Валентин Одоевский
По приколу
– Это, на минуточку, почти середина двадцать первого века, друзья!
– Да. Ну, вот, я прихожу, а мне начинают задавать какие-то очень странные вопросы: спросили с кем я живу? Я, говорю, с подругой. Состою ли я в отношениях с кем-то? Ну, да, говорю, у меня есть молодой человек. А кто, спрашивают, к вам постоянно домой приходит, что за парень? Я, говорю, сказала же, что состою в отношениях и у меня есть молодой человек. Они мне заявляют, что мне надо сдать анализы на СПИД и гепатит. Я, такая, чего? Они пытались как-то пристыдить меня! Спрашивали, какие лекарства я принимала? Естественно, я не помню – могу назвать только пару препаратов, потому что я уже полтора года не сижу на лекарствах. На самом деле, очень странные люди. Сказали, что я должна к ним приезжать каждый месяц. Стали, почему-то, оспаривать то, что я не пью таблетки, типа, то, что я не на таблетках – это плохо. Хотя, меня официально сняли с них. Об этом знали в другом диспансере и меня уже хотели, как бы, снимать с учёта. В итоге, я должна теперь туда каждый месяц приезжать, показываться, говорить, что я жива и со мной всё хорошо. На удивление, когда последний раз я туда приезжала, а это второй раз после тех событий, я приехала со своим молодым человеком, который сидел в коридоре и смотрел на них, и они ни разу не сказали ничего плохого в мою сторону!
– От него, наверное, исходит аура, как от Доминика Торетто.
– Да. Видимо, они думали, что маленькая девочка, потому что с виду я похожа на школьницу, и что мне можно нагрубить, мне можно пригрозить, на мне можно сорвать свою агрессию. Удивительно, кстати, как много во взрослых больницах, когда видят людей моего возраста, моей внешности – думают, что могут сделать всё, что угодно. Даже в платных больницах тебе могут нагрубить, тебя могут пристыдить, на тебе могут сорвать агрессию, потому что ты выглядишь младше тридцати лет…
– Ну, для них – это банальная возможность самоутвердиться.
– Поэтому, я решила, что буду ходить по больницам, поликлиникам и таким местам вместе с молодым человеком, потому что иначе мне просто некомфортно. Вот, так что, я ещё на учёте. Мне зачем-то нужно приходить каждый месяц, показываться и говорить, что я жива. Кстати, мне на этой неделе тоже надо сходить, но мне так лень…
– Ну, раз лень, значит и не надо.
– Да…
– Ну да ладно, не будем о грустном! У тебя, вот, очень выразительный стиль – и в твоих картинах, рисунках, и даже в твоей внешности – что всё это значит?
– На самом деле, мне просто очень нравится смотреть на своё отражение и, чтобы оно мне поднимало настроение. У меня, на самом деле, очень низкая самооценка в плане внешности, потому что моя внешность, мягко говоря, не подходит под стандарты. Но, когда я вижу цветные волосы, мне становится, как-то, более тепло на душе. Мне нравится такая причёска. У меня до одиннадцати, до двенадцати лет, наверное, были очень длинные волосы – это было жутко неудобно, поэтому я просто пошла в парикмахерскую и отрезала их. С того момента у меня всегда были короткие волосы. Сейчас я хожу с, почти что, выбритым виском, потому что… это не жарко и мне не тяжело. Самое главное, что мне идёт эта причёска, поэтому – не вижу никаких проблем. Мне очень нравится краситься ярко, потому что мне это поднимает настроение. Ещё мне кажется, что мне очень идёт, когда… ну, у меня очень необычный способ красить глаза – я крашу именно нижнее веко и делаю из теней стрелки. Мне кажется, это больше подчёркивает мой взгляд, который, так сказать, азиатский. Это больше показывает, что он азиатский, и это выглядит, довольно-таки, красиво! Мне нравится, довольно-таки, разная одежда своеобразная. Даже не знаю почему. Она удобная. Я, практически, никогда не ношу юбок, потому что я очень активная. И такая готическая одежда, что-то от панков… мне кажется, мне это всё идёт. Так сказать, стиль при отсутствии какого-то определённого стиля.
