Валентин Одоевский
По приколу
– Барабаны или компьютерные игры?
– Блять, ты меня запутал! (смеётся) Слушай, и в том, и в том направлении у меня, в принципе, есть варианты куда двигаться, помимо, конечно же, института, помимо профессии, на которую я учусь, я, наверное, не могу выбрать что-то однозначно, потому что и то, и то мне очень нравится.
– О чём ты мечтаешь?
– О чём я мечтаю?.. Ну, мечты у меня, довольно-таки, я бы сказал, популистские, довольно-таки, простые, но, при этом, я считаю, что они у меня достаточно правильные. На первом месте у меня здоровье и благополучие меня и моих близких. На втором месте, наверное, материальное благополучие себя и своих близких. На третьем месте – это реализация своих стараний, чтобы они не ушли, так сказать, в пропасть. Опять же, как я уже и говорил, я хочу очень сильно продвинуться в игре на ударной установке. Я уже довольно продолжительное время ищу группу себе – таких же заряженных ребят, которые готовы практиковаться. И, наверное, последняя мечта – это всю жизнь зарабатывать себе на хлеб любимым делом, потому что я считаю, что, если я буду зарабатывать себе на жизнь при помощи хобби – я никогда не проработаю ни одного дня в своей жизни.
– Кем ты видишь себя в будущем?
– Кем я вижу себя в будущем?.. Тут сложно. Тут сложно, опять же, не знаешь, что в будущем с нами будет… Я бы, прежде всего, хотел бы пойти работать по профессии. Я бы хотел, конечно же, не факт, что это будет, – я бы хотел стать знаменитым в мире музыки, именно, как игрок на ударной установке. Также, я вижу себя, наверное, как хорошего, любящего отца. Это, кстати, тоже очень интересная тема, я надеюсь, ты меня про это ещё спросишь…
– Ну, раз уж ты просишь, то непременно спрошу…
– Моё отношение к институту семьи. Вот это я имею в виду.
– В принципе, ты уже сам озвучил этот вопрос – давай – отвечай.
– Смотри, я всю жизнь считал, знаешь, когда мы все были детьми, такими – лет до шестнадцати, все мы были такими нигилистами. Знаешь, типа, брак – гавно, семья – гавно, дети – гавно…
– Многие такими и остались.
– Многие такими и остались, но, опять же, мне кажется такие люди просто стогнируют. Я считаю, что… ты знаешь, я так тоже считал до шестнадцати лет, а потом… так вот жизнь повернулась… очень сложная история… короче, встретил женщину, которая меня вообще всем, блять, устраивала – просто всем! И, по-моему, это первый и единственный раз в жизни, когда я по-настоящему влюбился! И тут, я подумал впервые то, о чём не думал никогда в жизни – блять, я готов с ней сделать семью!.. Не просто, там, я готов её выебать, готов, там, с ней встречаться, звезду достать с неба. Я готов именно создать крепкую любящую семью. И вот это для меня является знаком именно такой настоящей светлой любви. И после этого я стал намного уважительнее относиться к институту семьи. Я стал, понимаешь, более консервативным в этом плане. То есть, я считаю, что без этого никуда, что каждый, уважающий себя мужчина, должен, рано или поздно, свою семью сделать. И что-то оставить после себя.
– Как по-твоему, если мужчина, в силу каких-либо обстоятельств, так и не смог сделать свою семью?
– Тут, опять же, главное – желание и мысли этого мужчины. Если это какие-то особенности, связанные со здоровьем, в результате которых он не смог сотворить потомство и продолжить свой род – у меня к нему нет претензий. В таком случае, опять же, ты можешь спокойно взять ребёнка из детского дома. Это, мне кажется, я сделаю, если, не дай Бог, такое случится. Ты всё равно можешь найти какие-то обходные варианты, если ты понимаешь, что напрямую пути у тебя нет. В любом случае, я считаю, что это никогда не поздно сделать, если у тебя всё хорошо именно в плане здоровья.
– Итак, что удивительно, наше интервью уже подходит к концу. Что бы ты хотел пожелать нашим зрителям?
– Что бы я хотел пожелать нашим зрителям?.. Ребята, знаете, есть такие мясные чипсы, называются «Chicago Ripper» – «Чикагский жнец». Никогда не хуярьте одну за одной, потому что потом – с утра – у вас будет дикая диарея, будет дико гореть жопа! Никогда не ешьте их, блять, особенно под пивас! У меня всё. Спасибо!
