Таня Соул
В Бездонном море тысяча ночей
Ночь двадцать пятая
Утром на площади собралась толпа зевак и советы всех родов, составлявших разросшееся за последние годы племя Улиан. Родовые советы стояли в том же месте за колонной, где почти месяц назад обвенчали Лунного наследника и его наземную жену. К колонне в центре площади выплыл старец Игимур – представитель совета старейшин. Его назначили ответственным за проведение поединков, и он уже много лет занимался судейством.
Он поднял вверх правую руку и, расталкивая толпу локтями, на площадь выплыла юная девушка, с тёмными, завязанными в тугой пучок волосами. На ней был надет простой походный комбинезон, под которым на шее поблёскивали и светились красные камни подаренного послом колье.
Среди толпы волной прошёлся шёпот, но быстро затих. Только совет рода Арагерра продолжал оживлённо обсуждать предстоящий бой. Ривэирр не отрываясь смотрел на дочь, которая утром отказалась сопроводить их на поединок, сославшись на важные дела. Он сжал кулаки, почти протыкая кожу ладоней длинными когтями.
– Лэина, дочь Ривэирра из рода Арагерра, назови имя противника, – обратился к девушке старец Игимур.
– Гаарон из рода Арагерра, – сказала Лэина так громко, чтобы каждый житель Улиан, пришедший посмотреть бой, мог её услышать.
Члены родовых советов расступились, освобождая Гаарону дорогу. Ривэирр побледнел. Его троюродный брат уступал в силе только ему, Аруогу и разве что Вэимару. Лэина была слишком юна для такого боя.
Гаарон неспешно выплыл на середину площади и встал напротив племянницы.
– Ты могла выбрать соперника слабее, – обратился он к ней. – Я в любом случае вернусь в совет.
– Если выживешь, дядюшка.
Раздался звук горна. Лэина вытянула правую руку, от неё в стороны разошлась рябь, превращаясь в прозрачный водяной посох. Гаарон сформировал водяной трезубец в руке.
Он ринулся вперёд, но Лэина не сдвинулась с места. Когда дядя был уже близко, она с силой топнула ногой по мощёной площади и невидимая волна сбила и отнесла его назад, рассеивая созданное им оружие.
Он поднялся и снова сформировал трезубец. Взмахнув им, он попытался ударить её на расстоянии, но она поймала удар и отбила его, даже не покачнувшись. Посох закрутился в руке Лэины, создавая водоворот. Медленно она плыла в сторону дяди, увеличивая скорость вращения, расталкивая наблюдателей и притягивая противника к себе. Она резко остановила посох и дёрнула в сторону. Гаарона отнесло в бок и ударило о колонну.
Он сжал кулаки от злости, и вода затряслась под ногами племянницы, заставляя её потерять равновесие. Она повалилась на спину, и Гаарон, словно акула, бросился на жертву. Направляя трезубец на грудь Лэины, он стремглав опускался на неё сверху. Секунда, и он наткнулся на остриё мгновенно сформированного посоха, ударившего его в живот. Трезубец застыл над Лэиной, так и не задев её.
Она отшвырнула Гаарона на каменную мостовую и ударила посохом ему поперёк груди. Он закашлял от боли. Не теряя времени Лэина ударила ещё несколько раз. С каждым новым ударом красные камни на её груди светились всё ярче. Она издала наполовину рёв, наполовину рык и снова бросила противника в колонну.
Лэина не стала ждать, когда он поднимется, подплыла к нему и занесла посох ещё раз, намереваясь пронзить грудную клетку, но Гаарон с силой толкнул её ногой. Она отлетела назад, выпустив из руки посох, и приземлилась на спину. Вслед за ней летел водяной трезубец, она откатилась в бок, пытаясь увернуться от удара, но один из зубьев всё равно задел её правую руку. Из рассечённой кожи облаком хлынула кровь.
Ривэирр, наблюдавший за боем, сделал несколько шагов вперёд, но Вэимар удержал его.
– Отец, ты знаешь правила. Она сама должна признать поражение.
Ривэирр знал правила очень хорошо, но ещё лучше он знал свою упрямую дочь, которая ни за что не уступит. Стиснув зубы, он вернулся на место.
