Ваня Милославский
Код Ктулху
Новелла третья: Слёзы Орфея
Вот и всё, приехали. Сквозь метель виднелся силуэт разбитого внедорожника. Николай пригляделся и окончательно скис. Он влетел в огромный мерседес представительского класса, последнюю модель. В паутине трещин на лобовом стекле старенькой десятки этот монстр выглядел механическим пауком, поджидающим свою жертву. Теперь точно конец. Минорные ноты и так звучали с каждым днём всё чаще: сперва ушла жена, затем попёрли с работы, как оказалось, супругу увёл его же начальник – директор филармонии, а теперь это. Похоже, белые клавиши надолго покинули рояль судьбы несчастного пианиста. Николай ещё раз бросил взгляд на помятого представителя немецкого автопрома, увидев там отражение собственной души – такая же испорченная красота.
Хозяин иномарки, шириной штанов не уступающий объёму своего авто, по всей видимости, оказался владельцем капитала, нажитого не совсем честным путём. Иначе Николай не мог объяснить тот мудрёный жаргон, что обрушился молотом на его гудящую голову. Из всей тирады музыкант не понял и четверти сказанного. Хотя для того, чтоб предсказать дальнейшие события, слова были не нужны. Раскрасневшееся лицо мужика вкупе с грозным тоном и бурной жестикуляцией пухлых рук, ясно сигналили: парень, тебе конец, и если не остудить этот кипящий чайник, виновник аварии рискует получить к разбитой машине не менее разбитое лицо.
– Я всё верну, – жалобно пропел Николай, борясь с помятой дверью своих жигулей. Спустя пару секунд ему всё же удалось вылезти наружу. Разъярённый мужик будто этого и ждал. Огромный, словно паровоз, он двинулся вперёд, исторгая проклятия.
– Успокойтесь гражданин, мы же в центре Мурманска, здесь повсюду камеры.
Николай, подняв руки, попятился назад, но грозные обещания мужика немедленно засунуть все городские камеры глубоко в штаны несчастному музыканту, прервал неожиданный вой сирены. Следом за противным звуком из-за угла соседнего здания выскочил полицейский автомобиль. Радостно переливаясь в тон гирляндам, украшавшим улицу, машина хранителей дорожного порядка остановилась прямо между участниками аварии. Водительская дверь распахнулась, выпуская на заснеженную улицу брата-близнеца владельца мерседеса. По крайней мере, так показалось Николаю, настолько они были похожи.
Обладатель полосатого жезла власти буднично поздоровался с пострадавшим и, недолго о чём-то с ним пошептавшись, направился к виновнику аварии.
– Что же вы, дорогой товарищ, не соблюдаете правила, – произнёс полицейский полным скорби голосом. – Мало того что уничтожили автомобиль очень влиятельного человека – это ещё куда ни шло, но вот сорвать важные переговоры! – Сделав многозначительную паузу, он продолжил. – К сожалению, ваша страховка вряд ли сможет покрыть ущерб, не говоря уже о репутации этого человека, – жезл сотрудника указал в сторону успокоившегося мужика. – А репутация, знаете ли, в высших кругах общения значит очень многое, едва ли не всё.
Николай пробулькал в ответ что-то невразумительное, на что полицейский участливо покивал головой.
– Ну-ну, гражданин, не отчаивайтесь. Всегда есть решение, и в нашем случае вполне подойдёт денежная компенсация.
– О какой сумме идёт речь?
Защитник репутации важных персон внимательно посмотрел на скучающего в стороне мужика и, прикинув что-то в уме, назвал шестизначное число. Возникшая было надежда, что всё решится благополучно, тут же отчалила восвояси, даже не помахав на прощание рукой.
– Мне… мне не собрать такую сумму и за десять лет, – дрожащим голосом сообщил Николай.
– Зачем же так отчаиваться, – полицейский подбадривающе похлопал его по плечу. – У вас наверняка есть квартира в собственности. Ведь есть же?
Музыкант неуверенно кивнул, почувствовав, как грудь сжимает ледяная цепь. Стало трудно дышать.