– (смеюсь) Это просто лучшее пожелание, что было за мою карьеру интервьюера!
– (смеётся) Лучше не будет!
– Я не сомневаюсь! Лучше, уже однозначно не будет! Пока что, за всю мою маленькую карьеру – это самое фатальное интервью. Поэтому, Никита, большое тебе спасибо за такую откровенность, за весь этот драйв, который был в этом интервью!
– Валь, тебе спасибо!
– Естественно, желаю тебе успехов во всех твоих начинаниях, осуществления всех твоих мечтаний, чтобы потом – лет через двадцать – мы увидели самого великого барабанщика в мире – Никиту Викторова…
– Ой, Господи, я сейчас засмущаюсь!.. Я уже засмущался…
– Не краснейте, барышня, ещё рано!
– (усмехается) О, Господи! Ну, в любом случае, Валь, тебе огромное спасибо, за то, что дал, так сказать, рассказать о себе неважно какой аудитории – это был, знаешь, такой… твоё интервью для меня – это один из методов выговориться человеку, с которым я не так часто уж и общаюсь, поэтому – тебе большое спасибо! Я надеюсь, что у тебя будет очень хорошо получаться брать интервью у других людей, так сказать, крупного калибра. Главное – стремись, главное – мечтай, главное – достигай! Никита – бизнес-тренер.
– (смеюсь) Лучший бизнес-тренер, обращаю внимание!
– Да!
– Большое тебе спасибо!
– Тебе спасибо, ещё раз!
BILLY
(МАТВЕЙ ВЕРТКОВ)
О судьбе артиста, о Высоцком, Лепсе, LIZER, о новом альбоме и новой коллабе
22 мая 2022
– BILLY, я тебя приветствую! Большое тебе спасибо, что ты согласился на это интервью, мы, наконец-то, до него дошли! Итак, откуда этот псевдоним?
– Ёу, всем привет! Да. Говоря о псевдониме и в целом, как он появился, была целая история на самом деле. Изначально, я вообще брал другой псевдоним – это был Дамир, я им пользовался, я был… в общем, я раньше сообществами занимался – SMM называется. И тогда у меня был псевдоним, ну, чтобы своё настоящее имя не палить. Я брал псевдоним, чтобы меня точно никто не нашёл. Во всяком случае, чтобы меня знали, как Дамира. И тогда я начал заниматься музыкой в целом. Там отдельная история, как я начал заниматься этим. И начал записывать под первым именем – Дамир. Потом я подумал, что раз я начал на студии уже ездить, надо как-то посерьёзнее к этому подойти, и решил сделать небольшой ребрендинг в своей карьере, и, собственно, задумался над новым никнеймом, над тем, что я буду писать дальше. Собственно, я вспомнил… я не помню, как называется мультик – я его в далёком детстве смотрел. Там, в общем, был герой, который постоянно занимался… приключениями, злодеев ловил, побеждал, помогал всяким ребятам. И там, однажды, попался ему злодей, у него было имя – Билли. Сам по себе злодей был очень неоднозначный. То есть, он не был плохим и не был хорошим. Это может звучать банально, но тогда, в детстве, на меня это произвело огромное впечатление. И я подумал, что если его назвали злодеем, почему я не могу его называть плохим, но и хорошим тоже не могу? И подумал, что в жизни, в целом, всё неоднозначно, а так как я – человек, который занимается творчеством, то я хочу искать ответы на какие-то вопросы, на которые другие люди, предположим, ответов найти не могут. Везде всё неоднозначно. Поэтому я подумал, что Билли – имя вот этого героя – мне подойдёт. Я думаю, как-то так это произошло. И вот, сейчас я под этим псевдонимом хожу. Как-то так.
– Раз уж ты упомянул про своё детство, то скажи, что ты можешь вспомнить из тех времён, когда Билли был ещё экранным героем, а ты, ну, коль скоро мы с тобой друзья, чего я буду лукавить, тем более перед нашей аудиторией, и не скажу, что в миру тебя называют Матвеем, как, впрочем, и я тебя зову. Собственно, что ты можешь вспомнить из тех времён, когда ты был только Матвеем, а не BILLY?