Словно почувствовал запах крови, красные камни под комбинезоном Лэины вспыхнули ярким светом. Девушку обдало жаром. Колье потяжелело и стало таким же горячим, как и её тело, которое будто полыхало изнутри. Красная пелена застилала глаза. Впервые она ощутила такую чистую и неконтролируемую ярость. Она заревела, словно дикий зверь, и поднялась.
Вода колыхнулась вокруг неё и разошлась волнами по площади. Гаарон сделал несколько шагов назад.
Колье прожгло материю комбинезона и теперь горело ярко-красным светом у Лэины на шее. Анарэн, тоже пришедший посмотреть бой, ахнул, увидев кроваво-красные камни.
– Утерянное колье Ариан, разящей врагов, – прошептал он.
Колье полыхнуло ярче. Тыльной стороной ладони Лэина отбросила Гаарона назад, топнула ногой и прижала его толщей воды к камням мостовой. Он не мог даже пошевелиться под придавившим его весом. Пытаясь объявить своё поражение, он беззвучно открывал рот. Сдавленная грудная клетка не давала ему произнести ни звука.
Лэина подплыла к нему и посмотрела глазами полными ненависти. Она занесла над ним посох и пронзила сначала одну руку, потом другую, затем она переключилась на ноги. Вода вокруг них окрасилась в красный. Гаарон почти потерял сознание от боли. Она занесла посох в очередной раз, целясь теперь уже в грудь. Откуда-то сбоку раздался знакомый елейный мужской голос.
– Кажется, я слышал, как Гаарон признал поражение. Не так ли? – Рагавурр одним движением руки поднял воду, давившую на грудь Оиилэ, истекавшего кровью на мостовой.
– Я сдаюсь, – прохрипел Гаарон, как только смог сделать вдох.
Старец Игимур поднял над головой левую руку. Горн протрубил дважды.
– Лэина, дочь Ривэирра, получает место в совете рода Арагерра, – возвестил старец Игимур, объявляя окончание боя.
Несколько служителей Риа Ораил положили Гаарона на носилки. Площадь зашумела. Народ взволнованно обсуждал поединок.
Колье на шее Лэины погасло. Голова девушки прояснилась, а на тело навалилась невиданная ранее усталость. Ноги подкосились, и она начала падать, но чья-то рука уверенно подхватила её за талию.
– Я вижу, мой подарок пришёлся тебе по нраву, – прошептал мужской голос перед тем, как всё погрузилось во мрак.
Лэина потеряла сознание.
Диана наблюдала за боем с балкона их магиу. Аруог не входил в родовой совет, и его присутствие на бое было необязательным, потому он остался с супругой. Но с такого расстояния было сложно что-то рассмотреть, да и голосов участников боя и судьи слышно не было. Диана вздохнула с нескрываемой грустью.
– Интересно, какой род сражался?
– Я отправил посыльного посмотреть. Вскоре он принесёт новости, – ответил Аруог на вид спокойно.
Но когда он наблюдал за боем, маленькая фигура претендента на место в родовом совете показалась ему подозрительно знакомой. Он отвёл Диану в комнату, а сам вернулся в кабинет, чтобы прочесть утренние доклады и дождаться посыльного.
Спустя некоторое время запыхавшийся посыльный ввалился в кабинет и тут же затараторил:
– О, господин, если бы Вы знали, Вы бы точно не пропустили этот на бой. Сражалась Ваша сестра Лэина! Она рычала, словно зверь! Она победила, господин! Она заняла место в совете!
Из рук Аруога выпал исписанный иероглифами лист водорослей.
– Лэина? Не может быть.
– Да заглоти меня бездна, если я соврал! Господа Ривэирр и Вэимар унесли её с площади.
В это время в магиу Ривэирра Верховный жрец Анарэн уже лечил Лэину с помощью фиолетового лунного камня, передавая ей часть своей Воли. Девушка потеряла слишком много сил, она лежала на кровати без движения, её грудь чуть заметно приподнималась и опускалась от слабого дыхания.
Завершив лечение, жрец последовал за Ривэирром в его кабинет. Глава рода сел за письменный стол и подождал, когда жрец займёт место напротив, затем открыл шкатулку, показывая Анарэну колье, инкрустированное красными драгоценными камнями. Жрец взял со стола шкатулку и поднёс ближе к лицу. Несомненно, это было колье Ариан.
