Варвара Вьен
Любовь возврату и обмену не подлежит
Глава 13
С большим трудом мне удаётся вытолкнуть наглеца, при этом не показать своё смущение и досаду, что так получилось. Его смех до сих пор стоит в ушах. Ещё и Ленка со своим Арсом подливает масло в огонь. Нет, оба ничего не говорят, но кидают на нас такие взгляды, что хочется провалиться сквозь землю. Хотя ничего ведь страшного и не произошло. Подумаешь проспали всю ночь в одной постели. Мы же взрослые люди, да и не в первые нам с ним. Что тут такого? Но всё же неловко. Очень.
А уж когда Арсений начинает жаловаться, что его бедного потеснили. Ленка, как увидела наши «сладкие объятия», так и прискакала к парню. Сначала возбуждённым шёпотом рассказывала об уведенном, а потом заявила, что не собирается портить «нашу идиллию», поэтому будет спать с Арсом в комнате. Хотя она вполне могла заночевать и в комнате девочек – их всё равно не было. Но не сказать, что Загорский был недоволен новым соседом. Вон как по-дурацки лыбится, когда смотрит на Ленку.
Спустившиеся Оля и Серёжа зовут нас всех на лыжах кататься, будто ничего не знают. Может так оно и есть? Какое им дело до других, когда у них свадьба через полгода. Я с радостью принимаю приглашение, скрываюсь в спальне, в один миг переодеваюсь в тёплую одежду и первой оказываюсь на улице. Пока остальные собираются, прогуливаюсь по небольшой территории дома, любуясь зимним пейзажем.
– А Коля где? – спрашиваю Арсения, когда почти все в сборе.
– В комнате, – пожимает тот плечами. – Кажется, заболел.
– Заболел?
Возвращаюсь в дом, не обращая внимание на недовольное бурчание Тимофея. После стука вхожу в комнату парней. Она больше нашей, но с двумя кроватями по обе стороны от окна, наполовину зашторенного. Коля, кажется, спит, укрывшись одеялом с головой. Аккуратно подхожу ближе и чуть отгибаю его, чтобы друг не задохнулся случайно. Рассматриваю расслабленное лицо, волей-неволей сравниваю его с Тимом, когда тот также мирно спал совсем недавно. К сожалению, спящий Коля не вызывает во мне тех эмоций и чувств, что один наглец.
– Яна? – сонно спрашивает парень, чуть приоткрыв глаза.
– Как ты? – немного обеспокоенно спрашиваю у него и прикладываю ладонь ко лбу, а затем и губы, которые более чувствительны. – Вроде температуры нет. Арс сказал, что ты заболел.
– Немного если, – слабо улыбается Коля, не комментируя моё действие. – Вчера видимо перекатался на холоде, сегодня слабость, спать тянет постоянно, но ничего не болит.
– Мы собрались кататься, – жую губу. – Может с тобой остаться?
– Не стоит, Яна, – кладёт широкую ладонь мне на щёку и чуть поглаживает её большим пальцем. – Я в порядке. Посплю, и вообще всё станет замечательно. Иди отдыхай и не переживай за меня. Тем более у тебя там поклонник места себе сейчас по-любому не находит. Сейчас изведётся весь от ревности, – говорит это с самым серьёзным видом, а в глазах смешинки.
– Ну тебя, – встаю с корточек. – Точно надо поспать, а то шуточки совсем несмешные у тебя. Смотри у меня тут, – показываю кулак и ухожу.
В этот раз приходится отстоять небольшую очередь, чтобы получить инвентарь. Народу полно. Да и понятно почему – выходной день же, и все, кто работает даже в новогодние выходные, только сейчас смогли приехать. Быстро занимаю освободившее место на скамейке и с пыхтением надеваю эти адовы ботинки. С одним справляюсь относительно быстро, а с другим приходится попотеть. Притом попотеть в прямом смысле – я всё вспрела. Надеть-то надеваю, а вот застёгиваться нормально ни тот, ни другой не желает. Сил не хватает.
– Серёжа, – зову друга, который как раз рядом и как раз свободен. – Помоги, а?
– Что, силёнок не хватает? – по-доброму усмехается он и, подойдя, садится на корточки.
– Вот если ты сейчас скажешь, что я каши мало ем, – с улыбкой говорю я, наблюдая, как ловко Серёжа справляется с застёжками. – То я назову тебя старым.