– Ох, моё детство прошло отлично! Я и сейчас Матвеем остаюсь для ребят разных – меня все по-разному знают. Я постоянно путешествовал [в детстве]. Конечно, были свои трагедии… я не могу о них говорить, потому что, ну, достаточно сокровенная тема… Но я не могу сказать, что моё детство прошло плохо. Оно прошло отлично! Были моменты, которые дали мне понять, что я не прав, что я, возможно, чего-то не понимаю. Но, тем не менее, всё прошло отлично. Я и путешествовал, и гулял постоянно, и что-то новое познавал. Когда я ещё не знал, что буду артистом, что буду заниматься какими-то делами, связанными с китайским – я тогда просто жил в «тепличных» условиях, как-то так. Знаешь, типа, когда ты живёшь в «тепличных» условиях, когда у тебя есть еда, есть кров… в общем, условно говоря, ты чувствуешь себя комфортно… скорее всего, твоя жизнь не изменится как-то кардинально, если ты будешь продолжать так и дальше жить. Многим людям, в целом, комфорта будет достаточно – и это нормально. На самом деле, каждый от жизни ждёт чего-то своего и необязательно ждать каких-то высот грандиозных. Просто потом я понял, что чтобы чего-то добиться, нужно ставить себя в стрессовые ситуации постоянно. Типа, работать надо. И только тогда у меня получится выбиться куда-то. Важно не оставаться на одной точке. Как-то начать двигаться дальше и познавать себя, познавать мир вокруг. Вся жизнь – это развитие. Я считаю, очень глупо тратить свою жизнь на поспать, поесть, чтобы потом прийти и повторить всё это. Что-то вроде дня сурка, наверное, так называется. Могу ошибаться. И как-то так. Я постоянно ставлю себя в стрессовые ситуации. Не знаю, я, например, раньше очень боялся выступать на сцене. Для меня, как для человека не особо общительного, это было достаточно сложно. Сидит, там, я не знаю – четыреста человек – это был мой первый концерт в школе, и они ещё, наверное, все рэп не любят. Ну, ты сам знаешь, в современности к рэпу всё ещё скептически относятся. Однако я подумал, что, блин, надо как-то, вот, встать и пойти. Встал и пошёл. Я выступил. И выступил хорошо. Я боялся на студию один ездить, но я, всё-таки, съездил. Короче, очень важно себя пересиливать, вот о чём я. Тогда ты и сможешь выбиться и, возможно, что-то новое для себя открыть.
– А с чего начался твой музыкальный путь, как ты к нему пришёл?
– Ну, там тоже история есть, как я в начале и сказал. Короче, если кратко говорить, то я с детства очень любил музыку. Я был большим фанатом Black Star. Да. Тогда ещё альтернатив не было. Тогда ещё Децл появился. Я был большим фанатом их. Я ещё огромный фанат Тупака, Эминема. Я невероятно обожаю их музыку! Я очень часто… не знаю, я, вот, вчера после экзамена сидел «гонял»15 Тупака, его песню «Changes». Поэтому я с детства очень хотел читать рэп, хотел петь. У меня ещё есть очень много артистов с эстрады, которые мне нравятся. Я просто не знал, как начать. Так, наверное, со всеми бывает, когда ты ещё подросток, вроде, чего-то хочешь, а, вроде, и не знаешь, чего, и не знаешь, как это начать. Моим началом послужило обещание одному очень важному, для меня, человеку. Я не могу, к сожалению, назвать кто это. Наверное, когда я стану более зрелым в творчестве, я об этом, возможно, скажу. Но это обещание стало для меня, знаешь, направителем в жизни. Я понял, что, вот, я дал обещание – это самое моё большое обещание в жизни – я должен его выполнить. Я должен заниматься тем, что мне нравится – музыкой, в этом плане, – и как-то в этом преуспеть. Не забрасывать, как это бывает с другими делами, на пол пути. Продолжить, пусть даже не на профессиональном уровне, а на любительском, и заниматься этим, как можно больше. Как-то так и начал заниматься музыкой. Сначала с братом старшим на студию ездил. Он мне очень помог начать. Сначала мы дома записывали музыку. Мы там, знаешь, одеяла брали, чтобы звукоизоляция была, микрофон какой-то за пятьсот рублей. И мне говорят, что сейчас мы из тебя Face, короче, сделаем. Тогда это известный артист был. Я такой, погнали! Мне тогда