– Спокойнее, гражданин, – страж дорог слегка встряхнул обмявшего было Николая, – не нужно так волноваться, вы не останетесь на улице. Сейчас мы поедем к адвокату Валерия Владимировича и оформим сделку купли-продажи. Там же подберём для вас новое жильё. Социальное. Конечно, не так комфортабельно, зато сможете начать, так сказать, жизнь сначала. Разве не здорово?
Странный полицейский проводил свежеиспечённого должника к своему автомобилю и бережно усадил внутрь. Николай не сопротивлялся, словно в трансе, наблюдая, как похожие на два пузатых самовара мужчины попрощались, а затем, тот, что в форме плюхнулся на водительское кресло рядом с ним. Машина тронулась, оставляя в объятиях снегопада место аварии, скучающего Валерия Владимировича и несбывшиеся надежды Николая.
Предновогодний Мурманск оказался на удивление пустым. Ещё вчера здесь было не протолкнуться от людей, рыскающих по магазинам в поисках подарков, а сейчас… Николай всмотрелся в метель. Видимо, во всём виновата пурга, напавшая на регион утром. Ему казалось странным, что жители северного города боятся непогоды, хотя справедливости ради он и сам не мог припомнить, когда последний раз был такой снегопад. Наверное, по новостям сегодня опять объявят об очередном рекорде.
Заиграл телефон. Установленный на незнакомых абонентов «Реквием» Моцарта, музыкант узнал сразу и нервно посмотрел на полицейского.
– Что? – удивлённо спросил тот.
– Я отвечу на звонок? – робко поинтересовался Николай.
Полицейский как-то странно посмотрел на него.
– Конечно. Только помните об ответственности, гражданин, любое сказанное слово может быть использовано против вас.
– Я буду аккуратен, – пообещал музыкант и, достав свой старенький мобильник, приложил его к уху. – Алло.
– Похоже, ты влип в серьёзную историю, – голос из трубки звучал механически неестественно, словно ржавый фонограф после столетнего бездействия.
– Эмм, – замялся Николай, – мы знакомы?
На том конце послышался смех, напоминающий скрип несмазанного колеса:
– Будем считать – я твой ангел-хранитель.
Николай повернул голову к водителю. Тот сосредоточенно вёл автомобиль сквозь улицы, скрытые молочной пеленой. Казалось, что он ориентируется, полагаясь на какое-то внутреннее чутьё, так как видимость за стёклами упала практически до нуля. В то же время музыкант был уверен, что слух полицейского полностью обращён к его персоне, и стоит сболтнуть лишнего, как это не останется без внимания.
– Я знаю как тебе помочь в сложившейся ситуации, – уверенно заявил голос в трубке.
– Да? – только и смог выжать из себя Николай.
– Ты до сих пор думаешь, что находишься в полицейской машине? – спросил голос. – Включи мозги, они же у тебя есть – это мошенники.
– Не знаю, не уверен.
– Хватит притворяться идиотом. Этот клоун проверил твои документы, страховку? Он вообще представился?
Николай помотал головой, стряхивая пыль с мозгов, и пришёл к выводу, что действия полицейского и правда, мягко говоря, странноваты. Удивительно, как можно было повестись на столь топорную схему.
– Ты не единственный, – прочитал его мысли голос. – Обстановка, угроза, стресс – ничего необычного. В такой ситуации большинство людей поступает иррационально. Но хватит психологии, пора уже выбираться из этой ловушки.
– Предлагаешь сменить ре-минор на си-мажор, – задумчиво произнёс музыкант. Водитель удивлённо вскинул брови, но вмешиваться не стал.
– Именно, – подтвердил голос. – Выполняй в точности мои указания и останешься жив, просто так уйти тебе не дадут.
Следуя инструкциям своего доброжелателя, Николай дождался очередного светофора. Всё произошло в точности, как предсказал голос. Лжеполицейский стал притормаживать. В этот момент музыкант резко дёрнул ручник и сразу же, вцепился в руль, со всей силы крутанув его на себя. Получилось. Машина ушла в занос, развернувшись водительской стороной по ходу движения. Через секунду резкий толчок с громким хрустом известил о неудачной стыковке ряженого автомобиля с впереди стоящим грузовиком.