– Звучит как-то… по-американски…
– По-американски?
– По крайней мере, в этих ваших «интернетах», опять же, пишут, в основном, что большинство граждан США, вне зависимости от своего денежного состояния, стараются одеваться не дорого, а удобно, и им, в большинстве своём, плевать на стиль, лишь бы одежда была функциональной и удобной.
– Не, ну, это даже не функционально, а то, что, вот… я смотрю на вещь и понимаю, что она моя. У меня не очень большой гардероб, но он весь подобран так, что все эти вещи мне очень нравятся! В моей семье не было такого. Что дают – то бери. Целых три шкафа одежды, половину из которой ты не носишь (смеётся). У меня всегда было наоборот – я более тщательно отношусь к выбору одежды. Я покупаю, может быть, не настолько дешёвую одежду, которую, обычно, берут мои родители, а что-то более брендовое, а то и не очень – что-то среднее. Зато это вещь, которая мне точно нравится, и которую я всегда надеваю! Моя одежда удобная, но также подходит под мой… «недостиль», так сказать… Это как облегчённый ребёнок панка, металлиста и клоуна.
– Звучит странно, но я понял. (оба смеёмся) Я сейчас очень боюсь задавать этот вопрос – его даже, изначально, не было в списке моих вопросов, но я, всё-таки, его задам – аниме – любишь ли ты его?
– О, у меня очень большая история про аниме! Аниме я смотрела, сколько себя помню, потому что мой брат старший смотрел его. В основном, там, «Стальной алхимик», «Наруто». То, что выходило тогда на «2х2», когда я была маленькой. У нас были целые диски с «Сейлор Мун», я, наверное, пересмотрела их полностью. У меня искренняя любовь к этой всей культуре, потому что аниме – это, по сути, те же самые сериалы и у них много разных жанров. Ну, то есть, аниме, для многих, это что-то такое детское, странное, но, на самом деле, в аниме столько много всяких разных жанров, стилей повествования. На каждого, наверное, найдётся то, что ему нравится. Там есть и лёгкие сериальчики про романтику, есть что-то эпичное, а есть и что-то тяжёлое прям, есть аниме, которое ломает всякие стандарты – очень много всего! Поэтому, аниме, можно сказать, всегда идёт со мной, потому что постоянно выходят какие-то интересные тайтлы, которые меня привлекают. Есть несколько любимых аниме. Так же, благодаря им, я стала читать мангу. Много манги. Из-за неё я перешла и на манхи, и на манхуа, на новеллы всякие. То есть – это, довольно-таки, большая культура, в которой я тоже участвую.
– В каких ещё сферах творчества ты себя пробовала?
– (смеётся) Сейчас. Скульптура, аппликация, музыка – я её очень люблю, оригами, шитьё, готовка, если её можно таковым считать. Что ещё?.. Наверное, ещё вязание, бисероплетение, плетение феничек и всяких таких работ, вышивка, ещё я делала набивные игрушки. Также, моделирование – это собирание и создание маленьких диорам. Что ещё?.. Наверное, всё, я не могу вспомнить ещё…
– Ну, что могу сказать? Нехилый такой списочек! Прям творческий разнорабочий!
– (смеётся) Да, мне вообще нравится всякое проявление эмоций и самовыражение – это всегда меня вдохновляло.
– Ещё немного о прекрасном. Чуть ранее ты упоминала про своего молодого человека. Я не буду вдаваться в подробности вашей личной жизни – всё-таки, личное – не публичное, но я спрошу лишь, сколько времени вы уже счастливы вместе?
– Почти три года.
– Это замечательно! Что бы ты никогда не села рисовать?
– (смеётся) Это сложный вопрос, потому что я, наверное, рисовала всё. Даже если считать те самые неприличные штуки… а, нет, есть одно – «ме́ха».