было лет двенадцать-тринадцать. Но потом, тем не менее, мы уже стали на студию ездить. У нас уже что-то получаться начало. Потом мы перестали как-то часто общаться, ну, я и подумал, что раз у меня уже есть какое-то направление, раз я уже знаю, как этим заниматься, раз я уже знаю студию, куда мне надо ездить, кому на сведение отдавать треки, кому на дистрибьюцию. Я понял, что, в целом, он мне помог. Он дал мне важную информацию, которая в будущем мне очень поможет и помогает сейчас. Ну и, собственно, начал этим заниматься уже как-то один. Я поехал на студию один – я тогда очень боялся куда-то ездить один. Там сидит взрослый мужчина – звукорежиссёр, а мне, там, четырнадцать лет и у меня полтора косаря на студию (смеётся). И, собственно, всё равно я смог себя пересилить. Я съездил на студию, записал свои первые песни. Я ещё тексты писать вообще не умел, изначально их писал мой старший брат. Но потом я начал уже что-то сам писать, что-то дельное выдавать как-то. Я даже к учителю по вокалу пошёл. У меня в школе, оказалось, была бесплатная преподавательница по вокалу, и я такой подумал, а почему бы и нет? Конечно, мне приходилось бегать после уроков, потому что это было в другой школе – вообще, через реку, короче. И после уроков у меня было где-то пять минут, чтобы добраться с одного конца моего района на другой. И я бежал, чтобы прям успеть! И я занимался с ней, вот одну пару, то есть, где-то полтора часа, три раза в неделю. И, собственно, мне это очень сильно помогло. Она мне с моим, более-менее, профессиональным альбомом, в своё время, очень сильно помогла. Как-то так начал. Сейчас уже всё на другом уровне. Я очень рад, что не стою на одном месте, и у меня получается как-то реализовать себя через мои песни. Полагаю, в этом и есть что-то в творчестве и в самореализации в этом плане.
– С преподавателем по вокалу особенно удивительная история, потому что, на своём опыте скажу, мой педагог по вокалу, в своё время, мне сказал: «Валентин, запой!». И я в него ушёл! Мне повторять дважды не надо было. Собственно, вот результат – беру интервью.
– (смеётся) Я понял, о чём ты! Не, я очень боялся петь перед кем-то, потому что… петь… я ж не умею петь… очень сложно что-то делать, когда ты этого не умеешь. Но я спел, и она [преподаватель] сказала: «Ну, в принципе, у тебя есть будущее… Есть над чем поработать – у тебя голос только мутировал, но, тем не менее, надо в это прям уйти». Я тогда был в девятом классе, и я подумал: «Что ж, самое время!». И, собственно, я дома – приходил – тренировался. Я с ней тренировался. У меня что-то реально дельное начало выходить. Я на студию уже приходил, и я умел петь. Собственно, конечно, я профессионально петь не умею – у нас не так много времени было на это, однако, я узнал азы того, как это делается, и это мне помогает и по сей день, и я не боюсь как-то экспериментировать со своим голосом.
– Ты знаешь, для того, чтобы быть воистину великим певцом, любимым народом, не обязательно уметь петь. Тот же Утёсов, Высоцкий… они же не умели петь-то по сути. У них голоса не было. И, тем не менее, они были любимчиками народа, они были гениями!
– Да, безусловно! Я на все сто согласен! Я пересушиваю Высоцкого, но лично для меня он больше поэт. Я безумно обожаю его тексты. Я их лично учил, скажу тебе так. Я ориентируюсь на него.
– Кстати, а какое любимое произведение Высоцкого у тебя?
– У Высоцкого? Слушай, наверное… на неё ещё Лепс, в своё время, делал кавер, если знаешь… оно называется «Истребитель». Знаком?
– А, «Песня самолёта-истребителя», да! Кстати, вот, ты упомянул Лепса. У него ж тоже, по сути, голоса нет. Да, он – барабанщик по образованию, но, так-то, не певец. И, тем не менее, народ его считает своим любимчиком.
– Ну, слушай, Лепс – он умеет петь. У него очень красивый голос. У него очень красивая подача. Я безумно обожаю его песню «Лабиринт», я её постоянно «гоняю», ну ты и сам знаешь – я тебе об этом говорил неоднократно.
– Да-да. Собственно, наше знакомство, по сути, и началось с этой песни.