Столкновение вышло не сильным, но вполне достаточным для срабатывания подушки безопасности. И так уж вышло, правда, Николай был уверен – его спаситель это знал, что в их автомобиле оказалась только одна подушка безопасности, как раз со стороны водителя. В мгновение ока всё переменилось: мошенник остался заблокирован в своём кресле, а музыкант, точно герой боевика, спокойно вышел на улицу.
Голова кружилась от брызнувшего в кровь адреналина. Несколько раз глубоко вздохнув, Николай встретился с вопросительным взглядом водителя грузовика.
– Вы в порядке? – спросил мужчина.
Ответить музыкант не успел – заблокированная грузовиком водительская дверь, подушка безопасности и весомая комплекция мошенника могли лишь задержать его, но не остановить. Из разбитого автомобиля, кряхтя и безостановочно ругаясь, уже показалась пунцовая голова. Николай не стал дожидаться появления остальных частей тела, и бросился бежать.
Как птицы, способные безошибочно находить маршрут благодаря внутреннему компасу, так и музыкант, петляя по незнакомым дворам и переулкам, в итоге выбежал к родному гнезду. Здесь он появился на свет. Здесь оперился. Отсюда же отправился в свободный полёт. А ведь обещал навестить мать ещё в том месяце, но всё откладывал. Так всегда, сперва важные дела и заботы, а как прижмёт, сразу хочется вернуться под тёплое крыло матери. Свернуться там в клубок и забыться. Николай поправил грязное пальто и решительно направился к подъезду.
Современный мир изменил общество до неузнаваемости: мобильные телефоны, интернет, видеозвонки, беспилотные автомобили… Только старые подъезды Мурманских пятиэтажек остались в первозданном виде. Такими же, как и двадцать лет назад: обшарпанные стены, бетонные ступени да старенький лифт, жалобно скрипящий на свою тяжёлую жизнь.
Среди неестественной тишины подъезда, заигравший телефон показался оркестром.
– Ты думаешь укрыться у родственников – хорошая идея? – прозвучал знакомый механический голос.
Николай замер у лифта.
– Как ты узнал? Ты что следишь за мной?
– Конечно, – легко согласился незнакомец. – Ты нужен для одного важного дела, и в моих интересах не дать тебе увязнуть в критической ситуации.
– Чего? – возмутился музыкант. – Ты ненормальный? Мы даже не знакомы… или знакомы? Кто ты такой?
– Кто я совершенно неважно, – ответил голос, не меняя интонации. – Важно, что мы можем помочь друг другу. Если хочешь, зови меня мистер Икс. Не слишком пафосно? Впрочем, плевать, мы теряем время. Те двое, произошедшее так просто не оставят, и первое, что они сделают – пробьют номера твоей машины. Дальше, узнают адреса родных и близких, на случай если тебя дома не откажется. Продолжать?
– Почему я? – Николай присел на корточки. – Я простой пианист и в жизни не сделал никому ничего плохого.
– У меня довольно ограниченный выбор, приходится работать с тем, что есть. Но если тебе станет легче, то в каждом из людей существует скрытый потенциал и на данный момент ты единственный, кто может справиться с моим заданием, так что это судьба.
– По-моему, ты перегибаешь. Просто скажи, что тебе надо?
– Другой разговор, – одобрил голос. – Мне необходимо устранить одного человека.
Николай рассмеялся. Громко, зло, неестественно. Выплёскивая всю ненависть к себе, своей слабости и доверчивости. Смеялся, пока не скрутило живот. До слёз, до потери достоинства. Наконец, вытерев глаза рукавом, он вернул телефон к уху:
– Мистер икс, я, что, по-твоему, похож на киллера? – Желания продолжать общение с сумасшедшим, музыкант не испытывал и, отключив телефон, тяжело поднялся. Спустя пару безуспешных попыток, его трясущийся палец всё же попал в кнопку вызова лифта. Через минуту пластиковая кабина покорно доставила его на десятый этаж.