– Ваша дочь вскоре поправится. Колье не опасно. Но надевать его в бой может только наследница рода Ариан. А таковых, как мы знаем, под водой не осталось.
– Королевская реликвия, – сказал задумчиво Ривэирр, закрывая шкатулку и убирая её в стол.
Он был уверен, что только благодаря этому колье его дочь пережила бой. Проводив жреца, он вернулся в комнату Лэины. Она по-прежнему была без сознания. Рана, нанесённая ей в бою, не хотела затягиваться и немного кровоточила. «Останется шрам», – подумал Ривэирр.
Он присел на край кровати, протянул руку и погладил дочь по щеке. Она была так похожа на мать, кроме характера, конечно. Духом она походила на своего двоюродного брата, Аруога. Когда он почти потерял рассудок, она единственная не гнушалась навещать его.
Ривэирр провёл в комнате дочери весь день и, когда луна сменила солнце, погрузился в тревожный и чуткий сон на неудобной софе.
Ночь двадцать шестая
Рыночная площадь Улиан Гиугин с самого утра кипела жизнью. На каждом углу, в каждой лавке жители обсуждали вчерашний бой, в котором юная девочка забрала место в родовом совете у своего троюродного дяди, почти отправив его в Мир голосов, к прародителям.
Огиан, глава рода Эгвэра, в кой-то веки решил заглянуть к сыну в лавку. Когда ещё представится возможность потолковать с горожанами о родовой политике? Уже почти двадцать лет в родовых советах не происходило серьёзных изменений. В последний раз за место в совете сражался Вэимар, сын Ривэирра. А теперь в поединке победила и его дочь. Кровь Арагерра одна из самых неспокойных.
В лавке его сына продавались лучшие ткани в Улиан Гиугин, и в ней всегда было много богатых покупателей. Этим утром же почему-то там не оказалось ни одного Оиилэ, кроме самого хозяина, Ианура. Тот сидел за прилавком со скучающим видом и искоса поглядывал на дверь. Его каштановые чуть завитые волосы, доходившие до ушей, игриво покачивались на течении, и он то и дело убирал их с глаз. Услышав шум жемчужной занавеси на двери, Ианур тут же поднялся, собираясь показать долгожданному гостю свой товар, но, увидев отца, плюхнулся назад за прилавок.
– Сегодня покупателей мало, – посетовал Ианур. – Все на площади. Обсуждают.
– Так поставь зазывалу у двери, – предложил Огиан.
– Да ну его, орёт как оголтелый. Наговорятся да придут.
Не успел он договорить, как занавес зашумел снова, и в лавку заплыл высокопоставленный вельможа с тремя слугами. Он обвёл взглядом все товары с таким видом, будто не присматривался, а пересчитывал. Удовлетворившись увиденным, он слегка поклонился Огиану и поприветствовал его. Затем ещё менее заметно кивнул вышедшему из-за прилавка Иануру.
– Вы расширились с моего последнего визита, – как бы между прочим заметил Рагавурр.
– Всё благодаря сыну. Он решил сам заняться лавкой, и дела пошли в гору, – похвастался Огиан.
– Какая прекрасная новость! Что ж, в любой другой день я бы с радостью поболтал с вами об этом, но сегодня я, видите ли, при исполнении.
Огиан, услышав это, переменился в лице:
– Вы к нам в качестве посла Ругоии Гиугин?
– Ну, что Вы. Что послу обсуждать с владельцем лавки? Сегодня я обхожу рынок в качестве сборщика податей. Скалистый город уже давно не получал свою долю.
– Но мы уже объясняли Главе…
– Глава сегодня утром дал своё согласие. Из лавки, принадлежащей роду Эгвэра, Ругоии Гиугин причитается треть товара в продаже.
Ианур, так много сил вложивший в эту лавку, побагровел и уже собирался возразить, когда отец остановил его.
– Раз Глава одобрил, – сказал, запинаясь, Огиан, – то и у нас нет возражений. Можете выбирать ткани.
Посол снова поклонился, изображая благодарную улыбку, и стал указывать слугам, какие рулоны забирать. Почти все выбранные им ткани были предназначены для пошива мужской одежды, и только три последних были из лёгких платьевых материй.