– Да. Я безумно обожаю Лепса. В будущем, если будет возможность, я бы с ним с удовольствием познакомился и пообщался бы. Я просто знаю, когда человек душевный, и его музыка это передаёт непосредственно. Я очень им восхищаюсь, как человеком! И Высоцким тоже. На меня его тексты очень большое влияние оказали. Когда я их читал в детстве, я их не понимал. Слушал в машине музыку Высоцкого – мне это было чуждо. Но сейчас, когда я подрос, я понимаю всё, что он говорит, что-то новое для себя открываю. Мне кажется, что Высоцкий, несмотря на то, что он, возможно, не умел петь, он очень красиво передавал эмоции, которые сам лично пережил. Он передавал образ жизни, в котором очутился. Передавал чувства. Для меня он – прям огромный романтик. Мне он очень нравится!
– Высоцкий – это Пушкин двадцатого века, я считаю. Я, как человек, который творчество Александра Сергеевича не очень-то и уважает – я не спорю, есть у него и хорошие произведения, реально жизненные, – но я не считаю, что Пушкин – это прям «поэт номер один» в России. С чего вдруг? К тому же, сама эта фраза про «номер один» – она вырвана из контекста. Я сам дословно эту цитату полностью не вспомню – тоже сказана кем-то из великих. Это то же самое, как с Грачёвым – когда-то вырвали из контекста его фразу, что он может взять Грозный одним парашютно-десантным батальоном. То же самое и с Пушкиным. На мой взгляд, Высоцкий – это да. Это тот «Пушкин», который был нужен этому народу.
– Я согласен. Но нужно учитывать, что Пушкин – он жил вообще в другое время. Он – один из первых, кто начал заниматься литературой. Начал этим заниматься, продвигая свой язык. То есть, он начал писать стихи, он начал вводить какие-то основы русского языка в целом. Он для своего времени и для современности сделал огромный вклад. Возможно, сейчас некоторые темы устарели. Но сейчас, если взять цитату… там была цитата про девушек и про любовь… Она звучит следующим образом, могу ошибаться, если что, поправь: «Чем меньше девушку мы любим, тем больше нравимся мы ей». На самом деле, это «трушная» цитата, потому что всю мою жизнь она со мной так и работает. Я не знаю, с чем это связано, но, тем не менее, у него очень много интересных мыслей, которые он, в своё время, дал. Они актуальны по сей день. Блин, чел жил несколько веков назад, а его произведения всё ещё пользуются спросом! Его мысли до сих пор актуальны. Просто Высоцкий – надо учитывать, что он жил, буквально, недавно, относительно истории. Нам он близок, потому что он жил не так давно и знаком с некоторыми событиями, с которыми знакомы мы. Мне кажется, он будет ближе нам и как поэт, и потому что у него более современный язык.
– В ходе такой небольшой рассудительной беседы ты умудрился ответить на несколько моих вопросов из списка, которые я не успел задать. Это хорошо! Я люблю, когда мои гости предугадывают вопросы, сами того не зная. И тем не менее, с кем бы ты хотел спеть в коллабе?
– Выбирая из кого?
– Да из всех! Из известных артистов, из твоих друзей, из мировых звёзд.
– Честно, я, вот, сейчас расскажу, что, как минимум, у меня недавно состоялся коллаб с Ларири – это был мой первый коллаб в жизни…
– Вот ты опять ответил на вопрос, который был у меня впереди в списке! Ну, молодец, молодец, продолжай!
– (смеётся) Ну, скажем так, чтобы сделать небольшую затравочку. Это был мой первый опыт записи с кем-то. Я, на самом деле, привык работать всегда один. Я, наверное, человек, всё-таки, не для команды предназначенный. Я не понимаю, в целом, как работает команда. Знаешь, типа, есть капитан, а есть участники – кому-то это интересно, кому-то не интересно. Одни будут тянуть вниз, другие – вверх. Если ты будешь говорить, что он где-то не успевает, другой может на тебя обидеться, и тогда будут разногласия. Поэтому, я привык работать по жизни один во всём – начиная со школьных проектов, заканчивая творчеством. Однако я подумал, что с кем-то вступить в коллаб – для меня это будет новый опыт, и я не могу такую возможность упустить. Тем более, девочка, с которой я фитанул [Ларири], у неё невероятный голос! Я, когда услышал её вживую, возможно вживую она совершенно по-другому звучит, я пришёл в искренний шок! Она очень красиво поёт! У неё очень красивые темы. Я подумал, что я как-то должен поучаствовать в её истории, а она должна поучаствовать в моей. Ну, так мы и записали нашу первую песню.
