Тата Златова
Одной нитью связаны
Глава 7
– Проходи.
Егор посторонился, и Ксюша шагнула в коридор. Сразу заметила легкий беспорядок, который бывает обычно, когда хозяйка какое-то время отсутствует.
– Клавдия забыла выключить кондиционер. Вечером приехал, обнаружил. А ночью у малого температура шарахнула.
– А сама она где?
– В командировку уехала.
Он прислонился к стене и потер глаза. Точно ночь не спал.
– А няня?
– А няня накануне отпросилась на четыре дня. Не в тему, конечно, но я не стал ее дергать.
Ксюша растерялась. Она здесь явно лишняя. Но раз уж удалось войти, не уйдет, пока не посмотрит на ребенка.
– Ты извини, что я так… Можно посмотреть на Кирюшу?
Егор устало кивнул.
Дверь в детскую была приоткрыта. Ухватив взглядом край кроватки, Ксюша неуверенно шагнула в комнату. Каждый шаг вторил ударам ее сердца. Подойдя, она судорожно сжала пальцами бортик и, затаив дыхание, посмотрела на малыша.
Красивый. Боже, какой же он красивый! Копия Егор. И взгляд у него такой же открытый.
– Привет, – произнесла она сквозь слезы.
Ребенок с интересом посмотрел на нее, а потом вдруг сморщил лобик и улыбнулся. Ксюша тоже не сдержала улыбки. Ее затопила волна нежности, впрочем, ненадолго, потому что чувство вины тут же дало о себе знать.
Скорее, почувствовала, чем услышала, что Егор вошел следом и остановился у нее за спиной. Ксюша задержала дыхание, стараясь унять бешеное сердцебиение. Наивно было надеяться, что, когда встретится с ним, поймет, что больше ничего к нему не испытывает. Что время вылечило, помогло забыть и все эти мучительные месяцы она цеплялась лишь за яркие воспоминания. Не забылось. Не прошло. Только сильнее стало это проклятое влечение!
«Беги!» – засигналил мозг.
Резко развернулась и только хуже сделала. Опасно стоять так близко к нему, на расстоянии нескольких сантиметров. По телу мгновенно пробежала дрожь. Эти глаза, они гипнотизировали. Все в нем гипнотизировало. Почему он молчит? Почему так смотрит? О чем сейчас думает?
– Может, нужна какая-то помощь?
Нужно было заговорить, иначе, казалось, она сойдет с ума от этой тишины.
Он ответил не сразу. Какое-то время разглядывал ее лицо, словно пытаясь запомнить каждую черточку.
– Да, нужно сходить в аптеку. Сможешь побыть с ним минут десять? Я быстро.
– Конечно. Могу и подольше, если нужно.
– Спасибо.
Егор слегка улыбнулся и ушел в другую комнату переодеваться. О том, что он вышел из квартиры, поняла по звуку хлопнувшей двери. Теперь, когда осталась одна, Ксюша наконец смогла собраться с мыслями. Самообладание терять нельзя. Она пришла сюда только с одной целью – увидеть сына, вот о чем нужно помнить. А теперь, когда узнала о том, что Кирюша заболел, должна еще и помочь. То, что Егор сидел с малышом всю ночь, понятно без слов, весь его вид говорил о сильной усталости. И это не могло не вызывать уважения. Вообще она всегда умилялась, когда видела мужчин с детьми. Это так трогательно! Такие сильные, порой непробиваемые, а в объятиях детей моментально тают. Она бы ни за что на свете не бросила мужчину, который любит и заботится о своем ребенке. Для нее это был едва ли не главный критерий в выборе спутника. Может, потому что ее собственный, уже бывший муж не уделял дочери никакого внимания. Так, подходил иногда, что-то ей говорил, скупо целовал, и с чувством выполненного долга возвращался к своим делам. Когда она болела, никогда с ней не сидел, даже обижался, что Ксюша все время с ней возится, а ему уделяет минимум внимания. Куда важнее ему были компьютерные игры – и ни дай Бог отвлечь его «какой-нибудь ерундой», когда у него там важное сражение. Даже если речь идет о дочери. Даже если падает метеорит. Пока не доиграет, с места не встанет.