– Ладно, не буду, – тут же отзывается с таким видом, что становится понятно, что именно это он и хотел сказать. – Готово! Принимай работу, молодуха.
– Спасибо, – в благодарность чмокаю друга в щёку без задней мысли.
– Ох, не делала бы ты этого, подруга, – говорит подошедшая к нам Оля, держащая свою пару лыж. – На глазах у Тима. Мне жених живой нужен и желательно здоровый.
– Да он вроде жив, – улыбаюсь и нахожу взглядом недовольного Тимофея, подмигиваю ему, не сдержавшись, и смотрю на друзей. – Или ты притворяешься, а сам давно покойничек? – в притворном ужасе округляю глаза, и мы втроём взрываемся смехом, привлекая к себе внимание.
Выйдя на улицу, снова отрываюсь от друзей и иду к учебке, с которой сроднилась. Пока медленно ползу вверх, разглядываю людей. Такие разные, но увлечены одним делом. Улыбаются, получая удовольствие от своего занятия. Глядя на них, тоже хочется расплыться в счастливой улыбке.
– Эй! Куда?! – возмущаюсь, когда меня вдруг бесцеремонно утаскивают к следующему подъёмнику, ведущему ещё выше. – Тимофей, что за дела? Я же боюсь.
– Тебе нечего бояться, я буду рядом, – задорно произносит и продолжает утягивать меня вперёд.
– Я на такое не подписывалась.
– Хорошо, – вдруг останавливается он и поворачивается ко мне лицом. – Поцелуешь меня, и тогда можешь весь день ползать по этой трассе, – кивает мне за спину и многозначительно добавляет. – Сама поцелуешь.
Хмурюсь, глядя в его смеющиеся глаза. Ведь издевается гад такой, точно издевается.
– Ладно, чёрт с тобой, – решаю я и уже сама двигаюсь к несчастному подъёмнику. Скачусь один раз, лишь бы этот, который шантажист наглющий, от меня отстал, хотя в это не очень-то и верится.
– Трусиха, – слышится насмешливое.
– Я, между прочим, сама на гору забираюсь, чтобы скатиться по ней, уничтожив все нервы, – возмущённо говорю, повернув голову, чтобы увидеть парня. – И всё по твоей вине.
– Я предлагал тебе другой вариант, – тянет он и с лёгкостью обгоняет меня.
Не отвечаю, закатив глаза.
У меня ноги устают, пока нас поднимают на крутую гору, ещё близкое соседство с Тимом нервирует. Точнее его не умолкающий ни на секунду рот, из которого вылетают различные шутки, порядком поднадоев мне. Хотя некоторые из них, надо отдать должное, вполне себе смешные. Слезаю с подъёмника и чуть не качусь обратно по той же дороге, упав, но Тимофей, к счастью, успевает меня поймать и оттащить в сторону. Бессовестно при этом ржёт. Ну да ладно, прощаю – всё-таки спас меня как-никак. Благородно пропускаю его новую порцию шуток и оглядываюсь, примеряясь, куда безопаснее и не так страшно двинуться.
– Давай туда, – указывает на небольшую дорожку между деревьями парень, успокоившись и взяв себя в руки.
Скептически смотрю в том направлении, но всё же следую за своим мужчиной, положившись на него. Немного набираю на ней скорость. Пока ничего страшного не происходит. Тимофей впереди – показывает дорогу, то и дело оглядываясь и проверяя меня. Вскоре деревья расступаются, мы попадаем на широкую трассу. Слева от нас скатываются лыжники и сноубордисты – видимо, к одной трассе ведут две дороги, и мы едем по менее популярной и более спокойной, поскольку вторая выше и имеет снежные трамплины.
Успокаиваюсь, и как оказывается, рано. Мы подъезжаем к небольшому повороту, после которого следует резкий спуск.
– Кутузов, я тебя убью, – не сдержавшись, говорю я и внутренне сжимаюсь, представляя, что меня ждёт дальше.
– Да ладно тебе, – отмахивается Тимофей. – Я же рядом, – в который раз напоминает и первым срывается вниз.
– Это так ты рядом? – нервно хмыкаю я, обращаясь к его спине, видимо.