– И, должен признать, эта песня очень удачно вышла, потому что, скажу откровенно, я – не большой поклонник рэпа, я – большой любитель спокойной, размеренной музыки, или, по крайней мере, музыки с ритмичностью, но, чтобы в ней был глубокий смысл… А тут, когда я послушал вашу коллабу в день её выхода, если не ошибаюсь, где-то в марте или в конце февраля – не помню. Я точно помню, что твой последний альбом вышел одиннадцатого февраля. Так вот, когда я услышал эту коллабу, я понял – это не рэп. Это что угодно, но это не рэп…
– Это инди-рок.
– Я бы даже сказал, что это не инди-рок. Это, скорее, альтернатива. Что-то среднее, что делали Imagine Dragons и дуэт «Мы».
– А, я понял о чём ты. Но изначально это планировалось, как песня в инди-роке, смешанная с рэпом. Возможно, получилась, как альтернатива. Но, тем не менее, она получилась отличной. Я написал где-то половину текста, там, куплеты, припев. Она потом подредактировала свой куплет, но, тем не менее, очень важно не это. Очень важно, что я смог прийти на студию с Лари и записать что-то вместе. Мы, когда записывали, мы какие-то новые идеи придумывали, мы вместе там смеялись, шутили. Как правило, когда я прихожу на студию, я просто – пришёл, записал, что-то пошутил со звукорежиссёром и ушёл. А так, мы потом обсуждали очень долго темы, которые мы там поставили, как там звучит. Мы там потом ещё ездили – перезаписывались, чтоб звучало лучше. Мы сводили. Мы, блин, из трёх попыток на сведение – там человек, он тебе даёт три попытки на сведение, исправление, то есть, ты пишешь свои поправки три раза максимум – мы написали ему так одиннадцать раз (!), чтобы песня, в итоге, получилась так, как нам надо, чтобы прям отлично получилась! Мы, конечно, извинились, но, тем не менее. Это был мой первый опыт – очень ценный опыт. Я обязательно с ней ещё что-нибудь запишу, я прям полностью уверен в этом. Однако, возвращаясь к вопросу, с которого я, собственно, и начал – это, я бы, наверное, хотел бы в коллаб вступить… полагаю, с теми ребятами, которые только-только начали музыкой заниматься, но у них это хорошо получается. Я только «за», потому что свежий взгляд в творчестве будет очень кстати. Если из известных артистов брать, я невероятно люблю музыку LIZER. Я следил за ним, достаточно, долго в детстве. То есть я слушал творчество его «Заката»16, я слушал его творчество, когда он ушёл из «Заката» и начал делать уже свою музыку. Он рос, как личность, и своей музыкой он очень сильно меня поддержал в своё время. Возможно, я бы с ним хотел вступить в коллаб или, хотя бы, просто пообщаться. Он – невероятный человек, и он очень большое влияние, в своё время, оказал. Ещё… слушай, а там из живых, или можно кого угодно брать из истории?
– Кого угодно.
– Ох… (усмехается).
– Видимо, зря я это спросил…
– Ну, я не буду прям много чего рассказывать, но я бы вступил в коллаб с каким-нибудь… Lil Peep. Как бы это банально не звучало. У него невероятный голос! Я бы не сказал, что он очень похож на других артистов. Он очень сильно выделялся в своё время. И XXXTentacion. У них безумно красивые голоса! Но, тем не менее, этих чуваков уже нет, и ничего мы с этим поделать не сможем. Они живы в своей музыке, в своём творчестве. Но, тем не менее, это большая потеря. Может быть и с Тупаком. Я уже говорил и скажу ещё раз – я огромный фанат Тупака, и его музыка, так же, оказала на меня огромное влияние в своё время. Просто многие не дают ему такого значения, какое он имеет. На самом деле, он, считай, один из тех, кто основал рэп в том виде, в котором он существует по сей день. Он, в своё время, привнёс в свою страну какие-то другие взгляды – к темнокожим стали относиться гораздо лучше, они начали все выбиваться – это очень важно. Тупак – это невероятный человек, поэтому очень большая потеря для нашего мира, что он ушёл так рано.