– Это что?
– Это роботы. Такие прям большие, громадные, как в «Евангелионе» или «Трансформерах».
– Чем же тебе так роботы не угодили?
– Мне не нравится рисовать, в принципе, что-то громоздкое. Да и это просто моя нелюбовь к «ме́хам» и вообще к аниме такому. Они мне просто не особо заходят. Но, я думаю, как-нибудь, можно попробовать, потому что сама эта робототехника меня привлекает. Какие-нибудь, знаешь, с оттенком «стрей», киберпанк…
– Понимаю. Интересное противоречие. Что ты больше всего хочешь изобразить, но руки, пока, не дошли?
– Надеюсь, что это можно говорить, я хочу заняться рисованием, наверное, «гура» или, какого-нибудь, «фури прона» (смеётся).
– Боюсь, многие наши зрители не поймут, что это, поэтому попрошу тебя пояснить – что есть что?
– Хорошо. «Гуры» – это кровавые такие сцены, расчленёнка и, также, извращённые, на эту тему, фантазии. «Фури прон» – это порно-арты с участием «фури-сообщества», то есть, человекоподобных животных. Вопрос, почему я хочу этим заняться? Потому что, это высокооплачиваемо! Это единственная причина, по которой я хочу этим заняться, потому что за это можно получить большие деньги. На очень многих платформах можно продать подобные рисунки за, довольно-таки, большую цену.
– Понимаю. Что ты считаешь своим самым весомым достижением в искусстве?
– Я, вообще, никогда не оценивала свои прям достижения, потому что, я считаю, всё, что я делаю – это, чисто, для меня. Я оцениваю это, насколько радость, насколько удовлетворение я получаю за это всё. Если я горжусь, даже каким-то маленьким рисунком, который у меня получился прекрасно – это уже для меня большая радость! Поэтому, я не могу сказать прям какого-то большого достижения. Тем более, я даже не могу вспомнить чего-то такого. Наверное, только, когда мои преддипломные работы отправили на выставку, о которой я даже не знала, и в итоге они приехали все побитые. Может быть, мои работы по лофту на Беговой, по Фурманову – там я делала мемориальную зону, там висит на стене просто огромный портрет Фурманова. Может быть, это, потому что это видят люди. Вообще, мне больше нравится традиционное рисование и, вот это вот всё живое, потому что оно обретает материальную ценность. Его можно подержать, потрогать – вся вот эта вот фактурность. Но, к сожалению, единственная работа большого формата, которую я делала – это была работа для моей подруги. Большая. Ей на день рождения, вроде бы, какого-то из родственников. Я сделала картину с домом. Это был холст-акрил. Её у меня взяли за десять тысяч – это, наверное, самая дорогая работа, которую я продала, пока что… Вот, наверное, это.
– Раз уж мы затронули тему твоих работ, которые могут увидеть люди, то, наверное, для некоторых наших зрителей и слушателей я открою Америку – ты рисовала обложки для некоторых моих произведений, в частности, ты изобразила для меня первую и четвёртую часть «О чём молчит море». Ты рисовала для меня обложку повести «Отец солдатам». Собственно, ты же создала обложку моего последнего романа, перед тем, как я ушёл в «отставку» – «Неба не боялись». Скажи, было ли тебе сложно в ходе выполнения моих заказов?
– Честно говоря, нет. Ты – очень хороший заказчик, с которым не происходит каких-то больших проблем. То есть, очень легко контактировать, очень легко получить отдачу и мнение о проделанной работе, и нет каких-то сверх правок, которые могли бы заставить полностью перерисовывать работу. Поэтому, каких-то прям больших проблем в этом плане не было. Единственное что, признаюсь, на большинстве работ, которые я делала для тебя, я экспериментировала. На самом деле, сейчас мои работы ушли немного в другое русло – это видно в моём паблике. Я, в последнее время, сижу во взломанном TickTock и мне очень понравился один автор. Не могу точно вспомнить его имя, но у него на «аватарке» прекрасный Springtrap – это персонаж игры «Five Nights at Freddy's». Он рисует противоречивые, немножко, арты – всё, что только может и не может быть, делать сексуализированным. Не в плане того, чтоб прибавлять то, что не надо, а то, что он, к примеру, может специально подстроить отношения между скелетом из «Minecraft» и сушителя. Это выглядит так прекрасно, что я не могу! Он, кстати, вроде бы, украинец или русский… кто-то из стран СНГ.