Отъезжаю в сторону, чтобы никому не мешать, пока набираюсь духу. Закрыв глаза, считаю до десяти и взвизгиваю от испуга, когда слышу рядом с собой незнакомый голос, принадлежащий мужчине. Очень симпатичному мужчине. Невысокий, кажется, с меня ростом, в ярко-оранжевом костюме, который, уверена, выделяется даже ночью. Аккуратная борода придаёт ему статуса и важности, серьёзности что ли.
– Проблемы? – а какая улыбка. Точно стоматологам кучу денег отдал.
– Ну, – мнусь я. – Немного. Меня затащили наверх, а я, стыдно признаться, боюсь.
– Тогда я просто обязан помочь, – протягивает руку. – Будем знакомы, я – Марк. Давай сразу перейдём на «ты»?
– Давай, – пожимаю его ладонь. – Яна.
– Приятно познакомиться, – говорит Марк. – Ну что, Яна, погнали? Не бойся, я поеду за тобой.
– Эм, ладно.
Не сказать, что он вызывает у меня доверие, но зато будет кому в скорую звонить, если я грохнусь неудачно. Спуск не отражается в мозгу – так адреналин зашкаливает. Я только и делаю, что резко меняю направление движения. Облегчённо выдыхаю, когда совсем близко оказываюсь от моей любимой учебки. Еду по ней и расслабляюсь только сейчас, напрочь позабыв о новом знакомом, а он обо мне нет. К сожалению.
– А ты неплохо смотрелась, – говорит Марк, остановившись рядом.
– Спасибо, – не знаю, что ещё ответить. Все мои силы ушли на этот спуск, поэтому сейчас не хочется ни с кем общаться, тем более со всякими незнакомцами. Но я не знаю, как ему об этом мягко намекнуть, чтобы ненароком не обидеть. Хотя какая разница, что он почувствует? Не близкий же мне человек.
Меня спасает какая-то девушка в клетчатом болоневом костюме. Она, проезжая мимо, вдруг останавливается, внимательно рассматривает мужчину и подъезжает к нам. Может знакомого увидела? Сейчас они сцепятся языками, а я под шумок уеду. Девушка убирает очки на шлем, ехидно щурится. После её действия из-под шлема появляется рыжая прядка волос.
– Какая встреча, – тянет она, а потом обращается ко мне. – Не советую с ним общаться. У него слишком древнее представление об отношении к женщинам. Получит от вас, что хочет, а потом начнёт оскорблять. Хотя меня начал, когда не добился, чего хотел, – делает задумчивый вид.
Перевожу взгляд на нового знакомого и вижу, как он злится, хоть и пытается не показать вида. Значит, рыжеволосая правду говорит. Стал бы он так реагировать в ином случае?
Только Марк открывает рот, как рядом тормозит мужчина, стягивает очки и, приобняв девушку собственническим жестом, окидывает моего неожиданного спутника презрительным взглядом.
– Опять ты, – говорит он с омерзением, будто слизняка видит перед собой. – Рыжуля, как ты его притягиваешь к себе постоянно?
– Я всего лишь девушку решила оградить от ненужного знакомства, – закатывает та глаза, прильнув к нему.
– Шли бы вы, – Марк из последних сил сдерживается, что видно невооружённым взглядом. – Отсюда и не мешали бы нормальным людям общаться.
– Так мы и не мешаем, – вскидывает бровь рыжуля. – Сейчас спасём нормального, – делает акцент на этом слове. – Человека от тебя и поедем дальше наслаждаться жизнью, которая у нас в отличии от некоторых наполнена мирской радостью, не связанной с толщиной кошелька.
– Слышь ты, курица, – опа, у него всё-таки сдают нервы. Нет, такой персонаж мне определенно не нужен, даже на расстоянии километра.
Тут второй мужчина хватает Марка за грудки и угрожающе заносит кулак.
– Следи за языком, – зло цедит он.
– Андрей, отпусти его, – рыжеволосая хватается за локоть своего парня и пытается оттащить его. – Он один раз уже получил, не стоит больше об него руки пачкать. Ну, Андрей. А если Лёша увидит?
Упоминание неведомого Лёши приводит Андрея в себя. Он разжимает руки и позволяет девушке, имя которой мне до сих пор неизвестно, увести себя подальше. Хочу последовать за ними, как меня окропляет снегом от резкого торможения.
– Да прекратишь ты уже так делать или нет? – ворчу, инстинктивно зажмурившись.