– Раз уж в начале этого вопроса ты заговорил про свою недавнюю коллабу, расскажи, с чего она началась? Как вы вообще к ней пришли?
– Ох, слушай, там есть небольшая история, короче… Я уже музыкой тогда занимался, Лари тогда начала только. Я поступил в десятый класс в лицее и, собственно, я познакомился со своими востоковедами – я китайский учу – и с ребятами с другого направления – дизайн. Там была Ларири. Она тогда занималась только каверами, только начинала. Она послушала мою последнюю песню, на тот момент, это была «Дорога», и она такая говорит: «Чувак, нам надо замутить фит!». Я изначально не знал, что ответить, я вообще боялся с кем-либо что-то записывать. Мы отложили, буквально, на год этот разговор. Уже в одиннадцатом классе она мне говорит: «Чувак, ну, мы, всё-таки, должны это сделать!». Мы потом, короче, после ЕГЭ идём с ней – это у нас было ЕГЭ по истории, насколько я помню, – и мы идём вместе: я, она, мой друг, её подруга. И её подруга взяла с собой планшет, на котором была гитара, такая, знаешь, электронная на планшете, и Лари начала играть и петь. Когда я это услышал, для меня это был голос какой-то диснеевской принцессы. Она за этот год совершенно изменилась. Из девочки, которая записывала каверы, она превратилась в полноценную исполнительницу. Конечно, я уверен, она ещё многое для себя откроет, но на меня тогда это такое впечатление произвело, что я такой – всё, Лари, идём записываться! Я написал текст буквально через пару дней. Мы тогда списались, начали поправлять всё, начали писать аранжировку с ней. И потом, когда мы всё это написали, мы поехали на студию, уже ближе к осени, вот, когда с экзаменами всё закончили, с поступлением – сразу же поехали записываться. Записались и выпустили, буквально, через месяц-другой. Лари, на самом деле, очень выросла в творчестве, и я искренне рад за ней следить.
– В начале этого вопроса ты упомянул про китайский язык, чем он тебя так привлекает?
– Начну с начала самого. Изначально, я его учить не хотел. Я хотел учить японский. Я посмотрел много аниме, я такой, хочу в Японию, хочу в Токио. Я такой: «Папа, я хочу учить японский!», но так получилось, что Япония – это такая страна, в которой специалистов настолько много, что они там попросту не нужны. Это не является каким-то перспективным направлением, возможно, современности. И потом мне сказали, вот, рядом Китай стоит, и там возможности для учёбы, и с точки зрения искусства они не сильно отличаются – это азиатские страны, и они очень похожи, просто там [в Китае] возможностей будет больше. И я понял, что изначально я хотел учить китайский, просто я их путал вместе. Спроси любого нормального человека про китайца и японца, он тебе скажет, что это одно и то же. Я бы когда-то тоже так сказал. Я проникся очень сильно историей Китая, культурой. Я подумал, короче, всё – начну заниматься китайским! Изначально мне это очень сложно давалось, и… учить китайский язык – ты буквально учишь картинки, которые чего-то означают. Там ещё грамматика, а ещё это язык с тонами – там четыре тона – и это очень сложно. Но я начал учить. Учу несколько лет. У меня уже есть международный уровень. Недавно писал экзамен. Ещё один. Предпоследний. И потом я подумал, вот, я занимаюсь китайским и занимаюсь музыкой, а что если совместить полезное с интересным? И так получилось, что я недавно записал китайскую песню – буквально в прошлую пятницу. Она, короче, записана в таком джазовом стиле: там и джаз, там есть рэп, там есть басы и китайский. Это был мой первый опыт написания китайской песни, и он получился отличным. Я скоро её выпущу. Так скажем, небольшой анонс. Я её отправил сейчас на проверку моим преподавателям из Пекина. Сейчас мне уже один преподаватель ответила. Она сказала, что песня невероятная. Там есть парочка моментов, где я, возможно, не попал. Надо будет съездить на студию – исправить. Но, в общих чертах, песня получилась нормальной, понимабельной. Я её переслушивал недавно, переслушал, наверное, раз восемь – она очень красивая! Учитывая, что это мой первый опыт написания и записи китайской песни, я думаю, что очень скоро это откроет новый виток в моей карьере, как артиста. Очень надеюсь, что очень скоро это выпущу – смогу как-то людям показать, что можно и так делать – записывать на других языках музыку в России и вообще где угодно. Ну и, собственно, я и в текстах продвинулся очень сильно. Вот я недавно выпускал небольшой ЕР «Gray world». Я, с момента, как начал заниматься музыкой – очень сильно продвинулся в текстах именно на русском. Я очень боялся записывать что-то на китайском. Однако я – авантюрист по жизни. У меня душа, вот, говорит мне: «Матвей, это надо сделать!». Я такой сижу, думаю: «Блин, ну это так стрёмно!.. но это надо!». И я сделал. Да, я немного переживал, однако, я сделал и сделал очень хорошо. Там были другие ребята, они сказали, что отлично. Показал преподам нескольким – сказали, что отлично! Поэтому, я очень жду, когда я её выпущу. Сначала надо всё проверить, свести и выпустим. Как-то так.
