Кроме квартиры, в которой мы жили. Она куплена в большинстве своём на мои деньги, только ремонт сделан за счёт Макса. И машина нужна. Больше ничего не хочу от него.
– Алёна, ты уверена? – уточняет Тим и, получив от девушки утвердительный кивок, продолжает. – Мы посмотрим, что можно сделать.
Встреча продолжается ещё немного. Мы обедаем вместе, но не произносим лишний раз ни слова. Ловлю на себе непонятные взгляды парня, который не смущается смотреть на меня в упор, будто бы чего-то ожидая. Может, хочет получить ответ на своё странное сообщение? Ведь вчера я так никак и не отреагировала на него – просто-напросто забыла.
Прощаемся перед выходом с Елизаветой Марковной. Жду, что за ней последует и Тимофей, но он остаётся с нами, заявив, что довезёт нас до дома.
– Мне на работу надо, – сообщает подруга, которая воспользовалась обеденным перерывом для встречи с адвокатом.
– Мы довезём.
– Тут недалеко.
– Отлично.
И эти двое обмениваются многозначительными взглядами, что мне не нравится. Как-то слишком быстро они «скорефанились». Действуют сообща против меня. Это настораживает. Они явно что-то задумывают, но меня никто не ставит в известность их планов.
Довольно быстро остаёмся с Тимофеем наедине. Меня вдруг пробирает нервозность – не знаю, что делать и как завести разговор. Вся моя решимость испаряется, стоит мне посмотреть в серые глаза, поэтому молчу, глядя прямо перед собой. А Тим словно ничего не замечает, включает музыку и продолжает вести машину, ловко обходя пробки.
– Ты куда это собрался? – смеряю его взглядом, наполненным подозрением.
– Тебе помочь.
– С чем?
– Со сборами, – заглушает машину и, обойдя её, открывает мне дверь, помогает выйти на улицу, предложив руку. – Ты же мне ничего не ответила, вот я и подумал, что надо тебе помочь.
– Зачем мне вещи не разбирать? – прищуриваюсь, до сих пор не понимая, чего ему надо от меня.
– Узнаешь, – загадочно улыбается Тимофей и, подхватив меня под руку, уводит к лифту.