– За эти три я заплачу, – Рагавурр протянул Огиану небольшой мешочек с монетами.
Огиан забрал деньги и передал сыну. Заметив, что Ианура до сих пор трясло от гнева, отец взял его за предплечье и оттащил в дальний угол лавки.
– Почему ты отдал ему ткани? – разгневанно спросил Ианур.
– А что я должен был сделать? Пойти против Главы племени и против правящего города?
Ианур пнул один из рулонов, лежавших на полу, и покосился на слуг, выносивших выбранные ткани на улицу, где уже, наверняка, их ждала транспортная упряжка.
– Глава не считается с нами! Он во всём принимает сторону Скалистого города, а не собственного народа. Ты должен пойти к нему и озвучить наше несогласие. Он забрал третью часть! Где это видано, чтобы на подати забирали треть?!
– Наш род не будет ввязываться в распри! – оборвал его Огиан. – Таково моё решение. Решение главы рода Эгвэра.
– Я оспорю это в совете! – Ианур выдернул руку из хватки отца.
– Совет всегда уважает мои решения. Род заплатит дань.
– Это и мой род тоже! И я не согласен с тобой.
Ианур вырвался из угла, в котором его зажал Огиан, и раздражённо стал пересчитывать оставшиеся рулоны. У него не было места в родовом совете и со стариками, которые там заправляли, он ни за что бы не договорился. Помешанные на сохранении старого уклада, они страшились перемен. «Он забрал лучшую парчу!» – молча посетовал Ианур. От злости у него даже глаза защипало. Он гневно зыркнул на посла, с довольным видом стоявшего рядом.
Посол, заметив направленный на него взгляд, приветливо улыбнулся. Он указал на стопку рулонов:
– Из этих выйдут отменные обновки. Так часто о нас судят по одежде… Некоторые носят её до тех пор, пока она не покроется дырами. И даже тогда они ставят заплатки. Другие же решаются поменять её, когда она уже изрядно износилась. Но я никогда не жду появления дыр. Я сменяю весь гардероб, как только он перестаёт мне нравиться. Оиилэ порой забывают, что сменить можно что угодно, не дожидаясь, когда оно превратится в песок. Хорошего дня, Ианур, потомок королевского рода Эгвэра, – Рагавурр поклонился на прощание и почти бесшумно выскользнул на улицу, где слуги нагружали тканями уже вторую упряжку.
Он подозвал одного из слуг.
– Эти три рулона отнесите в дом Ривэирра, – он указал на лёгкие платьевые ткани, единственные, за которые заплатил, – скажите, это подарок юной Лэине в честь её победы на поединке.
Ианур сквозь резное окно наблюдал, как упряжки увозят месяцы его трудов.
– Огиан, глава рода Эгвэра, собери сегодня совет, – обратился он к отцу.
– Сын, не мути воду зря.
– Каждый потомок вправе обратиться к родовому совету. Даже если он твой сын. Мы позабыли нашу гордость, отец!
В магиу Аруога слуги взволнованно сновали и кучковались по углам, обсуждая перемены в совете рода Арагерра и поединок, восхищаясь силой Лэины, которую многие из них знали с её детских лет. Она всегда была своевольна, и ей прочили высокое положение в городе. Но никто и предположить не мог, что она займёт его, как только достигнет совершеннолетия.
Мирми, как обычно, обучала Диану Оагин Эёл. В очередной раз повторяя фразу, которую та никак не могла запомнить. Но Диана всё время отвлекалась и скучающе поглядывала в окно, рассматривая упряжки с тканями, одна из которых от площади свернула в сторону магиу Ривэирра.
– Как думаешь, когда мне можно будет выйти на улицу? – спросила она на Оагин Эёл.
– Думаю, не раньше, чем пройдёт сороковая ночь, госпожа.
Диана стала загибать пальцы, считая, сколько ещё осталось.
– Ещё пятнадцать ночей!
Она вздохнула и посмотрела на свою уже позеленевшую кожу и отросшие когти. Сегодня утром у неё выпали клыки, и на их месте теперь торчали два зачатка новых, таких же острых, как у и Оиилэ. Ещё немного, и её невозможно будет отличить от местных жителей. Разве что перепонок между пальцами пока не было.