От тяжелых воспоминаний на глаза навернулись слезы. Кирюша протянул к ней ладошки, и она решилась взять его на руки. Боже… Она ощутила неимоверное счастье, нежность и трепет, когда обняла его, когда поцеловала. Столько положительных чувств, от которых готова была взлететь под облака. А потом упасть, больно ударившись о землю. Потому что он – чужой сын. И то, что она смогла его увидеть, – лишь стечение обстоятельств. Ей сюда дорога закрыта. Она должна понять это раз и навсегда!
Кирюша уснул у нее на руках. Залюбовавшись им, Ксюша не сразу услышала, как щелкнул замок двери.
– Нет, сегодня никак не могу, – раздался голос Егора в коридоре. – Слушай, у меня малой заболел, я что, его брошу, по-твоему? Клава в командировке. Без меня нельзя обойтись? Ладно, давай.
Он заглянул в детскую и сказал:
– Все, я пришел. Спит?
Ксюша кивнула, не в силах оторвать от сына нежного взгляда.
– Ого.
Послышался шелест целлофановых пакетов и суета на кухне. Похоже, он успел сходить еще и в магазин. Аккуратно положив спящего ребенка обратно в кроватку, Ксюша решилась выйти к Егору. Он как раз загружал продукты в холодильник.
– Звонили с работы? – поинтересовалась, застыв в дверном проеме.
Он бросил на нее взгляд и закрыл дверцу.
– Да. Появились кое-какие проблемы, которые без меня разрулить не могут.
– Слушай, я могу побыть с Кириллом до вечера. Если это так важно, то езжай.
Он приблизился, взял ее за руки и посмотрел с благодарностью.
– Ксюх, ты сейчас серьезно? Я буду очень тебе благодарен. Если сейчас эта проблема не решится, у нас начнутся крупные неприятности.
– Тогда поспеши.
– Еще раз спасибо.
Она улыбнулась и, кажется, перестала дышать. Руки дрожали и, похоже, он это почувствовал, потому что сжал ладони сильнее. А потом резко отпустил. В кармане снова зазвонил мобильный. Поморщившись, Егор ответил по видеосвязи. Ксюша успела юркнуть в коридор, но дальше идти не стала. Голос Клавдии, донесшийся до ее слуха, буквально сковал по рукам и ногам.
– Как там дела? – спросила она.
– Без изменений, – буркнул он.
– Слушай, ну хватит дуться. Я же не специально оставила включенным этот дурацкий кондиционер! Я вообще в этот раз много суетилась. Костюм забыла… А ты мне еще такую взбучку устроил перед отъездом. Все настроение пропало. Я же привыкла, что Люся за всем следит, а тут она так не вовремя взяла выходные. Ты пойми, все эти годы я жила для себя, а тут вдруг младенец…
– Вдруг?
– Да, вдруг! – разозлилась она. – Одно дело, если бы я его вынашивала, свыклась бы с мыслью, а так…
– Что ты хочешь этим сказать?
– Не то, что ты подумал, – поспешила заверить она. – Просто мне нужно время. Я должна перестроиться, осознать, что теперь нужно менять образ жизни, расписание ну и так далее…
– А за девять месяцев перестроиться не судьба была?
– Ну зачем ты так… Я пыталась. Говорила себе. Но как видишь…
– Ладно, все, мне к ребенку надо. Да, кстати, чтобы потом непоняток не было. Ксюша приехала помочь.
– Ксюша? Мама суррогатная? А что ей надо от тебя? – в ее голосе скользнули ревнивые нотки.
– От меня – ничего. Хотела малого увидеть, убедиться, что он в порядке. Короче, мне сейчас реально нужна помощь, потому что на работе проблемы, без меня не справятся. Она может посидеть с Кирюхой пару часов. Так как ты на сына забила, мне ничего не остается, как согласиться.