– В принципе, какая разница? Искусство – оно вне политики и национальностей. По крайней мере, так должно быть.
– Да. Мой паблик выглядит очень разношёрстным, если на него так посмотреть, особенно, на последние работы. Я, так сказать, всё ещё ищу себя. Всё ещё ищу свой стиль. Из-за того, что я сейчас учусь на графического дизайнера – у меня очень мало времени, из-за этого мой стиль очень сильно скачет из работы к работе, и я не могу сейчас остановиться на чём-то, что мне нравится больше. Также, я скачу сейчас из разных, так сказать, программ. Последнюю твою обложку я рисовала в Photoshop. Последняя работа в моём паблике нарисована в Krita. Пока что, такие поиски, всё ещё, происходят. Когда-нибудь, я найду ту программу, тот стиль, в котором мне будет комфортно работать…
– Кто для тебя самый великий дизайнер или художник?
– Если из таких старых художников, то мне очень нравится Альфонс Муха – это художник, который рисовал в стиле модернизма, и его работы похожи чем-то на иконы, но в тысячу раз прекраснее! Вот, мне очень нравится, как он, несмотря на все эти чётки линии, этот контур – смог изобразить воздушность и всю эту фактуру! Он меня очень вдохновляет!
– Я думаю, после твоей фразы про иконы, где-то очень сильно загрустил Патриарх Кирилл…
– (смеётся) Может быть. Из современных художников… скажу честно, я не слежу прям за какими-то большими, популярными художниками в медиа, то есть, за какими-то прям профессионалами. А если брать каких-нибудь людей, которые тоже рисуют, работают за границей и всё такое… кого я могу выделить? Наверное, Пиксельная Нала. У неё тоже есть паблик. Anna Cattish – она рисовала очень классные работы для Monster High – это одни из моих любимых кукол, я их даже собирала, когда была помладше. У неё очень классный, выразительный стиль. Она участвует во многих выставках. Мне нравятся художники, у которых есть свой определённый стиль, которого они держатся.
– О чём ты мечтаешь?
– Я мечтаю быть в достатке. Хочу, чтобы, благодаря своим работам и делу, которым я занимаюсь, обеспечивать себя, своих окружающих. И спокойно жить со своими животными. Я очень люблю животных, из-за того, что с детства постоянно была с ними. Хочу жить с котиком, с пёсиком, в каком-нибудь не очень людном городе. Рисовать работы для зарубежья за стандартные, хорошие цены. Может быть, жить за каким-нибудь за городом. В стране, где чуть теплее. Хочу пробовать новые сферы деятельности в плане творчества и разузнать побольше о мире, о местах. Я очень люблю путешествовать и видеть разную архитектуру, разную атмосферу разных городов, но мои родители не особо меня этим баловали, и поэтому – единственное, куда я выезжала – это Украина, Киев. Там я совсем немного пробыла. И города Москвы… ой, города России…
– Нет-нет, именно города Москвы. Москва – это отдельная планета.
– (смеётся) В Санкт-Петербурге недавно была. В южных городах, такие как, Геленджик, Адлер. Мало где была. Ну и во Владимире ещё.
– И где больше всего понравилось?
– На самом деле трудно определить. В Санкт-Петербурге мне нравится вся эта творческая атмосфера, которая так и хлещет отовсюду. В более южных городах совсем другая атмосфера. Там горы, там солнышко, там цикады – их невероятно много, пляжи, вечерние прогулки, даже воздух другой. В Адлере тоже всё совсем другое. Там царит такая южная, тёплая атмосфера, которую присыпали таким советским духом. Поэтому, мне очень интересно посмотреть, что там в других странах, в других городах, чтобы посмотреть, как отличается жизнь, если люди находятся, буквально, чуть дальше от тебя.