Глава 14
Но Тимофей мне не отвечает, сверлит Марка недобрым взглядом. А тот, в свою очередь, не может промолчать – видимо напрочь отсутствует инстинкт самосохранения. По-другому не объяснить, почему он всё-ещё тут и пытается качать права. Если бы на меня смотрели свирепым взглядом два мужика, не обделённых силой, то я бы уже давно смотала удочки куда подальше.
– Яна, так это и есть тот идиот, который бросил тебя наверху? – обращается ко мне и тянет руки в мою сторону. Недоумённо смотрю на них, потом на их обладателя, а следом перевожу растерянный взгляд на Тима, звереющего прямо-таки на глазах.
– Руки убрал, – тихим голосом, сквозящим угрозой на несколько километров вокруг нас, говорит Кутузов.
– С чего это? – тут же вскидывается Марк и сам выкапывает себе могилу. – Мы с Яночкой планировали уединиться. Так что, парень, можешь быть свободным.
– Яна, это кто? – спрашивает Тимофей, не сводя с мужчины взгляд.
– Марк, – мямлю я, не знаю, как выбраться из этой ситуации с минимальными потерями. – Он помог мне спуститься вниз. Ты же уехал.
– Да, – важно выпячивает грудь новый знакомый и с таким самодовольством глядит на моего мужчину, что руки чешутся врезать по его холёной физиономии. – Хорошо, что на свете столько идиотов. На их фоне я выгляжу героем и могу спокойно любую са… девушку завоевать, – сбоку слышится смешок, издевательский такой. – Почти всех, – уточняет, кинув недовольный взгляд в ту сторону.
– Яна, не слушайте его, – выступает девушка. – Он сейчас соловьём поёт, а потом из него такая грязь полезет. Даже мне дурно стало, когда такое со мной приключилось, а я, скажу вам, довольно крепкая девушка. Да, Андрей? – и легонько бьёт своего спутника под рёбра.
– Да, Ника, – чуть морщится он, видимо толстый слой одежды не сильно спас его. – Я не советую иметь с этим, – пренебрежительно кивает в сторону Марка, показательно не глядя на него. – Никаких дел. Особенно рабочих. Слишком уж он ненадёжный партнёр, – деланно грустно вздыхает и даже головой качает в знак расстройства, вызывая у меня и Ники улыбку.
В это время ко мне подъезжает Тимофей и требовательно тянет в сторону, подальше от Марка, который с каждым словом всё больше зеленеет от злости.
– Куда?! – орёт он и хватает меня за другую руку. – Она моя. Попользуюсь ей, а потом можешь забирать.
– О! Вот об этом я и говорила, – хмыкает Ника и язвит. – Годы идут, а малыш Маркуша так и не взрослеет.
– Слышь, кури… – начинает мужчина, потерявший всё своё обаяние, но натыкается на потемневший взгляд её спутника и благоразумно замолкает, зато перемещает своё внимание на нас с Тимом. – Яночка, – фальшиво улыбается мне. – Зачем тебе этот го… придурок, который тебя явно не ценит. Давай лучше ко мне. Я тебя подарками задарю. Чего не сможет сделать твой задохлик, у него же ни ума, ни…
Что там дальше за «ни», мы не узнаём. Тимофей дёргается с понятным желанием, но я опережаю его. Мой кулак встречается с носом Марка, из которого тут же хлынет кровь. Взвыв от боли, мужчина ругается на всю округу, знатно так всех поливая отборным матом, от которого уши в трубочку сворачиваются. Скулящему вою вторит громкий задорный хохот рыжеволосой. Андрей широко улыбается, обнимая её и прижимая к себе, чтобы та не упала от смеха.
– Второй раз по носу, – между приступами говорит Ника. – Да ещё и от девушки, – снова хохочет. – Ты невероятен, Марк. Так подставиться во второй раз. Или это не второй? Неужели, – распахивает в притворном ужасе глаза. – Ты этим промышляешь на постоянной основе? Это такой фетиш у тебя? Ты не переживай, Маркуша, может найдётся та, что оценит твоё… м-м-м, увлечение.
Тут уже и я не сдерживаю смеха, хотя до этого неплохо держалась, поджав губы.
– Что у вас тут происходит? – неожиданно рядом материализуется Ангелина. – О! – удивлённо разглядывает пострадавшего.