Клавдия молчала. Видимо, была ошеломлена такой новостью. Ксюше стало не по себе. Как бы теперь не стать яблоком раздора. И зачем только приехала? Теперь вот ему разгребать.
– Ладно, – недовольно произнесла она. – Только на пару часов!
И бросила трубку. В этот момент заплакал проснувшийся ребенок. Егор встал, но Ксюша жестом остановила его:
– Я сама.
Бросилась в комнату, переодела мальчика, укачала на руках. Наверное, ему очень понравилась колыбельная, потому что он снова мгновенно уснул. Было так удивительно держать его на руках. Такого крошечного, такого милого. Разве могла она себе представить подобное еще несколько часов назад? Сердце разрывалось от боли. Еще немного – и слезы градом польются. Аккуратно положила ребенка в кроватку, укрыла одеялом, отступила к двери. Душа рвалась на части. Не нужно было поддаваться эмоциям, нужно было отпустить, смириться. А теперь будет сложнее.
Подождав еще немного, она на цыпочках вернулась на кухню. И замерла, поняв, что Егор уснул прямо на стуле. Что, в принципе, было ожидаемо.
Тихонько села напротив и, подперев щеку рукой, стала его рассматривать. Скользнула взглядом по новой стрижке, которая безумно ему шла, рубашке с закатанными по локоть рукавами, черным джинсам. Рассматривала его открыто, пристально, не боясь быть застигнутой врасплох. А зря. В тот момент, когда посмотрела на его губы, он открыл глаза. Ксюша быстро отвернулась, чувствуя, как вспыхнули щеки.
– Что там, все в порядке?
– Да. Температуры нет.
– Слава Богу, – выдохнул он, взъерошив волосы. – Спит?
– Да.
– Как ты на него хорошо действуешь. Ночью он вообще спать не мог, – Егор потер виски. – Слушай, ты перекуси, что ли. Не стесняйся, бери в холодильнике все, что хочешь.
– А сам-то ты давно ел?
– Не помню.
– Все понятно.
– Кстати, отзвонился коллега, вроде клиент успокоился. Думаю, через полчаса станет ясно, надо мне ехать или нет.
– Ну вот, как раз есть время поесть.
Он улыбнулся и вышел, а Ксюша облегченно выдохнула, обрадовавшись, что наконец-то сможет побыть наедине со своими мыслями и что больше не под прицелом его взгляда. Да-а, так оплошать надо уметь! Прожигать его взглядом и думать, что он не заметит. Она и так уже не раз себя скомпрометировала: прижималась к нему, когда нес ее на руках, сказала, что волновалась, когда он после ссоры с Клавой вернулся, обнимала… Да он уже давно знает, что она к нему неравнодушна. И хорошо, что делает невозмутимый вид, иначе она сгорела бы со стыда.
Боже, ну что же с ней творится! Ксюша приложила ладони к пылающим щекам. Нужно держать себя в руках, реагировать на него спокойно, гнать все эти мысли гадкие прочь! Нельзя переступать грань. Нельзя ни в коем случае. Он женатый человек. Он чужой муж.
К счастью, ей удалось взять себя в руки. Постепенно эмоции улеглись. Обнаружив в холодильнике упаковку котлет, пожарила их и сварила макароны. Все же лучше, чем ничего. И главное – быстро. Прошло не так уж и много времени. Даже успела помыть скопившуюся в раковине грязную посуду. Вот теперь все чисто и аккуратно. Ксюша с удовлетворением огляделась. Кухня довольно просторная, обставлена со вкусом, как, впрочем, и другие комнаты. Кирюшке хорошо здесь будет бегать и возить в машинке игрушки. Есть, где развернуться.
Но как бы она себя ни уговаривала, как бы ни пыталась найти положительные стороны, – такие мысли не помогали избавиться от чувства вины. Если Егор, на ее взгляд, отлично справлялся с ролью отца, то в Клавдии, как в матери, она не была уверена. Особенно после того, что узнала сегодня. Ну как можно было забыть выключить кондиционер, когда рядом маленький ребенок?! А если в следующий раз она забудет взять его за руку на проезжей части и он попадет под машину?