На звонок никто не ответил. Николай было подумал, что мать вышла в магазин, как обнаружил немного приоткрытую створку двери. Толкнув её, он вошёл внутрь. Темно. Как назло, ещё и лампа на лестничной площадке не работает. Может быть, икс прав, и те бандиты уже ждут его за дверью. Холодок пробежал по спине. Предчувствуя неладное, Николай нащупал выключатель. Вспыхнувший свет, открыл страшную картину: его мать лежала на животе в огромной луже крови. Потухший взгляд, порванный на плече халат, застывшая навечно вытянутая рука, поцарапанный паркет. Его замутило, мелькнула мысль: «Она пыталась ползти».
Николай больше не мог сдерживать настойчивые позывы желудка. Казалось, время застыло, выворачивая наизнанку всё его существо. Когда внутри ничего не осталось, слёзы отступили с глаз, возвращая музыканта в трагическую реальность. Достав мобильный телефон, он пополз к выходу, пытаясь набрать номер службы спасения, но вместо голоса оператора, услышал икса:
– Они добрались до неё первыми.
– Как? – сквозь слёзы выдавил Николай.
– Не знаю, да это и неважно, – спокойно ответила трубка.
– Что значит неважно, ты вообще человек или как? Это из-за тебя всё происходит!
– Нет, это был твой выбор. Вспомни, я предложил помощь, ты её принял. Отныне правила игры нельзя изменить. Запомни главное – ставки растут с каждой минутой, эти люди так просто не остановятся.
– Что же теперь делать?
– Выполни мою просьбу, и я помогу избавиться ото всех проблем.
Николай тихо завыл, точно побитый пёс. Лёжа на полу возле двери, он дёргал себя за волосы, содрогаясь в беззвучных конвульсиях. Этот безмолвный плач закончился, лишь когда эмоции полностью покинули его организм, а лицо застыло стальной маской. Музыкант поднялся на ноги, спокойно отряхнулся и, точно робот, приложил телефон к уху:
– Хорошо, я сделаю, как ты хочешь.
Икс не стал раскрывать детали своего чёрного замысла, лишь указал на место, где находится нужный человек – Салкын. Имя показалось Николаю странным, хотя, учитывая его скудный круг общения, – это неудивительно. Более странным показалось местонахождение искомого. Будущему киллеру предстояло перехватить свою жертву в Островном. Точнее, даже не в самом городке, для допуска в который необходимо оформлять пропуск, а на борту «Клавдии Еланской» – парома, курсирующего между Мурманском и Островным.
Задача усложнялась отсутствием билетов на судно. В этом Николай быстро убедился, прибыв на морской вокзал. Он терпеливо выслушал насмешливую реплику кассира о гражданах, так неожиданно возжелавших попасть куда-то под Новый год и, не зная, что делать дальше, направился в зал ожидания. Впрочем, тут же позвонивший икс сообщил, что на борт парома можно попасть в качестве нелегального пассажира. Для этого достаточно использовать практически всесильную магию современности – деньги. На резонный вопрос не обладающего скрытыми богатствами музыканта: «где можно разжиться средствами за одну ночь?», голос лишь приказал двигаться к докам.
Портовые доки всегда представлялись Николаю чем-то вроде средневековых районов для бедняков, где пьяные матросы, точно муравьи, вынимая огромные тюки с коробками из внутренностей корабля, разносили их по пропахшими рыбой складам. Вокруг непременно должны были бродить дамы лёгкого поведения, предлагая свои поношенные тела, а в прибрежных забегаловках дешёвое спиртное литься рекой под нехитрые мотивы местного репертуара.
Оказавшись на территории морского порта, он даже немного разочаровался. Нагромождение массивных зданий, окружали строения поменьше. Среди этого торжества бетона и стали, словно техногенный лес, возвышались опутанные тросами стрелы кранов, к основанию которых тянулись ленты железной дороги. Неожиданно запахло печёной картошкой. Николай невольно подумал, что всё это больше похоже на какой-то завод, чем порт из его воображения.
Не особо понимая, что ему следует делать, он прошёлся вдоль ближайшего здания, сложенного из кирпича цвета знамени победы. Возвели строение, скорее всего, во времена Союза, впрочем, поддержанием внешнего вида, судя по всему, последний раз занимались тогда же. Музыканту захотелось рассмотреть изнутри этот памятник ушедшей эпохи. Он обнаружил свежую цепочку чьих-то следов, скрывающуюся за углом здания, и решил последовать за их владельцем.