– Дура! – орёт Марк, держась за нос и недобро смотря на меня. – Ты мне нос сломала. А у меня завтра важные переговоры.
– Если бы хотела, то сломала бы, – пожимаю я плечами, ничуть не проникнувшись его проблемой. Сам виноват.
– Да ты хоть знаешь кто я такой?! Да я тебя засужу!
– Началось, – хором говорят Геля и Ника, даже глаза одновременно закатывают.
– Как в прошлый раз прошла проверка? – медовым голосом спрашивает Андрей. И звучит он так приторно-сладко, что становится плохо. Вон как краснеет мой новой знакомый. – Надеюсь, удачно? Могу ещё раз организовать. Мне не сложно, а для тебя полезно.
В ответ ему новый поток нецензурщины, от которой я, Ангелина и Ника морщимся, с неодобрением глядя на мужчину. Хотя сложно его таковым назвать – обиженный маленький малыш какой-то, а не представить сильного пола.
– Ну-ну, дорогой, – ласково произносит подруга, наконец сняв очки.
– Ты? – поражённо выдыхает тот, уставившись на неё во все глаза.
– Я, – подтверждает она и треплет его по щеке, повергая всех нас в шок.
– Вы знакомы? – спрашиваю у неё.
– Конечно, – фыркает Геля. – Это Марк Воронин, гендиректор транспортной компании, у которого не так давно я брала интервью.
– А, это тот олух, про которого ты рассказывала? – припоминаю я историю, произошедшую с подругой, когда её отправили от издательства, потому что больше никто не хотел связываться с Ворониным. А раз Астахова стажёр, то её и отправили, пригрозив, что, если не справится, её ждёт увольнение. Это они просто не знали Ангелину, которая любого могла достать, похлеще даже Ленки, если ей что-то надо.
– Именно, – довольно щурится, щёлкнув пальцами.
– Это я олух? – ярится Марк.
– Не я же, – Геля невозмутимо пожимает плечами. – Предлагаю перекусить. Вы с нами? – обращается к Нике и Андрею.
– Почему бы и нет, – соглашается рыжеволосая, переглянувшись со своим спутником.
– Эй, ты чего? – дёргаю Тимофея за рукав, пока мы, оставив позади истекающего кровью мужчину, движемся в сторону кафе.
– Не ожидал от тебя такого, – наконец говорит он, глядя на меня по-новому. – Больше так не делай.
– Почему?
– У тебя есть я для такого, – удивляет меня. – Не стоит вредить своим нежным ручкам, – и берёт мою ладонь в свою. Рассматривает покрасневшую кожу на костяшках. – Надо обработать.
– Да всё нормально, – отмахиваюсь я, сгорая от необъяснимого смущения, и пытаюсь вытянуть руку из цепкого захвата.
Занимаем большой стол в углу, делаем заказ. Теперь мы можем разглядеть друг друга получше. После снятия шлема, плечи Ники укрываются богатой копной рыжих волос. Когда же Андрей избавляется от своего, на него тут же начинает таращиться Тимофей. Мне даже приходится ткнуть его в бок, чтобы пришёл в себя и вспомнил правила приличия.
– Ты же Андрей Зверев? – спрашивает он с видом восторженного мальчишки. Зато теперь понятно его поведение. Тим любит хоккей чуть ли не с пелёнок, а сейчас видимо узнал хоккеиста.
– Он самый, – отвечает за него Ника, но потом наши парни заводят разговор, в которой мы, девушки, не вмешиваемся – сами болтаем на другие темы.
Оказывается, Вероника и Андрей женаты, приехали сюда с друзьями на два дня отдохнуть, пока в расписании матчей пауза. Ника подробнее рассказала о знакомстве Марка, потом Геля поведала её историю с ним. Мы неплохо так общаемся, даже о времени забываем. Расходимся только когда у девушки звонит телефон.
– Вася звонила, – прерывает она своего мужа. – Сказала, что Лёша раскапризничался и не успокаивается.
– Мы тогда пойдём, – встаёт Андрей, отвечает Тимофею на рукопожатие и прощается с нами, уводя жену за руку на выход.
Мы ещё немного сидим в тепле, ждём, когда Тим придёт в себя после встречи с известным хоккеистом. После такой встряски мне не хочется сегодня кататься, поэтому я сдаю инвентарь и возвращаюсь в дом, где стоит блаженная тишина. Первым делом захожу к Коле, проверяю его температуру, пока он спит. Завариваю лекарство и заставляю его выпить, пользуюсь сонным состоянием парня, который не любит употреблять медикаменты.