– Коль скоро ты, буквально, только что упомянула про Питер – я не могу не задать этот вопрос – во всяких литературных пабликах иногда попадается мем, в котором, как бы, наглядно показывается, как классические русские писатели в своих произведениях изображали Питер и, собственно, своё отношение к нему. В частности, там показано, что Достоевский изображает Питер, как помойку; Гоголь изображает Питер, как какое-то мистическое место, где ты зайдёшь в переулок, и тебя там изнасилуют и убьют; Толстой изображает Питер, как место, где постоянно происходят балы и всякие светские тусовки; Пушкин ещё как-то его изображает, и я, неизменно, когда замечаю этот мем, пишу под ним комментарий, что Григорий Лепс в своём творчестве изображает Питер настолько плохо, что он даже в Лондон уехал! А как ты воспринимаешь Питер?
– Питер я воспринимаю, как ребёнка, которого кинули родители, но он не сдался и, в итоге, очень хорошо социализировался и ушёл в творчество.
– Интересное восприятие.
– Потому что, на самом деле, Питер держится на людях, которые там есть. В него вкладывается намного меньше денег, чем в ту же Москву, хоть он и является, как бы, второй столицей. Но, посмотрев там на метро, на состояние зданий, на всё, что там есть, ты понимаешь, что правительство тупо забило на Питер. Но люди, которые там есть – они такие… милые!.. У них совершенно другой менталитет. Они все очень разговорчивые. Они все очень приветливые. Я могла зайти в любой магазин и меня там встречали с улыбкой. Я там постою ещё минут десять, чтобы просто поболтать с человеком, который за кассой. Опять же, как там построено творчество – разрисованные стены, какие-то поделки, скульптуры, которые делаю люди на чистом энтузиазме, за который ты, толком-то, даже и не платишь. К примеру, мы поехали в музей звука. Там билет стоил, буквально, рублей двести, что ли, но за эти деньги ты получаешь проход на четыре этажа, на каждом из которых есть выставка, и там есть небольшая выставка рок-культуры, рок-панк-культуры, и там сидит дяденька, который активно разговаривает со всеми, кто к нему приходит. А эта выставка – это буквально квартирка из двух комнат, где висят гитары, плакаты, куча разных дисков, даже поясняющих надписей нет. Просто такая интересная хламовщина. И там говорят, что можно скинуть любую сумму от пятидесяти рублей и взять всё, что лежит на этом столе, а там разные диски, разные какие-то штучки, открытки. При нас там прям брали интервью у этого дяденьки насчёт новых исполнителей, и он открыто всё рассказывал, хотя, они, буквально, встретились только что. Не знаю, вот эта открытость так привлекает!
– Очень романтичный рассказ на самом деле! Что ж, наше интервью, постепенно, подходит к своему логичному концу, что удивительно, и я задаю наш традиционный вопрос – что бы ты хотела пожелать нашим зрителям и слушателям?
– Я бы хотела пожелать не терять себя. Порой, в жизни происходит много всякого говна. Просто такое дерьмо со стороны людей, которых мы очень любим, со стороны родителей, со стороны друзей, но несмотря на всё это, несмотря на то, что мы часто меняемся, наше восприятие тоже постоянно меняется – не забывайте о том, что приносит вам радость! Не забывайте о каких-то мелких моментах, о каких-то действиях, о хобби, которые, несмотря, на всё то, что может произойти, позволяет вам выразить свои эмоции, свои чувства и вызвать у вас на лице улыбку!..
– Я благодарю тебя за это интервью! Наверное, это было самое милое и самое романтичное интервью за мою карьеру… и это было моё десятое – юбилейное интервью! Спасибо тебе!
– Спасибо за беседу! Удачи!