– Мирми, сплавай-ка поболтать с другими слугами ненадолго. Я знаю тебе хочется. А я пока навещу Аруога.
Диана махнула служанке рукой несколько раз, выпроваживая её из комнаты, а сама направилась к супругу. Она застала его, как обычно, в кабинете. Он беседовал о чём-то с посыльным, и в их разговоре проскользнуло имя Лэины. Увидев супругу, он отпустил слугу.
– Ты ведь хотел бы навестить сестру? – Диана начала разговор издалека.
Ей понадобилось почти полчаса, чтобы убедить Аруога сплавать в гости к Лэине и при этом взять её с собой. Находиться запертой в стенах особняка у неё уже не было сил, ещё немного и она бы сбежала в город без разрешения супруга, что явно подорвало бы его доверие, заслуженное с таким трудом. Диана отказывалась отступать, и Аруог, наконец, согласился.
Он вызвал извозчика, и эрум (подводный паланкин) вскоре ждал их у входа в магиу. Укутанная в плащ, с укрытым вуалью лицом, Диана радостно запрыгнула в эрум и стала с интересом смотреть на сменявшийся за окном пейзаж. Они спустились с холма, доплыли до площади и повернули налево к дому Ривэирра. У входа в магиу дяди Аруог выплыл из эрума первым и подал руку супруге.
Она окинула дом жадным взглядом. Он был немного меньше их особняка, но зато вокруг него был разбит огромный подводный сад, тут и там виднелись лавочки и скамьи, а заросли водорослей то и дело чередовались с ухоженными клумбами. В таком саду она могла бы гулять и без плаща, сокрытая от посторонних глаз высокой растительностью.
Заплыв в дом, она тут же заметила три рулона красивейших платьевых материй, лежавших прямо у входа. Почему-то никто не торопился убирать их из главного зала.
Аруог взял её под руку и стал показывать дорогу к комнате своей сестры. Она, как и все жилые комнаты в особняках Улиан Гиугин, располагалась на втором этаже. Они проплыли вдоль винтовой лестницы, свернули в коридор и, минуя несколько дверных проёмов, оказались у входа в покои Лэины.
Оттуда доносились разгневанные голоса.
– Я не буду возвращать ткани послу, – кричала Лэина. – Он подарил их в честь моей победы! Или ты считаешь это слишком дорогой подарок для члена родового совета и твоей дочери?
– Не важно, сколько стоит подарок. Важно от кого он, – так же взвинчено ответил Ривэирр.
– И от кого же он?
– Лэина, не упрямься. Ты прекрасно понимаешь. Это не тот Оиилэ, с кем можно водить дружбу.
Аруог провёл рукой по жемчужной занавеси, тем самым оповещая хозяев о своём приходе. Их пригласили войти.
Лэина с горящими глазами и раскрасневшимися щеками сидела на кровати, её ноги были укрыты пледом, а под спину подложены подушки.
– Я не изменю решения, отец. И верни мне колье! – бросила она и отвернулась, тем самым давая понять, что разговор окончен.
Ривэирр, словно ураган, пронёсся мимо них. Когда он вернулся, в руках у него была шкатулка. Он бросил её на трюмо, стоявшее в углу у стены с окном, а сам сел на софу. Совладав с гневом, он, наконец, поприветствовал племянника и его супругу.
– Можешь снять плащ, – обратился он Диане. – У нас слуги не входят в комнаты без разрешения.
Она сняла вуаль с лица, потом перчатки и плащ и положила их на край софы, где сидел Ривэирр. Лэина с любопытством стала рассматривать свою новоиспечённую родственницу.
– Лэина, – она протянула руку Диане.
Диана подплыла и пожала руку этой отважной девушке, не побоявшейся вызвать опытного и сильного члена родового совета на бой.
– Ого! У тебя когти длиннее моих! – воскликнула Лэина. – А зубы? Уже стали меняться?
– Только начали.
– Жаль. Лучше бы побыстрее завершилось обращение… Садись, – она указала на место рядом с собой на кровати.