Пока никого нет, решаю принять ванну. Горячая вода распаривает кожу и выгоняет из меня всё скопившееся напряжение, расслабляет. Вяло вытираюсь полотенцем, разглядывая запотевшее зеркало. Надеваю домашнее платье и выхожу в коридор, где сталкиваюсь с Тимофеем. Ни слова не говоря, он хватает меня за руку и утаскивает в свою спальню, которую делит с Арсением. А мне настолько лень, что я послушно следую за ним, не возражая. Тим усаживает меня на кровать и ненадолго выходит из комнаты. Возвращается уже с небольшой коробкой, в которой находится всё необходимое для обработки ран.
Тимофей садится у моих ног на колени, берёт мою пострадавшую руку и бережно её обрабатывает. Такой заботливый. Пока не видит, я улыбаюсь, предаваясь тёплым воспоминаниям, связанными с нами прошлыми.
Глава 15
– Представляете! – залетает в гостиную взбудораженная Ленка после громкого хлопка входной двери. – Там посередине трассы стоял какой-то ненормальный с окровавленным носом! Явно неадекватный какой-то. Как его только в психушку не увезли? Стоял проклинал всех женщин и матерился, пока охрана его под рученьки не увела. А вы чего ржёте? – наконец замечает наши сдавленные смешки и прищуривается. – Ну-ка колитесь.
– Это наша Яна учудила, – говорит, давясь смехом, Геля.
– Что учудила? – в проёме показывается тёмная голова, принадлежащая Олегу.
Ангелина дожидается, когда все соберутся в гостиной, чтобы не повторять по нескольку раз, и, выдержав театральную паузу, рассказывает произошедшее в красках. После того, как подруга замолкает, все взгляды обращаются ко мне. Подавляющее большинство из них ошарашенные. Я же их игнорирую, помешивая ложкой чай, в котором давным-давно растворился сахар.
– Ну ты, Яна, даёшь, – первым отмирает Виталя и как-то чересчур восторженно на меня смотрит. По правде говоря, не он один.
Смущённая сбегаю под предлогом звонка. Бабуля отвечает почти сразу, и я тут же вываливаю ей события прошедшего дня. Она охает и ахает, где нужно, а потом хвалит меня. Как бы невзначай спрашивает о Тимофее, чем вводит меня в лёгкий ступор. До этого момента мы обходили в разговорах любое упоминание о нём.
– Да нормально, ба, – прочистив горло, говорю. – Такой же самоуверенный засранец. Ничего не изменилось.
– Так уж и ничего? – хитро уточняет она, читая меня, как открытую книгу. – А ты сама как? Только не вздумай увиливать! Ты меня прекрасно поняла, – тут же пресекает на корню все попытки съехать с неудобной темы.
– Ну-у-у.
– Ну.
– Ладно, – сдаюсь я. Прежде чем ответить, поднявшись с кровати, проверяю нет-ли лишних любопытных ушей, которые не должны услышать то, что для них не предназначено, и на всякий случай закрываю замок, отхожу к полюбившемуся креслу, понижаю голос. – Я его до сих пор люблю, – выкладываю всё как на духу, о всех своих чувствах и эмоциях, что я ощутила за последнюю неделю рядом с ним.
– И что собираешься делать? – серьёзным тоном спрашивает бабуля, внимательно выслушав меня.
– Как закончатся выходные здесь, поеду к тебе, а потом обратно в Питер, – пожимаю плечами, невидящим взглядом смотря в тёмное окно. – Постараюсь больше с ним не пересекаться.
– Уверена?
– Не очень, – честно отвечаю. – Но я боюсь ещё раз ему довериться, хоть он и ведёт себя сейчас ко мне по-другому. Несмотря на детские поступки будто повзрослел, так и хочется поддаться ему. Но я не могу ещё раз открыть для него сердце.
Воцаряется молчание. Каждая из нас задумывается, уходит в себя.
– Давай так, – мягко произносит бабуля. – Ты не предпринимай ничего серьёзного. Приедешь ко мне, спокойно всё обсудим. Вдвоём же легче будет. А сейчас просто наслаждайся всем, даже вниманием Тимофея, но не позволяй ничего из того, за что ты будешь себя корить. Хорошо?