Ксюшу прошиб холодный пот. Лучше не думать об этом. И вообще, хватит уже демонизировать Клавдию. Ее задачей было родить ребенка. Остальное от нее не зависит. И нет смысла терзаться и вообще лезть во все это. Было ошибкой прийти сюда. Но уж раз договорилась с Егором, должна выполнить то, что обещала.
Она разложила еду по тарелкам, достала баночку с корнишонами и включила электрочайник. В этот момент на кухню вернулся Егор. Выглядел он гораздо лучше: заметно посвежел, побрился. Но полностью замаскировать усталость не удалось: круги под глазами выдавали тяжелую ночь.
– М, пахнет вкусно, – смешно потянул он носом. – Что-то приготовила?
– Ты, как в рекламе, пришел на аромат? – улыбнулась она и кивнула на стол. – Ничего особенного. Так, на скорую руку.
– Спасибо, что побеспокоилась, – ответил он, заметив на скатерти две тарелки. Егор шагнул к столу, а Ксюша – к выходу, пробормотав на ходу:
– Пойду, посмотрю на Кирюшу.
Но сбежать не удалось. Преградил дорогу, тронул за плечо:
– Он в порядке, я смотрел. Сама тоже садись, поешь. Бледная вся.
– Я потом.
– Когда потом? Все остынет.
Мягко подтолкнул ее к столу. Пришлось повиноваться. Села напротив, начала ковырять вилкой, но, как назло, кусок не лез в горло. Чувствовала себя очень неуютно. Будто украла что-то.
«Пока жена в командировке, ты ему котлетки готовишь, – пристыдил внутренний голос. – А потом что? В постель к нему прыгнешь?» И хоть пыталась оправдать себя, считая, что было бы неприлично в чужой квартире приготовить еду только себе, все равно мучило чувство вины. И все это под пристальным взглядом Егора, который, казалось, считывал ее мысли.
– Расслабься, Ксюх, все в порядке, – произнес непринужденно. – Ешь спокойно. Я пока чай заварю.
Встал, отставив полупустую тарелку. И пока возился с заваркой, она заставила себя поесть. Егор разлил чай по чашкам, достал коробочку с зефиром, положил на стол.
– Прости, это все, что есть.
– Все нормально, – отмела его оправдания.
Он вернулся на свое место, доел остывшие макароны, ни разу не взглянув на нее. Ксюша выдохнула, когда завибрировал его мобильный и он вышел в коридор.
– Да, уже выезжаю, – донеслось до нее.
Через пару секунд Егор показался в дверном проеме:
– Ладно, Ксюх, я поехал. Клиент разбушевался не на шутку. Да, кстати, насчет лекарств… – Он быстро ввел ее в курс дела. Объяснил, где взять молоко и во сколько нужно будет покормить Кирюшу.
– Хорошо, я все поняла, – ответила, внимательно его выслушав.
– Я буду звонить.
На его лице на миг мелькнуло беспокойство. Набросив ветровку, умчался, а она закрыла за ним дверь с каким-то странным чувством. Словно это она жена и живет с ним много-много лет в счастливом браке.
Реальность, увы, не была такой радужной. Может, поэтому она так любила придумывать себе другую жизнь, где она счастлива и где не так больно. По ночам, лежа без сна, прокручивать в голове красивые картинки. Она могла делать все, что угодно с Егором в своих мыслях. А в действительности не могла позволить себе ничего из того, о чем грезила, отчего затаенная боль становилась глубже и горше.
Глава 8
Пока Егор отсутствовал, она не теряла времени зря. Сварила суп, закончила уборку на кухне. Малыш проснулся всего один раз, чтобы поесть. Успела созвониться с Региной, узнала, что племянница хозяйки собирается съезжать. Значит, можно потихоньку перебираться к подруге, платить будет меньше, и Регине в случае чего не придется мотаться туда-сюда, чтобы подстраховать ее. Хорошая новость. А вот то, что собирается дождь – плохая. Небо вон как хмурится, тучи набежали, вот-вот все начнется. Добираться далеко, а у нее ни зонта, ни плаща.