Диана присела рядом и бросила взгляд на шкатулку, лежавшую на трюмо. Она попыталась отвести от неё глаза, но шкатулка притягивала её, словно магнит. Диана, затаив дыхание, всматривалась в узор, украшавший крышку. Заметив взгляд гостьи, Лэина протянула руку:
– Подай её, пожалуйста. Я покажу тебе, что внутри.
Диана взяла шкатулку, и её руку до боли полоснуло жаром. Уже отдав украшение Лэине, она осмотрела кожу ладони, но на ней не осталось ожогов. Лэина убрала тяжёлую крышку и протянула шкатулку Диане, чтобы та могла заглянуть внутрь.
Диана ахнула, увидев кроваво-красные камни, почти ослепившие её своим блеском. Сердце бешено заколотилось в груди, дыхание стало частым, она, как завороженная, смотрела на колье. Рука сама потянулась к камням, мгновение, и она смогла бы дотронуться до их пламени.
Аруог схватил её руку и отдёрнул от шкатулки. Диана пришла в себя.
– Это королевская реликвия, она может быть опасна для Гаанэ, – сказал Ривэирр, с беспокойством и в то же время интересом наблюдавший за реакцией Дианы.
– Закрой её, – приказал Аруог.
Лэина вздохнула, немного покосилась на Диану и вернула крышку на место. Она бросила шкатулку рядом с собой на кровать и стала рассказывать про свои ощущения во время боя. Хотя Диана уже неплохо понимала устную речь, она словно не слышала ни слова, в голове что-то пульсировало, а глаза то и дело возвращались к шкатулке.
Она очнулась от своих мыслей, когда услышала рассерженный рёв супруга. Он приблизился к ней вплотную, будто желая от чего-то защитить.
– Она ещё не завершила обращение! – закричал он.
– У нас нет времени ждать, – настаивала Лэина. – Я ввязалась в этот бой, чтобы защитить тебя и твою жену! Когда Гаарон поправится, он вернёт себе место в совете. Она должна предстать перед ним, пока Гаарона нет.
Аруог заслонил Диану рукой и направил на Лэину трезубец.
– Она не готова! – зарычал он.
– Тебе откуда знать? – Лэина зыркнула на Аруога и перевела взгляд на Диану. – Океан на стороне сильных. Но порой сила остаётся за количеством. Вам нужна поддержка нашего рода. Ты должна предстать перед советом.
Диана осторожно отодвинула заслонявшую её руку супруга, затем потянула вниз ту, которая держала трезубец. Какое-то время она не поддавалась, но постепенно стала опускаться. Железные зубья оружия звякнула о каменный пол.
– Что мне это даст? – спросила Диана.
– Если совет рода Арагерра одобрит решение отца, наш род выступит гарантом на совете племени. Это значит, что ценой в случае вашей ошибки будут жизни потомков нашего рода. После падения Лаан Гиугин подводные жители боятся Лунных жён, – Лэина ненадолго перевела взгляд на слегка постукивавший об пол трезубец. – Даже с гарантией они м огут не принять тебя. А без неё и подавно.
Диана посмотрела на перекошенное от злости лицо супруга, потом на побледневшие костяшки пальцев, сжимавших рукоять трезубца, и кивнула.
– Я готова предстать перед советом.
Аруог с силой ударил рукояткой трезубца об пол и метнулся в сторону сестры. Диана обхватила его сзади, прижалась щекой к широкой рельефной спине и сказала ему через Связь, чтобы никто, кроме него, не услышал:
– Я не боюсь.
– Ты не знаешь, что делаешь. Если на тебя нападут до обращения, твоё тело может не выдержать.
– Если на меня нападёт целое племя после обращения, думаешь, тогда оно выдержит?
Аруог зажмурился и сделал несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться.
– Только при условии, что я буду рядом с ней на совете, – Аруог обратился к Лэине.
Ривэирр наблюдал за развернувшейся сценой хмуро и молча.
– Я соберу совет в ближайшее время, – сказал он, поднимаясь с софы и давая гостям понять, что время их визита подошло к концу.
По дороге до дома в эруме повисло молчание.
Извозчик остановился возле входа в магиу, супруги заплыли в дом и, поднимаясь по лестнице, услышали горн, протрубивший три раза.
– Ещё один поединок? – спросила Диана.
– Да. Надеюсь, на этот раз не в роде Арагерра.