– Хорошо, – с души словно камень упал.
Мы болтаем до прихода Ленки, после чего прощаемся и ложимся спать.
Встаю снова рано, с хорошим настроением. Тихонько напеваю, пока умываюсь, а потом спускаюсь на кухню, где застаю взъерошенного Тимофея у плиты. Заслышав мои шаги, он оборачивается с радостной улыбкой, и я прыскаю со смеху.
– Ты где это взял? – тыкаю на его фартук, исписанный в улыбающиеся цветы.
– Нравится? – лукаво щурится довольный, как объевшийся сметаны кот.
– Не то слово, – кое-как успокаиваюсь и, подойдя к нему почти вплотную, заглядываю через плечо на плиту. – Что готовишь? Ты вообще готовить умеешь? – скептически разглядываю куски хлеба на сковородке.
– Обижаешь.
– Ничуть, – парирую я. – Раньше ты не мог похвастаться этим навыком.
– Так то раньше было, теперь я другой, – в его словах явственно слышится подтекст.
– Вот и проверим, – отстраняюсь, заметив, что почти прижимаюсь к Тиму.
Пока он кашеварит, я завариваю нам чай, на всякий случай нарезаю колбасу, сыр, помидоры и огурцы. Когда всё готово, садимся за стол. Тимофей ставит передо мной тарелку с яичницей, в которую добавлен жаренный хлеб и зелень. Принюхиваюсь, подцепив кусочек вилкой. На вид и запах ничего так – аппетитненько.
– Вкусно, – прожевав, удивлённо говорю, и только после этого парень облегчённо выдыхает и сам принимается за еду.
Я знаю человека, который способен даже пельмени испортить, так что ничего предосудительного нет в моём недоверии к простой яичнице.
Как только мы заканчиваем с трапезой, на кухне появляется будущая чета Дубовых. При виде спокойных нас Оля и Серёжа переглядываются друг с другом и, как по команде, растягивают губы в хитрых улыбках. Сбегаю, оставляя Тимофея разбираться и с грязной посудой, и с этими двумя. В дверях своей спальни застаю мило воркующих Лену и Арса, которые при моём появлении быстро сворачивают разговор и делают вид, что случайно встретились. Я награждаю их снисходительным взглядом и оставляю в коридоре наедине, закрыв за собой дверь.
Сегодня я намерена весь день посвятить изучению всех тонкостей открытия продажи иллюстраций на заказ, а также создать портфолио и несколько заготовок на первые товары. После праздников хочу встретиться с Арсом и посоветоваться по договорам. Всё же полезно иметь в друзьях юриста. Арсений работает в какой-то корпорации заместителем начальника отдела, вроде бы. Правда, я не знаю какой у него профиль, на чём он специализируется, но, думаю, он мне в любом случае поможет – сам проконсультирует или отправить к толковому специалисту, которому доверяет.
Неплохо будет ещё договориться либо с Олегом, либо с Виталей о тренировках, а то, чувствую, цифры на весах после поездки к бабуле увеличатся, как и объёмы. К тому же, спорт улучшает работу мозга, да и здоровье в целом.
Включаю планшет и падаю на кровать. Лежу на животе, болтая ногами в воздухе, подпеваю певице и вырисовываю драконью морду. Даже бровью не веду, когда матрас рядом продавливается от наглого вторжения. Краем глаза замечаю, что Тимофей играет в игру на телефоне, какие-то стрелялки, и хмыкаю про себя. Мальчишка – в любом возрасте мальчишка. Внезапно из уха пропадает наушник, кидаю на счастливого парня недовольный взгляд, но позволяю слушать музыку вместе со мной.
Чем бы дитя не тешилось, лишь бы не мешало.
Через пару часов Тимофей уходит, ничего не сказав, но минут через пятнадцать возвращается с подносом, полным еды.
– Тебе надо поесть, – строго говорит мне. – Здоровье нужно беречь.
– Хорошо, папочка, – покорно беру вилку в руку и тушуюсь из-за потемневшего взгляда серых глаз. Быстро запихиваю еду в рот, смотря в противоположную сторону, чтобы не видеть парня.
Съев всё до последней ложки, возвращаюсь к рисованию, пока Тим всё уносит на кухню.