«Еду, буду минут через пятнадцать. Все в порядке?» – пришло смс от Егора.
«Да», – коротко ответила. Что-то быстро он, минут сорок всего прошло. Наверное, спешил, волновался. Метнулась к зеркалу, чтобы поправить волосы. Но куда важнее было навести порядок в своей голове. Потому что сердце уже начинало колотиться при мысли, что сейчас опять его увидит.
– Фух, еле успел, – Егор повесил слегка влажную от дождя ветровку и, вымыв руки, сразу пошел к сыну. Тот как раз открыл глаза.
– Чай будешь? – спросила Ксюша, предпочтя остаться в стороне.
– Буду.
Пока заваривала напиток, Егор успел снять костюм и надеть футболку и спортивные штаны. Зайдя на кухню, поставил на стол торт.
– Это, так сказать, моя благодарность.
Ксюша покачала головой:
– И когда ты успел?
– Спасибо тебе огромное. Я закрыл очень серьезный проект. Теперь можно спокойно взять больничный.
– Это хорошо. Надеюсь, Кирюша быстро поправится.
Чтобы не ждать, пока остынет кипяток, Ксюша отвернулась к окну, но то, что происходило на улице, не замечала. Отметила только, что деревья гнутся от ветра и дождь стучит по стеклу. Егор остановился рядом и заметил:
– Погода совсем испортилась. Пришло штормовое на телефон.
– Да уж. А утром ничего не предвещало.
– Это точно. Давай чай пить.
Ксюша кивнула, села на стул. Только-только эмоции улеглись, и вот опять буря поднимается! Сердце где-то в горле колотится. Да возьми же ты себя в руки!
Егор разрезал торт и поставил чашки. Потянулась, чтобы взять себе один кусочек именно в тот момент, когда Егор тоже решил сделать это. Руки соприкоснулись, но лишь на миг, потому что она быстро отдернула ладонь. Он сгладил ситуацию: переложил кусок на блюдце и пододвинул к ней. Поймав его улыбку, немного успокоилась.
– Как дочка? – поинтересовался он, присаживаясь на соседний стул.
– Хорошо, скоро в садик пойдет.
– Сколько ей?
– Три с половиной.
– Большая уже.
– Угу.
– Как Матвей?
– В порядке. Прошел реабилитацию, сейчас дома.
– Он крепкий парень.
– Конечно.
Потом разговор плавно перешел на Кирюшу. Егор начал на полном серьезе интересоваться, какой прорезыватель для зубов, по ее мнению, лучше, расспрашивать про прикорм и так далее. Ксюша делилась всем, что знала, мысленно восхищаясь тем, что мужчина проявляет к этому такой интерес. Опять вспомнила о бывшем, которому вообще было наплевать, плачет ребенок или нет, его наоборот дико раздражал детский плач и часто он уходил либо в другую комнату, либо вообще на улицу.
А потом малыш заплакал, и они с Егором переместились в детскую и с головой окунулись в родительские хлопоты. Спохватилась Ксюша, когда стрелки часов уже подползали к отметке «восемь».
– Мне пора.
– Куда?
– Домой.
Егор прищурился. Подошел к окну, отдернул штору. По стеклу потоками стекал ливень, а деревья, казалось, гнулись еще сильнее, чем несколько часов назад. Ксюша приблизилась и вгляделась вдаль, не веря своим глазам.
– Метро вроде бы недалеко от вашего дома? – поинтересовалась она, поежившись.
– Метро? Ты это серьезно?
– Абсолютно.
– Я тебя никуда не отпущу в такую погоду.
Где-то в глубине души она чувствовала, что он это скажет. Но все равно не была готова к такому повороту событий. Находиться с ним наедине столько времени невыносимо, что говорить, если останется здесь до утра!
– Не паникуй. Я постелю тебе в другой комнате, все нормально.
– Нет уж. Так не должно быть.