– И ты снова предугадал мой вопрос, потому что я только хотел спросить, планируешь ли ты песню на китайском – ты сразу ответил, ещё и так подробно всё расписал! Все бы гости предугадывали мои вопросы – вообще шикарно было бы, я б вообще не работал!
– (смеётся) Да нет, просто хочется рассказать, потому что я хочу поделиться своими впечатлениями об этом. Я очень хочу поделиться тем, что я записал. Я пока не могу рассказывать, что там, потому что… пускай интрига всё-таки будет сохраняться, но, тем не менее, я обещаю, что это будет очень круто, особенно для первой песни.
– Кстати, а как ты развиваешь свой бренд?
– Весьма просто. Короче, у меня есть моя творческая команда, у меня есть менеджер – Серёга, у меня есть дизайнер – тоже Серёга, но мы его зовём Нечай, и там есть другие ребята, которые мне помогают с написанием, допустим, рецензий на мои песни, потому что у меня песни весьма сложные по смыслу. Я дошёл до такого уровня, что я стал писать реально сложные тексты. Очень хорошо начал писать. И он пишет рецензии, чтобы разобрать мои песни для тех людей, которые, возможно, не поняли, скажем так. Я все песни планирую, как пазл, и он [рецензент] этот пазл разбирает – всё, буквально, по деталям. Ну и, короче, как я развиваю свой бренд. Весьма просто. Я в начале говорил, что я занимался SMM, в своё время, и у меня остались сообщества с того времени, причём большие весьма. Там аудитория… ну, сейчас она, конечно, поменьше стала, потому что я перестал ими [сообществами] заниматься активно, к сожалению, но просто и само направление перестало быть таким перспективным, как раньше. Раньше во «ВКонтакте» это было круто и респектабельно, ты мог спокойно по двадцать тысяч тянуть в месяц, будучи школьником, и ни в чём себе не отказывать, и иметь свою аудиторию, и ещё себя рекламировать, как артиста – я так и делал. Но, тем не менее, это перестало пользоваться таким спросом на фоне появления TickTock – сейчас основная аудитория туда перетекает. Собственно, тоже вкладывать деньги в ничего тоже не хочется. Однако это всё у меня осталось, и я через свои сообщества продвигаю музыку. Через ребят – у меня очень много знакомств, и я продвигаю по историям в Instagram, всякие тусовки с улиц, на учебных местах продвигаю – я очень много где учился и сейчас учусь. И ребята слушают, делятся со своими ребятами, и так все респектуют, всем нравится. Есть, конечно, люди, которым не нравится, которые не понимают – такие всегда будут, это нормально. Однако я это продвигаю. Мы сейчас с моим дизайнером над мерчом работаем. Хотим маечки сделать, рубашки, возможно, ещё шопперы. Сейчас мы сделали новую обложку для моего сообщества, пока что, мы её не изменили, и аватарку. Скоро будем работать над обложкой для моей песни на китайском и для будущих релизов, которые я тоже хочу опубликовать. Мы, буквально, вчера обсуждали уже некоторые детали. Собственно, так и работаем. Хочу, вот, в ближайшее время, начать выступать на тусовках, таких, локальных, где по тысяче-по пятьсот человек приходит, у меня организаторы друзья есть, и таким образом тоже продвигаться, скажем так. То есть, люди приходят на тусовку, слушают, и, возможно, тоже добавят её к себе. Как-то так и занимаюсь – везде понемногу.