Тимофей
– Дело сдвинулось с мёртвой точки? – останавливает меня хриплый голос, когда выхожу из кухни в гостиную.
Поворачиваюсь к парню с белёсым шрамом на щеке. Коля сидит у камина в кресле и читает какую-то книгу. Не знаю почему, но я не чувствую от него агрессии, хоть определённо вижу, что ему моя Яна небезразлична. Нет между нами духа соперничества, хотя по идее должен быть. Я не понимаю, что ждать от этого парня, а потому напрягаюсь.
Мы меряемся с Колей взглядами. Он больше ничего не говорит, я тоже молчу. Парень склоняет голову, кивает своим мыслям, будто увидел ровно то, что хотел, и вновь утыкается в книгу, потеряв ко мне интерес. Растерянный ещё немного стою, смотрю на него, а потом разворачиваюсь и возвращаюсь к Яне, которая, кажется, не против моего присутствия.
Ложусь рядом на спину и разглядываю её сосредоточенное выражение лица, пока она выводит что-то стилусом на планшете. Хмурится, когда не получается задуманное, и принимается исправлять неудачу. Такая красивая, невероятная. Как я мог её упустить тогда? Почему был таким дураком, эгоистом? Верно, Яна сказала, что я эгоист. Только теперь осознаю это и признаю, как бы сложно не было признаться самому себе. Может я не заслуживаю такой девушки, но не могу её теперь отпустить, когда вижу, что ничего между нами ещё не закончилось, что есть ещё шанс. Пусть малюсенький, но он есть, а это значит, что я должен сделать всё возможное и невозможное, чтобы стать достойным для Яны Милославской, чтобы она больше не сомневалась во мне, чтобы чувствовала себя со мной в безопасности и спокойствии. Мысль внезапно врывается в голову и кажется такой правильной и своевременной. Может быть, нужно было для нас это расставание? В первую очередь для меня, ведь, заполучив однажды чудесную девушку, я быстро перестал стараться для неё. А теперь, пройдя весь тот ужас, что был в моей жизни после расставания с ней, я действительно буду ценить её. Да и Яне наше расставание пошло на пользу несмотря на пережитую ею болью. Вряд ли она смогла бы заняться творчеством, если бы осталась со мной, ведь мы планировали совсем другую жизнь.
Может нам надо было пережить всё это, чтобы, обретя друг друга вновь, найти себя и осознать важность нашего единого существования?
С этими мыслями я засыпаю. Ничего не могу поделать, рядом с такой домашней Яной меня тянет если не в сон, то просто в бесцельное лежание в кровати. С ней так спокойно, уютно и кажется, что нет ничего такого, что я не смог бы сделать. Странное чувство, но правильное.
Просыпаюсь от лёгкого тычка в бок. Открываю глаза и первым делом вижу лицо любимой девушки.
– Тим, вставай, – она впервые обращается ко мне по имени с нашей встречи. – Ребята захотели устроить шашлык на улице. Они уже всё приготовили. Ждём только тебя. Даже Коля вышел, хотя я против этого, – вздыхает. – Ты пойдёшь или нет?
– За тобой – хоть на край света, – отвечаю и тянусь к ней за поцелуем, только Яна отстраняется, нахмурившись.
Через несколько минут выхожу на улицу следом за девушкой, которая похожа на капусту – так много одежды надела, да только не стала менее привлекательной от этого, даже наоборот. Ребята сидят вокруг высокого костра, который не только даёт тепло, но и свет. К сожалению, отсюда не очень хорошо видно звёзды из-за близкого расположения к горнолыжной базе, ярко освещённой. Олег и Коля как раз приносят дымящееся мясо, которое у них забирает Оля и раскладывает по тарелкам, а самую большую ставит на переносной стол, чтобы желающие добавки сами взяли сколько захотят.
– Вы готовы? – звонко спрашивает Геля, появляясь за спиной Олега с гитарой в руках.
– О, ты её всё-таки взяла, – оживляется Яна.
– Конечно. Как я могла её не взять? Что первым?
Тут наперебой идут предложения. Начинается даже спор, который быстро прерывает Серёжа, взяв на себя обязанности составления списка пожеланий. Я удивлённо наблюдаю, как Ангелина садится между Колей и Ленкой, перебирает струны, довольно улыбается и принимается извлекать из музыкального инструмента звуки. Потихоньку ей начинают подпевать остальные.