За поворотом обнаружилась металлическая дверь, возле которой следы обрывались. Легко поддавшись нажиму руки, она издала настолько мерзкий скрип, что любая сигнализация удавилась бы от зависти.
Внутри было темно. Николай пощёлкал выключателем на стене, но свет гореть не пожелал. «Видимо чужакам здесь не рады», – заключил он, уже решив вернуться на улицу, как в глубине строения раздался скрип досок.
– Есть тут кто?
Ответом была тишина. Николай засомневался, стоит ли повторно испытывать судьбу, но немного помявшись, всё же решил обследовать помещение. Включив подсветку экрана в мобильном телефоне, он двинулся внутрь. Расследование не затянулось надолго, через десяток шагов, в бледном мерцании телефона появилось тело мёртвого мужчины. Труп распластался на полу с перерезанным горлом. Судя по растущей луже крови, бедолагу убили совсем недавно, а значит, тот, кто это сделал должен быть где-то рядом. Вспомнился загадочный скрип. Музыкант, пытаясь удержать телефон в трясущихся руках, принялся водить им по сторонам, разгоняя тьму. Внезапно раздался звонок. Телефон выскользнул из потной ладони и попытался скрыться за ближайшей коробкой. Николай испуганно воскликнув, бросился змеёй на пол и ловко поймал беглеца.
– Расслабься, убийцы здесь нет.
– Откуда ты знаешь? Я слышал чьи-то шаги, – прошипел музыкант.
– Этот парень уже далеко, я проследил за ним при помощи камер.
– Боже, да кто ты такой?
– Сейчас не до этого, ну-ка, возьми себя в руки! Подумаешь, дохлый сторож.
– С чего ты взял, что это сторож?
– Я знал, что здесь случится убийство и, подгадав время, привёл тебя сюда. У этого человека есть деньги, а тебе нужно попасть на корабль, всё просто.
– Просто? Я что здесь с целью грабежа? – опешил Николай, брезгливо посмотрев на труп.
– Послушай, – кажется, икс начал уставать, – деньги ему больше не нужны. Так или иначе они у кого-нибудь осядут, почему бы не у тебя?
– Ты его знал?
В трубке послышался вздох.
– Разве это важно?
– Я не сдвинусь с места, пока не узнаю правду, – упёрся музыкант.
– Ну раз так, – печальным тоном проговорил икс, – этот человек – твой предшественник. Он отказался выполнять мою просьбу и вот результат. Я не смог ему помочь.
В глазах Николая потемнело. Лёгким стало не хватать воздуха, и он, тяжело дыша, растянулся рядом с трупом. Из телефона продолжал доноситься голос, но разобрать слова уже не получалось.
Сколько прошло времени – вечность или одно мгновение, пока сознание не прояснилось, Николай так и не понял. Приложив трубку к уху, он спросил:
– Скажи честно, меня ждёт та же участь?
– Если будешь выполнять мои указания, то останешься жив, – пообещал икс.
– Мне нужно залезть в карман к мертвецу? – дорожащим голосом уточнил Николай.
– Нет, поднимайся и вернись к входу. Если оттуда посмотреть направо, то в паре шагов ты увидишь дверь, ведущую в комнатку охраны, тебе туда. Внизу под столом сейф, он открыт. Возьми оттуда зарплату и премиальные дохляка, этого должно хватить.
Денег и вправду оказалось достаточно. Николай, точно заведённая кукла, технично стал претворять план икса в жизнь. Следуя строгим инструкциям, он связался с нечистым на руку моряком, представившись тому Андреем. Мужчина даже не удивился, и они легко договорились о койке на «Клавдии Еланской». Паром отправлялся в полдень следующего дня. Моряк, представившийся Валерой, велел явиться на борт пораньше утром, желательно не позднее пяти, чтобы не привлекать лишнего внимания. Музыкант молча согласился.