Ксюша быстрым шагом пересекла комнату и вышла в коридор. Сердце дергалось, как ненормальное. Опасно оставаться здесь на всю ночь, даже если их будут разделять не одна, а десять стен. С каждой минутой ей все сложнее сдерживаться. Выдержать целую ночь – настоящая пытка!
Господи, в первый раз в жизни она так влюбилась, и в кого – в женатого! Самое страшное то, что со временем это чувство только усиливается. После развода она зареклась связываться с мужчинами, так что дальше интрижек дело не заходило. Хватит, сердце и так исполосовали до невозможности. Но когда увидела Егора, внутри все перевернулось. И чем больше узнает его, тем сильнее тянется. Лучше было бы уехать вообще из Москвы, вдали бы, наверное, смогла его забыть. А здесь все надеется пересечься с ним, тем более, он работает в том же районе, где она снимает квартиру.
– Ксюш, – тихо окликнул Егор и коснулся ее руки. Она вздрогнула и едва не выронила пиджак. – Давай без всех этих накруток. Ты переночуешь здесь – и точка. Я не пущу тебя в ураган. А если что-то случится?
– А что скажет твоя жена? – вскинула на него глаза и замерла.
– Ничего не скажет, потому что ничего непристойного мы делать не будем.
Она не была в этом так уверена.
Егор выхватил пиджак из рук и повесил обратно на крючок, ясно давая понять, что спорить не о чем. Повернулся и направился в детскую. Ксюше ничего не оставалось делать, как последовать за ним.
Когда малыш снова уснул, они разошлись по комнатам, а ночью опять вышли к сыну. Было жутко неловко находиться рядом с Егором в колготках и его футболке, которая, хоть и была выстирана, все равно хранила его запах. Когда он окидывал ее взглядом, Ксюшу бросало в дрожь. Хорошо хоть, что она не забросила себя. Оправившись после родов, сразу освоила беговую дорожку, плюс дома делала упражнения. Старания и хорошая генетика дали свои плоды: фигуру удалось сохранить, а также получилось вернуть прежний вес. Так что его взгляды были ей приятны и в то же время смущали, потому что в голову лезли неприличные мысли.
Кирюша наконец успокоился. Егор вышел из комнаты, а она, немного постояв возле кроватки, решила вернуться к себе. Ринулась к выходу, а Егор – ко входу… Ксюша поняла это, когда они, замерев на пороге, едва не столкнулись. Он смотрел на нее, она – на него. Диалог был беззвучен, только горели глаза. И… это был лучший момент в ее жизни. Просто осознание того, что и он, и сын рядом. Чувствовать присутствие Егора и слышать, как бьется его сердце. А может, это просто часы… Пусть. Пусть отсчитывают мгновения, она за эти драгоценные минуты счастья жизнь готова отдать.
– Прости… – тихое слово разрезало тишину на лоскутки. Совсем не то хотела сказать. Не о том думала. Но – приличия, эти проклятые приличия, которые нужно соблюдать! Невыносимо короткое расстояние между ними, настолько короткое, что она ощущает тепло его тела, от которого кружится голова.
Он отстранился, пропуская вперед. Она вышла, не чувствуя ног, он – зашел. Внутри скопилось столько эмоций, что хотелось кричать. Все равно, что там за окном! Их нет! И быть не может! Он – чужой муж, да и она… лишь случайный эпизод в его жизни. А эти встречи разрывают сердце. Просто на куски.
Дождь лил не переставая, словно вторя ее чувствам. Выплакаться бы сейчас, но нужно сдерживаться, чтобы не выглядеть глупой.
Закрывшись в ванной, она вытерла слезы и привела себя в порядок. Затем вернулась в комнату, где он ей постелил, и легла, но сон пришел не сразу. Мысль, что на ней его футболка, заполняла ее нежностью, и она уснула, представляя, что он рядом.
Наутро, переодевшись, застала Егора рядом с кроваткой малыша. Мальчик искренне улыбался отцу. Остановившись на пороге, Ксюша некоторое время наблюдала за ними, пользуясь тем, что Егор ее не заметил.