Позвонил икс и предложил переждать ночь в каморке охраны уже знакомого здания. Николай не возражал, чувствуя, что больше не способен испытывать эмоций. Никаких. Вернувшись в советский раритет, невольно ставший мавзолеем, он не спеша спрятал труп в дальнем углу здания за большими ящиками. Затем переоделся в форму охранника, позаимствовав её в мешке с грязным бельём, – видимо, бедолага работал здесь вахтой. Одежда оказалась затёртой и на два размера больше, но в целом сносной, не считая запаха давно немытого тела. Уставший музыкант, растянулся на раскладушке, безразлично уставившись в потолок.
Вдруг трещины на рассохшейся штукатурке ожили. Они принялись удлиняться во все стороны, извиваясь, точно змеи. Они заплетались в немыслимые узлы, которые лопались гнойными нарывами, разбрызгивая во все стороны чёрные кляксы. Они начали обретать форму. Линии слились в очертания, ещё немного и сквозь побелку проступило лицо. Он узнал собственную мать. Потолок ожил. Такое родное и в то же время чужое жуткое лицо, корчась, подалось вперёд, словно некто вдавил кукольную голову в ящик с глиной. Она улыбнулась ему, оголяя акульи зубы, и закричала. Николай не мог пошевелиться. Он так и пролежал всю ночь не сомкнув глаз, слушая ужасный вой призрака.
С рассветом видения исчезли. Музыкант быстро пересёк сонные склады, радуясь утихшей пурге, и вскоре расположился в небольшой двухместной каюте на нижней палубе «Клавдии Еланской». Соседом оказался Валера, что полностью устраивало Николая. Моряк был молчалив, ничего о себе не рассказывал, но и с расспросами не лез. Лишь раз, уходя на вахту, он поинтересовался не нужно ли что-нибудь гостю и, получив просьбу раздобыть спиртного, хмыкнув, удалился.
Алкоголь помог забыться. Напившись, Николай провалился в безмолвную тьму, и ужасы минувших суток, наконец, отступили. Он не знал, сколько спал, но когда открыл глаза, почувствовал, что паром не движется. Выпитый накануне алкоголь дал о себе знать барабанным боем в голове. Однако музыкант готов был пойти на такие жертвы, лишь бы не видеть больше страшного лица. Дверь в каюту открылась, и вошёл Валера.
– Тебя по ящику показывали, – с ходу заявил он, присев на койку напротив.
– Меня? – голос Николая предательски дрогнул. – Нет, ты что-то путаешь, я же рассказывал, что еду на встречу с другом. Просто не успел оформить пропуск, поэтому буду ждать его на пароме. Как я могу оказаться в телевизоре?
– Ну да, ну да, – протянул матрос. – Ты в курсе, что паром отбывает, – он взглянул на часы, – через пять минут? Пассажиры уже все на борту.
– Как отбывает? – воскликнул Николай. – Мне нужно найти его.
– Кого его? – подозрительно сощурился Валера.
– Не твоё дело, – огрызнулся музыкант и встал, давая понять, что разговор окончен.
– Так не пойдёт, – моряк перегородил ему дорогу. Хоть Валера и был ниже ростом, однако тяжёлая ноша покорителя морей и океанов оставила свой отпечаток на его теле в виде крепких мускулов и дублёной кожи. Простому музыканту такого противника не одолеть.
– Слушай, ты тоже нечист на руку, раз согласился меня везти, так, может, договоримся?
Валера молча посмотрел ему в глаза и после непродолжительной паузы назвал сумму.
– Хорошо, я согласен, как только вернёмся в Мурманск, сразу же тебе заплачу, – Николай постарался принять свой самый дружелюбный тон.
– Убей его! – раздался громогласный голос икса. – «Неужели телефон всё время был на вызове»?
– Чего ты сказал? – Валера левой рукой схватил музыканта за шиворот.
– Это не я, это телефон!
– Какой телефон, ты что бредишь? – Тяжёлый кулак моряка молниеносно впечатался в челюсть Николая.
Сотни раз он видел, как герои боевиков долго и нещадно молотят друг друга, словно в жестоком, но красивом танце. Однако сейчас, красоты не вышло. Как и танца. Получив удар по лицу, Николай отлетел к иллюминатору. Там он врезался в столик у окна, попутно отметив, что мебель закрепили на совесть и, шипя от боли, сполз на пол. Борясь с искрами в глазах, музыкант поводил руками по сторонам, где нащупал тяжёлый будильник и без лишних раздумий метнул его во врага. Послышался удивлённый вскрик и последующий грохот падающего тела.
Николай, держась за ушибленный бок, подполз к поверженному противнику. Осмотрев мужчину, он побледнел – Валера был мёртв. Руки затряслись, и мир перед глазами потерял очертания. Его стошнило. Стало легче. Глубоко дыша, он отполз в дальний угол каюты, бормоча: убийца, убийца, убийца.
– Убийца, убийца! – передразнил его икс. – Хватит ныть, иди и закончи дело.
– Нет! Ты не заставишь.
В ответ из трубки раздался зловещий хохот. Тьма резко окутала каюту. Перегородки затрещали и, ломаясь, принялись сжиматься комком вокруг музыканта. Растеряв остатки храбрости, он вскочил и бросился в коридор. Хотелось скорее выбраться из этой удушающей железной коробки наружу. Поднявшись на палубу, Николай подбежал к фальшборту и глубоко вдохнул свежий северный воздух. В глазах прояснилось.
– Вам плохо?
Николай обернулся. На него тревожно смотрел невысокий мужчина с восточными раскосыми глазами.
– Всё в порядке, просто немного укачало, – выдавил из себя музыкант.
– Понимаю. Я сам хоть и летаю всю жизнь, но так и не привык к качке на воде, – мужчина встал рядом, облокотившись об фальшборт. – А ведь мы ещё даже не отправились в путь. – Он протянул руку. – Салкын.
– Нет! – вскрикнул Николай, отпрыгнув от собеседника как ошпаренный. В его руках появился нож. – Это ты. Ты!
– Парень, успокойся, ты явно не в себе, – мягко проговорил Салкын, медленно отступая к жилой надстройке.
– Не в себе, – словно под гипнозом повторил Николай. – Откуда у меня нож? Он посмотрел на полоску стали в своих руках. Обычный кухонный инструмент, похожий был в наборе, который он когда-то дарил матери. Внезапно музыкант остолбенел от страшной догадки – это тот самый нож. И на его лезвии остались следы запёкшейся крови. В ушах раздался крик. Наполненный болью предсмертный крик матери. Нож заплясал в руках и, выскользнув из ослабевших пальцев, глухо стукнулся об палубу.
– Я сейчас вызову помощь, ты только держись, слышишь? – подал голос Салкын, отойдя на безопасное расстояние.
– Мне уже никто не поможет, – мёртвым голосом произнёс Николай. Достав мобильный телефон, он зло посмотрел на него: – Я знаю, как это остановить.
Из трубки раздался нечеловеческий вой, словно ад, прорвав ткань реальности, заполнил землю криками грешников. Николай размахнулся и пульнул телефон в Салкына, затем, мгновенно развернувшись, бросился за борт.
– Человек за бортом! – закричал Салкын, хотя и так на палубу со всех сторон уже просачивались люди. Вскоре там было не протолкнуться. Послышалось хлюпанье воды – видимо, кинули спасательный круг. В гомоне голосов можно было различить что-то про шлюпку и поиски.
– Вы в порядке, он не поранил вас? – поинтересовался кто-то из членов экипажа.
– Со мной всё хорошо, спасибо, – Салкын задумался. – Этот парень… Он вёл себя как-то странно, не угрожал и не пытался напасть. Больше похоже, что он до смерти чем-то напуган.
– Не удивительно, – хмыкнул моряк, – его разыскивает весь Мурманск.
– Весь Мурманск? – удивился Салкын.
– Ага. Устроил несколько аварий, убил собственную мать, затем пытался скрыться в портовых складах, где зарезал охранника.
– А что он делал на пароме?
– Да шут его знает. Капитан поднял всех по тревоге, говорят, внизу нашли убитого моториста.
Собеседника Салкына окликнули и он, извинившись, отправился к своим коллегам. Пилот хотел было двинуться за ним, чтобы предложить помощь, как вдруг увидел валявшийся на палубе небольшой предмет. Это был телефон. Тот самый, что метнул в него псих. Салкын нагнулся подобрать улику, но рассмотрев её ближе, выругался. Это оказалась простая детская игрушка.