Это было мило и забавно: он гремел погремушкой, а сын заливался смехом. Вроде ничего особенного, а как грело душу. Ксюша невольно вспомнила бывшего мужа. Того невозможно было заставить подойти к ребенку. Приходилось чуть ли не выпинывать на улицу, чтобы погулял с малышом, а самой хоть подремать полчаса после бессонной ночи.
Ксюша содрогнулась от неприятных воспоминаний. Волна нежности, которая накатила на нее от увиденной картины, мгновенно сменилась едкой горечью разочарования. Так, как Клавдии, везет не всем. Надо бы порадоваться, но все равно не может, хотя и понимает, что зависть – плохое чувство. От него еще хуже на душе становится, но Ксюша ничего не могла с собой поделать.
– Поспала хоть немного? – вопрос прозвучал так неожиданно, что у нее перехватило дыхание. Тишина, сумбурные мысли… Она была уверена, что Егор ее не видит. И тут вдруг вопрос…
– Да, а ты?
Он не ответил. Подошел к ней, прислонился к дверному косяку. Подняла на него глаза и встретила внимательный взгляд. Он смотрел на нее с интересом. Словно впитывал в себя каждое ее слово и движение.
– Почему ты все время такая грустная?
– Разве? – смутилась и уставилась в пол.
– Такая красивая и такая грустная.
Ее словно кипятком обдало. Опасно. Слишком тонкая грань. Ни шагу больше, иначе повернуть назад будет нельзя. Сохранять невозмутимое лицо. Следить за каждым своим словом.
– Скучаю по сыну.
– Жалеешь, что отдала его нам? – задумчиво спросил он.
Она промолчала. Егор схватил ее за подбородок, заставляя посмотреть в глаза. Словно только в них мог увидеть правду.
– Давай не будем об этом.
К счастью, в эту минуту заплакал малыш. Облегченно выдохнув, она подошла к кроватке. А у самой сердце стучало, как сумасшедшее. Егор продолжал стоять позади, и его взгляд прожигал ей спину.
– Я где-то через час поеду домой, – бросила через плечо, хотя всем своим существом хотела остаться здесь навсегда.
Он ничего не сказал. Оставшееся время Егор хранил невозмутимое выражение лица, в какой-то момент даже показалось, что между ними пробежал холодок.
«А что я, собственно хотела? – спросила себя Ксюша, чувствуя разочарование. – Чтобы он умолял меня остаться? Чтобы говорил приятные слова и держал за руку? Меня никто сюда не приглашал, я пришла сама, навязалась, и еще жду чего-то. Это я должна сказать ему спасибо за то, что позволил так долго побыть с ребенком. А теперь явно дает понять, что я должна отпустить. Смириться и отпустить. Вот на чем мне сейчас нужно сосредоточиться».
Но тело продолжало остро на него реагировать. В тот момент, когда думала, что полностью себя контролирует, не выдержала. В коридоре, уже набросив пиджак на плечи, вдруг подошла к нему со словами:
– Спасибо, что разрешил провести время с ребенком.
– Тебе спасибо за отзывчивость, – ответил он ровно.
– Можно, я еще завтра приду на пару часов, чтобы убедиться, что Кирюше лучше?
Егор посмотрел на нее внимательным взглядом:
– Нет. Не нужно больше приходить. Вообще. Ты и себя мучаешь, и мне неудобно перед женой. Понимаю, ты пожалела, что отдала нам ребенка, но уже ничего не изменить. Ты просто рубишь хвост по частям. Не надо. Я очень тебе благодарен за все, но…
– Я все понимаю, – опустила она глаза и прикусила губу. – Прости.
Схватила сумочку и выскочила из квартиры. Прямо вниз, по ступенькам, не дожидаясь лифта. Не замечая, что с волос слетела заколка. Сердце грохотало в груди, и казалось, она сейчас задохнется. То, как дернулся уголок его рта и какая во взгляде мелькнула обреченность, она, наверное, не забудет никогда. Навсегда останется в памяти. А ей грузом на сердце упадет эта фраза «не нужно больше приходить». Потому что больше всего на свете она хотела услышать совсем другие слова.
